Текст книги "Тьма и свет (СИ)"

Автор книги: Анна Завгородняя

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Девочка-призрак остановилась перед воротами и оглянулась на нас, ожидая, когда подойдем. Мала зависла рядом, пыхтя трубкой. Я же смотрела на особняк, ощущая странный холод, который, казалось, источал каждый камень этого здания.

– Ничего не понимаю, – признался Порфирий. Его сыновья удивленно воззрились на дом.

– Что не так? – обратился к ним Анатоль.

– Дом… – ответил старик лакей и нахмурился. – К нему вела другая дорога, да и выглядел он иначе. Не такой старый и ветхий, как нынче. Не то, чтобы у княгини хватало средств поддерживать здание в добром состоянии, но и таким разваленным оно не было, – признался Порфирий.

– Полагаю, мы прошли барьер, который прячет истинное положение вещей, – проговорил Шуйский и подошел к воротам. Они оказались заперты. Я оценила огромный замок, покрытый ржавчиной, и черную паутину, тянувшуюся от одного каменного столба до другого. Мысленно поежившись, вспомнила, как не люблю пауков и прочих опасных гадов.

– Туда! – Дождавшись, когда все отдышатся, Ядвига подняла руку и показала на особняк.

– Не нравится мне все это, – шепнула Капитолина, а Анатоль, повернувшись к Порфирию и его сыновьям, велел, чтобы оставались на месте и никуда не уходили.

– Да мы и сами не особо горим желанием возвращаться через тот лес, – выдохнул с облегчением бывший лакей. – Тут обождем. Только вы это, поосторожнее там.

– Это мы и сами знаем, – ответил Харитон и подошел к воротам, оценивающе разглядывая паутину.

– Гляди, какая толстая, – сказал он, обращаясь к Капе. – Паук, который ее сплел, наверное, приличных размеров.

– Но не такой, как был в шахте, – предположила рыжая.

– Надеюсь, не такой, – ответил парень и потянулся к замку. – Сейчас я его вскрою. Вы даже не успеете досчитать до десяти, – добавил он и принялся что-то там колдовать с ржавым препятствием.

Я же подошла ближе, встав за плечом Серьги, в то время как Ядвига пролетела через ворота и оказалась во дворе особняка. Мала полетела за светлой душой и тоже теперь ждала нас, следя за тем, как ловко вскрывает замок неутомимый Харитон. Но вот он нечаянно задел нить паутины, и она завибрировала, издав тихий звук, словно где-то тонко запела струна.

– Не нравится мне все это, – шепнула Харитону Гаркун. – Ты это… поосторожнее там…

– Не учи ученого, – улыбнулся парень и тут сверху с отвратительным шлепком ему на голову упал паук. Стоит отдать должное Серьге – он не закричал, не испугался, лишь застыл, когда тварь вдруг обхватила его голову своими мохнатыми лапами.

– Не двигайся, – предупредил Шуйский. Он поднял руку. С пальцев мага сорвался луч яркого света. Он вонзился в тело паука и тот дернулся, подняв лапы и освобождая голову Харитона из плена. Капа тоже не растерялась. Что было силы ударила магией по огромному насекомому, сбивая его на землю, где паука прикончил своей магией Анатоль.

– Интересно, они ядовитые? – пошутил Серьга, вернувшись к замку.

– Хочешь проверить? – возмутилась Капа, но парень уже не слышал ее. Наклонившись, он прижался ухом к замку и сделал круговое движение пальцами. В воздухе тихо щелкнуло и замок с треском открылся.

– Вот и пригодились нам твои разбойничьи замашки, – то ли пошутила, то ли сказала всерьез рыжая ведьма.

– Э! – посмотрел на нее в поддельном негодовании Серьга. – Кто прошлое помянет, тому глаз вон! – Он вытащил замок из петли и отошел в сторону, позволяя Шуйскому подойти ближе, сам при этом взглянул на ведьму и подмигнул ей.

Капа в ответ показала Харитону язык, а Анатоль, едва взглянув на спорящих агентов, приблизился к воротам и толкнул их, открывая.

Раздался тяжелый, протяжный скрип, больше похожий на стон, и Мала закатила глаза.

– Вот теперь все, кто в доме, вас обязательно услышали, – сказала она.

