Текст книги "Расколотое сердце кондитера (СИ)"

Автор книги: Анна Муссен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 27 страниц)

Глава 30

Барбарис стоял снаружи шатра и, не теряя бдительности, следил за всем, что происходило поблизости. Место, в которое он без страха привел Лиду и Марину, по негласному правилу Кинкана принадлежало иргийцам. И цитронийцы были сюда не ходаки. Но учитывая сложившиеся обстоятельства и тот факт, что королеву Марципана в городе не искал разве что самый ленивый цитронийский стражник, то в любой момент сюда мог кто-нибудь заявиться, и начать обыски. Поэтому Барбарису ничего не оставалось, как глядеть в оба глаза и ни на что не отвлекаться. Даже на периодические вздохи и вскрики, доносившиеся до его ушей из шатра.

Он всецело доверял бабушке Морошке. Но сможет ли она помочь им выбраться за пределы города? Удастся ли им пересечь ворота, не привлекая ничьего внимания? Эти вопросы крутились в его голове друг за другом и беспокойство на сердце юного иргийца нарастало.

Барбарис не ожидал встретить Лиду на территории Цитрона, и уж точно он не ожидал, что вместе с ней будет еще один человек. Но Барбарис уже знал о том, что произошло на маскараде в Козинаке и так же, как и Лида, не верил в причастность к этому инциденту царя Кизила. Но только в отличие от Лиды, как ему казалось, мало что смыслившей в правительственном устройстве Птифура, Барбарис понимал, что среди приближенных царя были те, кто вполне мог подставить молодого правителя. И это было одной из причин, по которой он не хотел, чтобы Лида приближалась ко дворцу царя Кизила.

Если и найдет она там союзника, как он считал, то только одного. А этого было недостаточно для того, чтобы выступить против княжечьей семьи Цитрона и одержать над ними победу.

В момент, когда Барбарис обдумывал, как же убедить Лиду отказаться от ее безумного плана, цветастая ткань шатра, служившая тряпичной дверью, приподнялась.

– Барбарис, мы готовы, – произнесла Лида, выходя наружу.

В мужской одежде она выглядела до безобразия нелепо, но казалось, что самой Лиде на это было абсолютно все равно.

– Все женщины в твоем мире так бесстыдно переодеваются в мужскую одежду? – спросил Барбарис, не сумев сдержать любопытного взгляда, которым он наградил Лиду и вышедшую следом за ней Марину.

– Ты про штаны? – Лида провела ладонью по жесткой ткани укороченных брюк. – Их носят почти все. Это же удобно.

– Но энто ведь атрибуты мужской одежды. Женщины должны ходить в платьях.

Услышав его слова, Лида представила, как, возможно, реагировали на женщин в брюках в ее мире несколько десятилетий назад. И это в то время, когда балы и короли остались в прошлом! Чего уж удивляться птифурцам, привыкшим к жесткому разделению мира на женское и мужское?

«В такой ситуации я еще больше восхищаюсь госпожой Арахис!»

– Барбарис, в моем мире есть мужчины, которые носят юбки и платья. И это становится совершенно нормальным. – Лида усмехнулась, увидев отразившееся на лице иргийца выражение ужаса. – Забудь, не бери в голову. У вас такое еще нескоро наступит.

Барбарис промолчал, но в мыслях наверняка пробубнил желание, чтобы «такого» в его мире никогда и не было.

Однако Лида и Марина действительно чувствовали себя в своей тарелке, надев широкие брюки и свободные рубахи нежного кремового цвета. Их волосы бабушка Морошка ловкими движениями костлявых пальцев умудрилась собрать похожими на невидимки заколками и спрятать их за плоскими на вид кепками.

– Но даже в мужской одежде мы не похожи на мужчин, – проговорила Маня, позволив себе, наконец, вздохнуть полной грудью. – Кто вообще примет нас за парней?

– Все, – ответил на ее вопрос Барбарис, на долю секунды успев перебить Лиду, собиравшуюся ответить подруге в том же ключе. – Никому и в голову не придет, что женщина променяет платье на штаны.

В его словах была весомая доля правды.

