Текст книги "Испытание верностью (СИ)"
Автор книги: Арина Александер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 27 (всего у книги 29 страниц)
Олег рассмеялся, обняв её за плечи одной рукой.
– Да я не в том смысле, Танюш. Здорово, что Лида будет вместо неё. А так-то да, Вику жаль, конечно. Передавай от меня пожелания скорейшего выздоровления.
– Сам и передашь. Думаешь, она не придет на свадьбу?
– Признаюсь, была такая мысль.
– Дурак!
– Злюка.
Все рассмеялись. Милые бранятся – только тешатся. Что тут ещё скажешь.
* * *
Вот и наступил день свадьбы.
В ванную нужно было занимать очередь чуть ли не с самого утра. Ближе к девяти часам дядя Вася потерял терпение, заявив, что пойдет в душ к соседке, если его не пустят побриться в течение десяти минут.
– Вась, потерпи ещё немножко. Мы поедем в салон красоты и ты можешь потом бриться сколько душе угодно. Хорошо?
– Ничё так. Слышала, Лид? Они, значит, по салонам там всяким будут разъезжать, а мне – «корячься милый над раковиной». Да?
– Васенька, ну что ты за человек такой, бу-бу и бу-бу. С самого утра. Голова уже от тебя болит.
– Конечно «бу-бу», Люда. А как иначе? Полный дом баб и рубашку некому погладить…
И так ещё целый час. Благо, я решила пойти с распущенными волосами без всяких там замороченных причесок. Как заявил всё тот же дядя Вася, такие волосы как у меня грех прятать. Так что преспокойно прошла в зал и погладила злополучную рубашку, за что заработала пламенный поцелуй в щеку.
Когда ванная всё же освободилась, дядя Вася благосклонно пропустил меня вперёд, попросив взамен помочь с галстуком. Да без проблем.
К визажисту я не поехала, как меня не упрашивали. Не потому, что не хотела, а потому, что было совестно оставлять Василия одного. Решили, что Таня с Людой после салона сразу поедут в ЗАГС, а нам предстояло встретить отца с братом на вокзале, прикупить цветов и уже общим составом подтянуться к Дворцу Бракосочетания.
Чтобы не доводить бедного мужчину до инфаркта, постаралась как можно быстрее принять душ и накраситься в спальне. Странно, но помимо свадебной горячки, которая задела и меня невольно, было ещё какое-то непонятное ощущение. Волнительное что-то. Необъяснимое. Засело в груди с самого утра, да так и осталось, ожидая своего времени. От этого ворох мурашек рассыпался по телу, заставляя нервничать больше положенного и с замиранием сердца всматриваться в свое отражение.
Впервые за долгое время улыбнулась. Весело, открыто, от всей души. Понравилось. Сегодня я увижусь с братом – чем не повод для радостной улыбки?
– Ну, что, племяш, поехали? – в комнату заглянул дядя Вася и восхищенно присвистнул: – Ого! Вот это преображение. Ты решила всем мужикам отвал башки продемонстрировать?
– Почему сразу отвал? – удивилась, посмотрев напоследок в зеркало. Ничего особенного. Обычный макияж. Платье, пускай и по фигуре, но далеко не вызывающее. Волосы? Мне и самой нравилось, как они тяжелой массой спадали на спину. А дальше… а дальше всё как у всех.
– Потому что красивая очень, – прозвучало в ответ, после чего он скрылся за дверью, попросив поторопиться.
Ровно в двенадцать часов я стояла на перроне, всматриваясь в лица покидающих вагон пассажиров. Нервничала невероятно. У брата было два судебных заседания, и я ни на одном не присутствовала.
Первым на землю ступил папа и тут же оказался в моих крепких объятиях. Пускай он не знал всей правды, но с ним я чувствовала себя самой собой, как в прежние времена.
Потом наступил черед брата. Вот тут меня слегка пошатнуло, потому что на меня смотрел не двадцати двухлетний парень, севший в тюрьму на кануне защиты диплома, а мужчина, успевший получить от жизни суровый урок.
Стоило папе перейти в объятия дядь Васи, как я оказалась прижатой к широкой груди, не имея возможности пошевелиться.
– Сестрёнка-а-а-а, как же я соскучился.
