Текст книги "Вопреки. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 28 страниц)

  – Вырежи. – ледяным тоном скомандовала Алиса, на что Ирэн нахмурилась, – Вырежи ребенка и спрячь. Им нужна я.

  – Алиса, да ты рехнулась!

  – Я не смогу добраться до Алекса, но сможешь ты... только... – она закрыла глаза, справляясь с болью и заговорила уже намного тише, – Будь осторожна и никуда не торопись. Нужно залечь на дно на несколько дней, пока занавес между мирами не закроется. Роланд перестанет контролировать надзирателей, и ты сможешь добраться до Вуарно.

  – Я открою тебе секрет, – едко начала Ирэн, – От меня толку никакого! Я при жизни в магии абсолютно не разбиралась, а после смерти мне осталась лишь полноценная Некромантия, но я ей так и не научилась, чтобы избежать гниения! Поэтому допустить, что я смогу пробраться через надзирателей, которые меня ищут, на руках с младенцем – тупость несусветная!

  – Тупость – взять с собой ребенка на дело! Оставишь его с горгульями...

  – Совет от матери: оставь ребенка с каменными статуями вместо нянек. Да ты просто пример материнства!

  – Заткнись! – рявкнула Алиса и зажмурилась очень сильно, ведь начались сильные схватки, – Тебе просто нужна мотивация, и я дам тебе её: 6 сентября Винсент получит Искупление, и оно принадлежит тебе, а это значит, что есть ещё одно, которое осталось от Элайджи. Я знаю где его взять и отдам тебе его, если ты сделаешь всё, как я сказала.

  Ирэн на секунду замерла с выпученными глазами. Ей было сложно представить, что самая большая ошибка её жизни может быть исправлена, и что Алиса готова ей помочь в этом:

  – Я буду жить? Ты подаришь мне жизнь!?

  – Именно! Думай быстрее!

  – Но как!? Ты не ровен час откинешься, где гарантии?

  Алиса резко притянула лицо Ирэн к своему и сквозь зубы зарычала:

  – Живой или мёртвой сквозь время и пространство я вернусь с того света, но дам тебе Искупление. Слово Блэквеллов, слово Квинтэссенции. И горгульи тебя больше не побеспокоят...

  – Ты сказала "слово Блэквеллов"?

  Злости в глазах Алисы не было предела, и она норовила вырваться наружу, но девушка старалась держать в себя в руках из последних сил:

  – Меня зовут Алиса Блэквелл! А ТЕПЕРЬ НЕ ТУПИ И ДЕЛАЙ, ЧТО Я СКАЗАЛА!

  Руки Ирэн уже держали вечную сталь и орудовали быстрее, чем Алиса могла предположить, потому что с последним же словом она ощутила, как её живот пронзает боль от режущей раны. Перед глазами всё поплыло, но она старалась держаться в сознании, хотя боль сводила с ума. Чёрные тени – всё, что она видела перед собой и вокруг, ведь тусклое освещение ночных Парижских катакомб и без того было крайне мрачным зрелищем.

  Сквозь боль и помутнение сознания Алиса давала Ирэн инструкции, которые та слушала внимательно, но была не в силах поверить, что это не бред. Тоннель во времени и кристаллы Квинтэссенции были чем-то больше походящим на сказки, но приходилось верить на слово.

  В ушах гудело невыносимо, но Алиса различила посторонние звуки, которые пронеслись эхом, отражаясь по тоннелям. Злобный собачий рык донесся отрезвляющей ноткой, и Алиса было дёрнулась, но сил не было даже на это.

  – Роланд... – в полубреде произнесла она, а Ирэн нервно посмотрела туда, откуда шёл звук, – Ирэн, торопись!

  И белокурая демонесса ускорилась, хотя её руки предательски дрожали. Прошло не больше минуты, прежде чем Алиса снова услышала добермана, но уже совсем близко.

  – Вырезала? – послышался хриплый вопрос Алисы.

  – Да... Алиса, – медленно и с тяжестью заговорила Ирэн, смотря уже совсем другими глазами младенца в своих руках, который был теперь уже её обратным билетом к человечности и вместе с тем – самым бесценным младенцем Сакраля, – Это девочка.

