Текст книги "Забытыми тропами (СИ)"

Автор книги: Анна Дил

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

Болезнь графини прошла сама собой на третий день пути, будто ее и не было, но за оставшееся время плавания симпатией к морской стихии Айна так и не прониклась.

Пассажиров как мог развлекал капитан. Помимо баек о своем пиратском прошлом он, после долгих уговоров, поведал и о своей семье.

Заринна, гадая о происхождении капитана, билась об заклад, что матерью Лиса была эльфийка. В ответ на недоуменные вопросы друзей она заявляла:

– Эльфийка еще может полюбить тролля, но эльф тролльку – нет. У эльфов и троллей разные понятия о красоте, а мужчины любят глазами, к какому бы племени ни принадлежали.

Магичка, к ее безмерному удивлению, оказалась не права. Как-то раз за обедом капитан рассказал о том, как его папа-эльф, будучи уже взрослым, более того – имея жену, двоих детей и репутацию примерного семьянина, влюбился в тролльку, ушел из семьи и женился на своей даме сердца. Заринна не скоро смогла оправиться от столь сильного морального потрясения.

Тогда же приятели узнали и об истинном возрасте Лиса.

– Мои родители встретились сто двадцать три года назад, – гордо рассказывал он. – А через три года родился я…

Айна, которая к тому времени уже излечилась от своей хворобы и с удовольствием участвовала в беседах, при этих словах поперхнулась и закашлялась.

– Так тебе сто двадцать лет?! – надо же, а на вид Ытыриэлю было не больше тридцати с хвостиком…

– Будет через месяц, – невозмутимо уточнил капитан. – Да-да, я еще так молод!..

Откровенность капитана располагала к ответной разговорчивости. Пассажиры и сами не заметили, как выложили о себе все, что могли.

Даже Маржана, не склонная к откровенничанью с малознакомыми людьми, поделилась с Лисом своей заветной мечтой – открыть трактир. И непременно – лучший в округе!

– Трактир – это хорошо, – со знанием дела кивнул полутролль. – Мои дядья по отцовской линии держат в столице таверну, "У трех эльфов" называется. Хочешь, дам тебе рекомендацию? Будут трудности – они помогут.

– Эльфы? – вновь удивленно распахнула глаза графиня. Беседы с капитаном удивительно способствовали расширению ее кругозора. Об эльфах Айна знала лишь понаслышке, считая их существами возвышенными и далекими от забот суетного мира. – Но разве эльфы содержат трактиры?

– Ну, эльфы ведь тоже что-то едят, – пожал плечами капитан. – Правда, от чужеземной кухни они зачастую носы воротят, вот и нашли выход из положения, устраивающий все заинтересованные стороны.

В общем, время на "Бешеном кальмаре" летело легко и приятно. Даже враги никак не давали о себе знать. Казалось, хайяры и их спутники смогли наконец оторваться от преследователей. Увы, как вскоре выяснилось – лишь казалось.

* * *

Главной проблемой на «Бешеном кальмаре» была нехватка места для сна. Вернее, это было бы главной проблемой, если бы пассажиры Ытыриэля были изнеженными столичными жителями, не мыслящими жизни без отдельных спален с мягкими уютными кроватями. Путники, больше месяца проведшие в походах с эпизодическими ночевками на постоялых дворах, как правило, кишащих клопами, тараканами, мышами и прочей живностью, изнеженными не были. И не считали зазорным спать в одной комнатушке со всей командой корабля, включая капитана (правда, дамам после долгих жарких споров выделили отдельный закуток, после чего Светомир проникся к ним черной завистью), в гамаках, для пущей экономии драгоценного пространства навешанных в несколько ярусов. Во всяком случае, большая часть компании не роптала и была рада и этому.

Спалось же пассажирам по-разному.

Вотий, как и полагается мальчишке в десять лет, день-деньской лазающему по кораблю, спал, что называется, без задних ног. И без передних тоже. Разбудить его можно было разве что колокольным звоном прямо над ухом.