– Я тоже, Дань… – горло сжалось от подступивших слёз. Как не старалась не реветь – разревелась. И чего, спрашивается? Тут радоваться надо, визжать и орать на всю глотку, а я зарылась лицом в его рубашку и сдавлено всхлипывала, отпуская со слезами весь кошмар, что пришлось пережить.
– Ну-у-у, Лида. Прекращай. Словно на войну провожаешь. Жив, здоров, всё хорошо… здравствуйте, дядя Вася, – не отпуская меня из объятий, Даня пожал протянутую руку, и мы все направились к стоянке.
– Как доехали?
– Да нормально. Проводник смешной попался. Всю дорогу анекдоты травил.
– Прости, что не приехала, – прошептала, желая поскорее избавиться от груза вины.
– Так ты из-за этого разревелась? Ого-о-о, как всё запущено. Какие обиды? Ты что? Да если бы не ты, я так бы и сидел все восемь лет.
Я обалдело уставилась в смеющиеся серые глаза, испугавшись, что он каким-то образов в курсе моих приключений.
– Я… не понимаю, о чем ты?
– Ой, только не надо скромничать, ага? Я помню, как ты обещала вытащить меня на первом свидании, да и Студинский не просто так нарисовался со своим адвокатом. Так ведь? Я теперь перед ним в долгу. Классный мужик. Правда, пап? Чего только стоит Юркин арест. Он в городе такой шмон навел, что все крысы бросились врассыпную.
Отец только загадочно улыбался, утвердительно кивая в ответ. Я попросила его не говорить о беременности пока не вернусь домой. Так что Даня ещё не знал самого главного.
– … Егор Андреевич надавил на ректора и тот пообещал в скором времени повторно собрать комиссию по защите проекта. – Продолжал шокировать брат, развалившись на переднем сиденье такси. – А ещё он взял меня к себе на стажировку. Сама понимаешь, пока не получу диплом – только так.
Он говорил и говорил, без умолку и без устали, а я чувствовала, что пропадаю окончательно. Ведь разговаривали вчера по телефону – и словом не обмолвился. А сегодня как заклинило: сыпал и сыпал откровениями.
Разве так бывает? Бывает, что можно одновременно любить и ненавидеть? Стремиться помочь и держаться на расстоянии? Волноваться, переживать, контролируя каждый шаг и при этом пытаться забыть? Наверное. Под пристальным взглядом отца мне уже было всё равно. Любовь, скомканная, смятая, как лист бумаги, зашевелилась, затрепетала от одной только мысли, что не смотря на растоптанное доверие, Егор сдержал данное слово.
Глава 19
– Признайся, специально подстроил или случайно получилось?
Егор вышел из душа. Собирая влагу, провел по мускулистой груди полотенцем и отбросил его на кровать.
– Случайно, Вал. Но когда допёр, к кому именно иду – подохренел.
Прошелся глазами по приготовленной одежде и отняв сотовый от уха сверился со временем. Черт! В час дня должен быть в ЗАГСе, а он до сих пор не одет.
Сегодня сделал исключение. Вместо привычной рубашки решил ограничиться белой футболкой и угольно-чёрным пиджаком. Выглядело стильно и в то же время не так официально.
– И?.. Что решил?.. – не унимался Дударев, устав ждать ответа. Хотя вряд ли Студинский так прям возьмет и раскроет перед ним свои планы. Просто осточертело видеть друга в подавленном состоянии. Не Егор это, а совершенно другой человек. С этим нужно было что-то делать, и как можно скорее. – Сколько она ещё будет сидеть там? Тебе не надоело?
Егор вздохнул, зажав телефон плечом, и потянулся к брюкам.
– Надоело, Вал. Доволен? За тем и приехал.
– У-у-у, какой решительный настрой. А уверен, что захочет? После всего-то…
Егор выругался. Уже начал жалеть, что ответил на звонок. И так с самого утра нервы ни к черту.
– Это даже не обсуждается. У тебя всё, или остались ещё вопросы?
– В кумовья возьмешь? – рассмеялся Вал, забавляясь нервозностью друга.
– Я тебе машину не доверю, а ты говоришь – ребёнок.
Дударев ни капельки не обиделся, прекрасно зная, что вопрос и так решенный.
