Текст книги "Ткущая. Обманутые секунды (СИ)"

Автор книги: Анна Тарасова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 35 страниц)

– В прошлый раз они встали на нашу сторону вынужденно, и то, что мы защищались от адептов, было лишь плюсом. Сейчас такого нет, а внутренние разборки клана с Александросом им вряд ли интересны!

– Им это станет интересно, когда европеец встанет во главе клана и прижмет им хвост!

– Если! – Марк выразительно глянул на Палача, – Если он прижмет. Думаю, что ему не нужно будет на первых порах ссориться с Гильдией, а значит с ними, он, скорее всего, заключит мирное соглашение.

Дитрих тихо выругался, понимая, что пока в проигрыше именно сторона понтифика.

Но все равно, он был уверен, что выиграть гражданскую войну Марк сможет только с помощью ткущей.

– Александрос скорее всего приедет отвлекать внимание, и я, как верховный глава клана, обязан быть в Москве все время его визита. Поэтому к японцам поедешь ты. Рейко к тебе всегда была неравнодушна.

– Согласен, – Палач улыбнулся кончиками губ, но потом посерьезнел, – Есть еще одна вещь, которую я с тобой хотел обсудить.

Марк кивнул головой, показывая, что внимательно слушает.

– Ты ведь женишься на Лине, да?

– Я думал, для тебя это уже давно не новость.

Дитрих чуть помолчал, обдумывая свои следующие слова.

– Клан не примет ее в качестве твоей жены, Марк. По крайней мере, пока, – понтифик выпрямился и хотел было перебить Дитриха, но тот ему не дал вставить слова, – Марк, она – ткущая. Не важно, бывшая или нет, но она обладала даром менять судьбы. И кое-кто до сих пор с большим подозрением относится к твоим с ней отношениям. Сам знаешь, любовниц-ткущих еще ни у кого не было.

– Лине я доверяю.

– Ты – да, а другие? До многих уже доходят слухи, что она четвертая в роду, а значит, сила ее дара внушительна.

Марк прищурился.

– Многие?

Дитрих развел руками:

– Я лишь передаю тебе общую информацию, сам понимаешь, под слухами никто не подпишется. К тому же, никто не знает, что Лина теперь обычная смертная, а Печать хоть и убивает талант, но вампиром не делает. Сам понимаешь, какой нонсенс произойдет, если понтифик женится на смертной-менталке, да к тому же бывшей ткущей. Но проблема не только в ее даре. Ты – понтифик клана, его глава. А Лина, уж извини, но недавно пережила жестокое насилие, – видя, как Марк гневно вскинулся, Дитрих поднял успокаивающе руки, – Да, не по своей вине. Но жена лидера клана, тем более такого мощного, как наш, не может быть настолько запятнанной.

Понтифик молча дал знак ему продолжать, но его глаза горели от ярости.

– Все знают, что ты крайне жестко относишься к продажным женщинам. Людям рты не закроешь, а Лина с Гюнтером была знакома задолго до ваших с ней официальных отношений. И если бы не майские события, то никто бы не придал этому такой грязной окраски. Лину не примут даже как твою морганатическую супругу.

Марк молчал долго. Палач ему не мешал, прекрасно понимая, что тот должен как следует все обдумать.

Дитрих очень не хотел поднимать эту тему, он знал Лину и убежден был, что девушка не виновата в истории с Гюнтером. Но не предупредить друга он не мог. Не то сейчас время, чтобы дразнить бунтовщиков еще и женитьбой на бывшей ткущей, изнасилованной беглым бродяжником. Слишком уж скользкая получалась ситуация, ведь жена лидера клана, согласно законам вампирского мира, становится равной ему, и ее полномочия в клане будут априори равноценны. Но даже если Марк лишит свою жену всех привилегий, объявив брак с ней морганатическим, девушку все равно не примут.

– Хочу дать совет, Марк, просто совет. Повремени пока со свадьбой. Пусть сначала уляжется недовольство и утихнет восстание, иначе ты просто подольешь бензина в огонь.

Дитрих встал и начал собирать документы со стола, бросая осторожные взгляды на друга. Марк сидел, едва скрывая свое бешенство, и лишь молча наблюдал за действиями Палача.

