Текст книги "Соборы пустоты"

Автор книги: Анри Левенбрюк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

– Почему?

– По семейным обстоятельствам, Эрик.

– По семейным обстоятельствам? В самом деле?

– Увы, это так.

– Но ведь в контракте, который мы все подписывали, сказано, что мы обязуемся не покидать комплекс даже по причинам личного характера… Именно поэтому вы и предложили мне взять с собой жену.

Доктор наклонился к Эрику через стол, чтобы пристально взглянуть ему в глаза.

– Дорогой Эрик, неужели вы принимаете меня за мерзкое чудовище? Не стану же я мешать отцу, который хочет быть рядом с дочерью в минуту, когда он нужен ей как никогда раньше! Конечно, официальноэто противоречит нашим правилам, но в исключительных случаях я способен закрыть глаза на кое-какие нарушения.

Эрик недоверчиво поморщился. Если все это правда, почему же Чарльз Левин никогда не рассказывал ему о том, что у его дочери какие-то неприятности? А вот то, что Линч не раз высказывал относительно проекта Рубедо свои сомнения, еще более серьезные, чем у самого Эрика, беспокоило его ни на шутку. Левин даже подумал: а что, если геолог попросту попытался сбежать… И объяснения Доктора не убедили его в обратном.

– И вы уверены, что он ничего не расскажет о проекте Рубедо?

– Мы приняли меры.

Эрик и не пытался скрыть свое недоверие.

– Поймите мое удивление: вы позволяете ему уехать вот так, с бухты-барахты, тогда как мы здесь не имеем права позвонить по телефону, даже чтобы узнать, как дела у наших близких…

На этот раз на лице Доктора отразилась легкая скука.

– Я не желаю быть обязанным следить за тем, с кем общается сотня собравшихся здесь человек, Эрик. Но в чрезвычайной ситуации я могу позволить себе довериться одному из них. Если вас беспокоит именно это, поверьте, Чарльз Линч ничего не разболтает.

– Дело в другом. Меня беспокоит его исчезновение, доктор Вэлдон.

– Что ж, в таком случае теперь вы можете быть спокойны: Чарльз не исчез, а просто вернулся во Францию, к своей дочери, у которой серьезные неприятности. Я попросил его не разглашать причин его отъезда, потому что не хотел, чтобы другие приходили и объясняли мне, как они соскучились по друзьям и близким… Надеюсь, что вы и не собирались делать этого, Эрик?

– Нет.

– Тем лучше. У вас есть еще вопросы?

Инженер прикусил губы. Да, конечно. Он бы хотел задать еще множество вопросов. Но сейчас, перед Вэлдоном и этими четырьмя незнакомцами, ему не удавалось их сформулировать. Это оказалось куда труднее, чем когда он говорил с женой.

– Ну да…

– Мы вас слушаем.

– Даже не знаю, как сказать… На самом деле это не вопросы, а скорее… кое-какие сомнения.

– Ну же! Какие именно?

Молодой инженер смущенно стиснул кулаки на коленях.

– Немного трудно объяснить… Цель изысканий «Summa Perfectionis» действительно захватывающая, но, видите ли, иногда меня удивляет их форма.

– Что вы имеете в виду?

– Сам не знаю… Когда вы толкуете, как только что, обо всех этих эзотерических текстах… Понимаете, это не моя сфера. Я человек науки.

У Доктора вырвался покровительственный смешок. Он с облегчением откинулся на спинку кресла, словно все оказалось куда менее серьезным, чем он опасался.

– Так вот что вас огорчает? Вас не вдохновляет герметизм? Да ради бога! Пусть каждый занимается своим делом, Эрик. Вы изучаете материю, а я – древние тексты. Ведь в сущности мы оба ищем одно и то же – истину.

– Конечно… Но… Как бы это сказать? Иногда мне кажется, что «Summa Perfectionis» – не совсем то научное общество, каким мне его рисовали.