– Всё когда-нибудь бывает впервые. Должен же я понять, что такое ответственность, пока у самого не появились дети.
– Идиот.
– Ага.
– Ладно, мне пора, и так уже опаздываю. Не хорошо заставлять ждать невесту.
– Ты, наверное, хотел сказать «свидетельницу»?
Егор улыбнулся, окинув взглядом гостиничный номер, в котором оставался в прошлый раз и спокойно ответил:
– Её в первую очередь.
* * *
К Центральному Дворцу Бракосочетания успел практически в натяжку. Если бы не запланированная встреча, которую нельзя было перенести – вообще бы не переживал. А так пришлось слегка понервничать, застряв в небольшой пробке.
Охрану на сегодня распустил, поэтому его появление прошло незамеченным. В холле толпились только самые близкие родственники и несколько университетских подруг невесты, остальные приедут уже непосредственно в ресторан, на застолье.
Егор хотел как можно тише подойти к Матвеевой и ошарашить неожиданным появлением, как регистратор актов гражданского состояния, высокая женщина с пышной укладкой волос, объявила всем построится за женихом и невестой. Олег попросил подождать ещё пять минут, сообщив, что ещё не приехал свидетель и уже, было, потянулся за телефоном, как заметив застывшего у двери Егора облегченно вскрикнул:
– Студинский, ну наконец-то!
Именно в этот момент Лида, стоявшая ко входу спиной, повернулась и напоролась на его изучающий взгляд.
Сказать, что соскучился – нагло соврать самому себе. Точнее было бы сказать – истосковался. Сколько раз порывался приехать, сколько раз удерживался от телефонного звонка – не сосчитать. Думал, так проще, так легче и ей, и ему. Нихрена. Стоило только увидеть, пускай и на расстоянии, обласкать женственную фигуру, вспомнить, какая она мягкая и податливая – слетел с тормозов. И губы её манящие, и глаза, широко распахнутые от удивления, и запах духов, который въелся в память – всё влекло в ней. Всё.
Впервые, с момента знакомства смотрели друг другу в глаза так пристально. Так поглощающее, ненасытно. Жадно.
Словно разряд пробежал. Да так, что искры из глаз посыпались. Лида пошатнулась, вцепившись в стоявшего рядом брата, и перевела дыхание, наблюдая, как Егор, первым отвел глаза, начав обмениваться рукопожатиями сначала с Олегом, а потом и с остальными мужчинами, не забывая при этом мило улыбаться женской половине.
– Прошу прощения за опоздание. Пришлось застрять в пробке в двух квартах отсюда. Думал, придется бежать… Иван Сергеевич, Данил, – сдержанно улыбался Егор. – Вот так встреча.
– И не говорите, – удивился Иван, повернувшись к дочери. – Как говориться: Земля круглая, за углом встретимся.
– Ничего, вы как раз во время, – облегченно выдохнула Людмила, встав возле дочери.
– Лида, – Егор сдержанно кивнул, как и полагалось начальнику, но в последнюю секунду не сдержался и улыбнулся, упиваясь растерянностью девушки.
– Егор… Андреевич, – промямлила одними губами и тут же услышала сдавленный смешок со стороны отца. – А вы… что тут делаете?
– Я свидетель со стороны жениха. Вы разве не знали?
– Я?.. Впервые слышу. – Повернулась к Олегу, который поспешил опустить глаза. Потом к сестре. То же самое. Ясно. Сговорились, значит.
Чувствовала, как все заинтересованно смотрели на неё, и никак не могла выйти из оцепенения. Свидетель? Егор? Почему не позвонил, не предупредил? Как всегда издевается?
На смену удивлению и радости пришла тихая злость. Это стало последней каплей. Чтобы он там не сказал, а она намерена завтра уехать домой. С неё хватит.
– Дорогие жених и невеста, а так же уважаемые гости, прошу следовать за мной. Мы начинаем, – торжественно объявила сотрудник ЗАГСа и гостеприимно распахнула высокие, отделанные лепниной двухстворчатые двери. Заиграл марш Мендельсона.