Цитронийские стражники искали королеву и ее фрейлину, и вряд ли кто-нибудь додумался бы до того, что эти две беглянки, чтобы спрятаться от чужих глаз, переоденутся и будут выдавать себя за мужчин.

– Тогда нам стоит попытать удачу еще раз. – Лида обернулась назад и, подтолкнув Марину, отошла вместе с ней в сторону, позволяя бабушке Морошке выйти из шатра. – Госпожа Морошка, я не смогу выразить словами то, как благодарна Вам за помощь, но наш уговор в силе, и когда придет время, я отплачу Вам за эту помощь.

– Я запомню энто, Ваше Величество. И позвольте дать Вам совет, раз уж мы теперь деловые партнеры. Вы еще молоды, принадлежите другому миру, но встали на путь, который в одиночку пройти будет невозможно. При энтом доверять каждому встречному тоже не стоит. Ваше Величество направляется в логово монстра, даже если на первый взгляд Вам будет казаться, что это не так. – Бабушка Морошка многозначительно взглянула на Барбариса, и тот кивнул в ответ на обращенный на него взгляд. – Иргийцы – славный народ, но не стоит считать, что все мы одинаковы. Среди нас так же есть интриганы, и есть те, кто ставит свое благополучие выше благополучия остальных.

– Я уже слышала о старейшинах Ирги, выходцах из аристократических семей…

– Тогда мне только и остается, что порекомендовать Вам быть осторожнее, Ваше Величество.

Лида прислушалась к совету старой иргийки и попрощалась с ней.

Извозчика, которого Барбарис нанял для их побега из города, куда-то запропастился. И сколько бы Барбарис не пытался его найти, ему так и не удалось этого сделать.

– Ладно, не беда,– по итогу сказал он, но казалось, что этими словами Барбарис пытался утешить себя, а не девушек. – Найдем другого. Возможно, даже открытая телега подойдет, ведь теперь вас не нужно прятать.

Они вернулись на рыночную площадь.

Время близилось к полудню и палаточные ряды тонули в гомоне из десятков голосов. Торговцы задорно зазывали маявшихся от жары покупателей, будто не замечая удушливой погоды, воцарившейся в городе к этому часу. Даже стражники, которые еще утром получили срочный приказ отыскать королеву Марципана, сейчас прохлаждались в тени под цветастыми навесами.

Лида и Марина, опустив глаза вниз, опасливо шли в ногу друг с другом как солдаты на плацу. Они все боялись, что их вот-вот узнают, потому что не признать в них юных и красивых девушек было просто невозможно! Но как назло – хотя Лида и ругала себя за такую мысль – девушками их никто не признавал.

Для всех тех, кто по какой-то причине решил обратить внимание на троицу юношей, разгуливавших по рыночной площади, они были не более чем безликими силуэтами горожан, решивших прикупить продуктов и, возможно, каких-нибудь безделушек вроде тканей или позолоченных ложек и вилок.

Никто. Абсолютно никто не догадывался о том, что рядом с ними идет королева Марципана, за поимку которой назначена награда.

– Вон, видите, – произнес Барбарис, указав куда-то в сторону, – я сейчас. Попробую договориться.

Барбарис ускорил шаг, а Лиде и Марине только и оставалось, что смотреть на его удаляющуюся от них спину. Барбарис спешил к такому же красноволосому, как и он сам, иргийцу, грузившему в телегу с большими колесами пустые деревянные ящики.

– Он что, к нему напроситься в попутчики хочет?

– Думаю, что да. А что такого?

– Ты думаешь, что мы на этой развалюхе далеко уедем?

Лида внимательнее рассмотрела телегу и была вынуждена согласиться с подругой – их прошлый транспорт внушал куда больше доверия.

– Знаешь, иногда проверенное старое лучше неизвестного нового.

Марине подобное заявление показалось неуместным.

Вернувшийся Барбарис обрадовал их хорошей новостью: иргиец, к которому он обратился за помощью, согласился провести их через границу.

– Он уже распродал весь свой товар и возвращается в Тисс.

– Тисс?

– Энто небольшое селение, первое, что встретится нам после того, как пересечем границу, – объяснил Барбарис и, не теряя времени, позвал девушек следовать за ним. – Но довести нас он сможет только туда. До Клафути придется добираться другим способом.

