Текст книги "Бунтарка для властелина (СИ)"

Автор книги: Анна Витор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 25 страниц)

Глава 46

После очередного поцелуя Ирен осторожно двинула запястьями: Генри так и не отпустил, искушая касаниями горячих губ. Она, пока окончательно не потеряла голову, прошептала сквозь сбившееся дыхание:

– Нам нужно возвращаться. И вообще, я уже давно должна была завязать тебе глаза.

По лицу скользнула хитрая улыбка. Почему-то потянуло позлить.

Генри отпустил руки Ирен, но уперся ладонью в ствол дерева. Ни единого пути к отступлению. Длинные музыкальные пальцы властно удержали за подбородок, заставив посмотреть в глаза.

– Думаешь, я позволю тебе эту выходку во второй раз? – Генри с усмешкой обвел контур губ Ирен. – Сейчас здесь больше никого нет. Тебе не перед кем играть в предусмотрительную главу восстания.

«Он тогда поддался, лишь бы у меня был этот компромисс между ним и Айроном», – поняла Ирен.

Она скользнула руками по грубоватой ткани плаща, даже так чувствуя, как веет жаром от сильного тела. Ладони медленно прошлись по плечам Генри. Обняв его за шею, Ирен кокетливо прикусила губу. В голосе проступили нотки мурлыканья:

– Генри, ты невыносимый… Ты же легко запомнишь дорогу, а потом пришлешь Даниэля и остальных, чтобы перебить всех в штабе. Что тебе помешает так со мной поступить?

Несмотря на игривый тон, взгляд стал пристальным и напряженным. Захотелось услышать… да Нокта его знает, что. Только вот сердце затрепетало, сжимаясь в ожидании ответа.

– Я не буду нападать на них первый. Не сейчас, – ответил Генри.

В первый момент показалось, что он не заметил двойного дна в вопросе. А потом шею Ирен обжег поцелуй. Генри проследил языком пульсирующую жилку, отчего дыхание вконец сорвалось. Последней каплей стал шепот на ухо, вкрадчивый и лукавый:

– Но ты же хотела услышать не это?

Ирен попыталась отделаться загадочной улыбкой. Проведя рукой по талии, Генри принялся медленно подыматься по светлой ткани рубашки к груди.

Кожа стала чувствительной до предела, и тело заныло от желания большего. По мышцам пробежала легкая дрожь. Ирен рвано выдохнула. Она откинулась головой назад, на ствол дерева. Взгляд скрылся за трепещущими ресницами.

– Отвечай, – упрямо приказал Генри на ухо, а потом прикусил мочку.

Ирен посмотрела на него затуманенными влечением глазами. Кончики слегка дрогнувших пальцев обвели контур его лица. На губе запеклось немного крови, и вспомнилось, как Генри бросился драться. Просто так, без магии, будто ситуация стала слишком личной для заклятий.

Оставив ладонь на его щеке, Ирен подалась вперед. Она почти затронула губы Генри своими, и с них тихо-тихо спорхнуло:

– Хочу знать, кто я для тебя.

Он торжествующе усмехнулся, мол, и не ждал другого. Захотелось хоть как-то сбить это самодовольство. Ирен впилась в нахально изогнутые губы поцелуем, горячим и жадным. Компенсация за то, что ответа, похоже, не услышать.

Генри прижал к себе за талию. Его руки пылко скользнули по фигуре Ирен, исследуя каждый изгиб ее тела. Языки сплелись в пламенном танце, и по венам, казалось, хлынул живой огонь.

Она запустила пальцы в волосы Генри, слегка сжимая короткие пряди, будто хватаясь за него. Воздуха перестало хватать, но оторваться друг от друга так и не вышло. Только короткие вдохи – и снова страстное слияние губ.

Генри немного отстранился, обжигая рваным дыханием. Взгляд помутился. В голосе появилась особая хрипотца:

– Кто ты для меня? Та, кого я никогда не отпущу.

По коже Ирен пробежали мурашки от властных интонаций.

Генри торопливо рванул пальцами завязки плаща. Темная ткань полетела на землю, расстилаясь по траве.

В новом жарком поцелуе Ирен и опомниться не успела, как оказалась там, под сильным мужским телом. Они никак не могли насытиться, жадно сминая губы друг друга.

Забылось все: мир сжался до поляны, окруженной густым кустарником. До касаний одного-единственного мужчины, которые стали нужнее воздуха.