Лида стала за Олегом, стараясь не смотреть на Егора, и попыталась вникнуть в суть самой церемонии. Регистратор говорила о новой семье, как важно быть верными, беречь и лелеять друг друга. Желала пронести тепло семейного очага через всю жизнь и состариться на одной подушке. Много чего было сказано, вот только разобрать всего не получалось. Так и чувствовала на себе его взгляд, заставляющий буквально задыхаться. Он так смотрел, что всё внутри вязалось тугим узлом, наливалось свинцовой тяжестью.
До сих пор не верилось, что Егор стоит на расстоянии вытянутой руки. Сколько раз мечтала о встрече, что теперь не знала, как быть. Танька, партизанка, могла и предупредить. Вот он, значит, какой, красивый бизнес-партнер. Интересно, она в курсе их отношений?
Чем больше думала об этом, тем больше злилась. Так и простояла всю церемонию, ни живая не мертвая. То содрогаясь от крупной дрожи, то сгорая от обжигающего притяжения. И не сбежать, не скрыться. Дружка всё-таки.
После того, как молодые поставили свои подписи в журнале регистрации, а потом передали эстафету свидетелям, Лида отошла в сторонку, давая возможность родителям первыми поздравить новоиспеченную семью.
– Поговорим? – Егор подошел со спины и наклонился к её уху, овевая едва уловимым запахом ментола.
– Нам не о чем говорить, – сжала в руках букет роз и непроизвольно поправила воротник пальто, чувствуя, как катастрофически не хватает кислорода. – А вообще, если хотел поговорить, не обязательно было тащиться сюда. Достаточно позвонить. – Старалась говорить как можно нейтральней, сохраняя твердость голоса. Пускай знает, что ей всё равно.
Подошла их очередь поздравлять и Лида поспешила отдать дань, вручив сестре чересчур резко подготовленный букет.
– Поздравляю, Танюш. Любви вам крепкой, взаимопонимания и детишек побольше.
– Спасибо. Лид, ты не обижаешься? Студинский умолял молчать. Сказал, обрадуешься, что сюрприз будет.
Ага. Обрадовалась, прям не то слово. Такое ощущение, что всех повеселил, кроме неё.
– Не обижаюсь. – Ну а что оставалось сказать? Что готова сквозь землю провалиться? Пришлось проглотить обиду и мило улыбнуться, стараясь не обращать внимания на возвышающуюся позади мужскую фигуру. – Ещё раз, будьте счастливы.
Хотела сделать шаг в сторону, но Егор не позволил. Он умело взял её под руку и удержал возле себя, заставив выслушать и его часть поздравления.
– Ты всегда такой самоуверенный или это только мне так везет? – прошипела, следуя за молодожёнами к длиннющему лимузину. Рука так и покоилась на его согнутом локте, не имея возможности выскользнуть из захвата. – Приехал, как ни в чем не бывало. Если не ошибаюсь, срок нашего договора давно истек.
– Кто тебе такое сказал? – удивленно вскинул брови, плотоядно улыбнувшись. – Мы пересмотрели его условия. Речь шла о семи, извини… пяти месяцах. Или за два месяца ты успела обзавестись кем-то?
– А то! Не знала ни сна, ни отдыху.
Хуже всего было то, что он прекрасно знал о каждом её шаге и открыто издевался над её неспособностью завязать отношения. Как бы ей хотелось солгать, рассказав, как весело ей тут жилось на протяжении двух месяцев. А толку? В её положении вообще не стоило вестись на диалог. Силы ведь неравные.
– Лид, – Егор придержал её за руку, пропуская Таниных подруг, и прошептал едва слышно, – ты ведь знаешь, почему тебе пришлось уехать. Сейчас я приехал за тобой.
– Ммм. Знаю, конечно. Спасибо. Мог и позвонить. – И увидев, как он напрягся, нависая над ней, мило улыбнулась: – Или ты ждал, что я брошусь на шею?
– Было бы не плохо, особенно если учесть, против кого я пошел ради твоего безопасного возвращения.
Пришлось приложить немало усилий, чтобы не подать виду, какое впечатление произвели на неё сказанные слова.
– А с чего ты взял, что я хочу возвращаться? Мне и тут не хорошо, – бросила с вызовом и юркнула в салон, оставив Егора в бешенстве сжимать кулаки. Вовремя убежала от него. Не успела увидеть, каким огнем полыхнули голубые глаза.
