Текст книги "Хранители вечности"

Автор книги: Антон Медведев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 32 страниц)

– И как с ней подружиться?

– Сначала тебе придется ее найти. Закрой глаза. Кевин повиновался.

– Теперь попробуй посидеть в тишине, ни о чем не думая. Избавься от мыслей, пресекай их на корню.

Это оказалось довольно сложно, попытки Кевина «не думать» и «пресекать мысли» ни к чему не привели. Очевидно, это понимал и Ка Фай.

– Хорошо, – к удивлению Кевина, похвалил он. – Ты видишь, что попытки избавиться от мыслей не дают результата. Чем сильнее защита, тем активнее нападение. Теперь попробуй изменить тактику: не борись с мыслями, а просто смотри на них. Наблюдай за ними, позволь им приходить и уходить без твоего вмешательства.

Задание показалось Кевину абсурдным. Тем не менее он постарался его выполнить. Какое-то время наблюдал за своими мыслями и с удивлением констатировал, что вскоре их почти не стало.

– Молодец, – снова похвалил джар. – Заметь, отсутствие усилий привело к результату. Это и есть ключ к пустоте – пройдет какое-то время, и ты ее почувствуешь. С этого вечера ты по нескольку часов в день будешь искать пустоту. Даже не искать ее – просто позволь ей прийти. Не должно быть ни малейшего усилия, это главное условие. Любые попытки что-то найти идут от ума. Тебе же необходимо как раз обратное – избавиться от его диктата. Просто сиди с закрытыми глазами, ни к чему не стремясь и ничего не желая, ни на чем не концентрируясь и не увлекаясь никакими ощущениями. Путь непривязанности к чему бы то ни было – единственная возможность познакомиться с пустотой. Потому что ее находишь тогда, когда ничего не ищешь. Можешь открыть глаза.

– Спасибо, – поблагодарил Кевин. – Я пока не уверен, что все понял. Но что-то вроде бы уловил.

– Не гонись за успехом, и он придет, – заверил его Ка Фай. – Теперь можешь идти, жду тебя завтра в это же время.

– Хорошо, – произнес Кевин и поднялся со скамейки. – Спокойной ночи…

Следующим утром, взяв у Ка Фая глайдер, Кевин и Кэт отправились в столицу. Вернулись они лишь к вечеру: девушка пилотировала глайдер джара, Кевин осторожно вел массивный и довольно неуклюжий туристический трейлер, удачно купленный на распродаже устаревших моделей. Наконец белоснежная машина заняла предназначавшееся ей место рядом с убогой на ее фоне бревенчатой постройкой, Кевин облегченно вздохнул и выключил двигатель.

Кэтлин была рада их новому дому. Небольшой, но уютный, с душевой кабинкой и кухней, он позволял даже в этом далеком от цивилизации месте жить с вполне приличным комфортом. На одной из стен располагалась большая панель видео: включив ее, Кевин убедился в том, что вечерами скучать не придется. Впрочем, ему скучать не придется в любом случае – Кевин вспомнил о задании Ка Фая и вышел на улицу.

Раньше он сидел у реки на табурете. Но табурет был неустойчивым, его ножки все время проваливались в мягкую землю. Поэтому уже на второй неделе пребывания здесь пришлось соорудить из куска подходящей доски и двух обрубков бревен простенькую скамейку. Присев на нее, Кевин взглянул на реку, потом вздохнул и закрыл глаза…

С этого дня начался новый этап в его обучении. Задание оказалось трудным: сидя на берегу реки с закрытыми глазами, Кевин упорно искал пустоту, а она от него столь же упорно ускользала. Каждый вечер Ка Фай выслушивал его отчеты и давал указания, но прошло не меньше недели, прежде чем у Кевина что-то начало получаться. Впервые ощутив божественное дыхание пустоты, он понял и свою главную ошибку. Ка Фай снова оказался прав: чтобы найти пустоту, ее не надо было искать. Путь к ней лежал через освобождение от любых усилий и стремлений, через отказ от всего, что появлялось в сознании. В тот момент, когда исчезали все ощущения, видения и мысли, когда внимание переставало концентрироваться на чем бы то ни было, и приходило волшебное ощущение пустоты.