Анатоль ничего не ответил, он обернулся ко мне и подозвал ближе.

– Скажите девочке, пусть покажет, где находятся остальные дети, – попросил он.

Я выполнила поручение, и Ядвига с готовностью поманила нас за собой. Девочка полетела вперед, указывая дорогу, но при этом то и дело озиралась, будто боялась нападения. Как оказалось, боялась она не зря. Мы едва смогли приблизиться к особняку, когда прямо из пустоты предо мной возникла высокая, темная тень. Секунда – и она обрела очертания худого долговязого мужчины в порванном, видавшем виды, костюме. У призрака, оказавшегося темным, были короткие седые волосы и просто ужасная улыбка.

Пропустив призрак Ядвиги, темная душа бросилась на меня.

– Темный! – крикнула я и указала в пространство впереди, прямо на душу, видимо, охранявшую подступы к особняку.

– А! – пикнула Ядвига и метнулась к стене, прочь от страшного призрака. Мала поспешила было ко мне на помощь, но едва не сразу же ретировалась, увидев, как Анатоль швырнул магическим светом туда, куда указала я.

Темная душа, не ожидавшая, что мы ее можем видеть, не успела отреагировать должным образом, и свет Шуйского развеял ее по ветру, словно и не бывало.

– Сюрприз, – выдохнул Серьга, уже сообразивший, что к чему.

– Эй, мелкая, – позвала призрака Гаркун, – тут еще есть подобные стражники?

Подрагивая от страха, душа девочки подлетела ближе.

– Вы его убили? – спросила она, обращаясь почему-то ко мне, а не к Анатолю, атаковавшему темную душу.

– Развеял на время, – все же ответил Шуйский, а я повторила вопрос Капы и Ядвига кивнула.

– Да. У госпожи тут их много. А когда она уезжает в город, то выпускает их за ворота, чтобы охраняли дом и не выпускали детей. В лес они вот только выйти не могут, – признался ребенок, – ну те, кто живы.

Серьга закатил глаза.

– Ну вот объясните мне, – проворчал парень, – почему нельзя было заранее предупредить, что двор перед домом кишит темными душами?

Никто ему, конечно же, не ответил. Лишь Анатоль, задумчиво посмотревший на особняк, проговорил:

– Видимо, магия на воротах не только не впускает непрошеных гостей, но и не выпускает темные души. Иначе от деревни уже давно ничего бы не осталось, – рассудил он. – Впрочем, идемте. Теперь мы будем наготове. Мала, – обратился Шуйский к цыганке, – летите вперед и если увидите опасность…

– Я тут же вас предупрежу, —душа понятливо кивнула. – Уже поняла. Лечу, – добавила она и полетела вперед. Я же присела на корточки перед Ядвигой. Девочка казалась очень напуганной. Она даже подрагивала и смотрела на меня взглядом олененка, пойманного охотниками.

Внутри все перевернулось, но я нашла в себе силы говорить спокойно:

– Идем. Ты должна нам все показать. Сколько всего детей в доме? – сделала попытку.

Ядвига моргнула, затем полетела показывать дорогу на ходу спросив дрогнувшим голоском:

– Мертвых, или живых?

А вот это уже было интересно! Во мне появилась надежда, что возможно кого—то мы да спасем.

– И тех, и этих, – ответила я девочке.

– Те, кто плачет, сидят в подвале, – прошептала Ядвига. – А такие, как я, живут вокруг дома и внутри, там, где нам можно летать. Но мы предпочитаем гулять в лесу. Там нет других… – Девочка замолчала, но я и без ее слов поняла: речь шла о темных душах.

– Интересно, как эта княгиня заманила к себе на работу темные души? – спросила тихо Капа. – У меня, конечно, есть версии, но одна хуже другой.

– Тсс, – сказал ей Анатоль. – После обсудим. Сейчас надо найти детей, а затем уничтожить всех темных вокруг.

Обогнув дом, мы увидели Малу – душа цыганки зависла над закрытым входом в подвал. Рядом с ней была Ядвига.

– Пока никого из темных не увидела, – отрапортовала Мала.

Ядвига посмотрела на двери подвала, располагавшиеся в метре над землей, и подняв руку, указала на еще один тяжелый замок, тоже оплетенный паутиной.

– Они там, – шепнула душа девочки. – И они плачут.

– Зачем они плачут? – спросила я, но Ядвига ничего не ответила и прошла через запертые двери.

– Харитон! – Шуйский указал Серьге на замок.

– Сделаю, – отозвался парень. – Только приглядывайте за пауками. Мне не особо понравилось, когда один из них пытался попробовать мою макушку на зубок, – пошутил он и тут же принялся за дело. Стоило Серьге начать вскрывать замок, как прямо из воздуха на него посыпались толстые, черные пауки – точные копии того, убитого у главных ворот. Но теперь агенты были наготове и всех насекомых убили еще до того, как они приземлились на Харитона.

– Готово, – закончив с замком, Серьга отступил в сторону.

– Отлично, – похвалил своего агента Анатоль. – Итак, я иду первый. Все будьте готовы. Софья! – Взгляд Шуйского устремился ко мне. – Вы и Мала у нас те, кто способен видеть души. Поэтому не пропустите ни одной. Я полагаю, в подвале достаточно стражей. – С этими словами бывший аллесианец открыл дверь и первым ступил в темноту, бросив перед собой огненный шар.

Пламя осветило ступени, ведущие вниз. В лицо дыхнуло сыростью и землей. Я проследила, как Анатоль спускается и как Мала летит следом за магом, а затем хотела было пойти следующей, но Капа не позволила. Призрак ребенка не тронулся с места, и я не стала винить ее за страх.

– Ты пойдешь за мной, – сказала мне рыжая. – А Харитон будет замыкать шествие. – Ведьма бросила взгляд на Серьгу, и тот кивнул соглашаясь.

Вот Капитолина начала спуск, а следом за ней в сырую глубину подвала полезла и я.

Глава 12 Слезы ангелов

Каждый шаг гулко отдавался в самом сердце. Чем ниже мы спускались, тем проворнее забирался под кожу липкий страх. Я боялась не темных душ, что охраняли особняк. Нет. Я боялась найти детей мертвыми.

– Слышите? – прошептала Мала, вылетев вперед. – Где-то капает вода.

– Удивительно длинный спуск, – пожаловалась Капитолина, но Анатоль тут же объяснил, что лестница не такая уж и длинная.

– Все дело в магии. Кто-то наложил сильные чары, поэтому нам кажется, что мы идем бесконечно долго.

– Кто бы это мог быть? – спросил Харитон и тут же добавил. – Впрочем, не отвечай. Я не уверен, что мне понравится твой ответ.

Шуйский ничего не сказал, лишь направил взмахом руки магический огонь лететь вперед, создав еще один, который освещал нам путь.

– Я уже вижу конец лестницы. – Мала полетела вниз, с целью разведать обстановку. Мы же еще не успели спуститься, когда тени вокруг начали уплотняться, сгущаясь. Анатоль громко приказал всем пригнуться и закрыть глаза, а Мале спрятаться за стеной.

Я послушно присела. Зажмурилась так крепко, что глазам стало больно. Но мне и этого показалось недостаточным, и я прижала к глазам ладонь. И все равно яркая вспышка церковной очищающей магии проникла под ресницы. Сила ее была так велика, что я невольно охнула, а когда Анатоль позвал нас, разрешив открыть глаза, присела на ступеньку и несколько секунд пыталась вернуть зрению прежнюю зоркость. Перед взором плавали цветные мошки, зато пространство вокруг оказалось чистым от опасных темных душ.

– А ты силен, аллесианец, – проговорила цыганка, выплывая из стены. Она огляделась и присвистнула, как мальчишка-сорванец. – Ничего себе! Душ было не меньше десятка.

– Идем дальше, – спокойно произнес Шуйский и первым достиг двери, обитой железом, с тяжелым замком, покрытым слоем то ли влаги, то ли слизи.

– Справишься? – уточнил у Серьги наш предводитель.

– Если только вы снова позаботитесь, чтобы мне на голову не падала всякая дрянь, – отозвался парень и, приблизившись к замку, принялся за дело.

– Мала, – обратился к темной душе Шуйский, – попробуй посмотреть, что ждет нас за стеной.

Она кивнула, но попытка темной пройти через стену не увенчалась успехом.

– Не могу, – фыркнула цыганка, зло глядя на преграду. – Защита слишком сильная, – добавила она и посмотрела на Анатоля. Шуйский не мог видеть ее разочарованного взгляда, но все понял по интонации голоса.

– Я ожидал чего-то подобного, – признался он и тут метнул сноп света куда-то в пространство над головой Харитона. Затем ударил магией по стене. Я не сразу заметила жутких толстых слизней, ползущих на мага, а увидев, поморщилась от отвращения. Слизни были огромные, размером с большую упитанную кошку, и оставляли за собой на стене тошнотворный скользкий след. Мне не хотелось даже думать, какую опасность они представляли. Я полностью сосредоточилась на работе Серьги.

– Где ты научился так ловко вскрывать замки? – спросила у молодого мага Мала.

– До того, как я попал в агентство к Арбенину, я промышлял воровством, – ответил Харитон, – было дело, но вспоминать об этом не люблю. – Парень довольно крякнул, когда замок, сдавшись в его умелых руках, щелкнул и открылся.

– Милости просим. – Серьга вытащил замок из петель и бросил на пол. В тишине громыхнуло, и Анатоль покачал головой.

– Я сомневаюсь, что там еще остались темные души, – только и сказал Харитон. – Видимо, установленная преграда защищает тех, кто находится за этой дверью, – предположил он и отошел в сторону, позволив Анатолю подойти к входу в подвал.

– Отойдите назад, – сухо велел Шуйский. Мы послушно сделали несколько шагов, когда бывший аллесианец распахнул дверь и замер, прислушиваясь к странным звукам, вырвавшимся из темноты. Направив в подвал магический свет, Анатоль вошел следом и огляделся. Только проверив помещение на отсутствие ловушек, он позволил нам зайти.

– Слышите? – сказала я, навострив уши.

– Кто-то плачет, – подтвердила мои опасения Мала. Цыганка так и не смогла полететь за нами. Чужая магия удерживала ее на лестнице.

– Идемте, – заторопилась Капа. – Там, кажется, плачут дети!

Рыжая ведьма шагнула было вперед, но Анатоль остановил ее и, покачав головой, приказал идти за ним.

– Мы никуда не спешим. Я не хочу терять никого из вас, – предупредил он.

Мы переглянулись и спорить не стали, доверяя старшему. Несмотря на то что моя душа рвалась к детям, находившимся где-то в огромном сыром подвале, я старательно держала эмоции в руках. И пока шла след в след за Шуйским, смотрела по сторонам, ужасаясь от увиденного.

Подвал представлял собой длинный коридор, полный комнат, похожих на тюремные камеры. За решетками просматривались соломенные тюфяки. Я разглядела и пустые миски с присохшими на дне остатками пищи. Но мы шли вперед и пока не увидели ни одного ребенка, хотя плач становился все громче и громче.

От этого звука у меня мурашки бежали под кожей. Коридор, подобно лестнице, казался бесконечным, и все эти камеры, жуткие, пустые, наводили на самые страшные мысли.

– Тот, кто живет в этом особняке, настоящее чудовище, – прошептала рыжая ведьма.

– А меня больше интересует, где же дети, – сказал Харитон.

– Меня тоже, – поддержал Серьгу аллесианец.

В самом конце коридора мы, наконец, были вознаграждены. Три камеры не были пусты. В них находились дети. Но, боже мой, в каком удручающем состоянии они были! У меня едва сердце не остановилось, стоило взглянуть на худых, явно голодны и измученных малышей. Два мальчишки, лет пяти, и девочка с потускневшими рыжими волосами, сидели на тюфяках. Один мальчик привалился плечом к сырой стене, а второй лежал на соломе, свернувшись в клубок, словно потерявшийся котенок. А вот девочка что-то плела из сухой травы, но увидев нас, удивленно застыла.

– Привет, – проговорила Капа дрогнувшим голосом. – Мы пришли помочь. – Она присела на корточки перед одной из камер и посмотрела на девочку. Та, в свою очередь, посмотрела на ведьму, но ничего не сказала.

– Кто же тогда плачет? – спросила я. Эти трое детей, да были измучены, но глаза их оставались совершенно сухими. А я до сих пор слышала плач, от которого внутри все переворачивалось.

– Смотрите, – произнес Серьга и, вскинув руку, указал в стену, которая прежде казалась нам тупиком. – Видите, там пробивается свет, – взволнованно добавил парень. – Там какой-то ход.

– Сейчас. – Анатоль отодвинул молодого мага и поднял руки, направив свою магию на стену.

– Дети, закройте глаза, – попросила малышей Капа. Не знаю, послушались ли они, но я зажмурилась, а услышав грохот, вздрогнула и все же не открывала глаза, пока Анатоль не позволил это сделать.

В этот раз Шуйский использовал меньше магии. Стена от его напора дрогнула. Дверь, запечатанная темной силой, приоткрылась, явив нам темный зев, из которого потянуло запахом пепла и крови.

– Что там? – Мне было не по себе. Еще никогда прежде, как сейчас, мне не хотелось поскорее покинуть настолько пугающее место. В тот миг я ощутила порыв сломать замки камер, удерживающих детей, взять их на руки и бежать без оглядки прочь, пока подвал, лестница, а за ними и особняк с зачарованным лесом, не останутся за спиной.

Но в то же время я понимала: нельзя идти на поводу у трусости. Ведь там кто-то плачет. Возможно, это ловушка. А может, просто несчастные дети, которым нужна помощь!

– Ой, как мне здесь все не нравится, – прошептала Капа.

Харитон тем временем занялся замками на дверях камер. Я проследила, как маг открыл дверь, а затем перевела взгляд на Шуйского.

– Софья Федоровна, – не оглядываясь сказал он, – сейчас вы заберете детей и покинете подвал. Будете ждать нас с Малой на лестнице.

– Но… – сделала я попытку, только Анатоль и слушать меня не стал. Пришлось смириться. Не то, чтобы я рвалась войти туда, где воняет самой преисподней, но и оставить друзей не хотелось. Ведь во мне жила сила. Темная и, возможно, она могла пригодиться.

Только Анатоль, видимо, думал иначе.

– Давай, помогу с детьми, – сказала Капа. Она первой вошла в клетку и принялась тормошить спящего мальчугана, который никак не желал просыпаться. Когда же ей удалось его разбудить, он, открыв глаза, спокойно сел, удивленно моргая. Ребенок будто не понимал, что происходит. Словно его разум был кем-то или чем-то затуманен.

Харитон вывел из темницы девочку, а я вошла к второму мальчишке. Приглядевшись к нему повнимательнее, вдруг поняла, что темноволосый, смуглый ребенок очень похож на цыгана. Впрочем, Мала скажет точнее, когда увидит своего сородича, если только мальчик имеет какое-то отношение к кочевому племени.

Дети не сопротивлялись, когда я взяла их за руки. Один из мальчиком держал за руку второго. Мне оставалось лишь отвести малышей к выходу из подвала и ждать Анатоля и остальных агентов.

– Если мы не вернемся через полчаса, Мала вас выведет, – посмотрел на меня Шуйский.

– Что? – я удивилась спокойствию его тона и еще больше тому, что услышала. – Как это…

– Иди! – Капитолина мягко подтолкнула меня ладонями в спину. – Делай, как велено. А мы… – Она выдержала паузу. – Мы вернемся.

***

– Как мне сейчас не хватает Николая с его даром, – проговорил еле слышно Серьга, ступая за Анатолем по странному, больше похожему на сырой грот, помещению. Запахи раскаленного метала, жженого дерева и пепла стали почти невыносимыми. Воздух был насыщен влагой и жаром, а стены сочились какой-то черной, смоляной жидкостью, отчего были похожи на вены руки.

– Просто настоящий лаз в ад, – шепнул Харитон, но тут же получил увесистый тычок в спину от Капитолины, идущей следом.

– Молчи, – прошипела она углем, брошенным в воду. Он спорить не стал. Кивнул и оглядевшись, тихо присвистнул, заметив клочья паутины, свисавшей со стен.

– Как мне это напоминает дело в шахте, – проговорил парень еще спустя минуту, когда Анатоль, резко остановившись, вскинул руку, призывая своих спутников застыть на месте.

– Кто-то плачет, – сказала Капа. – Снова.

– Это дети, – кивнул Шуйский и пошел на звук.

Помещение дальше разделилось на два тоннеля. Один был черным и оттого казался бездонным, из второго валил дым, и время от времени в его глубине вспыхивали алые росчерки. Плач раздавался из темного коридора. Именно туда и направились агенты. Спустя несколько минут пути по узкому проходу, где приходилось то и дело наклоняться, чтобы не зацепиться об каменные наросты, свисавшие с низкого потолка, агенты вышли в комнату, где не было ни испещренных черными венами стен, ни жара, но были циновки, расстеленные на полу, и сидевшие на них дети, прикованные цепями к стальным кольцам.

– Боже мой, – шепнула рыжая ведьма, глядя на малышей. Всего детей было девятеро. Трое мальчишек до семи лет, и шесть девочек. Все они, худые, перемазанные в грязи, уставшие, с потускневшими взорами, сидели, склонившись над странными медными чашами и… плакали. Детские слезы стекали по щекам и падали в чаши, смешиваясь с подозрительно темной жидкостью.

– Что это? – спросил Харитон с отвращением. От порыва броситься к несчастным малышам его удержала сильная рука Анатоля.

– Слезы ангелов, – ответил бывший аллесианец. – Я слышал об этом, но вижу подобное впервые.

Шуйский опустил руку, удерживавшую Серьгу, и сделал шаг к ближайшему ребенку – мальчишке со светлыми льняными волосами и глазами, похожими на бездонные синие озера. Словно не замечая чужака, ребенок, склонившись над чашей, плакал. А когда он, всхлипнув, перестал это делать, цепь на детской ноге, раскалилась, обжигая нежную кожу, и мальчишка снова начинал плакать.

– Это ужасно! – Капа посмотрела на Анатоля. – Им надо помочь.

– Надо, – согласился Шуйский. – Но сначала мы подготовимся.

– К чему? – уточнил Серьга, которого переполняла лютая ярость и сострадание к детским мукам.

– У дома есть хозяйка, и, полагаю, она приходит сюда из преисподней за слезами, смешанными на крови земли, – пояснил Анатоль. – Эти цепи – как колокольчик для прислуги. Если один из них оборвется, хозяйка особняка тут же примчится сюда. Поэтому, прежде чем мы освободим детей, нам надо быть готовыми к ее появлению.

Капитолина подошла к Шуйскому и, заглянув ему в глаза, одними губами спросила:

– Демон?

– Да, – кивнул Анатоль. – Кто-то из низших. Так что, нам повезло.

– Нам бы повезло, будь с нами Николай, – вздохнул Серьга. – Это как раз по его специальности, разгонять демонов.

– Но Арбенина здесь нет. Значит, придется справляться собственными силами, – усмехнулся Анатоль. Он забрался во внутренний карман своего камзола и, достав кусок белого мела, протянул его Капитолине.

– Рисуй замораживающие руны, – велел Шуйский.

– Сколько? – только и спросила ведьма.

– Семь. Противовес числу тьмы, – прозвучало в ответ. Гаркун, наклонившись, принялась за дело.

– Серьга, – обратился к Харитону Анатоль, – будь готов ломать цепи и освобождать детей. Когда я скажу, ты вместе с ними пойдешь назад.

– Но… – возмутился парень, бросив взволнованный взгляд на Капитолину. Рыжая при этом даже не покосилась в его сторону. Девушка старательно выводила на полу знаки, соединяя их в круг.

– Если дети будут в безопасности, это развяжет нам руки, – сказал Шуйский.

– Но я сильнее Капитолины. Я могу пригодиться… – возмутился Серьга и все же замолчал, стоило Анатолю спокойно посмотреть на него.

– Хорошо. Понял, – отчеканил парень послушно, пытаясь не показать, насколько он недоволен выбором старшего в команде.

Пока Гаркун рисовала руны, а Харитон готовился работать с цепями, Анатоль небрежно закатал рукава, обнажив руки до локтей. Затем бывший аллесианец провел ладонью левой руки по правому предплечью и повторил все наоборот, выпуская магию на свободу. К подобному он прибегал крайне редко. Выброс силы для борьбы против демонов был колоссальным и требовал огромной концентрации. Опустив взор, Шуйский увидел, как вены на его руках засветились от прилива церковной магии. Еще немного и она вырвется на свободу. Но еще не время использовать ее. Удар должен достигнуть цели.

Анатоль перевел взгляд на Харитона и кивнул ему. Серьга тут же принялся ломать оковы и освобождать детей. Только стоило одному из малышей прекратить плакать, как его цепь мгновенно раскалялась. Харитон работал быстро и все равно один за другим на его руках появлялись ожоги. Парень стиснул зубы, продолжая работать, когда в воздухе ощутимо завибрировало. Острый запах пепла и крови наполнил собой все помещение.

– Быстрее, – сказал Серьге Анатоль. Харитон стиснул зубы, глядя на оставшиеся две цепи. А ведь ему еще было нужно увести малышей.

– У меня все готово. – Капитолина поднялась на ноги и протянула остаток мела Шуйскому. Не сказав ни слова, он взял мел и положил в карман.

Очередная звякнувшая цепь и еще один ребенок, поднявшийся на ноги, вернули Анатоля к реальности. Аллесианец оглядел помещение, пытаясь заметить, где образуется воронка портала, когда Серьга, закончив с последними оковами, погнал ничего не понимающих детей из помещения. Двоих он схватил, сунув себе под мышки, словно мешки с вещами. Остальных гнал криками, понимая, что пока они плохо ориентируются и еще не пришли в себя после воздействия тьмы – глаза малышей оставались пустыми и мокрыми от пролитых слез.

– Быстрее, – уже не таясь, рявкнул Шуйский, а сам толкнул Гаркун в круг из защитных рун, после чего резко повернулся, услышав тонкий свист, с которым открывался переход из мира тьмы.

Портал раскрылся в нескольких шагах от аллесианца. Черная дыра, в глубине которой полыхало пламя, выпустила из себя высокую женщину, одетую во все черное. Княгиня Трубецкая была уже не молода, но ее волосы сохранили темный цвет – ни единого серебряного волоска не сверкало в сложной прическе благородной дамы. Анатоль успел оценить перстни, которыми были усыпаны длинные пальцы женщины, и серьги с рубинами, качавшиеся в ее ушах.

Выбравшись из портала, княгиня удивленно взглянула на незваных гостей, затем, не сказав ни слова, перевела взгляд на цепи, валявшиеся на полу, и снова посмотрела на агентов.

Анатоль подобрался, приготовившись к битве, когда Трубецкая голосом, похожим на скрип старой двери, отрывисто спросила:

– Где… мои… ангелы?

– Там, где ты их не достанешь, – ответил Шуйский. Капитолина за его спиной нахмурилась, приготовившись помогать аллесианцу. Она бросила быстрый взгляд назад и облегченно вздохнула, понимая, что Серьга успел увести детей. Вот только оба, и Анатоль, и Гаркун, понимали: малыши не будут в безопасности, пока не покинут пределы особняка и зачарованного леса.

– Очень… интересно, – произнесла княгиня. Она стояла на месте, словно не решаясь сделать даже шаг, но при этом внимательно изучала того, кто рискнул встать на ее пути. – Ты… святоша, – наконец, выплюнула она с отвращением. – Как… посмел?

Анатоль нахмурился, осознав, что его первое предположение относительно Трубецкой, оказалось ошибочным. Вероятнее всего, настоящая княгиня была ни при чём и не похищала детей. Все делал демон, вселившийся в тело аристократки.

Шуйский отступил к Капитолине и, не глядя на рыжую ведьму, предупредил:

– Все сложнее, чем я думал. Княгиню еще можно спасти.

Капа кивнула, буркнув:

– Проще было бы убить демона… – но спорить со старшим девушка не стала. Она знала: если есть хоть малейший шанс помочь Трубецкой, Анатоль его использует.

– Вы… оба… – Демоница приоткрыла рот, и Шуйский заметил острые зубы, мелькнувшие меж сочных, цвета крови, губ женщины. – Вы… сдохнете, – продолжила Трубецкая. – И я… буду жрать…ваши потроха, пока вы... еще.... будете живы, – пообещала она и прыгнула, вытянув вперед длинные руки с мгновенно удлинившимися когтями.

Анатоль отскочил в сторону, и демоница обрушила удар на Гаркун. Вот только ведьму спасла незримая преграда. Когти княгини заскрежетали по рунной защите, оставляя в воздухе вспыхнувшие светом кривые борозды.

– Сгинь! – рявкнула Капа и ударила по врагу. С ладоней ведьмы сорвались лепестки пламени, и они непременно угодили бы в Трубецкую, не будь демоница ловкой, словно кошка.

Сообразив, что до ведьмы ей пока не добраться, княгиня бросилась на аллесианца. Смертоносные когти пропороли воздух рядом с лицом молодого мага. Анатоль подпустил демоницу слишком близко, но лишь для того, чтобы, поднырнув под ее руку, занесенную для нового удара, зайти противнице за спину. Волна света, очищающего, звенящего песней храмовых колоколов, потекла сплошным потоком по плечам демоницы. Трубецкая отчаянно закричала, прогнувшись назад.

– Изыди, – произнес Анатоль и схватил княгиню за плечо, выпуская магию. Женщина пригнулась, ускользая от пальцев бывшего аллесианца, присела, злобно шипя. Глаза ее горели алым пламенем, когда Трубецкая попыталась полоснуть когтями по ногам своего противника. Но Анатоль был настороже. Он отпрянул назад, одновременно крикнув Капитолине:

– Сейчас!

Рыжая ведьма вскинула руки и ударила потоком чистого воздуха в поднимавшуюся на ноги тварь. Княгиню отшвырнуло назад. Не удержавшись, она повалилась на пол и попыталась тут же встать, но Шуйский двигался быстрее. В один миг аллесианец оказался рядом. Он обеими руками придавил княгиню к полу и не обращая внимания на ее шипение и отчаянные попытки высвободиться, выпустил силу.

Капитолина едва успела закрыть глаза, когда яркий свет заполнил помещение, проникая в каждый темный угол, рассеивая тьму.

– Именем Старшего бога, силой данной мне святой молитвой, приказываю тебе, демон: покинь бренное тело, изыди! – прокричал Шуйский.

Демоница задрожала, раскинув руки в стороны, заскребла когтями холодный и сырой пол. Анатоль продолжал выкрикивать слова, которые трудно было разобрать. Он творил древнюю, как мир, молитву. Из своего укрытия Гаркун, приоткрыв один глаз, увидела, как тело княгини под руками Анатоля поднялось в воздух на добрый локоть. Шуйский продолжал говорить свои странные мелодичные слова, звучавшие дальше нараспев, будто аллесианец пел или декламировал стихи.

Капе очень хотелось помочь Шуйскому, но она знала, что останется стоять на месте до тех пор, пока он ее не позовёт, или пока все не закончится.

Но вот Трубецкая опала на пол, а из ее тела вырвалось нечто темное, уродливое, отдаленно похожее на человека. У существа, корчившегося в потоке церковного света, была черная кожа и алые глаза. Не выдержав воздействия аллесианца, демон запрокинул голову назад и истошно закричал.

– Изыди! – повторил настойчиво Анатоль, а Капа снова зажмурилась, когда свет полился новым ярким потоком. А затем все неожиданно кончилось: и крики, и свет.

Гаркун открыла глаза и поняла, что сидит на коленях. Когда она успела опуститься на них, ведьма не помнила.

Одного быстрого взгляда на Анатоля Капе хватило, чтобы с облегчением осознать: у него все получилось.

Шуйский тяжело поднялся на ноги. Покачнувшись, он вздохнул и, повернув голову к своей спутнице, сказал:

– Можешь выходить.

Гаркун кивнула и вышла за рунную черту, когда услышала, как неподалеку кто-то чертыхается.

– Серьга! – Заметив Харитона, Капа поспешила к парню, который стоял, одной рукой держась за стену, а другой он тер слезившиеся глаза.

– Ты же должен быть с детьми! – рявкнула на агента Капа, а затем уже мягче, с волнением в голосе, спросила: – Ты как? Нормально?

Он моргнул и вытер слезы, потекшие по щекам. Затем кивнул, мол, все хорошо, и ведьма облегченно вздохнула.

– Я… – Парень шмыгнул носом. – Отвел малышню к Софье и сразу к вам. Я хотел помочь.

– И чуть не ослеп, – проговорил Анатоль, недовольно покачав головой. – Пора бы запомнить, что мои приказы, как и приказы Николая, не обсуждаются. Это последнее предупреждение, Серьга, – спокойно закончил аллесианец.