  – Почему она не плачет? – но Ирэн не отвечала, тогда Алиса повторила громче, – Ирэн, почему она молчит!?

  – Прости... – оправдывалась Ирэн робко, – Я не знаю... мне жаль!

  И тут Курт залаял очень громко, будучи рядом с двумя женщинами. Алиса резко вскочила, но тут же упала на влажную каменную кладку:

  – Ирэн! Где мой ребенок?

   Но Ирэн боялась ответить, отчего Алиса нервничала ещё больше. Страшно было признаться Архимагу, что она буквально на секунду положила ребенка в свою кофту на пол, чтобы унять кровотечение Алисы, и в этот миг Курт появился прямо из неоткуда, унося младенца в челюстях.

  – ГДЕ ОНА!? ГДЕ!? – кричала Алиса в истерике, уже понимая, что произошло. Её колотило от злости и страха, но она не управляла своим телом, – Где моя девочка!? Я убью тебя! Слышишь!? УБЬЮ!!!

  Ирэн, слыша приближающиеся шаги, в последний раз посмотрела на Алису и поспешила удалиться, оставляя безутешную умирающую мать на расправу Роланда Вон Райна.

  А он сел над Герцогиней на корточки и посмотрел в её лицо с улыбкой:

  – Что чувствуете, моя дорогая?

  Она тяжело дышала, словно загнанный зверь, еле держа себя в сознании. Пытаясь сфокусироваться на Роланде, она теряла всё больше сил, но так ничего и не видела, лишь образ.

  – Ничего. – слетело с её губ очень тихо, – Вы заберете меня?

  – Да, – снисходительно кивнул он и положил руку ей на лоб, утёр пот, а потом взял почти невесомую от истощения Алису на руки, – Ты – мой ключ к Власти. С тобой я буду править не только родовым замком, но и всем Саркалем. Ты будешь моим личным демоном, моей атомной бомбой, моим оружием и источником силы над двумя мирами. Будешь поддерживать границы миров и выслеживать магию, очищать её для меня столько, сколько я сочту нужным и, если мне понадобится, будешь её загрязнять, чтобы убрать непокорных.

  Он говорил с наслаждением и придыханием, будто рассказываю добрую сказку на ночь, а Алиса слушала обречённо, пока он нёс её вверх по катакомбам. В ноздри врезалась ночная свежесть, и тогда Алиса, немного придя в себя, хотя кровь лилась из открытой раны не переставая, обвила рукой шею Роланда и посмотрела на него уже более ясными глазами.

  Он остановился и поёжился, встречая чёрный взгляд Герцогини, в котором было что угодно, но не страх.

  – Я вас слушаю, моя Леди! – бесстрастно произнёс он.

  – Я никогда не буду вашим демоном. Никогда, ни при каких обстоятельствах не стану марионеткой Вон Райнов, пусть даже придётся умереть, что на деле не самый отвратительный из вариантов.

  – А я и не ожидал согласия. Умрёт Блэквелл, а он умрёт – гарантирую, и ваш ребенок унаследует вас, моя дорогая. А вы... – он улыбнулся, – Вы! Вы ведь – звезда с неба!

  – И где ребенок? – холодно поинтересовалась Герцогиня, а Роланд нахмурился, глядя на вспоротый живот, будто до этого игнорировал очевидно, – Надо полагать, что ваша бестолковая инкрустированная бриллиантами псина знает. – но это было не всё, что Алиса хотела сказать, – А вы знали, что между камнями внутреннего круга Крови есть разница? Камень Блэквеллом больше прочих, но есть камень, который больше всего на чуть-чуть – это камень Пемберли-Беркли. Это знаменует небольшой круг подчинения, хотя стихии между собой всегда равны, но всё же должен же быть кто-то главнее, правда? У Пемберли-Беркли всегда есть приоритет перед остальными Элементалями, но есть ещё одна привилегия: телепатия моих корней чуть сильнее, и благодаря ей я могу взломать ментальную защиту Блэквеллов, хотя это и стоит больших усилий.

  Роланд смотрел уже с испугом, а руки рвались отпустить Алису, но почему-то не слушались.

  – Тогда, вероятно, я должен быть благодарен судьбе, что сил у вас, Леди, совсем не осталось.

