Текст книги "Ледяной коготь: испытания грядущего дня"

Автор книги: Артем Демченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 29 (всего у книги 39 страниц)

В этот момент Эронса охватил приступ смеха, сравнимый лишь с действием веселящего газа. Он чуть не свалился со скалы. Лис, предвкушая смачную концовку истории, принялся доставать офицера по поводу кульминации:

– Так чего там было-то? Не томите!

– Норвин когда голову вверх поднял, чуть заикой не стал: перед носому нашего коротышки, сверля его свирепым, как у секача, взглядом, стоял командир танковой части, одетый в мягкий халат и тапочки. Он часто выходил подышать свежим воздухом по ночам и никак не ожидал такого сюрприза. Норвин потерял дар речи и задрожал, как осиновый лист. А командир как заорет: «Чтоб вас всех саперов по гусеницам размазали! Я тебя, чертов сын, за танком потащу на верёвке, а потом голову в дуло засуну и, ёкарный бабай, прикажу выстрелить плазменно-бронебойным!» А Норвин как дал стрекоча, аж пятки сверкали! Он потом весь день дом отмывал от краски. За это ему вместо стандартной процедуры избавления от этого недуга командир назначил десять банок с рыбьим жиром выпить. После этого его роту ещё долго обзывали: «Эй, пятая, вам кабаны-поводыри не нужны? А то ещё жахнете кого-нибудь ненароком!»

– Да это даже смешнее, чем мне дракоша рассказывал! – сказал лис, оправившись от смеха. – А у меня вот тоже история есть. Я когда погружался на большую глубину, где-то порядка девяноста или ста метров, накачивал баллоны смесью кислорода и азота, чтобы не отравиться в случае чего. И всегда погружался с одной лодки с мужиком по имени Ларьен. Парень был довольно-таки весёлый и очень любил подкалывать меня. В один день я решил пробить очередной рекорд и проплыть под аркой Смерти на дне залива. Пока я одевал гидрокостюм и ласты и доставал грузовой пояс, он в тайне от меня добавил в баллоны гелий. В этом нет ничего страшного – гелий добавляют для погружения на большие глубины. Так вот – собрался я, одел капюшон, маску, акваланг, ласты, вставил в пасть регулятор и сиганул вниз. Проплыл я под аркой, сделал несколько декомпрессионных остановок, поднялся наверх. Все начисто высосал из баллонов, ничего не осталось. Вынырнул, а тут как раз мне какой-то важный человек позвонил. Ларьен мне передаёт наушник, я его беру и тут, поприветствовав своего собеседника, понимаю, что у меня до жути писклявый голос, которым ни один важный разговор не продолжишь. У меня сердце в пятки ушло – я чуть не утонул. Человек на проводе в ярости, кое-как сбрасываю вызов, смотрю – этот гад ржёт, как ненормальный. Я как заору на него писклявым голосом: «Ты что, дятел, совсем обалдел что ли? Ты на кой черт мне гелия так много добавил?!» А тот еще сильнее заржал, чуть с лодки не свалился. Я – на катер, снимаю акваланг и как начинаю его колотить, обзывая его своим пищащим голосом. А он все ржёт и ржёт… В общем, мы с ним потом очень долго не разговаривали.

Эронс, еле остановив вырвавшийся раскатистый смех, крепко обнял лиса и сказал:

– Эх, дружище, сколько ещё ждёт нас всего впереди! Просто поверить не могу! Вот закончится война – заживем, как следует. Они там закончили, кстати?

– Похоже на то, – ответил лис, всматриваясь в горизонт и наблюдая за тем, как вокруг огромного сооружения скапливается народ. – Надо бы разбудить дракошу, а то он так весь день поспит.

– Верно, – согласился Эронс и, осторожно ступая на выступы и держась за острые скалы, принялся медленно идти вниз, стараясь не сорваться с узких выступов. – Давай-ка ты держись за меня, а я уж постараюсь не навернуться.

