Текст книги "Забытыми тропами (СИ)"
Автор книги: Анна Дил
Жанр:
Классическое фэнтези
сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 33 страниц)
Покончив со своим лечением, Дар огляделся вокруг. На поляне осталось несколько бездыханных тел поверженных врагов. Все же от иных ран не спасает и отсутствие боли… Маг подошел к ближайшему и, присев на корточки, осторожно, будто ожидая подвоха, провел рукой в воздухе над потускневшим браслетом на лапе оборотня. Металлический обруч, словно только того и ждал, истаял синеватым дымком, не оставив ни следа.
– Все правильно, – усмехнулся маг. – Кому нужны мертвые слуги? Он хорошо позаботился о своей безопасности… Жалкий трус. Не выходит на битву один на один, посылает вместо себя безмозглых наемников… Орижас, лесные братья, оборотни… Кто следующий в вашем списке, господин Великий и Ужасный?
– Дар! С кем это ты беседуешь? – окликнула мага встревоженная Маржана.
– С лучшим собеседником – своим вторым "я", – усмехнулся маг, возвращаясь к спутникам. Светомир и Айна время от времени тихонько шипели (мазь немилосердно жглась), но держались молодцом. – Пытаюсь понять, зачем хозяину этих тварей понадобился Вотий. Я раньше не говорил, не хотел вас пугать понапрасну… Помните орижаса? – вопрос был обращен к Маржане и Вотию. Те согласно закивали головами. – Он тоже просил отдать моего ученика.
– Зачем он ему? – воинственно вскинулась Маржана. За брата она готова была голыми руками упокоить любого, несмотря на свой мягкий характер и жалостливую натуру.
– Понятия не имею, – развел руками маг. – Я даже не знаю, кто он такой. Но силы и опыта ему не занимать. Поэтому, Вотий, веди себя немного осторожнее, ладно? Я научу тебя владеть мечом и сражаться с помощью магии, но если я говорю накинуть купол – накидывай купол. Не геройствуй и не препирайся со мной. Договорились? – пристыженный Вотий снова кивнул. Дарилен повернулся к притихшей Айне. – А вот наша высокородная спутница меня удивила. Не знал, что графини так хорошо сражаются, – изучающее глядя на опустившую глаза девушку, заметил колдун. – Неужели ты обучалась в военной школе? Или, может быть, ты ловко притворяющаяся наемница?
Глаза Айны гневно сверкнули.
– Да как ты смеешь меня подозревать?! Я же говорила: благородных дам учат защищать себя с оружием в руках! Что тут странного?
– Поверь мне, красавица, я был знаком со многими знатными дамами, – не выдержал рыцарь. – И они уж точно ничего опаснее ножниц для рукоделия отродясь в руках не держали!
Айна замолчала, словно раздумывая, стоит ли доверять своим спутникам. Те молча ожидали ее ответа.
– Я хотела угодить отцу, – графиня заговорила бесцветным, невыразительным голосом, но губы ее предательски задрожали. – Он всегда выделял моих братьев, всех троих, а меня почти не замечал. А мне так хотелось заслужить его любовь! Я ведь не знала, что мне это никогда не удастся, потому что в моих жилах течет не его кровь… Я старалась стать похожей на братьев: отец так гордился их воинскими успехами! Они отлично владеют мечом – и я стала постигать эту науку. Сначала – только чтобы порадовать отца, а потом и сама втянулась…
Айна снова замолчала, углубившись в воспоминания, и спутники поняли, что продолжения они не дождутся. Дарилен вздохнул.
– Пора двигаться дальше. Нам нужно успеть до темноты.
* * *
– В разговорах с гномами главное – искренность, учил по дороге спутников Дарилен. – Ложь они чуют, как пчелы – мед. За версту. Лучше вообще не говорить лишнего. И упаси вас боги сказать что-нибудь грубое или просто пренебрежительное о горах или об их обитателях! Не видать нам тогда подземного перехода как своих ушей!