  – На это найдётся. – сказала она спокойно и скользнула рукой с шеи Роланда на висок, действуя быстрее, чем могла бы в таком состоянии. Действительно много сил ушло у неё, чтобы пробить ментальный блок, поставленный Элайджей Блэквеллом, но Алиса была упёртой и горе прибавляло сил, – Вы, Граф, – начала она медленно, глядя прямо в очень светлые голубые глаза, – Очень устали от суеты Ординариса, правда? Наверное, вам очень хочется побыстрее распрощаться с этим миром и вернуться домой, лечь спать без всяких осмыслений. Да и о чём думать? Пропажи Ирэн Барко не было, как не было и меня здесь сегодня. Есть одна Алиса, которая сейчас дома с мужем, которая вот-вот сгинет, убивая Некроманта, и для вас это будет неожиданностью.

  Роланд завороженно слушал с пустыми глазами, внимая каждому слову беспрекословно, подчиняясь будто кобра мелодии факира.

  – Как же я устал! – заявил он безжизненным голосом.

  – Тогда вам лучше положить меня здесь и вернуться домой.

  Он послушно положил Алису на асфальт, громко свистнул, на что через несколько секунд подбежал Курт и мокрым носом понюхал лежащую на каменной брусчатке девушку. Она словила на его морде взгляд и громко вскрикнула, потому что из пасти огромного добермана капала кровь.

  Хлопок и сотрясение ночной свежести Парижа.

  С широко раскрытыми демоническими глазами, полными ужаса, Алиса лежала на дороге и хотела умереть от боли, а багровые струйки её крови утекали сквозь швы брусчатки прочь из холодеющего демонического тела.

  Глава 47

  Nick Murray – Outcast

  Пока Роланд Вон Райн шёл по катакомбам к бездвижной Алисе, Ирэн бежала со всех сил, пытаясь нагнать Курта. Пёс неплохо ориентировался под землей благодаря сверхъестественному чутью, которое привело его в одну из веток метрополитена. Прямо перед носом Ирэн промчался скоростной поезд, а она лишь в последнюю секунду отшатнулась, увернувшись от смертоносного состава, который, конечно же не убил её, но искромсал бы её тело в клочья.

  Это был один из тех редких моментов, когда она облегченно выдохнула и подумала вслух:

  – Слава магии, я – демон!

  Поезд пронёсся прочь, и Ирэн пошла вдоль стены, прислушиваясь. Рык пса донёсся в двух шагах и девушка бросилась наугад. Она вцепилась в бриллиантовый ошейник и упёрлась ногой в грудь собаки, которая мотала мощной шеей туда-сюда, чтобы скинуть девушку, но не выходило.

  – Гадская псина, а ну отдай, что взял! – ругалась она, – Не заставляй меня использовать Некромантию! Не для тебя я берегла своё тело, чтобы вот так вот расходовать свои резервы! – но пёс упрямо боролся с хваткой хрупкой демонессы.

  Недовольно фыркнув, Ирэн тряхнула руками и вдруг всё вокруг начало меркнуть, хотя подземка и так была до крайности тёмной. Некромантия сгущалась неуверенными потугами Ирэн, острый запах врезался в чувствительные ноздри собаки, и Курт тут же поджал уши и тихо заскулил, прекрасно зная последствия.

  – Нет уж, я ею воспользуюсь, раз процесс запущен! – ворчала Ирэн недовольно, пытаясь дотронуться до шеи Курта, но тот упорно уворачивался, поскуливая.

  Пасть разомкнулась и свёрток из свитера выпал, но Ирэн в самый последний момент подхватила его, прижимая к себе, а пёс воспользовался моментом и вцепился в бедро демонессы. Она истошно заорала, пронося крик эхом по тоннелю, и этот звук спровоцировал тихое хныканье содержимого свёртка, чего Ирэн не ожидала. Её рука нащупала морду пса уже бездумно, и отравленная магия потекла неровным потоком к собаке, на что Курт молниеносно дёрнулся с места и пустился на утёк.

