Текст книги "Альфа и Омега. Книга 3 (СИ)"
Автор книги: Анна Сейд
сообщить о нарушении
Текущая страница: 18 (всего у книги 36 страниц)
Глава 13. Темнота
– Нет, Хана, ну так же не делается! – Ория в который уже раз вздохнула и огорченно покачала головой. – Ну что это вообще такое? Ну кто так поступает?
– Видимо, мы, – неловко улыбаясь, отозвалась я. – Как по мне, это все вообще было чисто формальностью…
– Для вас – может быть, – не стала спорить она. – Ну а как же мы все? Вы не подумали, что мы тоже хотели присутствовать?
– Просто признайся, что тебе не хватило фуршета и танцев, – добродушно фыркнул Йон, обнимая меня за плечи.
– Мне не хватило возможности стать свидетелем союза двух моих любимых ребят, – строго возразила она, и мой альфа от неожиданности даже перестал улыбаться. – Йон, серьезно, с того вечера, когда ты привел Хану в мой Дом, я знала, что вы двое предназначены друг другу судьбой, и то, как долго вы топтались вокруг да около, иногда было до смешного возмутительно.
– Ну, про судьбу все вроде знали, – осторожно заметила я, слегка приподняв левую руку.
– Да я не о том, – отмахнулась старшая омега. – Метка это следствие, а не причина, разве вы оба до сих пор этого не поняли? Ваши души были связаны задолго до того, как она появилась – возможно, вообще задолго до этой жизни. И они останутся связаны, даже если она по каким-то причинам исчезнет. Короче, речь не о том вообще. Хана, милая, я надеялась, что мы вместе выберем тебе платье, что я сама тебя подготовлю, как тогда. Что мы устроим тебе девичники тут, с девочками. Что приедет папа Йона, что все будет по-нормальному, как у всех порядочных бестий. А вы что натворили?
Признаюсь, хотя до того момента я не видела в нашей спонтанной свадьбе ровным счетом ничего плохого или неправильного, в тот момент мне все же стало немного не по себе, и я задумалась о том, что, вероятно, мы и правда сделали что-то не то.
– Ория, я понимаю, почему ты расстроена, – помолчав, проговорил мой альфа. – Но, как ни крути, свадьба это наше личное дело, а не национальный праздник или вроде того.
– Да тебя я вообще слушать не хочу, – раздраженно отмахнулась от него она. – Хана, ну ты-то как могла позволить этому мальчишке навязать себе эту глупость?
– У меня уже была одна свадьба, – бестолково оправдываясь, ответила я. – С девичником, всеми полагающимися обрядами, фуршетом и танцами. Да только смысла в ней было немного. А в том, что произошло вчера, не было мишуры, зато… зато было самое важное, наверное. – Я посмотрела на Йона, и он, улыбнувшись, мазнул губами по моей щеке.
Ория снова тяжело вздохнула, словно поняв, что с нами каши не сваришь. Что ж, вчера вечером, когда мой альфа вот так внезапно предложил нам связать себя брачными обетами, я действительно совсем не думала ни о ней, ни об остальных. Это казалось неважным в какой-то превосходной степени. Были только мы – и больше никого. И когда Йон перед тем, как надеть мне кольцо на палец, сказал, что будет заботиться обо мне до конца этой жизни и во всех последующих и что никогда больше меня не оставит, я почти прослезилась. Наверное, в тот момент я правда ему поверила – без всяких задних мыслей, забыв обо всем и обо всех, что дожидались нас дома.
Первую брачную ночь мы провели в небольшой гостинице на окраине долины. Йон заказал шикарный ужин и бутылку шампанского, но мы не допили ее даже наполовину, в какой-то момент так увлекшись друг другом, что все остальное перестало иметь значение. На самом деле я не ощутила такой уж значимой разницы между тем, чтобы быть Ханой Росс и вдруг стать Ханой Гу, но мне нравилось это беленькое кольцо на моем пальце и нравилось, как мой альфа смотрел на меня – с такой всепоглощающей нежностью и вместе с тем неослабевающим желанием, словно мы не были знакомы целых девять месяцев, а буквально только вчера сошлись, впервые отдавшись на волю обуревающего нас влечения друг к другу. И в какой-то момент я осознала, что не против даже не дожить до утра, если моя последняя ночь на этой Земле будет вот такой.