Тот подхватил бумаги, чуть склонился перед верховным понтификом клана и направился к выходу.

– Дитрих, – окликнул его понтифик у самых дверей, – Если ситуация и впрямь будет безвыходной, то…, – он замолчал, принимая нелегкое решение, – я обращусь к священнику.

Вампир кивнул головой, принимая решение понтифика, и вышел из кабинета.

Марк откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

Значит, в клане ходят слухи о продажности Лины. И Дитрих прав – рты не закроешь.

А слухи и сплетни будут ходить еще очень долго, и рано или поздно Лина о них узнает.

Марк помнил ее реакцию, когда она считала, что материалы Ланевского были опубликованы, и то, что сам едва успел спасти девушку от самоубийства. И если Лина услышит, что клан считает ее шлюхой…

Нужно это менять кардинально. А значит – прыгать в прошлое.

И единственный гарантированный вариант – Катерина, сестра Лины. Но если своей любимой понтифик безоговорочно верил, то близнец, воспитанный в идеалах Ордена, не внушал понтифику ни толики доверия.

Марк всегда помнил о том, что ткущие рождаются близнецами. И хотя Гай был уверен, что четвертая в роду – исключительный случай, второй понтифик прилагал втайне все усилия, чтобы выяснить, что же стало с сестрой или братом Лины. Ровно через неделю после смерти Гая Елиазар предоставил материалы по найденной совершенно случайно Катерине.

Марк достал телефон и долго смотрел на выбранный номер.

Звонить или нет?

Ткущих Марк не любил. Хотя, это мягко сказано. Ткущих понтифик ненавидел.

Или все-таки сначала попробовать с телепатом, о чем проговорилась Иоганна?

Мастер времени уезжает через неделю, значит, есть шанс сделать второй прыжок, если телепат не сможет провести внушение.

Понтифик отключил набранный было номер и убрал телефон в карман брюк.

…

Разговор со старым магом затянулся очень надолго, и Лина это понимала. Уже отзвонился Рустам, беспокоящийся о своей подопечной, девушка пообещала ему, что задержится еще максимум на полчаса. Пару раз заглядывал Михаил, очень выразительно бросавший взгляд на часы на стене.

Но оставался вопрос, который волновал Лину больше всего.

– А как Катерина попала к вам?

Сергей Константинович отпил глоток чая.

– Ваша мать решила отдать мне одну из своих дочерей в обмен на полную блокировку второй.

– Отдать вам? – тихо переспросила ошарашенная Лина, – Зачем?

– Это был шанс на то, что хотя бы одна из близнецов выживет.

Девушка затрясла головой.

– Я не понимаю! Почему?

– Ваша мать, Алина, всегда знала, каким даром она обладает. Ирочка тоже была ткущей, активной, как и вы, но очень слабой, почти на грани распознавания дара. И она никогда…, – он поправился, – почти никогда им не пользовалась. Как только выяснилось, что Орден не оставил в стороне вашу семью, а стал проявлять повышенное внимание к ее рожденным дочерям, Ирочка пошла напрямую ко мне и попросила помощи. О том,что вы с Катей четвертые в роду никто не знал. Только ваши родители, но они тщательно хранили эту тайну. Я как раз курировал отделение менталов, и решил помочь ей, – он горько усмехнулся, – Принципы, знаете ли, ярое желание помочь ближнему и сделать благое дело. Вы с Катей были еще совсем маленькие, вам исполнилось всего по полгодика. А Совет решил… В общем, я был против исследований с ткущими, когда вы были в таком маленьком возрасте, предлагал дать вам вырасти, обучится владеть даром. И тут Ирочка мне рассказывает, что ее девочки не просто менталки, что вы обладаете сильнейшим даром. Чем это грозит всем вокруг – даже фантазии представить не хватит.

Старик чуть прикрыл глаза, вспоминая:

– Официально я вызвался провести эксперимент с младенцами лично, взял его под свою ответственность, даже подвел теоретическую базу. Вы знаете, что активная ткущая родить может лишь однажды? – Лина отрицательно замотала головой, и он продолжил, – Ну, я так и думал. Поэтому я и объявил о том эксперименте. Мол, пока дети еще маленькие, можно магическим путем внести изменения в их организм.