  – То-то же! – самодовольно улыбнулась девушка, смотря вслед трусливому псу, и встала на ноги. Подойдя к платформе, она забралась на неё и села на лавку, испуганно глядя на свой грязный свитер, внутри которого слышалось жалобное сопение, – Ну надо же... – прошептала Ирэн и заглянула внутрь, морща нос, – Какая же ты страшненькая, но живучая девчонка! – крохотные веки дёрнулись и открылись, и девушка увидела ярко-изумрудную радужку мутных глаз недоношенного ребенка, – А вот это поворот... глаза-то папины!

  Алиса так и не узнала, что её дочь выжила, что маленькая наследница Саркаля скрывалась от надзирателей ещё целых десять дней, а потом, как и было велено, Ирэн выкрала кристаллы у Алекса Вуарно, оживила Алису, и едва успела вложить один заряженный бриллиант в крохотную ручку ребенка. Ирэн Барко увидела лишь искры, отражающиеся в удивительных глазах девочки, которые действительно были точь-в-точь, как у отца.

  – И... что делать с остальными кристаллами? – недоумевая произнесла она, явно не ожидая, что девочка переместится так быстро.

  Глава 48

  Peter Gabriel – Darkness

  Peter Gabriel – Apres Moi

  Алиса Блэквелл, 26 августа 2014 год:

  Должна ли я что-то чувствовать?

  Должна, но увы.

  Должна ли жалеть себя? Если да, то кому это нужно? Какая польза? Что-то изменится?

  Мне не жаль. Ничего и никого, тем более себя.

  Вопреки моей сути, даже не хочется ничего менять, никуда спешить. Время идёт странным образом... не быстро, не медленно, я будто вне времени и пространств. И лишь сейчас доходит простой факт, который был мною малодушно проигнорирован: я умерла.

  Нет, не сейчас, давно. Тогда, когда глотнула смерти из уст умирающего демона больше, чем может позволить природа моей удивительной по живучести магии.

  И... не страшно. Совсем... да что, разрази меня гром, может ещё случиться? М?

  Даже смешно! Смешно до слёз!

  Сколько прошло времени? Были бы где-нибудь часы... только зачем? Что я буду делать?

  В моменты полного безразличия я честна с собой настолько, что могу признать: я больше не боюсь Некромантии, более того я не понимаю почему её боятся другие. Эта энергия... честна перед всеми. Она не рисует себя лучше, чем есть, но вместе с тем она забирает всю боль и дарит то, чего люди подарить не в силах: покой, душевный.

  Алиса лежала на земле, но в этот раз смотрела не на восходящее солнце, а на такую полную и вместе с тем печальную луну. В этот раз рядом не было чёрного кота или множества людей посреди улицы, стремящихся на работу, ночь была звёздной и безлюдной. И в этот раз не хотелось шевелиться. Совсем.

  Звёзды чуть мерцали, зажигались и гасли, так шла ночь, а Алиса всё лежала и смотрела в небо.

  А потом её начал сотрясать тихий истерический смех.

  Не было сил, точнее тех самых, что можно было использовать без угрызений совести, но было горе, от которого хотелось спрятаться, забиться в самом тёмном углу, а ночь была слишком светлой. Раздражал свет звёзд, даже луна начала ослепляющее светить в глаза, раздражая сетчатку, Алиса наморщилась и вдруг поняла, что есть ещё кое-что более тёмное, чем сама ночь, эта сила была всегда под рукой: такой соблазнительной и манящей, такой тёмной и такой вызывающе соблазнительной.

  И тогда луна чуть померкла, а ночь зашелестела неприятным эхом, будто в предупреждающем шёпоте, но Алиса его игнорировала, поглощая тьму. Вены набухли чернотой, давая сил, кулаки Алисы сжались, обретая энергию. Руки скользнули к животу, из которого вырезали что-то жутко дорогое и светлое, закрывая открытую ножевую рану, из которой на землю вылилось много крови.

  Привстав на локтях, Алиса хмыкнула, обретая жуткое безразличие ко всему на свете. Подул ветер, пронося мимо скомканную страницу утренней газеты, на которой была вчерашняя дата 25 августа.

  – Невозможно изменить то, что случилось... – проговорила она себе под нос в отчаянии, но тут же зло прищурилась и с гневом повторила лишь одно слово, – "Невозможно"! Невозможно!?