Выслушав отчет ученика, джар удовлетворенно кивнул:

– Ты действительно прикоснулся к пустоте. Теперь тебе надо выполнить достаточно тонкий маневр: ты не должен желать тех ощущений, что испытал, но не должен и уходить от них. Просто позволь им быть, позволь пустоте заполнить каждую клеточку твоего тела. Откройся ей, и она сама поведет тебя по пути, открывая все свои тайны…

Кевин понимал, о чем он говорит. Пустота была здесь, рядом. Ее не надо было желать, достаточно было просто позволить ей прийти. И она приходила, неся с собой силу, неся знания. Кевин не мог выразить словами то, что узнавал. Но был рад каждой новой тренировке, понимая, что что-то в нем меняется, что прикосновения пустоты делают его другим.

– Очень хорошо, Кевин, – похвалил его Ка Фай во время очередной встречи. – За десять дней ты сделал то, на что обычные люди тратят долгие годы. Джара благосклонна к тебе, и это о многом говорит. Теперь тебе предстоит выполнить новое задание. Если ты помнишь, я уже говорил тебе о том, как это важно – не судить. Сейчас настало время вернуться к этому разговору, – Он на несколько секунд задумался. – Главная беда людей, Кевин, в том, что они делят все на хорошее и плохое, доброе и злое, черное и белое. О каждой вещи в этом мире у них есть свое мнение. Если ты знаком с религией, то наверняка слышал историю об изгнании первых людей из рая. Змей-искуситель предложил им отведать плод с древа познания, и люди не устояли перед соблазном. В результате они начали различать добро и зло, их восприятие стало двойственным. В этом смысле, Кевин, возвращение в рай возможно только в одном случае: если человек снова вернется к недвойственному восприятию. Перестанет делить на то и это, разучится выносить суждения. Это и есть истинная дорога к Богу.

– Но ведь в мире действительно есть черное и белое, хорошее и плохое? – В голосе Кевина звучало сомнение. – Как же можно их не разделять?

– Суждения о том, что хорошо, а что плохо, выносит твое эго. Ты воспринимаешь все с позиции своего «я»: это для меня хорошо, а это плохо. Но это иллюзия, Кевин. На деле в этом мире нет ничего плохого, нет ничего нечистого.

– Это глупо, – хмуро произнес Кевин. – Если Артур пытается меня убить, то что в этом хорошего?

– В этом нет ничего хорошего. Как нет и ничего плохого… – Джар пару секунд помолчал. – Хочешь узнать самую великую тайну? – Его губы тронула едва заметная улыбка.

– Конечно.

– Тогда слушай. Самая великая тайна, Кевин, состоит в том, что все живые существа являются частями целого. Мы все едины, понимаешь? Не существует тебя и меня как отдельных независимых людей, у нас с тобой общий источник. Взгляни на дерево – каждый листок на нем сам по себе, но все они части дерева. Так и люди связаны друг с другом через общий источник. И работаем мы на благо этого источника.

– Вы говорите о Джаре?

– В каком-то смысле, да. Просто Джара – это лишь одна из ипостасей правящей миром Силы. Эта Сила тройственна, и Джара лишь один из трех ее аспектов. Наиболее активный, самый деятельный. Однажды мы с тобой еще поговорим на эту тему, пока же, чтобы тебе было проще, давай назовем правящую миром Силу Богом. Мы все, Кевин, частички Бога. Когда тебе кажется, что вы с Артуром непримиримые враги, то это иллюзия. И ваша война – это все равно что война двух пальцев на твоей руке. Для Бога они ценны оба, понимаешь? Каждый из вас выполняет свою миссию, получает свой кусочек опыта. И этот опыт в конце концов становится вашим общим опытом. Более того, на каком-то этапе своего развития ты поймешь, что вы с Артуром едины. Что он – это ты, а ты – это он. Собственно, именно это и является главной тайной: убивая кого-то, ты убиваешь себя. Потому что все едино, и то разделение существ, которое мы видим, всего лишь иллюзия. Если ты благодаря практике слияния с пустотой сможешь добраться до источника, то научишься осознавать других людей, как самого себя. Их боль станет твоей болью – потому что на деле она таковой и является, ибо вы части целого. И если ты, убивая кого-то, не чувствуешь боли, то это ничего не значит: поднявшись ближе к источнику, ты все равно ее испытаешь. Так и с добром: делая кому-то хорошее, ты делаешь хорошее себе.

