Текст книги "Вопреки. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

  – Тогда выйди и закрой за собой дверь, – она дождалась, когда он встанет и медленно через голову сняла мокрое платье, кидая его в сторону.

  Она лежала абсолютно голая в ванне и призывно смотрела на мужа, который так и не дошёл до двери, замерев на пол пути. Он смотрел на её соблазнительное тело голодным взглядом, облизнул губы и спрятал руки в карманы, разворачиваясь к двери. Он колебался всего несколько секунд, а потом подошёл и залез в ванную, расплёскивая воду вокруг. Он снял свою рубашку через голову, обнажая накаченный торс с множеством татуировок. Алиса с жадностью смотрела на его тело, притягивая мужчину к себе за ремень брюк. Блэквелл наклонился к ней, приближаясь, но не касаясь, он вдыхал её аромат, а девушка обняла его дрожащими ногами, которые плохо её слушались.

  – Секс в воде для электрического мага – не лучшая идея.

  Алиса криво улыбнулась и посмотрела на застёжку его ремня хитро, наклонила голову и телекинезом его расстегнула. Блэквелл лёг сверху, погружаясь в тёплую воду, но не трогал руками Алису, которая изнывала от желания. Она смотрела на него с жаждой и откровенной похотью, и была причина – над ней завис мощный смуглый мускулистый Мужчина с большой буквы, от которого веяло тестостероном и властностью. Его тело просто манило прикоснуться к нему, татуировки и шрамы лишь придавали особой притягательности, поэтому Алиса водила по ним рукой, переходя к дорожке волос, ведущей к паху. Она уже не улыбалась, а искала его губы своими губами, только Винсент не целовал её, просто дразня близостью. Он был с ней холоден, игнорируя её явную готовность:

  – Ты ведь хочешь этого... – прошептала она, лаская одной рукой его торс, а второй держась за край ванной за своей головой. Её тело призывно изгибалось под ним, но он завис над ней в паре сантиметрах, – Чего ждёшь?

  – Я хочу, чтобы ты прикасалась к себе, – хрипло сказал он ей.

  Алиса широко раскрыла глаза и посмотрела на него серьёзно. Её рука переместилась с его торса на её грудь. Она пощипывала свой и без того возбуждённый сосок, торчащий из-под воды, а Винсент наблюдал то за её рукой, то за лицом девушки. Её рука спускалась по животу вниз, терзая свою кожу, оставляя след от ногтей. Когда её пальцы коснулись клитора, она шумно вздохнула и прикусила губу. Ресницы задрожали, она потянулась к губам мужа, но он отстранился:

  – Ещё. Продолжай, – он наблюдал за самоудовлетворением жены с трудом сдерживая себя в руках. Он хотел коснуться её вожделеющей плоти, хотел поцеловать её, но почему-то этого не делал. Он встал на колени, смотря, как пальцы девушки медленно проникают в её влагалище, по-прежнему лаская клитор. Блэквелл взял её ногу, которая закрывала зрелище и положил себе на плечо. Он смотрел и смотрел, как его жена мастурбирует себе прямо перед ним, как она тяжело дышит и стонет, доводя себя до истомы, её тело извивалось, а пальцы двигались всё быстрее.

  – Остановись, Алиса, – приказал он, и она убрала руку на цепочку медальона, крепко сжимая его в кулаке, – Зачем ты трогаешь медальон?

  – Я всегда так делаю, – ответила она и пристально посмотрела на Винсента, – Когда я не понимаю в сознании я или нет, жива или мертва, сплю или бодрствую... как сейчас.

  – Я реален.

  – Ты не хочешь меня, – спросила она и погрузилась в воду до подбородка, – Я стала тебе не интересна... после смерти.

  – А ты мертва?

  – Я не знаю, – честно ответила она.

  Винсент, расстегнул брюки, вытаскивая своё возбуждённое достоинство, на которое Алиса смотрела томно и призывно. И тогда он сказал хриплым голосом:

  – Я хочу тебя постоянно. Так, что в ушах звенит.

