Текст книги "В тени над затмением (СИ)"

Автор книги: Артем Зайцев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 28 страниц)

Ключ до Бога

Найти Бао для Тайлера не предоставило особого труда. Как и предполагалось, большой отрезок их времени, проведённого здесь, на станции терраформаторов Сатурна, они проведут вместе, занимаясь инженерными работами. Удивляло больше то, чем интересовался в столовой инженер азиатских кровей у двух физиков, навивая на определённые мысли. И когда Тайлер пролетал по центральной оси и спустился на нижний уровень станции, его не удивило, что первый помощник и, по совместительству, инженер Андана, сортировал доставленные грузы по стыковочному диску. Как дирижёр невидимого оркестра, он орудовал своими руками, описывая ими причудливые формы, которые реализовывались в дополнительной реальности. Машины на сервоприводах безоговорочно принимали команды, повинуясь воли Бао. Тот не повернулся на шум, создаваемый подошвой обуви Тайлера, который вошёл в секцию ангара.

Каждый объект был строго рассортирован по контейнерам, собранным возле стен. Стоя друг на друге они образовывали самодельные пирамидки, поддерживаемые системой стеллажей. Гибкая лампа, представляющая из себя широкий пузырь, двигалась за Бао, сопровождая его с потолка.

Какое-то время Тайлер молчал, наблюдая за представлением. Робот на подвижных суставах из гидравлических трубок, меняя давление, переставлял ноги, едва слышимо волоча их по резиновому слою пола. Это был один большой экзоскелет, внутри которого была пустота. Тайлер насчитал четыре ноги и два ручных манипулятора, в которых роботизированный скелет держал контейнер. Ноги машины обволокли ближайший пустующих стеллаж, зацепивших на его конструкции как приматы на лианах. Руки его подымали тяжелый груз, доставляя на заранее предписанное место. Бао потянул левую руку перед собой, проводя вдоль видимого горизонта. Машина, в своём машинном представлении, в машинной интерпретации, повторяла видимое. У скелета была и голова, внутри которой был заключён её мозг-процессор. На поверхности головы маленькие гусеничные глаза-камеры отражали окружение, и через них Бао видел мир. Треугольное лицо, похожее на демоническую плоскую маску, пристально следило за осуществляемым ею же процессом.

– Впервые видишь такой класс машин? – произнёс Бао, кладя контейнер на нужное место. Защитные рычаги стеллажа зафиксировали новоприбывшего, произведя характерный звук щелчка.

– Нет. Почему же? – Тайлер прилёг к ближайшей стене, запустив руки по карманам рабочего комбинезона. – Видел. Но не работал.

– Где? – АэРка отпускала взгляд Бао. На какое-то время ему не придётся фокусироваться.

– На плато Рушерхо.

– А! Мигранты! Флот исследователей.

– Навещали их, когда нам, терраформаторам, требовался материал.

– Удивительно. Я думал у них один оборот вокруг орбиты занимает…сколько?

– Не знаю, – отмахнулся Тайлер. – Но таких машин и аналогов там хватает.

– Возможно, только там они и есть.

– Тоже с ними сотрудничали?

– Нет. Сам собрал, – Бао наконец повернулся к собеседнику. Перед ним стоял терраформатор Венеры. Лицо его было достаточно молодым, с длинным лбом без единой линии складки. Средний нос и впалые щёки, без явных признаков голодания. Ещё один представитель круга космонавтов, использовавших гормональные терапии, что практически безальтернативно в условиях длительного нахождения за пределами Земли. – Тайлер, я прав?

– Так и есть, – сдержано улыбнулся второй инженер.

– И когда вы успели посетить флот? Это было до того, как вам урезали финансирование, или после?

– Очень смешно, – Тайлер почти поверил, что услышанное прошло мимо его ушей. – Отличная рука, – он кивнул на кибернетический протез.