– Ну-ну, Эрик. Прежде всего, если вы не против, я предпочитаю выражение «ученое общество». Мне хотелось бы видеть в нас ученых, а не просто исследователей. Полагаю, так будет точнее. Как бы то ни было, вам известно, что почти все здесь – люди науки. Во всем комплексе не найдется ни одного человека, которому пришлось бы краснеть за свою родословную, если позволите так выразиться. Но быть истинным человеком науки еще не значит чураться других отраслей знания, кроме тех, в которых вы специалист. Изучение древних текстов может дать нам многое. Конечно, мы не должны принимать их на веру, но постигать с такой же дотошностью, как при лабораторных исследованиях.

– Возможно. Но это еще не все. Меня смущает тот странный антураж, который мы используем на симпозиумах… На наших первых собраниях ничего подобного не было, и чем дальше, тем чаще я спрашиваю себя: во что я вляпался? Иногда мне даже кажется… Только не обижайтесь, ладно? Но иногда мне кажется, что я попал в какую-то секту.

Эрик почувствовал, как напряглись его соседи. Но Доктор оставался невозмутимым.

– Ну что вы! – произнес он с улыбкой. – Поймите, «Summa Perfectionis» существует с незапамятных времен, и нам бы хотелось сохранить некоторые ее обычаи. Да никто никогда и не пытался скрывать от вас ее наследие. Конечно, это ученое сообщество, но с давними традициями. Так что хотя «антураж», о котором вы говорите, и может показаться устаревшим таким, как мы с вами, современным наблюдателям, но с нашей стороны это лишь дань уважения тем, кто много веков назад создал «Summa Perfectionis»: именно благодаря им сегодня мы можем доводить до конца наши исследования.

– Неужели это так необходимо? Разве нельзя заботиться о содержании, а не о форме?

– Возможно, для вас уважение к традициям не так уж и важно, но некоторые из нас думают иначе. Да если подумать, это относится ко многим обществам, которые все еще существуют в наши дни. Неужели вы считаете, что наши обычаи более странные, чем, например, традиции Французской академии? Если бы вам довелось присутствовать на одном из собраний старых мудрецов с этими их шпагами, зелеными фраками и прочими «знаками отличия», поверьте, вы бы поняли, что наши традиции не такие уж причудливые…

– Возможно, – сдался Эрик. – Только я не привык к подобным постановкам.

– Тогда, друг мой, отнеситесь к этому как к научному опыту. Откройте для себя мир, который прежде был вам неизвестен… Разве вы бы отказались вступить в Академию естественных наук под предлогом, что их обычаи кажутся вам странными?

– Нет, конечно.

– То же относится и к «Summa Perfectionis». Пусть это ученое общество долгое время оставалось немногочисленным, оно все же пронесло сквозь века большую часть своих ритуалов и предписаний. Подумайте, ведь оно возникло во времена, когда химия и алхимия были неразделимы. До восемнадцатого века, собственно, до тех пор пока Лавуазье не осудил алхимию, она оставалась первейшей из наук. Алхимиками считали себя Альберт Великий, Фома Аквинский, Джон Ди, Роджер Бэкон и сам Исаак Ньютон. На протяжении столетий величайшие умы формировались в эзотерической среде… Признаюсь, это придает нашему обществу некоторое своеобразие. Но отказаться от этого наследия мы не можем. Кроме того, признаюсь, что самому мне это по душе. Я склонен уважать традиции.

Инженер неуверенна кивнул.

– Дорогой друг, я прекрасно понимаю вашу растерянность, но могу вас успокоить, все мы собрались здесь во имя одного: научных изысканий. И поверьте, если даже вас удивляют некоторые обычаи, унаследованные «Summa Perfectionis» от прежних времен, наша организация – все же идеальное место, где вы без помех можете заниматься своими исследованиями. Здесь в вашем распоряжении больше возможностей, чем в любой лаборатории, частной или государственной.