  Она посмотрела на него и приоткрыла губы, а он в эту же секунду оказался рядом и впился губами в её губы страстно целуя. Он резко вошёл в неё, жёстко двигая бёдрами, доводя жену до крика. Она держалась за край ванны, а он двигался в ней медленно и грубо. Вода расплёскивалась по полу, а девушка кричала от возбуждения. Она отбросила его на другой конец ванной и оседлала его, контролируя процесс. Алиса запрокинула голову и закрыла глаза, её голова кружилась, ей казалось, что она вот-вот снова всё забудет или вновь погрузится в небытие.

  Он взял её за бёдра и повернул к себе спиной, облокачивая на стенку ванной. Он снова вошёл в неё и задвигался очень быстро, отчего она громко закричала и хотела было выбраться из-под любовника, высовываясь из ванной по пояс, но он взял её за волосы и притянул к себе, беря её сзади в бешенном ритме:

  – Давай, не бойся, кончай... – сказал он ей рыча, наблюдая, как она боится своего тела, своей реакции. Винсент с трудом сдерживал оргазм, он застонал от удовольствия и ударил Алису по ягодице до боли, оставляя красный след от ладони на её коже, – Я не могу больше, сделай это, блядь!

  Она обмякла на краю ванной, но ток так и не вырвался из неё, как это бывало обычно, а Винсент склонился над ней и целовал её кожу, всё ещё входя в неё, пока не кончил. Он лёг в воду и закрыл глаза. Он тяжело дышал и плохо осознавал, что происходит, только чувствовал, как сверху на него ложится его любимая и нежно целует его в губы, словно и не было смерти, которая забрала из его рук любовь всей его жизни. Они целовались медленно и самозабвенно, пока Алиса не отстранилась.

  Винсент всё лежал с закрытыми глазами, а рукой водил по коже жены, будто боясь потерять с ней контакт.

  – Не смотришь на меня. – констатировала она с холодом, изучая его чёрными глазами.

  – А что я увижу? Демона.

  Она не ответила, лишь перевела взгляд с мужа на молнии за окном. В её лице не было теплоты и признаков былой человечности, а молнии, которые она безумно любила, вызывали у неё раздражение, будто напоминая ей о боли.

  Она щёлкнула пальцами нервно, и небо перестало сверкать, донося лишь запоздалые отголоски грозы, сотрясающей Мордвин.

  ЭПИЛОГ

  Maria Mena – Habits

  Aqualung & Lucy Schwartz – Cold

  Fat Cat Cinema – Nothing At All

  Imagine Dragons – Dream

  Ed Sheeran – Kiss Me

  Tyler Ward ft. Alex G – Ho Hey

  Месяц был невыносимым от самого начала до конца. Герцога дёргали везде, где только можно и нельзя, дела были неотложные, голова просто лопалась от напряжения. Он спал всего по два часа в сутки, но пытался выглядеть как можно бодрее, ведь каждое утро выходил на завтрак с Алисой и детьми.

  Она плохо приходила в себя, но он не торопил её, ведь она пробыла в заточении больше, чем полгода: только она одна и её страхи. Наверно поэтому, она много молчала, уткнувшись взглядом к себе в тарелку, изредка смотрела на детей, с которыми не могла наладить контакт, а спала на диване. Винсент просыпался от её учащённого дыхания: тогда Алиса лежала в холодном поту, схватившись за живот, будто ища что-то недостающее. Смотря на Селену, её рука всякий раз рефлекторно дёргалась, будто поглаживая что-то, она не говорила о своей боли вслух и старалась её скрыть за пеленой магии, но Блэквелл знал, что на деле Алиса всё ещё погружена в море, но то было море страданий.

  Он улыбался ей, целовал её в щёку, но она почти не реагировала, за исключением:

  – До встречи, – тихо шептала она на прощание и очень крепко сжимала его ладонь, выражая в этом всю бурю своих эмоций, но лицо было непроницаем, а в глазах мрак.

  Она заменяла его на многих встречах, если он не успевал, но они почти не пересекались, только занятость была не единственной причиной разлуки. Первым тревожным звонком был Артемис, который через день после её возвращения положил ладонь на плечо друга и с настороженным взглядом единственного зрячего глаза тихо предупредил:

  – Мне жаль это произносить вслух, но... она теперь совсем другая. Это не депрессия и не посттравматический шок, Винс, я знаю какая Али может быть, в разных ситуациях. Услышь меня: теперь она совсем другая.