– Но вы же сами сказали о том, что не существует хорошего и плохого? – тут же заметил Кевин.

– Верно. Я и пытаюсь помочь тебе понять относительность этих суждений. Добро и зло существуют лишь на уровне личности, но на более высоких планах их нет. Есть лишь Игра с большой буквы, в которую мы все вовлечены. Каждый играет свою роль, понимаешь? Один играет роль злодея, другой роль святого. Но одни роли ничуть не лучше других. Поэтому не стоит судить Артура за то, что он делает, – это его путь, его судьба. Ты должен уважать его путь и делать все лучшее, на что способен, на своем пути.

– И все равно я не понимаю, – признался Кевин. – Пока все это до меня не доходит.

– Дойдет, – заверил его Ка Фай. – Теперь у тебя для этого есть сила. Начни с простого: перестань выносить суждения о том, что тебя окружает. Просто оставляй все таким, какое оно есть. Увидел ты, например, вчера на тропинке перья, тут же пожалел бедную птичку, попавшую в зубы какому-то хищнику. То есть – вынес суждение. Но при этом не подумал о том, что хищнику тоже надо что-то есть. Если бы ты оставлял вещи такими, какие они есть, то просто отметил бы, что на тропинке лежат перья.

– Но ведь это совершенно бесчувственное восприятие? – Кевин приподнял брови. – Восприятие машины, киборга.

– Это не так, – не согласился Ка Фай. – И ты обязательно поймешь это – как только достаточно глубоко сольешься с пустотой. Твой мир будет наполнен чувствами, но это уже будет совсем другой уровень восприятия. Ты будешь видеть мир таким, каков он есть. А пока практикуйся. Это единственное, что тебе сейчас надо.

ГЛАВА 4

Этот небольшой двухэтажный особняк находился на берегу живописного озера. Построенный в старинном стиле, с красивыми панорамными окнами и спускающейся к самой воде мраморной лестницей, он выглядел очень красиво.

Было раннее утро, когда из дома вышел высокий мужчина лет восьмидесяти, облаченный в банный халат. Несмотря на немолодой возраст, выглядел хозяин особняка весьма крепким. Он был слегка лысоват, густые брови и глубоко посаженные глаза придавали ему весьма мрачный вид. Какое-то время он стоял, задумчиво глядя на озеро, потом скинул халат и начал спускаться по лестнице. Вот его ноги коснулись воды: остановившись, он удовлетворенно вздохнул, расправил плечи – было слышно, как хрустнули его суставы. Потом нырнул, сильно оттолкнувшись от ступеньки. Тут же вынырнул, шумно отфыркиваясь, и неторопливо поплыл к находившемуся метрах в двадцати от берега оранжевому буйку. Обогнув его, вернулся назад, потом снова поплыл к буйку…

Ровно через пятнадцать минут он вышел на берег, поднялся по ступенькам к дому. Взяв халат, открыл дверь и скрылся из глаз.

Сорок минут спустя, переодевшись и позавтракав, он уже сидел в своем кабинете. Достав из стола папку с бумагами, какое-то время работал с ними, потом сложил все обратно в ящик стола и откинулся на спинку кресла.

Лицо Дональда Раиса было мрачным. Сидя в тишине, он думал о том, что все идет совсем не так, как он рассчитывал. Им удалось уничтожить джавов – разве это не свидетельство того, что Джара пошла им навстречу, что она на их стороне? Но почему же тогда у него не прибавилось силы?

Сила – как река: идет туда, куда ее направляют. Если она не пришла к ним, значит, кто-то еще продолжает оттягивать ее на себя. Леонида, Тома и Мелани больше нет, неужели виной всему этот проклятый мальчишка? Он же никто, пустое место. Не может он занять место джавов, не может оттянуть на себя силу.

А если может? Что, если этот паренек не так прост? Ведь удалось же ему передать видеозапись властям Индры, он смог сбежать от Ворона – чего до этого еще никому не удавалось. И если Джара действительно имеет на него какие-то планы, то все выглядит логично. О чем это говорит? О том, что этот мальчишка должен умереть…

Он сидел так уже несколько минут, когда в дверь аккуратно постучали.