Тонкие кабеля проводников тянулись от механических суставов к человеческой плоти, скрываясь под кожей. На алюминиевой кости висели приводы вала отбора мощности и переноса нагрузки. Имелась и сложная электроника с несильно экранированными транзисторами. Впрочем, тела, от которого всё это должно было получать энергию, Тайлер сходу не заметил. Кисть, ровно как и пальцы, представляли из себя макет человеческой анатомии, сделанной из деформирующихся материалов. Тактильные ощущения передавали слои из смеси полимеров, резины и силикатного геля, наложенные на поверхности пальцев, придавая им сине-голубой оттенок.

– Обычный, – Бао опустил голову, смотря на чужеродную руку.

– Как ты получил такую? Нарушение техники безопасности?

– Очень смешно, – тот вернул Тайлеру сказанное ранее. – Если тебя это задело, то я не влаживал никакого саркастичного смысла в мой вопрос про финансирование.

– Извини. Понимаю.

– Можно считать, что я, действительно, нарушил технику безопасности. Я как живой пример. Но это была не машина. Кстати, если тебе нужна медицинская помощь – обращайся к Вайсс. Она специалист в своём деле.

– Хорошо, но постараюсь справиться сам, – Тайлер пожал плечами. – Значит, здесь ты работаешь?

– Большую часть времени буду, да. Шаттл доставил много новой аппаратуры, которую Леклерк хочет, как можно скорее, разместить.

– Ну, а я пришёл помочь.

– Уже осведомлён, – Бао постучал по линии девайса, который перекрывал его взор. Через оранжевую полоску внешней стороны аппаратуры, Тайлер видел маленькие глаза человека, стоящего перед ним. – Главное, что ты должен знать – я привык работать в АэРке.

– Дополнительной реальности?

– Именно. Что и тебе советую.

– Хорошо, – Тайлер потянулся к девайсу, налезшему на лоб. Он опустил его к глазам, соглашаясь на новые правила игры. – Что теперь?

– Двигай вот так, да, – Бао показывал пальце на виртуальные указатели.

– Воу, отлично. Но, кажется, от нас хотели что-то другое.

– Ты про…

– Да, – Тайлер усмехнулся. – Думаю, от нас требуют найти возможность закинуть наблюдателей как можно ближе, при этом не сдвигая всю станцию.

– И не дальше Пана.

– Не дальше Пана, – повторил Тайлер. Глазами он ползал по имеющемуся инвентарю. – У меня есть идея. Если честно, то я давно её хотел провернуть на Венере. На бумажке, в моей голове, это всё выглядит чертовски круто.

– И что же нам потребуется? – боясь ответа, спросил Бао.

– Потребуется смекался, доля энтузиазма, мобильный аппарат, прилетевший со мной, зоркий глаз и аккумуляторы, желательно – термогенераторы.

– И всё? А дальше что, запустим через ускоритель масс физиков на орбиту Сатурна?

Тайлер едва не рассмеялся от услышанного.

– Нет, – он выдохнул. – Запустим на один из его спутников.

Не успел Павил навестить Камила в его жилом номере, любуясь и обсуждая новый интерьер, как их обоих вызвали вновь в зал совещаний. Причем, в полном составе. А ведь прошло каких-то жалких три часа! Павил закатил глаза, но поделать было нечего. Они с Камилом пришли последними.

– Тайлер. Бао, – Леклерк обратился к двум техником. Ручка стилуса постукивала по поверхности интерактивного стола, перемещаясь между пальцами. – Вы придумали, как нам доставлять грузы без использования шаттла?

Тайлер переглянулся с Бао.

– В общем-то, да, – Тайлер покачал головой. – Космический фонтан.

– Космический фонтан? – переспросил Павил.

– Да. Мы начнём постройку здесь, – Тайлер выделил участок во внешнем пространстве, за кармой Андана. – И направим поток вектором прямо. – Он пальцами сжал изображение Андана, увеличив всю область, и коснулся области в трёхстах километрах по направлению к Сатурну. – Здесь мы заякорим его. Потом двинемся дальше.

– А разве он не собирается в атмосфере? – спросил Камил.

– Поток какого материала собираетесь вы использовать? – спросил Павил.

– А источник энергии? – спросила Аманда.

– Мы сможем его удержать в рабочем состоянии на постоянной основе? – последний вопрос задал Леклерк.

