Текст книги "Английский сад. 4. Кружева"

Автор книги: Анна Савански

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 32 страниц)

Бетти заметила, как разлетелись все листья из тетрадей, она прошла в сад разбитый рядом с замком, как вдруг на нее налетела Беатрис. Бетти набрала полные легкие готовая, показать этой девчонке на что она способна. Как же устала от нее, от того, что лезет в ее жизнь, постоянно сует свой нос туда, куда ее не просят.

– Это все из-за тебя! – прошипела она.

– Причем здесь я? – не понимая, спросила Бетти.

– Я хочу, чтобы ты дала ему развод, – у Бетти захватило дыханье от такой наглости.

– Нет, – резко ответила Бетти, – я не дам тебе нажиться на мне и моих детях, – она развернулась и ушла, оставляя за собой последнее слово. Беатрис может ни на что не рассчитывать, она горло перегрызет любому, кто пожелает отобрать что-то ее и детей, и ни Фредди, ни его любовница не посмеют это сделать. Она – Хомс, она женщина из древнего рода, она леди, и она будет биться за свое, и никто, никто не посмеет забрать у нее то, что принадлежит ей. Она гордо вскинув голову, зашла в дом, который стал их семейной гордостью. Все в ее жизни наладиться, и все будет по-другому.

₪

Сентябрь – декабрь 1992.

В колледже дела шли не так уж и хорошо, ей нравилось учиться в Королевском медицинском колледже, но совершенно не нравился один «выдающийся студент», его все звали Гроза, и это был тот парень из парка, который смеялся над ней вместе со своей компанией. Ли Харрингтон был местной грозой, преподаватели любили его за ум и остроту слова, девушки сходили с ума потому что в этом полу-англичанине, полу-японце было какое-то своеобразное очарование. Еще у него была девушка Стефания Аперсон, или ее все звали Стиви, они оба были предстателями высшего класса, он лордовский сынок, и она дочь барона, они выводили ее из себя, оба. Кэрри не могла слушать голос этой Стиви, у нее просто не укладывалось в голове, как такая дура могла нравиться такому умному парню, хотя и сам Ли не очень-то нравился ей сам.

Она увидела его впервые когда стояла со стопкой книг у аудитории, болтая с Тиной Жоспен, своей подругой, как прошел мимо со своей глупой подружкой, замечая ее. Он засмеялся и ей захотелось выцарапать ему глаза.

– Ах, эта милая невоспитанная девушка! – воскликнул он, Кэрри подняла не него свои голубые глаза, в них за холодной ирландской сдержанностью можно было прочесть злость.

– Для вас леди Хомс, – четко произнесла она, не отрывая глаз от его полных губ, и ниспадающих темных шелковых волос на лоб.

– Как учтиво, леди Хомс, не врите никакая вы не леди, – Кэрри снова подавила в себе порыв ударить его.

– Мисс Хомс, – ее окликнул профессор Берни, все обернулись, – у вас отличная работа, ваш отец, наверное, просто гордиться вами, а ваш прадед просто бы восхищался, а ваш прапрадед профессор Грандж, наверное, плакал бы от радости. Вы умница, кстати, мистер Харрингтон, советую вам поучиться у мисс Хомс, хоть и она с первого курса, – внутри у Кэрри все ликовало от счастья и от того, что теперь многие знали кто она.

Кэрри нравилось то, что к ней стали приглядываться, тем более что во многом она преуспевала, и большинству стало казаться, что она вытесняет со своего олимпа Ли. Кэрри до этого скромная девушка, привлекла к себе многих парней, они хотели ее общения, но она лишь хотела просто общения и не более того. Именно ее не преступность держала их всех рядом с ней. Ее взяли в научный совет, и Стиви это стало жутко бесить. Что-то она замечала в Кэрри, но только Кэрри не метила на место Стиви, пускай думает, что хочет, только не впутывает ее в игры в своей ревностью.

– Что ты делаешь? – спросил Ли, он сел рядом с ней, заглядывая в ее книги, и стопки исписанных листов, у нее был причудливый почерк, – может я помогу.

– Я сама, – ответила она, – Слушай, я сама справлюсь, тем более, что медицина у нас это семейное.