– Так точно, господин офицер, – задорно отдал честь лис и не спеша поплёлся вслед за Эронсом, изредка хватаясь за острые скальные выступы. А вдалеке, на усеянном многочисленными воронками и тысячами мертвых тел Вальяровом плоскогорье, тем временем, завершались последние подготовительные работы к запуску древнего устройства Кроноансестеров.

* * *

Ширланд, проводив взглядом группу педанторцев, шедших по направлению к порталу, где уже собрались все солдаты взвода спецназначения, тяжело вздохнул и активировал систему информирования военных, компактно уместившуюся на его левом запястье. Из крошечного устройства мгновенно появилась голограмма с множеством таблиц, схем и трёхмерных карт, отображавших планеты Млечного пути, подвергнувшихся нападению Арахнорумов. Ему больно было видеть сухую статистику, ежесекундно обновлявшуюся на экране: цифры убитых переваливали рубежи в сотни тысяч человек за считанные секунды, с карт планет исчезали, словно потухшие угольки, многочисленные подразделения, ещё несколько дней назад уверенно оказывавшие сопротивление. Тяжело вздохнув и помотав головой, капитан было хотел набрать в поиск людей имя своего товарища, капитана Маринса, но, быстро передумав, отключил систему и, выгнав скверные мысли из головы, обратил взгляд на подготовленные для перехода в мир Кроноансестеров врата. Не успел он и подумать о чем-то своем, как голос из переговорного устройства и ощущение присутствия кого-то позади заставил его встрепенуться и отогнать тревожные мысли из отравленного разума:

– Капитан Ширланд, разрешите обратиться!

Обернувшись назад, капитан увидел стоявших перед ним лиса и Эронса, гордо выпрямивших спины и чинно отдавших честь. Усмехнувшись, капитан выпрямился и скомандовал:

– Разрешаю. Вольно, бойцы.

– К выполнению операции готовы! – отрапортовал офицер. – На какое время намечено начало операции?

– Ведутся последние подготовительные работы, Эронс, – спокойно, в присущей ему манере, ответил Ширланд. – По всей видимости, связь в том пространстве работать не будет, поэтому в случае чего связаться с Мировингом мы не сможем. Кортак-Арол уверяет, что ничего плохого не случится, а в случае чего будет возможность быстро вернуться. Для подстраховки его подчинённые будут дежурить у устройства во время нашей операции.

– А где все остальные? – спросил лис.

– Уже дожидаются нас, – усмехнулся капитан, указав рукой на стоявших по левую сторону от устройства Шоргана, Айнона, Норвина и дракона, которые пристально наблюдали за завершающими действиями педанторцев по активации пространственного переместителя. – Скоро солдаты Кортак-Арола откроют портал, и тогда мы сможем завершить нашу миссию.

– Наша миссия закончится на Земле, капитан, – сказал Эронс, направившись к сооружению. – Когда я собственными глазами увижу, как эти твари растворяются в небытии.

Ширланд ничего не ответил, лишь еле заметно кивнув головой в знак согласия. Бросив взгляд на лиса, который с робким ожиданием смотрел на него, не решаясь сделать и малейшего движения, капитан прокашлялся и, кивнув в сторону портала, задорно произнес цитату из одной из его любимых книг детства:

– Не бойся, пастушок! Шагай смелее!

Лис, с недоумением потупив взгляд в землю, развернулся и прытко побежал к столпившимся вокруг портала. Ширланд еле слышно усмехнулся и, не долго думая, скрестив руки за спиной, чинной походкой зашагал по направлению к сиявшим ярким светом воротам в другой, никому не известный мир.

* * *

Завершив последние работы и проверив надёжность функционирования каждой составляющей портала, Трудор отошёл от переливавшейся всеми цветами Вселенной пространственной дыры и, повернувшись к пристально наблюдавшему за процессом завершающих работ Кортак-Аролу, промолвил:

– Все составляющие прекрасно работают. Если не дестабилизировать поле, то никаких неприятностей случиться не должно.

– Это не может не радовать, – похвалил своего советника правитель педанторцев. – А что с войсками?