– Всё по порядку, – отбиваясь, ответил Тайлер. Начнём с того, что якорь, он же магнитный дефлектор, если кто не знает, кинем в той области, которую я указал. Зафиксируем на геостатическую орбите, на линии с нами. Перейду на двумерное пояснение. За нами Мимас. Он выравнивает наше положение, но не сильно. На якорь с нашей стороны это подействует также. И на якорь с другой стороны так же. Первоначально проверим всё ли в порядке. Когда мы закрепимся в точке, пускай она называется Q, мы установим там магнитный тороид, радиусом в пятьдесят метров. Я знаю, что вы хотите спросить, – Тайлер остановил всех жестом. – Есть ли у нас такие тороиды? Нет. Есть ли у нас составные части, из которых можем собрать тороид? Да. Мы используем обычный металл. Намагнитим его РИТЭГом по контурам, чтобы он притягивал грузы с одной стороны и выталкивал туда, куда нам нужно. К РИТЭГу вернёмся позже. Когда заякоримся здесь, – он указал на точку, – двинемся дальше. Я и Бао лично займёмся конструкцией. И так. Я на реактивном ранце проследую дальше, вот сюда, – точка сместилась от Андана на три тысячи километров. – В сторону орбиты Эгеона. Я окажусь где-то рядом здесь, – Он кликнул пальцем возле красной окружности, помеченной как орбита метеорита-спутника. – У него радиус всего двести сорок метров, так что проблем не будет с ним. Дефлектор отправится со мной. Буду полагаться на дронов. Когда мы долетим до сюда, я заякорю дефлектор. Точка W. Бао проверит индукцию тора, и если всё в порядке, двинется вслед за мной. Весь материал для тороидов мы подготовим изначально и погрузим в шаттл. Пилотировать будет Аманда, – Аманда ткнула пальцем в себя, намекая другим, что слышит об этом предложении впервые, но ничего не произнесла. – Шаттл будет двигаться от одного тороида к другому. Пятьдесят метров металлического радиуса могут звучать страшно, но это тонкий слой. Для нас он ничего весить не будет. И так, когда мы убедимся, что с первым тороидом всё в порядке, мы проверим всю конструкцию. У нас будет два РИТЭГа: один будет летать со мной, другой будет у Бао. Бао вышлет мне весь металл для следующего тороида, который мы будет строить в точке W. Это работает на подобии рельсового ускорителя. Всё те же законы Гаусса. Нужно только не перемагнитить металл. Вообще, железа и металла у нас куча. Можем углерода добавить и сталь получить. Запасы попросим с Земли. Пускай доставят.

– Хорошо, – кивнул Леклерк.

– И так. Дефлектор будет выполнен в виде арки. Электромагнитное поле будет ловить материалы, допустим, металлические гранулы, их мы проверим первыми, и пускать их по внешней стороне арки. Там они опишут кривую, попутно замедляясь из-за изменения угла движения, а на противоположном конце арки они вновь ускорятся за счёт магнитных сил и полетят обратно. Я думаю, вы поняли, что нужно словить грузы, иначе они полетят назад. Но второй якорь, на противоположном векторе, пустит уже грузы в обратную сторону. Процесс вечен, по сути. Похоже на гусеницу танка. Так, – Тайлер посмотрел на виртуальную карту окрестностей Сатурна, сверяясь с данным, – как я понимаю, нам нужно достичь либо Эпиметея, либо Януса. Смотря, кто будет ближе к нам к тому моменту. Когда с точкой W будет покончено, я отправлюсь в следующую точку, – в этот раз дистанция от Андана увеличилась на шестнадцать тысяч километров. – Не буду вас мучить, но вот здесь, на отрезках в шесть тысяч километров мы установим ещё два тороида. Точки E и R. Шаттл будет двигаться позади нас, оставаясь на предпоследних точках. Теперь мы подходим к главному, – Тайлер потёр лоб над девайсом, – к двум каменным братьям. Я бы предпочёл Янус. У него больше радиус. Но, в любом случае, я сначала доберусь до точки T. За тысячи три километров до орбиты данных спутников. Здесь уже и закреплю окончательно магнитный дефлектор. Получим квази-геостационарную орбиту, ориентированную на Андан. Важная проблема в том, что орбита Мимаса позади нас – синхронизирована с вращением Сатурна. А у того же Януса период обращения составляет семнадцать часов. Это вносит свои поправки на контролирование и синхронизацию скоростей при доставке грузов, но не суть.