Вотий на всякий случай решил вообще не раскрывать рта: он вовсе не был уверен в своем умении поддерживать разговор с такими щепетильными собеседниками. Но он зря опасался – ему и вовсе не пришлось ничего говорить. Скучающий у входа в гномьи подземелья суровый приземистый стражник-гном, чем-то неуловимо похожий на давешнего оружейника, обращался с вопросами преимущественно к магу. Соседство соседством, но к гостям, принадлежащим к иным расам, гномы относились настороженно. Согласно заведенному порядку, входящие должны были ответить на ряд вопросов. Стражник, пристроив длинную, в два своих роста алебарду поперек прохода, педантично вносил ответы в специальный, заранее заготовленный бланк. Выяснив цель похода ("Повидать старых друзей", – нахально заявил Дар. И ведь не соврал!), гном пригляделся к Дарилену чуть внимательнее:
– Маг, – полувопросительно-полуутвердительно сказал он.
– Он самый, – кивнул Дарилен.
– Стихия?
– Вода.
– Бог-покровитель?
– Аджинар.
– Дар?
– Защита.
Гном на минуту отвлекся от своих записей и снова посмотрел на мага.
– Вампир?
– Да.
"Что он наделал?! – похолодела от страха Маржана. – Нас же теперь не пустят!"
Но гном, удовлетворенно кивнув, заметил:
– Это хорошо… Вам, вампирам, магия воды легче, чем людям, дается. Стало быть, не шарлатан!
Последним пунктом в бланке значилось требование произнести истинное название Подземного царства.
– Правила ужесточили, – пояснил гном. – Очень уж много стало людей туда-сюда через горы шляться.
– Чхотбандгр оффен-тамр-йерг, – не моргнув оттарабанил Дар.
Вотий лишь завистливо вздохнул. Ему сложные слова давались труднее, и не будь рядом учителя – не пройти бы ему через владения подземного народа.
Лицо гнома чуть потеплело. Видно было, что он не ожидал такого быстрого и четкого ответа. Но окончательно растопил сердце сурового стража переданный оружейником "гостинец". На каменной площадке у входа в подземелье уже виденная путниками сцена повторилась в обратном порядке: гном принял сверток на вытянутые руки и благоговейно прижал к груди. Кажется, он даже дышал через раз, от волнения забывая сделать вдох.
– Дедуля… – растроганно прошептал он.
Дедуля?! Дар озадаченно вгляделся в лицо привратника, заодно припоминая внешность старого оружейника. Да они выглядят почти ровесниками! Вот и гадай теперь: то ли дед хорошо сохранился, то ли внук состарился рано…
Айна же, снедаемая любопытством, косилась на сверток с таким видом, будто всерьез намеревалась прожечь в толстой обертке дыру силой взгляда. Дрыц, да что там такое?! "Спокойно, Айна, – одернула девушка сама себя. – Не пристало благородной девице ругаться, как… Как этот невоспитанный солдафон! Даже в мыслях! Какая разница, что там, в свертке? Зачем мне ломать над этим голову? Да я и не думаю об этом вовсе!" Ха, как бы не так! После этого внутреннего монолога любопытство графини только глубже вонзило в ее чувствительную душу свои коготки. Она уже открыла было рот, чтобы поинтересоваться у стражника, что же там, под бумагой, такого ценного, но вовремя вспомнила о правилах приличия и заодно – о предупреждении Дара не болтать о пустяках, и с сожалением промолчала.
– Я вас сам проведу, – вдоволь налюбовавшись свертком, решил гном. – Так я смогу отблагодарить вас за доставленную мне радость! Кстати, можете звать меня Мримадкотак омдар или просто Мрим адко, – («Нет, буду молчать», – в очередной раз с грустью решил Вотий) – Вы ведь торопитесь?
– Очень! – с чувством ответил Дар.
– Я сразу понял, – кивнул гном. – Самый короткий путь – через старую галерею. Правда… – гном на мгновение замялся, – правда там сейчас расположилась колония говорящих камней. Вообще-то посторонних туда не пускают, во избежание межгосударственного конфликта, но если вы пообещаете молчать и не отвечать им, то все обойдется.
Похоже, Дар единственный из всей компании понял, о чем идет речь.
– Мы будем молчать, как цветочные феи, – заверил он стражника.