– Безусловно.

– Вот и не терзайте себя понапрасну. Учтите, что вы принимаете эти обычаи вслед за теми учеными, которые на протяжении веков имели честь работать в нашей организации. И мы счастливы видеть вас в наших рядах.

– Спасибо.

– Отлично. Не смею вас задерживать. Супруга вас заждалась. Благодарю, что вы так искренне излили мне душу. Зайдите ко мне через неделю. Тогда и скажете, не стало ли вам уютнее среди нас. Договорились?

Доктор встал и подошел к инженеру, протягивая ему руки. Со смущенной улыбкой Эрик поднялся со своего места.

– Благодарю вас. Сожалею, что побеспокоил…

– Напротив. Вы поступили правильно, – сказал Вэлдон, похлопывая его по плечу. – Совершенно правильно, друг мой. Я хочу, чтобы все здесь чувствовали себя уютно.

Эрик попрощался с гостями Доктора и вышел из кабинета. Секретарша проводила его до длинного коридора, проходившего через весь подземный комплекс.

По дороге домой он сжимал в карманах кулаки, не подымая глаз от серого пола. Разглагольствования Доктора не слишком-то его успокоили. Но время упущено, да и Каролина не разделяет его страхи. Придется ему научиться жить с тягостным чувством, что он сделал неправильный выбор.

34

– Спасибо, что так скоро согласились меня принять.

Молодая женщина улыбнулась и закрыла за ним дверь.

Маккензи нашел ее еще привлекательнее, чем накануне. Возможно, сегодня она больше времени провела перед зеркалом. Уж не нарочно ли она выбрала этот короткий топик, подчеркивающий ее пышную грудь? Или днем у нее был еще один кастинг? Так или иначе, но, входя в квартиру, вы замечали только одно – грудь Мари Линч, а еще через несколько секунд – улыбку Мари Линч.

Ари невольно вспомнились красотки с плакатов пятидесятых. Она походила на одну из тех женщин, которые всегда представляются вам черно-белыми, словно фотография голливудской актрисы. Одри Хёпберн в чистом виде.

– У вас действительно есть новости о моем отце?

– Да, косвенным образом.

– В каком смысле косвенным?

Ари сделал усилие, чтобы отвести от нее глаза, вошел в гостиную и оглядел эту часть квартиры.

Скромная трехкомнатная квартирка на улице Монж в Пятом округе, наверняка выбранная Чарльзом Линчем из-за близости к университету. Просто обставленная, без малейших излишеств, она мало что говорила о своем владельце, разве только свидетельствовала о его умеренности.

– Я обнаружил, что за последние три месяца пропали два других человека, занимавшихся тем же, что и ваш отец.

Пока он предпочел не уточнять, что один из них умер.

– Неужели исчезновение отца как-то связано с его профессией?

– Может быть. Если только, конечно, между его исчезновением и исчезновением других действительно есть связь. Возможно, это простая случайность.

На лице молодой женщины отразилось сомнение.

– Что-то слабо верится в такое совпадение.

– А знаете, по закону больших чисел возможны такие невероятные случайности, что люди принимают их за предзнаменования.

– Простите?

– Я хочу сказать, что это вполне может оказаться простым совпадением. И все-таки зацепка серьезная, так что я над ней поработаю. Потому-то мне и нужно осмотреть вещи вашего отца.

– Хотите что-нибудь выпить?

– Пока нет. Покажете мне его кабинет?

Она кивнула, явно разочарованная его отказом, и провела его в соседнюю комнату.

– В детстве здесь была моя комната. Он сделал из нее кабинет. Хотя при мне здесь порядка было побольше.

Комната выглядела именно так, как должен выглядеть кабинет исследователя. Полно книг, судя по всему, расставленных в строгом порядке, куча бумаг, очень мало украшений… При виде компьютера Ари поморщился.

– Вы умеете пользоваться этими штуками? – спросил он Мари, указывая на компьютер пальцем.