– Войди, – произнес Райс.

Это был Эдуард, дворецкий.

– Они уже здесь, сэр, – почтительно произнес он. – Вы просили сообщить, когда они прибудут.

– Пусть войдут, – холодно отозвался хозяин виллы.

– Да, сэр… – Дворецкий попятился и вышел из кабинета.

Дверь снова открылась, в кабинет вошел Ворон. Следом за ним появились Артур, Амалия и Маргарет.

– Доброе утро, Владыка, – за всех поздоровался Ворон и слегка склонил голову.

Райс ничего не ответил. Какое-то время сидел, задумчиво глядя на своих людей, потом разжал губы:

– Почему этот мальчишка еще жив?

Его голос был на редкость тяжелым. Еще тяжелее был взгляд – никто из стоявших перед ним дживов не смог его вынести.

– Он забился в какую-то нору и не показывается из нее, – за всех ответил Ворон. – Мы не можем его найти.

– Простите, Владыка, но чем этот Кевин так важен? – поинтересовалась Амалия. – Он же ничего собой не представляет. Леонид не успел его ничему научить.

– Планируя атаку на джавов, мы рассчитывали получить их силу, – медленно ответил Райс– Наши враги мертвы, но силы это нам не прибавило. О чем это говорит? – Он обвел своих подчиненных взглядом. – Это говорит о том, что у нас все еще есть помеха. И эта помеха – Кевин. Именно он оттянул на себя силу джавов. Пока он жив, мы сильнее не станем. Зато он с каждым днем будет становиться сильнее.

– Я бы сам с удовольствием убил его, – заявил Артур. – Но нам не удается его найти. Мы повысили плату за голову Кевина до пятисот тысяч кредов, его ищут десятки охотников. Рано или поздно он где-то появится, и тогда ему придет конец.

– У меня нет времени ждать, пока он соизволит объявиться! – повысил голос Райс, его глаза блеснули. – Этот мальчишка должен умереть, и как можно скорее.

– Он умрет, – заверил его Ворон. – Я это обещаю.

– Я перестал верить вашим обещаниям. У нас больше нет права на ошибку, поэтому действовать будете по моему плану. – Владыка обвел взглядом притихших подчиненных. – Слушайте и запоминайте, что вам надо будет сделать. И только попробуйте еще раз меня подвести.

Обучение у Ка Фая было трудным, но интересным. Послушно выполняя все указания старика, Кевин и сам не заметил, как постепенно начал проникаться духом его учения. И если сначала ему казалось, что какие-то из теорий джара он никогда не сможет принять, то постепенно все становилось на свои места. Так, к удивлению Кевина, оказалось можно жить, не вынося суждений, не деля всех на правых и виноватых. И немалую роль в этом понимании сыграла Кэтлин. Полностью войдя в роль хозяйки дома, она ревностно следила за порядком, заставив Кевина принять ряд правил. Сначала он воспринимал это с толикой недовольства, но позже, следуя наставлениям Ка Фая, перестал судить действия Кэт. И понял, что это не так уж и плохо – принимать человека таким, какой он есть. Было уже неважно, что именно делает Кэтлин, какие новые правила она придумывает или отменяет. Кевин просто включился в эту игру, научившись находить в ней удовольствие.

Если в первые дни Кэтлин привыкала к повышенной гравитации и не совершала дальних прогулок, то вскоре ей захотелось бегать по утрам вместе с Кевином. Его попытки отговорить ее не увенчались успехом, и однажды она побежала вместе с ним.

Дорога далась девушке очень нелегко, на некоторых участках маршрута Кевину пришлось ей помогать. Тем не менее Кэт не отступила. Наконец, затратив на восхождение больше часа, они добрались до озера.

– Вот оно, – сказал Кевин, остановившись у края обрыва. Взглянул на Кэт. – Я предупреждал, здесь придется прыгать. Другого пути нет.

– Жуть! – сказала девушка, глянув вниз. – Дай руку… – Она взяла его за ладонь. – Вперед?

– Хорошо! – засмеялся он и вместе с Кэтлин прыгнул вниз.

