Текст книги "Вопреки. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

  Слова давались Алисе тяжело из-за предательски дрожащего голоса, поэтому она шептала, вкладывая всю нежность и убедительность. Винсент Блэквелл стоял, замерев на месте, лишь крылья носа выдавали напряжённый процесс: он нюхал и, вероятно, наслаждался запахом, ведь это был знакомый запах любимой женщины.

  – Ты пришёл мне на помощь... – дрожащим голосом сказала Алиса и закусила губу, потому что в горле встал комок, мешающий стройной речи. Слёзы побежали из глаз, и она непроизвольно начала гладить ладонью грудь Архимага, который с каждым словом успокаивался, – Тебе сейчас так тяжело, но ты должен быть сильным.

  – Никому ничего не должен, – рыкнул он со злостью, – Существует лишь огонь. Он мною движет.

  – Но ты пришёл, – улыбнулась она сквозь грусть, – Согрей меня, пожалуйста. Так, как всегда делаешь, мне это очень нужно... – она перешла на молебный шёпот, а Винсент пустил тепло по своему телу, передавая его девушке, – Теперь тебе нужно возвращаться домой. Ты сделаешь это для меня?

  – Я не хочу, чтобы ты оставалась здесь, – фыркнул он с новой волной злости, словно чуя в воздухе фальшь, – Тут опасно.

  – Ты встретишь меня дома! – убеждала она его.

  – Обещаешь? – тихо спросил он, поворачивая голову вполоборота, а она засмотрелась на его лицо.

  – Я обещаю тебе.

  – Ты не обманешь?

  – Будь у меня право, я дала бы тебе слово Блэквеллов, – надрывно и хрипло прошептала она.

  Рука Алисы потянулась к метке на его груди, которая в тот момент была ещё скрыта, но от её прикосновения на секунду проявилась. От этого тёплого почти незаметного света Винсент вздохнул полной грудью с облегчением, будто отпуская оковы. Алиса чувствовала ладонью биение его сильного сердца, которое просто выпрыгивало из груди от волнения и чувств.

  – Искорка... – позвал он шёпотом очень осторожно, и накрыл её ладонь, лежащую на его груди, своей рукой, – Что ты со мной делаешь?

  А она тихо рассмеялась и снова уткнулась носом в его волосы, пряча слёзы, которые навернулись на глазах:

  – А что ты чувствуешь?

  – Что я был мёртв всю жизнь, а ты... ты учишь меня жить.

  – Сейчас ты учишь меня жить. Совсем забыла, как это, – прошептала она и прикоснулась губами к его шее, – А теперь возвращайся домой, я буду ждать тебя там.

  – Ты будешь меня ждать? – поражённо переспросил он и часто задышал, – Ты? Меня?

  – Только тебя. Несмотря ни на что.

  – Ты... другая какая-то. – хмыкнул он совсем по-человечески, немного смущённо и робко, – Я чувствую что-то новое.

  Слышать это спокойно Алиса не могла и снова закрыла глаза, сдерживая приступ слёз, а потом слабым шёпотом ответила:

  – Но я всё ещё твоя Алиса.

  – Моя Алиса, – повторил он так же тихо и почему-то нахмурился. Спустя пару секунд он напрягся в её руках и тяжело вздохнул, а потом пытался обернуться, и девушка поняла, что он пришёл в себя, что это и был тот самый первый раз, когда архимаг вернулся в сознание.

  – Домой, – повторила девушка уже увереннее, предугадывая его дальнейшие реакции, – Мордвин ждёт. Я жду.

  Он прикоснулся рукой к её руке, обнимающей его, и через пару секунд растворился в воздухе, выскальзывая прямо из рук Алисы. С его уходом чернота снова захлестнула её глаза, а весь вид выражал лишь сосредоточенность и в тоже время опустошенность. Не давая врагу преимущества внезапности, она, не глядя туда, где стояла охрана Ирэн Барко, тряхнула руками, будто сбрасывая напряжение, извергла в ладони сгустки молний, которые тут же с разворота полетели с паладинов. Ещё два таких манёвра и шестеро потомков Убуда лежали на улице в свете тусклого освещения уже мёртвыми, но их тела сокращались от остаточной энергии Квинтэссенции, что прошла по их телу.