– Эээ… Да. Как все.

– Ну конечно. Вас не затруднит мне помочь? Я поищу в книгах и папках, а вы в компьютере.

– Запросто. А что мы ищем?

Маккензи подошел к письменному столу, вынул из кармана записную книжку, быстро пролистал ее, взял листок бумаги и выписал список слов. «Франк Аламерсери, Луи Небати, Summa Perfectionis, Джабир ибн Хайян, Рубедо, Вэлдон, Агарта, Виллар из Онкура, Изумрудная скрижаль, Николя Фламель».

– Держите. Если в каком-то файле попадется одно из этих слов, распечатаете мне его?

– Легко.

Она заглянула в листок, который протянул ей Маккензи, и нахмурилась.

– Николя Фламель? Вы шутите?

– Почему?

– Это же персонаж книги о Гарри Поттере!

Аналитик не удержался от смеха.

– Ну… Как скажете. Но вообще-то это вполне реальный человек, живший в тринадцатом веке.

– Ах вот оно что. И как все эти имена связаны с моим отцом?

– Вот именно это, Мари, мы и пытаемся выяснить: какая тут связь.

– Обожаю, когда вы разговариваете со мной как с дебилкой!

– Неужели? Тогда постараюсь делать это почаще! За дело.

И он тут же начал просматривать папки на одном из стеллажей. Минуту Мари Линч не сводила с него глаз, потом вздохнула и уселась за компьютер.

Аналитик тщательно просмотрел тетради с заметками, книги, папки, письма, разбросанные по всей комнате. В основном они касались геологии, минералогии, геохимии, кристаллографии… Через некоторое время ему надоело читать целые параграфы о физико-химических свойствах того или иного минерала, и он решил ускорить поиски.

– Нашли что-нибудь? – спросила Мари.

– Ничего стоящего. А вы?

– Нет. Я проверила оба жестких диска, но в названиях файлов ключевые слова не попадаются. Сейчас запущу поиск по содержанию документов. Это займет какое-то время…

– О’кей.

Ари продолжил осмотр, но уже почти не надеясь найти здесь то, что рассчитывал: несомненные доказательства интереса Чарльза Линча к герметизму.

Возможно, в его книжному шкафу найдется полка, посвященная эзотеризму… Он начал читать названия всех стоявших там книг, касаясь корешков кончиком указательного пальца. Он проводил им вдоль неровных рядов, быстро переходя от одной полки к другой.

И вдруг его рука замерла на старинной книге.

Он улыбнулся. Это был трактат по алхимии. Ари потянул его к себе и пролистал. Ни одной рукописной записи внутри не нашлось. Он поставил книгу на место. Рядом он обнаружил вторую книгу на ту же тему, затем третью о связях между алхимией и современной химией… Но и только.

Он почувствовал легкое разочарование. Стоит ли удивляться тому, что у геолога среди такого количества книг нашлось несколько подобных произведений? Он снова взялся за поиски.

– Ничего, – бросила Мари Линч через несколько минут. – Я ничего не нашла.

– Уверены?

– На все сто.

– Вот досада…

– Могу еще заглянуть в его браузер. Там могут оказаться ключевые слова, которые он набил в поисковик, если, конечно, он их не удалил. Это позволит нам проверить, что он в последнее время искал в Сети.

– Отличная мысль. Давайте!

Ари счел, что рыться в книгах дальше не имеет смысла, и сел за спиной молодой женщины.

– А ловко у вас получается, – сказал он, заметив, как легко она управляется с интернетом.

Мари пожала плечами.

– Актрисе, которая ищет работу, приходится подолгу торчать в Сети, – ответила она, словно оправдываясь. – А если честно, то я просто подсела на все эти форумы и социальные сети. Постоянно в них зависаю. А вы?

– У меня нет компьютера. Не выношу эту гадость.

Мари уставилась на него, вытаращив глаза:

– Вы шутите?