Генри принялся покрывать лицо Ирен легкими поцелуями. Каждый – сладкий разряд по телу. Горячие губы нежно прошлись цепочкой по щеке, коротко прислонились к скуле, тронули подбородок…

Ирен неосознанно изогнулась всем телом, запрокидывая голову. Прерывистый вздох смешался с тихим стоном, когда Генри спустился к шее. Его пальцы ловко расправились с веревочкой плаща, и теперь им одна за другой начали поддаваться пуговицы на рубашке.

Ирен запустила руки под одежду Генри. Его кожа казалась раскаленной. Она так и манила касаться, оглаживать ладонями и слегка оцарапывать, когда с губ срывается новый вздох страсти. А сдержаться уже не получалось: искушающие поцелуи дразнили ключицы, прокладывая путь все ниже.

Ирен потянула рубашку Генри вверх. Он стянул ее через голову, тут же отбрасывая прочь. Дневной свет обрисовал каждый мускул, плавно перетекающий под кожей.

Ирен провела пальцами по каменным мышцам на груди Генри. А рука скользнула ниже, к пряжке ремня. От предвкушения внизу живота начал нарастать жар, тяжелый и требующий разрядки.

Генри не дал перехватить инициативу. Отстранившись, он быстро расправился с одеждой Ирен. И пока на нем еще остались темные брюки, она оказалась уже полностью обнаженной. Прохладный воздух прикоснулся к коже, обостряя желание почувствовать жар чужого тела.

Когда Генри расстегнул ремень, Ирен притушила взгляд опущенными ресницами. Закрыть бы глаза, смутиться, но она, как завороженная, продолжила наблюдать за каждым движением. Наконец и брюки отправились прочь, на траву.

Ирен сразу потянулась за поцелуем, и Генри положил руку на ее затылок, запуская пальцы в волосы. Губы нашли друг друга поспешно, будто уже успели изголодаться за эти минуты. Тела соприкоснулись распаленной кожей, прижались ближе, не оставляя и миллиметра просвета.

Вплотную почувствовав горячую напряженную плоть, Ирен едва не застонала от желания ощутить Генри внутри. Однако он, похоже, решил продолжить игру, довести до исступления. Сильные руки перехватили запястья, не давая искушать касаниями. Генри спустился поцелуями к груди.

От нетерпения закружилась голова. С губ слетела череда тихих стонов. Все смешалось в одно: жаркие поцелуи на чувствительной коже, легкие укусы, умелые ласки языка, обводящего затвердевшие пики. Горячие ладони властно заскользили по телу, заставляя прогибаться навстречу в желании большего.

Опираясь на одну руку, второй Генри провел по бедру. Едва-едва ощутимое прикосновение к внутренней стороне: от колена и выше. Одновременно захотелось и свести ноги, лишь бы прекратить сладкую муку, и открыться каждой ласке.

Генри проложил дорожку поцелуев ниже. Еле касаясь, он миновал ребра и перешел на плоский живот.

Ирен заметалась, как в лихорадке. Пальцы скомкали ткань плаща, а волосы рассыпались вокруг лица.

На миг чувственная пытка остановилась. Тяжело дыша, Ирен посмотрела из-под опущенных ресниц. Взгляды встретились. Генри поднял лицо, и в глазах блеснуло не только желание, но и торжество победителя, добившегося своего. Того, что она беспомощна перед ним и так отчаянно его желает.

А потом Ирен показалось, что сейчас возбуждение сведет с ума. Умелые ласки языка заставили мысли полностью отключиться. Осталось только инстинктивное осознание, что нельзя кричать в полный голос. Пришлось закусить губу до боли, едва ли не до крови, чтобы сдержать себя. И все равно вырвались стоны, просящие, почти умоляющие продолжать.

Пальцы то впивались в складки плаща, то зарывались в волосы Генри. Тело изгибалось в спине, а напряжение в каждой мышце становилось предельным. Наслаждение подступало все ближе и ближе, но каждая секунда казалась вечностью. Одновременно мучительной и яркой.

Нарастающий внутри огненный комок удовольствия взорвался, и экстаз наполнил каждую клеточку организма. Ирен протяжно вскрикнула, не в силах сдержаться. Дрожь прошла волной по всем мышцам, только после этого начиная медленно отступать.