Егор кивнул своим мыслям, едва сдерживая эмоции. Он ведь знал, что так будет? Знал. Сейчас бы набраться терпения и не придушить чертовку за ближайшим углом.
Дальше начались испытания. Для Лиды так точно. Не смотря на солнечный день, было прохладно. Тонкие чулки совсем не грели. Будь это обычная прогулка – ограничилась бы джинсами и теплыми колготками, а так пришлось выглядеть соответственно. Красота требовала жертв. Но каких... Она уже не чувствовала ног, а бесконечным фотографиям не было конца и края.
В один из таких моментов, когда стояла на мосту влюбленных, скрестив от холода ноги, и наблюдала за счастливой сестрой, сзади подошел Егор и без стеснения, не переживая, что на них сейчас смотрят с видимым интересом, обнял девушку со спины, закрывая от колючего ветра.
– Замерзла? – на деле хотел обругать, но сдержался.
– Не-е-ет…
– Да ну?
Распахнул полы пальто и как можно теснее прижался к дрожащему телу, согревая. Лида вздрогнула, краснея под устремленными в их сторону взглядами, и попыталась отстраниться. Егор не позволил. Так и стоял, прижавшись подбородком к её макушке, и тихо посмеивался, наслаждаясь интимным моментом.
Было всё равно, кто что подумает. Олег и так в курсе. Таня, уже, тоже. А остальные… он их не знает, они – его. Поймал себя на том, что рука так и просится накрыть трепещущий животик. До зубного скрежета просто.
– Ребят, – фотограф попросил всех сбиться полукругом вокруг счастливых молодых. – Сделаем несколько совместных фото. Потом парк Победы и… – набрал в легкие воздуха, выдержав театральную паузу, – ресторан! Знаю, устали, холодно, голодно, но потерпите ещё немножко. Это нужно для истории.
Нужно так нужно. Тем, кто согревался шампанским, распивая прямо у моста, было пофиг, сколько времени займет фотосессия. А вот таким как Лида, непьющим по уважительной причине, было реально напряжно.
Егор подошел к Олегу и с минуту о чем-то говорил, после чего подцепил Матвееву под локоть и потащил к машине.
– Егор?!
– Шшш, садись давай, грейся, а то простудишься.
– Некрасиво ведь. Я должна быть на подхвате возле Тани. – Оттолкнула Егора, пытаясь выйти из лимузина.
– Ты должна думать мозгами, а не… Короче, Матвеева, только попробуй сунуться, – подсунул сжатый кулак под красный от холода нос и холодно процедил: – Я за себя не ручаюсь.
Пришлось Лиде послушно сидеть в салоне, ничуть не расстроившись. Не в курсе, что там Егор наплел Олегу, но её никто не дергал. Благо, молодёжи с ними поехало прилично, было с кем сходить с ума и фотографироваться.
Тонированные окна позволяли открыто наблюдать за Егором не боясь быть пойманной с поличным. Как же ему шло серое пальто. Не могла налюбоваться. До сих пор не верилось, что он приехал за ней. Так, стоп! Пускай не думает, что она готова бежать к нему по первому зову. Ага. Щас.
Из-за разгулявшегося ветра пребывание на Поклонной горе ограничилось двадцатью минутами. Лида восхищалась выдержкой сестры – она бы на её месте уже околела.
В ресторан ехали в приподнятом настроении. В процессе общения сами по себе сложились пары. Хорошо, что Даня остался с отцом, не желая «дубнуть на морозе». Конечно, он не дурак и о многом догадывался, но всё-таки ей не хотелось так открыто афишировать свою связь со Студинским, которому, судя по всему, было наплевать, что о нем подумают.
И снова у входа в ресторан произошла заминка. На этот раз традиционная. Молодожёнов потчевали свадебными обычаями, приправленными родительскими слезами и дорогущими подарками.
Когда и с этой частью было покончено, гости расселась по местам, и началось застолье.
Лида расположилась возле Олега и облегченно выдохнула, избежав участи восседать рядом с Егором. Хотя… это не мешало ему не сводить с неё глаз, заставляя смущаться пуще прежнего. Мог бы проявить больше тактичности. И так вокруг слышались шутки, какие у новобрачных замечательные свидетели. А как подходят друг другу… Прям закачаешься…
Пришел черед тостов, пожеланий и всяческих конкурсов.