– Не нужно бояться помощи, – проговорил он, она посмотрела на него, и насторожилась, интересно почему он не нападет на нее, как он это делал все три месяца ее учебы, – Тем более я тебя старше и более опытней.

– Я лазила в учебники отца с пятнадцати лет, так что я много что знаю, – он вздохнул, беря ее ладонь в руки.

– Ты всегда такая? – она не понимала, что точно он имеет в виду, то ли о ее женской неприступности, то ли о самостоятельности.

– Всегда, до одиннадцати лет я была эгоисткой, считая что должна разрушить брак отца и мачехи, думая, что кроме моей покойной матери он никого не любил по-настоящему. Но когда он ушел из семьи, я поняла, что не права, – начала она, не понимая, какой черт ее дернул рассказать о своей семье, – Мне было необходимо доказать отцу, что я такая же Хомс, как и все.

– Я не знаю твоих родственников, – Ли улыбнулся ей, – говорят вы все…

– Прожигатели, – закончила она за него, – но мы не такие, тем более мой дядя, и мои тети.

– Скажи честно, ты хочешь любить? – что он спросил ее, у Кэрри задрожали руки, и ком застрял в горле.

– Это шутка? – довольно резко передразнила она его.

– Нет, ты такая неприступная, – Кэрри заглянула в его глаза.

– Я не шлюшка, – прошипела она в ответ.

– Ли, – к ним подошла Стиви, – пойдем, ты не забыл мы же едем к моим родителям, а потом мы же теперь помолвлены…

– Знаю, знаю, как у вас этим все строго, – он встал ничего ей не сказал, и ушел вместе со своей дурой-невестой, этой глупой блондинкой, непонятно зачем заканчивающей медицинский факультет.

Ее охватила злоба, потому что она не понимала, почему он так поступает с ней, то заигрывает с ней, то делает вид, что она пустое место. Неужели все так и будет продолжаться, и все так же будет играть на ее чувствах, или его это просто забавляет. Кэрри многое просто не понимала, она видела, как родители общаются на каком-то тайном языке, и каждое слово и движение что-то значит. Но все действия Ли для нее стали непостижимой загадкой. Большего всего ее вывело из равновесия это то, что он собрался жениться на этой глупой девчонке, у которой на уме только деньги и она сама.

Кэрри стояла на улице, кутаясь в меховой воротник, она стряхнула с воротника капельки дождя, и открыла зонтик. Она ждала Рэя, чтобы вместе с  ним пойти на каток, хоть и они перестали любить друг друга, но дружить не перестали, они существовали неразрывно друг от друга. Кэрри вглядывалась вдаль, как услышала чьи-то шаги позади себя, она обернулась и увидела Ли. Что за игру он затеял, скорее бы закончился год и он ушел, и перестал бы ее мучить.

– Кэрри, я… – сбивчиво начал он, – Кэрри, я хотел сказать тебе… – он топтался на одном месте совсем, не зная что ей сказать, он заметил, как ее холодные глаза зло сверкнули, она ненавидела его, и это единственно, что она ощущала по отношению к нему.

– Кэрри, – к ней подошел Рэй, он обнял ее, целуя в щеку, как же ей хотелось увидеть гримасу Ли, – привет.

– Привет, кстати, где тебя черти носят? – язвительно спросила она, чтобы подразнить Рэя.

– Пока, Кэрри, – в голосе Ли она слышала сожаление. Может он воспринял Рэя за ее ухажера, тогда почему же он сам не идет в атаку, – Завтра я увижу тебя? – и снова в его голосе слышалась мольба.

– Нет, – отрезала она, и повернувшись к Рэю, сказала, – Пойдем, итак потеряли время.

Ночью она не могла уснуть, так как все время думала, что ей хотел сказать Ли, она ворочалась во сне, и заканчивала за него его фразу. Утром она кое-как собралась в университет, на лекциях она почти спала, только иногда ее отвлекали от своих мыслей. В библиотеке было так тепло и уютно, что ее сразу же сморило, она почувствовала, как кто-то во сне, аккуратно берет за талию, щекой Кэрри коснулась мягкой ткани, и положив ладошку на чью-то грудь стала спать дальше. Она не знала, сколько она проспала, и сколько она потеряла времени отведенного на прочтение книг.