– Думаешь, в Тисс кто-нибудь согласится нас подвести?

Барбарис пожал плечами.

– Если кому-нибудь будет по пути. Но я бы на энто не рассчитывал.

Лида понимающе кивнула.

Станция «Клафути» и одноименное поселение, находившееся на границе Ирги и Марципана, была их единственным способом продолжить путь до Аронии не своим ходом. Если им не удастся попасть на поезд… Лида тряхнула головой. Она даже думать не хотела о том, как они будут выкручиваться из ситуации, если такое произойдет.

«Нужно верить в лучшее. В противном случае думать о проблемах по мере их поступления».

Барбарис помог Лиде и Марине забраться в телегу, подсадив сначала одну, а затем и другую девушку. Обеим в этот момент было невероятно стыдно, потому что со стороны их попытка притулить пятые точки на скрипучие доски казалась комическим представлением. Но стоило отдать должное Барбарису, он ничем не выдал своего раздражения или недовольства, даже когда Марина нечаянно ударила его пяткой по подбородку.

– Прости, пожалуйста!..

– Ничего.

Барбарис в этом плане был куда проворнее, он умудрился в телегу запрыгнуть, подтянувшись на руках.

– Ну что, ребятки, готовы? – спросил их возчик, сжав в руках кожаные поводья.

Он был уже довольно стар, но спину держал ровно. На морщинистом лице застыло выражение усталости, но в зеленых глазах по-прежнему искрились золотистые блики юношеского бунтарства.

– Да, можно отправляться, – сказал Барбарис.

Иргиец цокнул языком, отдавая лошади приказ, и телега двинулась с места.

Теперь дело оставалось за малым – проехать через городские ворота.

– Ничем себя не выдавайте, – тихо проговорил Барбарис, сев напротив девушек. – Если вдруг остановят и спросят, то мы – торговцы, которые благополучно продали весь свой товар и возвращаемся домой.

– В Тисс.

– Да.

– Как тебе удалось подговорить его? – спросила Марина, указав на незнакомого им иргийца. – Ему что, совсем не интересно, кто мы?

– Может и интересно, но мы с ним принадлежим одному народу. И если одному иргийцу нужна помощь, то второй поможет без лишних вопросов. Особенно, если сказать, что у нас проблемы с цитронийцами.

– Вы их недолюбливаете? – задала Марина еще один вопрос.

В отличие от нее, Лида об отношении всего Птифура к иргийцам узнала еще во время турнира, поэтому и не удивилась, узнав причину, по которой совершенно незнакомый ни им, ни Барбарису иргиец согласился им помочь.

– Это они нас недолюбливают, считают себя слишком умными.

– Вот как…

– Барбарис, а что ты знаешь о старейшинах Ирги? – Лида решила перевести разговор на другую тему. – И в целом о царствующей семье?

– А что о них знаешь ты?

– Кизил лишь недавно стал царем, так?

Барбарис кивнул.

– Незадолго до того, как начался турнир, царица Бузина скончалась из-за болезни. Царь Кизил стал новым правителем.

– Но он ведь не прямой наследник. А всего лишь племянник прошлой царицы?

– Да. К сожалению, у царицы Бузины не было собственных детей, поэнтому еще при ее жизни встал вопрос о том, кто станет новым правителем Ирги в случае ее кончины. После недолгих споров было решено, что им станет старший ребенок и единственный сын младшей сестры царицы, царевны Калины – Кизил.

– Он ведь не единственный ребенок?

– Помимо него у царевны Калины еще четверо дочерей.

– Ясно, значит власть перешла к другой ветви семьи.

– Можно и так сказать.

– Я слышала, – осторожно начала Лида, – что старейшины не жалуют Кизила.

Барбарис безучастно пожал плечами.

– Я простой иргиец, мне малоизвестно о делах, происходящих во дворце.

– И все же?.. – допытывала Лида. – Ходят же разговоры?..

– Ходят, но простой народ далек от дворцовых интриг, пойми.

– Ты не простой народ, – не согласилась с ним Лида. – Ты смог добиться покровительства знатного рода за пределами Ирги, разве не так? Такой как ты, Барбарис, уж точно не должен относить себя к простым людям.