– Ничуть. У меня в кабинете стоит компьютер, но я им не пользуюсь. Клею на него стикеры.

– А как вы без него обходитесь?

– Просто отлично.

– Ах вот как. Значит, вы просите других искать вместо вас?

– Ну, в общем… да. Итак?

Мари повернулась к экрану и запустила браузер. Открыла страницу поисковой системы и навела курсор на строку поиска.

– Вот. Если теперь я нажму на «ввод», то появится список всех последних ключевых слов, набранных отцом.

– Тогда жмите.

Она нажала на кнопку. И сразу же на экране появились написанные в столбик слова. Ей даже не пришлось прокручивать список. У них перед глазами появилось то, что так надеялся увидеть Ари.

Последние запросы Чарльза Линча, написанные всевозможными способами и во всевозможных сочетаниях, не оставляли сомнений.

Summa perfectionis

summa

perfectionis

научное общество summa perfectionis

тайное научное общество summa perfectionis

ученое общество

вэлдон

доктор вэлдон

вэлдон ученое общество

вэлдон научное общество

И так во всю высоту экрана. Маккензи подвинул табурет и сел рядом с Мари.

– Вэлдон! Так зовут того типа, в доме которого мы встретились, – прошептала молодая женщина. – И здесь все остальные слова из вашего списка. Откуда вы знали, что отец ими интересуется?

– Вчера в доме Вэлдона я нашел папку с заголовком «Summa perfectionis – Р. Rubedo»…

– А что это за тайное научное общество?

– Понятия не имею. Но в одном мы можем быть уверены: между вашим отцом, Вэлдоном и выражением «Summa perfectionis» есть какая-то связь.

– А что оно значит?

– Насколько мне известно, речь идет о средневековой книге по алхимии. Но ваш отец, похоже, искал что-то другое. Вы можете прокрутить список и посмотреть, нет ли ниже слова «Рубедо»?

Мари кивнула. Она покрутила колесико и быстро дошла до конца списка. Но упомянутого имени так и не нашлось.

– Скажите, а можно распечатать результаты всех запросов, сделанных вашим отцом?

– Вы шутите? Да каждое из этих слов выводит на тысячи страниц!

– Неужели?

– Да вы посмотрите, что будет, если я наберу хотя бы summa perfectionis.

Молодая женщина ввела оба слова в диалоговое окошко.

– Видите? Поисковик выдает, что это слово упоминается шестьдесят семь тысяч двести раз! А если учесть, что каждый сайт содержит хотя бы несколько страниц, вы можете себе представить, сколько страниц придется распечатать. И даже если я ограничу поиск, добавив кавычки, чтобы поисковик выбирал только те сайты, где оба слова встречаются именно в этом порядке: «summa perfectionis», все равно получится… Восемь тысяч восемьсот десять сайтов!

– Понял, – сказал Ари со вздохом. – В общем, мы не можем узнать, что нашел ваш отец.

– Можем посмотреть в истории поиска, на какие страницы он заходил… Но их тоже будет целая куча. Вот, смотрите.

Она пару раз щелкнула мышью, и в левой части экрана появился список.

– Вот названия всех страниц, на которые он заходил в последнее время. Представляете, что получится, если я все это распечатаю?

Ари взглянул на экран. Большая часть ссылок касались книги Джабира ибн Хайяна, другие – статей общего характера, имеющих отношение к ключевым словам, по которым Чарльз Линч задавал поиск, в частности к секретным обществам.

– Да ладно, проехали. Все равно интересно не то, что он нашел, а то, что он вообще это искал. Не поищите на «Рубедо», любопытства ради?

– Конечно.

Мари вернулась на главную страницу поисковика и набрала запрос. Поисковик выдал 200 тысяч ссылок. Ари просмотрел названия первых сайтов.