– Корабли со всех планет системы Фернан прибыли и ждут вашего приказа, о мра'ал, – доложил Карствар. – Готовы выдвигаться по первой же команде.

– Отличная работа, друзья, – похвалил своих советников Кортак-Арол. – Направляйтесь к флагманам и проконтролируйте боеготовность всех систем. Я буду ждать возвращения наших союзников и обеспечу работу переместителя.

– Повинуемся вашему приказанию, о мра'ал, – ответили Трудор и Карствар. С этими словами, они развернулись и не спеша направились к месту дислокации кораблей педанторского флота, которые, гудя мощными двигателями, величественно сияли на лучах яркой звезды системы Фернан. С упоением созерцая стройные порядки расположившихся на планете кораблей, Кортак-Арол не заметил, как рядом с ним появились орк и эльф.

– А вы точно уверены, что эта штука сработает? – озадачился Шорган, несколько раз стукнув по металической опоре. – Я бы не хотел, чтобы меня разнесло на куски или закинуло в какую-нибудь звёздную задницу.

– Фи, Шорган! – усмехнулся Айнон, похлопав товарища по плечу. – Где твои манеры? Негоже так с союзниками обращаться. Тем более в гостях.

– Манеры есть только у моей прекрасной дамы, – усмехнулся Шорган, обнажив свой бомбомёт. – Она говорит так сладко, что все в момент засыпают.

– Если бы я не знал, как пользоваться этой технологией, я бы никогда не отдал приказ о сооружении портала, – успокоил орка Кортак-Арол. – Если бы я хотел вас убить, то сделал бы это намного проще.

– Ишь ты… – озадачился орк, почесав голову. – Я об этом даже не подумал.

– Ну-с, – раздался голос гнома позади собравшихся. – Похоже мы действительно славно потрудились! Настоящее произведение искусства! То-то же… Хоть в галерею выставляй!

– Это твои руки надо в галерею выставлять, бородатый, – сказал подоспевший к порталу Эронс. – Без твоей помощи тут явно не обошлось.

– Это точно, – подметил лис. – Если б ты ещё ими в карты играть умел – цены б тебе не было. А то так и без бороды остаться можно…

– Если сейчас кто-то говорилку не заткнет, – сказал Норвин, – то получит по наглой рыжей морде!

– Ты это меня рыжей мордой назвал? – возмутится лис. – Да я тебе все волосы из бороды повыдёргиваю!

– Ну-ну, – успокоил своего напарника подоспевший дракон. – Успеешь ещё. А пока нам бы о другом стоило подумать. Кортак-Арол, все готово?

– Полностью, – гордо ответил предводитель педанторцев. – Портал работает, как часы. Осталось только сделать решающий шаг. А вот успех его, друзья мои, зависит только от вас. В особенности от тебя, носитель Кальоны. Теперь это уже не в наших силах.

– Вы не пойдёте с нами? – удивился дракон.

– Нет, – ответил Кортак-Арол. – Мы не достойны глаз братьев, ибо клеймо давнего позора все ещё висит на наших судьбах. Только вы достойны лицезреть своих отцов, ибо детям прощается все. Узнайте все, что требуется. А мы будем ждать.

– Хорошо, Кортак-Арол, – ответил дракон, обратив взгляд на сияющее чрево портала. – Мы сделаем все, что в наших силах.

– Удачи! – сказал на прощание лидер педанторцев. – Берегите себя!

Дракон молча кивнул и, слегка нерешительно окинув обеспокоенным взглядом стоявших позади него товарищей и краем глаза посмотрев на сидевшего на плече пушистого напарника, собрался с духом и осторожно заступил правый задней лапой за сияющую черту. На его удивление он не мог нащупать ничего материального за этим странным пространственным рубежом. Единственное, что смущало его – так это пугающее ощущение лёгкости и невесомости. Точь в точь такое же, какое он ощущал в мире богов и царстве Аида многие тысячелетия назад. Это его немного насторожило и заставило резко отдёрнуть лапу. Не решаясь сделать и крошечный шаг, наш герой вдруг услышал в эфире спокойный голос Ширланда:

– Что там? Все в порядке?