Летя вниз, она кричала от ужаса. А вынырнув, закричала от восторга. Кевин тоже кричал, радуясь тому, что у нее все получилось, что она смогла.

– Дальше будет еще интереснее, – пообещал он. – Вот увидишь!

И она увидела. Их несло по горной реке, швыряя из стороны в сторону, Кэт то и дело взвизгивала. Наконец их вынесло в теплые воды Гуары, Кэтлин вновь закричала от восторга.

– Как здорово, Кевин! Как здорово! – Она плеснула в него водой, ее глаза сияли.

– Неужели захочешь это повторить? – удивленно спросил он.

– Непременно! – ответила она. – Знаешь, сколько бы денег содрали за такой аттракцион на Индре? А тут все бесплатно!

С тех пор они каждое утро бегали вместе. Правда, к другим занятиям Кевина девушка так и не пристрастилась – ей казалось глупым часами сидеть у реки и искать какую-то пустоту. Кевин ее и не уговаривал – понимал, что ей это просто не нужно.

Очередной важный разговор с Ка Фаем произошел спустя месяц.

– Когда я говорил о том, что пустота содержит в себе все, это была не метафора, – сказал джар, по обыкновению задумчиво глядя на спокойные воды реки. – Взгляни. – Он продемонстрировал Кевину ладонь. – У меня в руке ничего нет, верно? Но проходит мгновение, и что мы видим теперь?

Кевин вздрогнул, увидев в руке старика хищно поблескивающий меч. Он появился из ниоткуда – просто возник в руке Ка Фая.

– Вот это да! – восхищенно пробормотал он. – Как вы это сделали?

– Ты меня не слышишь, – покачал головой джар. – Я вытянул его из пустоты. Потому что в пустоте есть все.

– Это я понял. Но не понял, как вы это сделали. Можно? – Кевин протянул руку к мечу.

– Только не порежься, – предупредил Ка Фай, отдавая меч. – Этому оружию нет равных в мире.

Кевин осторожно взял меч. Его слегка изогнутое лезвие было длиной порядка семидесяти сантиметров, длинную рукоять отделяла от лезвия круглая гарда, украшенная сложным резным орнаментом.

– Не трогай! – остановил его джар, увидев, что он собирается коснуться режущей кромки лезвия.

Но было уже поздно: отдернув руку, Кевин с удивлением взирал на кровавую полосу на пальце.

– Я ведь даже не нажимал… – ошеломленно пробормотал он. – Просто коснулся!

– Это лезвие острее бритвы. Давным-давно на Земле такие мечи носили самураи – великие воины древности. Этот меч является точной копией одного из них. Разве что сталь неизмеримо прочнее. Им можно одинаково легко перерубить человека и стальной прут. Он не тупится и не крошится, не гнется и не ломается. А если вдруг с ним что-то и случится, всегда можно достать из пустоты новый. – Ка Фай шевельнул ладонью, в руке у него появился еще один меч. – С завтрашнего дня я буду учить тебя двум вещам: технике боя и умению «вытаскивать» меч. Тебе не придется носить с собой оружие – оно появится в тот момент, когда понадобится. И это еще один из секретов древних джаров. Нынешние, при всем моем к ним уважении, на такое не способны. А сейчас отдыхай. Меч оставь себе. Твоя задача на этот вечер – почувствовать его. Поработай с ним, запомни те ощущения, что вызывает он в твоей руке. Если ты сможешь потом в точности воспроизвести эти тактильные ощущения, то сможешь «вытащить» меч из пустоты. – Ка Фай поднялся со скамейки, меч в его руке неожиданно исчез.

– И где теперь ваш меч? – невольно вырвалось у Кевина.

– Там же, где он был раньше, – ответил джар, направляясь к своему трейлеру. – В пустоте.

За время общения с Ка Фаем Кевин уже перестал удивляться чудесам. Но то, что продемонстрировал джар на этот раз, было настоящим волшебством. Оружие, которое всегда с тобой, которое никто никогда не найдет и которое можно применить в любое мгновение – это ли не мечта всех воинов мира? Так начался новый этап в его обучении. Ка Фай прививал Кевину правильную технику работы с мечом, заставлял почувствовать оружие, слиться с ним. Для учебных боев использовалось затупленное оружие – его джар «вытянул» из пустоты столь же легко, как и боевое, – но даже оно оставляло на теле Кевина бесчисленные отметины.

