Текст книги "Серебряная Игла (СИ)"

Автор книги: Айя Субботина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 22 страниц)

Глава восьмая (2)

– Йоэль, ради богов, прекрати корчить из себя благодетельную монахиню, – посмеивается он, уворачиваясь от моей попытки прижать платок к пане на его щеке.

– Иногда даже у бессердечной пустышки могут возникнуть потребность проявить заботу о живом существе, – делаю вид, что его слова глубоко меня задели.

– Я только что вернул тебе титул, твои родовые земли и сделал скартой эрд’Кемарри, и в благодарность получил порцию ворчания. – Он приподнимает бровь.

Скарта эрд’Кемарри.

Это звучит слишком странно, чтобы быть правдой.

Кроме того, я не могу быть скартой, потому что этот титул по праву рождения заслужила Тэона. Если кому и быть наследницей своих родителей – то только ей. А я вообще не эрд’Кемарри, даже если во всем белом свете эту тайну кроме нас двоих не знает никто.

– Если мой Император снизойдет до личного разговора со своей верной подданной… – Я изображаю кривой реверанс, ни капли не жалея о том, что так и не научилась делать это правильно. – Я бы хотела переговорить с вами без посторонних ушей.

Правильнее было бы сказать «наедине», но у этого слова так много значений, от которых зардеются мои щеки, что лучше не рисковать.

– Мой Император, – Кайдер выступает вперед. – Я так же прошу вас о личной аудиенции.

Ашес оценивает его взглядом, и выражение его лица снова становится неласковым.

– Разумеет, – коротко и рвано отвечает он.

Хотя на мой вкус прозвучало это примерно как «Мы оба знаем, что я не могу отказать своим ближайшим союзникам».

И магия момента неумолимо растворяется. Люди вокруг нас начинают суетиться, лекарки лезут одна перед другой. Я жмурюсь и изо всех сил желаю, чтобы время замерло еще хотя бы на чуть-чуть. Почему это не работает как в той пещере, когда я захотела стать невидимой и все получилось? Минуты не проходит, как между мной и Ашесом образуется непроходимая стена тел, а меня саму, словно ненужную вещь, оттесняют назад.

Вот и все.

Еще утром я была Безымянной рабыней, а сейчас снова Йоэль эрд’Кемарри.

– Тебе тоже нужно попросить за чью-то душу? – спрашиваю Кайлера, потому что во всей этой суете он единственный, кто остался рядом, а не пытается притронуться к новому Императору хотя бы пальцем.

– Нет, всего лишь напомнить о долге.

– Звучит зловеще.

Я слежу за тем, как Ашес, развернувшись на пятках, ждет, пока к нему подойдет Ниэль. Все это время она продолжала молиться около постели раненого, как будто происходящее ни капли ее не тронуло.

Новое от 05.04.

Пока эта покорная скорбящая красота идет ему навстречу, все вокруг наперебой шушукаются, что настоящая любовь способна на чудеса. В особенности на те, которые могут воскресить любимого. Как будто его чудесное восстание из мертвых – исключительная заслуга всех ее траурных платьев и неизменного черного платка, которым эта скорбящая дева демонстративно подтирала нос.

– Мой Император. – Ниэль степенно опускается в поклоне. Вот у кого точно абсолютно идеальный реверанс. Да от одного вида ее идеально ровно спины, все позвонки моей поясницы предлагают выдать гордячке приз за смертельный трюк. – Я молилась и верила.

Ашес молчит, но не сводит с нее взгляда. И так – долгих несколько минут.

Ее семья помогла ему отвоевать трон. А Ашес не из тех людей, которые забывают добро. И как бы сильно мне не хотелось, чтобы он хотя бы раз в жизни повел себя как предатель, будет очень непорядочно отказаться брать ее в жены теперь. Даже если эта мысль прямо сейчас заставляет мой желудок подпрыгнуть к горлу.

– Ты в порядке? – Кайлер кладет ладонь мне на плечо и безапелляционно разворачивает к себе лицом. – У тебя нездоровый вид.

– Я просто голодная, – отделываюсь первой пришедшей на ум отговоркой, но в ответ он так же властно берет меня за локоть и легко лавируя между телами зевак, наблюдающих за воссоединением возлюбленных, выводит меня из лекарской.

Мы несколько минут идем по коридору, пока воздух не становится свободным от принесенным Ашесом запаха битвы. И только тогда я рискую одернуть руку и сделать глубокий вдох. В голове проясняется, мысли начинают шевелиться в правильном направлении. Нужно сконцентрироваться на том, как убедить Ашеса «помиловать» Тэону и сделать скартой ее.