  – Я это поправлю, – в немного робкой манере ответил Блэквелл, будто его уличали в чём-то плохом, – Ей нужна любовь и забота. И много-много тепла... и она отойдёт, обещаю!

  Только даже безграничная любовь Блэквелла, жар Саламандры, Герцогское терпение и все прочие элементы заботы от любящего мужа не могли сдвинуть Алису с мёртвой точки, и план трещал по швам вместе с нервами Винсента, которые и так к тому времени были расшатанными.

  Он проснулся рано, но Алисы уже не было.

  – Франческо? – сонно спросил Блэквелл, – А где моя жена?

  – Она... в общем-то ровно там же, где и вчера... – очень неуверенно ответил слуга, но Блэквелла этот ответ не удовлетворил, о чём было понятно по хмурому взгляду зелёных глаз, – Если точнее, то Леди с ужина так и не вставала. Сейчас накрывают завтрак, где вы её наверняка и встретите.

  Это было до чёртиков странно, но Винсент не стал сокрушаться ненужными вопросами. Оделся и спустился в столовую, где небольшой стол был накрыт, как и каждое утро, радуя запахом свежей выпечки, омлета и ветчины. Герцог пробежал глазами по настороженным слугам, которые бегали, опустив глаза в пол, и осмотрел Алису коротким внимательным взглядом, замечая, что она сидит в той же позе, что и вчера, в той же одежде и с той же причёской, смотря в одну точку перед собой.

  – Доброе утро, Лис, – поздоровался он и поцеловал её в лоб, но она не отреагировала, – Не знаю должно ли меня радовать, что ты не выходишь из столовой... почему ты всё ещё здесь?

  – А где мне быть? Я разве не дома?

  – Дома, – кивнул он настороженно, – Просто мы поужинали, я пошёл поработать и случайно заснул, ведь было уже поздно.

  – Поздно для чего?

  Он тяжело выдохнул и отодвинул массивный стул, чтобы сесть:

  – Ночь, Алиса. Была ночь, а ночью спят. Для этого занятия есть спальня, где мы спим с тобой.

  – Я забыла, – коротко ответила она, но это было честным ответом, ведь весь её вид выражал лишь то, что в момент, когда её не взяли за руку и не отвели по рутине человеческой жизни, выбил её из колеи, и она осталась сидеть там, где её и оставили.

  – И что ты делала? Почему забыла?

  – Задумалась, – прозвучало монотонно, а Винсент поднял удивлённо бровь, садясь на против. Их разделяли не десятки метров стола, как это заведено у аристократии, ведь стол специально был небольшим, для семейных посиделок, а семья Блэквеллов никогда не была большой.

  – О чём?

  – Обо всём. – она наконец оторвалась от разглядывания пустоты и посмотрела на тарелку, – Обо всём, что пропустила.

  Блэквелл не ответил, приступая к завтраку не торопясь, но наблюдал за женой не прекращая, отслеживая каждый её вздох. Алиса посмотрела на мужа и через какое-то время последовала его примеру, приступив к завтраку, но без малейшего энтузиазма, будто лишь Винсент напоминал ей о том, как ведут себя люди за столом.

  В открытую дверь зашла Бэт на руках с очень спокойной и умиротворённой Селеной, которая, как было понятно, только что поела и просто водила повсюду глазами. Винсент, не беря девочку с рук няни, поцеловал дочь в лоб с лёгкой улыбкой, шепча:

  – Доброе утро, Бусинка! – а потом Бэт спокойно отошла, будто всё это было в порядке вещей, но Алиса наблюдала чёрным взглядом за новой для неё ситуацией с большим вниманием, которое не проявлялось довольно давно.

  Винсент заметил это и кивнул Бэт, чтобы та подошла к Алисе, но малышка с каждым шагом к матери куксилась всё больше и, наконец, жалобно захныкала.

  – Шшш... – успокаивала няня маленькую Герцогиню, качая на руках, – Всё хорошо, это же твоя мама, Селена!

  Она хотела уйти, но Алиса холодно проговорила:

  – Вернись без ребёнка.

  Бэт присела в реверансе и вышла, а Винсент щёлкнул пальцами, подзывая слугу, которому что-то прошептал на ухо. Через несколько секунд этот же слуга прибежал с графином и бокалом, наливая выпивку, которая была плохим началом буднего дня, но Блэквелл никого не спрашивал.