  По подсчётам Алисы, паладинов пало больше, чем было в охране Ирэн до появления Винсента, поэтому она сделала вывод, что пока она разговаривала с мужем, прибыла подмога. Восстановив ситуацию подетально, Алиса оглядела паладинов, которые стекались к ней с разных концов улиц. На счёт не было времени, поэтому она, вопреки всеобщим ожиданиям, побежала не наутёк, а наоборот: к Ирэн, которую скрутила за горло и с силой потащила за собой по улице, через мост и уже бегом к Собору. Паладины шли за ними пытаясь предугадать действия Алисы, но то было безуспешно.

  – Ты ведь была на Убуде? – спросила Алиса, сжимая горло тихой Ирэн.

  – Конечно.

  – Видела там обезьян?

  – Каких ещё обезьян?

  – Не совсем обычных. Маленькие антропоморфные существа, немного волосатые, но не вполне обезьяны.

  – Я бывала на острове не раз, – задыхаясь от хватки Алисы, превосходящей её по силе, произнесла Ирэн, – Нет и не было там никаких обезьян.

  – Верно. Это не обезьяны... – загадочно произнесла Герцогиня и указала пальцев ввысь туда, где на высоких стенах величественного собора сидели странные каменные изваяния, – Горгульи. Это горгульи, только очень симпатичные. Храмы строили по приказу христиан, но символика явно не христианская. Говорят, что горгульи на сводах архитектурных строений – элемент готики, но это не так. Эти существа, как и многие другие, в том числе химеры, отгоняли злых духов, хотя их называли крылатыми демонами, но демонами они естественно не были, всё куда прозаичнее: они – плод магии, защищающие от демонов, от Некромантии. Странное дело, но антипод Некромантии – Квинтэссенция, поэтому можно сказать, что эти милые твари – мои покровители, они пытались спасти меня на Убуде, думаю, здесь тоже от них тоже будет толк. Проверим?

  Эти слова стёрли гримасу невозмутимости с хорошенького лица застывшей в юном возрасте Ирэн, которая начала сопротивляться действиям Алисы, но безуспешно:

  – Ты тоже демон! Я вижу твою черноту, а слышу эхо Некромантии! Тебе нельзя туда так же, как и мне.

  – Я склонна проверять теории на практике. Называй это нашим маленьким общим эмпирическим исследованием. – зло улыбнулась Герцогиня, таща хрупкую Ирэн за собой, словно тряпичную куклу.

  Затащив Ирэн в один из входов Собора, Алиса замерла, пытаясь понять свои ощущения. Церкви вызывали у неё дискомфорт при жизни, но в этот раз всё было иначе: было очень спокойно, в то время как Ирэн корчилась в муках, а горгульи будто шипели от присутствия черноты. Герцогиня обернулась назад, чтобы проследить передвижения паладинов, ведь не была уверенна в действенности своего плана, но всё оказалось лучше, чем она предполагала: потомки Убуда не могли пройти в охраняемый горгульями Собор.

  – Однако моя теория верна, – заключила Алиса, – Только с поправочной: я не тот демон, от которого нужно защищать, и это, чёрт подери, прекрасная новость.

  – Какого чёрта? Почему на тебя не действует?

  – К гадалке не ходи: ты гниёшь, я – нет, – монотонно промурлыкала Алиса, глядя на Ирэн с превосходством и неким снисхождением, будто объясняя очень простые вещи крайне глупому ребенку, – А не гнию я потому что во мне, несмотря на обилие смерти, есть жизнь. Возможно призрачная, возможно даже она закончится, но не ты её отнимешь.

  – Тебе всё равно отсюда не выйти... – шипела демоница, – Убудцы никогда не отступают!

  – Кто сказал, что я собираюсь выходить? М? – монотонно уточнила Алиса, – Мне тут нравится пока.