Обо всем остальном нужно просто не думать.

А еще лучше – треснуться обо что-то башкой и просить Взошедших послать мне спасительную потеряю памяти в том месте моих воспоминаний, где существует мой милый принц.

Хотя, теперь уже Император.

– Ты не выглядишь очень довольной, – замечай Кай, уже по традиции накидывая мне на плечи свою куртку. – Хотя тебя только что помиловали и даже сделали скартой.

– И что мне делать с этим титулом? – Я дергаю плечом. – Кроме того, сейчас родовой замок эрд’Кемарри занят новым владельцем.

«По совместительству – моим мужем», – добавляю про себя и морщусь от одной мыси о том, что пока мы с Тэоной выгрызали у судьбы право на жизнь, чья-то «лояльная Ниберу» задница, протирала стулья из любимого гарнитура нашей матушки. Никогда не думала, что могу быть настолько принципиальной, но от всей мебели нам, скорее всего, придется избавиться. И от посуды. И от большинства вещей, хоть они точно ни в чем не виноваты. Воображаю лицо Тэоны, когда она узнает, что придется сжечь ее любимый шкаф из розового маранового дерева, полученный в наследство от прабабки по папиной линии. Она утверждала, что таких всего пара штук на весь Шид, и сестра обожала упоминать о своем сокровище по поводу и без. А мне всегда хотелось расколотить эту странную пафосную конструкцию.

– Полагаю, новый Император быстро решит эту проблему, – говорит Кайлер, и мне нужно время, чтобы сообразить, что речь идет о замке и новом владельце, а не о раритетных розовых досках моей сестры.

– Мне нужно к себе! – Я возвращаю ему куртку и, подобрав пыльные юбки платья, бегу по коридору. А потом, вспомним, что упустила самую важную деталь, поворачиваюсь и снова корчусь в реверансе. Теперь это точно в последний раз – моя спина определенно не приспособлена для таких изысканных кульбитов. – Кайлер та-гар’эрд’Айтран, поздравляю вас! С дня на день вы станете частью императорской семьи!

– Йоэль…

Кай опускает голову и звонко прищелкивает языком, как будто готовиться сказать в ответ что-то настолько же неискреннее, но я успеваю сбежать до того, как он придумает эти слова.

Только оставшись одна в комнате я, навалившись на дверь, могу позволить себе роскошь скривить рот, скорчить печальную рожу и, наконец, разрыдаться от души.

Да чтоб они были прокляты все эти красотки в трауре!

И заодно вся их помощь!

Потому что даже когда мой милый принц был в бегах и скрывался за личиной библиотекаря, а я была рабыней его брата и самым никчемным существом во всем Шиде, пропасть между нами все равно была гораздо меньше, чем сейчас.

Глава девятая

Глава девятая

Кажется, вдоволь наревевшись, я успеваю заснуть прямо на полу около двери. Потому что, когда просыпаюсь, первое, что чувствую – противно затекшую шею и холодные до колик ноги, которыми с трудом могу пошевелить. Теперь я точно знаю, что чувствовала тетка Брайна, которая все время жаловалась на скованные конечности и требовала, чтобы ее всюду водили за руку, словно механическую куклу. Только ей было глубоко за сто лет, и я рассчитывала, что подобные «возрастные особенности» настигнут меня в том же возрасте, а не в самом расцвете сил. Хотя, учитывая, сколько дней я уже без крови…

Кстати, про кровь. Кайлер говорил, что оставил мне пару пузырьков.

Осознание этого придает мне силы, чтобы встать на ноги и, держась за стену, добраться до туалетного столика. Именно там, на маленьком подносе, рядом с расческой и шпильками, в двух склянках из темного стекла, стоит мое «избавление». Я чую запах крови даже сквозь плотные пробки, для надежности залитые сургучом. Ломаю печать, вырываю зубами пробку и сладкий, как мед, запах свежей крови щекочет мои ноздри. Даже десна сводит, как будто мой организм, вдруг пробудившись после долгой спячки, решил отрастить клыки. Эти ощущения настолько реальные, что я, оскалившись в зеркало, проверяю, не произошли с моим телом такие прекрасные метаморфозы, но, увы – ни один мой зуб не стал больше.

Я делаю первый живительный глоток, жмурюсь.

Боги, все-таки это абсолютно прекрасно. Мое тело как будто заново рождается после долгой спячки, возрождается, как природа после зимней спячки, хотя в здешних краях она длится почти круглый год.