– Выспалась, – это был мягкий голос Ли, Кэрри подняла глаза, от его взгляда ей стало немного не по себе, – а я уже все прочитал, так что давай все расскажу сам.

– Ли, – прошептала она, уткнувшись носом в его свитер, – не надо я потом сама, если будет время.

– Почему ты меня вечно отталкиваешь от себя? – спросил он, – Неужели тот юнец лучше меня?

– Он мой брат! – Кэрри смеялась, – он мой брат…

– Так, значит я…

– Осел, – закончила она за него, – и причем самый настоящий. Ты что думал, что я буду вешаться на тебя, как и другие.

– Ну, обычно так и было, – пролепетал он, – а тут что-то дало сбой.

– Какие же мужчины идиоты, – она приподнялась, Ли смотрел на нее заворожено. Ее бледно-рыжие волосы немного спутались, в глазах туман, она как сказочная фея, только сейчас он заметил у нее нелепой формы уши, как у эльфов, но это еще больше придавало ей очарования.

– Почему идиоты? – вдруг вырвавшись из своих мыслей проговорил он.

– Потому что, это истина в последней инстанции, – она опустила глаза, не понимая куда делась ненависть с ее стороны, и почему она откровенно с ним флиртует?

– Вот он какой женский ум, – заключил он, она ощутила, как его пальцы медленно поглаживают ее поясницу, – Кэрри…

– Ли… – одновременно сказали они.

– Что ты хотела сказать? – спросил он, в библиотеке уже почти никого не осталось, и они всем укромном местечке оставались скрыты от всех, никто не смог бы прервать их.

– Так ничего, – она вдруг поняла, что не имеет права говорить о своих смешанных чувствах,  Кэрри еще сама не определила для себя, что все-таки между ними происходит.

– Ты что-то скрываешь от меня? –  он сжал ее в своих объятьях, словно хотел ее переломить.

– Слушай не смей мне диктовать, диктуй своей невесте! – воскликнула она вырываясь из его рук.

– А если я порву с ней, я не хочу этого брака, его только хотят наши отцы и сама Стиви, может мне нравиться другая леди, которую они считают не достойной меня, – она погладила его скулу. Его родители были богаты, но и ее не бедны, если подумать. Ее семья имела гораздо больше чем он мог подумать.

– И чем же она недостойна? – в ее голосе скользило притворство.

– Ее считают не настоящей леди, – переходя на шепот ответил он.

– Это почему же, ее род насчитывается от времен королевы Анны, и пускай сослали, но это древний ирландский род, и она из старшей ветки и уж точно носит титул леди. Ты не знаешь, как ее зовут? – что она не несет, она одернула себя, но уже было поздно.

– Знаю, это ты! – и вдруг его губы накрыли ее рот, Кэрри задохнулась, это был совсем не поцелуй Рэя, это был поцелуй взрослого мужчины, – а еще она чертовски упряма, и сводит меня с ума.

– Ли, мы не должны, а как же Стиви? – это так она говорила все из вежливости¸ но на самом деле ее совсем не беспокоило тот факт, что свершиться с этой глупой блондинкой.

– Да, черт с ней! Давай попробуем, я скоро получу диплом и уйду в интернатуру, а потом я могу надавить на отца, а твой будет согласен? – ему просто хотелось завоевать неприступный бастион, подумала Кэрри, но никак не влюбить ее в себя, она не видела в нем намеков на любовь

– Ему все равно, он либерал, как и мой дед, – он снова поцеловал ее, – мне пора домой…

– Я провожу тебя, – она встала, ощущая как у нее дрожат ноги.

– Нет, я сама, меня встретит Джозеф, мы поедем с ним в гости, – она заметила признаки ревности, – Джозеф двоюродный брат моего отца, – пояснила Кэрри, – и едем мы в Аллен-Холл, к Бетти, скоро день рожденье моего брата.

– Ну, да, – пробормотал он, – съездим на Рождественские каникулы на Итальянские озера? – ну, что он играет с ней, как кошка с мышкой, ее просто захлестывала обида.

   – Нет, не поеду, если только у нас будут раздельные номера, а у меня будет ключ, прятаться от тебя, – они были уже внизу, в холле, она натягивала на себя пальто и красила губы.