– Хорошо, а фонтан? Тороиды заменять магнитное поле планеты? – спросил Камил.

– Мы и так находимся в магнитосфере Сатурна. Здесь всё кругом намагничено, – ответил Бао. – Поддерживать постоянную энергию дефлекторов будут РИТЭГи. Так близко к Сатурну срок службы всей постройки займёт не больше двух лет. Дефлекторы – ферромагнетики. В такой среде им долго не поддержать требуемые характеристики. Грузы будут получать кинетическую энергию за счёт линейного ускорения. Их мы закрепим в металлических подставках.

– А мы сможем оторвать грузы в металлических подставках от дефлектора? – поинтересовался Павил.

– В центре арке сила электромагнетизма минимальна. Её лишь хватает, чтобы направлять грузы от одного конца арки к другому. Грузы замедляются по мере прохождения центра, там, где высота сегмента максимальна. Затем вновь ускоряются по мере достижения конца дефлектора. К телу РИТЭГа мы подключим специальные, управляемые манипуляторы, чтобы удобнее было грузы доставать. Ускорение там не должно достигать больше трети метра в секунду, поэтому, даже приложенной ручной силы должно быть достаточно.

– РИТЭГи? – Леклерк задал вопрос, который его особенно интересовал. – У нас, насколько я помню, нет. Вы их соберёте?

– Да. Это, конечно же, абсолютно устаревшая технология, непригодная для выработки больших мощностей, но для нас будет достаточно. РИТЭГи не так уж и тяжело собрать. На Андане имеются отключенные тепловые источники электроэнергии, выведенные из эксплуатации, насколько я знаю, – Тайлер глянул на Бао, и тот кивнул, подтверждая. – Мы используем изотопы одного из них. Конкретно, это будет источник с диоксидом плутония-238. Элемент источника находится на внешней стороне Андана, – Тайлер вернул изображение станции, увеличив зенитную ось. – Здесь и здесь. Видите? Сетка радиаторов и контур позолоченной фольги. Отсюда мы вытащим один из элементов и разберём.

– Бао, – Леклерк обратился к своему заместителю. – Проблем с работой компьютера Андана не будет?

– Никак нет.

– Этот тепловой источник работал на альфа-распаде. Поэтому, когда мы его вскроем, в космосе, само собой, мы немножко, так сказать, запачкаемся, – продолжил Тайлер, – но это будет сделано в километрах ста от Андана. Нам нужна сама внешняя алюминиевая оболочка. Её мы не будем разбирать, но перестроим, – поверх изображения Андана появилось новое окно, с изображением РИТЭГа «в-разрезе». – Вы, может, уже знаете, что такое РИТЭГ, но я повторю некую информацию. Весь РИТЭГ, как источник электроэнергии, работает от ядерной механики. Энергия, выделяемая при радиоактивном распаде элементов, нагревает рабочее тело, – Тайлер обвёл контур. – Тепловой источник. Термоэлектрогенератор, он же термоконвертер, конвертирует тепловую энергию в электрическую. Из-за потери КПД, значение тепловой всегда выше электрической, поэтому важно отводить как можно больше ненужного тепла, чтобы вся конструкция не расплавилась, – он указал на сетку радиаторов, проведённых по контуру конструкции. Мощность не велика, но мы нашли способ, как поднять её. Мы уплотним внутренние трубы холодильника и переработает термоэлектрогенератор в подкритическое состояние. Мы установим несколько топливных таблеток с изотопом урана-235, которые мы получили с Земли, и деление которого высвобождает нейтроны. Нейтроны захватываются ядрами плутония, вызывая их деление, а получаемая энергия из такого процесса гораздо выше энергии альфа-распада. Тем самым мы увеличим тепловую мощность РИТЭГа. До двух килоВатт электроэнергии.

– Впечатляет, – заметил Леклерк.

– Мы назвали проект «Чикагская поленница-2». Внешний слой поленницы мы обложим радиаторами, но излучение будет небольшим. Не выше общего фона.