Еще пара глотков буквально поднимают меня из «могилы» и все жизненные невзгоды уже не кажутся непреодолимыми. Я умная и хитрая, я смогу найти правильные слова, которые убедят Ашеса помиловать и мою сестру. В конце концов, я однажды спасла ему жизнь.

– А он в ответ спас твою, – напоминает мое скептически настроенное «отражение».

– И я больше не рабыня! – напоминаю ему в ответ, прикладывая пальцы к противному ожогу на щеке. От этой метки вряд ли получится избавиться целиком, но попытаться стоит.

Новую мебель в замок мы купим. Если Ашес вернул нам с Тэоной титул, значит, вместе с ними вернутся и каменоломни нашего отца, и железный рудник. Это не ахти какие деньги, но за месяцы, проведенные в Аринг-холле, я научилась планировать заранее. Нужно просто найти покупателей и наладить сбыт. Или, еще лучше, вложить деньги в мастерскую и производить уже готовую продукцию. А камень будет нужен всегда – как бы не смешно это звучало, но именно каменоломни были основным источником дохода эрд’Кемарри.

А еще есть Каменный сад.

Хотя, после всего случившегося, перспектива устраивать туда экскурсии для желающих поглазеть на чудо природы, как это было раньше, уже не кажется очень безопасной.

И вообще – нужно вплотную разобраться с этим чудом природы.

Может быть, завалив себя обязанностями и хлопотами, мысли о моем милом принце перестанут причинять такую невыносимую боль.

– Императоре, Йоэль, – нравоучительно качает головой «отражение», – со своей Императрицей.

Я со злости заталкиваю пробку обратно в недопитую склянку, сую обе в поясную сумку и выбираюсь из комнаты. Чтобы не протянуть ноги, мне вполне хватит и трех глотков. Остальное нужно отдать сестре.

Новое от 07.04. (1)

Пока иду до комнаты Роры, в которой Тэона сейчас живет почти вольготно, прокручиваю в голове разные варианты, как ей помягче рассказать о возвращении Ашеса. В четырех стенах, откуда она по моему самому жесткому наставлению, даже нос не должна высовывать, неоткуда взяться новостям о том, что теперь Шид обзавелся новым законным правителем. Но помня, как яростно она обвиняла моего милого принца во всех мыслимых и немыслимых бедах, и даже почти убедила в этом меня, заранее понятно, что разговор у нас будет не из легких. Потому что мне каким-то образом еще нужно будет убедить сестру предстать перед ним и рассказать свою историю от корки до корки. На тот случай, если Ашес пожелает выслушать лично ее. А в том, что именно так и будет, я нисколько не сомневаюсь.

И все же, кто была та фигура под покровом, которую я видела в пещере с камнем?

После того, как катаклизм закончился, я пару раз пыталась по памяти найти ту пещеру и посмотреть, что сталось с камнем. Но сколько бы я не пыталась идти теми же следами, как бы не напрягала зрение, пытаясь выискать знакомые щербины на стенах и узор камня на полу, у меня ничего не вышло. А я, как вы знаете, могу по нюху найти место, где влипла в неприятности. Можно сказать, у меня к этому особенный феноменальный дар. Но в этот раз я не нахожу вообще ничего – никакой ниточки, которая указала хотя бы примерное направление. Если бы я не была настолько уверена в собственных глазах, то подумала бы, что все увиденное просто мне приснилось. Не было никакой пещеры и камня, не было никакого незнакомца под чарами покрова, и ректор вместе со своей верной помощницей, не вели никаких странных разговоров. Вместо этого мне на голову свалился камень и я провалялась в коридоре без памяти, а все случившееся потом – просто придумала.

Но моя голова, хвала Взошедшим, никогда меня не подводила. Я могу быть не уверена в своих руках и ногах, но точно не в содержимом черепной коробки.

Однако, даже уверенность не помогла мне добиться цели. Значит, кто-то постарался замести следы. Или, что куда вероятнее, снова спрятал то странное место от посторонних глаз. Не могло же оно появиться из ниоткуда само по себе. Да и разговор ректора с Велангой был не случайным. В тот день к камню случайно «притянулась» только я, а все остальные визитеры точно знали, куда идут. И зачем.

– Ты… – Тэона возникает на пороге комнаты, едва успеваю открыть дверь.

Она с шумом втягивает носом воздух, ее лицо покрывается румянцем, а в глазах вспыхивает голодный алчный блеск. – Ты принесла кровь?