– Какая ты неприступная, – они вместе вышли на улицу, Ли заметил молодого мужчину, конечно они с ним были похожи, но смотря на него, ему казалось странным, что этот двадцать семилетний мужчина глава крупной компании.

– Тебя, долго ждать? – спросил Джозеф, – Бетти убьет, а нам еще ехать.

– Я уже иду. Пока Ли…

– О, Ли Харрингтон, – воскликнул Джозеф, – ну, что ж пока, – Джозеф посадил племянницу в машину, сел за руль, он долго молчал, но потом начал разговор, – не водись с ним…

– Это еще почему? – он сам-то не на много старше ее, и еще указывает ей, да как он смеет.

– Пять лет назад, я купил у его отца акции для Холли, потому что он нам мешал нормально работать, его дед знал Виктора. Харпер был еще порядочным, но вот его сын Джойс нет, жаль что Роберт в свое время не обнаружил его замешанность в деле Армана МакОллы, – Кэрри молча думала, неужели Ли обо все этом знает и просто ей мстит за то, что ее отец и дядя так обошлись с ними, – после этого они начали разоряться, и насколько я знаю, Джойс хотел его женить на Аперсон, так что подумай об этом.

После выходных она приехала в город, с тяжелой головой, ей приходила одна мысль хуже другой. Это была и месть, такая же как у братьев МакОлл по отношению к Бетти. Кэрри перестала отвечать на его звонки, избегала его в университете, а когда пришли Рождественские каникулы она уехала в гости к деду в Дж-Хаус. Ей нужно было время, чтобы все обдумать и все решить для себя сейчас, позже ей уже не будет больно, потому что она еще больше привяжется к нему и влюбиться в него, а он просто наплюет ей в душу, она не хочет страдать от любви. Кэрри всегда подходила ко всему с холодной головой и трезвым умом, во всем важен контроль, именно это позволяет выжить в современном мире.

₪

Полли с Айком ужинали  в «Pontevecchio» на Бромптон-роуд. Они давно перешли ту стадию отношений, когда слова не нужны. Была ли это обыденность? Полли думала, что нет. Еще было столько белых пятен, и столько пятен еще останется. Они прожили с ним уже шесть лет,  и каждый год, прожитый вместе, ей казался новым. Она помнила, как впервые его увидела в антикварном магазине на собеседование, когда устраивалась на работу, и подумала, какие у него красивые зелено-желтые глаза.

Он извинился, и сказал, что ему надо позвонить, и, поцеловав ее в щеку, ушел. Полли стала думать, чтобы это могло значить, но ее прервал нежданный гость. Она подняла глаза. Это был Джерад О’Шонесси. Она давно не видела, наверное, в последний раз в на выпускном, когда он обольщал девушек из его класса, а потом из своего. Она любила его когда-то, был целый треугольник: Полли, другие девушки и он, а он не пропускал момента заиграть с ней и с другими. Ее первый поцелуй связан с ним. Полли ведь почти (дура!)  не отдалась ему, а он смеялся над ней и ее чувствами. Но ее увлечение прошло в тот день, когда он пытался склонить ее к простому механическому сексу, она словно протрезвела тогда.

– Здравствуй, Фокси[2], – так только он ее называл за ее хитрый ум и сложный характер.

– Нет, – отрезала Полли, – для тебя миссис Руммерс.

– О, как официально, дорогая. Я так хотел, чтобы ты была моей, но ты предпочитаешь курить марихуану и торчать от новой музыке вместе со своим муженьком, и пить всю ночь напролет, – он злобно улыбнулся ей.

– Пошел вон, – прошипела Полли, – то, что ты козел не имеет, никакого отношения не имеет к нам.

– Имеет, – ей хотелось выцарапать ему глаза, – А знаешь почему? Я ненавижу тебя за то, что ты так поступила со мной. Ты опозорила меня при всех, когда пригласила на бал, а потом пришла с другим

– Я ничего не сделала! – ответила он.