Светомир, как правило, долго ворочался, в безнадежных попытках устроиться поудобнее в раскачивающемся гамаке, слушая храп матросов и проклиная злую судьбину, забросившую его на это плавающее корыто. Впрочем, рыцарю вообще было трудно угодить. Не вызывали у него нареканий лишь апартаменты столичных особняков, все прочее, по глубокому рыцарскому убеждению, категорически не соответствовала его аристократической натуре.

Дарилен, так и не научившийся засыпать раньше полуночи, подолгу стоял на носу корабля, вглядываясь в темноту, считая звезды или задумчиво созерцая маслянисто блестящую в лунном свете воду. Иногда колдуну казалось, что деревянный лис косится в его сторону бесцветными глазами с давно стершимися зрачками или поеживается под резкими порывами ветра. Тогда колдун в сотый раз проверял носовую фигуру на предмет наличия в деревянной оболочке какого-никакого сознания, в сто первый раз убеждался в том, что лис перед ним – всего лишь кусок дерева, и после этого решал, что пора идти спать.

Спалось колдуну тоже не ахти, хотя он никому на это не жаловался. Сон, вырванный памятью из детства, старательно отгоняемый днем, возвращался теперь каждую ночь, душил едким дымом, давил тяжестью утраты, жег живым, злым огнем. Колдун просыпался на рассвете, мысленно ругал себя, пытаясь отвлечься, и засыпал снова, уже без снов. Добудиться его не могли до обеда.

Лишь одна ночь, пришедшая на смену четвертому дню морского пути, была исключением. То ли Лалия сжалилась над колдуном, то ли за день он слишком устал, гоняя учеников по всем выученным заклинаниям, но спустившийся сон не принес с собой огня. Впрочем, желанную темноту и отдых он тоже не принес. Вместо этого откуда-то из глубин подсознания всплыл облик незнакомого светловолосого чародея – того самого, что сулил Дарилену все блага мира за отказ от учеников. Во сне незнакомец ничего не делал и не говорил, просто висел в пустоте и смотрел на Дарилена с искренним любопытством, как на диковинный экспонат в музее, только что пальцем не тыкал.

"Дожили… Теперь в кошмарах мне не пожары и оскаленные чудища снятся, а незнакомые маги", – сонно подумал Дар, со вздохом переворачиваясь на другой бок. Но зловредный белобрысый и не подумал исчезать. Вместо этого кошмарное виденье гаденько усмехнулось, неожиданно правдоподобно.

"Польщен. Не думал, что так скоро стану твоим персональным кошмаром!"

"Потрясающе, – с чувством подумал Дарилен, едва сдерживаясь, чтоб не подумать чего-нибудь непечатного. – Теперь эта пакость еще и в мои сны наловчилась шастать!"

"Рад видеть тебя, Дарилен", – со все той же усмешкой произнес маг, по-прежнему разглядывая собеседника, слегка наклонив светловолосую голову.

А Дар вспомнил вдруг Маржанин рассказ о прогулке в Макхиде. Решение созрело мгновенно.

"Не могу ответить тебе тем же, Шайнмар".

Дарилен бросил фразу наугад, не особенно рассчитывая на результат. Однако маг скривился, словно сдуру разжевал целый лимон, и Дар понял – угадал.

"Узнал, значит. Признаться, не ожидал от тебя такой прыти, не ожидал… Ну что ж, будем знакомы".

Дарилен промолчал. Говорить положенное в таких случаях "Рад знакомству" не хотелось. Да визитер этого и не ждал.

"Думал, избавился от меня, Дарилен? Я не из тех, кто легко сдается".

"У тебя хорошие шпионы", – заметил колдун, просто чтобы не молчать.

"Шпионы? – Шайнмар расхохотался. – Да за твоими ученичками такой магический шлейф тянется – слепой заметит!"