– Да, да, – отрывисто ответил дракон, выйдя из ступора и тяжело выдохнув. – Просто до боли знакомое ощущение. Словно я уже раньше был за этой чертой…

– В смысле «был»? – озадачился лис. – Что ты хочешь этим сказать? Я, конечно, понимаю – у каждого есть свои скелеты в шкафу, но я думаю именно этот достоен нашего внимания.

– Погоди, хвостатый, – вмешался в разговор Айнон, обратившись к лису. – Дай ему договорить.

– Давным давно я испытывал ощущение ровно такое же, как и сейчас, – продолжил дракон. – Только я находился в мире богов. Богов, которые когда-то давно оберегали наш мир от напастей. Я не могу спутать это ощущение ни с чем иным.

– В любом случае, что бы там ни было, нужно идти вперед, – сказал Эронс, слегка похлопав дракона по плечу. – У нас нет другого выхода.

– Бесспорно, – ответил дракон, тяжело вздохнув. – Нужно идти. До встречи на той стороне, – затем, еле слышно, наш герой прошептал лису: – Держись за меня, приятель. Крепко-накрепко.

– Как при полёте? – с недоверием спросил пушистый напарник, что есть силы обхватив шею дракона.

– Даже крепче, – ответил дракон и решительно шагнул вперед. Как только наш герой исчез за сияющей чертой, все пространство вокруг него пугающе странно преобразилось: вместо отчуждённых окрестностей Педантора и его сияющего звёздного неба его тело обволакивала странная безмолвная пустота, нёсшая его и всех остальных вперёд, словно крошечная комета со скоростью света, пронзающая комическую гладь; вокруг не было ни звезд, ни планет, ни галактик – только чёрная пустота, беспроглядная чёрная пустота, растворявшая каждую клетку, каждый атом чешуйчатого тела в вязкой межпространственной массе. Дракон слышал, как звук, как крики лиса растворяются в пустоте и разлагаются в чем-то, что никак не могло быть объяснено разумом. Только его дыхание, только мягкий стук утихающих часиков сердца нарушал безмолвие и безмятежность, отчужденного пространства. Вскоре все звуки стихли, все ощущение целостности и состоятельности кануло в лету, и только осознание себя, только чистый рацио и багрящий огонь души остались витать в бешеных потоках меняющегося пространства. Но недолго длилось это состояние: дракон вдруг почувствовал, как его тело вновь обретает форму, как разум вновь возвращается в бренную темницу, как его лапы вновь наливаются тяжестью и обретают плоть, как сердце вновь начинает биться и разносить кровь, как уши снова слышат звуки и крики лиса, как могучие легкие вновь разносят отфильтрованный кислород по телу. И вдруг, совершенно неожиданно, наш герой очутился в месте, образ которого мог представиться лишь в самых больных фантазиях пациента психического диспансера. Такой образ мира Кроноансестеров не мог себе вообразить никто.

В бой идут «Громовержцы»

Танки… Сколько различных имён за богатую историю войн человечества получали эти мощные боевые машины! «Короли полей», «Стальные монстры», «Огненные колесницы», некоторым давались имена: «Зверобой», «Ведьма», «Лучник», «Призрак», а некоторым и вовсе совсем безобидные: «Тюльпан», «Василёк», «Мышь» и уж совсем непонятное – «Рогатка». Однако за всеми этими именами скрывались безудержная мощь, сила и могущество, не сравнимые ни с одним видом вооружений.

Не для кого не секрет, что танки составляли основу сухопутных войск каждой армии Млечного Пути. И воинские формирования Империи Солнечной системы не являлись исключением. Основные КБ Империи трудились над созданием боевых машин, способных преодолевать любые препятствия, а также эффективно вести бой как с помощью искусственного интеллекта, так и с участием экипажа. Они должны были сочетать мощную огневую силу, манёвренность, стопроцентную проходимость, защищенность и простоту в использовании. Так появился «Громовержец»– танк, который в корне изменил представление о наземных вооружённых силах Млечного Пути.