После нее осталась приятная истома и напрочь сбитое дыхание. Ирен обмякла на смятом плаще, и обнаженная кожа ярко почувствовала каждую складку темной ткани.

Генри опустился рядом. Хватило одного взгляда на него, чтобы понять, что этим мужчиной невозможно насытиться. Губы Ирен приоткрылись, выпуская рваный вздох.

Впрочем, Генри и так не собирался ее отпускать.

Взяв за руку, он потянул к себе. Ирен перекинула через него ногу, садясь сверху. Его волосы растрепались, а глаза мутно заблестели от возбуждения. Генри окинул пристальным и ненасытным взглядом, будто зарисовывая в памяти каждый изгиб фигуры. И даже несмотря на все ночи, проведенные вместе, на щеках Ирен проступил румянец.

Стараясь скрыть смущение, она наклонилась ниже. Ладони скользнули по плечам и груди Генри, медленно поглаживая твердые мышцы. Ирен прильнула губами к его шее. Над ухом раздался тихий выдох, и на лице мелькнула мимолетная довольная улыбка. Короткий взгляд из-под ресниц – и снова нежными поцелуями по горячей коже.

Ирен наслаждалась каждой реакцией Генри: сбившимся дыханием, раскованными касаниями в ответ, тихим шепотом-именем, сорвавшимся с губ. Собственное тело заново поддавалось возбуждению. Внутри опять ныло и требовало продолжения. Ирен едва держалась, чтобы не торопиться, играть с каждым мгновением ласк.

Тягучим движением она спустилась рукой по животу Генри. Пальцы обхватили напряженный член, медленно сдвигаясь по нему. Низкий мужской стон, полный нетерпения, вибрацией прошел по телу.

Генри не выдержал. Его пальцы сжались на ягодицах Ирен, вынуждая ее приподняться, а затем опуститься, но при этом уже принять в себя его твердую плоть.

С губ слетел стон от пьянящего чувства, как внутри все растягивается, подстраивается под такое желанное проникновение. Глаза закрылись сами собой: перед ними просто потемнело от ощущений.

Ирен уперлась ладонями в грудь Генри, прогибаясь в спине. Приподняться-опуститься, сначала медленно, а потом уже решительнее. Два сбившихся дыхания слились в одно, перемежаясь чувственными стонами.

Он сжимал бедра Ирен, не давая и иллюзии контроля. Даже так Генри продолжал задавать темп, а она подчинялась, и с каждым движением ощущения становились все ярче. Быстрее, порывистее, глубже. Стоны – ее протяжные и сладкие, его гортанные и рокочущие – вырывались чаще и чаще.

Наконец все мышцы внутри туго сжались. Ирен запрокинула голову, дрожа от удовольствия. Будто на инстинкте, тело продолжило двигаться. Генри властно смял в ладони грудь, заставляя окончательно раствориться в ощущениях. А следом он стиснул пальцами бедра Ирен, едва не оставляя следы, и его тело тоже накрыло судорогой наслаждения. Раздался страстный рычащий стон:

– Ирен…

Сотрясаясь в яркой разрядке, они полностью потерялись в наслаждении. А потом Ирен, выбившаяся из сил, упала на грудь Генри, дыша короткими урывками. Обнимая, он провел кончиками пальцев по волосам и спине. Изнеженное истомой тело отозвалось легкими мурашками. Уткнувшись носом в основание шеи Генри, Ирен шепотом начала:

– Я так тебя…

Опомнившись, она осеклась на середине. Сердце тревожно сжалось, а в голове появилась наивная надежда, что Генри не заметил, не услышал за шумным сбитым дыханием.

На секунду он застыл в ожидании. А после его пальцы скользнули по щеке и подбородку Ирен, принуждая поднять лицо. Она настороженно посмотрела в голубые глаза, еще замутненные после страсти.

Во взгляде читался безмолвный приказ: «Говори».

– Я так за тебя волновалась, – Ирен облизнула пересохшие губы.

Она завозилась, чтобы поудобнее устроиться под боком у Генри. Подрагивающие ресницы торопливо опустились, а сердце вновь бешено заколотилось. Уже не от слепого возбуждения, а из-за слов, что чуть не сорвались с губ.

Ирен и Генри замерли рядом друг с другом, пока дыхание постепенно восстанавливалось. А потом она почувствовала легкое щекочущее прикосновение к плечу. Веки, отяжелевшие в приятной усталости, приподнялись.