– А почему не Сатурнская поленница?

Тайлер пожал плечами.

– QWERTY? Ведь так? – спросил Павил. – Тогда где Y?

– Точка Y – это здесь, – Бао увеличил изображение. – Пятьдесят тысяч километров над поверхностью Сатурна. Предел максимального сближения для нужной работы электроники на данный момент.

– Это гипотетическая точка. Более близко двинуть дефлектор невозможно, – продолжил Тайлер. – И даже такое расстояние – лишь допущение из возможностей.

– Постойте, – перебил всех Павил. – Мы будем работать с Януса? То есть, с чёртова куска льда, диаметров в девяносто километров? С этого детища Одуэна? Ну и как вы предлагаете нам это делать? Расстелить там бунгало?

– Нет. У нас есть Паук.

– Паук? – Павил загнул одну из бровей в форму струны.

Инженеры переглянулись.

Резиновая шапочка для скафандра. Павил, надевая, задумался. Всё дело было в обруче, на постоянное ношение которого так отчаянно настаивал Леклерк. Такой ощутимой дополнительной реальности он ещё не встречал. Они называли её боле просто – АэРкой. Павил был не силён в нейробиотехнологиями, но эта штука на его башке явно считывала резонанс мозга. Не просто так обруч ведь перемодифицирован? У него убран внешний пластиковый слой. Матричная схема оголена. Тело батареи закутано в резиновый мешок. Оранжевое органическое стекло, служащее монитором, абсолютно прозрачно с обоих сторон. И каждый раз, когда Павил напрягал свой ум, зеленовато-фиолетовые блики, размытые в неясные лужицы, пробегали на периферии зрения. Экран фиксировался на движении зрачка, поэтому волны всегда оставались в области периферического зрения, всегда за пределами центральной ямки глаз. Линия монитора шла от одного виска до другого, и нельзя было так отвести в бок глаза, чтобы заметить её край. Оставалось надеяться, что это гамма-излучение в несколько десяткой микроЗивертов играет с матрицей и транзисторами, деформируя картинку. Иначе паранойя Павила в то, что Андан следит за своими хозяевами, начинала нарастать.

Технологии дополнительной реальности давно перешли то ограничение, когда нарисованную трёхмерную модель можно было отличить от настоящего объекта. Тогда, когда процессоры и планки памяти слились в единую структуру, когда стало возможным минимизировать боровский радиус между электронами, когда кристаллические нано-транзистеры стали сверхпроводниками, когда петабайт информации можно стало записывать на носители, объёмами не превышающие человеческий ноготь. Тогда любое разрешение, любые картинки, сделанные на гигапиксельные камеры, стали повседневной обыденностью. И этот девайс, ширина линии которого не превышает и четырёх сантиметров, работающий от обычного ион-алюминиевого аккумулятора, и не потребляющего больше одного ватта в час, может показать Павилу любую картинку, любое изображение, которое не будет отличаться от реальности.

А дело всё в восприятии. Опытный человек чувствует, когда его обманывают. И натянув на себя скафандр, а затем, взяв в руки шароподобный шлем, Павил чувствовал, что через обруч Андан считывает данные. И такие технологии запрещены в инфополюсе человека без его личного разрешения. Не было сомнений, что девайсы, так бережно выданные Бао, были перепрошиты. Жаль, что Павил не силён в высокоуровневом программировании. Но он был почти уверен, что с системы обруча сняты ограничения на бесконечные запросы сервера Андана. Следует спросить об этом Камила. Что он думает?

– Всё в порядке? – Бао, одетый в такой же эластичный скафандр белого цвета, с линиями световозвражателя, похлопал его по плечу.

– Само собой, – машинально ответил Павил.

– Хорошо. Надевай шлем, я проверю всю систему, – Бао покрутил пальцем в пространстве, вращая по окружности некий невидимый объект.