– Я мог бы не касаться тебя, – пояснил старик в ответ на очередной болезненный возглас Кевина. – Но тогда ты не будешь чувствовать оружие противника. А это прямой путь к смерти…

Кроме меча джар использовал и другое холодное оружие – ножи и кинжалы, шпаги и сабли, стилеты и увенчанные шипами кастеты. Все это он извлекал из пустоты с привычной для него легкостью, словно просто брал с полки. Кевин ему искренне завидовал – все его собственные попытки «вытянуть» меч пока ни к чему не приводили.

– Попробуй начать с малого, – предложил ему в один из дней Ка Фай. – Например, с монеты…

Не послушать учителя было нельзя. С этого дня Кевин часами держал в ладони монету, стараясь запомнить все возникающие при этом ощущения. Тем не менее «вытянуть» монету у него никак не получалось.

– Твоя ошибка в том, что ты не веришь в свои возможности, – объяснил ему как-то вечером Ка Фай. – Уровень твоей связи с пустотой уже вполне достаточен для того, чтобы творить поистине великие чудеса. Но в тебе нет веры, и это блокирует все твои возможности.

– Это не так, – возразил Кевин. – Я верю в то, что все это возможно.

– Это не та вера, – покачал головой джар. – Есть вера, идущая от разума, она основана на каких-то знаниях и на деле ничего не дает. А есть вера на уровне тела. Это именно телесное ощущение, понимаешь? Ты должен каждой клеточкой тела чувствовать, что ты волшебник, что для тебя не существует никаких ограничений. Что ты можешь все. Когда ты пытаешься «вытянуть» монету, не желай ее, не пытайся ее именно «вытянуть». Просто возьми ее – так, будто вынимаешь из кармана. Ты ведь не пытаешься ни в чем себя убеждать, когда вынимаешь ее оттуда, верно? Так и здесь – просто возьми ее из пустоты, и все. Однажды у тебя это получится, и ты сам удивишься тому, насколько же все это просто.

И он оказался прав. Сидя как-то вечером в трейлере, Кевин вместе с Кэт смотрел развлекательную программу, уже машинально пытаясь «вытянуть» монету. Попробовал раз, другой, третий – ничего не получалось. А потом вдруг что-то изменилось: слегка поведя рукой, он вдруг ощутил в своей руке что-то твердое. Разжал ладонь – на ней, поблескивая, лежала новенькая монета достоинством в два креда.

– Получилось! – еще сам не веря в случившееся, прошептал он.

– Что получилось? – с интересом взглянула на него Кэтлин.

– Монета. Я ведь рассказывал тебе, как Ка Фай из ничего достает всякие вещи. У меня сейчас получилось «вытянуть» монету.

– Ты это серьезно? – не поверила девушка.

– Вполне… – Кевин положил монетку на столик, продемонстрировал Кэтлин пустую ладонь. Потом сжал ее, сконцентрировался на нужном ощущении – том самом, что привело к успеху. Снова разжал ладонь.

– Здорово! – Кэтлин чуть не захлопала в ладони, увидев у него на ладони очередную монету. – Это не фокус?

– Нет, – покачал головой он. Положив вторую монетку на стол, задумчиво посмотрел на Кэтлин. Затем снова разжал руку, оглядел очередную появившуюся монетку. После чего передал ее Кэтлин. – Возьми. Специально для тебя.

Кэт взяла монетку, рассмотрела ее. И ахнула – на одной из сторон монеты, вместо эмблемы Банка Федерации, красовался ее профиль. Под ним находилась тонкая изящная надпись: «С любовью, от Кевина».

– О боже! – Взгляд девушки был полон изумления. – Но как это может быть?!

– Не знаю, – искренне ответил Кевин. – Я захотел такую монетку, и она появилась. Сам удивляюсь, что получилось.

– Если честно, меня это даже пугает, – призналась Кэтлин. – Одно дело, когда ты говоришь о волшебстве. И совсем другое, когда я вижу что-то подобное. Я словно попала в сказку.