Вот этого она боялась больше всего. Пока её не трогали, всё шло более-менее спокойно. Открыто улыбалась, поддерживала беседу, общалась с дальними родственниками. Пару раз потанцевала с отцом и один раз с братом. Даня вообще выпал из реальности, оказавшись среди огромного количества родственников. Везде хотел успеть, со всеми переговорить, а ещё не упустить возможности познакомиться с красивыми девушками, которых на свадьбе было огромное количество.
И тут, вдруг, тамада, мать бы её так, вспомнила о свидетелях. У Лиды всё внутри оборвалось. Мало того, что весь вечер сидела, словно на иголках, вздрагивая от малейшего движения Егора в её сторону, так ещё пришлось участвовать с ним в одном конкурсе.
Суть этого конкурса заключалась в следующем: четыре девушки делают круг и движутся по часовой стрелке, четверо мужчин делают круг чуть шире, чтобы обхватил участниц и под музыку начинают движение в противоположную сторону. Когда музыка обрывается, они должны как можно быстрее отыскать свою пару и выполнить оговоренное заранее задание.
Лида застонала. В голос. Как тут можно сориентироваться? Да она едва ноги передвигает, настолько по телу разлилась противная слабость, а тут такое. С детства ненавидела подобного рода соревнования.
– Да не переживай ты так, – подбодрил Егор, заметив её нервозность. – Ты главное не дергайся, я сам всё сделаю.
– Ты?! – не поверила.
– Угу. Доверься мне.
И было это произнесено с такой уверенностью, сопровождено таким долгим, насыщенным только им одним понятным взглядом, что её передернуло.
Первым условием было найти свою пару и стать к ней спиной. Казалось бы, да? Да запросто. Ага.
Она Егора отыщет с закрытыми глазами. И по запаху, и по внутренним радарам, но… когда заиграла музыка с ускоренным темпом, а её быстро потащили по кругу – всё слилось в одно размытое пятно. Сердце колотилось, как ненормальное, адреналин зашкаливал, её бросало то в жар, то в холод и единственным желанием было не опозориться.
– Стоп! – прозвучал громогласный рокот тамады, и музыка оборвалась.
Со всех сторон послышался смех, вокруг неё засуетились, задергались, выискивая своих парней девушки, а она и ойкнуть не успела, как оказалась прижатой к чьей-то спине. Зажмурилась. «Боже, пускай это будет Студинский» – взмолилась, не размыкая глаз, и услышала довольный смех:
– Матвеева, я и не думал, что у тебя настолько всё хреново. Ужас. Если бы не моя сноровка… даже боюсь представить.
– В твоих же интересах, милый. Ты ведь не хочешь, чтобы меня лапал кто попало.
Следующим испытанием было поцеловать свою пару.
Зазвучала музыка. Лида уже не переживала, поймав насмешливый взгляд Егора. Ох, как же стало весело в этот момент. А сердце-то… сердце… так и грохотало в груди, в ожидании пускай и мимолетного, но всё же прикосновения таких желанных губ.
– Сделайте круг пошире, – напомнила ведущая. Одна пара выбыла, стало чуть проще.
Вадим… Лёня… Егор. Вадим… Лёня… Егор. Тут уже невозможно ошибиться, главное – успеть первыми. Наконец она вышла из оцепенения и загорелась азартом. Они должны выиграть.
– Стоп!!
На этот раз Лида первая рванула к Егору и рассмеялась, когда они с разбега врезались друг в друга. Егор сжал её в охапку и, приподняв над полом, поцеловал в щеку.
Зал взорвался подбадривающими криками. Осталось две пары. Последнее задание – кто быстрее поднимет девушку на руки.
И музыкальный темп, как назло, стал ещё быстрее. Специально. Хочешь не хочешь, а пришлось подстроиться под него.
Нашла глазами Егора и не сводила их до тех пор, пока играла музыка. Голова кружилась, но не от быстрого танца. Не от него кровь бешеными толчками бежала по венам, а внутри налилось приятной тяжестью. На душе стало так легко-легко, будто и не было двух месяцев разлуки, обид, горьких слёз. Невольно отдавшись всеобщему веселью, и сама развеселилась, опьянела, забывшись.