  Пространство вибрировало и трепетало от теней чернее ночи. Алиса лежала, замерев ещё несколько секунд, будучи эпицентром тьмы, а потом резко встала и сжала в кулаке пустой кристалл, будто звезду, которую удалось достать с неба.

  А потом пространство сжалось, унося за собой странное существо – не человека, не демона, перенося его в Сакраль, куда без ребёнка под сердцем проникнуть она уже могла. Стоя на островке посреди Крайнего моря, Алиса сжимала кристалл в руке и с гневом смотрела на утопающий в буре Мордвин, в который она могла попасть лишь со смертью Некроманта, а до этого момента было ещё 10 долгих дней, но ждать Алиса всегда умела, поэтому очень неспешно села на скалистую поверхность "островка", который на деле был просто большим камнем, торчащим из воды, и обросшим землёй.

  Она сидела и смотрела на родной дом, а потом вдруг разжала кулак и посмотрела в ладонь, где лежал пустой кристалл.

  – Звезда с неба... – повторила она шёпотом очень задумчиво и взглянула на звёзды. Утро уже медленно сменяло ночь, отчего небо чуть светлело, унося холодный ночной свет до поры до времени. Звёзды меркли под гнётом солнечного света и уступали небосклон новому дню, но не Венера. Утренняя звезда была самой упрямой и самой яркой на небе, только не в это утро. Да, она всё так же упрямо светила, но тот свет был печальным, тусклым и будто последним во всём мире. Алиса смотрела на Венеру будто в отражение, переполненная гневом.

  Утренняя газета с датой 25 августа была уже как несколько часов совсем неактуальна, ведь пришло 26 августа – день, когда загадочно затонула галера Кастерви у купола Мордвин в ту самую бурю, которую Алиса устроила, смотря будущее без Винсента Блэквелла.

  Девушка тревожно обернулась, смотря на горизонт, где тёмное небо сливалось с неспокойным морем. Это был тот самый день, и Алиса не случайно оказалась здесь, точнее сказать она и была, как она подумала, причиной гибели галеры.

  – Звезда с неба... – снова повторила она и закрыла глаза, сжимая кулак с кристаллом.

  Маленькая "звёздочка" в её руке начала еле заметно светиться, потом всё ярче и ярче, а лицо девушки исказили муки, но она её старательно игнорировала. Её стоны заглушала буря, поэтому никто в целом мире не слышал страданий Квинтэссенции. Молнии с неба били прямо в кулак, наполняя кристалл ровным манящим светом, которые больше не ослеплял, а таинственно приковывал взгляд, а Алиса тяжело дышала, пытаясь устоять на ногах в сознании, прогоняя навязчивый туман перед глазами, который накатил от боли и бессилия.

  Когда молнии снова стали бить непредсказуемо и разрозненно, Алиса села на колени и положила своё единственное сокровище на землю, чуть закрывая ладонями. Она будто грелась о последний свет в своей душе, переложенный в кристалл, оберегая его, как последнюю надежду.

  – Я вернусь, – шептала она кристаллу, – Я вернусь. Осталось совсем немного и я буду дома, а там... там будет легче.

  Утро озарило небо и уже просыпающийся Мордвин своим ласковым светом, пробивающимся через ещё не успокоившиеся грозовые тучи, а Алиса ловила каждое изменение в этом удивительном замке с жаждой и трепетом, не обращая внимания на солёную воду, которая сурово била по скале. Девушка видела когда-то замок с этого ракурса на картине подростка-Элайджи, что висела в каминном зале, и это показалось ей немного странным, хотя было не удивительно, ведь Элайджа всегда был Элементалем воды.

  Привыкшая бороться со своими страхами и смеяться им в лицо, она всё же не удержала холодок, пробежавший мурашками по её спине, приносящий осознание многих маленьких деталей, которые могли бы никогда не связаться в одну картину, но в этот момент от воды пошла несвойственная волна и Алиса очень медленно повернула голову уже понимая, что увидит за своей спиной.

  Гнилые редкие зубы улыбались тем странным обтянутым жёлтой усеянной язвами кожей оскалом, что для Элайджи Блэквелла носило простое название "улыбка". Порывистый ветер был свежим и приносил запах соли с йодом, но в этот раз Алиса отчётливо уловила гниль, которой смердело от демона, стоявшего перед ней во всей "красе" своего презрительного существования. Контраст от образа милой и немного зловещей Ирэн в сравнении с Элайджей был таким разительным, что Алиса невольно простила бывшей жене своего мужа все грехи уже совершенные и ещё предстоящие.