Дарилен постарался сохранить на лице невозмутимое выражение, но мысленно дал себе оплеуху. В …, на …и под …!!! Как он мог об этом забыть?!

"Ты так и не надумал согласиться на мое предложение?" – спросил, посерьезнев, чародей. Как показалось Дарилену, спросил лишь для проформы, зная наперед, что ему ответят. Дар не стал разубеждать собеседника.

"Ты сам знаешь. Нет".

"Дурак, – снова поморщился белобрысый. – Ты и не подозреваешь, какую угрозу таят в себе твои подопечные".

Дарилен нетерпеливо передернул плечами, раздумывая, не запустить ли в навязчивого визитера пульсаром и сработает ли боевая магия во сне. Невольное движение колдуна не укрылось от глаз Шайнмара.

"Не дергайся, – радостно осклабился он. – Я ведь предупреждал: я не по зубам тебе, щенок. Ианор – великий маг, но учитель он никудышный. В мастерстве тебе с ним никогда не сравниться. Я бы все же советовал тебе подумать над моим предложением. Ианор должен был научить тебя главному: цель определяет средства. Ради спасения города можно пожертвовать одним человеком. Ради спасения народа – семьей. А чем ты пожертвуешь ради спасения Сиднара? Два ученика – не такая уж высокая цена, не находишь?"

"С какой стати я должен вообще чем-то жертвовать? Сиднару ничего не угрожает. Он стоит уже три тысячи лет, простоит еще столько же и без моего вмешательства. Оставь сказки о спасении мира для сопливых подмастерьев, я из этого возраста давно вырос. Чем могут угрожать Сиднару мои ученики?"

"Я не могу тебе этого рассказать. Время еще не пришло".

"Не можешь? Потому что рассказывать нечего – разве не так? Время не придет никогда. Для лжи подходящее время не наступает".

"Я ждал такой реакции, – скучающим тоном сообщил Шайнмар. – Что ж, поговорим после. Кто знает, возможно, при следующей нашей встрече ты будешь рад избавиться от своих хайяров…"

Дарилен открыл глаза и сел в гамаке, свесив ноги. Доски приятно холодили ступни.

Звезды на предрассветном небе в оконце только-только начали бледнеть. Где-то неподалеку, неразличимый во тьме, храпел Светомир, чуть дальше посапывал Вотий. Вокруг царили тишина и спокойствие, нарушаемые лишь тихим разговором двух матросов на палубе.

Рядом, разбуженное, заворочалось теплое пушисто существо. В темноте зажглись два янтарных огонька.

"Не спишь, хозяин?"

"Не сплю".

"О чем ты думаешь?"

"Тебе не кажется, что наши преследователи ведут себя на редкость странно и как-то… неумно?"

"Двуногим свойственны странные и глупые поступки, мы, коты, редко вас понимаем. После пяти лет жизни с тобой бок о бок меня уже ничего не удивляет".

"А я удивлен. Если бы сильнейшие маги, при условии, что они и впрямь объединились, захотели, они давным-давно переловили бы нас – всех вместе или по отдельности. Мы не бог весть какие противники. Сдается мне, никто и не собирается нас ловить. Нас просто ведут в нужном направлении. Только подталкивают иногда в спину, чтобы не мешкали, и вяло стращают, чтоб не теряли форму. Кому нужно, чтобы мы оказались в Хайялине?"

"Тем же, кому нужны хайяры".

"Согласен, логично. Но почему это так важно? Может быть, на исторической родине у Вотия и Маржаны должны проявиться какие-то новые качества? Хотя куда уж дальше… Или все дело в том храме? Что если наши хайяры, пройдя обряд, станут сильнее?"

"Возможно, – молчание, ленивый зевок и недовольное: – Поспал бы ты лучше, хозяин. До утра еще далеко…"

Увы, в эту ночь колдуну не суждено было выспаться.