Но утро наступило ровно тогда, когда ему и полагалось. Йон, как всегда, встал раньше меня, успел сделать зарядку, принять душ и распорядиться насчет завтрака, поэтому, когда я тоже вынырнула из глубоких вод собственных снов, он встретил меня горячим омлетом, гречишным чаем и двумя тостами с шоколадной пастой, поверх которой ненавязчиво, но привлекая к себе внимание зеленели листочки свежей мяты.
– Доброе утро, госпожа Гу, – расплылся в довольной улыбке альфа, когда я, затягивая пояс гостиничного халата, появилась на пороге спальни. – Как спалось?
– Просто замечательно, – мурлыкнула я, обвивая руками его шею и притягивая его к себе. – Ты принес мне вкусностей?
– Да, там вот на подносе… – начал было он, но я не дала ему договорить, заглушив его слова нетерпеливым поцелуем.
– А мне кажется, все самое вкусное у нас тут, – заметила я, прижимаясь к нему плотнее и не стесняясь забираться руками под его футболку.
– Точно не хочешь сначала перекусить? – усмехнулся он, гладя мое лицо кончиками пальцев.
– Совершенно и категорично умираю с голода, – серьезно кивнула я. – И, боюсь, одними только поцелуями ты его не утолишь.
Его черные глаза по-разбойничьи вспыхнули, улыбка на мгновение стала острее и плотояднее, а потом я оказалась на столе рядом с подносом. И, когда альфа сперва дав мне откусить кусочек тоста, потом без всяких сомнений шлепнул его шоколадом мне на грудь, я поняла, что завтрак грозится растянуться до самого обеда.
В итоге в Восточном городе мы были в районе четырех часов дня. Я была уверена, что Йон поедет на работу, но он, с кем-то громко поругавшись по телефону, заявив, что сегодня у него тоже выходной, и вот так мы в итоге оказались в Доме Ории. Конечно, его обитательницы были в шоке от наших новостей, и старшая омега отчитала нас от лица всех присутствующих, но в любом случае дело было уже сделано. Не знаю, возможно, через пару лет, вспоминая события этого августа, я и расстроюсь, что у меня не было белого платья, красивой церемонии и остального, что показывают в кино, но здесь и сейчас я была самой счастливой женщиной на свете и никакие платья и танцы не смогли бы сделать вчерашний день лучше.
– Мы все равно это отметим по-семейному, – почти угрожающе произнесла Ория, уткнув руки в бока и переводя строгий взгляд с меня на Йона и обратно. – Если вы такие балбесы, что не можете ничего сделать сами, мы и без вас обойдемся.
– А мы точно вам там будем нужны в таком случае? – со смешком поинтересовался мой альфа.
– Ух, я тебе, – беззлобно замахнулась на него она, и он шутливо прикрыл голову руками. – Йон, милый, ну правда же. Это праздник не только для вас, пусть даже вам так почему-то и кажется. Мы все приняли в этом участие, и мы все…
– Хорошо, я понял, – примиряюще проговорил альфа, подходя к ней и обнимая за плечи. – Будет тебе праздник. Все, что захочешь. Только скажи.
– И скажу, – грозно кивнула она, но по ее лицу я видела, что Ория совершенно растаяла. Она действительно очень любила Йона – уж точно гораздо больше, чем его когда-либо любила та женщина, которую мы встретили в оранжерее психиатрической клиники. Не знаю, видела ли она в нем своего потерянного брата или, может, сына, которого у нее никогда не было, но в то, что у этих двоих есть друг для друга совершенно особое место в сердце, сомневаться не приходилось.
– Хана сказала, ты сегодня вроде как выходной, – заметила старшая омега чуть позже, а, получив утвердительный ответ, тут же добавила: – В таком случае у меня есть для тебя пара дел.
– Да ну серьезно? – рассмеялся альфа, качая головой.
– Очень даже серьезно, – ничуть не смутилась она. – Ты проштрафился, Йон Гу, так что изволь отработать. Вот список покупок, съезди за этими деталями в магазин. И нужно еще забрать кое-какие заказы с почты.