  – В гости забрела? – сипло спросил Элайджа, а в его горле просвистел вторящий звук прямо в сквозной язве.

  – Это я "в гости"? Это мой дом, Опарыш, – Алиса казалась смелой, но сделала едва заметный шаг туда, где лежал на земле кристалл, – Ты-то что здесь забыл?

  – А это очень весёлая история! – он театрально изобразил начало представления, – Мой дорогой отец вписал в завещании не того сына, оставив меня ни с чем, но была ведь и мать, которой принадлежала часть Северных Земель. Вот эта часть... – он обвёл взглядом островок и криво улыбнулся, – Это был свадебный подарок моего именитого деда-Блэквелла на свадьбу родителям, с присказкой "жена – она как маяк, всегда укажет путь к дому" – какая-то такая нелепость, но ведь смысл в этом был: это место – единственная брешь в защите Мордвина, которая укажет путникам дорогу, но и врага наведёт на цель идеально.

  Алиса задумчиво посмотрела на дом через плечо, не теряя из виду своего родственника:

  – Это настораживало бы меня, живи ты вечно, – спокойно обронила она, – После твоей трагической кончины этот "маяк" достанется моему сыну, и тогда Мордвин будет снова цельным.

  – Меня радует твой оптимизм, девочка, – Элайджа сделал маленький шаг к Алисе, но она сохранила дистанцию, – И твой очаровательный взгляд – прямо бальзам на душу! Мне даже буквально на секунду... – он тянул свою реплику, всматриваясь в Алису с интересом, – ...Показалось, что мы с тобой куда ближе, чем просто некровные родственники.

  Алиса понимала, что Элайджа чувствует в ней Некромантию, а это было нежелательным последствием их встречи, на окончание которой девушка очень рассчитывала.

  Но время, будто было против Алисы. Откинув её в прошлое оно выматывало её безысходностью и отчаянием, когда Винсент находил способ встретиться с женой в прошлом, то время как на зло бежало, как сумасшедшее, отстукивая не секунды, а сразу часы. А в миг странной встречи Алисы и Элайджи оно имело наглость тянуться целую вечность.

  – Часто ты здесь? – спросила Алиса в попытке отвлечь деверя от магии, текущей в ней.

  – Регулярно, но не часто. – ухмыльнулось неприятное лицо, искажённое следом затяжной смерти, – Но сегодня день особенный во всех отношениях! Во-первых, эта очаровательная буря.

  – Думала, ты не любишь грозу, – хищно прищурилась девушка, держась уверенно, – Не боишься, что тебя "случайно" поджарит молнией?

  – За тело бояться нечего, оно – лишь оболочка.

  – Бог мой, да ведь ты заговорил о вечной материи – душе! Мне не послышалось?

  – Не обольщайся, моя дорогая. Я говорю о более глубоких вещах – первопричине бури.

  – И какова причина?

  – Раньше бы я подумал, что в замке сегодня что-то происходит, но вижу здесь тебя, и делаю вывод, что что-то происходит прямо на моей территории, что сложно игнорировать. Поэтому быть здесь и помочь добрым советом своей невестке – это мой святой долг.

  – Есть ещё причины?

  – Ну разумеется! – Алиса на секунду оторвала взгляд от Элайджи, смотря на очень туманный горизонт, и тихо ужаснулась, видя там галеру, которая плыла к Мордвину совсем не вовремя, но была ещё далеко. Именно из-за этого зрелища Алиса знала наперёд вторую и главную причину появления здесь Элайджи в этот день, а история потопления стала теперь ясной, – Есть одно дело принципа, требующее моего вмешательства. Так люблю своего брата – нужно сыграть свою роль в его жизни.

  – Кастерви.

  – Именно...

  – Но... почему ты ждёшь её здесь?