  Вернулась Бэт, подошла к Герцогине и присела в поклоне, а та, пристально смотря лишь на пьющего мужа, положила ладонь на голову няне, ничего не спрашивая и ни о чём не предупреждая, будто все эти процедуры были лишним сотрясанием воздуха.

  – Дьявол! – выругался себе под нос Блэквелл, понимая, что ищет Алиса, а она, как следовало, нашла и тут же наклонила голову чуть в бок, недобро прищуриваясь.

  – А ты времени зря не терял, – холодно сказала Алиса, переводя глаза, полные ледяного гнева, на няню, которая села на колени перед Герцогиней, опустив голову, – Она влюблена.

  – Алиса, не руби с плеча, – начал Блэквелл как можно спокойней, а сам жестом показал слуге, чтобы ему повторили выпивку, – Ничего ведь не было, да и Элизабет умная девушка, которая...

  – Дежавю, – спокойно перебила Алиса, смотря на Бэт, – Была уже в этом замке одна "умная" няня, которая была влюблена в Герцога и нянчила его ребёнка. Напомни, Винсент, чем закончилось?

  Он быстро осушил бокал и посмотрел на Бэт, в глазах которой были слёзы:

  – Я молю о прощении, Леди Блэквелл, я... я лишь забочусь о детях, мне ничего больше не нужно, никуда не рвусь и...

  – ...Никуда не рвёшься, но без конца лезешь к женатому мужчине под ноги, лишь бы помелькать перед ним, а ночью видишь сны про него.

  – Бэт, ты свободна. Успокойся и иди к детям. – перебил Винсент, забирая из рук слуги графин, и громко крикнул, – Все вон отсюда! ВСЕ, кроме моей жены. – он уже не ограничивал дозы алкоголя, наливая полный стакан и быстро его осушая, при этом смотря непроницаемо через стол туда, где сидела совсем незнакомая женщина, – Что ты делаешь, Алиса?

  – А на что похоже?

  – Даже описанию не поддаётся. Я знаю этот взгляд, которым ты смотрела последние секунды на Элизабет – ты хотела её убить. Нет, это была не ревность, не вскипающая кровь Архимага, а реальное осознанное желание убить. Ты рехнулась?

  – А что не так?

  – А я ведь тебе поясню, душа моя! – он развёл руки широко, переходя с шёпота на полноценные частоты своего приковывающего внимание голоса, – Жила была девушка, самая уникальная среди женщин. Помимо её слепящей красоты, ума, хитрости, ловкости, океана талантов и обаяния, она была ещё и хорошим человеком с огромной любящей душой. Она умела любить, и делала отдавала себя так, как ни одна другая не умела, но при этом... была самодостаточной настолько, что ей не нужно было опускаться до ревности. А потом она изменилась и стала... типичной Герцогиней, какой была моя мачеха – пустой, как, чёрт его дери, мой графин! – он театрально поднял вверх тормашками сосуд и потряс его, но там было абсолютно пусто, – Типичной. Вкуси это слово, Алиса! – он неожиданно даже для самого себя бросил графин в жену, но летящий предмет замер в воздухе от взгляда Герцогини, не долетев до цели, хотя был брошен с силой и крайне метко.

  – И? – убила она мужа своим вопросом, будто рассказ был для неё чем-то очевидным, – Продолжение? Мораль? Вывод? В конце всегда что-то бывает...

  Но он лишь потёр щетину и безнадёжно поковырял вилкой овощи на тарелке:

  – Мне нечего сказать.

  – А я думала, что будет что-то вроде "Мне не нужны слуги, не нужны няни, не нужны Графини и булочницы, нужна моя уникальная женщина. И пустые Герцогини тоже не нужны", – она говорила спокойно, но подняла брови, ожидая ответа, провоцируя мужа.

  – Мне нужна Алиса. Если ты – Алиса, то я готов ждать и делать всё, чтобы вернуть её. Так кто ты? – инициативу провокаций перенял мастер этого дела, и Герцогиня смиренно кивнула:

  – Меня зовут Алиса.

  – Это хорошо, но помни, что Алиса никогда не сдаётся. Для неё абсолютно не существует слово "невозможно", и она держит слово. Ты помнишь, что пообещала мне? – он говорил терпеливо и назидательно, будто с нерадивым учеником, выбивая каждый ответ с укором в мимике.