Оказалось, что Генри сорвал цветок, и теперь нежные лепестки ласково скользнули по коже. Он с легкой улыбкой поймал взгляд Ирен.

Наверняка они оба сейчас вспомнили одно и то же. Много лет назад Генри принес ей букетик из полевых цветов. Как раз тогда прозвучал по-детски наивный вопрос: «Когда вырастем, пойдешь за меня?»

Тогда Ирен, не сомневаясь ни секунды, радостно закивала в ответ.

Из воспоминаний выдернул голос Генри, приглушенный и осторожный:

– Тебе хорошо со мной?

Он внимательно посмотрел в глаза. И сразу стало понятно, что речь вовсе не о физическом.

– Я не знаю, – честно прошептала Ирен. – Рядом с тобой я хочу забыть обо всем, но потом… потом вспоминаю, что ты – уже не просто Генри из моего детства. Ты – еще и Генрих Рок. И однажды подпишешь приговор каждому, кто мне дорог.

Отвернувшись, она села на смятом плаще. От собственных мыслей стало зябко. Подтянув колени к подбородку, Ирен обхватила себя руками.

Генри почти неслышно поднялся следом. Сев рядом, он аккуратно отвел с ее плеча спутанный локон.

– Ты же понимаешь, что я не могу остановить это? – голос прозвучал немного устало и глухо. – Даже, если захочу. Они просто нападут первыми, и мне придется бороться.

Глядя в пустоту, Ирен торопливо кивнула. В голове пронеслись слова Айрона про планы восстания. Свергнуть, отдать под суд, бросить в тюрьму, казнить. Ирен поежилась.

– Я что-нибудь придумаю, – Генри нежно поцеловал в плечо. – Обещаю.

Обняв Ирен, он прислонился лицом к ее волосам. И ей захотелось ему поверить.

Глава 47

Когда они вернулись в замок, Генри еще с влажноватыми после ванны волосами скрылся в зале для совещаний. Судя по доносящимся оттуда голосам, обсуждение идеи с защитными кругами пошло бурно. Да и затянулось это надолго. Проходя мимо, Ирен на миг задержалась.

– Ирен! – звонкий детский голосок заставил вздрогнуть.

Она повернулась к Томасу. Он подбежал ближе, и дорогие башмачки с пряжками, явно ему непривычные, часто застучали по мраморному полу. Темно-каштановые волосы растрепались, а на щеке осталось чернильное пятно.

– Тише, здесь нельзя шуметь, – присев, Ирен взяла Томаса за плечи. – Что случилось?

– Миссис Фаулер злая! – пожаловался он. – Она говорит, что я пишу, как курица лапой! А эти тряпки такие неудобные!

На кружевном рукаве рубашки тоже расплылась темно-синяя клякса.

Из-за угла показалась и сама миссис Фаулер – высокая женщина с седыми волосами, собранными в аккуратный пучок. Пытаясь сохранить чинную осанку, она поспешила к Томасу. Правда, потом взгляд упал на Ирен. Миссис Фаулер торопливо присела в реверансе, опустив глаза.

– Простите, что побеспокоили, Ваше Величество, – сказала она, а потом посмотрела на Томаса. – Мистер Брави, как Вам не стыдно? Сейчас же вернитесь на урок.

Непонятно, у кого стало более озадаченное выражение лица: у него от обращения, как ко взрослому «мистеру», или у Ирен от этого «Ваше Величество». Встав, она потрепала Томаса по голове.

– Извините, он не привык к долгим занятиям, – по губам скользнула легкая улыбка.

– Это заметно. Вчера вместо чистописания сбежал в конюшню и канючил, чтобы его научили ездить верхом. А это – вот, посмотрите, – полез на дерево в саду, – миссис Фаулер отвела челку со лба Томаса, и взгляду открылся выразительный синяк. – У меня чуть сердце не остановилось, когда увидела.

Она приложила ладонь к груди, покачав головой. Губы неодобрительно сжались в тонкую линию.

– Ему просто нужно привыкнуть. Пусть погуляет сегодня, – мягко предложила Ирен.

– Как скажете, – степенно кивнула миссис Фаулер. – Только помните, мистер Брави, Вы – брат королевы. И негоже позорить сестру своими выходками.