– Я не человек.

– Ты понял, о чем я, – отмахнулась Лида. – Не придирайся к словам. Я просто хочу понять, чего мне ожидать, когда я попаду во дворец.

– Если ты в него попадешь, – поправил ее Барбарис, разглядывая появившиеся вдалеке городские ворота. – Я все еще считаю, что тебе нечего там делать. И на твоем месте, попав на станцию «Клафути», я бы отправился в Баттенберг. А оттуда прямиком в твой мир, где княжечья семья тебя не достанет.

– Ты предлагаешь мне сбежать? – Лида была готова задохнуться от возмущения. Почему все советуют ей вернуться домой? – Ты бы сбежал на моем месте?

– Я не на твоем месте и никогда на нем не буду. Но от своего господина я слышал, что объявили суд аристократов. – Барбарис вновь заговорил в полголоса. – И знай, если ты на него попадешь – тебя казнят.

Лида буквально почувствовала на своей шее холодное прикосновение фантомных пальцев.

– И царя Кизила тоже. В отличие от тебя, он вряд ли покинет территорию дворца, только для того, чтобы отыскать тебя и присоединиться к твоей борьбе за справедливость.

Слова Барбариса больно ранили чувства Лиды, ведь она считала, что поступала правильно. И так должны были бы поступать и все остальные. Но видимо это было не так. Она кусала изнутри щеки, лишь бы не дать чувства вырваться наружу. Марина подбадривающе сжимала ее ладонь, метая в Барбариса молнии недовольства.

– Я говорю это для твоего же блага, – поняв, что мог переборщить, проговорил иргиец, нервно почесав затылок. – Тебе нужно вернуться домой, там безопаснее.

Внезапно мужчина, управлявший их транспортом, крикнул «Досмотр» и телега замедлила ход. Все посмотрели вперед.

За разговором они не заметили, как быстро достигли городских ворот и оказались в окружении цитронийских стражников.

Лида и Марина сильнее натянули на лбы козырьки своих кепок, а Барбарис шепотом попросил их вести себя как можно более естественно.

– Они заметят ваш страх, не паникуйте.

Но легко ему было говорить! Сердца девушек забились в таком быстром ритме, что им казалось, они вот-вот выскочат из груди. Марина нервничала сильнее, ее горло сковал участившийся хриплый кашель. Она согнулась, накрыв ладонью рот, но приступ становился сильнее.

– Маня!..

Лида не знала, что делать. Похлопать подругу по спине? Или просто положить свою ладонь между ее лопаток? Кашель одолевал Марину на протяжении всего того времени, что она находилась вместе с Лидой в Птифуре. Может, у нее на что-то аллергия?

«Не нужно было брать ее с собой», – подумала Лида, виня себя в том, что из-за этого их путешествия Марина чувствовала себя плохо.

Из-за суматохи, возникшей в телеге, один из стражников, только собиравшийся досмотреть телегу, стоявшую в очереди перед ними, направился в их сторону.

– У вас все в порядке? – спросил он, метнув быстрый взгляд на каждого попутчика. – Вы торговцы?

– Да, господин, – пролепетал возчик. – Парнишка простыл на днях, стоял на сквозняке.

– Вы все иргийцы? – даже не взглянув на мужчину, вновь задал вопрос стражник. – Эй, парень, а ну-ка посмотри на меня.

Марина приподняла глаза, но не убрала от лица руку. Она была уверена в том, что вот этот стражник точно признает в ней девушку. И тогда пиши пропало.

– Какая разница кто мы? – Закрыв собой девушек, спросил Барбарис. – Разве торговлей могут заниматься только иргийцы?

– Я с тобой не разговариваю, – сквозь зубы процедил стражник. – Знай свое место.

Лида чувствовала, как от Барбариса стали исходить волны гнева. Но она боялась даже заговорить с ним, попросив успокоиться.

– Я сказал, знай свое место, иргиец, – еще раз повторил стражник, обходя телегу с явным намереньем подняться наверх. – Иначе в свою деревню не вернешься.

От его слов сквозило таким презрением, что Лида вдруг с ужасом осознала, что происходит.