Не менее важную роль играли и новые технологии: «Громовержцы» оснащались плазмостойким щитом, спасавшим боевую машину от смертоносных зарядов; в корпус танка монтировались «богомольи лапки», которые, при необходимости прохождения труднопреодолимого для гусениц препятствия, выставлялись из брони танка и поднимали его над землёй. Таким образом танк превращался в «паука» и мог переходить, перепрыгивать и переползать препятствия на своём пути. В состав мощной брони входил трилит, способный выдержать прямое попадание заряда с высокой степенью пробития при отключении щита. Экипаж находился в трилитовой капсуле, окружённой барьером, которая при уничтожении танка гарантировала стопроцентную выживаемость экипажа. Двигатель этого монстра питался за счёт накопленной энергии от движения и тепла солнечного света: в броне танка были протянуты мощные микробатареи, с помощью которых боевая машина питалась энергией, необходимой для работы систем; также при крайней необходимости танк оснащался перерабатывающим устройством, способным извлекать энергию из любых веществ будь то кусок брони уничтоженной машины, или кожура от банана – танк уплетал любую дрянь за милую душу. Вооружение «Громовержца» внушало трепет только при одном виде: в огромной необитаемой башне, управляемой наводчиком дистанционно при корректировке ИИ, размещался генератор щита, резервуар с плазмой для пулемётов и огромного орудия, способного поражать броню любого известного танка на расстоянии в несколько десятков километров. При поддержке САУ «Гера» эти стальные монстры гарантировали полное превосходство над противником. Но так было только в теории: некоторых потенциальных противников учёные учесть не смогли…

Командир Тилиан был одним из немногих, кто в совершенстве владел своей боевой машиной и мог эффективно координировать действия экипажа. Свой танк он любил, как родного сына: частенько разговаривал с ним, гладил его дуло, по-дружески хлопал по броне, каждый день проверял его работоспособность. Танкист частенько вспоминал свои детские годы, когда он проводил время за чтением истории развития танкостроения, со слезами на глазах упрашивал маму или отца купить очередную модель танка, пересматривал старые фильмы: «Ярость», «Четыре танкиста и собака», «Освобождение». Вспоминал, как играл с отцом в танкистов часами напролёт, как слушал его рассказы о Колобанове, Лавриненко, Пегове, Пуле, Малько, Павле Раке и других героях-танкистах. А затем – академия, первые друзья, которые стали его надежными боевыми товарищами, звание «Отличника боевой службы» и, наконец, долгожданное командование лучшим танком Галактики – «Громовержцем».

От своего экипажа лейтенант Тилиан требовал многого: мало того, что каждый из них должен был в совершенстве исполнять свои обязанности, так вдобавок к этому он добивался от них поддержания нерушимого боевого братства, так как считал, что только работая как слаженный боевой механизм, танковый экипаж мог эффективно сражаться на поле боя. Зачастую командир оставлял своих подопечных после основных маневров и тренировал их каждый день по десять часов, добиваясь автоматизации действий в случае экстренной ситуации: Тилиан моделировал попадание снаряда, создавал пожар, сбивал гусеницы, умышленно (!) стрелял в солдат из пистолета, ломал им кости, учил их оказывать первую помощь: пользоваться лазерным зашивателем, вживлять стягивающие переломы имплантанты, заставлял их выбираться из горящего бака, моделируя повреждённую капсулу. Экипаж Тилиана: механик-водитель Вельтраен и оператор орудия Культаран – с завистью смотрели на щеголявших по части во время отбоя сослуживцев и долго стонали по ночам от полученных во время садистских тренировок ран. Они ещё не знали, что опыт, полученный на занятиях командира, спасёт им жизнь не один десяток раз.