  – Помню, – снова кивнула Алиса, теперь опуская взгляд на вышитые шёлком салфетки, – Я всегда буду рядом, Винсент.

  Он вытер рот и руки о точно такую же расшитую салфетку и медленно встал:

  – Я буду несказанно рад, Миледи, если вы соблаговолите стараться выполнять свои обещания, ведь носите мою фамилию. Может это конечно напускное и на деле ничего не значит, но мы в ответе перед магией. Всё доступно объяснил?

  – Но что мне делать? – Алиса действительно не понимала, что от неё требуют.

  – Перестань быть машиной для начала. Почувствуй что-нибудь, кроме своего ебучего холода! Смотри как люди живут, наблюдай, вспоминай, стремись быть живой, Алиса! – он повысил голос, но тут же осёк себя и закрыл глаза, налаживая контроль, – Я молил всех известных миру богов и чертей вернуть мне не комбайн по очистке магии, а мою любимую женщину, но ты вернулась будто по заказу Вон Райнов: холодной и безразличной.

  – Я буду стараться. Обещаю, – прошептала она и снова уставилась в одну точку, но теперь уже озадаченно, что уже было маленьким сдвигом.

  Вернувшись домой, Винсент округлил уставшие глаза, увидев, что слуги бегают, потупив взгляд, Бэт плачет навзрыд, а Артемис молчит, сидя в стороне.

  – Что случилось? – спросил Блэквелл, – Что-то с детьми?

  – Не угадал. – покачал головой Артемис, – Али с ума сходит, но не думаю, что в этот раз тебе по силам эта буря.

  Винсент пошёл в северное крыло быстрой походкой, даже не предполагая, что Алиса просто выставила охрану в северном крыле со словами:

  – За этой чертой – мой дом, моё личное пространство. Только для моей семьи.

  А в их спальне красила стены, двигала мебель и выкидывала из окна всё, что ей не нравилось.

  – Эй! – позвал он жену тихо, стоя на пороге комнаты, – Лис...

  Она обернулась и увидела растерянного мужа с букетом цветов в руке. Его плечи поникли, глаза выражали боль, а вид был уставший.

  – Заходи, – кивнула она.

  – Лис! – позвал он снова, но она не обращала больше внимания, – Что не так? Я стараюсь, я правда очень стараюсь...

  А она не меняла демонических глаз на человеческие, и с упорством аутиста красила стену, будто ничего не было важнее:

  – Я тоже стараюсь.

  – Милая... помоги мне.

  – Как?

  – Подскажи: есть ли способ тебя вернуть? Я с толку сбился...

  – Есть. – просто ответила она, а муж с оживлением отреагировал:

  – Какой? Скажи и я сделаю всё! На край света пойду, переверну планету вверх-дном, но найду это лекарство от безразличия.

  – Не надо никода идти, – она говорила монотонно и тихо, – Это лекарство в замке.

  – Искупление Элайджи? Но ты же сказала, что не примешь его.

  Алиса с шумом бросила кисточку на пол и повернулась к Винсенту:

  – Я обещала тебе кое-что показать, – жёстко сказала она, снимая фартук и кидая его на пол, – Возьми эту дрянь с собой.

  – Я хочу отдохнуть... – признался он и перехватил Алису за талию, – Лис, побудь собой пожалуйста.

  – Не время! – она вырвалась из его рук, – Воспользуемся моей телепортацией.

  Он послушался, потому что просто хотел с ней побыть, чувствовал потребность в этом. Когда они оказались в Париже, он нахмурился и оглянулся, понимая, что Алиса действительно обещала ему что-то показать в их последнюю встречу в феврале, но не вышло, потому что их ждала засада.

  – Не нравится мне твоя задумка. Что мы ищем?

  – Не что, а кого. – поправила она его и потащила за руку по тайным ходам Собора, где долгое время пряталась в прошлом, – Она должна быть здесь. Ты чувствуешь?

  – Что я должен чувствовать?

  – Некромантию.

  – Что!? В Марселе?

  Она тащила его всё дальше и дальше, нюхая воздух, как ищейка, пока ноги не привели её в подвал офиса Алекса Вуарно, где сидела её странная знакомая. Ирэн сидела внутри, но не потому что была пленницей, а потому что нашла там убежище после долгих скитаний вне магического закона.