– Сказки ведь бывают и хорошими, – заметил Кевин. – Ка Фай говорит, что люди просто утратили свои возможности. Забыли о том, что в каждом из нас живет волшебник.

– Я сделаю из нее медальон! – решила Кэтлин, продолжая рассматривать монетку. – Отдам ювелиру, он приделает к ней ушко, чтобы можно было носить на цепочке.

– Выброси ее, – посоветовал Кевин. – Я тебе сейчас другую сделаю, золотую. И с цепочкой.

– Нет! – запротестовала Кэт. – Мне не нужно другую, я хочу эту.

– Как хочешь, – пожал плечами Кевин, чувствуя, как его распирает восторг оттого, что у него наконец-то все получилось.

Когда он утром пришел к Ка Фаю – не мог утерпеть до вечера, – тот уже все знал.

– Молодец, – похвалил джар. – Ты сделал даже больше, чем было надо – смог «вытянуть» не какую-то конкретную вещь, ноту, что создал в воображении. Это очень высокий уровень, мне хочется тебя поздравить. Но не возгордись, иначе потеряешь все, чего достиг. Джара не любит гордецов.

– Спасибо, – поблагодарил его Кевин. – Постараюсь не возгордиться. С монетой все действительно очень просто, но вытянуть меч я пока почему-то не могу.

– Причина в том, что монеты тебе хорошо известны, ты с детства имеешь с ними дело. Меч же ты держишь в руках всего три недели. Это только вопрос опытности: пробуй, и однажды у тебя все получится. И пожалуйста, не забывай о пустоте: она – основа всего. Слейся с ней, живи в ней. Ты достигнешь правильного состояния, когда даже в обычной жизни будешь пребывать в полном молчании разума.

– Разве это возможно? – не поверил Кевин.

– Вполне, – заверил его джар. – Я всегда нахожусь в состоянии пустоты. Даже сейчас, разговаривая с тобой.

– Но раз вы говорите, значит, вы мыслите?

– Нет. Слова просто приходят из пустоты.

Спорить Кевин не стал – понимал, что в этом нет смысла. К тому же пока Ка Фай всякий раз оказывался прав.

– Хорошо, – кивнул джар, явно зная, о чем думает Кевин. – Ты потихоньку схватываешь истину. Теперь попробуй не только вытянуть монету, но и отправить ее обратно.

– Сейчас? – не понял Кевин.

– Да.

Чувствуя на себе взгляд джара, Кевин вытянул монету. Потом попытался вернуть ее обратно в пустоту – ничего не получилось.

– Не выходит, – обескураженно сказал он.

– А почему не выходит? – спросил Ка Фай. – Давай, анализируй. Ответ на деле очень прост.

Кевин наморщил лоб.

– Не знаю… – смущенно произнес он.

– Когда найдешь ответ на этот вопрос, научишься отправлять в небытие любые предметы. Причем не только те, которые вытащил. Можешь идти…

Заданная Ка Фаем задачка не давала Кевину покоя больше недели. Он с легкостью «вытягивал» из небытия монеты, научился вытягивать ложки и вилки. Потом смог добыть из пустоты выкидной нож – точно такой же он когда-то таскал в заднем кармане брюк. Но вот отправить все эти предметы обратно он пока не мог, не получалось у него и вытянуть меч…

Был час дня. Кевин сидел на берегу реки, ожидая, когда Кэтлин позовет его обедать и уже по привычке вертел в руке монету, пытаясь отправить ее назад в пустоту. Потом случайно выронил ее, хотел поднять. И замер…

Это было настоящее озарение. Подняв монету, Кевин сравнил два ощущения: монета в руке, монеты в руке нет… Если для того, чтобы вытянуть ее, надо сосредоточиться на ощущении присутствия монеты в ладони, то логично предположить, что для обратного процесса надо просто запомнить ощущения пустой ладони. Что чувствует пустая ладонь? Ничего. Или почти ничего. Ощущение пустой ладони…

Весь остаток дня он пытался запомнить ощущение пустоты. Есть монета – нет монеты. Рука с монетой – рука без монеты. Уже близились сумерки, когда монета в руке Кевина неожиданно исчезла.

– Черт! – даже не поверил он. – Получилось!!!

Снова извлек монетку из пустоты. Отправил ее обратно. Опять извлек.