Павил кивнул, опуская шлем себе на голову. Внутри шлем был почти пуст. У него имелась затылочная стенка, а впереди это был обычный прозрачный монитор, с такими же функциями, как и у девайса, представляя из себя прозрачную плоскость визора. Затылочная стенка служила запасным вентилятор, если главный, подключаемый напрямик со скафандра, сломается или выйдет из строя. Ещё там имелся вакуумный зонт из резины (не для полётов), служащий чем-то вроде подушки безопасности: если переднее стекло получит серьёзные повреждения, то зонт быстро (используя перепад давления) накроет собой весь шлем. Как откидывающийся верх у старых кабриолетов. Активируется аварийный маяк. Динамики и микрофон были встроены в днище шлема. Внутри, из-за звуконепроницаемости, можно было воссоздать звук любого объёма. Раньше, до модернизации, лет пятьдесят назад, космонавты всё ещё использовали ларингофон и объёмные, вакуумные наушники, но сейчас их переместили внутрь затылочной стенки, встроив в зонт. Ощущения, будто ты надеваешь не шлем, а маску.

– Отлично, – Бао провёл пальцами вдоль соединительных швов скафандра и шлема, проверяя полное соединение. – Отлично, всё подключено, – он, не касаясь стекла, отстучал пальцем по пространству рядом. – Ты в системе. Вижу твои показатели. Герметичность хорошая.

Визор перед Павилом покрылся дополнительной информацией, вроде ускорения, наклона, расстояния до объектов, на которые фокусировалось зрение. Тогда зачем нужен был обруч?

– А девайс? Можно снять?

– Нет. Лучше не стоит, – Павил не сразу понял, что слышит голос техника через динамики шлема.

– Почему?

– Дополнительный маяк для Андана. Он ещё пригодится. Техника безопасности.

– Ах да.

Мимо прошёл Камил в скафандре с прикреплённым на спине реактивным ранцем. Он показал Павилу большой палец и двинулся к шлюзу выхода.

– Мы выходим, – послышался голос Тайлера, который так же прошёл мимо Бао, возившегося с Павилом. – Ждём там.

– Так, Павил. Сейчас мы прицепим к тебе реактивный ранец, – Бао поднял с пола конструкцию с человеческий рост, похожую на скелет, только из титановых костей. – Знаешь, как это работает?

– Что-то там на дифференциале давления.

– Да. Струя кислорода вылетает из сопла, передавая тебе импульс. Следи за показателями, – он указал Павилу на визор шлема. – И за навигацией. Система выровняет твоё положение, если ты её об этом попросишь. Тут такая же техника сфокусированного взгляда, как и на других АэРках.

Он обошёл Павила сзади, помогая тому надеть ранец, как если бы тот собирался в школу на свою первую линейку. Два обтягивающих ремня, сквозь которые просовываешь руки, плотно прижимают тебя с ранцем, делая одним целым. Но на этом приключения не заканчиваются. Реактивный ранец – вполне себе экзоскелет по дизайну. Структура крепится на руках, на ногах, вокруг торса.

– Просунь ногу, – Павил медленно сунул ботинок в шлепанец из резины, поверх которого был наложен решетчатый титановый каркас. Задняя часть шлепанца имела соединение с экзоскелетной конструкцией. – Молодец, теперь вторую ногу.

С руками дело обстояло также. Только вместо перчаток экзоскелет крепился резиновыми обручами на запястья, как напульсник.

– А управление?

– Сожми руку в кулак, – Павил послушался. Бао взял его за руку. – Кулак на себя – ускорение. Летишь вперёд. Кулак от себя – торможение. Вот эти сопла, – Бао указал на четыре сопла в виде конусов: по два на каждый ремень сверху и два на краях пояса скафандра, – выбрасывают кислород вперёд, отталкивая тебя назад.

– Я знаю, как работает импульсное ускорение.

– Можешь вращать кулаками, чтоб увеличить или уменьшить мощность импульса. Следи за показателями на визоре.

– А если у меня руки, ну, я не знаю, скажем, выйдут из строя?

– Я работаю с ранцем через АэРку. Фокусирую взгляд на нужных характеристиках.

– А что, так можно?

– Можно, но ты начни с механических азов, – Бао похлопал Павила по плечу. – Опыт приходит со временем.

Космос за открытой дверью шлюза медленно вращался. Яркий Сатурн норовил поглотить всё пространство, как только оказывался в поле зрения.