– Цветочные феи смеются и распевают песни, – недовольно заметил гном.
– Это когда они голодны, – выкрутился Дар. – А когда эти прелестные создания как следует отобедают цветочной пыльцой, от них звука не услышишь!
Страж недоверчиво покачал головой, но сказал:
– Ладно, поверю вам на слово. Идите за мной.
Он крикнул что-то вглубь подземелья на гномьем наречии, и из темноты тотчас вышел еще один гном в облачении стража. Мримадко сдал дежурство напарнику и, сняв со стены горящий факел ("Так вот для чего он горит даже днем!" – догадалась Маржана), бодро зашагал вперед. За ним шел Вотий, следом – Маржана, Айна и Светомир, а замыкал своеобразное шествие Дарилен. По пути маг рассказал спутникам все, что сам знал о загадочных камнях.
Поговаривали, что говорящими камнями становились души гномов, погибших далеко от родных гор. За достоверность утверждения никто не мог поручиться, однако в пользу этой версии говорило то, что о своих, о гномах, камни не говорили ничего дурного. Скорее обращались с ними, как с неразумными, но нежно любимыми младшими братьями. Зато сколько всего от них выслушали представители иных рас… Эти странные разумные, но выглядящие как обычные камни средних размеров, создания обладали на редкость скверным, ехидным и желчным характером ("Конечно, – ответил Дар Светомиру на его удивленный возглас, – а какой характер был бы у тебя, если б тебе была уготована такая участь?!"). Доподлинно было известно, что глаз у говорящих камней нет и никогда не бывало. Но они, дрыц его знает как, наплевав на все законы природы, отлично видели всех проходящих мимо с завидной легкостью подмечали малейшие недостатки и не упускали случая тут же обсудить их во всеуслышание. А так как идеальное существо природа еще не создала (ни для кого не секрет, что при желании изъяны можно обнаружить даже у близких к совершенству эльфов), без работы языкастые булыжники не оставались.
Еще было известно, что камни каким-то загадочным образом могли перемещаться с места на место – как правило, по ночам и всей колонией разом. И к очередному месту их "проживания" сейчас вплотную приблизились маг и его спутники…
– Шухер, братцы! Мримадко к нам гостей ведет! – раздалось в полумраке подземелья. Голос был скрипучий, словно кто-то невидимый тер камни друг о друга. Эхо подхватило громкое, явно рассчитанное на публику замечание и многократно усилило его, отражая от каменных стен.
Странное дело, но голоса говорящих камней можно было отличить один от другого. В этом гости подземелья удостоверились, когда первому камню ответил его сосед:
– Тю! Да разве ж то гости? Смех да и только! Один мальчишка чего стоит: вихрастый конопатый, будто мухами обсиженный!
– Да и тощий он какой-то, недокормыш!
Вотий возмущено вспыхнул и дернулся было, но на его плечо легла маржанина ладонь и чуть сжала, успокаивая. Вотий перевел дух и с молчаливой благодарностью взглянул на сестру. Досталось и ей:
– А это что за деревенщина рядом с доходягой?
– Эй, девка, ты местом-то обозналась – тебе с такой внешностью только на рынке торговать! Да так, чтоб не видно было за товаром – а то, не ровен час, покупатели торговку обсчитают! Такую-то простушку грех не облапошить!
– А там и еще одна девица имеется!
– А эта с таким видом идет, ровно королевна по сортирам с дозором ходит!
– Ты гордыню-то прибереги, графиня непризнанная, твоих подданных тут нетути!
Вредные камни, сами того не подозревая, ударили Айну по самому больному. Она крепко зажмурилась, сжала побелевшие от ярости губы и мысленно сосчитала до десяти. Не помогло, но хоть жажда немедленного и максимально жестокого убиения кого-нибудь (за невозможностью упокоения каменных злыдней – все равно кого, лишь бы злобу выплеснуть) чуть поутихла.
– Ой, а этот блондинчик с кудрями – ну чисто девица на выданье! Глазками так и хлопает, так и хлопает! Чего стараешься, дурень? Среди нас баб нету!
– И мужей тоже! Хи-хи! Бесполые мы!