– Чего кричишь? – выглянула из трейлера Кэтлин.

– У меня получилось! – закричал Кевин. Вскочив, подбежал к ней, показал ей монетку. – Видишь?

– И что? – не поняла она.

– Вот она в ладони. – Он сжал руку, – А вот ее уже нет!

– Всего-то? – хмыкнула Кэтлин. – Может, тебе лучше потренироваться с тысячными банкнотами? Пользы было бы гораздо больше. – Она внимательно посмотрела на него, потом засмеялась, – Ладно, не дуйся. Я шучу.

– Не дуюсь! – Он чмокнул ее в щеку. – Я к Ка Фаю…

Когда он пришел, джар уже ждал его.

– У меня получилось! – с ходу выпалил Кевин. – Я понял: надо почувствовать пустую ладонь!

– Что ж, неплохо, – кивнул Ка Фай. – Присаживайся.

Кевин сел рядом с ним на скамейку.

– То, что ты это понял, о многом говорит. Джара начинает делиться с тобой своими тайнами. Дальше этот поток знаний будет только усиливаться.

– Но меч я пока так и не могу вытянуть, – пожаловался Кевин. – Сколько ни пробовал, ничего не получается.

Ка Фай ответил не сразу.

– Твоя ошибка, – начал он наконец, – в неправильном образном представлении процесса. Ты пытаешься «вырастить» меч: в том образе, который ты генерируешь, меч не появляется целиком. Сначала ты визуализируешь его рукоять, потом вытягиваешь лезвие. Это рабочий метод, но он не для новичков. Ты пока не настолько сошелся с пустотой, чтобы полностью контролировать этот процесс. Поэтому измени представление. Не выращивай меч, а получай его сразу целиком.

– Да, – признался Кевин. – Вы правы. Я действительно представлял, что меч вырастает из моей руки. Не знал, что это неправильно.

– Это хороший вариант. Но он не для новичков, – повторил Ка Фай. – Попробуй сделать так, как я сказал. Получай меч сразу, целиком.

Кевин попробовал. Раз, другой, третий. Ничего не получалось.

– Получится, – словно слыша его мысли, произнес джар. – Ты в одном шаге от успеха. Просто практикуйся, и все будет в порядке. Однажды ты научишься не только вытягивать и прятать нужные тебе предметы, но и менять окружающий мир.

– Так же, как вы это сделали с глайдером? Когда превратили его в такси?

– Верно. А знаешь, в чем секрет таких превращений? – Джар испытующе взглянул на Кевина, – Вспомни, как я манипулировал твоими часами. Они были обычными пластиковыми, потом стали золотыми. Сейчас, например, они опять решили стать пластиковыми. – Джар с усмешкой указал Кевину на его часы.

– Да, верно… – Кевин взглянул на свои часы. Впрочем, удивления от увиденного уже не испытал.

– Тебе кажется, что я что-то изменил, превратив золотые часы в обычные. На деле же я ничего не менял. – Ка Фай выделил последние слова. – Я просто выбрал тот вариант реальности, где у тебя на руке часы в простом пластиковом корпусе.

– И что это значит? – не понял Кевин.

– Это значит, что все возможные варианты реальности уже существуют. Все, что от тебя требуется, это выбрать нужный.

Кевин нахмурился. Он снова не понимал того, что говорил Ка Фай.

– Но ведь реальность одна? – осторожно спросил он.

– Реальностей бесконечно много, и все они существуют одновременно. Тебе надо лишь выбрать ту реальность, которая соответствует твоим запросам.

– То есть где-то есть другой Кевин и другой Ка Фай?

– Можно сказать и так. Хотя это будет неправильно, потому что ты – всегда ты. В какой бы реальности ты не находился. Представь, что ты находишься в центре комнаты, окруженный сотней зеркал – какое из твоих отражений истинное? Они все истинные, и лишь от тебя зависит, на какое зеркало ты смотришь в конкретный момент.

Кевин не ответил.

– Пока ты воспринимаешь мир как нечто устойчивое и неизменное, ты не сможешь совершать все то, о чем я тебе говорю, – продолжил Ка Фай. – Для тебя есть прошлое, настоящее и будущее, тогда как для джара есть только настоящее.