Мы оба понимали, что Йон совершенно не обязан этим заниматься – не только потому, что больше не работал на Орию, но и потому, что в мгновение ока нашел бы среди собственных подчиненных того, кому можно было бы делегировать эти задачи. Но я видела, что ему приятно угодить старшей омеге, а еще – ненадолго вернуться к их прежним отношениям, которые у него на данном этапе, скорее всего, вызывали чувство ностальгии. Поэтому альфа без лишних споров сел за руль старенького пикапа и отправился по делам Дома, пока я осталась ждать его вместе с остальными. Впрочем, и для меня быстро нашлась работа – Нора как раз прибиралась в будущем зале для выступлений, и я с удовольствием присоединилась к ней. Накануне тут были рабочие, занимавшиеся установкой кулис и техники, и сейчас это место выглядело почти как настоящий клуб, не считая покрывающего все вокруг слоя опилок, каменной пыли и прочего строительного мусора.
– Все движется в хорошем темпе, – не могла не отметить я, осматривая готовую сцену. – К осени, наверное, закончат?
– С этим залом точно, – кивнула моя подруга. – Коридоры, гримерные и остальные помещения пока готовы только наполовину, но для Ории, конечно, важнее всего было разобраться с этим местом. Я чувствую, ей прямо не терпится расставить тут столики, включить освещение и просто… не знаю, сидеть тут каждый вечер и преисполняться чувством сбывшейся мечты. – Она усмехнулась, но по-доброму, словно признавая за хозяйкой Дома право на собственные маленькие радости. – А, еще, наверное, она расставит манекены по сцене в этих своих платьях. В жизни не видела бестию, так повернутую на нарядах. Она пылинки с них сдувает.
– Мне кажется, они для нее как старые друзья, – заметила я, бодро орудуя метлой и сгребая мусор в отдельные кучки, чтобы потом собрать их в мешки на выброс. – Те, кто лучше других знает, как тяжело ей пришлось сперва отказаться от своей мечты, а потом найти в себе смелость вернуться к ней снова. Кажется, это даже сложнее – сперва совсем потерять надежду и привыкнуть жить в таком состоянии, а потом снова обрести ее и… – Я замешкалась, на мгновение задумавшись о том, насколько это справедливо для меня самой. – В общем я восхищаюсь силой ее духа, – неуклюже закончила я.
– Сила духа, это верно, – кивнула Нора, переставляя какие-то небольшие и относительно легкие доски, чтобы подмести под ними. – Старшая у нас умеет вдохновлять и мотивировать. Я бы вот никогда не подумала, что впишусь в такое предприятие, как тут намечается. А теперь мне почти любопытно, что получится в итоге.
– Значит, у тебя все… нормально? – помолчав, поинтересовалась я, не зная, как задать этот вопрос более тактично.
– Ты об этом? – Омега указала взглядом на свои покрытые тонкими шрамами предплечья. – Да, в целом терпимо. Немного непривычно без ежедневного секса, но… На самом деле я чувствую себя лучше без всего этого. Мы с девчонками иногда общаемся на эту тему. Ну, знаешь, каждая рассказывает, как ее сюда вообще занесло и… Многие истории чем-то похожи. Я ведь теперь… вроде как стараюсь быть как ты.
– Как я? – немного удивилась я.
– Ну да. Типа… слушать других. Не зацикливаться только на своих проблемах. Раньше мне казалось, что есть только я и весь мир против меня, а теперь… ну теперь есть мы и весь мир против нас. Ну и типа компанией уже не так стремно ему противостоять. – Она улыбнулась, пожав плечами. – Мир, конечно, то еще дерьмо, но и в нем есть что-то хорошее.
– Да, это так, – не смогла не согласиться я.
В моем кармане завибрировал телефон, и я остановилась, чтобы взять трубку. Но, уже поднося мобильный к уху, вдруг замерла, ощущая, как сердце ушло в пятки.
– Что такое? – спросила Нора, увидев, как изменилось мое лицо. – Кто это звонит?