– Слышь, рыцарь, а фингал-то у тебя откуда? Девушка, что ль, строптивая попалась? Или муж у нее не в меру ревнивым оказался? Хе-хе!
Светомир попеременно то краснел, то бледнел, благо в полумраке подземелий никто кроме камней этого не замечал, но держался стойко и на уловки каменюк не поддавался.
– Братцы, глядите, а маг-то – вампир!
– Вампи-и-ир?! Где?!
– И мне, и мне покажите!..
– И впрямь! Упырек!
– Эй, вампирчик, ты-то чего здесь забыл? У нас кровушки отродясь не бывало!
Поименованный вампир, памятуя о предупреждении проводника, пререкаться с болтливыми каменюками не стал, но глянул на них столь хмурым многообещающим взглядом, что на секунду повисла настороженная тишина. Впрочем, стоило вампиру пройти пару шагов, как за его спиной раздалось:
– Ишь ты, он еще и зыркает!
– И нечего булькалами-то сверкать, пугаться мы не обучены!
– Глазеет он… Нас на испуг не возьмешь, кровопивец глазастый!..
Повезло только Киссу. Он весь подземный путь благополучно проспал в своем "экипаже", и камни его попросту не заметили. На счастье кота, видеть сквозь предметы даже эти глазастые булыжники не умели.
Наконец колония не в меру общительных камней осталась позади, и все, включая проводника, вздохнули с облегчением. Огляделись по сторонам – и вновь завздыхали. На этот раз от восхищения.
Стражник не зря назвал их путь галереей. Здесь, в толще горной породы, в самом сердце одной из Гномьих гор, перед чужеземцами в своем безмолвном великолепии разворачивалась вся история подземного государства. Высеченные в камне в полный рост и украшенные самоцветами фигуры казались живыми, застывшими на мгновение под действием древнего колдовства. Пляшущие по стенам отблески неровного пламени факела лишь усиливали это впечатление.
Вот прародители гномов, по преданию, родившиеся из камня, возносят первые в мире молитвы Подземным Богам. Вот строятся первые подземные лабиринты. А вот гномы, по велению Богов, выбирают первого правителя…
Рождение, расцвет и умирание каменных городов, правящих династий и знаменитых гномьих семейств разворачивались перед онемевшими от изумления путешественниками. Сквозь тьму веков звенело оружие окаменевших в разгаре сражения воинов, застывали в скорбном молчании изгнанные из горных городов и лишенные поддержки рода преступники, ликовали добропорядочные гномы, празднуя рождение наследника престола – а подземная дорога все уходила вдаль, рассказывая о новых и новых событиях, памятных гномам.
Но вот впереди забрезжил естественный, не факельный свет. Он приближался, рос и наконец превратился в клочок темнеющего неба.
Мримадко довел путников до самого выхода, коротко поздоровался со здешней охраной и сердечно попрощался с гостями, еще находящимися под впечатлением от увиденного.
– Будете идти назад – спросите обо мне, – попросил он их. – Я сам вас проведу обратно. Вы принесли мне весть от любимого дедушки, а значит, и сами стали почти родственниками! – и гном, на прощанье махнув рукой и пожелав путникам удачи, скрылся в галерее, торопясь вернуться назад.
– Дар! Что там было, в этом свертке? – не выдержав, шепотом спросила Айна, когда они отошли на достаточное расстояние от стражей. – Ты не знаешь?
– Догадываюсь, – пожал плечами маг. – В такую бумагу гномы обычно заворачивают чай.
– Чего?!
– Чай, говорю. Растение есть такое – чайный куст. Его листья высушивают и заваривают, а потом пьют напиток, – на всякий случай максимально подробно, как маленькому ребенку, объяснил Дарилен. – Гномы его очень любят, они настоящие чайные гурманы, и ценят на вес золота. Буквально. Наверное, дед передал своему внуку какой-то очень уж редкий сорт чая, иначе сверток не был бы таким маленьким. С него сталось бы и мешок нам всучить…
– Н-да… – только и произнесла в ответ озадаченная Айна.