Даже не представляю, чего ей стоило прожить в одной комнате с Ророй и, не смотря на голод, ни разу не обнажить клыки. Хотя она могла запросто это сделать и ей ничего бы за это не было, кроме сытого желудка и перепуганной вусмерть соседки по комнате. Тэона, которую я когда-то знала (точнее, думала, что знаю) именно так бы и поступила, но та, что стоит сейчас передо мной, умеет держать себя в руках так же крепко, как держит свое слово.

– Вот, – я молча протягиваю ей оба пузырька, и когда сестра жадно откупоривает их, изо всех сил прислушиваюсь к своим внутренним чувствам.

А ведь это странно.

Я никогда не была такой чувствительной к запаху крови, как все они, но хорошо помню свое первое занятие с Помощниками – да меня чуть удар не хватил от запаха их крови, который расползался по всему учебному залу, и который не мог перебить даже «знаменитый» бальзам профессора вонючки. Взошедшие, лишив меня клыков, смилостивились и притупили мою нюх, но я все равно прекрасно «слышала» кровь смертных на расстоянии даже нескольких метров. Но сегодня я была вообще спокойной. Уверена, что мои глаза и близко не горели так ярко, как у Тэоны, когда я взломала печать и вынула пробку. И даже когда сделала пару глотков, хотя оторваться и не осушить бутылочку до дна было очень сложно.

Тэона справляется с обеими за считанные мгновения, а, выпив, просто роняет их на пол, задрав голову к потолку с полным блаженством на лице. Она как будто только что переродилась, вернулась к жизни полной сил и энергии. А я просто чувствовала себя сытой.

– Это блаженство, – шепчет сестра, и буквально на глазах ее синюшная кожа становится красивого розового цвета, губы краснеют, а волосы наполняются блеском и густотой. Хотя все так же нуждаются в парикмахерских ножницах.

Новое от 07.04. (2)

Когда она станет скартой эрд’Кемарри, даже несмотря на наше бедственное положение, от женихов не будет отбоя. Я уже предвкушаю, сколько подушек мы порвем в пух и прах, пока сойдемся на кандидатуре, которая устроит нас обеих.

– Где ты их раздобыла? – ее вопрос с трудом пробивается сквозь ворох моих убежавших далеко в будущее мыслей. – Это ведь невозможно – здесь каждая порция на перечет.

– Я просто умею быть в нужное время в нужном месте, – пожимаю плечами. Когда-то мне придется рассказать ей обо всем, что я имею благодаря помощи Кайлера. Очень непонятной и пока совершенно логически не объяснимой мне помощи. Но я точно не буду делать это сейчас, когда нам нужно обсудить более «животрепещущий» вопрос.

Бррр, никогда не нравилось это слово.

– Помнишь, как ты однажды опрокинула свечу на матушкино шитье? – Тэона коварно улыбается. – У тебя тогда лицо было точь-в-точь как сейчас. Так что не тяни и рассказывай, чье рукоделие ты испортила в этот раз?

– Ашес стал Императором, – на одном дыхании выпаливаю я. И не дав ей опомниться, сую в эту бочку дегтя порцию амброзии: – И он помиловал эрд’Кемарри, снял с нас все обвинения, вернул титул и замок, и земли, и…

– С чего такая щедрость? – грубо перебивает сестра. – И он точно помиловал «всех» эрд’Кемарри?

– Я как раз собиралась об этом поговорить.

– Надеюсь, ты не натворила глупостей? – как будто даже не слышит она и подкрадывается ко мне мягкой походкой хищника, приметившего подходящую жертву.

– Я никогда бы не сделала ничего такого, что может причинить тебе вред.

– Что ты сделала, Йоэль? – требует она, и так резко бросается вперед, что я абсолютно не успеваю даже подумать о том, чтобы спрятаться.

Ее пальцы болезненно крепко впиваются в мое тело, и в том месте, где у меня до сих пор нестерпимо болит плечо, эта хватка ощущается особенно сильно. Я пытаюсь освободиться от ее рук, но даже после небольшой порции крови к Тэоне вернулись ее силы и уверенность, и она запросто может сломать мне кости, просто еще чуть сильнее сжав пальцы.

– У тебя есть еще одна запасная сестра, что ты решила избавиться от старой? – пытаюсь шутить, с трудом разжимая зубы. – И уверяю тебя – эти руки мне еще понадобятся. Когда ты станешь скартой, выйдешь замуж и заведешь детей, ты сильно пожалеешь, что у твоей непутевой младшей сестры нет рук, чтобы давать им воспитательные оплеухи.

– Этот монстр виноват в том, что случилось с нашей семьей! – кричит Тэона, встряхивая меня так сильно, что на этот раз у меня темнеет в глазах.

И вдруг с криком отскакивает назад.