  Она отпустила Ирэн из рук и начала медленно оглядывать коридоры, которые явно не пустовали. Походка Алисы грешила отсутствием обычной лёгкости, девушка то и дело держалась за стены, а ступала каждый раз очень осторожно, будто на лезвие ножа, отражая свою боль лишь напряжением в лице и тяжёлым дыханием, но взгляд её был решительным и непоколебимым.

  – Значит ты ещё не отдала его? – послышался голос Ирэн сзади.

  – О чём речь? – промычала без участия Герцогиня, всецело поглощённая изучением своего нового убежища.

  – Искупление. Ты не отдала его?

  – Не в курсе как этот процесс происходит и что из себя представляет.

  Алиса повернулась к замученной Ирэн, которая чуть свыклась с жгущими ощущениями и внимательно смотрела на её шею.

  – Что там?

  – Это? – коснулась Алиса медальона, – Побрякушка.

  – Я слышала о ней. Это твой ошейник Лимбо? Винсент сделал его?

  – Дело сшила на меня? Да, это тот самый медальон, а что?

  – Ты коснулась медальона – Винсент прибежал, как верный пёс, ты обняла его, бешенного архимага – он успокоился, ты сказала – и он ушёл.

  – И?

  – Это не просто побрякушка, а он для тебя не просто Хозяин.

  Алиса закатила бы глаза, если б они не были чёрными, но вместо этого просто фыркнула:

  – Я вообще-то слышала, что ты была не очень одарённой, но сейчас просто разишь дедукцией... – это было последнее, что она сказала, а потом будто резко потеряла всяческий интерес к беседе. Она взяла горящую свечу из канделябра и осела по стене на пол напротив Ирэн, которую стерегли горгульи.

  Медленно выливая воск себе в ладонь, Алиса завороженно и сосредоточенно смотрела на плямя, которое отражалось в её чернильных глазах. Застывший воск на коже она разминала пальцами и что-то из него лепила, отвлекая себя на такое простое занятие, но выдавало её дыхание: она сильно паниковала. Ирэн, уже немного привыкнув к боли и к плену каменных изваяний, начала наблюдать за тюремщицей с непониманием, но репликами себя не выдавала. Прошло около четверти часа этого странного пребывания в Соборе, Алиса тихо пела себе под нос до боли знакомую для Ирэн мелодию, но откуда она её слышала, вспомнить не могла.

  – Ты странная. – наконец произнесла Леди Барко.

  – Кто бы говорил, – раздался хриплый голос Алисы, выдающий неприязнь.

  – Осуждаешь меня? – хмыкнула белокурая демонесса, – Ты!? – звонкий смех раскатился эхом по старинному коридору.

  Алиса долго не отвечала, не отводя глаз от свечи, а потом немного свела брови к переносице и заговорила с болью:

  – Это... это не честно.

  – Что не честно? – с искренним непониманием поинтересовалась Ирэн.

  – Он ведь до сих пор боготворит тебя. Зачем его обманывать? Почему? Почему все постоянно его обманывают? – каждое слово было наполнено непониманием и теми эмоциями, которые Алиса показывала редко, – Разве он заслужил?

  И тогда чёрные глаза посмотрели в странные глаза Ирэн в поисках ответа, но там его не было. Лишь долгое молчание и ни намёка на угрызения совести, что разозлило Алису. Она не стала предпринимать никаких попыток мести, не хотела выходить из себя в тяжёлом состоянии, поэтому просто встала с большими усилиями и пошла прочь, обернувшись уже на выходе со словами, обращёнными не пленнице, а каменным стражам:

  – Стеречь днём и ночью.

  А потом она поднялась на самую крышу Собора и села на перила, перекидывая ноги и совсем не боясь упасть, не боялась она и того, что ожидало её снизу за территорией Собора: там скапливались паладины, безмолвно наблюдая за Квинтэссенцией, что была для них недоступна.

  – Не страшно... – спокойно прошептала она себе под нос.

  Её пугала лишь кровь, которая промочила брюки, и боль внизу живота, ведь это значило, что тот огромный необъятный мир, который смотрел на неё в эти секунды, не собирался щадить ни её, ни её ребёнка.

  Глава 25 –

  Алексис Вуарно, о.Убуд, 2009 год.