Путники вышли на свежий воздух. Выходы из подземелий гномы делали на приличной высоте от земли, прорубая ступеньки для удобства чужестранных гостей – сами они карабкались по горам с удивительной легкостью и в лестницах не нуждались.
Из сумки выбрался проснувшийся наконец Кисс, зевнул, с наслаждением потянулся и сел рядом с хозяином, обернув передние лапы пушистым хвостом. Он тоже предпочитал вести ночной образ жизни.
Перед компанией вольных и невольных путешественников расстилался приграничный (Долина обычно не бралась в расчет) город Сиднара – Т айген. Вечер заботливо укутал его сумерками, казавшимися еще плотнее рядом с яркими огнями уличных фонарей и мерцающим в далеких окнах уютным светом зажженных свечей.
– Сиднар, – вздохнул Дарилен с непонятным выражением – то ли с грустью, то ли с радостью. – Вот я и вернулся…
Глава 6
Заночевать решено было в леске перед Тайгеном – на ночь городские ворота закрывались, и хотя возле них круглосуточно дежурила охрана, которая должна была после должной проверки и за установленную плату впускать припозднившихся путников, это дела не меняло. Как показывала практика, упомянутая охрана предпочитала скоротать ночь за игрой на нервах незадачливых ходоков, долго и нудно выспрашивая у них доказательства их добрых намерений, а то и вовсе открыто глумясь над людьми.
Путники, вымотанные тяжелым днем, богатым на впечатления, уснули мгновенно. И лишь Айна осталась сидеть у костра в тишине летней ночи и горевать над своей судьбой. На сей раз ее печалило вовсе не вероломное предательство семьи – от мыслей об этой беде графиню успешно отвлекали более насущные заботы. Нет, зубы и когти оборотней были здесь ни при чем. У страха, как известно, глаза велики – то, что с перепугу представилось Айне рваной раной, грозящей как минимум потерей ноги, на деле оказалось всего лишь глубокой царапиной, саднящей – но не более того.
Дело было в другом. Сапоги, купленные в Предгорье впопыхах, без должной примерки, оказались малы – они немилосердно жали и за день натерли нежные графинины ножки, еще не отошедшие от скитаний по лесу, до кровавых волдырей, которые вспыхивали болью в ответ на каждый шаг и даже во время отдыха нудно и тягостно ныли, не позволяя забыть о себе ни на миг. Теперь, сидя у ночного костра, Айна шипела и морщилась от боли, осматривая свежие мозоли, но от громких жалоб на жизнь удерживалась.
"Настоящая графиня, – отметил мысленно Дар. Ему тоже не спалось. – Гордая, как наследная эльфийская принцесса".
– Помочь? – подходя к костру, негромко осведомился колдун. В руках у него поблескивала склянка темного стекла с подозрительно булькающей внутри жидкостью. На старинных картинах точь-в-точь такие же пузырьки обычно изображали в руках у отравителей королевских особ, для иллюстрации их гнусных деяний.
Маг присел на корточки рядом с графиней и потянулся было к ее мозолям, но Айна испуганно отдернула ногу.
– Не бойся, я не предлагаю тебе ничего непристойного, – усмехнулся Дар. – Я не Светомир. Да и он не предложил бы, раз уж на то пошло.
– Это почему же? – оскорбилась Айна.
Дар едва не расхохотался в голос над этой загадкой женской психики. Ох уж эти дамы! Приставать начнешь – возмущаются, не начнешь – обижаются: мол, чем это я хуже других?! Маг не без труда подавил приступ бурного веселья и пояснил:
– Да потому, что все его любвеобильные замашки – не более чем бравада. На самом деле он вполне вменяемый парень и знает, когда можно повеселиться и подшутить над окружающими, а когда есть опасность перегнуть палку. Только вот чувство юмора у него довольно оригинальное, что правда то правда… Так, может быть, примешь все-таки мою помощь? Мне на твои мозоли смотреть страшнее, чем на упыря на заброшенном кладбище…
На сей раз попытка мага продемонстрировать свои способности мозолеврачевателя увенчалась успехом. Айна покорно кивнула и вытянула ноги поближе к освещенному костром кругу.