– И что мы должны делать? – спросил Павил, когда они подошли к двери.

– Выйти наружу.

– Чёрт. Я знаю, пойми, что мы перейдём в другую систему, и ускорение диска прекратит оказывать на нас влияние, и всё такое, но всё равно не привычно. Так всегда в первый раз?

– Не знаю.

– Серьёзно? Ну же, Сатурновец, вспомни.

– Ты слишком переживаешь.

– Тогда вытолкни меня за борт.

– Не могу.

– Почему?

– Техника безопасности не позволяет, – Бао взял Павила за ранец. – Подожди. Видишь их?

Две человекоподобные точки на фоне Сатурна, отражающие от себя свет, проплывали слева на права.

– Ну да.

– На следующем витке присоединимся к ним.

– Чёртово изменение притяжение.

– К такому привыкаешь?

– Хотел бы я поверить в это.

– Твой товарищ Камил почти адаптировался.

– Он и раньше был за пределами Земли. Да и привитый он был. А я, как там говорят? Чистый. Мне всё кажется, что бактерия, каким-то чудом, ожила внутри меня и теперь превращает мой желудок в изотоп. Прям чувствую, как электроны вырываются с орбит атомов.

– Раз тебя не рвёт каждые пять часов и не поносит, то всё нормально.

– А думаешь ты то что?

– По поводу всей научной деятельности?

– Да. По ней.

– Думаю, мы обязаны узнать, что это за штука, – Бао пожал плечаи, – Та, которая летает там у Сатурна. Если она причина возникновения микроскопических бх, то мы обязаны понять как. Или зачем.

– Бх?

– Это моя личная терминология. Чёрная дыра, само собой.

Сатурн сменился видом космоса. Свечение, исходящее от Солнца, нарастало. Павил всматривался в космическую пустоту за дверью шлюза, думая, не тот ли это момент, момент всей его жизни, который он ждал? Может он всегда хотел выбраться за пределы Земли, но боялся себе в этом признаться? Выбраться навстречу настоящим чудесам. Инопланетная жизнь. Меньше чем в ста тысячах километрах. Звёзды сменялись одна другой, пока световое загрязнение солнца не поглотило их свет.

– А ведь здесь прекрасно.

– Где? – спросил Бао. Он явно следил за показателями, выведенными на личный визор.

– В космосе.

Бао отвлёкся, проследив за взглядом Павила.

– Я уже привык и как-то не задумывался. В последнее время я думаю только об объекте.

– И о нём тоже. Нужно дать ему название.

– Кому?

– Объекту. Этой коробке с крыльями.

– У него есть название.

– Ты про S слэш UO один? Безвкусица. Нужно дать ему какое-то подходящее название.

– Я не задумывался. Это так важно?

Солнце ушло за край двери.

– Это идея Аманды.

– Я не удивлён.

– Мне кажется, ты немножко скептически настроен по этому поводу.

– Павил, – Бао взглянул на него. Их взгляды пересеклись через прозрачные стёкла шлемов. – Может так оказаться, что эта коробка с крыльями вовсе нам не друг. Объект, который существует в радиационном поясе, спокойно кружит над водородными облаками второго газового гиганта в нашей системе, создаёт и коллапсирует чёрные дыры, может оказаться, как минимум, нейтрально настроено. А может, и враждебно. Пока-что он это никак не проявил, но мы не знаем его. По каким алгоритмам, в конце концов, он работает? Ты ведь для этого и вошёл в научную группу. Максимально не антропоцентрическое мышление.

– То, что ты видишь в нём врага – тоже антропоцентризм.

– Вот и отлично. На Янусе ты будешь максимально близок к визуальному наблюдению. Изучи его. Его характеристики. Такие возможности сулят невиданный потенциал. Или полную катастрофу, – Сатурн начал входить в поле зрения стоящих в шлюзе астронавтов. Бао слегка подтолкнул Павила. – Пошли. Нас ждут.