Девушка молча слушала историю своей семьи в изложении бывшего священника.

Задуманное удалось совершить только путем огромного вливания силы, которой у Сергея, молодого тогда и весьма одаренного мага, хватало с избытком. И всей этой магии оказалось достаточно, чтобы скрыть защитные блоки, что мужчина поставил на малышек, заменяя их иллюзией эксперимента. Официально же было объявлено, что опыт не удался и одна из девочек погибла, вторая полностью потеряла свой дар.

– Меня хотели лишить звания, но мои заслуги были слишком весомы, а мощный талант встречался редко. Поэтому мне вынесли строгий выговор и наложили весьма приличный штраф. Якобы мертвую Катю похоронили, а вас отдали обратно безутешной матери.

– Но полгода назад вы рассказывали мне совершенно другое, – едва слышно произнесла Лина, пытаясь уложить в голове все услышанное.

Старик мягко улыбнулся девушке.

– Я рассказал все тоже самое, лишь слегка изменив детали и не вдаваясь в подробности.

– А что потом?

– Несколько лет все было хорошо. Относительно хорошо, потому что с вашим взрослением талант становился сильнее, и мне приходилось тратить все больше сил на обновление и усиление защитных арканов. И вот однажды…

– У меня только один вопрос, – задумчиво перебила девушка старика, – Откуда мама сама узнала о своем таланте?

– А вы думаете, Орден никогда не отслеживал ткущих?

– Значит, вы знали о ее таланте, но почему-то не использовали? – Лина не поверила ни на минуту.

Отец Сергий глубоко вздохнул, но решил продолжить идти до конца.

– Использовали. Конечно, использовали, – и по его смущенному и виноватому виду девушка догадалась сразу :

– Отправляли на селекцию в надежде на более мощное потомство, правильно?

Вспомнила Ханну и ее маленькую Рахиль, помянула мыслью Авраама Моисеевича.

– И как же это вам позволили выпустить из-под наблюдения такой редкий экземпляр, как мать двух четвертых в роду? – цинично поинтересовалась она у старика. Мысль о том, что мама стала материалом для размножения, была Лине глубоко обидна.

– А кто вам сказал, что я выпускал ее из-под наблюдения? Вы же не считаете, что ваша мать пошла к первому встречному за помощью! Только вот о том, что младенцы не совсем обычные менталы, я скрывал до конца, пока кто-то не выдал мою тайну. Тогда и пришлось пойти на такой риск – объявить одну девочку погибшей в ходе экспериментов, а вторую – полностью лишившейся дара. Четвертые ткущие в роду – слишком редко встречаются и столь же хрупки, – он иронично поднял бровь и продолжил, – Катерину после импровизированных похорон я отправил из Москвы с доверенными людьми, а вы так и остались жить со своей матерью.

Раз в год мать Лины приезжала в тихую небольшую церквушку на Павелецкой для проверки ребенка. Это было официальной версией. На самом деле, священник обновлял все блоки, наложенные на девочку, и убеждался в их прочности.

Но ни разу женщина не спросила, как поживает ее вторая дочь. Для нее это было слишком тяжело. Поэтому отец Сергий сам рассказывал парой слов, как поживает маленькая Катюша. Когда мать отдала ее, маг понимал, что неожиданное появление девочки у него поднимет кучу подозрений, поэтому заблокировав ее, как и Лину, он через подставных лиц отвез Катюшу в детский дом на окраине Нижнего Новгорода, а через пару лет, “неожиданно” там появившись с благотворительной акцией, удочерил одну из питомиц.

Так в его жизни появилась приемная дочь. Но и со старшей, с Алины, священник старался не спускать глаз. Ирина регулярно привозила девочку на проверку, да и сама регулярно звонила с рассказами о том, как та поживает.