– Я не знаю, – внезапно севшим голосом отозвалась я. – Я не знаю, это… Я не уверена…
– Включи громкую связь, – посоветовала подруга, и я так и поступила, правда до конца не уверенная, что мне стоит вообще брать трубку.
– Я же просил тебя, – раздался в пустом пространстве зала искаженный помехами голос. – Просил по-хорошему, сука.
– Ты еще что за баклажан? – грубо поинтересовалась Нора, подошедшая ближе. – Какого хера названиваешь?
Ответом ей были короткие гудки.
– Кто это такой, Хана? – спросила омега, прищурившись. – Что нахрен вообще происходит?
– Я не знаю, – честно ответила я, ощущая, как у меня предательски подгибаются колени. Сама не поняла, как вдруг осела на один из заполненных мусорных мешков. – Это связано с Йоном и его… работой. Все началось после того, как он появился на собрании зубцов. Там был один мужик…. босс Сатэ. Они с Йоном поцапались, и с тех пор началась вот эта ерунда.
– Йон в курсе? – строго поинтересовалась Нора и, по моему лицу прочтя ответ, всплеснула руками: – Хана, да ты что, совсем сдурела? Какого хрена ты ему ничего не сказала?
– Я… не знаю, – снова повторила я, ощущая, что все мои аргументы, которые я приводила самой себе, сейчас прозвучат по-детски глупо. – Я надеялась, что это все прекратится, когда он… заявит о себе или типа того. В смысле когда его начнут уважать. Я не хотела его волновать.
– Кто бы тебе ни звонил, он явно отбитый на голову, – заметила моя подруга. – Угрожать жене одного из зубцов? Хана, ты ведь совсем не понимаешь, как это все работает, да?
– А что я должна понимать? – нахмурилась я, немного досадуя из-за того, что меня отчитывает девятнадцатилетняя девчонка.
– Одно дело ссать ему под дверь, а другое – трогать его женщину. Это грязная игра и… Послушай, таких говноедов и свои же не любят. Это… не по понятиям, понимаешь?
– Не понимаю, – помотала головой я.
– Короче, ты обязана обо всем рассказать Йону, и пусть он сам разбирается с этим придурком. Уверена, он со своими нынешними ресурсами за пару дней его вычислит и окажется, что это какой-то умственно отсталый, который решил выслужиться перед этим… боссом Сатэ или как там его. Никто в здравом уме бы не пошел на такой идиотский шаг, и тебе стоило уже давно…
– Да, очень жаль, что мне никто на старте не выдал инструкцию, как быть женой мафиози и что считать нормальным, а что нет, – наконец не выдержала я, позволяя злости занять место страха. – Я вообще ничего этого не хотела. И всякие моральные уроды, звонящие мне на личный телефон с угрозами, это последнее, что мне сейчас нужно в моей жизни! Я уже говорила Йону, что это все плохо кончится и что нам к Зверю не сдалось все это дерьмо. И я не собираюсь чувствовать себя виноватой из-за того, что не знаю дебильных правил этого подпольного мира, частью которого я быть никогда не планировала.
Нора относительно спокойно и как будто даже с интересом выслушала мою гневную тираду, а потом, ничуть не изменившись в лице, ответила:
– Но мужу-то своему все равно расскажи. Это его задача – тебя оберегать. В том числе от таких вот пришибленных. Да, быть на вершине мира не так-то просто, но тебя вроде никто не заставляет в позе мученицы терпеть подобное. Паразитов надо травить и вычищать, иначе они заполонят хату и выселят тебя быстрее, чем ты успеешь собрать вещи.
– Думаешь, я с жиру бешусь? – помолчав, спросила я, снова поднимаясь на ноги и берясь за метлу.
– В плане? – уточнила омега.
– У меня есть куча денег, замечательный муж… Зверь, как непривычно так его называть! – Я поежилась от приятных мурашек, но потом вернулась к изначальной мысли: – В общем муж, пентхаус в центре города и… куча возможностей, о которых я раньше и мечтать не могла. Мы можем помогать вам, можем обеспечить его матери полный пансион в хорошей клинике, можем… влиять на события такого масштаба, о каком я прежде и фантазировать-то не могла. А я думаю только о том, что раньше было лучше. Сложнее, неоднозначнее, но как будто лучше. Я постоянно об этом думаю.