  Удивительно, но факт: я нахожусь в месте, где когда-то практиковал первый демон.

  Сложная и долгая история, одно важно – всё берет начало от Акаши, которую считают создателем этих существ. Островитяне питаются энергией Квинтэссенции, заключая её в кристаллы, питают остров многие годы, а эта энергия будит в них не самые лучшие начинания. Жители Убуда – фанатики, которых так и хочется обозвать квинтэссенциоманами или акашефилами. Но Акашу они любят той нездоровой любовью, которая заканчивается смертью.

  Первый демон был старейшиной острова, он родился здесь. Жаждущий безраздельно властвовать энергией, он познакомился с Носящим Свет и изучал его, чтобы заполучить энергию всецело, но Акаша выскользнула из его рук в последний миг, спрятавшись на краю света. Там он настиг её и втёрся в доверие, начал познавать безграничную энергию, но её было так много, что он просто не справился. К слову, Квинтэссенция всегда на рубеже силы. Это то существо, для которого рамок просто не существует. Так эта стихия создана, что, будучи на границе жизни и смерти, очищать магию. В естественных условиях, когда она спокойна, она очищает магию и делает из неё чистую, свежую, но если раздразнить, разозлить, вывести из себя, то "реки магии" повернутся вспять, осуществляя обратный процесс. Тем опасна Квинтэссенция – хрупка, чувствительна и смертоносна. Это столь сложный механизм, что лучше просто с ним не связываться.

  Прошло три дня, прежде чем Алиса спустилась с высоких башен Собора к Ирэн. Она выглядела уже бодрее, хотя круги под глазами и нездоровый вид всё ещё присутствовали на красивом и властном лице.

  Ирэн же выглядела скорее сумасшедшей, чем набравшейся сил, сидя в кругу своих стражей, обхватив руками колени. Она наблюдала за Алисой исподлобья, выражая лишь неприязнь и злость, но Алиса этого будто не замечала, неся себя выше таких мелких шпилек.

  – Мне вдруг показалось, что тебе нужна компания, – слишком спокойно и даже ласково заговорила Алиса своим тихим голосом, который при этом было слышно и в кричащей толпе. К такому голосу хотелось прислушиваться.

  – Как ты метко предположила, тебе лишь показалось! – огрызнулась Ирэн и закачалась вперёд-назад, как это и положено людям "не в себе", но Герцогиню это почему развеселило, и уголок её губ пополз вверх в не слишком доброй, но весьма довольной улыбке.

  – Чёрт меня дери, это ведь не тот момент, когда все начинают рассказывать свои грустные истории? Ну там комплексы детские, зверские условия воспитания Сакралевской аристократии со слишком тяжёлыми золотыми игрушками и инкрустированными бриллиантами пустышками? Или может уже поздний период твоего отрочества в Мордвине, когда самый в мире лучший мужчина ухаживал за тобой и преподносил "этот чёртов мир" тебе к ногам? – Алиса явно провоцировала пленницу, которая буквально фыркала от каждого слова, показывая несогласие и недовольство, но тюремщица останавливаться не пыталась, продолжая провокацию, и наконец, Ирэн вскрикнула:

  – Да заткнись! Ничего ты обо мне не знаешь, не было ни игрушек золотых, ничего прочего!

  – Ну надо же! – улыбнулась Алиса, – Чувствую, сегодня будет интересная история! Жажду услышать.

  Спустя несколько минут убеждений, Ирэн заговорила:

  – Мне было всего 17, когда всё это началось. Мой именитый родственник Маркиз Барко позвал меня в Грикс тогда и сказал, что я буду разыграна на турнире Белой Розы, как вещь и я была раздавлена, потому что за полгода до этого меня стал навещать Алистер Вон Райн, который рассказывал мне какая великая у меня судьба.

  – Подготовка к Турниру дело ни одного дня, конечно старый засранец уже к тому времени знал к кому идти... – проурчала Алиса и наткнулась на колкий взгляд своей пленницы, поэтому решила больше не перебивать, – Продолжай, душа моя. И конечно же Алистер Вон Райн никакой не засранец и отнюдь не старый, вообще бесхитростный и милый человек, который всегда безвозмездно тянет руку помощи. И фигня, что Маркиз Барко был противником взглядов Вон Райнов...