– Капитан, – помощник, позабыв о всякой почтительности, тряс Ытыриэля за плечо, задыхаясь, но не от бега, а от ужаса. На его покрасневшем лице выступили капельки пота, глаза блестели так, словно его трясла лихорадка. – Там… там… Карр аны!.. Опять!

Растрепанный Лис мигом растерял остатки сна.

– Опять они?! Не ошибаешься?! Чем мы прогневили великого М элларийна [24]24
  М элларийн – бог морской стихии, помогающий смелым и честным морякам и карающий за проступки недостойных.


[Закрыть]?!

– Карраны? Что за твари? – напрягся Дарилен, приподнимаясь на локте. С мечтой о крепком здоровом сне маг уже распрощался. Вокруг вскакивали с гамаков матросы, хлопали двери, раздавались громкие встревоженные голоса.

Ытыриэлю было некогда вдаваться в пространные объяснения, и он лишь махнул рукой, на бегу накидывая камзол:

– Буду жив – расскажу!

Кого-кого, а капитана "Бешеного кальмара" заподозрить в трусости маг не смог бы даже спросонья. Значит, дело серьезно, и, стало быть, морякам может понадобиться помощь. Но оставаться в неведении Дар тоже не мог себе позволить. Он схватил за рукав столбом застывшего посреди переполоха юнгу с вытаращенными от ужаса глазами.

– Кто такие карраны? Чем они опасны?

Увы, юнга лишь трясся и мотал головой, отказываясь отвечать. Похоже, от страха он не только остолбенел, но еще и онемел и отупел разом.

Дарилен в сердцах плюнул, с сожалением окончательно расстался с объятиями гамака и отправился на поиски кого-нибудь более разговорчивого и не столь пугливого.

В дверях колдун едва не столкнулся с магичкой. Невыспавшейся, злой и ни ёгрии не понимающей в происходящем.

– Что тут происходит?! – раздраженно поинтересовалась подруга. – Все как с ума посходили, никто ничего не говорит… Все про каких-то карранов вопят. Тебе что-нибудь объяснили? Нет? Я так и думала!

На палубе и впрямь царило сумасшествие. Моряки спешно убирали все, что могли унести, оставшееся щедро поливали едко пахнущей бурой гадостью, которую черпали ковшами из дубовых бочек. Бочки были приметными, непривычно широкими и низкими, с затейливыми письменами по верхнему ободу. Дар приметил их еще в первый день плавания – они стояли в отдельном отсеке трюма и оберегались моряками как зеница ока. Выходит, это оружие против неведомых карранов? Или средство защиты? Или что-то наподобие той настойки, которой сам Дарилен пользовался перед свиданием с чудожорицей?

Минут через десять, когда моряки убрали все, что могли убрать, и облили все, что могли облить, к путникам подошел усталый и осунувшийся капитан. Теперь по выражению глаз Лису можно было дать если не все сто двадцать лет, то ровно сотню – уж точно.

– Мы сделали все, что могли, – сказал он. – Остается только ждать и молиться. Чем больше богов вы знаете, тем лучше. Больше шансов, что хоть кто-то вас услышит…

– Теперь-то нам объяснят, что, дрыц побери, происходит?! Кто такие эти карраны? Почему вы их так боитесь? И что это за дрянь была в бочках? – набросились на капитана обеспокоенные пассажиры.

Вместо ответа Ытыриэль подвел пассажиров к борту.

– Вон они. Уже близко…

Сначала путники не увидели ничего. Лишь как следует приглядевшись, они различили у горизонта странное мерцающее облако, плывущее над самой водой.

– Эта тучка? – уточнил Вотий.

– Это не тучка, – капитан был сама мировая скорбь. – Это стая.

– Стая чего? – не унимался хайяр, в котором из всех чувств первым проснулось любопытство.

– Не "чего", а "кого". Стая моллюсков.

Дарилен потряс головой.

– Моллюски?! Стаей?! Да еще опасные?! Я ослышался, или из нас двоих кто-то сошел с ума?