Рубедо – Конгресс Амаду – Юнг

Рубедо – Руби-радио

Рубедо – Междисциплинарные исследования по аналитической психологии…

Все это ни о чем не говорило Ари, пока он не увидел шестую ссылку: «6. – Alchemy 2, Nigredo, Albedo and Rubedo». [34]34
  Алхимия 2, Нигредо, Альбедо и Рубедо (англ.).


[Закрыть]

Он стукнул кулаком по столу так, что его соседка подпрыгнула.

– Ну конечно! Я просто придурок! Никакая это не фамилия! Почему я раньше не догадался?

– Вы о чем?

– Рубедо! Теперь я вспомнил! Я знал, что это слово мне уже попадалось! Так называется третья и последняя стадия алхимической мутации!

– Чего?

– Чтобы получить философский камень. Сначала черная стадия – нигредо, затем белая, альбедо и наконец красная – рубедо. Осталось только узнать, что означает «П» в «П. Рубедо».

– У меня сейчас крыша поедет!

– Извините, я думаю вслух… Во всяком случае, в одном мы уверены: ваш отец пытался узнать, что означает «Summa perfectionis», выражение, связанное с алхимическим термином рубедо, и хотел выяснить, есть ли связь между этим выражением и Вэлдоном или научным обществом, скорее всего тайным.

– А разве тайные научные общества существуют?

Ари пожал плечами:

– Почему бы и нет? Royal Society [35]35
  Королевское общество (англ.).


[Закрыть]возникло из Invisible College, [36]36
  Незримый колледж (англ.).


[Закрыть]а это и было тайное ученое общество.

Мари схватила Маккензи за руку:

– Извините, Ари, пусть я снова покажусь вам круглой дурой, но я даже не представляю, о чем вы сейчас говорите…

– Лондонское Королевское общество у англичан то же, что наша Академия наук. Если хотите, это высшее научное учреждение в Великобритании, в него входил Исаак Ньютон. А создали его в середине семнадцатого века несколько именитых ученых, в том числе Роберт Бойль, и в то время это было тайное общество, Незримый колледж. Цель у обоих обществ одна: познание через экспериментальные исследования. В общем, это была попытка борьбы с религиозным мракобесием или со схоластическими методами.

– С чем?

– Со схоластикой. Так называлась средневековая философия, стремившаяся примирить науки с христианской догмой. Короче говоря, в те времена желательно было, чтобы научные исследования не противоречили религии.

– О’кей. Значит, тайные научные общества существуют.

– Да, существовали. А следовательно, могут существовать и сейчас… Впрочем, мне трудно представить, чего ради научное общество станет скрываться, разве что в некоторых странах, где религия до сих пор диктует свои правила. Во всяком случае, во Франции я таких обществ не знаю. По крайней мере из тех, которые можно назвать научными.

– Ясно… И что нам делать теперь?

Похоже, Ари этот вопрос удивил.

– Вам – ничего, а я продолжу поиски.

– Могу я вам помочь?

– Послушайте… Вы актриса, а я легавый. Пусть каждый занимается своим делом, идет?

– Не стану я сидеть сложа руки! Мой отец исчез, и…

– Может, мне вместо вас походить на кастинги?

Она покачала головой:

– Я только хотела помочь…

– Очень мило с вашей стороны, Мари, но в этом нет необходимости.

Ари встал и подвинул табурет на место.

– Если хотите, я продолжу поиски в отцовском компьютере или кабинете, – предложила она, преисполненная рвения.

– Почему бы и нет…

– Если что-то откопаю, позвоню.

– Буду рад, – ответил он, направляясь к двери.

Она проводила его в прихожую.

– Держите меня в курсе, хорошо?

– Само собой!

– Спасибо, – сказала она.

Потом она схватила Ари за плечо и встала на цыпочки, чтобы расцеловать его.

Аналитик, не ожидавший такого порыва, немного замялся, но не без удовольствия позволил ей себя поцеловать. Затем он чмокнул молодую женщину в обе щеки, улыбнулся ей и вышел из квартиры.