В день вторжения Арахнорумов часть Тилиана располагалась на Юпитере, в пригороде Катуковского посада. Утром десятого июля наш герой уже вовсю проводил тренировки на полигоне, руководя действиями экипажа и оттачивая мастерство каждого из них. Это случилось совершенно внезапно, как мимолетное видение: сперва Культаран доложил о каком-то странном свечении на горизонте, затем система дала экстренное оповещение о вторжении в Солнечную систему крупных объектов неизвестного происхождения, появившихся на территории Квадранта B56. В конце концов на просторные зелёные равнины Юпитера с грохотом обрушились не весть откуда взявшиеся огромные паукообразные существа, в миг начавшие опустошительный поход по городам и посадам пестрившего зеленью гиганта. Этот день экипажу Тилиана запомнился на всю жизнь…

Поступивший приказ командования был чёток и ясен – проследовать в распоряжение шестой транспортной эскадрильи и в её составе следовать на Землю. Объяснялось это тем, что на защиту столицы, а именно Совета девяти губерний, оставленного Императором для координации военных действий, должны были быть брошены лучшие силы императорской армии для эффективной борьбы с врагом. Экипаж Тилиана был первым в списках министра обороны. Погрузка… Взлёт… Жуткая тряска… Транспортник что есть мочи пронзал тёмную звездную гладь, минуя обломки кораблей и основные эпицентры боевых действий. Тилиан и его верный экипаж мирно спали внутри своего любимца, гордо стоявшего в центре широкого грузового отсека переносчика. Каждый из них пытался откинуть прочь от себя те пробирающие до костей мгновения, которые мозг отчаянно отказывался принимать за действительность, и вспомнить яркие и светлые воспоминания, оставшиеся где-то там, вдалеке, на родном Юпитере, роскошные сады которого так сладко ласкали их воспалённые частички памяти. «А на войне, как на войне, – пел про себя бодрствовавший Тилиан, – подруга вспомни обо мне…» Слишком много осталось там, в родном Багратионовском посаде: просторный дом с широким зелёным участком, зелёный сад с раскидистыми яблонями, пестревшими сочными, спелыми плодами, и она, любовь всей его жизни, стоящая на крыльце и с надеждой жаждущая скорейшей встречи с возлюбленным. Ему было абсолютно все равно, что творилось в тот самый момент за обшивкой толстопузого транспортника, какие опасности ждали его впереди: его душу грела она, Квилея, златовласая голубка, свет зеленоглазых очей которой согревал каждый уголёк его чёрствой танкистской души. Она была с ним всегда, теплилась нагрудном кармане его огнеупорного танкового комбинезона в виде прелестного свадебного кольца, надёжно храня покой его горячего командирского сердца. Они твёрдо решили, что поженятся. Свекровь со свекром уже дали добро, ровно как и тёща с тестем. Оставалось только повенчаться. Но у войны были свои планы, поэтому беззаботность семейного счастья пришлось отложить. «Только на время, – убеждал себя Тилиан. – Только на время…»

Время полёта до Земли пролетело незаметно: в какой-то момент танкист почувствовал, как корабль начал трястись от разрывавших небо Земли взрывов, словно попавший в ударную установку барабанщика цыплёнок. Остальных членов его экипажа разбудил сигнал боевой готовности, громко раздавшийся по всему просторному отсеку.

– Что за черт… – сквозь сон пробормотал Культаран, отпрянув от гладкой стенки бронекапсулы.

– Поднимайся, Культаран, – бодро сказал Тилиан и быстро активировал систему управления танком. Перед его лицом появились несколько голографических экранов, на которых ИИ вывел основные показатели работы боевой машины и её вооружения. – Скоро нас ожидает тёплый прием… Проверить функционирование систем автонаведения!

– Системы в норме, командир! – ответил оператор орудия.

– Проверить подачу плазмы в сгуститель! – снова последовал приказ.

– Подача плазмы функционирует отлично, командир! – снова отчеканил Культаран.

– Вельтраен! – обратился командир к мехводу, который надевал шлем с датчиками захвата нейронных импульсов на голову. – Проверить работу двигателя, «богомольих лапок» и состояние гусениц!

– Все системы работают, командир! – отрапортовал механник-водитель. – Танк готов к движению и выполнению маневров!