– Сделала! Да ты играла со мной. Я не знаю, кто из вашей компании сказал, что у меня связи с малолетками, меня чуть не посадили тогда. И все из-за вас и вашего дружка Тодди, – значит вот, кто пытался его посадить за решетку, – ты мне еще ответишь и он тоже, маленькая шлюшка. Я надеюсь, он не знает, что ты почти трахнулась со мной.

– Отойди от нее, – прогремел Айк.

– А что ты мне сделаешь? – не успела Полли понять серьезность всей ситуации, как Айк ударил его. Завязалась драка. Полли не знала, что ей делать, она понимала, что Джерад был пьян, и личная жизнь у него не клеилась, и она сама попалась ему под горячую рук.  Их разняли, ей пришлось вести Джеймса домой. Всю дорогу они молчали, Айк наверняка ревновал ее, но у нее никогда ничего не было с Джерадом.

– Зачем ты полез! – это было первое, что Полли сказала, когда они оказались в спальне, усыпанной лепестками роз.

– Я тебя защищал, – он стер подтек на щеке, – это правда?

– Да, – ответила Полли, как побитая собака. В памяти всплыл тот день в лицеи, на заднем дворе, когда она сама кинулась к нему на шею, сама его поцеловала. Он нетерпеливо ласкал ее, его рука дерзко скользила по ее ногам, и она таяла в его объятьях. Их оторвал друг от друга Тодди. Сейчас, когда она вспоминала этот день, она знает, что Тодди ненавидел Джерада, не потому что в него была влюблена  Полли, а потому что еще множество других девушек, которых он успел соблазнить. А одна из их одноклассниц  Мод родила от Джерада сына. Тодди ненавидел его за то, что он обаял всех. Будто, он раньше всех понял кто он. Она вспомнила, как как-то услышала крик Тодди: «Я не буду марать о тебя руки». Все сходилось.

– Между нами тогда ничего не было, – Полли встала и подошла к окну, – и никогда ничего не было.

Айк обнял ее, и она расслабилась, притронулась к его кровоподтеку. Он поцеловал ее в губы, мягко укладывая на пол, лепестки цветов растирались под их телами, наполняя комнату ароматом любви, ароматом цветов. Полли медленно подняла веки, смотря на него. Мир вокруг них престал существовать для нее. «Я любила, я была любима…» – твердила про себя Полли, все у них с Айком было прекрасно, и даже завистники не смогут их разлучить, лишь только потому что они любят друг друга по-настоящему. «Боже, как же все хорошо», – она мечтательно посмотрела на потолок, и уснула спокойным сном.

Желтый рассвет осветил их просторную гостиную, лучи солнце освещали все уголки, декабрьское бледное солнце, просто давало понять – наступило утро. Полли поежилась в объятьях Айк, посмотрела на него, он лежал, смотря в потолок, даже не заметив ее пробуждение.

– Может быть это наше последние утро, – вдруг проговорил он, от его слов у нее все сжалось внутри. Неужели он просто с ней переспал, и решил порвать их отношения, найдя себя какую-нибудь молодуху?

– Ты меня бросаешь? – довольно резко спросила она, хотя чтобы он опроверг ее опасения.

– Нет, просто возможно меня посадят, – она приподнялась на локте.

– Ты что, что-что натворил? – он вздохнул, боясь все это ей рассказывать.

– Я… я отказался продать одну вещь, – он начал подбирать слова, чтобы не запутать ее, – она оказалась краденой, да и еще имеет самое прямое отношения к твоей семье…

– И что же это?

– Колье твоей прапрабабушки Каролины, там чистые сапфиры, работа начала прошлого века, – Айк зажег сигарету, давая затянуться Полли, – его украли много лет назад, оно просто пропало, а твоя прапрабабушка просто не захотела возбудить уголовное дело, – они оба замолчали, он перевел дух, – Оно дорого стоит. Сейчас когда оно всплыло Фрэнк Хомс решил обвинить во всем твою семью, мне продали его под видом красивой бижутерии.

– Но, как ты это понял? – она опустила ресницы, ожидая самого плохого ответа.

– Отдал ювелиру, там был герб вашей семьи, а Флора рассказала всю эту историю, – он вспомнил, как три дня назад после очередной угрозы, он решил выяснить до конца историю колье. Флора сама была удивлена не больше его. Когда оно попало к нему, то он включил его в каталог, надеясь найти ему покупателя, только позже  он понял все, и когда он отказал, ему стали слать угрозы. Говорили, что он торгует краденым, так как эта вещь была дважды краденой. Колье украли у его нынешних хозяев леди Байд.