Капитану было не до шуток.

– Ты не ослышался. И с разумом у нас обоих все в порядке. Это карраны. Гроза Западного моря. Дрыц знает почему, но они водятся только здесь. Эти твари не так безобидны, как может показаться. На самом деле они способны прыгать на достаточно приличную высоту. Видите, облако будто мерцает? Карраны постоянно находятся в движении. Сейчас их там несколько тысяч. Пока одни зависают в воздухе, другие падают вниз, потом снова выпрыгивают из воды… И постепенно приближаются к нам…

– Когда это моллюски, пусть даже скачущие, были опасны?! – не выдержала Заринна, заподозрив, что ни с того ни с сего ставший меланхоликом капитан так и не расскажет самого главного.

– По одной они не опасны, – подтвердил Лис. – Но они никогда и не нападают поодиночке. А вот как набросится сотня-другая этаких "безобидных созданий" на человека, да как облепят они его сверху донизу – все, снимай шапку, готовь погребальный обряд. До костей обглодают, только сердце и останется…

– Сердце? – переспросил Светомир.

– Ну, не только оно. Все, что внутри есть у человека. Почки там, легкие… Не едят эти гр ябьи дети внутренностей.

Айна поежилась, представив себе мучения несчастного, которому не повезет встретиться с подобной "тучкой".

– А чем они конкретно нам грозят? – деловито уточнила магичка. – Спрятаться в трюм все командой, пересидеть там, пока эти красавчики не уберутся – и все дела!

– Вы никогда не встречались с карранами, – капитан глядел на магичку с осуждением, будто это она была ответственной за появление на свет злобных моллюсков. – А я с ними сталкивался, и не раз. От них почти невозможно спастись, не… не пожертвовав кем-нибудь из команды. Карраны чуют корабли издалека, они без труда нагоняют даже самые быстроходные судна, облепляют их сверху донизу и поедают всех живых существ, до которых могут дотянуться. Если на борту карраны никого не обнаружат, они запасутся терпением и подождут, пока у кого-нибудь не сдадут нервы. Это не такая уж редкость. Карраны очень шумные существа. Они с таким стуком трутся своими раковинами друг о друга, что сидящим в трюме кажется, будто эти улитки-переростки вот-вот прогрызут доски. Тот, кто послабее, выбегает к ним первым. Главное при этом – успеть захлопнуть за ним дверь, чтобы карраны не пробрались внутрь. Конечно, всегда есть надежда, что постепенно улитки переключатся на какую-нибудь более сговорчивую добычу, да хотя бы на другой корабль, но эта надежда очень слаба. Они уходят только когда насытятся.

Дарилен озадаченно почесал макушку, украдкой ущипнул себя за руку. Происходящее напоминало на редкость дурацкий сон. Какие-то улитки-людоеды, от которых нет спасения… Что за бред?!

– И что, против них нет оружия? – осторожно поинтересовался он.

– Оружия – нет. Есть средства защиты. Видели, чем мы поливали палубу? Это настойка святого П алия. Говорят, карраны ее не любят, есть шанс, что они быстрее уберутся с нашего корабля. Все остальное здесь бессильно. У этих… хм… созданий очень крепкие раковины. И очень острые зубы, способные прокусить даже доспехи. Доски, правда, они почему-то не грызут, но это мало утешает. Оторвать от жертвы их тоже невозможно – пока отдерешь одну, на тебя еще с полсотни перекинутся.