  Винсент не сразу узнал её, ведь она была уже другой. Ирэн сидела спиной к супругам Блэквелл и качалась, как сумасшедшая, обхватив себя за коленки. На звук открывшейся двери она повернулась очень резко и прищурилась своими жуткими глазами, но вдруг отшатнулась назад и растерялась. Она смотрела на Алису и на Винсента поочерёдно, и единственное, что она спросила:

  – Ребёнок... Алиса, что с ребёнком?

  – С ней всё нормально, – прошептала Алиса в ответ и спокойно подошла к Ирэн, – Успокойся, Ирэн. Тебе нечего бояться.

  Ирэн вцепилась в руку Алисы и жалобно заговорила:

  – Пожалуйста, не убивайте меня сразу. Позволь я объясню ему...

  – С чего ты взяла, что мы здесь, чтобы тебя убить?

  – Хранитель и Квинтэссенция пришли вместе. Не делай из меня дуру! Я согласна, я приму смерть, но дай мне с ним поговорить.

  Алиса посмотрела на Винсента задумчиво, а он стоял всё так же, не меняя позу. Лишь сощурился и в его глазах нарастала чернота.

  – Нет, – прошептал он и повернулся, чтобы уйти, но Алиса крикнула вслед:

  – Я обязана ей жизнью. Не уходи.

  И он очутился совсем рядом с ними обеими совершенно внезапно, полный гнева и боли, отталкивая Алису и хватая Ирэн за подбородок:

  – Ты мертва. Мертва для меня, тварь! Я боготворил тебя столько лет, закрывал глаза и видел твою смерть, все эти 12 лет каждый день винил себя и не позволял себе счастья только потому что ты... – он запнулся и сжал зубы, – Я любил тебя, а ты даже не соизволила выделить за эти годы пару минут, чтобы сказать: "Со мной всё нормально, я просто чихала на всё, что между нами было, и выбрала демонизм и Вон Райнов"!

  Он замахнулся ладонью, но замер, рыча от боли, потому что Ирэн смотрела в его глаза отважно, принимая каждое слово и каждое действие, как заслуженное:

  – Прости. Я поддалась на провокацию, сделала выбор и готова умереть. Просто знай, что я сожалею, – она склонила колени и голову, приседая перед Герцогом в полном повиновении, – Убей и будешь прав.

  Но то не было конца гнева Блэквелла, ведь он повернулся к молчаливой Алисе и теперь изливал злость на неё:

  – Чего ты добивалась!? Лучше б я не знал... лучше бы я никогда об этом не узнал, Алиса! Ты такая же, как она! Ты разрушила всё... – в его глазах исчезла чернота, сжимаясь до зрачка, и показалась боль в глубине изумрудной радужке, – Зачем ты так со мной? Я мало из-за вас двоих натерпелся? Тебе нравится причинять мне боль?

  – Я хочу, чтобы ты перестал чувствовать себя виноватым, – спокойно сказала она и приблизилась к нему, – Это висит на тебе с рождения, но ты ни в чём не виноват. А теперь прости и отпусти, – она скользнула рукой за пазуху мужу, откуда из нагрудного кармана достала ветряную вертушку, которую протянула Ирэн, – Возьми. Я ведь обещала тебе.

  – С вашей дочерью правда всё в порядке?

  – Да, – кивнула Алиса, – Как тебе удалось всё провернуть?

  – Когда девчонка оказалась у меня, мы отправились сюда, в Марсель, чтобы достать кристаллы, как ты и говорила. Я сделала всё, как ты сказала, но что делать с кристаллами не знала, а ведь я даже держать их нормально не могла, – она поморщилась, – А вот ваша дочь на них отреагировала невероятно: вокруг всё закрутилось-заискрилось и меня почти засосало в воронку, как бывает при телепортации, но я удержалась.

  – Из-за тебя наша дочь оказалась в замке Дум, – рыкнул Блэквелл, – Прямо в руках Роланда.

  – Да... если меня телепортируют, то я всегда попадаю в место, где стала демоном, но я удержалась, и девочка... мне жаль! Я ведь не думала, что так получится.

  – Что потом? – спросила Алиса, – Как ты передала кристаллы Арти? То было тоже в замке Дум!