– Застегнуть ремни! Полная боевая готовность! – приказал Тилиан и, закрыв глаза, начал считать вслед за системой десантирования. «Внимание! До высадки осталось, – раздался приятный женский голос, – десять, девять, восемь, семь…» Тилиан на время закрыл глаза и погрузился в транс. Перед глазами поплыли воспоминания, тёплые, жизнерадостные моменты, проведённые с любимой подругой: прогулка в парке, поход в кино, ужин в роскошном ресторане и её светлые карие глаза, взгляд которых так сладостно убаюкивал его душу… Высадка произошла настолько внезапно, что юный командир на какой-то миг растерялся: танк потряс сильный удар, и весь экипаж почувствовал, как прочный каркас танка начинает бешено крутиться вокруг капсулы, пронзая почерневшее небо Земли. «До столкновения с поверхностью тысяча, восемьсот, шестьсот… – отсчитывал ИИ.-Активирую системы стабилизации корпуса и посадки». Экипаж вжался в кресла. Пролетев на огромной скорости сквозь сотрясаемое взрывами небо, танк вдруг резко замер в воздухе и, зависнув в нескольких метрах над землей, медленно опустился на гусеницы. Экипаж резко встряхнуло, и Тилиан ощутил, как его грудная клетка с силой вдавилась в сдерживающие ремни, на секунду перехватив дыхание. Услышав за броней танка жуткий грохот и облегченно выдохнув, наш герой активировал систему связи и чётко доложил:

– Всем экипажам! Это «Альботрин-1». Докладываю об успешной высадке. Доложить о ситуации, приём!

– «Альботрин-2» готов!

– «Альботрин-3» готов!

– «Альботрин-4» готов!

– «Альботрин-5» готов!

– «Альботрин-6» готов!

– «Альботрин-7» готов!

– «Альботрин-8» готов! Все экипажи отряда «Альботрин» готовы и ждут ваших распоряжений, командир!

– Внимание! – начал Тилиан. – Командование приказало следовать в квадрат 47 Новоэльдорасского посада. Там сейчас находится двадцать девятый полк Посадской гвардии. Они несут тяжёлые потери; ни орбитальный флот, ни артиллерия, ни силы ВМФ не могут оказать им должной поддержки: они не могут задержать этих тварей. Наша задача – эвакуировать полк и доставить их как можно дальше от места окружения. Будем прорываться с боем. Как только мы достигнем позиций, «Альботрин-4» и «Альботрин-6» прикроют нас во время погрузки пехоты. В это время мы эвакуируем солдат. Всем ясно?

– Так точно, господин лейтенант! – хором ответили командиры экипажей танкового взвода.

– Ну, бойцы, дорога каждая секунда! – воскликнул командир «Громовержца».-Медлить нельзя! – Тилиан переключился на местную связь и отдал приказ механику-водителю: – Вельтраен, заводи мотор!

– Так точно! – ответил механик-водитель и мысленно отдал приказ движения танка. «Громовержец» загудел и, медленно переползая ухабы вспаханной взрывами земли, двинулся маршем к позициям попавшей в окружение пехоты.

– Корпус! Слушай мою команду! – громогласно сказал Тилиан. – В колонне, маршем, курс на координаты – покатили!

В этот момент туча стальных многотонных монстров заревела мощными двигателями, и стройная колонна боевых машин неспешно последовала за головным танком, уверенно вспенивая взъерошенные взрывами холмы некогда цветущих равнин пригорода Нового Эльдораса мощными абнестовыми гусеницами. А вокруг них, свистя тонким воющим дискантом, плутала чёрная старушка смерть, проворно шныряя в обгоревших остовах подбитых танков, истребителей и бронетранспортеров, и изредка, в порыве шальной беззаботности, игриво теребила лоскуты военной формы, рваными ошмётками свисавшую с чёрных мертвых тел застывших в предсмертных позах танкистов и солдат, являя одинокому бронетанковому звену апофеоз своего кровавого триумфа.