– А волшба? – маг вполглаза наблюдал за медленно плывущим над морской гладью облаком, перламутрово поблескивающим в лучах восходящего солнца. Красиво… – Есть защитные купола, другие средства защиты. И средств убийства немало. Современная магия далеко шагнула вперед по части уничтожения живых и неживых существ…

– Ничего не помогает, – тряхнул рыжей шевелюрой капитан – Мы приглашали колдунов. Защитный купол держится немногим больше минуты – дольше колдуны не выдерживают. Магический огонь карранов просто не берет. Я не знаток магии, может, есть у вас еще какие-то чародейские штучки, но колдун, который ухитрился выжить, сказал, что у карранов высокий уровень развития защиты от смертоносной магии. Так что вы нам здесь не помощники… Команда уже в трюме. Идем, скоро карраны будут здесь. Кому-то из нас не доведется пережить этот день, но остальным незачем рисковать…

Заринна задохнулась от негодования:

– Я не буду прятаться от улиток, как сопливая девчонка! И не собираюсь ждать, пока эти, как вы выразились, грябьи дети, изволят скушать кого-то из моих друзей! Не для того я училась магии, чтобы создавать светлячков и костры разжигать! Я останусь тут и что-нибудь придумаю, а остальные пусть делают что хотят. В трюме места много.

Капитан глядел на магичку с суеверным ужасом. Прежде он и мысли не допускал, что в подобной ситуации дама может хорохориться и грозить карранам расправой, вместо того чтобы забиться в уголок и трястись от страха. Даже если дама – колдунья. Дарилен неожиданно сверкнул улыбкой.

– Тебе незачем что-то придумывать. Я знаю, что мы будем делать.

Заринна повернулась к другу. Тот подмигнул.

– Щит Клар иссы.

Выражение лица Зари стало таким же, как минуту назад – у капитана.

– С ума сошел?! У нас двоих не хватит сил! Это по плечу только Высшим!

– Нас не двое. Четверо.

– Твои ученики не смогут…

– Смогут. Мы им покажем, что нужно делать. Если будет нужно – поддержим в процессе. Сил им не занимать.

– Дар, это безумие…

– А сидеть в трюме и ждать, когда у кого-нибудь поедет крыша – не безумие?! А торчать на палубе, не зная, что делать, и поджидая хищных улиток, по-твоему, ундык какое умное решение?! Если смертоносная магия карранов не берет – будем давить защитной. Или ты можешь предложить что-то другое? – магичка на пару секунд задумалась и медленно покачала головой. – Значит, будем готовиться к щиту Клариссы. Раз его ставили до нас – сумеем поставить и мы.

– В последний раз успешно его поставили три Высших мага, и было это двести сорок лет назад… – пробурчала магичка. Скорее для виду – она уже засучивала длинные рукава и разминала пальцы, готовясь к волшбе.

– Плох тот маг, который не мечтает стать Высшим, – подмигнул подруге Дарилен. – Маржана, Вотий… Слушайте меня внимательно и запоминайте сразу. Времени на повторение не будет…

Щит Клариссы славился своей крепостью и устойчивостью. Бытовало мнение, что его вообще невозможно пробить. Так это или нет, доподлинно было неизвестно – во всяком случае, прецедентов не было. Но и сил щит забирал столько, что удержать его удавалось лишь Высшим или нескольким магам с большим объединенным резервом. Хайярам, например. Этим и объяснялось его редкое применение – чем сильнее маг, тем больше у него возможностей укокошить врага и тем меньше резона отсиживаться под «колпаком».

У щита Клариссы было еще одно свойство. Он не только защищал, но и медленно, исподволь убивал несговорчивого противника, если тот не оставлял попыток пробиться. Щит выпивал его силу – и отнюдь не только магическую. Впрочем, на это чародеи надеялись мало – раз уж карранов не берет магия…

Пылающая, как закатное солнце, сфера вспыхнула над "Бешеным кальмаром" за минуту до того, как первые улитки смогли долететь до борта. Четверо чародеев стояли на палубе, взявшись за руки и подняв их вверх, к расцвеченному утренней зарей небу, полуприкрыв глаза, вливая силу в невидимые посторонним тонкие нити, протянувшиеся от кончиков пальцев к щиту, отчего купол разгорался все ярче, расцветая новыми красками и удивительными по красоте оттенками.

Маржана еще успела это рассмотреть. Минуту спустя стало не до любования щитом. А еще через четверть часа посторонних мыслей не осталось вообще.