«Вот оно!.. Началось!..»

Она успела схватить Барбариса за секунду до того, как он замахнулся на стражника.

– Барбарис!.. – выкрикнула Лида, буквально повиснув на парне.

Потянув его назад, она смогла заставить его опуститься.

Но было поздно тушить разгорающееся пламя. Услышав ее голос, стражник удивленно распахнул глаза. Перед ним сидела девушка в мужской одежде! И она явно выдавала себя за парня.

– Ты?.. – только и успел выдохнуть цитрониец, прежде чем на его плечо опустилась тяжелая рука.

Отпрянув, он отшатнулся в сторону, хмуро смерив взглядом того, кто посмел к нему прикоснуться.

– Прошу прощения! – разведя руки в стороны, громко проговорил не то марципанец, не то макадамиец. – Но позвольте Вас отблагодарить, любезнейший! Если бы не Вы, наши попутчики уже бы покинули город!

Стражник непонимающе уставился на говорившего с ним мужчину. В этот момент в телегу проскочил еще один юноша, он сел рядом с кашлявшим парнишкой, похлопывая того по спине. Иргиец, с которым у него только что произошел конфликт, так же поспешил повернуться к нему спиной и теперь цитронийцу было не видно девушку, выдававшую себя за парня.

– Как же я Вам благодарен!

Мужчина шагнул к нему и ловко схватил цитронийца за руку. Стражник почувствовал, как что-то теплое коснулось его ладони. И прежде, чем он осознал что это, сознание подсказало ему ощущение, которое он испытывал уже не раз.

В его ладони появилось несколько монет.

– Прошу, не поднимайте шума из-за взрывного характера моего друга. Он еще так юн и эмоционален.

– Друга?.. Вы все вместе?

– Да-да, все вместе. Вся большая дружная компания!

– Но та девушка…

– Девушка? – Мужчина обернулся на секунду, а после вновь улыбнулся. – Ах да, молодежь, что с них взять? В вечном конфликте со старшими, вот и пытаются по всякому… Вы же понимаете?

– Нет, не понимаю.

– Нет?.. – Мужчина ловко достал из кармана еще несколько монет. – Давайте на этом разойдемся. Не то очередь во-он какая выстроилась. И все на нас смотрят.

Стражник вздрогнул и завертел головой.

На них действительно смотрели все: горожане, приезжие-торговцы, даже другие стражники. Под их взглядами ему стало неуютно.

– Ну так как?

– Проезжайте! – Громко, чтобы все услышали, выкрикнул цитрониец. – Простое недопонимание!

И словно по команде, жизнь вернулась в выстроившуюся вереницу их телег и птифурцев.

– Давайте, езжайте отсюда, – уже раздраженно произнес стражник, спеша к следующей телеге. – Нечего остальных задерживать!

– Да-да, конечно, – мужчина чуть склонил голову в легком поклоне, – легкой и спокойной Вам сегодня службы, господин.

Барбарис протянул ему руку, помогая мужчине забраться наверх, и одновременно с этим сказал возчику ехать дальше.

– Все точно в порядке?

– Да, в порядке. Поспешите.

Возчик кивнул и, расслабив поводья, цокнул языком.

Лишь когда городские ворота остались позади, все, кто находился в телеге, почувствовали облегчение.

Им удалось покинуть Кинкан.

– Мы наконец-то нашли Вас, Ваше Величество.

Лида с благодарностью кивнула и смахнула с глаз образовавшиеся слезинки. Как же она была рада видеть знакомые лица.

– Трюфель… Максим…

Глава 31

– Если ты думаешь, что мы согласимся с твоим планом и поможем тебе, то ты та еще идиотка.

Лида почувствовала, как уголок ее губ нервно дернулся вверх. Кулаки так и чесались заехать Максиму по его невыносимой физиономии, но сдерживаясь из последних сил, Лида старалась ничем не выказывать своего недовольства.

– Как же я по тебе скучала, – сказала она с явным ехидством, смотря сидевшему перед ней юноше прямо в глаза. – Что бы я делала без твоего мнения и советов?

– Сидела бы дома в безопасности, а не бегала по всему городу от цитронийской стражи.