Не слышала, как остановилась музыка, даже толком не видела, что происходило вокруг, только успела тихо вскрикнуть, пёрышком влетев в сильные руки.
Вокруг все что-то горланили, смеялись, аплодировали. А она так и смотрела в голубые глаза, потемневшие от нахлынувших эмоций.
– …горько-о-о-о!
– Горь-ко! Горь-ко!
«Ненормальные, какое горько?»
Егор рассмеялся, заметив, как покраснела Лида, спрятав алеющие щеки на его груди. Как же ему нравилась её стыдливость, смущение, робость. Всё та же хорошая девочка Лида с серо-зелёными глазами, бросившая вызов и ему, и Тимуру. Он знает. Видел запись с видеокамер. Пришлось немало повозиться с участниками похищения, самому испачкаться, добиваясь им наказания, но оно того стоило. Теперь он уверен в правильности принятого решения и окружающих его людях. А ещё он понял, что с нелюбимой женщиной нельзя обрести душевного равновесия. Утолить сексуальный голод? Да. Расслабиться? Да! Но не собрать себя, не исцелить. А с Лидой… с ней как прыжок в пропасть. Так и хочется окунуться, спрыгнув, широко расставив руки. Не страшно и разбиться. Уже не страшно…
– Це-луй! Це-луй! Це-луй! – больше всех кричала Таня, сразу поняв, что к чему. Егор ещё при первом знакомстве насторожил своей заинтересованностью на счёт Лиды, но, следуя данному слову, продолжала помалкивать, с интересом ожидая развязки, которая не заставила себя ждать. Стоило один раз увидеть их рядом, как всё сразу стало понятно. Там не только обида и боль, там самые настоящие чувства. Там любовь.
Собирая по частям всё свое самообладание Лида с широко распахнутыми глазами наблюдала за тем, как Егор наклонил к ней голову, осторожно прикоснулся губами к щеке, а потом медленно двинулся ко рту. Куда подевалось сопротивление и сама не знала. Не в силах была отстраниться. Так и продолжала обнимать его шею, вдыхая любимый аромат парфюма и едва уловимо дрожать.
Егор ограничился легким касанием. Не стал играть на публику, припав в жадном поцелуе, хотя видит бог, хотел этого больше всего. Он просто прикоснулся к мягким губам, дал почувствовать вкус поцелуя, насладиться эротическим прикосновением и не понял, как сам попал в свою же ловушку, почувствовав, как налились её губы, с каким трепетом она ответила на мимолетное скольжение, как болезненно заныло в паху.
Сделав глубокий вдох, заставил себя отпустить девушку. Пока хватит. А то и так выдержка трещала по швам.
Лида слегка пошатнулась, обретая равновесие, и тут же оказалась прижатой к сильному телу.
– Пойдем, Матвеева, потанцуем что ли. Заодно и поговорим.
– А мы разве не поговорили?
– Даже и не начинали.
Лида сбросила его руку с талии, начав нервничать. Сейчас она так уязвима перед ним. Ему стоит только поманить пальцем – и она побежит. Не сможет противостоять. И побежала бы, и не противились, знай, что её чувства взаимны.
– Нам не о чем говорить, – повернулась уходить, но Егор схватил её за плечи и, пригнувшись к уху, горячо зашептал:
– Ошибаешься, есть.
Со сцены зазвучала песня Сташевского «Позови меня» и часть гостей, утомленная ритмичными свадебными песнями с удовольствием потянулась в центр зала, увлекая их за собой.
– Я не буду пять месяцев подстраиваться под тебя, – зашипела, чувствуя, как Егор властно опустил руку чуть ниже спины, – и ждать, когда ты соизволишь признать ребёнка.
– Да-а-а? – протянул удивленно, незаметно сжав упругую ягодицу. Лида вздрогнула и наступила ему на ногу.
– Да! Я сама решу, возвращаться домой или нет. И ещё… – улыбнулась, приподнявшись на носочках, – когда рожу – тогда и поговорим. Я так решила!
– Ммм, решила она. Слушай сюда, решительная, – он вдруг схватил её в охапку, так, что опомниться не успела, – сегодня ещё поиграй в независимость. А завтра, спокойно, без лишних нервов, соберешь свои вещи и приедешь ко мне в гостиницу.
– А если не приеду?