Буквально отлетает к противоположной стене, словно отброшенная щелчком мошка.

– Ты что? – бормочет Тэона, с трудом поднимаясь на ноги. Злость давно испарилась с ее лица, уступив «сцену» недоумению. – Я просто…

– Я ничего не делала, – разглядываю свои пальцы, в которых снова ощущаю приятное щекочущее тепло. И на всякий случай вглядываюсь в пустоту вокруг – не вернулось ли то странное марево, потому что сейчас я чувствую себя так же. – Ну то есть… Это получается как-то не нарочно.

– Не нарочно? – нервно посмеивается она и, меряя взглядом расстояние «полета», намекает, что оно – огромное. – Что с тобой? Ты даже пахнешь… как-то иначе.

Она тянет носом воздух и морщится.

– Ты пахнешь как камень. – На ее лице написано все возможное отвращение. – Ты пахнешь как неживое, Йоэль. Боги, ты… вообще кто?

Она пятится обратно к той стене, от которой только что отползала, и я чувствую себя проказой, которая все это время удачно маскировалась под родимое пятно.

Новое от 10.04.

Если бы я была трепетной девицей с хрупким внутренним миром, о которых пишут в любовных романах, после такого заявления точно грохнулась бы в обморок. Но после пережитого и собственных сделанных выводов, я нахожу замечания Тэоны абсолютно справедливыми. Но на всякий случай, чтобы не вгонять ее в еще большую панику, продолжаю стоять на месте.

– На твое шестнадцатилетние сын скарта эрд’Лаэран подарил тебе певчую птицу в клетке. – Самый лучший способ убедить ее в том, что я – это я, рассказать историю из нашего прошлого, которую можем знать только мы. Именно так и она убедила себя, что призрак из башни – моя сестра, а не чья-то нарочно оживленная иллюзия. – Она ужасно чирикала. Просто невыносимо.

Тэона продолжает напряженно принюхиваться, держа нос по ветру как гончая.

– Я просила тебя избавиться от птицы, но ты упорствовала. Думаю, ее невыносимые крики каждое утро и тебя сводили с ума, но мне назло ты продолжала держать эту пернатую гадость. А чтобы я не избавилась от нее, спрятала ключ от клетки в подшивку софы, справа. – Я закрываю глаза, прекрасно помня буквально по рисунку шелка на атласе, где именно лежал проклятый ключ. – Я нашла его и выпустила птицу.

Сестра кивает.

– Откуда ты узнала про ключ? Я хорошо его прятала.

– Мы же сестры, Тэона, – пожимаю плечами, – и мы дочери одной женщины. Матушка постоянно совала в обивку разную чепуху, мы обе это видели и обе так делали. Правда, – не могу удержаться и язвлю, – со временем я поняла, насколько это бестолково, и придумала тайники понадежнее. Но все твои никогда не были для меня секретом: любовные письма от скарта эрд’Лаэран ты прятала между триста восемнадцатой и триста девятнадцатой страницами «Лунной зари», в том месте, где юная дева, узнав, что в нее без ума влюблен женатый лорд, не придумала ничего «интереснее», чем бухнуться с утеса.

Щеки Тэоны покрываются стыдливым румянцем и она, совсем как раньше, начинает яростно грызть нижнюю губу.

– Ты знала?

– Угу. Но сразу говорю, – изображаю позывы к рвоте, – не читала ни строчки из того, что он тебе писал. Боялась, что меня стошнит.

– И ничего не сказала матери? – Сестра выбирается из угла, но все равно держится настороженно. – Она бы точно содрала с меня три шкуры.

– Знаю, – улыбаюсь в ответ, – поэтому и промолчала.

– Я бы не промолчала, – сознается Тэона.

– И это я тоже знаю, – улыбаюсь еще шире.

Тэона медленно подходит ближе, обнимает меня и еле слышно шепчет слова прощения.

– Ты не пахнешь как камень, – пытается загладить вину, – просто в тебе как будто что-то изменилось.

– Если ты намекаешь на мой чудесный цвет лица, – поворачиваюсь сначала одной изуродованной щекой, потом – другой, и гордо задираю нос, делая вид, что мне все ни по чем, – то даже не пытайся разузнать секрет этого преображения – он стоил мне слишком дорого, чтобы доверить его девчонке, которая не умеет держать язык за зубами.

Тэона, наконец, полностью оттаивает.

Мы еще вернемся к этому разговору, но уже точно не сегодня.

И вряд ли стоит делиться с ней моими планами насчет ее будущего статуса скарты. Пусть это будет для нее сюрпризом.