Зловредные моллюски раз за разом, будто на крыльях, налетали на сияющую сферу, пытаясь пробить ее или хотя бы уцепиться, но всякий раз с шорохом опадали обратно, в море. На их стороне было численное преимущество. Они долбили щит практически непрерывно, с немыслимым остервенением, и для поддержания сферы с каждой минутой требовалось все больше магической энергии. Хайяры не особенно страдали от истощения, их силы восстанавливались быстрее, чем убывали, и главную трудность для них составлял незнакомый до той поры процесс постоянного наполнения заклинания силой. Об их старших товарищах по ремеслу этого сказать было нельзя. Их энергия таяла, по капле перетекая в щит Клариссы, грозя оставить чародеев не только без магического резерва, но и без каких бы то ни было сил вообще.

Чародеи старались не думать, что будет, когда щит выпьет их до дна и заклинание обрушится на плечи сильных, но не обученных хайяров. Чтобы не поддаваться гнетущим мыслям, чародеи подбадривали себя как могли – благо заклинание требовало предельной концентрации только на первых порах. Потом оно само забирало силу, магам оставалось лишь поддерживать связь со сферой и не опускать рук.

– Держим! Еще немного! – подбадривал собратьев по ремеслу Дар. Ему приходилось хуже всех. На лбу полвампира выступил пот. Время от времени несколько капель сливались в одну и стекали вниз, заливая глаза. На виске мага билась вздувшаяся от напряжения жилка. Глаза колдуна лихорадочно блестели, руки еле заметно дрожали, но не опустились ни на полмизинца. И только Заринна догадывалась, чего ему это стоило.

– Держим, – тяжело дыша, хриплым голосом подтвердила магичка. – Чтобы мы да спасовали перед какими-то улитками?! Не бывать этому, пока я жива! – "А жить мне осталось не так уж и долго", – мысленно добавила она.

Чародеи пропустили миг, когда все закончилось. Только что щит требовал все новых сил, удерживая натиск упрямых моллюсков, и Дарилен с холодной расчетливостью прикидывал, на сколько его хватит, если позволить щиту выпить его силы до дна – до самого дна. Зари в это время размышляла о том, что, возможно, совсем скоро она снова увидит своего Римера. Нет, не его самого, конечно, а его душу. Их души встретятся у Престола Богов, как и полагается душам влюбленных, и ей будет уже все равно, что сталось с ее телесной оболочкой…

И вдруг – все закончилось. Щит перестал красть силы – ему не на что было их тратить. Серебристое облако резво удалялось от корабля – гораздо быстрее, чем приближалось до нападения. Шорохи и стуки, издаваемые голодными карранами, стихли. Чародеи еще с минуту оторопело таращились вслед уходящей стае, и лишь когда окончательно осознали, что опасность миновала, позволили себе прервать связь со щитом. Заринна обессилено рухнула на дощатый настил палубы, жадно хватая ртом воздух. Дарилен покачнулся и медленно опустился рядом, прикладывая все оставшиеся силы, чтобы упасть не лицом вниз. Маржана и Вотий выглядели уставшими, как после целого дня пути, но не более того. Только теперь они осознали, чем хайяры отличаются от магов других рас.

– Кто-нибудь понял, что произошло? – хрипло спросил маг, когда нашел в себе силы шевельнуть языком. – Куда они рванули? Другой добычи на горизонте что-то не видать…

Маржана пожала плечами, бросив быстрый взгляд на море, проверяя, не вернуться ли улитки обратно. Она выглядела смущенной: ей было не по себе от того, что она полна сил, а Наставник едва дышит и непонятно каким образом еще находится в сознании.

Хайяри так задумалась, что чуть не подпрыгнула от неожиданности, когда Вотий кашлянул за ее спиной.

– Может быть, им толчок не понравился? – робко предположил мальчишка, старательно избегая учительского взгляда.