– Что будешь делать?

– Не знаю, я просто не знаю, – он отвернулся от нее, думая, зачем он все это ей сказал.

– Нужно доказать, что колье наше, надо найти фотографии с ним, и еще в нашей семье принято закреплять договорами украшение.

Она сама взяла дело в свои руки, и через месяц, когда было на пороге Рождество в одном из судов Лондона, Флора и Полли вернули колье ирландцам, правде они продали его, и тогда его отдали Эсме. Флора испытала удовлетворение, хоть где-то она понадобилась. Ричард хотел расширяться, и ей было просто необходимо доказать ему, она может быть нужной и сильной. После суда он подошел к ней, обнимая ее за плечи, он прошептал, что ей гордиться. Флора не испытывала чувства ревности, так как она ощущала уверенность в себе и своих чарах над Ричардом, у него не было необходимости искать новых развлечений. Главное правило их брака, это она должна быть для него всем, и она стала всем.

Флора гордо посмотрела на мужа, хитро ему улыбаясь, она сделала шаг у нему навстречу. Как женщине ей было трудно заниматься только семьей, но и не забывать о себе, но у нее это получалось, в этом-то и был ее успех. За последние шесть она выработала способность говорить всем нет, даже Марк не мог настоять на своем, он знал, что потерял ее, и дочь не успела помериться с отцом, он так и умер, не зная, что в ее сердце помимо ненависти жила еще и любовь. Она жалела об этом, но сожаления не самый лучше способ жить для тех кто хочет жить.  Флора не хотела не о чем плохом думать, у нее были две дочери, ради которых она должна была смотреть в будущие и не оглядываться назад.

₪

Февраль – июль 1993.

Гарден-Дейлиас давно был камнем пререканий, Алиса оставила этот дом, но Джозеф не спешил его занимать, его хозяином все также был Роберт, словно Бетти уходя наложила заклинание и теперь никто не мог там долго жить. Многие это объясняли тем, что жить в Лондоне уже немодно, и лучше загородных резиденций уже ничего не быть. Так Роберт Хомс решился на важный шаг для себя на который не решался двенадцать лет. Джозеф вошел в кабинет Роберта, он редко бывал в Гарден-Дейлиас, и сейчас он не хотел ехать сюда. Помимо отца его ждал нотариус мистер Вейли, что все это могло значить?

– Сядь, – Роберт протянул ему бумаги, – у меня есть к тебе дело.

– И что же это, вынудишь продать меня свои акции, – в его голосе скользило возмущение и раздражение.

– Причем здесь это! Я хочу отдать тебе этот дом, – Джозеф зажег сигарету.

– Совесть замучила, а ты не хочешь отдать его той у которой ты забрал его много лет тому назад, – он выпустил клубы пара, наблюдая за реакцией отца.

– Он твой, потому что ты единственный мой сын, а о существование этих двух я забыл, – Джозеф вздрогнул, неужели, его не интересовала судьба его дочерей?

– Хорошо я соглашусь, – он подписал документы, уже зная свои дальнейшие действия.

В Гарден-Флауверс было шумно, Бетти готовила ужин вместе с детьми, сегодня они ждали Джозефа с его женой Эсмой. Они пришли рано, Бетти выразила по этому поводу негодование, так как она была в фартуке и в муке. Эсме высказала предложение помочь ей. Джозеф разлили им всем вина, спрашивая не померились ли они с Фредди. Бетти покачала головой, и перестала улыбаться.

– Знаешь, у меня есть к тебе предложение, – начал он, Бетти удивленно посмотрела на него. – Наш с тобой отец отдал мне дом, но для меня он ничего не значит, я знаю ты любишь этот дом, в нем весь Виктор. Тебе и детям здесь тесно и я хочу, чтобы мы поменялись домами, – Джозеф говорил медленно вкладывая в каждое слова свою любовь к сестре.