Но однажды в телефонном разговоре женщина обмолвилась, что чувствует какое-то странное слежение за собой. То тут, то там за ней следовали незнакомые люди, а пару раз неожиданно интересовались ее Линой. Маг встревожился и насторожился, по всему получалось, что о семействе ткущих прознали вампиры, ведь Орден получал официальные отчеты о девочке от самого Сергия. Мужчина хотел было срочно вывезти Ирину с мужем и дочерью из города, но не успел.

В один прекрасный день маг совершенно неожиданно для себя услышал звуки свирели. Легкая, красивая, но на удивление навязчивая мелодия преследовала его своим звучанием весь день. Мужчина испугался, он прекрасно знал, что это значило, – Ирина решилась изменить вероятности, ведь свирель была эффектом ее дара.

Сергий кинулся искать женщину, но всей семьи словно простыл след. Адреса оказались липовыми, телефонные номера – пустыми или принадлежащими другим людям.

Что случилось, отец Сергий не знал, но догадывался. Ирина решила таким образом спасти дочь от слежки. Мужчина поднял собственных информаторов, но те в один голос заявили, что за семьей Ветровых наблюдение больше не ведется и где они находятся теперь – никому не известно.

И лишь через полгода безуспешных поисков ему пришло по почте письмо.

…

Время было позднее и девушка уже собралась уходить, договорившись с Сергеем Константиновичем, что тот еще раз обговорит со своей приемной дочерью насчет знакомства с сестрой и завтра же позвонит Лине.

Они вышли в прихожую и Михаил поддерживал шубку фаворитки, помогая ей одеться, как с той стороны двери лязгнули ключи. Старый маг тревожно переглянулся со своим учеником, но поделать уже ничего не мог – в квартиру вошла Катерина.

Женщина хотела было пошутить насчет рыцарей, встречающих благородную леди у входа, но увидела их гостью и застыла на месте.

Она всегда знала, что женщина понтифика – ее близнец, но вживую увидела ее только сейчас. Ключи выпали из рук, большую черную сумку Катерина машинально поставила на пол.

Женщины смотрели друг другу в глаза и синхронно неверяще протянули руки друг к другу то ли просто дотронуться, то ли обнять.

Они были похожи и не похожи одновременно. Дорогая стильная одежда у одной и потертые джинсы с бесформенной курткой у другой. У первой длинные волосы красиво уложены и распущены по спине, у второй – обрезаны по плечи и собраны в короткий хвост, чтобы не мешались.

Но глаза, скулы, нос, губы…

Лина смотрела на Катерину словно в зеркало, отмечая сходство и различие, но помня лишь об одном – это ее родная сестра.

Пытаясь оборвать затянувшееся молчание, Мишка кашлянул и дернул шубку чуть вверх. Лина вздрогнула и только сейчас заметила, что она все еще одной рукой в рукаве, а второй тянется к стоящей напротив сестре. Сразу же подал голос и отец Сергий, приветствуя дочь, Катерина отвлеклась на него и натянуто радостно ответила, но глаз со своей сестры так и не сводила.

Лина сделала шаг первой.

– Здравствуй, Катя, – она ухватила сестру за руку и опасливо сжала ее, словно боясь, что та выдернет пальцы, – Я… Я – Алина и я…

– Моя сестра, – Катерина ответно с силой сдавила ладонь Лины и неожиданно счастливо ей улыбнулась, – я знаю.

Та ответила такой же одинаковой улыбкой.

Вдруг оказалось, что они одно целое, одна семья и никого вокруг. И стало не важно, что одна была любовницей вампирского понтифика, а вторая – дочерью старого орденского мага. Не важно, что у них разные уровни жизни и принципы.

Главное – сестра напротив.

Лина, не задумываясь, бросилась вперед и с силой обняла Катерину.

…

После ухода Алины отец Сергий проследил, что Михаил занимается на кухне, а сам вернулся в кабинет к дочери.

Катерина сидела на том же стуле, что до этого ее сестра, и задумчиво водила по столу пальцем. С Линой она успела перебросится лишь парой слов и сейчас перед ней лежала визитка, оставленная сестрой. Женщины договорились встретиться чуть позже и ближе познакомится.