– А что Йон? – спросила Нора, тоже возвращаясь к уборке.
– Йону все нравится, – пожала плечами я. – Ну, не все, конечно, но, по крайней мере, те привилегии и преимущества, которые у него сейчас появились. Он всегда хотел жить такой жизнью, я вижу это. Теперь он может позволить себе купить все, что угодно, а еще ощущает себя таким… важным и значительным. Ему нравится играть на равных со всеми этими альфами, перед которыми он раньше был вынужден сгибаться в три погибели. И я все это понимаю, но…
– Но что?
– Но мне кажется, что игра не стоит свеч, – через силу призналась я. – Нам теперь больше никогда не видать спокойной предсказуемой жизни. И эти звонки – только одна из проблем. Йон постоянно не со мной, постоянно в работе, и я слишком хорошо понимаю, что не имею права предъявлять ему претензии из-за этого. Он как будто стремится обеспечить наше будущее за счет нашего настоящего. А что, если будущего вообще не будет? Мы теряем дни, теряем возможность быть семьей, наслаждаться друг другом… ради чего? Я боюсь, что все это плохо кончится. Я не могу перестать думать об этом.
– Ты вообще… слишком много думаешь, Хана, – беззлобно заметила Нора. – Слушай, Йон тебя любит, ясно? А ты любишь его. И вы нашли друг друга, что в нашем безумном мире уже огромная удача. А все это дерьмо рано или поздно успокоится. Да, быть женой большого босса это испытание не для слабонервных, но, как по мне, тебе просто надо уже принять этот свой новый статус и перестать оглядываться на прошлое, которого все равно не вернешь. Ты больше не Хана Росс, ты теперь Хана Гу, жена одного из самых могущественных альф Восточного города. И тебе не пристало хныкать в уголке и пугаться телефонных хулиганов. Возьми себя в руки, женщина, и смирись с той позицией, куда тебя поставила судьба. Знаешь поговорку про лимоны и лимонад? Вот и перестань страдать, что тебе не дают яблок. Я готова руку дать на отсечение, что половина девочек Дома убили бы за то, чтобы быть на твоем месте. И не только из-за ваших денег и остального, сечешь? Йон объективно шикарный мужик, с какой стороны ни подойди, и прямо сейчас ты все портишь только потому, что не можешь отцепиться от своего прошлого. А тебе бы уже пора это сделать, пока не стало слишком…
Она не договорила, вдруг отвлеченная чем-то, и я нахмурилась, глядя, как омега расширившимися ноздрями втягивает воздух.
– Чувствуешь? – спросила она.
Я последовала ее примеру и поняла, что она права – в воздухе определенно витал запах, которому тут было совсем не место.
– Как будто… дымом пахнет, – не очень уверенно произнесла я. – Может, девчонки костер во дворе разожгли?
– Может быть, – кивнула Нора, но по ее лицу я видела, что она совсем в этом не уверена. Мы переглянулись, а потом одновременно направились к дверям зала, и уже, подойдя к ним, я услышала женский крик.
Дым прокрался в помещение едва различимой туманной пеленой, концентрируясь у потолка и толчками просачиваясь сквозь запертые двери. Я не успела протянуть руку к их ручке, потому подруга толкнула створки черенком метлы, и тогда в зал большим протяжным выдохом вкатилось темное облако.
– Что за… – пробормотала Нора, отступив на шаг назад, а я настолько обомлела от увиденного, что не смогла даже шелохнуться, ощущая, как дым теплым одеялом обнимает мои ноги и поднимается выше, к лицу.
– Пожар, – выдохнула я. – Дом горит.
– Горит? Какого Зверя он горит? – взвизгнула омега.
Я, повинуясь инстинктам, схватилась за уже порядочно нагревшиеся дверные ручки и дернула их на себя, перекрывая ход дыму внутрь зала. В горле болезненно саднило, и я, не сдержавшись, зашлась в душащем приступе кашля, откатываясь назад и судорожно озираясь по сторонам в поисках другого выхода.
– Можно… через кухню, – предложила Нора, словно прочитав мои мысли. – Хана, что вообще происходит?
– Я не знаю, – одними губами ответила я. – Но нужно поскорее выбираться отсюда.
Несмотря на мои попытки это предотвратить, дым наполнил помещение буквально за полминуты, забиваясь в горло и выжигая ноздри изнутри. У меня закружилась голова, и я на секунду подумала, что прямо сейчас потеряю сознание, но усилием воли мне удалось удержаться на ногах. Мы с подругой вкатились в кухню, с недавних пор расширенную и соединенную с главным залом, и там Нора рухнула на пол, слабеющими руками цепляясь за одну из кухонных тумб. Захлопнув за нами дверь, я метнулась к раковине, надеясь хотя бы смочить полотенца и использовать их для дыхания, но из натужно загудевшего крана не пролилось ни одной капельки.
– Какого… – не поняла я.
– Они перекрыли воду, – просипела омега, тоже изнемогая от кашля и прижимая обе ладони к рвущейся изнутри груди. – Хана, они хотят изжарить нас живьем.
Я не позволила этим ее словам даже на мгновение задержаться в собственном разуме – не сейчас. Сейчас было вообще неважно, кто были «они», чего «они» хотели – и существовали ли вообще на самом деле.
Подойдя к окну, я несколько раз дернула раму, но та категорически отказывалась мне поддаваться – старые деревянные окна в этой части Дома еще не успели заменить на новые.
– В коридоре огонь, – услышала я голос Норы за своей спиной. – К выходу не пройти.
Я обернулась. Омега стояла около двери, ведущей в коридор – той, которой была в кухне еще до ремонта. В лице Норы, кажется, не осталось ни кровинки, и, глядя ей в глаза, я прочла в них то, что она, наверное, не могла заставить себя произнести вслух: нам было отсюда не выбраться.
– Ну уж нет, – мотнула головой я. – Я не для того вчера вышла замуж, чтобы сегодня сдохнуть тут.
С этими словами я схватила стоявший тут же табурет, на котором обычно сидел дежурный по картошке, и швырнула его в окно. Стекло с неприятным протяжным звуком треснуло, но не разломилось, и мне пришлось ударить его еще дважды. К этому времени кухня вокруг превратилась уже скорее в туманный образ самой себя, и каждый вдох обжигал горло так, словно я в самом деле дышала огнем.
– Вылезай, живо, – скомандовала я, тяня на себя как будто наполовину отключившуюся Нору. Омега перебирала ногами неохотно, и мне пришлось буквально на себе дотащить ее до окна, но потом, схватившись за раму и загнав себе под кожу несколько застрявших в ней осколков, она пришла в себя. Шипя и матерясь, Нора перекинула свое худенькое тело наружу, и я сразу же последовала за ней, почти не почувствовав удара об землю при падении – благо всего с первого этажа.
Несколько секунд я просто лежала на спине, глядя на клубы темно-серого дыма у себя над головой и размышляла о том, что больше ни за что не встану на ноги, как бы меня ни уговаривали. Но потом, услышав надсадный кашель Норы, сперва повернула к ней голову, а потом, обретя второе дыхание, потянулась к ней и села. Девушка выглядела совсем скверно, и мне было странно осознавать, что сама я, несмотря на жгучую боль в горле и груди, чувствую себя почти нормально. Ну, насколько нормально может чувствовать себя тот, кто наглотался дыма и едва не сгорел заживо.
Происходящее отказывалось укладываться у меня в голове – все случилось так быстро и внезапно, что я до сих пор не была уверена, что это не сон или не чья-то глупая шутка. Но вселенная явно не собиралась давать мне времени на то, чтобы прийти в себя и все осознать.
– Хана! Нора! Вы в порядке, слава Зверю!
К нам подбежала Поппи, растрепанная, измазанная в копоти, похожая на ведьму из дикого леса, я сперва даже ее не узнала.
– Как это случилось? – спросила я, продолжая обнимать за плечи все еще кашляющую Нору. – Замыкание?
– Я… не уверена. Девочки говорят, кто-то бросил коктейль молотова в окно. Но я сама не видела.
– Коктейль… молотова? – почти по слогам повторила я. – Поппи, что за бред вообще?
– Я не знаю, не знаю, – раздраженно отмахнулась она. – Первый этаж вспыхнул почти мгновенно, там же все деревянное… Я… так рада, что вы выбрались.
– А остальные? – кажется, я всерьез задумалась об этом только сейчас. – Ория, Агата, девочки? Поппи, все выбрались?
– Я не знаю, я не знаю, – снова начала повторять она, тряся головой и всхлипывая. – Все пропало, Хана, все пропало…
– Останься с ней, – попросила я, передав ей дрожавшую всем телом Нору, прижимавшую к груди окровавленные руки. – Я пойду. Мне нужно к остальным.
– Не входи в дом, Хана! – крикнула подруга мне вслед. – Там слишком опасно, все вот-вот рухнет!
Обогнув угол полыхающего, как большой ноябрьский костер, Дома, я столкнулась с Агатой. Она и остальные таскали воду из ближайшей водной колонки, выплескивая ее в огонь, но с первого взгляда было понятно, что это совершенно бесполезно.
– Вы вызвали пожарных? – крикнула я, встав на ее пути. Женщина кивнула, а потом произнесла так тихо, что я едва расслышала ее голос за треском пламени:
– Они не успеют.
– Ты видела, что случилось? Ты знаешь, кто это сделал? – Не знаю почему, но этот вопрос никак не давал мне покоя. Может быть, из-за того, как близко по времени это было к тому злополучному звонку на мой телефон. Может быть, из-за того, что это случилось именно сейчас, когда я была тут.
Может быть, из-за того, что я уже знала ответ.
– Молодая госпожа! – Ко мне протолкался Кадо, и я с некоторым облегчением подумала, что ему хватило сообразительности не бросаться в огонь, не выяснив наверняка, где я и что со мной. – Слава Зверю, вы в порядке.
– Я в порядке, да, я… Йон!
Увидев альфу позади своего телохранителя, я бросилась к нему, мгновенно забыв обо всех остальных. Он подхватил меня почти на лету, прижав к себе с такой силой, что я на пару мгновений совершенно потеряла возможность сделать вдох.
– Что произошло? Хана, ты в порядке? Пожалуйста, скажи, что ты в порядке.
– Я в порядке, – кивнула я, ощущая, как от внезапного облегчения к глазам подкатили слезы. – Мы выбрались. Нора и Поппи у центрального входа с той стороны… Йон, нужно вызвать пожарных. Я не… Йон, я ничего не понимаю. Все случилось так быстро и…
– Где Ория? – вдруг услышала я его голос у себя над головой, и, осознав, что тоже не видела старшую омегу среди спасшихся, отпрянула назад.
– Я не знаю… Она… она… – Агата принялась потерянно озираться вокруг, переводя взгляд с одного женского лица на другое.
– Она что-то сказала про платья, – пискнула одна из спасшихся из Дома омег. – Что нужно их вытащить.
– Великий Зверь, да быть не может! – побелела Агата, прижав ладонь к губам. – Йон!
– Гардеробная дальше всего от очага возгорания, – быстро определил альфа. – Огонь мог еще туда не добраться. Я ее вытащу.
– Нет.
Я загородила ему путь, ладонью в грудь остановив его первый шаг.
– Хана? – округлил глаза он.
– Ты туда не пойдешь, – негромко произнесла я, ощущая какую-то совершенно запредельную легкость во всем теле. – Я тебя не пущу.
– Хана, ей нужно помочь! – не веря своим ушам, воскликнул он. – Огонь…
– Я тебя не пущу, – повторила я. – Даже не думай, Йон.
– Хана, но это Ория! – Мне показалось, в его глазах мелькнул страх – но страх не за старшую омегу, а перед тем, что он сейчас видел во мне. – Отойди, пожалуйста, у нас нет на это времени.
– Уйди с дороги, Хана! – взвизгнула Агата, схватив меня за руку и дернув в сторону. – Только он сможет сейчас ее вытащить!
Так странно, каким замедленным и кристально четким вдруг стал мир вокруг меня – в тот момент, когда омега потянула меня на себя, я увидела пистолет под курткой Йона. Поднять руку, взять его за рукоятку и дернуть на себя, почти не ощутив сопротивления кобуры.
– Хана, какого Зверя ты творишь?!
– Ты туда не пойдешь, – очень спокойно произнесла я, подняв пистолет и взведя курок. Ощутив, как теплое дуло уткнулось мне в висок, я сморгнула поднявшиеся вслед за этим дурные воспоминания и добавила: – Только через мой труп, Йон Гу, я отпущу тебя в горящее здание. Хочешь рисковать жизнью, давай рискнем вместе.
Мне кажется, такой поворот событий привел в ступор абсолютно всех, потому что на несколько секунд вокруг установилась потрясающая в своей многозвучности тишина, сквозь которую наконец стали слышны сирены подъезжающих пожарных машин.
– Хана, она же погибнет! – в отчаянии закричала Агата, буквально падая передо мной на колени и хватая за свободную руку. – Пожалуйста, я тебя умоляю, пусти его. Он сможет, он сильный.
– Он туда не пойдет, – повторила я, не отрывая глаз от лица мужа. – Я не позволю.
– Хана… – Йон поднял руку в мою сторону, прекрасно понимая, что из-за расстояния между нами ему до меня не дотянуться.
– Прости, – выдохнула я, вдруг ощутив, как по щекам текут слезы, хотя внутри было по-прежнему гулко и пусто, как если бы там не осталось вообще никаких эмоций. – Я не могу.
За нашими спинами с морозом продирающим по коже скрежетом провалился пол второго этажа, выплюнув в воздух сноп огненных искр, и голос Агаты сорвался на вой. Я медленно опустила пистолет, внезапно ставший слишком тяжелым, и он выскользнул из моих пальцев в пыль.
– Прости, – снова повторила я. – Ты бы все равно не успел.
Я все видела по его лицу – мне не нужно было даже читать его мысли. Осознание произошедшего и – затапливающая все беспомощная покорность. Как будто он, ненавидя сам себя, на каком-то глубинном уровне понимал, что я права. Более того, что я – и только я одна в целом мире – имела право остановить его, и он признавал за мной это неоспоримое безжалостное право.
– Хана, я бы…
Краем глаза уловив какое-то резкое движение, я не успела на него среагировать. Инстинктивно отдернулась в сторону и в следующую секунду увидела черное дуло пистолета, зажатого в руке Агаты, у своего лица.
– Ты! – с ненавистью выдохнула она. – Она спасла вас обоих! Она вас обоих приютила и вытащила из дерьма! Ты неблагодарная мразь!
– Я знаю, – едва слышно выдохнула я, как загипнотизированная вглядываясь в пятнышко темноты почти у самого моего носа. – Мне очень жаль.
– О, ты еще даже не начинала жалеть, – выдохнула сквозь сжатые зубы омега. – Это ты должна была там сдохнуть, слышишь?!
– Может быть, – не стала спорить я.
– Агата, опусти пистолет, – приказал Йон, и даже на фоне невыносимой вони пожарища я ощутила нотки его агрессивно усилившегося запаха.
– И не подумаю, – процедила она, продолжая взглядом прожигать дыру в моем лице. – Из-за нее погибла моя лучшая подруга.
– Она погибла, потому, что вместо того, чтобы спасать себя, бросилсь спасать свои платья, – пугающе спокойно возразил альфа. – И Хана здесь не при чем.
– Ты бы мог ее вытащить! – снова сорвалась на крик она, наконец посмотрев на него, но все еще не отводя пистолет от моего лица.
– Мы этого не знаем, – помолчав, с усилием заставил себя произнести он.
– Я это знаю, – помотала головой Агата. – Ты быстрый и сильный, ты бы успел. После всего, что она для тебя сделала… Какого хера ты вообще слушал эту полоумную сучку?
– Эта полоумная сучка моя жена, – бесстрастно отозвался он. – И мое близнецовое пламя. Если бы я погиб, она бы тоже не выжила.
– Ну значит вам обоим нужно было сдохнуть, – с ненавистью выдохнула омега, которую все сильнее колотила нервная дрожь. – Мир ничего бы не потерял, если бы вы оба исчезли из него. С тех пор, как вы появились, никто из нас не знал покоя. Вы принесли в наш дом насилие и смерть, вы… никто из вас не заслуживает того, чтобы пережить этот день.