  – Барко не обременял себя заботой о моём будущем, в то время как Вон Райны даже заботились о моём благополучии с ранних лет. Моя мама мечтала выдать меня за Уолтера, хотя тогда ещё и Корфадонов было положение, а их наследник был ничего... хотя и Вуарно рассматривали всерьёз. Но Маркиз... при всей привязанности к Уолтеру, он тайно обожал Винсента Блэквелла, которого тогда вообще за человека никто не воспринимал. Да, якобы Герцог, но всё же бастард, из-за которого мир раскололся на две части.

  – Хочешь сказать, что ты не влюбилась в него? – брови Алисы скользнули вверх в удивлении, – Не верю.

  – Ну почему же! Меня разыграли как приз в это дуратском турнире, я сначала была жутко зла, но потом на меня свалился Винсент Блэквелл как снег на голову. Но что такое любовь в 17 лет? Это глупость, перерастающая в одержимость, это гормоны и помешательство. Два года ухаживаний и редких встреч, вечной переписки и страданий от разлуки выжимали из меня тонны эмоций, но, когда мы поженились, сказка превратилась в какой-то ад, где я должна была выполнять тупую функцию вынашивания мёртвых младенцев. Я не хотела детей, но с первой брачной ночи моя псевдо-независимость от Маркиза сменилась наващиваем вмешательством Феликса Блэквелла, который поставил условие, что мы должны родить ребёнка. Замужество превратилось в какую-то нелепость, мы мало времени проводили наедине, хотя были вместе при круге друзей.

  Алиса снова хищно прищурилась, чуя неожиданный поворот в истории:

  – Дай догадаюсь: ты влюбилась в кого-то другого?

  – Ну не сказать, что это было неожиданно! Я была влюблена в Уолтера ещё раньше, когда была совсем ребёнком, но после замужества он всегда был рядом и оказывал мне знаки внимания.

  – Я в вашей Санта-Барбаре не разбираюсь, но вроде как у Уолтера уже была любовь?

  – Да не любовь это была, а секс мозгами! Они начинали спор в 9 утра и заканчивали через неделю в это же время, когда Винсент не выдерживал потока перескакиваемых тем и рассуживал их, но они получали от этого экстаз. Дойди они до серьёзных оборотов, тут же разбежались, потому что не подходили друг другу.

  – Много ты понимаешь! – буркнула Алиса, – Так как тебя угораздило стать демоном?

  – Несчастный случай.

  – Несчастный? С приставкой "Вон Райн" случайностей-то не припомню.

  Разговор не вязался, а странный взгляд Ирэн был прикован к медальону Алисы, куда бы та не перемещалась.

  – Что тебе так мой медальон пригляделся?

  – Там герб.

  – И что?

  – А то, что он повесил на тебя свой герб! – не успокаивалась Ирэн.

  – Тебя от этого так коробит или всё же магия твою демоническую душонку отвергает?

  – Странно что тебе от этого ничего не делается, а ведь ты тоже демон!

  – Может потому что я демон не по своей воле?

  – Вряд ли. Дело в твоей побрякушке.

  – Ну вот опять "двадцать пять"! Медальон здесь при чём?

  – Он для тебя – связь с Хозяином, к которому ты неровно дышишь. Чтобы стать демоном, нужно отречься от чувств.

  Алиса запрокинула голову и зловеще засмеялась раскатистым смехом, заполняющим каменное помещение.

  – Это не мой путь.

  – Пока ты этого не сделаешь, то будешь держаться на гране. Надолго тебя хватит? Для обычных людей этого мира ты – блёклая декорация к пейзажу. Ты даже позаботиться о себе не можешь, ведь так?

  – Не так, – возразила Алиса с надменным видом, – Я прекрасно справляюсь.

  – Насколько прекрасно?

  – Всегда можно найти лазейку, – уверенно сказала Алиса.

  Они молча сверлили друг друга глазами, а Алиса пыталась понять: знает ли Ирэн и её приспешники, что в их времени две Алисы: одна в Сакрале, вторая в Ординарисе, но, как она почему-то предположила, никто об этом и не догадывался.