Сергий внимательно наблюдал за дочерью. Как-то она отреагирует на появление сестры в своей жизни. Старик перевел взгляд на визитку и взял ее в руки, чтобы внимательней разглядеть. Ничего особенного – белая бумага под лен, черные буквы имени и цифры телефона. Он отложил визитку обратно на стол и уселся напротив дочери.

– Ты понимаешь, что вместе с ней в твою жизнь войдут и вампиры? – тихо спросил он у Катерины.

Женщина медленно кивнула головой, не сводя глаз с кусочка бумаги перед собой:

– Но она – моя сестра. Моя родная сестра.

– Она – любовница вампира.

Катерина перевела на отца тяжелый взгляд и, чуть помолчав, повторила:

– Она моя сестра.

Маг обреченно вздохнул и перевел тему разговора:

– Алина приходила просить помощи. Твоей помощи, Катя. Ей нужно, чтобы в прыжке именно ты изменила вероятность.

Дочь встала со стула и взяла визитку в руки.

– Почему я? Она ведь тоже ткущая.

Старик огорченно покачал головой:

– Нет, дитя мое, к сожалению больше нет. И все теперь ложится на твои хрупкие плечики. Теперь от тебя зависит…

– Ты всегда учил меня быть честной, – рассеянно перебила его Катерина.

– А еще помогать другим и делать добро, – дополнил ее отец, – и сейчас наша задача сделать все, чтобы исправить созданное твоей сестрой.

– А Алина будет считать, что я прыгаю в день штурма? – уточнила она, отвлекаясь от столешницы и переводя взгляд на отца.

Отец замолчал, обдумывая свои следующие слова.

– Да.

– А я должна буду изменить ее судьбу так, чтобы больше подобного не повторилось?

– Да, дитя мое, – снова кивнул старик.

– Но тогда получается, что штурм выиграет Орден? И всю войну в итоге?

Старый маг глубоко вздохнул.

– Вампиры это зло, которое надо выжигать с лица земли. Уничтожив верхушку клана, мы сможет постепенно очистить страну от этой грязи.

Катерина проницательно глянула на отца:

– И тебе не придется нарушать собственные принципы и делать из Лины полу-вампира?

Отец отпустил голову. Катерина была права полностью.

Нарушение одного из своих самых серьезных принципов – вот что угнетало старика больше всего.

Но вампир тогда поставил на чашу весов жизнь Кати.

Жизнь сестры против жизни сестры. Катя в Лабораториях или Алина-гемофаг.

Выбор был сложнейший, но тогда отец Сергий считал, что он сделал правильный выбор.

До поры, до времени.

Это после был тяжелый разговор с Аграфеной, и понимание, что есть вещи изменяемые. И что у самой ведьмы тоже появляется возможность избежать неминуемого. Ведь у каждого Молота происходит свой Откат.

Но своими взглядами отец Сергий дорожил и старался всегда и во всем следовать им.

И поэтому, когда появилась возможность вернуть обратно созданное, он ухватился за нее как утопающий за соломинку.

– Если у нас не будет принципов, то как мы будем жить? – старик поднял мрачный взгляд на дочь, – Сегодня следуя одним законам, а завтра совсем другим? Что же удержит нас от хаоса, как не собственные принципы?

Катерина вспомнила Милу.

– Порой следование им может навредить.

Отец Сергий качнул головой, отказываясь признавать другую точку зрения..

– Правильные принципы не приносят вреда. Они помогают разобраться, что верно для человека, а что нет.

– Но если некоторые правила становятся… неправильными, что тогда? Если я начинаю понимать, что мои жизненные устои требуют пересмотра – что мне делать?

Священнику нечего было на это ответить. Он лишь отвернулся к окну и сложил руки за спиной, показывая, что разговор на эту тему считает оконченным.

Женщина встала и подошла к двери.

– Я должна подумать. Ты слишком многого просишь от меня.

Старик не обернулся к ней, но глухо проговорил:

– Ты четвертая в роду, девочка. Ты сможешь все вернуть обратно и не допустить ошибочного хода истории.

Катерина вышла, ничего не говоря.

На ужин дочь не осталась, ее ждали дома муж и дети, да и подумать обо всем ей надо было как следует. Ведь по всему получалось, что теперь есть шанс помочь Миле. Прыгнуть вместо Алины в прошлое и изменить вероятности вместо нее.