Поправив кружевной манжет на платье, она удалилась. Томас насупился, глядя ей вслед.

– Никогда я не привыкну! – пробурчал он. – Когда мы уже поедем домой?

Ирен взяла его за руку, уводя дальше по коридору. Остановившись возле высокого окна, она снова присела перед Томасом. Пальцы осторожно стерли подсыхающие чернила на щеке. Он топнул ногой, воскликнув:

– Ненавижу этот замок! Когда тетя уже нас заберет?

– Тебе еще понравится здесь, вот увидишь, – вздохнула Ирен. – Просто здесь все по-другому, но я поговорю с миссис Фаулер, чтобы она не была слишком строгой. Зато Кэти хорошо помог целитель, ты же сам видел. И мы можем больше не расставаться…

Томас не стал слушать. Еще после первой фразы он волчонком глянул исподлобья, а теперь выпалил:

– А тебе? Тебе тут понравилось? «Ваше Величество»!

Миссис Фаулер наверняка хватил бы удар от последующих кривляний, смеха и высунутого языка. В другой момент Ирен улыбнулась бы, но сейчас лишь со вздохом притянула Томаса к себе.

– Понравилось, – тихо призналась она, а потом отпустила. – А теперь иди к Кэти. Мне нужно собирать вещи, мы уезжаем сегодня.

– Привезешь мне что-нибудь с охоты? Оленьи рога! Вот та-а-акие, – он широко развел руками, и в глазах загорелся восторг. – Чтобы прям над кроватью повесить!

Ирен улыбнулась, но ничего не ответила.

«Нельзя никому говорить правду», – твердо решила она.

Собрать вещи получилось быстро: только самое необходимое. Почти закончив, Ирен аккуратно сложила простое темно-синее платье. Оно отправилось в сумку к остальному, когда дверь за спиной тихо открылась.

Знакомая поступь. Мягкая, как у крадущегося хищника.

Ирен замерла с улыбкой на губах. Генри обнял со спины за талию.

– Скоро будешь готова? – он нежно поцеловал в шею.

По коже пробежала волна легких мурашек. Ирен немного откинулась на него, накрывая его ладони своими. Она прикрыла глаза, нежась в теплых объятьях.

– Почти все.

– Тогда пойдем, – Генри отстранился. – Я сказал накрыть стол в саду.

Взяв за руку, он мягко потянул к двери. На лице – улыбка, в глазах – легкое озорство.

«Как будто это свидание», – смущенно подумала Ирен.

– Нам же скоро выезжать, – напомнила она.

Взгляд скользнул вниз, а пальцы неловко переплелись.

Генри снова заключил ее в кольцо своих рук. Он слегка наклонил голову к плечу. Небольшой прищур выдал лукавые мысли. Внимательно глядя на Ирен, Генри подловил:

– Но ты ведь хочешь узнать, что мы решили на собрании?

– Кстати, да, – опомнившись, посерьезнела она. – Как все прошло?

– В следующий раз можешь и прийти, – предложил он. – Тоже ведь понимаешь в магии. И пусть кто-то только попробует сказать, что ты – девушка, или напомнить о твоем прошлом.

На последних словах в тоне проскочили грозные нотки. Положив руки на плечи Генри, Ирен почувствовала, как он напрягся, будто готовый наброситься на кого-то.

– Вот как раз поэтому я не приду, – рассмеялась она. – Не хватало, чтобы ты убил кого-нибудь на месте.

– Ты слишком добрая, – улыбнувшись, Генри украл у нее короткий поцелуй. – С ними так нельзя.

Взгляд уперся куда-то в пустоту, и голубые глаза напомнили зимнее небо, холодное и неприветливое. Совет явно прошел не слишком гладко.

Глава 48

Генри привел в беседку, обвитую диким виноградом. Столик еще до их прихода застелили белоснежной скатертью. Сверху поставили дорогой сервиз, изящно расписанный по краям серебром. От пирожных повеяло какао и ягодами: десерт украсили сверху свежей клубникой. Рядом поднялся легкий пар от чашек с чаем.

Ирен немного замешкалась на входе. Вспомнилось, как на свадьбе застала здесь Генри со Сьюзен. А сейчас все показалось сказкой: и тихое пение птиц, и приятный свежий ветерок, и нежные объятья. Генри провел руками по талии Ирен, прислоняясь со спины.