Лечение оказалось немногим менее болезненным, чем изощренная пытка неудобной обувью, но эта боль обещала облегчение, и графиня, сжав зубы, сдерживала рвущиеся с языка проклятия.
– Когда-нибудь я обязательно вернусь в Предгорье и припомню этому клятому сапожнику свои мучения со всей мстительностью, на какую только способна, – мрачно пообещала Айна костру, когда Дар закончил перевязку. По ступням разливалось приятное тепло, постепенно отвоевывая у боли все больше пространства. Огонь ответил графине одобрительным потрескиванием.
Дар лишь хмыкнул. Его интересовало другое.
– Ваше сиятельство совсем не спит? – нарочито безразличным тоном осведомился он, подкладывая веток в костер.
Айна удивленно моргнула.
– Я выспалась прошлой ночью.
– Врать нехорошо, – прищелкнул языком колдун. – Разве знатных барышень не этому учат в первую очередь? Я вчера уснуть не мог от твоего топота в соседней комнате, ты полночи мерила ее шагами.
– Неправда, – обиженно буркнула Айна, – я тихо ходила.
– Может быть, – легко согласился колдун. – Но у вампиров, даже у полукровок, слух лучше, чем у людей. Я бы услышал, даже если бы ты коротала ночь на цыпочках.
– У вампиров хороший слух, отличное зрение, в том числе и ночное, абсолютная память… Есть хоть что-нибудь, в чем вампиры уступают людям? – уязвленно поинтересовалась Айна.
– Есть. Инстинкт самосохранения. Вообще-то человек на моем месте уже давно бы отправился спать, а я не оставляю надежды уговорить одну упрямую девицу хотя бы подремать перед дорогой.
– Можешь не усердствовать. Я все равно не лягу. Мне нужно подумать.
– О чем? Осталось еще что-то, не передуманное за прошлую ночь?
Айна нервно передернула плечами, досадуя на недогадливость колдуна.
– О том, как жить дальше. Столько всего изменилось… Мне нужно привыкнуть к этому.
– От того, что ты будешь усердно размышлять над проблемами, они никуда не денутся, – покачал головой маг. – А выспаться все-таки нужно. С зудящими от недосыпа глазами и чугунной головой думается намного хуже – уж я-то знаю! Завтрашний день обещает быть ничуть не менее трудным, чем сегодняшний. Если ты не выспишься, то будешь задерживать нас всех.
– Не буду, – упрямо мотнула головой графиня. – Ты ложись. Я не хочу спать. Я посижу здесь, у костра. Да, и спасибо за помощь. Мозоли уже совсем не болят.
– Ну, как знаешь, – вздохнул колдун, поднимаясь.
Отойдя на несколько шагов, он обернулся. Айна все также сидела, задумчиво глядя в пламя костра. О чем были ее мысли? О том, что она, графская дочь, без пяти минут наследница огромного состояния, выросшая в неге и роскоши, среди дорогих вещей и самых знатных людей королевства, сидит на чьем-то старом драном плаще у костра в ночном лесу, ест, обжигаясь и жмурясь от удовольствия, походную похлебку-пятиминутку и машет мечом, как обычная наемница из отцовской дружины… и не чувствует неудобств и тоски по утраченному комфорту. Пожалуй, ей даже нравится такое положение дел. Лучше махать мечом, чем плести великосветские интриги, невольно ожидая удара в спину от тех, кто еще вчера считался близким другом. Для прямолинейной натуры графини Ромиайны интриги были тяжелым испытанием. Когда тебя могут заживо съесть, сохраняя на лице любезную улыбку и приветливое выражение… Что в сравнении с этим какие-то оборотни? Им, по крайней мере, можно открыто высказать свое недовольство, подкрепив слова ударом меча.
Сейчас, сидя на старом плаще у костра, графиня была куда счастливее, чем дома, в роскошном кресле у мраморного камина с дорогой лепниной.
Дар снова вздохнул, покачав головой. Ну что ты будешь делать с этими графскими дочерьми! Все приходится выполнять за них…
Легкий пасс рукой – и голова графини начала клониться к груди, а глаза – закрываться против воли хозяйки. Айна попыталась бороться с невесть откуда взявшейся сонливостью, но силы были неравны, и вскоре она тихо опустилась на расстеленный плащ. Через пару мгновений девушка уже безмятежно спала.
Дар довольно улыбнулся. Вот так-то лучше! Маг тихо подошел к графине и осторожно укрыл ее тонким одеялом. Теперь и он мог спокойно лечь спать.
* * *
Утро первого дня в Сиднаре встретило путников тяжелыми низкими тучами, едва не задевающими макушки деревьев, и настороженной тишиной, обещающей скорый дождь. Впрочем, погода в этой части страны всегда славилась своим непостоянством: утренние тучи к обеду вполне могли смениться ясным небом без единого облачка и солнцепеком, чтобы вернуться вечером с грозовым ливнем и пронизывающим ветром. Злые языки поговаривали, что причина этих метеопрелестей – большое количество магов-погодников на единицу площади. Мол, они так часто измываются над природой в угоду людям, что та не выдерживает и мстит своим неразумным детям. Противники этой теории (состоящие в основном из упомянутых погодников) возражали: погода в Сиднаре всегда была капризна и переменчива, даже в те далекие времена, когда о природной магии никто и не слыхивал.
Это был один из тех дней, когда все вокруг дышит покоем, а душа замирает от тихой и светлой грусти – еле уловимой, неосязаемой, как туманная дымка на рассвете. В такие дни не хочется шуметь. Скорее всего, после будет дождь, и тишина уступит место множеству звуков: шелесту капель по листьям, пению ветра в кронах деревьев, а может быть, и раскатам грома. Но это будет потом, а пока время будто застыло, и тишина казалась такой хрупкой: одно неловкое движение – и она осыплется тысячей хрустальных осколков.
Тем разительнее показался контраст между сонной тишиной утреннего леса и бестолковой суетой и гомоном города.
Несмотря на ранний час, город был похож на растревоженный беспечным прохожим лесной муравейник. Прохожий пошуровал палкой и ушел, а муравьи остались, и теперь они обеспокоенно сновали по улочкам своего муравьиного города, периодически натыкаясь друг на друга.
– Что у вас тут происходит? – Дар изловчился и поймал пробегавшего мимо "муравьишку" – тощего паренька лет шестнадцати.
– А вы не знаете? К нам пророк приехал! Всамделишный! Из самого главного храма Светлой Защитницы! Сегодня опосля обеда он на Фонтанной площади проповедовать будет!
– Всего-то, – хмыкнул колдун, отпуская парня. – А я уж было подумал – сама Светлая Защитница к нам снизойти соизволила!
Парень суеверно перекрестился и сгинул в толпе.
Маржана с интересом крутила головой по сторонам. Как все здесь было не похоже на Долину! Узорчатые мостовые, каменные дома – а ведь это даже не столица, а всего-навсего небольшой приграничный городок! Как же, должно быть, красиво в Джайлирии!
Даже здешние люди были не похожи на долинцев: в большинстве своем смуглые, черноволосые и черноглазые, казалось, они и говорили по-другому, произнося знакомые слова с непривычным акцентом.
Конечно, на самом деле жители загорской части Сиднара не так уж кардинально отличались от привычных Маржане селян. В море брюнетов с избытком хватало и блондинов, и рыжих, и даже лысых, а смуглолицые встречались ничуть не чаще, чем белокожие, но ошеломленной девушке все они казались существами из другого мира – и на одно лицо.
Город поразил путников не только шумом и красотой, но и наглостью карманников. Нашелся-таки ловкач, покусившийся на содержимое Маржаниного кошеля – невзирая на опасную близость оного к мечу в новехоньких ножнах.
Дар первым заметил вора и собирался было проучить его как следует, дабы надолго отбить интерес к чужому имуществу. Но тут всех удивила – да что там удивила! Потрясла! – Маржана.
– А ну иди сюда, яхонтовый, – медовым голоском проворковала она, притягивая за руку воришку – парня-сверстника, который, вообще-то, и без того был ближе некуда. – Что, денег чужих захотелось?!