Но тогда это приведет к изменениям и сегодняшних дней, и кто знает, не сделает ли Катерина только хуже.

Лично она – не знала.

А старый маг после ужина снова удалился к себе в кабинет.

Но работать уже сил не было, сегодняшний разговор слишком много взбаламутил воспоминаний.

Старик дотронулся рукой до нижнего ящика стола, запертого на ключ.

Он крайне редко доставал документы, лежащие в нем. Особенно из старой потрескавшейся шкатулки красного дерева.

Особенно письмо, полученное двадцать лет тому назад.

…

Встреча с сестрой выбила Лину из колеи. Спускаясь вниз на лифте, девушка даже не помнила, куда и почему она должна ехать. Машинально пошла к автомобилю, совершенно не видя под собой дороги, и чуть не споткнулась. Лицо Кати стояло у нее перед глазами.

В чувство девушку привел Рустам, выскочивший из “Тойоты” навстречу и открывший ей дверь машины. Он вопросительно глянул на Лину, но та лишь мечтательно улыбнулась телохранителю.

– Ты в порядке? – настороженно поинтересовался мужчина.

– В полном, – девушка тряхнула головой и уже более осмысленно сказала, – Мне сейчас не домой, мне в резиденцию надо.

– Марку позвонить? – Рустам потянулся за телефоном.

– Нет, нет – запротестовала Лина, – я хотела с Тамарой увидеться.

Девушка еще раз мило улыбнулась телохранителю, надеясь, что за этой улыбкой он не заметит тревожного взгляда, что девушка метнула в сторону окон дома.

Ведь там осталась Катерина и Лина прекрасно понимала, чем грозит раскрытие ее тайны.

И к Марку у девушки появился один очень серьезный вопрос.

Но сейчас следовало разобраться наконец с одним очень важным делом, которое поставит точку в ее сомнениях и истериках последнего месяца.

Рустам помог Лине сесть, закрыл за ней дверь и осторожно вырулил на проезжую часть.

В резиденции девушка сразу же поднялась в кабинет Паноптикума. Тамара, как она и надеялась, сидела за компьютером и играла в какую-то новомодную фермочку, выстраивая грядки и саженцы в ровные ряды.

– Лина? – телепатка как-то испуганно оглянулась на девушку.

Тамара как раз перед приходом Лины раздумывала, как же подойти к девушке с задачей поставленной понтификом – провести глубокое сканирование. Телепатка понимала, что подруга этому вряд ли обрадуется и не хотел портить отношения с ней, но и не выполнить приказа понтифика не могла.

Фаворитка понтифика удивилась такой реакции, но затем приложила палец ко рту.

– Мы можем поговорить где-то втайне?

Прикинув, что в оранжерее вряд ли будет много народу, телепатка предложила пройти именно туда.

Девушки уселись в самом дальнем уголке, скрытом пальмами, и Лина объяснила причину своего странного предложения.

– Тамара, я знаю, что то, что я сейчас скажу, тебе не понравится, но мне действительно нужно, чтобы ты это сделала! Для меня это очень важно!

– Что именно? – та подозрительно прищурилась.

– Я хочу, чтобы ты провела мне глубокую сканировку.

…

У Лизы тоже возникли определенные сложности в жизни, но связаны они были с проблемами менее глобальными, чем у Лины. Точнее, с одной проблемой. С Матвеем.

Память постепенно к девушке возвращалась, последние произошедшие события она отчетливо помнила. И заботу вампира о ней в больнице, и помощь с телепатом и магами для скорейшего выздоровления.

И покупку девушки у мужа. Поэтому как относится к мужчине, Лиза не представляла.