* * *

Долго ли, коротко ли длилась бесконечная ухабистая дорога, некогда представлявшая из себя цветущие поля, на которых до войны красовались невиданной красоты особняки и загородные дома, а колонна многотонных монстров, изредка прибегая к помощи «богомольих лапок» для преодоления высоких завалов и заграждений, неустанно двигалась вперед, молчаливо встречая ярко-блестевшей башенной броней прекраснейший малиновый закат, озарявший последними лучами неустанно светившегося Гелиоса брошенные окрестности некогда цветущих загородных резиденций. Домов, как таковых, вокруг не было – только изредка, где-то на холмах, отведя взгляд от вальяжно расхаживавших по Земле Арахнорумов, сеявших смерть и опустошение в отчаянно сопротивляющиеся ряды армии человечества, можно было увидеть обгоревшие очертания роскошных поместий, некогда привлекавших своим чарующим видом многих представителей среднего класса.

Тилиан в это время сидел в башне и, прислушиваясь к убаюкивающему шуму двигателя, молча наблюдал сквозь открытый люк за уходившими на другую сторону горизонта игривыми златовласыми кудрями света, думая о чем-то простом, житейском, солдатском. Он вспоминал отца. Своего горячо любимого отца, который витал где-то за пеленой этих кудрявых облаков-барашков, боролся с пучиной холодного космоса и с пышущим пламенем в отважной душе сражался за будущее Млечного Пути. Ему казалось, что все творившееся вокруг него было бесконечным ночным кошмаром, разрывавшим его воспаленное сознание на тысячи острых кусочков, словно стая голодных волков, лакомящаяся только что убитой тушей молодого оленёнка. Сколько ещё продлится эта война? День, может час, а может быть в эту самую минуту свершится чудо, и предки смилостивятся над его грешным существованиям и избавят его от этой черни мирского существования? Этого было не дано знать никому. Тилиан это понимал. Единственное, что было в его силах, – это хранить святую, непоколебимую веру в то, что кольцо, теплящееся в его просмоленном кармане, вскоре найдёт свою хозяйку, которая будет бережно хранить подаренную ей любовь.

Внезапно в переговорном устройстве шлемофона послышался резкий голос Культарана:

– Враг на горизонте! Фиксирую интенсивный бой наших сил.

– Отличная работа, Культаран! Выведи картинку на мой экран, – приказал Тилиан.

– Есть! – отчеканил оператор орудия, и тут же перед доблестным командиром экипажа появилась четкое изображение поля боя. Зрелище было жуткое: пауки-колоссы, то и дело сметавшие разрушительным огнем очаги сопротивления двадцать девятого полка Посадской гвардии, и шнырявшие у их ног металлические скорпионы, разрывавшие на мелкие кусочки ощетинившихся беспорядочным огнем пехотинцев. От рубежей обороны, как таковых, ничего не осталось: солдаты сражались на обломках укрепточек и артиллерийских орудий, обломки которых мрачно возвышались над орошёнными кровью и ошмётками плоти железными брустверами. Плазменные щиты тускло мерцали всего в трёх местах на уходящем вдаль рубеже обороны, простиравшемся на несколько километров вперед. Тяжело вздохнув, командир головного «Громовержца» спросил:

– С ними есть связь?

– Так точно, – ответил Культаран. – Есть слабый сигнал. Прикажете связаться со штабом?

– Действуй, – кратко ответил Тилиан, неустанно наблюдая за творившимся на горизонте кровавым сабантуем. Эти секунды, что оператор орудия потратил на установление связи с полком, показались молодому командиру нескончаемыми световыми годами; Тилиан понимал, что каждая секунда промедления – это чья-то жизнь, что те помехи в связи, через которые голос оператора орудия отчаянно пытался протиснуться, возможно в эту самую секунду уносят душу превращённого в порошок бойца, у которого где-то далеко – Юпитере, Марсе, Венере, Нептуне – осталась семья, родные близкие, пусть даже собака, верно ждущая хозяина на пороге. Он прилагал неимоверные усилия, чтобы сдержать нахлынувшие в его душу отчаяние и напряжение, сравнимое лишь с готовящимся извержением вулкана. Наконец, его чуткий слух услышал радостный возглас оператора орудия: