Текст книги "Тьма и свет (СИ)"
Автор книги: Анна Завгородняя
сообщить о нарушении
Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)
Анна Завгородняя
Магическое агентство "Призрачный свет". Тьма и свет
Пролог
Тишина в коридорах монастыря была настолько пронзительной и глубокой, что каждый шорох шагов казался мне едва ли не грохотом упавшего камня. Кутаясь в темноту, вздрагивая от малейшего шороха, я медленно продвигалась вперед, прижимая к груди холщовый мешок со сменой одежды и скудными припасами – все, что удалось спрятать от матери-настоятельницы и остальных сестер.
Два месяца… Два тяжелых, невыносимых месяца, мне приходилось делать вид, что я сдалась, что приняла судьбу, навязанную так называемой родней. Я не перечила приорессе (здесь «глава женского монастыря» – прим. автора), я выполняла всю черную работу, что, по словам старших сестер, должна была очистить мои мысли от скверны. Я постилась, сидела на воде и хлебе, я была полна смирения! Я делала вид, что готова к постригу и что уже сама горю желанием переписать свое состояние во славу богов, матушки-настоятельницы и, конечно же, отчима. Я играла роль смиренной послушницы, готовой отказаться от всего мирского. И даже терпела редкие визиты отчима и сводной сестры. Все это лишь для того, чтобы в один прекрасный день мои надзиратели хотя бы на миг утратили бдительность.
И вот чудо произошло. Всего за неделю до пострига я решилась на побег, выбрав самую темную ночь года, когда даже луна гаснет на небосклоне: праздник Немесии, одного из апостолов аллесианцев. В этот день после заката запрещено покидать пределы дома. Считалось, что все души: темные и светлые, этой ночью бродят неприкаянные и стучатся в дома, чтобы занять живое тело и вытеснить из него родную душу. Поэтому сестры сидели в своих кельях, жгли восковые свечи и усердно молились светлой деве. Все, кроме меня.
Спустившись по лестнице, я на секунду застыла, увидев дальше по коридору голубоватое свечение, бросавшее светлые блики на сложенные руки каменных фигур сестер, застывших в молитве. Подобными статуями была полна вся обитель. Они стояли в коридорах, в кабинете приорессы, в молельнях и ритуальных залах и, наверное, должны были наводить на светлые мысли, но лично у меня вызывали беспокойство.
Но вот свечение стало ярче, а затем и вовсе сдвинулось с места.
Что это? Молитвенный огонь свечи в руках сестры монастыря, или нечто другое?
Я прижалась к стене и принялась притягивать к себе тени, кутаясь в них, как паук в кокон. Но вот свечение задрожало, увеличилось, принимая знакомые очертания, и туманным облаком поплыло вперед, прямо ко мне.
На миг зажмурившись, я досчитала до пяти, а когда открыла глаза, то увидела рядом с собой сестру Терезию, зависшую над полом и внимательно смотревшую в мою сторону. Она находилась так близко, что, казалось, протяни я руку и смогла бы дотянуться до нее.
– Сестра София, – вздохнула Терезия с тоской во взоре. Она оценивающе посмотрела на мешок в моих руках – скрывавшие меня тени не были для нее препятствием. – Что это ты задумала? – уточнила она, хотя, не сомневаюсь, все прекрасно понимала.
– Ухожу, – ответила я тихо и, отлепившись от стены, хмуро взглянула на Терезию. – И ты прекрасно знаешь почему, – добавила шепотом.
– Я не подниму шум только по той причине, что не разделяю методов приорессы Гертруды, – снова вздохнула сестра. – Никто не должен насильно приводить человека к богам, если они сами того не желают.
– Вот и славно. – Я перевела дыхание. – Тогда не мешай мне, пожалуйста. Все равно здесь не останусь. Умру, но ничего не подпишу, если меня сегодня поймают, – высказавшись, я продолжила двигаться вперед, уже не переживая, что Терезия меня выдаст. Из всех призраков, населявших монастырь, она была самой безобидной и, действительно, светлой. Помню, я когда-то спрашивала ее, почему она не ушла туда, куда уходят другие души. Но Терезия лишь развела руками. И вот сейчас я кралась к лестнице, что вела к двери, за которой была свобода, а призрак плыл за мной, озаряя своим светом темные сузившиеся стены.
Я уже решила, что смогу сбежать незаметно, когда резкий окрик заставил меня застыть на месте и сжаться от страха.
– Ищите ее везде! Она не могла уйти далеко!
Голос, прозвучавший в тишине набатом, вынудил меня несколько секунд просто стоять на месте. Я перевела дыхание и посмотрела на Терезию. Душа в ответ только развела руками.
– Ступайте на первый этаж, проверьте двери. Уверена, она еще в монастыре, – приказала кому-то приоресса. Голос ее звучал жестко и властно. Сглотнув вязкий ком, я прислушалась и сумела различить тихие шаги множества ног.
Итак, меня уже ищут. Быстро же они обнаружили пропажу. Что же делать? Спрятать мешок и сделать вид, будто просто гуляла по залам монастыря, или рискнуть и попробовать вырваться из лап Гертруды?
«Если не сбежишь сегодня, шанс больше не появится!» – подумала отчаянно и, решительно прижав к груди мешок, принялась быстро спускаться.
– Прощай, девочка, – услышала я шепот Терезии, но не оглянулась – на прощание не было ни секунды. Стараясь не создавать лишнего шума, я в то же время пыталась бежать. Получалось из рук вон плохо. Но я решила не сдаваться. Моя судьба иная. Я не желаю жизни в монашеской келье вдали от людей и мира!
Перепрыгнув через три ступени, неловко приземлилась, ощутив, как в колене неприятно щелкнуло, а затем услышала голос сестры Терезии:
– Я видела ее у окон дальней часовни… – сказала душа.
Среди сестер были те, кто мог слышать голос призраков. Но меня поразило не это. А ложь, звучавшая из уст Терезии! Вот уж никогда бы не подумала, что ради меня она пойдет на обман. Да еще и не кого-нибудь, а приорессы!
– Ступай, покажешь дорогу, – ответила тишина голосом Гертруды.
Я замерла, вслушиваясь в шаги, которые спустя некоторое время стали удаляться. А когда все звуки стихли, перевела дыхание и, мысленно поблагодарив Терезию, продолжила свой путь к заветной двери, за которой был выход во двор. А дальше за калиткой (я еще днем позаботилась, чтобы она осталась не заперта) бежала тропка через лес к царскому тракту и долгожданной свободе.
Недолго думая, я вышла из обители. Тихо прикрыв за собой дверь, снова призвала тени, чтобы мышью прошмыгнуть к калитке и дальше, в лес, не веря своей удаче и продолжая благодарить душу сестры Терезии.
Глава 1 Скряга
– Хочешь… погадаю?
Прозвучавший хриплый голос больше походил на карканье простудившегося ворона. Вздрогнув, я подняла взгляд, устремив его на ту, кто сидела напротив.
И откуда она только взялась? Кажется, всего секунду назад никого рядом не было и вот появилась она! Впрочем, чему я удивляюсь?
Я нахмурилась и принялась изучать незнакомку.
Цыганка была старой и уродливой, одетой в лохмотья некогда пышной и, возможно, пестрой, юбки. Ее лицо походило на сморщенное яблоко, а синие глаза горели потусторонним светом.
– Так что? – прокаркала цыганка. – Погадать? Я лучше всех гадала в таборе, – добавила она и, опустив правую руку, достала из складок юбки трубку.
– Не надо мне гадать, – ответила я, наверное, не очень любезно, – я в подобное не верю. Мы сами творим свою судьбу.
– Как же. – Цыганка фыркнула и сунула трубку в рот. – Нам хочется так думать, но на самом деле все предопределено в час нашего рождения, – произнесла она.
Я скользнула взглядом по груди старухи и по рваной ране, еще сочившейся кровью. Посмотрела на длинные, густые волосы, заплетенные в небрежную косу, цвета паутины, на крючковатый нос, шею с обвисшей кожей и снова на глаза, наверное, единственное, что казалось живым у темной души. Наверное, мне стоило ее бояться. Темные души опасны, но почему-то вместо страха внутри тлело равнодушие.
– Зря, – продолжил призрак и затянулся из несуществующим табаком.
Я подбросила в костер дров и, обхватив себя руками, попыталась согреться.
– Мала, – произнесла цыганка и я снова посмотрела на нее.
– Что?
– Меня зовут Мала. – Цыганка каким-то удивительным образом ухитрялась курить из призрачной трубки и при этом выпускала клубы не менее призрачного дыма. – Знаешь, девочка, у тебя особый дар. Не все могу видеть призраков.
– Знаю. – Я потянулась к огню, продолжая подрагивать всем телом. – Но я бы не назвала это даром. Скорее – проклятие. Ничего хорошего в этом нет, – добавила, вспомнив, когда впервые увидела призрака. Мне тогда было пять лет, и родители долго отказывались верить, что мой дар не разыгравшееся богатое воображение ребенка, а нечто настоящее.
Мала смерила меня взглядом, выпустила дым, завив его каким—то удивительным образом в двойное кольцо, а затем произнесла:
– Это еще как посмотреть.
Я пожала плечами и оглядела унылую темную поляну, со всех сторон окруженную высокими, мрачными соснами. Склонив вниз свои макушки, деревья обступили пространство так тесно, что в просвет меж колючих вершин виднелся лишь крохотный пятачок неба, затянутого тучами.
Со времени моего побега прошло несколько часов. И пора было признаться, что я заблудилась, когда первое время свернула от тропинки, что вела на царский тракт, и шла параллельно, продираясь через чащу. Я наделась таким образом в случае погони уйти от сестер. И вот что получилось в итоге.
Где именно сбилась с пути, когда свернула не туда, не знаю. Но главное, что сестры меня не поймали и не вернули в обитель. А дорогу… Дорогу я отыщу утром, когда поднимется солнце.
– От кого бежишь? – Цыганка была излишне любопытной, но я не собиралась открывать душе свое сердце. Мне вообще не хотелось ни о чем говорить.
– Жених не приглянулся? – Мала пыхнула трубкой и наклонилась ко мне ближе. Ее длинные волосы опустились в пламя костра и было необычно наблюдать, как огонь просвечивается через косу.
– Я просто заблудилась, – ответила тихо. – Свернула не туда.
– А… – протянула Мала. – Вон оно что. Так в этой беде я подсобить могу. Хочешь, проведу через лес? Тут недалече деревенька есть. А от нее уже до царского тракта рукой подать. Через полчаса будем на месте. Деревенские – народ добрый – приютят.
Я спокойно смерила призрака взглядом и криво усмехнувшись, сказала:
– Думаешь, я настолько глупа, что доверюсь темной душе?
Мала на секунду застыла, а затем неожиданно поднялась на ноги и так стремительно прыгнула на меня, что я охнуть не успела. Душа изменилась за миг. Удар сердца и вот рядом со мной не старушка, а настоящее чудовище. Ее руки вытянулись, стали худыми и длинными. Ногти на пальцах удлинились и почернели, а вот лицо осталось прежним. Как и глаза: умные, почти живые.
Вскочив на ноги. я выставила перед собой холщовый мешок, понимая, что такую, как эта темная, он, конечно же не остановит. Только душа и не думала нападать. Она криво усмехнулась, втянула когти и присев на камень, произнесла:
– Я не причиню тебе вреда. Захотела бы сделать это, мы бы сейчас с тобой не разговаривали.
Прищурив глаза, я поняла, что убежать не смогу. Да и тени не защитят меня от души. Призраков этим не обмануть.
– Чего ты хочешь? – спросила у Малы, услышав, как голос дрогнул.
Цыганка смерила меня взглядом, снова поднесла к губам трубку и сказала:
– Помочь. Вижу я, как ты дрожишь от холода. Да и в дебри зашла такие – сама не выберешься. Будешь плутать день-деньской, пока на зверье какое не попадешь. И останутся от тебя рожки да ножки. – Она рассмеялась. Смех у призрака был низким, грудным. – А я сказала, что выведу к людям, значит, выведу. У меня без обмана.
– А что попросишь в обмен за свою помощь? – Я понимала, что темная душа чего-то не договаривает. Связываться с такими сущностями себе дороже, но в одном Мала права: хотела бы, давно убила меня. Видимо, ей что-то нужно от меня. Знать бы еще что?
– Попрошу? – Цыганка выпустила кольцо дыма и убрала трубку от губ. – Многого не попрошу, не бойся. И обидеть тебя не обижу. Просто позволь какое-то время мне рядом быть. Ты можешь оказаться полезной.
– Я не заключаю сделки с темными, – предупредила душу.
– А мне ничего и не надо. Говорю же, что просто буду рядом. Это еще я смогу тебе пригодиться. – Призрак улыбнулся. Улыбка вышла недобрая, но я уже поняла, что особого выбора у меня и нет. Придется согласиться.
– Хорошо. – Я заставила себя опустить руки с мешком, и цыганка одобрительно кивнула.
– Тогда собирайся. Идти недолго. Только сперва… – Взгляд души опустился на пылающий костер. – Затуши пламя. Не дело оставлять живой огонь без присмотра.
Я собрала свои пожитки, закинула за плечи холщовый мешок, затем забросала землей уже угасающий костер и только после этого посмотрела на темную душу. Все то время, пока я возилась, собираясь, цыганка просидела на трухлявом пне, дымя трубкой. Когда наши взгляды встретились, Мала подлетела ко мне и, предупредив, чтобы я не отставала, синим свечением устремилась в чащу. Прямо туда, где на поляне обрывалась обманная тропа.
Шли долго. Земля под ногами то чавкала сырым мхом, то трещала сухим валежником. То и дело мне приходилось карабкаться через бурелом и прыгать через лужи. Затяжная весна никак не хотела отдавать права. Погода стояла ненастная и сырая, но от быстрой ходьбы я согрелась и почти не вспоминала о привале.
Сначала лес тек навстречу густой, пахнувший землей да грибами. Но спустя время Мала вывела меня на вырубку и за полосой низких пней лес пошел редкий. Высокие деревья тянулись к сереющему небу, а когда я заметила дым, ползущий черной змеей, радость охватила сердце.
Цыганка не обманула. Привела в обещанную деревеньку!
Я оживилась еще сильнее, когда увидела первый дом – покосившуюся избу, черную и нежилую, и двор, обнесенный редким частоколом. Зато дальше, вдоль утоптанной дороги, дома стояли крепкие, дышавшие в небо густым запахом сгорающего дерева.
– Что это за место такое? – спросила я, догнав Малу и ступая с ней вровень.
– Знать не знаю. Люди есть и ладно. – Цыганка остановилась, вытряхнула из трубки несуществующий пепел, а затем вскинула руку и указала мне на первый дом, в окне которого чадил огарок свечи. – Ступай, попытай счастье, – посоветовала она. – В бедных деревнях народ отзывчивый. Не то, что в городах, да в зажиточных поселениях.
Я поправила лямки мешка и вошла во двор, отметив стоявшие рядом с жилым домом хлев и маленький сарай. Едва ступив за калитку, я оказалась встречена и облаяна лохматой худой псиной, отработавшей свою похлебку, сообщив хозяевам о незваной гостье. Так что, я не успела дойти до крыльца, когда дверь распахнулась и на пороге появился крестьянин, одетый в наспех наброшенный на плечи тулуп поверх длинной сорочки, и высокие сапоги.
– Кто тут бродит? – спросил он, угрожающе поднимая топор, зажатый в руке.
Отчаянно хрипевшая псина, рвавшаяся с поводка, услышав голос хозяина, тут же умолкла. Села, важно почесав задней лапой лохматое ухо, а затем с интересом уставилась на меня, словно вопрошая, надо ли и дальше гавкать?
– Здравствуй, добрый человек, – произнесла я, – я шла ночью к царскому тракту и сбилась с пути, свернув не туда. Блуждала несколько часов, пока не вышла к вашей деревеньке. Пустите на постой. Утром я уйду.
Мужчина подозрительно прищурил глаза, но топор опустил, увидев, что перед ним всего лишь девушка.
– Заблудилась, говоришь? – спросил он, смерив взглядом мою убогую одежду и, видимо, понимая, что взять с такой за ночлег нечего.
– Боги вас отблагодарят за доброту. – Я не собиралась сдаваться. Если бы не чувствовала себя такой усталой, пошла бы искать царский тракт, но предчувствуя отдых, предатели ноги отказывались нести меня дальше. Тут из-за плеча мужичка выглянула заспанная женщина с длинной русой косой, одетая в одну ночную рубашку – по всей видимости, жена. Она с любопытством взглянула на меня, но муж тут же погнал ее обратно в дом.
– Боги? – хмыкнул мужичок.
– Пустит, – произнесла Мала, подплыв ближе и зависнув за моей спиной.
– Ладно, – подтверждая слова призрака, вздохнул крестьянин, – иди спать в хлев. Там, правда, уже на постой остановились трое. Но места всем хватит.
Я уже было обрадовалась, но услышав, что в хлеву кто-то есть и этот кто-то явно не коровы и козы, застыла на месте.
– Девка там с ними. Иди, говорят тебе, не бойся. Ну а если страшно, тогда ищи другое жилье, – прокряхтел хозяин дома и закрыл плотно дверь. А я так и осталась стоять, глупо хлопая ресницами.
Начавший моросить дождик, предвещал скорый ливень. Я посмотрела на небо, густое, как смола, и развернувшись, отправилась просить постоя в следующий дом. Но там мне даже не открыли. В другом доме из-за дверей выглянула сонная молодая девка. Увидев меня, она фыркнула и, бросив недовольное: «Ступай к Степашке. Этот всех привечает!» – закрыла дверь прямо перед самым моим носом.
– Что? – Сидевшая на заборе Мала снова достала трубку и принялась набивать ее голубоватым табаком. – Не пускают?
Ничего не ответив, я повернула назад и спустя пару минут снова была облаяна ответственным псом, а еще через миг тихо постучала в дверь хлева. Нельзя же вот так врываться к людям, кто бы там ни был.
Почти минуту ничего не происходило, но когда я постучала снова, дверь со скрипом открылась и на меня взглянула заспанная девушка с копной рыжих, вьющихся волос.
– Кто там, Капа? – спросил кто-то из темноты хлева.
Девушка смерила меня взглядом, затем прищурила глаза и произнесла:
– И вправду кто это, а? Хозяин о других постояльцах не предупреждал.
Я шагнула вперед, не желая мокнуть под усилившимся дождем, и вдруг поняла, что от рыжей незнакомки веет магией. И магия такая необычная, природная...
Ведьма, поняла я. И не похоже, что из деревенских.
– Меня тоже на постой пустили, – сказала я тихо. – До утра посплю, а затем уйду. Я вам не помешаю, – добавила и вздрогнула, когда рыжая закрыла дверь, а темнота хлева вдруг озарилась магическим пламенем и на меня одновременно взглянули еще две пары глаз.
Рыжая, звавшаяся Капой, легко подтолкнула меня в спину и важно произнесла:
– Девчонка с сюрпризом, – а затем припечатала, – маг. И, кажется, темный. Ну почти как наш Николай.
Кто такой этот Николай я, конечно же, спрашивать не стала. Протиснулась мимо рыжей, бросив опасливый взгляд на ее спутников. Один мужчина сидел на соломе и был поистине исполинского роста, так как даже сидя занимал собой почти все свободное пространство в хлеву. А второй, молодой, быстроглазый, подбросил на ладони сгусток пламени и проводил меня взглядом, пока шла к кипе сена, рассыпанной у дальней стены как раз по соседству с удивительно спокойной буренкой и парой коз.
За живностью ухаживали. В хлеву почти не воняло. Порадовавшись чистоплотности хозяев, вычищавших хлев, я присела на сено, вытянув усталые ноги, и только сейчас вспомнила о своей темной спутнице. Неужели, Мала проводила меня до деревни и ушла? В подобное не верилось, но тогда почему она не вошла в хлев вместе со мной?
Я бросила быстрый взгляд на рыжую ведьму. Капа вернулась к своим спутникам, села на расстеленную шкуру и подогнув ноги на восточный манер, что показалось мне неудобным, принялась перебирать какие—то вещи в широкой кожаной сумке.
Мужчины еще некоторое время следили за мной, но едва я улеглась, повернувшись к ним спиной, видимо, потеряли всякий интерес.
Я не спешила знакомиться со случайными встречными. Кто знает, вдруг они же потом выдадут меня сестрам при встрече? Я не сомневалась, что приоресса и сестры до сих пор волками рыщут по лесу. Эти трое вполне могут столкнуться с моими преследователями, а в таком случае, чем меньше они знают, тем спокойнее мне.
– Давайте спать, – предложила Капа и тут же добавила, – я ног не чувствую от усталости.
– Могу предложить в качестве подушки свою широкую грудь, – предложил один из мужчин.
– Мечтай, Харитон, – фыркнула ведьма беззлобно.
– Почему бы и не помечтать? – ответил названный Харитоном, и я предположила, что имя принадлежит молодому магу.
– Давайте уже спать, – пробасил второй спутник ведьмы, – пока добрый хозяин этого хлева не пустил на постой еще несколько человек.
– Согласна, – произнесла рыжая Капа и миг спустя магическое пламя погасло, а хлев погрузился в темноту, в которой слышался лишь стук дождя по крыше и поднявшийся ветер. К звукам природы вскоре присоединился густой, басистый храп и чье-то переливистое посапывание. Я закрыла глаза, но сразу уснуть не удалось. Несмотря на усталость, я еще долго лежала, призывая спасительный сон, слушая нарастающие звуки непогоды.
Глава 2 Скряга
– Куда, спрашиваю, направляешься? – Рыжая ведьма бросила шкуру на землю и устроилась напротив меня, держа в руке миску с горячей похлебкой, которую троица купила утром у хозяина хлева.
Я дожевала кусок хлеба и, стряхнув с одежды крошки, пристально посмотрела на Капу.
– Капитолина Гаркун, – представилась девушка, сверкнув зелеными, раскосыми, как у кошки, глазами. – Ты вчера что-то говорила про царский тракт? А я тут подумала, что мы можем пойти вместе. Мы как раз возвращаемся в столицу. Если хочешь, можем составить тебе компанию. Так безопаснее.
Она продолжила есть, а я принялась размышлять над предложением девушки.
– Ты темный маг? – вдруг спросила Гаркун.
– Да, – тут же ответила я.
– Есть патент на работу? – зачем-то уточнила ведьма, и я вспомнила про свое неоконченное образование и покачала головой.
– Понятно, – кивнула девушка и, доев похлебку, поднялась на ноги, бросив, – решишь идти с нами, скажи. Мы уходим через полчаса, – она вышла из хлева и я, наконец, осталась одна.
Идти с этой компанией я не собиралась. Одной спокойнее. Тем более что хозяин хлева обещал показать нужную дорогу, что выведет меня к тракту. А там уже не сбиться, даже если в пути застигнет ночь. Царский тракт настолько широкий, что по нему одновременно, не мешая друг другу, могут проехать два экипажа, или пять всадников. Да и камни там установлены на каждом перекрестке с указателями, куда и сколько идти.
Вздохнув, я поднялась на ноги, собирая свой нехитрый скарб и решила пойти поблагодарить гостеприимного хозяина, а затем сразу тронуться в путь еще до того, как это сделают Капитолина и ее друзья.
За стенами хлева было по-весеннему сыро и солнечно. Напитанная дождем земля неприятно чавкала под ногами. Я увидела свинью, с удовольствием рывшуюся в корыте у плетня, и пару неспешных кур, с важным видом искавших что-то на земле. Хозяин хлева оказался дома – я узнала его силуэт, мелькнувший в окне. Поднявшись на крыльцо, я постучала, а когда он открыл дверь, заметила, что рыжая ведьма находится тут как тут. Она то ли выходила из избы, то ли беседовала с крестьянином на пороге, а ее спутников не было видно. Впрочем, я не удивилась отсутствию магов, а когда открыла было рот, чтобы произнести слова благодарности, слуха коснулся топот копыт.
Не знаю, что заставило меня обернуться и посмотреть назад, но еще до этого, я инстинктивно прильнула к стене, там, где у двери собрались тени. Следя за всадниками, а их оказалось четверо, я принялась кутаться в темноту, не замечая, с каким интересом за мной в это время наблюдает Капитолина. Впрочем, мне сейчас было не до ведьмы, так как опасения не оказались беспочвенными: я разглядела среди всадников несколько сестер обители, одетых в мужские штаны и монашеские балахоны с нашивками веры в виде круга на груди. Судя по всему, предводителем была сестра Марта – я узнала ее мужеподобную, крепкую фигуру и холодный взгляд, и сжалась, понимая, что от этой сестры и ее сильного дара, мне не скрыться за своими тенями.
– Иди-ка сюда. – Капитолина вышла на крыльцо, ухватила меня за шиворот и почти втолкнула в дом, а затем встала на пороге рядом с крестьянином. Последний, кажется, мало понимал в происходящем. А еще он, спасибо богам, не заметил моих попыток спрятаться. Не уверена, но, возможно, это рыжая ему отвела глаза, использовав силу. Так или иначе, в моей голове пульсировала только одна мысль: «Спрятаться». А еще лучше было бы бежать, пока не поздно. Что—то мне подсказывало: Капитолина не выдаст.
– Эй, вы! – услышала я голос сестры Марты. Лошади всадников зафыркали, переминаясь с ноги на ногу, а затем раздался звук чавкающих шагов. Без сомнений, сестра Марта спешилась и теперь направляется к дому.
Я отступила вглубь избы и, оглядевшись, отметила простое убранство, колыбель со спящим младенцем, и женщину – жену крестьянина, глядевшую куда-то мимо скрывавших меня теней. Она качала колыбель и прислушивалась к происходящему. Я же искала путь к бегству и уже присмотрела окно, через которое можно было бы выбраться наружу, когда там за мутным стеклом, промелькнула фигура в балахоне. Монахини окружили дом и теперь рыщут по двору. А еще ощутимы липкие нити магии сестры Марты, которые она выпустила, чтобы незамеченной исследовать дом.
– Мы ищем девушку, – раздался низкий голос правой руки приорессы, – она без позволения покинула монастырь святой Праматери, куда была помещена своим отцом. Девушка не в ладах с рассудком, и мы боимся, чтобы с ней не случилось беды. – Сестра Марта лгала так убедительно, что я заволновалась, как бы Капитолина и крестьянин не поверили ей.
– Кто там, Семен? – Хозяйка дома не выдержала, бросила быстрый взгляд на спящего ребенка, встала и, накинув на плечи старую вязаную шаль, вышла из комнаты, проскользнув мимо меня, скрытую от ее взора тенями.
– Что же вы так плохо приглядываете за доверенными вам девицами? – Вопрос принадлежал Капитолине.
– Вы просто не знаете, насколько хитры бывают эти умалишенные, – бойко ответила Марта. – Так что, видели вы здесь кого-то, или нет?
– Как не видеть, видели, – проговорил крестьянин, а я похолодела от ужаса и бросилась к окну, но тут присела, прячась от сестры обители, стоявшей неподалеку.
Нет. Так мне не выбраться. Сейчас хозяин дома выдаст меня с потрохами и плакала моя свобода. Но без боя не дамся! Мои тени кое-что умеют. Мне хватило ума не раскрывать полностью свои способности в обители, как того требовала приоресса.
– Ночью пришла одна. Попросила приютить, – произнес крестьянин. Кажется, рыжая ведьма перестала влиять на него своей силой. Видимо, поверила байкам Марты о моей невменяемости. Но тут я и сама частично виновата: стоило ночью вести себя более располагающе. Хотя вряд ли это что—то бы изменило.
– Я ее отправил в хлев, – продолжил хозяин дома. – У меня там уже ночевали постояльцы.
– И где она теперь? – с надеждой в голосе спросила сестра Марта.
Я резко развела руки в стороны, отгоняя от себя ее поисковую магию, и застыла, ожидая, что крестьянин ответит монахине.
– Утром ушла. Еще толком не рассвело, а она собрала свои пожитки и ушла, даже не попрощавшись, – ответила за хозяина дома рыжая ведьма. – Я не спала и видела, как она тихо открыла дверь и была такова. Но мне и в голову не могло прийти, что девушку ищут. Хотя… – голос Капы прервался. Готова поспорить: ведьма сделала вид, будто задумалась. А я вдруг почувствовала, что даже дышать в этот миг перестала. Меня не выдали! Уже хорошо! – Хотя я как-то сразу заметила, что девушка ваша ведет себя странно. Молчаливая такая. Себе на уме.
– Вот как, – проговорила сестра Марта.
Оставаясь в доме, я сосредоточенно следила за тем, как магия монахини продолжает перемещаться по комнате. Вот она ощупала стены, стол. Забралась даже в колыбельку к младенцу, но не потревожила его сон и скользнула дальше. Снова подобралась ко мне и я, пригнувшись, переместилась в тот угол, где сила сестры Марты уже все обыскала.
Сердце стучало спокойнее. Меня не выдали! Я выдохнула с облегчением, мечтая только о том, чтобы сестры убрались как можно скорее, а я получила шанс выбраться из деревни и как можно скорее отправилась в столицу. Там проще затеряться, хотя и большой город для меня не станет спасением от приорессы и ее сестер. Значит, надо бежать дальше. Но пока об этом думать рано. Вот приду в столицу, там все и решу.
– Никто не видел, куда она ушла? – спросила Марта. Ее магия обыскала самый темный дальний угол и переместилась в кухню, исчезнув из виду.
– Как не видели, видели, – раздался приглушенный голос, уже знакомый мне после ночи в хлеву. Это тот маг, который владеет огнем. Кажется, Капитолина назвала его Харитон? – Она в лес ушла. Еще спросила у меня, где тропинка к царскому тракту, а когда я показал, пошла в противоположном направлении, – солгал маг. – Видимо, соображает ваша умалишенная, раз поняла, куда не надо идти. Ведь там вы ее точно бы искали первым делом.
– А вы кто такой? – пробасила Марта.
– Это мои спутники. Мы работали в Выселках и вот возвращаемся домой, – ответила за Харитона рыжая. – Если желаете посмотреть наши патенты, могу показать.
Несколько секунд во дворе царило молчание, затем сестра Марта ответила:
– Ни к чему мне ваши патенты. Покажите еще раз, в какую сторону ушла девушка?
Магия монахини с хлопком вырвалась из дома, и больше я не слышала ее голоса. Присев под окном, плотнее закуталась в тени и стала ждать, уже понимая, что смогла избежать нежелательной встречи с монахинями обители.
Вот в дом вернулась его хозяйка. Следом вошел крестьянин и Капитолина. Рыжая меня не увидела. На этот раз я спряталась умело. Но ведьма точно знала, что я здесь. Она сделала знак рукой, словно призывая меня выйти из комнаты, и даже придержала для меня дверь, пока я пробиралась мимо.
– Студено, госпожа, – обратилась к ведьме хозяйка дома. – Закройте дверь. Выхолодите все.
Капитолина сделала, как попросили, но до того, как я вышла из сеней, услышала, как она спрашивает про плату за еду, а затем звуки отрезала закрывшаяся дверь.
Уже оказавшись во дворе, я увидела, как вдали мелькнули всадники – это покинули деревню сестра Марта и ее спутницы. Облегченно выдохнув, я сбросила тени и села на ступеньку крыльца, встретив заинтересованный взгляд мага по имени Харитон.
Несколько секунд он рассматривал меня, словно какую-то диковинку, а затем спросил:
– Ну и кто ты такая? Ты, ради кого я солгал сестрам обители?
Я посмотрела на мага: молодой, приятной наружности, взгляд со смешинкой, дерзкий. Сразу заметно, парень с характером. А еще веселый. Улыбаться любит, это заметно по лучикам морщинок, расходившихся от уголков его глаз. Одет добротно. За плечами два меча, как у настоящего воина. На поясе метательные ножи. Харитон сказал, что они возвращаются с какой-то работы. Это где же работают с такими мечами? Уж не наемники ли эта троица? Впрочем, мне какое дело? Главное, что не выдали Марте. За это я была им благодарна.
– Мне кажется, мы с Капитолиной заслужили немного откровенности, – продолжил парень. Как раз за спиной скрипнула дверь, выпуская рыжую ведьму из избы вместе с теплым домашним духом.
– Серьга, – произнесла она, спустившись во двор, – добрые дела не требуют благодарности, тем более в подобной форме. Захочет девушка – сама расскажет. – Капитолина оглянулась на меня. – Мое предложение идти в столицу вместе еще имеет силу. Так что решай, присоединишься к нам, или пойдешь своим путем? Выбирать тебе. Только поспеши, – она посмотрела на хлев, откуда выходил ее второй спутник. Я смерила великана заинтересованным взглядом, удивившись тому, где он был, пока я пряталась в доме? Здоровяк подошел ближе, хмуро посмотрел на ведьму и мечника, затем скользнул взором и по мне.