Матвей обычно приезжал в больницу часам в десяти утра, интересовался здоровьем девушки и процессом выздоровления, спрашивал, не нужно ли чего. Развлекая Лизу милой беседой, он дожидался Тамару, что занималась с девушкой до обеда, и оставлял Лизу на нее, предупреждая, во сколько навестит позднее. И обязательно проводил с Лизой вечера, уходя чуть ли не глубокой ночью. Матвей всегда был подчеркнуто вежлив и корректен, ничем не показывал своего романтического отношения, кроме частого пребывания рядом и моментального выполнения любых, даже мелких просьб, хотя Лиза и старалась в этом не переходить границ. Видя все это, девушка никак не могла понять, что же на самом деле происходит – то ли Матвей пытается загладить таким образом свою вину за покупку, то ли попросту забыл о некрасивой истории и ведет себя с Лизой как с любимой женщиной.

В самое ближайшее время она хотела откровенно с ним поговорить об этом.

Сегодня Лизу выписывали и распорядок дня у нее оказался насыщенным.

Быстрый завтрак, затем такие же быстрые сборы. Задерживаться в больнице Лиза не хотела, но искренне и с чувством поблагодарила всех врачей и медсестер, что с ней возились. Матвей забрал ее документы и выписку, подхватил сумку девушки, и твердым шагом пошел на выход.

Первым делом они заехали в резиденцию. В кабинете Паноптикума девушка подписала договор о работе, получила на руки входную карточку со своей фотографией и конверт банковских документов для зарплаты. Все это передал девушке ее новый руководитель, молодой темноволосый мужчина лет тридцати, вампир. Как объяснил девушке Матвей, Елиазар – единственный из всего московского клана умел читать ауры менталов и магов, поэтому в силу своего дара руководил отделением экстрасенсорики и магии.

Следующим этапом была постановка клановой метки. Смутно Лиза помнила, что когда-то видела мага, что занимался ее клеймением, но где и при каких обстоятельствах – пока твердо сказать не могла.

Незнакомец не стал повторно представляться, лишь открыл принесенную с собой бутылочку минералки и тихим бесцветным голосом попросил девушку встать у окна. Окропил круг, вытянул правую руку Лизы вперед и показал, как нужно держать. Сначала он снимал простую метку, поставленную месяцем раньше, затем приступил к установке фамилиара.

Всю процедуру Лиза молча выполняла указания мага, лишь переводя порой взгляд с него на стоящего рядом Матвея. На его лице была такая довольная улыбка, что казалось, он выиграл в лотерею баснословное состояние.

В самом конце ритуала вампир укусил свое запястье и приложил кровоточащую рану к проступившим на коже девушки символам. Маг накрыл их руки своей и произнес пару слов. Под его пальцами ярко заискрило, но в ту же секунду свечение исчезло, а на запястье Лизы красовалась небольшая круглая татуировка цвета застывшей крови.

– Это фамилиар, у каждого ментала есть подобный знак, – пояснил Матвей, проводив мага к выходу, – Теперь я и моя семья будем защищать тебя.

– Фамилиар, – повторила за ним девушка, разглядывая странный узор.

В едва очерченном тонкими линиями круге располагались четыре символа, чем-то похожие на скандинавские руны.

Тамара рассказывала девушке, что это такое, и показывала свою метку. Та была чуть другой, телепатка объяснила это тем, что каждая метка носит в себе знак той семьи, к которой теперь принадлежит носитель клейма. У самой Тамары в фамилиаре были арабские арабески, так как ее опекуном был Рустам, телохранитель понтифика.

– Я теперь твой официальный защитник и опекун, – Матвей так пристально посмотрел на девушку своими ореховыми глазами, словно пытаясь сказать взглядом что-то очень важное.

Лиза иронично подняла бровь. Ох, как не понравилась ей эта фраза.

– А до этого был неофициальным? – поднялось едва сдерживаемое раздражение.

Опять он решает все за нее!

Матвей помедлил с ответом, но все же пока предпочел не останавливаться на ее реакции.

– До этого – да.

Девушка отвернулась от него к окну, тронула пальцами красивую штору золотистого цвета, чуть поиграла с бахромой шнурка, привязывающего ткань к гвоздю на стене. Отрицательно качнула головой, прогоняя возникшую мысль.

– Матвей, нам нужно поговорить.

Мужчина подошел к ней ближе.

– Да, Лиза, нужно.