  – Винсент кормит тебя из руки? – неправильно предположила Ирэн, – Да он и сам без пяти минут демон. Сними медальон и сможешь о себе позаботиться.

  – И что я буду делать? Чем занималась все эти годы ты? – перевела тему Алиса, – О тебе ведь наверняка знает только отрыжка Убуда и ещё максимум пара человек.

  – Убудцы не знают кто я. Им закрыт ход в Сакраль и они не имеют ни малейшего понятия о том кто такая Ирэн Барко-Блэквелл.

  – Уолтер знает?

  Она покачала головой отрицательно и на секунду замерла:

  – Вряд ли, только Алистер.

  – И как я раньше с тобой не сталкивалась? Я жила в Марселе полтора месяца.

  Ирэн закрыла глаза и хмыкнула:

  – А я ведь не знала, что искать. Никто и понятия не имел, что ты – Квинтэссенция, а я с твоей силой никогда не встречалась раньше. На Убуде когда-то давно ещё был кристалл с подобной силой, но я была человеком и не понимала, что передо мной. В Марселе появились частые вспышки магии, но засечь их было нереально, а я до сих пор не знаю, как ты это делаешь.

  – У меня нет кристалла, – пояснила Алиса спокойно, – Поэтому ты не можешь вычислить меня так же точно, как это происходит с обычными магами.

  – Да ну? – удивилась белокурая демоница, – Тогда всё становится понятней, ведь я чувствовала всплески, посылала людей, для этого даже подключили Вуарно в надежде, что его Первый уровень сгодиться на обнаружение неизвестного источника. Твои вспышки намного сильнее, но вместе с тем, они будто меньше сфокусированы. На месте, где ты применяла магию, остаётся громадное облако диаметром с сотню метров, и вычислить тебя просто невозможно, но я научилась.

  – Не льсти себе, – улыбнулась Алиса, – Всё, что можешь ты и твои шавки, это ждать, когда я найду постоянное место для пребывания, или же когда я выйду на тебя из любопытства.

  – Верно. Ты стала неосторожна... твоя учебная телепортация смердит погрешностями и тебе сложно накопить сил для второй попытки – это я заметила.

  – Ну допустим, – кивнула Алиса, – Однако я всё равно тебя нашла, Ирэн.

  – И зачем я тебе?

  – Без тебя паладины, как слепые котята.

  – Ты их недооцениваешь. Что характеризует жителей Убуда, так это изворотливость и изобретательность. Они очень скрытны и шныряют там, где ты их не видишь, ведь столько веков они оставались в тени.

  – Им потребуется время, чтобы изобрести способ точного обнаружения моей магии.

  – Нет, – криво улыбнулась Ирэн, – Им не нужно для этого время, ведь способ есть: Некромант. Он конечно не любит Ординарис, но это вынужденная мера, к которой Алистер его принудит.

  Алиса закусила губу, понимая, что не учла этот вариант. Охота на Квинтэссенцию стала обыденностью, но не в том случае, если охотник Элайджа Блэквелл, и девушка это прекрасно понимала: он ей не по силам.

  – Однако лазейка есть, – успокоила себя она и серьёзно посмотрела, – Я неплохо знаю вещи, которые ещё не случились и мне доподлинно известно, что моя первая встреча с Опарышем произойдёт только через несколько недель, не раньше. Мы увидимся в Форте Аманта, и это будет знаковая встреча. – Алиса задумчиво устремила взгляд в потолок и замолчала на какое-то время, а Ирэн хмурилась, пытаясь понять ту уверенность, с которой прозвучали слова девушки. Но потом Алиса перешла на другую тему всё так же задумчиво и спокойно, – То есть весь занавес между мирами работает не на Хранителе, а на демоне... демон питает всю систему, а Алекс всего лишь исполнитель, ширма. Как и планировал Алистер, способный и талантливый наследник Вуарно будет внедрён во что-то масштабное, создавая лишь иллюзию власти.

  – Хранитель назначен кругом Крови, ему доверили охрану, но защита всегда работала на демоне.