– Я не могу сделать это одна, этот дом не только мой, но и Фредди, и если он согласен, то через год, этот дом переедет к твоему племяннику, а через три он будет полновластным хозяином. Ты уверен, что хочешь чтобы там жили не настоящие лорды, а полукровки, – Бетти поставила бокал на стол.

– Да, уверен, а Фредди согласен, он все равно живет в квартире, – Джозеф обнял ее, чувствуя как она готова расплакаться.

– Тогда, мы переезжаем. Спасибо тебе, – она поцеловала его в щеку, – но сначала мы сделаем ремонт, надо стряхнуть оттуда прошлое.

– Я рад за тебя, – прошептал он.

– А я за тебя, – она снова обняла его, –  Давайте выпьем.

₪

Когда Бетти вошла в спальню, ее раздирали противоречивые чувства, это была уже другая комната. Бетти разделила ее на две части. В первой, где она могла принимать гостей, стены из белых стали оранжевыми, так же стоял туалетный столик,  длинный шкаф, она выкинула, теперь на его месте был шкаф с обувью, куртками и шляпами. Под ногами был бежевый паркет, оранжевые и розовые муаровые шторы разделяли две комнаты. Она спустилась по маленькой лестнице и увидела нежно-розовые стены, мягкий ковер, всю ту же кровать, старый шкаф с одеждой. Та же картина над кроватью, и та самая картина, что он ей подарил – она не смогла избавиться от этого всего.

Весь дом она изменила, словно выгоняя призраки прошлого. Она шла по комнатам, показывая детям, твердя только одно:

– Боже мой, это все наше! Наше!

Прихожая стала совсем другой, белые стены, которые были практически везде, стали красными, все также стояли вешалки и пуфики, обтянутые черным бархатом, появилось старинное зеркало во всю стену. Старая дверь Бетти жутко не нравилась, и она решила поменять ее на витражную. Гостиная полностью сменила свой облик, она стала еще более праздничной. Рэю и до этого нравились белоснежные стены и мраморные черно-белые полы, которые он попросил ее не менять, но все же Бетти решилась на изменения. Обои цвета морской волны, золотые лепнины, бирюзовые диваны на изогнутых ножках, стоявшие овалом, вокруг стеклянного журнального столика, у которого были вместо ножек русалки, прежний старинный шкаф с выпивкой, и большой антикварный глобус – создавали новую обстановку, новую загадочную атмосферу. Подиум с роялем и арфой был ограничен с одной стороны колонами. Подняв голову, можно было увидеть цветной круг, через который лился свет со второго этажа.

Гостиная плавно переходила в столовую, она не изменилась. Окно во всю стену, где из цветного стекла была выложена картина ирландский полей, которые так любил Виктор Хомс. Песочная гамма интерьера, расписные тарелки в буфетах напоминали о далекой Ирландии. Именно в этой комнате было больше всего антикварной мебели: длинный дубовый стол, буфеты, стулья. Столовая переходила в кухню, можно было подумать, что это одна комната, но деревенский стиль мебели и синие оттенки говорили, что это совсем не так.

Рэй зашел в зал и понял, он не изменился. Жемчужно-серые стены и полы, облако над головой, старинный камин и большой телевизор. На нее накатили воспоминания, именно здесь спустя шесть лет он снова ее поцеловал, но Бетти тогда оттолкнула его тогда. Выйдя из зала, они пошли дальше, ее зеркальный зал, огромная библиотека. Парадная лестница стала иною, красный ковер исчез, и появилась зеленая дорожка. Скучный второй этаж преобразился за счет растений. Все стало другим, это был дом, который она любила, дом который она бросила ради Фредди.

Она не жила здесь долгие семнадцать лет, за это время столько произошло, что все это казалось сном, одним сном, но правда была в том, что Фредди ей больше не принадлежал, хотя еще можно будет все вернуть. «Помни, даже изменяя друг другу, мы будем принадлежать друг другу, потому что мы связаны». И она свято верила в это, потому что больше не во что ей было верить, как в это, то что он ей сказал, когда-то на улицах Лондона.

– Красиво, – протянул Грей, – мам, а гости будут?

– Будут, завтра, как раз новоселье, – Бетти смотрела счета и документы, оставленные отцом.

– Что же будем делать? – спросила Элен.