  – Потому что, – длинные сухие пальцы жуткого гниющего демона дотронулись до плеча Алисы и её пробила дрожь, отчего она резко вывернулась, присаживаясь на корточки, чтобы незаметно поднять с земли свой кристалл, – Потому что ты, моя дорогая, послала её обходным маршрутом, вопреки приказу своего Хозяина, чем я по сути тихо восхищаюсь. Вы хотели обвести меня вокруг пальца, ведь в речной воде завладеть судном куда сложнее, особенно на территории Эклекеи, но я вдруг понял, что может есть шанс сделать это в последних солёных водах моей родины? Это была всего лишь догадка, но, судя по твоей странной реакции, я на верном пути!

  С этими словами он осторожно обернулся в сторону галеры и тихо рассмеялся, подтверждая свои предположения. Воспользовавшись моментом, Алиса посмотрела на свой кристалл, который по сути был её единственным шансом продержаться дни до смерти Элайджи, но судно было под угрозой, и за доли секунды нужно было решить судьбу генофонда Сакраля.

  А Кастерви с каждой секундой подходила всё ближе и ближе, ударяясь кормой о суровые штормовые волны. Течение несло галеру ещё быстрее, ведь маг Воды в этот момент просто стоял и ждал, когда магия доставит этот чудесный подарок прямо в его мёртвые руки. Вдруг Некромант немного дёрнулся в сторону Алисы и нахмурился, смотря на неё в пол оборота:

  – Да нет же, дорогая, мне не показалось: мы с тобой будто на одной волне... – он с новой волной интереса посмотрел на её бледные руки, искажённые тёмными выпирающими венами и тут же улыбнулся, – Глазам не верю! Винсент знает?

  – Что знает? – тянула время Алиса.

  – Ты балуешься Некромантией, хотя его заявление на Туманном острове я хорошо помню, как и последующие беседы с моим дедом. Как он говорил? "Алиса чистит магию"? Он ведь верил в то, что говорил, а значит ты играешь на нашей стороне.

  Вопросов было слишком много, но Алиса не могла ответить прямо хоть на один.

  – А что ты лыбишься, Опарыш? – огрызнулась она, вопреки зову рассудка держать себя в руках, – Убить меня ты не можешь...

  – Как и ты меня!

  – Ой ли? А вдруг?

  – И как? На что спорим, я скорее доберусь до Винсента и посею в Эклекее такую бурю, что вы сами друг друга устраните, а мне лишь останется победно зайти домой?

  – Сомневаюсь, ведь скорее я зайду в западное крыло, поднимусь на второй этаж, пройду по коридору, открою седьмую справа дверь и возьму из коробки на подоконнике маленькую ветряную вертушку, которую по локоть засуну в твой смердящий падалью рот, чтобы ты уже отдал душу старушке с косой.

  Элайджа опешил и на секунду замер в удивлении:

  – Оно в Мордвине? Всё ещё там?

  – Чёрт... – ужаснулась Алиса, понимая, что сказала точное местонахождение Искупления Элайджи. Зайти в замок она не могла ещё десять дней, но зато он мог достать ветряную вертушку руками ещё живой предательницы Сьюзен, – Дура-дура-дура!

  – Не замечал за тобой таких вспышек... – улыбнулся демон, – Некромантия меняет людей, но не так, как это отразилось на тебе. Ты стала совсем другой, от тебя и пахнет иначе, не человеком.

  Без лишних слов, Алиса наложила руки на неприятную голову деверя, чтобы стереть память, но он вырвался из её хватки, почувствовав вмешательство в свой мозг. Этот момент знаменовал начало схватки, на которую Алисы была не готова, но Элайджа, как она знала, никогда бы не пошёл на прямое столкновение, избегая этого до последнего, поэтому он наверняка намеревался её вымотать.

  – У тебя есть ряд объективных причин бояться меня, – спокойно проговорила Алиса, становясь воинственной, – Не потому что Квинтэссенция уничтожает Некромантию, а потом что вода – лучший проводник для молний.

  И молния ударила в дюйме от Элайджи, перенося разряд по воде к нему, отчего он закричал и задымился. Буря становилась сильнее, ведь море начало волноваться ещё сильнее от боли мага Воды. Кристалл в руке Алисы засветился чуть ярче, поэтому она уже не могла скрыть его локальный свет, который стал уже очевидным источником её силы для Эладйжи.