Девушка развернулась к вампиру, он стоял почти вплотную, и Лиза чувствовала запах его одеколона. Дорогого, притягивающего, завораживающего. Подняла голову и снова, как в первый раз, потеряла голову, растворяясь нем, видя только мужчину и живя лишь для него. Чувственный, обжигающий взгляд Матвея, казалось, ласкал каждую черту ее лица. Неосознанно она начала сканировать мужчину, читать его мысли – яркие, горячие, несдержанные. Видела, каких сил стоило Матвею не коснуться сейчас ее, не сжать в объятиях и не осыпать поцелуями. И это сводило с ума сильнее, чем все слова, что он шептал девушке в своих мыслях, зная, что она сейчас их читает. Ласка и нежность, страсть и необузданное желание.

Лиза тряхнула головой, прогоняя неожиданное одурение, но не удержалась на ногах и чуть покачнулась. Матвей мигом подхватил ее в объятия и прижал к себе. Коснулся губами ее волос у виска, затем – мочки уха. Неугомонные губы прошлись по щеке вниз к шее и поднялись к ее губам.

– Матвей, пожалуйста! – Лиза попыталась отвернуть голову, но мужчина не позволил, – Матвей!

Высший лишь сильнее прижал ее к себе, буквально вдавливая в свое тело.

– Любишь меня! – шептал он вслух, как заклинание, – Любишь!

Девушка все-таки вырвалась из его рук, мгновенно пожалев об этом, но собралась и строго проговорила:

– В любой момент могут войти!

– Пока я тут? Не переживай, не осмелятся! – он усмехнулся и снова шагнул к девушке.

Та метнулась в противоположную сторону и выставила вперед руки, не позволяя к себе приблизиться.

– Матвей, пожалуйста! – она настойчиво повторила, – Нам надо поговорить!

– Если ты будешь ближе ко мне, то я уверен, разговор пройдет приятней! – он снова шагнул вперед.

– Нет! – она замотала головой, – Никаких объятий, пока я не услышу внятного объяснения твоих дел с Виктором!

Мужчина остановился и медленно опустил руки. Взгляд похолодел, губы зло сжались.

– Мне казалось, я все рассказал.

Лиза горько улыбнулась:

– Увы, я не так много об этом сейчас знаю и еще меньше помню. И поэтому мне нужна правда.

Матвей обвел взглядом кабинет – несколько компьютерных столов, шкафы с документами, большие окна, и кивнул.

– Что ж, для того, о чем я хочу с тобой поговорить, – и он выделил это слово, показывая, что явно не словами собрался с девушкой беседовать, – антураж, и правда, не самый лучший. Вечером и у тебя дома.

– Нет! – пускать к себе в квартиру вампира девушка не собиралась. Она попросту боялась своих чувств к нему, ведь как ни крути и не обижайся, Матвея Лиза любила и прекрасно понимала, что устоять перед ним не сможет.

– Да! – мужчина подошел к ней ближе, не делая никаких попыток обнять, – Вечером и у тебя дома, – жестко и бескомпромиссно повторил он.

– Но я…

Матвей показательно глянул на часы на своем запястье и строго перебил девушку:

– Сейчас у нас слишком много дел, чтобы тратить время на этот разговор!

Он вышел из кабинета, даже не обратив внимания на недовольство Лизы.

…

Документы об увольнении из пансиона пришли еще вчера вечером в больницу. Матвей их тщательно проверил и отдал Лизе на подпись. Как ни крути, но член вампирского Паноптикума не может работать в пансионе Гильдии, даже несмотря на официальное объявление нейтралов, что их учебные заведения не несут в себе заведомо строгой ориентации на работу в Гильдии.

А вот из обычной школы Лизе пришлось увольняться самостоятельно. И тут уже дело было совсем не в том, на кого тебе девушка работала.

Лиза стала телепатом. И из-за ее проблем с памятью, пока нельзя было ставить “Зеркало” – магический щит, закрывающий дар ментала. Молодая телепатка пока обходилась собственными ментальными щитами, но поддерживать их постоянно Лиза не могла, да и не особо умела пока еще это делать полноценно. А в школе слишком много людей, как взрослых, так и детей, а значит, шансы сорвать свои щиты были слишком велики.