– Хмм, лучше тебе не знать.
Лида возмутилась.
– Егор, а мое мнение тебя совсем не волнует? В качестве кого я вернусь? Любовницы? – в горле запершило. – Скажи, кого? Молчишь?..
Егор вдохнул, зарывшись лицом в густые волосы. Уже не чувствовал привычного, демонстративного равнодушия. Пропало оно. Стоило прикоснуться к ней, поцеловать, почувствовать желанное тело, как весь самоконтроль испарился. Сейчас пульс зашкаливал от одного только созерцания, как на неё пялились мужчины. Как жадно, оценивающе рассматривали шикарную фигуру. Он прекрасно знал, о чем их мысли, потому что и сам страдал подобным.
Как же трудно иногда сказать то, что идет от сердца. Проще ругаться, делать больно, чем признаться в чувствах.
– Помнишь, тогда, в кабинете, ты спросила, верю ли я тебе?
– Ты не ответил.
– Потому что не верил.
Она рванулась, не желая слушать то, что и так знала. Ни к чему хорошему это не приведет, да и песня давно закончилась. Сейчас вокруг них отплясывали под «Иванушек» и они совсем не вписывались во всеобщую атмосферу веселья.
– Да подожди ты! – рассердился Егор, продолжая удерживать возле себя. – Дай договорить. Лида!!..
Всё же вырвалась. Первым порывом было вернуться к Тане. Потом, не заметив её за столом, рванула к выходу, чувствуя, что задыхается. Егор не отставал.
– Слушай, – зажал её у раздевалки и, не обращая внимания на посыпавшиеся градом удары, потащил в самый темный, непроглядный угол. – Мы поговорим, хочешь ты этого или нет. Решим всё здесь и сейчас. Знаю, ты злишься, но и я… Лида, я тоже не железный. Ты умалчивала о беременности. Врала, глядя мне в глаза. Собиралась уехать. Ладно, согласен, я был не прав. С самого начала порол горячку, желая наказать, проучить, отыметь как последнюю шлюху и выбросить из своей жизни, вычеркнуть из памяти. Но бл*дь… ты сама виновата. Сколько раз ты провоцировала меня, м? Я всегда давал тебе шанс к отступлению, а ты упорно продолжала вязнуть в болоте.
Хорошо говорил. А главное, правильно. Так и есть, она с самого начала была виноватой.
– А я и не оправдываюсь, если ты не заметил и никого не виню. За брата огромное спасибо. Правда. Ты добился своего – я жалею, что не рассказала об Удовиченко сразу. Моя ошибка. Признаю. Сотни раз пожалела об этом, но использовать себя дальше не позволю.
Егор притиснул её к стене и, перехватив выставленные вперед ладони, сжал одной рукой.
– Не позволяй… – прошептал, накрыв свободной рукой низ живота. – Ни сейчас, ни когда бы то ни было.
– Тогда отпусти, – взмолилась, не желая впадать в иллюзии. Ну не сможет она ждать пять месяцев с надеждой заглядывая в глаза.
Его ладонь опаляла кожу. Прожигала тонкую ткань платья. Заявляла права не только на тело, но и на то, что внутри.
– Не отпущу, – произнес, всматриваясь в заблестевшие глаза. – Я люблю тебя, Лид. И ничего не могу с этим поделать.
Сказал, и будто гора с плеч упала. Выдал, как на духу, не подозревая, какую бурю эмоций вызвал. Не одному ему было сложно. Он уже вышел из того возраста, когда в огне любовной лихорадки бросаются пылкими признаниями. К этой минуте он шел не один день. Потом не будет пути назад. Потому что его любовь, с*ка, настолько редкая, что и сам с трудом поверил.
Лида прикрыла глаза, надеясь скрыть выступившие слёзы. Ведь бывает так: когда сильно чего-то ждешь, мечтаешь, представляешь, а оно долго не идет – начинаешь свыкаться с мыслью, что его и не будет. А потом, когда долгожданное осуществляется – ты стоишь и не знаешь, как быть. Смеяться ли, плакать, визжать от восторга или… не верить. Это нужно осмыслить. Принять и пропустить через себя. Егор нависал над ней, не позволяя спрятать израненную душу. Заглядывал в неё через глаза, которые она упорно опускала.