С этим было сложно не согласиться, но Лида не была бы собой, если бы так легко сдалась под натиском Горького и согласилась с его правотой. Откуда ему вообще было знать, каково это быть Лидией Воздушной, королевой Марципана, да к тому же и человеком, на которого нет-нет, да поглядывали косо даже в марципанском дворце, чтобы называть ее идиоткой и сомневаться в ее почти-что-идеальном-плане?

– Не могла я сидеть и ничего не делать, – защищалась Лида, недовольно постукивая подошвой великоватых ботинок в такт кочкам и дорожным ямам, на которые с завидной регулярностью налетали колеса телеги. – Можно подумать ты бы на моем месте поступил иначе.

– Будь я на твоем месте, меня бы вообще ни в чем таком не обвинили.

А вот это уже было ударом ниже пояса.

Лида зло зыркнула на Максима и отвернулась, закончив разговор.

Радость от воссоединения быстро улетучилась, стоило только Горькому открыть свой рот. Сидевший рядом с ним Трюфель виновато улыбался Лиде, но молчал, из-за чего она сделала вывод, что с умозаключениями своего подопечного он был согласен.

«Еще один предатель, на которого можно было и не надеяться», – буркнула Лида в мыслях.

Марина и Барбарис так же ни слова не вставили в ее с Максимом диалог, но тут дело было совершенно в другом. Они просто не могли понять сгущавшейся вокруг этих двоих атмосферы. Вроде бы они и ругались, но как-то совершенно беззлобно, словно то была их манера общения, вторгаться в которую никому не было позволено.

И все же Барбарис был на стороне Максима, о чем в какой-то момент не забыл напомнить.

– Да хватит уже, – закатив глаза, проговорила Лида. – Мой план не так ужасен, каким вы пытаетесь его выставить. Что изменится, если я сейчас вернусь домой или в Баттенберг? Ничего.

– Это не так, – подал голос Трюфель. – Ты будешь в безопасности, Лидия.

– Отсиживаться и ждать пока другие решат мои проблемы – не в моих правилах.

– Но это куда благоразумнее, чем прятаться ото всех в чужом мире.

– Заметь, я прекрасно справляюсь с этой задачей.

– Ну да конечно, – произнес Максим. – То-то ты беспрепятственно смогла покинуть без нас Кинкан.

– Мне бы удалось уехать, – вновь вступала в словесную перепалку с Максимом Лида, – даже если бы вы двое не появились.

– Да? И как же?

– Что-нибудь бы придумала.

– Ну да конечно, – повторил Максим. – Из-за своих дум ты притащила сюда Марину.

Марина вздрогнула, не ожидая, что причиной новой ссоры Лиды и Максима станет она.

– Эй, ребят…

– Захотела и притащила, Марина – моя подруга! – вспылила Лида. – К тому же она имеет полное право здесь находиться! Ведь она!..

Трюфель успел шикнуть на Лиду раньше, чем она досказала свою мысль о том, что Марина, подписав с принцем Безе контракт, имела полное право находиться в Птифуре. Правда тут же Трюфель поспешил извиниться за свое поведение.

– Госпожа Лидия, пожалуйста, следите за словами, – предостерег он ее от необдуманных действий.

Лида виновато прикусила губу и мельком взглянула на продолжавшего молчать Барбариса. Поняв, что только он не в курсе всего происходящего, Барбарис не имел никакого желания влезать в тайные дела людей и Марципана. Чтобы разрядить обстановку, он решил уточнить у их возчика, далеко ли еще до Тис.

– Лесок тот видите? – спросил иргиец и, дождавшись, когда все посмотрят вперед, добавил: – Тисс прям за ним. До захода солнца успеем, если ничего не случится.

Это «если ничего не случится» прозвучало не очень обнадеживающее, поэтому Лида и Марина, переглянувшись, взмолились о том, чтобы путь до иргийской деревушки был спокойным и безопасным.