  – Верно... прошло 4 месяца, а я всё не знала, что делать с кристаллами. И тогда я узнала, что надзиратели совершили покушение на Вуарно, его смерть была мне не нужна, ведь он охраняет границы, он Наместник. Я вытащила его, зная слабые места паладинов, мы прятались, пока он не восстановил силы, но на тот момент магия была уже очень грязной, мне это конечно же не мешало, а вот маги вокруг умирали.

  – Надо полагать кристалл очень помог гаду-Вуарно, – заметил Винсент брезгливо, – Такой источник силы в кармане – просто заебись!

  – Мы уничтожили многих островитян, но не всех. Они умеют прятаться и адаптироваться, обладают древними знаниями, которые неведомы даже Алексу. А потом мы при помощи кристалла, его сил Примага и моей Некромантии смогли на несколько минут открыть границу, чтобы передать кристаллы. Мне повезло встретить твоего друга, Алиса, но в это путешествие Алекс чуть не умер. С тех пор он всё чах и чах, пока несколько дней назад ему не стало лучше.

  Блэквелл хмыкнул:

  – Алиса вернулась, очищая магию.

  – Я сделала всё, что могла, – кивнула Ирэн и посмотрела на ветряную мельницу, – И теперь я хочу жить, как человек.

  Алиса сделала шаг назад и потянула за собой мужа, который не отрывал взгляд от бывшей жены, но подчинился воле нынешней.

  – Я ненавижу вас двоих, – прошептал он, – Что вы со мной сделали? – он одёрнул её за руку и вцепился ладонями в её плечи с силой, – Алиса, я не могу так больше! Я схожу с ума, и ты тому причина! – он перевёл свои напряжённый ладони, обхватывая больную голову с силой, и рыкнул, – Сделай что-нибудь, вытащи меня из этого ада... я умоляю тебя.

  И она просто кивнула, совершенно хладнокровно глядя на мужа, который был в отчаянии.

  Она отвернулась, закрывая лицо ладонями, ничего не отвечая, никак не выдавая больше своих слабостей, а Винсент смотрел на неё всю дорогу до дома глазами полными боли.

  – Я бы сказал, что больше никогда не хочу тебя видеть, но ведь не выдержу и дня. – задумчиво сказал он и отвёл взгляд, – И теперь я снова верю, что проклят, а не благословлен, но ни магией, не властью, а тем, что полюбил тебя.

  Очутившись в спальне, ему стало совершенно на всё плевать, хотелось лишь стоять и смотреть в одну точку, что он и делал. Тогда очень незаметно руки жены чуть толкнули его в грудь, садя на кровать, и они же сняли с него одежду, готовя ко сну. Прохладная ладонь коснулась лба и тихий голос разрезал тишину:

  – Снова жар. Тебе дать воды?

  Но он не ответил и никак не отреагировал, смотря лишь в точку по-прежнему, пока прохладное стекло бокала не коснулось его губ. Он покорно пил воду, даже не держа стакан, а потом под напором женских рук лег под простыни:

  – Ты мне нужна. – прошептал он, смотря в балдахин неотрывно, – Ты. Унижай, ломай, бей... убей, но до последнего будь со мной.

  Он знал, что она не ляжет рядом, ведь весь месяц так делала. Тогда он повернулся спиной к дивану, где она сидела и быстро заснул.

  – Господин! – послышался голос Франческо. По ощущениям, времени прошло не больше двух часов, но на улице были сумерки, что означало...

  – Твою мать! – вскочил Блэквелл и резко повернулся к слуге, – Какой день? Сколько я спал?

  – Почти сутки.

  – Дьявол! У меня же столько дел было на сегодня...

  – Всё в порядке, мой Лорд, Герцогиня вышла вместо вас.

  – Где она? – сдавленно спросил он, оглядывая комнату, в которой ничего за сутки не изменилось.

  – Думаю, что уже на балу.

  – Господи, сегодня же Весенний бал... что за чёрт!? Давно начался?

  – Минут двадцать, но открытия не было. Я предположил, что Леди Алиса откроет его, но она сказала, чтобы я разбудил вас.