  – И поэтому у тебя есть некая неприкосновенность, иначе занавес рухнет, – рассуждала Алиса, – Тонкая схема. А Демон был всегда?

  – Сколько существует занавес.

  – И сколько он существует?

  Ирэн улыбнулась с тем видом, который без слов говорил об изящной игре слов:

  – Сколько существую я. В том виде, в котором ты его знаешь сейчас. До меня это было условностью и больше напоминало дворцовый караул. Его создали очень давно те первые островитяне, которые пришли за покровительством к семье Вон Райн, с тех пор система лишь совершенствовалась. Говорят, был демон, которого с десяток лет пытались присоединить к завесе, но всё провалилось. Убудцы сами блюли систему, а Вон Райны это дело всегда спонсировали, как запасной вариант, имея Ординарис как туз в рукаве. Здесь им было известно и подвластно всё на протяжении долгого времени, хотя Блэквеллы тоже преуспели, но их попытки смешны в сравнении с успехами замка Дум.

  – Ага! – нахмурилась Алиса, будто подмечая для себя очень важную деталь, – Прости за назойливость... – медленно начала Алиса и спокойно подошла к Ирэн, садясь рядом на каменный выступ, – Как ты умерла? Я думала, что тебя убил Некромант, даже изобрёл для тебя особый вид пыток: подчинил твою кровь и управлял тобой как марионеткой. И знаешь... – искренне удивилась она, – Это едва ли можно назвать "несчастным случаем".

  – Дело было иначе! – оправдывалась Ирэн со странным видом, – Я залезла туда, куда не следовало. Меня предупреждали о Некроманте, говорили, что лезть в Облион ни в коем случае нельзя, но я узнала в нём... – она вдруг осеклась.

  -...Узнала Элайджу Блэквелла, – закончила Алиса, чем привела в изумление Ирэн, – Да я знаю о нём.

  – Меня убило любопытство.

  – Тебя убил Элайджа, – спокойно поправила Герцогиня, – Ну, допустим, не в этом суть. Дальше что?

  – Алистер не хотел моей смерти. Он заботился обо мне и любил как свою племянницу, в отличии от Барко. Когда меня нашли, он был вне себя от ярости и сильно злился на Элайджу.

  – И? – почему-то улыбнулась Алиса, – Что ж ты не пошла на свет в конце тоннеля?

  – Кто сказал, что я хотела умирать?

  – Ладно, допустим, ты очень хотела жить...

  – Я хотела жить! – хмыкнула Ирэн, – Алистер не знал, как мне помочь, он использовал древнее знание, чтобы вернуть меня к жизни, но во мне было очень мало магии...

  – Да-да. Я стесняюсь спросить, – вновь улыбнулась Алиса, – Но ты ведь получила третий уровень незадолго до смерти? То есть не годом ранее и не в момент смерти.

  – За пару дней, – нахмурилась Ирэн, – А что?

  Алиса села совсем близко и приняла совсем расслабленную позу:

  – А давай-ка я тебя расскажу, как всё было на самом деле! – она сахарно улыбнулась и задумчиво посмотрела на высокие своды Собора, – Тебя дрессировали уже задолго до спланированного брака с Винсентом Блэквеллом и даже подтолкнули к свадьбе. Было выдержанно специально столько времени, чтобы не ты, дурёха, влюбилась в жениха, а он в тебя. Потом всё это замужество довели до абсурда, но тут уж вы сами и Феликс роль сыграл, а дальше... – она сделала интригующую паузу, – А дальше Винсента отвлекли на какую-то ерунду, толкнули тебя на новый уровень лишь для того, чтобы ты была готова к перерождению демоном. Дальше спланированное убийство и спланированный эксперимент с Некромантией над твоим молодым телом. Одно тут скажу в оправдание твоего несформированного детского сознания: думаю Алистер и впрямь не хотел для тебя такой смерти. Он наверняка планировал убить тебя быстро и безболезненно, что способствовало бы большей тяги к жизни... м? Комментарии? – Алиса перевела взгляд на абсолютно окаменевшее лицо Ирэн Барко, которую искажала мука.