Цедра, княжество Цитрон

Темница

Зефир маялся от скуки, меряя шагами свою камеру. Княгиня к нему не приходила, стражники игнорировали, а с мальчишкой за стенкой говорить уже было не о чем. Минуты, проведенные взаперти, казались уже не часами, а целыми днями, и от спертого воздуха, вонявшего сыростью и потом, начинало тошнить. Зефир уже сотню раз обдумал все, что услышал от Танжело, и в тысячный раз проклял тот день, когда отправил Лиду домой. Возможно, держи он ее подле себя, сейчас все было бы по-другому.

«Кабы да кабы», – припомнил от любимую присказку Вани, которую не слышал уже несколько десятков лет, с тех самых пор, как не стало его первого подопечного.

Зефир волновался за Лиду.

Где она была?

С кем?

В безопасности ли?

Сыта ли?

Или, возможно, ее уже поймали?

Поэтому княгиня больше не приходила? Она добилась своего, нашла Лиду и теперь где-то удерживала ее? А если нет и Лида все еще в бегах? Раз так, то почему его не отпускали? Сутки, которые его могли удерживать в темнице, давно прошли, но никто так и не пришел его освобождать. Неужели преступления, в которых его и Лиду обвинили, нашли свой отклик в сердцах птифурцев?

Зефир покачал головой, верить в подобное было тяжело.

Скорее всего, княгиня просто удерживала его под своим дворцом, никому не напоминая о том, что в стенах ее темницы находился пленник. Подданный другого королевства. Но кто мог встать на сторону Зефира? Трон во дворце Марципана пустовал, а королева Киндаль не имела над княжечьей семьей власти. За него попросту было некому заступиться.

Зефир устало опустился на скамью, прислонившись спиной к холодной стене.

«Сколько мне еще здесь торчать?» – задался он вопросом.

Зефир уже обдумывал план своего побега, но быстро понял, что из цитронийской темницы ему было не сбежать. Слишком крепкие прутья, слишком смышленые стражники. Видимо им хорошо платили, чтобы они ни на миг службы не закрывали глаза в желании прикорнуть. Да и куда ему было бежать?

Куда глаза глядят?

Зефир устало выдохнул.

Больше всего на свете он желал выбраться из темницы и найти Лиду. Без него в этом мире ей придется несладко, Зефир хорошо это понимал. Кому она могла довериться вдали от дома? Вдали от дворца Марципана. Вдали от него.

«Не нужно было отправлять ее домой, – сжав кулаки, подумал Зефир, в который раз коря себя за свою ошибку. – Знал же, что она не высидит на месте».

– Господин Зефир, кто-то идет.

Танжело возбужденно зашумел в своей камере, подходя к решетке прутьев. Зефир последовал его примеру, но увидеть юного цитронийца не смог.

Спустя несколько секунд по коридору действительно разнеслись шаги: одни слегка шаркающие, другие металлические. И если последние шага принадлежали стражнику – в этом Зефир нисколько не сомневался – то другие шаги не принадлежали ни князю, ни княгине. А раз не им, то кому?

– Для начала освободите господина Танжело, юному сердцу негоже прозябать в темноте, – услышал Зефир, и спустя мгновение замок соседней камеры с щелчком открылся. – Так, сверимся со списком? Один есть.

Голос говорившего был спокойным и низким, в нем не чувствовалось никаких эмоций. А вот стражник был крайне недоволен тем, что был вынужден отпускать своих заключенным.

– Следующий по списку.

Следующим по списку был Зефир, и когда он увидел того, кто пришел его освободить, то поначалу не поверил собственным глазам – ему показалось, что перед ним стоял человек. Длинные черные волосы были повязаны алой лентой, в одежде преобладали красные и черные оттенки. Даже его глаза были черней ночи, но приглядевшись к нему, Зефир осознал, что ошибся. Тот, кто стоял перед ним, не был человеком. На его одежде был приколот знакомый Зефиру нагрудный знак – отличительный атрибут послов на всем Конфитюре.

– Попрошу побытсрее, – сказал посол стражнику, сверяя что-то в своих бумагах. – Я слишком занят, чтобы потратить свой день на это секундное дело. Вы же понимаете о чем я?

Стражник ничего не сказал, лишь потупил взгляд и вставил в замочную скважину ключ, отпирая камеру Зефира.

– Второй есть. – Посол спрятал бумаги во внутреннем кармане своего сюртука. – Что ж, благодарю за службу. Господин Зефир, господин Танжело, вы более не под стражей, прошу следовать за мной.

Посол развернулся и направился к лестнице, ведущей к выходу. Зефир и Танжело переглянулись и последовали за ним, оставляя стражника наедине с камерами, в которых не осталось пленников.

– Подождите, – Зефир ускорил шаг, почти ровняясь с послом, пока они поднимались наверх по лестнице. – Я благодарен за помощь, но… Как?..

– И кто Вы? – задал еще один вопрос Танжело.

Он нагрудного знака у мужчины не заметил.

– Все вопросы вы сможете задать мне чуть позже, – не оборачиваясь, сказал посол. – Помните, что вы двое не будете в безопасности, пока мы не покинем дворец… И даже после этого вы двое не будете в безопасности на территории княжества.

Охранявший вход стражник открыл перед ними дверь и, выйдя наружу, Зефир зажмурился, пряча глаза от яркого солнца.

«Всего дня два, а я уже отвык от естественного света…»

– Я благодарен Вам за понимание ситуации.

Зефир открыл глаза и увидел стоявшего перед ними князя Каламондина. Его лицо не выражало никаких эмоций, на Зефира и Танжело он даже не смотрел.

– Разумеется, как же могло быть иначе?

Князь обернулся и заметно напрягся, когда увидел приближавшуюся к ним княгиню Юдзу. Женщина шла все с той же гордой осанкой, но слишком быстро, стук ее каблуков эхом разносился по округе.

– Вы прибыли без приглашения, – сказала она послу, стоило только ей поравняться с мужем. – Как необычно для Вас.

– Приношу свои глубочайшие извинения, – обмениваясь никому не нужными любезностями, посол склонился в учтивом поклоне. – Но узнав, что в Вашей темнице содержится подданный королевства Марципан, я не смог стоять в стороне. Вы же понимаете?

Губы княгини дернулись в подобии вежливой улыбки.

– Стоящий позади Вас марципанец обвиняется в измене. Вы ведь должны быть в курсе случившегося инцидента?

– Да, конечно я в курсе этого, княгиня. Вот только со стоящего позади меня марципанца сняты все обвинения.

– Ч-что?..

– Как? Вы еще не слышали? – Посол вновь протянул руку во внутренний карман своего сюртука. – Как только я получил известие об этом, сразу же направился во дворец. Ведь… если при существовании таких писем Вы продолжите удерживать подданного соседнего королевства взаперти… Как мне стоит это расценивать?

Мужчина протянул княгине два письма. Та, взяв их в руки, раскрыла одно за другим и не смогла сдержать пробежавшейся по пальцам дрожи.

– Вы можете не сомневаться в их подлинности, – сказал посол. – Единогласным решением королева Киндаль и герцог Джелато не поддержали ваших обвинений в отношении господина Зефира. А потому… я пришел забрать его. К тому же, сутки его задержания давно прошли. Вы, наверное, забыли его отпустить. Ведь так?

Княгиня смяла письма, надевая на лицо маску великодушия.

– Если уж даже герцог Джелато принял решение о его невиновности… – княгиня посмотрела на Зефира, – как и обещала, я приношу Вам свои извинения.

– Вы поступили так, как следовало поступить истинному правителю, волнующемуся за благосостояние своего народа. Поэтому нет нужды в извинениях, княгиня, я их недостоин.

Женщина одарила Зефира легкой улыбкой, но стоило только ее взгляду метнуться в сторону Танжело, как маска добродушия на ее лице сменилась на маску равнодушия.

– Однако боюсь, что не смогу позволить Вам забрать этого юношу. Он является подданным моего княжества, и беспокоиться о нем Вы не вправе.

– Верно. – Посол не стал спорить. – Вот только этот юноша является учеником одной небезызвестной на континенте дамы. Вы, должно быть, знаете госпожу Арахис из одноименного ателье.

– Как можно ее не знать? Он ее ученик?

– Верно, являясь подданной королевства Макадамия, госпожа Арахис не посмела просить за своего ученика напрямую, а потому обратилась к королеве Киндаль, а она уже, по старой памяти, ко мне.