– Какой толчок? – с трудом выговорил Учитель.

– Ну-у-у… Когда я увидел, что вам совсем плохо, я так разозлился на этих грябьих детей, – выражение капитана хайяр повторил с явным удовольствием, – мне так захотелось их размазать по стенке… И я вложил в заклинание больше силы, чем нужно было… Я как будто толкнул их изо всех сил, и они обиделись и ушли…

Дар ущипнул себя за руку. Прием не помог – колдун не проснулся. Маг дотянулся до подруги, тронул ее за плечо.

– Зари, если ты скажешь, что я повредился в уме и у меня слуховые галлюцинации, я, пожалуй, не удивлюсь…

– Похоже, мы с тобой оба сошли с ума… От перенапряжения это бывает…

Магичка, приподнявшись над палубой на локтях, с нескрываемым любопытством рассматривала Вотия – так, словно впервые его увидела. Мальчишка засмущался и поспешно отступил обратно, за спину сестры.

– Простите… – прошептал он, не зная, что еще сказать.

– Простить?! – магичка хрипло расхохоталась. Да так заразительно, что Дар, полувсхлипнув-полухохотнув, присоединился к ее веселью. Чародеи задыхались от смеха, повалившись на палубу, утирая слезы. Скопившееся напряжение прорвалось наружу смехом и, похоже, не собиралось останавливаться.

На шумок из трюма опасливо выглянул капитан. Приподнял крышку, высунул голову, огляделся вокруг, увидел катающихся по палубе чародеев и переминающихся рядом с ноги на ногу учеников и выскочил наружу целиком.

– Чего это они? – шепотом поинтересовался он у хайяров.

Те синхронно пожали плечами.

– Этот хумрик… – Заринна едва дышала от смеха, – этот дурачок просит прощения… Ой, не могу… Прощения за то, что спас нам, а заодно и всем вам жизнь! За то, что он играючи выкинул такой фортель, над которым до этого лет пятьсот ломала голову вся магическая общественность! Тридцать Высших магов бились над разгадкой хайярской вариации щита Клариссы, считая, что секрет безнадежно утерян, какие только "толчки" они не перепробовали, а он, изволите видеть, разозлился – и дело сделано!..

Чародеи хохотали еще минут пять, пугая моряков и учеников, всерьез начавших опасаться за психическое здоровье Наставника и его боевой подруги. Но опасения были напрасны. Вскоре веселье отрезало, как ножом. Маги посерьезнели, подобрались. Дарилен, пошатываясь, встал с палубы, с трудом выровнялся, попытался удержать равновесие. С третьей попытки ему это удалось. Хайяры взирали на Учителя, как на живого бога, сошедшего с иконы и собравшегося молвить свое Божественно Слово.

И живой бог не подвел. Он положил руку на плечо ученика, другой взлохматил выгоревшие на солнце соломенные волосы и изрек малопонятное окружающим:

– Ианор – хороший учитель. Не его вина, что ученик оказался слабее его. Подозреваю, что я как не бог весть какой Наставник, но мой ученик станет сильнее меня, и никто не посмеет упрекнуть Дарилена Заозерного в педагогической бездарности. Как это несправедливо… – маг помолчал немного и вдруг подмигнул ученику и добавил: – И тем не менее, чудесное спасение (иначе твою догадку не назовешь) стоит отметить как минимум плотным обедом! На улиток я еще долго смотреть не смогу, а вот от хорошего куска мяса я бы не отказался. Что скажешь?

Ученик радостно закивал. Вид у него был совершенно счастливый, как у щенка, которого почесали за ухом и позвали на прогулку.

Моряки, будто только того и ждали, столпились вокруг четырех чародеев, на все лады расхваливая их и благодаря за избавление от карранов. В радостной суматохе никто и не заметил, как недобро блеснули выцветшие глаза носовой фигуры и как деревянный лис раздраженно дернул хвостом, встряхнулся и снова замер в привычной позе.