  Блэквелл быстро принял душ и собрался в спешке, благо одежда была на диване готовая, было видно, что Алиса предусмотрела несобранность мужа в этот день. Он быстро вышел из комнаты и, преодолевая многочисленные коридоры, настиг бальный зал, украшенный в привычном пёстром стиле, но прежде, чем вступить на порог, почувствовал вдруг вмешательство не просто в границы Сакраля, но и в границы его дома.

  Он кивнул сам себе и пошёл к главному входу уже медленнее, хмурясь и засунув руки в карманы. Алиса предусмотрела самый удобный вариант одежды для бала, который в этот день не раздражал хмурого Герцога. Массивные парадные двери из стали и дерева, достигающие высокого потолка, открылись легче, чем это можно было ожидать, и Блэквелл увидел поднимающуюся по лестнице пару не очень долгожданных гостей.

  Он лишь смерил их тяжёлым взглядом, а рука Вуарно потянулась для рукопожатия. Спустя моменты колебаний, которые нужны были для нагнетания обстановки, Блэквелл пожал руку, но смотрел на мужчину сухо.

  – Рад видеть. – приветствовал Алекс, – Я просто провёл её. У неё приглашение...

  – От кого, интересно? – грубо спросил Блэквелл и посмотрел теперь уже на бывшую жену смертоносным взглядом, – Алиса подсуетилась?

  – Мы можем поговорить наедине? – спросила Ирэн очень осторожно, – Алекс, спасибо за помощь.

  Вуарно откланялся и вошёл внутрь, оставляя Ирэн и Винсента наедине, которые пристально смотрели друг на друга.

  – Сутки. – просто сказал Блэквелл хрипло, – Прошли всего сутки. Вижу, ты приняла Искупление.

  – Да... – внезапно смутилась Ирэн и отвела светлые голубые глаза вниз, которые когда-то были для Винсента такими родными, – Это... так непривычно!

  – Ты, наверное, и без моих комментариев понимаешь, что я хотел отдать этот шанс Алисе.

  – Догадывалась.

  – И всё же не отказалась! Ты отлично устроилась, Ирэн! И после всего даже решила пропереться ко мне домой – это верх наглости.

  – Винсент, я ни на что не претендую...

  – ...Потому что права не имеешь!

  – Это да, но я просто хочу тебе сказать, что мне... – она смотрела себе под ноги, скрывая слабости, отражённые на своём лице, но Блэквелл всё равно видел, как она нервничает, – Жутко хочется стереть из своей памяти всё, что я сделала за этот период. Мне сложно даже представить, как я поддалась на эти нелепые провокации, как отслеживала людей все эти годы, скрывалась, лгала, притворялась. Но больше всего... – прошептала она и посмотрела полными боли глазами на Винсента, – Мне так хочется стереть себя из твоей памяти! Забрать всю боль, что тебе причинила, но я не могу!

  – Ирэн, это больше не работает, – сипло буркнул он в ответ, но глаза отвёл, – Я больше не буду поддаваться на твои слёзы, лишь бы угодить тебе, можешь даже не стараться.

  – Не нужно. Просто знай! – она сделала шаг ближе и заглянула в его глаза, беря за руку, – Винсент, прости, что не любила тебя так, как ты был того достоин. Может и хорошо, что у нас ничего не вышло, ведь есть женщина, для которой ты создан. И она ровно такая, какая тебе нужна: немного дурная, жестокая, но она умеет любить.

  – Поэтому я и хотел отдать Искупление ей! – выдернул свою руку он.

  – Есть хоть одна призрачная вероятность того, что ты когда-либо меня простишь?

  И тогда Блэквелл сорвался с места и начал ходить кругами, хватаясь за голову.

  – В моей жизни тебя нет, Ирэн Барко, ты ушла из неё очень давно. Хочешь жить в Сакрале – живи, хочешь общаться со старыми знакомыми – общайся, но в мою жизнь больше не лезь и на помощь не рассчитывай. Замок Маркиза занят приспешниками Вон Райна, Алистер мёртв, поэтому договаривайся с Роландом, раз ты так дружна с этой идиотской семейкой! Пришлёте бумаги по переоформлению родового замка – подпишу, но если только кроме подписи от меня ничего не надо. Прошло время, когда я решал твои проблемы, ты выбрала других покровителей – флаг тебе в руки! – он остановился и посмотрел в опущенные в пол глаза, – Что ещё!?