Над ладонью свободной руки девушки зажегся, переливаясь оттенками красного (на поверхности – почти розовый, в глубине – мрачно-багровый), эффектный пульсар. Всего лишь световой, но незадачливый грабитель с квадратными от ужаса глазами принял его как минимум за боевой широкого радиуса действия.
– Госпожа ведьма! Помилосердствуйте! У меня дома дети голодные!.. Семеро! И жена! И старушка-мать больная!
– Ага, а еще прапрабабка, дед-инвалид и свора некормленых собак, – вполголоса с усмешкой добавил рыцарь. – Не много ли иждивенцев на одного карманника?
– Госпожа ведьма! Я же не знал! Уж больно вид у вас неприметный, откуда мне… Ай-ай-ай! Да что же вы делаете, госпожа ведьма?! За что?!
– За вид. Неприметный, – мстительно отчеканила Маржана, глядя вслед чуток подкопченным босым пяткам карманника. Если с близкого расстояния шарахнуть противника в лоб световым пульсаром, предварительно хорошенько размахнувшись, да еще вослед добавить парочку – можно тоже достичь неплохих результатов в славном деле перевоспитания мелких воришек.
– Ну надо же, – потрясенно выдохнул Светомир, недоверчиво разглядывая Маржану, как будто впервые ее увидел. – А ты не так проста, как кажешься!
– Это оскорбление или комплимент? – подозрительно уточнила "госпожа ведьма".
Светомир ненадолго задумался и честно ответил:
– Ни то, ни другое. Считай это просто признанием твоих способностей.
– Идет, – довольно кивнула Маржана, полностью удовлетворенная ответом рыцаря.
– А скажи-ка мне, Маржана, – протянул с ласковой улыбочкой уже Дарилен, – где это ты научилась создавать такие красивые пульсары? Помнится, Вотию о заклинаниях такого рода я еще не рассказывал…
Маржана смущенно потупилась. Кажется, она готова была броситься вдогонку давешнему воришке.
– Я в книге увидела, – наконец виновато призналась она. – У Вотия. В Хворостцах я долго заснуть не могла, вот и взяла почитать…
Дарилен скептически хмыкнул. Еще никому не приходило в голову использовать "Краткий справочник простейших заклинаний" в качестве снотворного! Хорошо хоть у Вотия не "Большая энциклопедия нежити" в картинках была…
– И ты так быстро запомнила это заклинание и без тренировки воспроизвела его? – продолжил допрос колдун.
Маржана удивленно пожала плечами.
– Да я сама не знаю, как это вышло. Само собой вырвалось, честное слово…
Вообще-то Маржана рассчитывала этим признанием успокоить мага, но вышло наоборот. Колдун огорченно вздохнул. "Наставницу ей надо, – в который раз сделал мысленную зарубку на память он. – И как можно скорее…"
Как вскоре выяснилось, оживление царило далеко не во всем городе. Свернув на тихую боковую улочку, путники перевели дух: здесь они могли говорить спокойно, не расчищая себе локтями путь в толчее и не переспрашивая тонущие в гомоне ответы собеседников.
– Айна, зачем тебе понадобилось ехать в столицу? – вдруг поинтересовался Дар.
– Как это – "зачем"?! – вскинулась Айна. – Там живут мои родные и друзья, там моя родина! Там меня знают и любят! Они будут рады мне!
– Ты так в этом уверена? Для родных ты мертва, и они не желают видеть тебя живой и невредимой. А друзья… У тебя есть настоящие друзья, те, для которых важна ты сама по себе, без высокого положения и блестящей родословной? Те, что примут тебя безродной и безденежной?
– Что за вопрос! Конечно, у меня есть друзья! – Айна на пару мгновений замешкалась, припоминая в доказательство имена. Она торопливо перебирала их в памяти: графы, герцоги, князья, баронеты… Нет, нет, все не то… И вдруг опустила голову и тихо, с усилием выговорила: – Нет. У меня нет настоящих друзей. Ты прав, колдун: такая, без семьи и денег, я им не нужна. Они, пожалуй, будут раздосадованы моим "воскресением", – и вдруг бывшая графиня подняла голову, ее глаза просияли догадкой: – Муж! У меня ведь есть муж!