– Захотелось сделать тебе приятное перед отъездом, – шепнул он на ухо.

Его губы мягко коснулись щеки. Ирен прикрыла глаза, не в силах сдержать улыбку.

«Дура, он же враг, захватчик, самый страшный кошмар для каждого из восстания», – попыталась отчитать совесть, но сейчас стало плевать.

Генри мягко увлек за руку, усаживая рядом с собой. Ирен немного смущенно расправила платье на коленях.

– Потом в тавернах такого точно не увидишь, – усмехнулась она.

– Я привычный, – он пожал плечами.

Ненадолго образ Генриха Рока треснул. Бросив взгляд из-под ресниц, Ирен увидела другого человека – того, кто странствовал по всей Рении. Легко представилось, как он мог сражаться и избавлять от какой-нибудь опасной нечисти, а потом щуриться на солнце, без передышки отправляясь дальше.

Генри ухватил за хвостик клубнику, снимая ее с десерта. Спелый бок аппетитно блеснул. На кончике осталось немного пыльцы какао. Поднеся ягоду ко рту Ирен, Генри придвинулся ближе, и ее ухо обжег шепот:

– Но тебя, знаешь ли, хочется баловать, а не таскать за собой по тавернам.

Она тихо и рвано выдохнула: от горячего дыхания, защекотавшего чувствительную кожу на шее, по телу прокатилась волна тепла. Губы обхватили клубнику. Вскользь они затронули пальцы Генри, медленно пройдясь по кончикам.

Ирен заметила, как пристально он смотрит на нее. Один взгляд выдал необузданные порочные мысли.

Чуть улыбнувшись, Ирен взяла тарелочку с десертом. Серебряная ложка с изящной резьбой вошла в нежный бисквит, как в масло. Внутри оказалась прослойка крема.

– Ты здесь слишком привык к изнеженным аристократкам, – Ирен со смешком поднесла кусочек десерта к губам Генри. – Я не такая, как они.

Он принял угощение. А взгляд остался таким же безотрывным и чарующим. Лишь спустя пару секунд Генри прикрыл глаза, наслаждаясь вкусом.

Ирен и сама попробовала, продолжая держать тарелочку в руке. Бисквит буквально растаял во рту, а крем оказался одновременно сладким и воздушным. Похоже, он остался на губах. Ведь Генри, едва взглянув, подался вперед.

– Ты намного лучше, – бархатистым голосом произнес он.

Кончик его языка томно скользнул по ее губам. От одного касания Ирен ослабела, как от пары бокалов вина. Она медленно отставила десерт на стол. Генри вовлек в поцелуй, и пальцы осторожно зарылись в ее волосы, нежно перебирая непослушные пряди. Ирен придвинулась ближе, обнимая за шею. Губы принялись изучать друг друга неторопливо и чувственно, будто пробуя на вкус каждую секунду.

Рука Генри спустилась по шее вдоль позвоночника, а потом кончики пальцев едва ощутимо прорисовали линию, пульсирующую под кожей. У Ирен часто-часто застучало сердце. По телу пробежала легкая дрожь.

«Мы сейчас опять потеряем контроль», – мелькнуло в голове.

Ирен отстранилась. Она облизнула губы, еще хранящие эхо поцелуя. Собственный голос, чувственно осевший, показался чужим:

– Так что там с собранием?

Генри посмотрел на нее, будто даже не сразу понял, о чем речь. Расширившиеся зрачки смутно блеснули. Коротко выдохнув, он взял себя в руки.

– Мы все рассчитали. Надеюсь, – откинувшись на спинку скамейки, Генри провел рукой по волосам. – Защитный круг можно расширить до пределов небольшого дома. Только подпитываться ему нужно будет не от одного кулона, а от нескольких.

Ирен вспомнила знак Солиса на шее Брента. Массивный, едва помещающийся в ладони кулон. Наверняка на него пошло немало золота. Да и услуги магов – недешевое удовольствие.

– Все дома так не защитить, – заметила она.

– Но можно обустроить убежища в каждой деревне, – кивнул Генри. – Когда темнодуши нападут, люди смогут там спрятаться. Правда, Нирфору и другим городам понадобится много таких кругов. А действовать нужно быстро.

Он замолчал, отведя взгляд. Лицо помрачнело.

– Что-то пошло не так? Тебя не поддержали? – осторожно спросила Ирен.