Бао использовал свой ранец, и освободившийся поток кислорода вытолкнул их наружу, наградив импульсом. Шлюз остался позади, с каждой секундой отдаляясь. Павил попытался расслабиться и получать удовольствие. Сатурн, планета-гигант по меркам Земли, занимал до шестидесяти процентов всего неба. Миллиарды объектов разной плотности и размеров выстроились в кольца, но отсюда они выглядели двумерными линиями, чьё альбедо отражало от себя солнечный свет. Расстояние от Андана, выведенное в системе ориентиров визора, нарастало, но всё остальное замерло в неподвижности.

– Какое у нас… – хотел спросить Павил, но осёкся, найдя глазами показатель v(скорости) на визоре справа сверху – десять метров в секунду.

– Что? Ускорение?

– Всё, сам нашёл.

Павил не шевелился. Две фигурки, одна из которых изучала возможности ранца, приближались. Кольца Сатурна был наклонены «вниз» для Павила, поэтому казалось, что он неощутимо пикирует сверху на них под острым углом атаки.

– Сожми кулаки, – проговорил Бао.

– Что?

– Кулаки.

– А, точно. Сейчас, – Павил сжал кулаки, медленно загибая их от себя. Небольшие струйки газа вырвались из четырёх сопел, снижая скорость.

– Хорошо. И следи за объёмом кислорода в резервуаре.

Павил отыскал круглый индикатор, в центре которого высвечивалось процентное соотношение.

– А насколько примерно его хватает?

– Не намного. Если ты выкрутишь мощность на полную, то хватит на минуты две-три.

– Нужно заполнять?

– Ранцы одноразовые, – Бао аккуратно выровнял вектор движения своим ранцем. – Заполняется резервуар через вакуумные насосы. Их снаружи вывешивают. На внешней стороне краба такие имеются.

– Краб? Это ведь то, что мы привезли?

– Паука.

– Паука? Прости, но…

– Увидишь.

Они подплыли к двум ждущим мужчинам, восстанавливая общую группу. Теперь Павил отчётливо видел арку дефлектор, повёрнутую к нему свое вершиной. А дальше, в сторону Сатурна, едва было видно намагниченное металлическое кольцо. Его тонкая линия утопала в световом отражении планеты.

Тайлер помахал рукой. Камил прекратил возиться со своим вращением, играя с возможностями оного, и повернулся к прибывшим.

– Пока вы добирались, Камил полностью адаптировался к полёту.

Камил аккуратно, без резких движений, поднял большой палец. Плавность его движений удивляла.

– Всё готово. Путь очищен, – отчитался Тайлер.

– А грузы? – спросил Павил, пытаясь найти контейнеры глазами, но вокруг было пусто. Лишь четыре застывших тела, брошенных в пустом пространстве.

– Уже на месте.

– И шаттл тоже, – Бао сверился с данными на своём визере. – В доке.

– Мы полетим на Янус на шаттле?

– Нет.

– Тогда как? Вы же нас не запустите в сам Янус? – Павил издал нервный смешок.

Бао и Тайлер посмотрели друг на друга.

– Запустим. Но на пауке, – ответил Тайлер, и, предвидя следующий вопрос, быстро продолжил. – Незачем переживать. Это обычная процедура.

– К тому же, на все спутники Сатурна уже высаживались дроны и роботы, – продолжил тему Бао. – Собирали грунт. Но это было давно. Лет сорок назад. Сейчас остались лишь маяки в форме палок, которые роботы вбивали. Но из-за фона, – он провёл пальцем по небу, – все маяки вышли из активного состояния. Или выходят. Электроника не работает здесь слишком долго.

– Да, да. Проводники выгорают, – перебил его Павил.

– Ладно. Полетаем?

Тайлер прикрепил к себе Камила, а Бао – Павила. Спаренные скафандры медленно двинулись в сторону арки дефлектора. В ширину дефлектор был в раза два выше человеческого роста, и раз в десять длиннее. Павил ориентировался на глаз, потому что характеристик дефлетора система не вывела на экран визора шлема. Оболочка дефлектора была сделана из титана, поверхность которого покрыли краской с посредственной отражающей способностью. Вроде свежевыложенного асфальта под ногами в солнечный день.

– Он нас не притянет к себе? Ну, в смысле, мы не приклеимся намертво к дефлектору? – поинтересовался Камил.