  – И почему ты используешь внешний источник? Я слышал, что ты сильна без кристалла силы. – он систематически тряс головой в жажде стряхнуть воздействие Алисы, которая всё же успела пробить блок его мыслей, потратив на это много сил, – Ещё я слышал, что ты уникальна своей способностью зачать жизнь, жаль такую убивать! Ты ведь можешь так много Элементалей наплодить...

  Эта тема была больной для Алисы, и своим уколом демон попал в яблочко, выбивая их Алисы стон боли.

  – Знал бы ты, какую учесть уготовили для тебя твои любимые Вон Райны! Ты не нужен им, жалкое ты создание! Им нужна я и мой ребёнок – это всё, ни Винсента, ни тебя, никого!

  – Думаешь я так глуп? Я знаю. Знаю зачем они меня создали.

  – И ты живёшь под их кнутом? Почему?

  – Потому что они дали мне власть.

  – Это всё, что тебе нужно?

  – Они дали мне Некромантию, открыли её для меня. Сакраль долгие века с готовностью ест на завтрак байку моего предка о том, что Демон – это просто кудесник среди Элементалей, что это стихия в чистом виде, так якобы природа сотворила, но ведь ты прекрасно понимаешь, что Стихия в чистом виде – это облачко вполне осознанной собою энергии, переходящей из материи в материю.

  – Надо же, не ожидала от тебя уроков по стихийной магии.

  – А Некромантия любит энергию, поглощает её, питается ею. Что до стихийной магии, то это и вовсе самое главное лакомство для черноты.

  – И она поглотила тебя ещё человеком.

  – Верно. Мне было всего девять лет, когда я породил первого инферна. Это был пёс, но не суть! И знаешь, ведь тогда родился мой брат и это было жутко больно, а Некромантия как ничто другое лечит от боли.

  – Самое время поделиться семейными историями, Элайджа. Расскажу о тебе когда-нибудь своему сыну.

  – Боль, – произнёс он это слово с чувством, – Это всё, что меня окружало. Вижу, ты тоже от неё бежишь и уже познала лучшее лекарство, но лишь шаг отделяет тебя от моей участи. Точнее не шаг, а последний шанс в твоей левой руке, в котором ты спрятала своё искупление.

  Алиса дрогнула, поражённо глядя в свою ладонь:

  – Но это не может быть оно! Глупости, я зарядила больше десятка таких...

  – Но сейчас отдала последнее, верно? Последнюю боль, которая добивает тебя, от страха которой ты готова прыгнуть во тьму.

  Ладошка сжимала кристалл с трепетом: то уже была не просто звезда с неба, а самая настоящая жизнь, последний шанс, которым можно было спастись самой, перетерпев десять дней, спасти галеру с будущим Сакраля или же выстоять битву против Некроманта, который явно не намеревался отпускать девушку с этого островка.

  – И ведь на телепортацию сил уже так много, да, дорогая? – усмехнулся Элайджа поднимая волны всё сильнее и сильнее, – А про молнии так и вовсе можешь забыть, ведь ими ты опустошишь этот камушек совсем скоро. Но что для тебя может быть ещё более важно? М? Может быть мечта Винсента?

  Он повернулся к галере, создавая водяную воронку прямо под кораблём, с которого доносились крики, поглощённые громом и шумом воды. Мачты не выдерживали с треском падали на палубу, паруса рвались и путались, выкидывая экипаж за борт, бешенная качка нещадно топила судьбоносную галеру Кастерви, которая была переполнена живыми здоровыми людьми, которые очень хотели жить и имели на это полное право, пока Алиса металась между инстинктом самосохранения, жаждой увидеть мужа и совестью, кричавшей, что эти люди будут жертвой её эгоизму, если она быстро не примет решение.

  И она приняла его в тот миг, когда Элайджа уже потянулся к девушке, чтобы перехватить её за горло, а она не стала защищаться, вложив силы в бросок. Яркая маленькая спасительная звёздочка летела по небу, невзирая на порывистый ветер и брызги воды по меньшей мере двести метров, ведомая лишь отчаянным желанием своей создательницы спасти сотни людей, моливших о спасении. Галеру утягивал водоворот на самое дно, пока кристалл преодолевал это большое расстояние, но успел за Кастерви в самую последнюю секунду, когда воды уже смыкалась, поглотив судно.