– Устроим фуршет, – ответила Бетти, – еще нужно будет переделать сад.

– Это будет делать Ричард? – они просто сыпали ее вопросами,  новый вопрос Аллегры заставил ее улыбнуться.

– Конечно, – Бетти кивнула.

– Мам, а ты здесь выросла? – Бэсс потянулась к ней.

– Да, я жила здесь до двадцать одного года, но потом я бросила этот дом ради вашего отца, – Бетти заглянула вновь в документы, скрывая свое внутренние разочарование.

– У, здорово, – кто-то открыл входную дверь, это зашли родители Фредди, как они узнали, что она переехала сюда?

– Здравствуй, Бетти, – проговорила Нитта, Бетти редко с ними встречалась, и за последний год эта первая встреча, она съежилась, давая негласный знак детям, они быстро сообразили, что сейчас будет нелегкий разговор. Когда они ушли, она настроила себя на борьбу, – Как жизнь?

– Как видите неплохо, – она пожала плечами, направляя взгляд на Боми, – мы с детьми очень счастливы…

– Являясь любовницей, – закончил Боми, – мы думали, что это все на время. Если он не хочет возвращаться в семью, то дай ему развод, или же перестань его позорить!

– А, то что он живет открыто с ней, это хорошо?! – воскликнула Бетти.

– Бетти, он любит ее, у них мог появиться ребенок, – Бетти до боли сжала пальцы, фраза Нитты ее просто вывела из себя, – дай ему развод, я прошу тебя.

– А у нас с ним так котята, – зло выкрикнула она, – я не буду ничего делить, ни детей, ни собственность. После того, что я сделала для него, он мог бы хоть что-то сделать для меня.

– Ты!? Да, ты, как последняя шлюха вела себя! – Бетти могла терпеть все, только не оскорбления в свой адрес, они с Ниттой испепеляли друг друга взглядами полными ненавистью.

– Вы в моем доме!

– Ну, и что, и так ясно как он тебе достался! – это было уже последней каплей, Бетти теряла остатки самообладания.

– Мне отдал его мой брат, – Боми смотрел на Бетти почти в упор, и она ощущала его желание ее задушить.

– Дай ему развод!!!

– Никогда! – Бетти еще хранила надежду, что он вернется в семью, хотя уже понимала, что возможно так все и останется, – После того, как я спасла ему жизнь, он должен у меня в ногах валяться! Никогда! Я лучше умру! Я дочь лорда Хомса, я женщина из древней семьи, и я не позволю ему и вам распоряжаться мною! Я умру нежели уступлю его шлюхе… так и скажите ему.

Она метнулась в сторону кабинета, перед глазами всплыла ужасная сцена, как она охваченная яростью и безумием швыряет отцу в лицо пачки денег. Ей казалось, что она задыхается, что еще минута и она потеряет сознание, ей безумно хотелось плакать. Ну, почему в этом доме она не может быть до конца счастлива, почему постоянно, что-то ей мешает стать счастливой здесь. Ей не становилось плохо, ее нервы подводили ее. Рэй увидел с лестницы, как матери становится хуже, он кинулся к ней, обнимая за талию и подводя к дивану. Они ушли, а она ощущала внутреннюю опустошенность, словно из нее выпили все силы. Два дня она пробыла в постели, она устала бороться, устала страдать, просто хотелось закрыть глаза и больше не проснуться, иногда она думала, что ее ничто не держит на этой земле, но тогда она одергивала себя. «Нет есть, у тебя есть дети», – шептал ее внутренний голос.

₪

После каникул она старалась держаться отстранено от Ли, сам он совсем не понимал чем вызвана такая перемена настроения. Что же она хотела от него? Кэрри не отвечала на его звонки, в институте она скрывалась от него, она боялась встречи с ним больше всего на свете. Слухи о его разрыве со Стиви быстро разнеслись, но это не было подтверждением его честности и его намерений. Несколько месяцев Кэрри изводила себя ненавистными мыслями о нем. Она уже точно знала, он хотел ей отомстить, сделать больно ей, а потом уж добраться до ее отца и дяди, хотя иногда холодными ночами она хотела его теплых объятий, но потом она гнала их от себя, боясь запутаться в паутине лжи.