  – НЕТ! – крикнула та, – ВСЁ БЫЛО НЕ ТАК!

  – Больше скажу: я даже знаю из-за чего весь сыр-бор! И это не для того, чтобы очень ранить твоего вдовца, ведь для этого достаточно было бы просто тебя убить.

  – И для чего тогда им это делать?

  – Думай, овечка Долли, – сладко зевнула Алиса, – Ты, моя дорогая, была первой попыткой Алистера создать демона. Именно поэтому нужен был человек, подверженный манипуляции, не слишком сильный в плане магии и не слишком умный. Не мог же Алистер сразу напрямую состряпать Некроманта из Элайджи – это было бы безответственно! Элайджу создавали веками, нельзя же было испортить такой ценный кадр, и для этого нужна была ты, – Алиса игриво коснулась носа демонессы, – Но ты можешь быть спокойна: тебя ведь не изничтожили сразу по сотворению! И на это тоже есть причины...

  – Они бы не уничтожили! Я – часть их семьи, часть системы!

  – То, что у тебя светлые волосы – не делает тебя частью клана Вон Райн, дурёха. Но на счёт системы ты права, и тебя внедрили главным звеном в завесу между двумя мирами – это, в принципе, довольно почётно, однако не уничтожили не по этой причине, а потому что это не так-то просто сделать, ведь нужна либо Квинтэссенция и сильным маг, либо твоё Искупление, которое предполагалось потратить на другие цели. – Алиса на секунду замолчала и спокойно заглянула в странные глаза собеседницы, – А вообще не обманывай себя. Ты и сама не раз допускала мысль о том, что тебя в этой схеме просто используют, но ты малодушно эти мысли задвигала в дальний ящик... и всё же почему-то не стала сливать меня Алистеру, приберегая эту новость до поры до времени.

  Ирэн была миниатюрной и красивой женщиной в том милом облике юной девушки с белокурыми кудряшками, что созерцателя её ангельской красоты непременно озаряла сдержанная, но восхищённая улыбка. Алиса отметила, что эта девушка была наделена тем особым благородством, что действительно было достойно восхищения, ведь не у всех аристократических особ женского пола в Сакрале была хоть толика достоинства и внутреннего шарма Ирэн Барко. Хоть девушка и не блистала умом, не была из разряда "глаз не отвести", было что-то, что вызывало странное неоднозначное отношение. Никак не вязалось в голове Алисы и два простых, казалось бы, слова, которые характеризовали Ирэн: наивный демон – это было так нелепо по своей сути, что было сложно передать, но и опровергать не хотелось, ведь такой Ирэн и была. Весь её ангельский вид портило лишь несколько гниющих язв на плечах, которые, скорее всего, были обычно скрыты одеждой, но в плену девушка выглядела потрёпанной, а язвы притягивали внимание, обозначая гниение даже такого симпатичного существа под властью Некромантии. Белокурая демонесса не билась в истерике, не оправдывалась и даже больше не пыталась кричать, она просто сидела и смотрела в сторону пустым взглядом, который нельзя было назвать ни человеческим, ни демоническим.

  – Ну и что дальше? – спросила Алиса ласково, – Что делать будем?

  – Ты, наверное, думаешь, что я собираюсь сдаться, – медленно проговорила Ирэн, однако Алиса явно так не думала, – Увы, я тебя не обрадую. Сдаваться я не собираюсь. У меня впереди целая вечность, поэтому свой момент я просто подожду.

  – Похвально, надеюсь проблем с тобой не будет. Знаешь, я не люблю возиться с бывшими любовницами Герцога, вы у меня поперёк горла.

  – Какие-то планы?

  Алиса хмыкнула и бросила коварный взгляд на пленницу:

  – Я так похожа на олигофренку, которая делится с врагами самым сокровенным и обсуждает планы? – сдержанный смех всё же вырвался из её надменных уст, но она тут же сменила высокомерие на дружелюбие, махнув каменным горгульям, чтобы те немного отошли, – Ирэн, тебе лучше сотрудничать со мной, ты ведь здесь надолго! Пищу тебе будут приносить статуи, поэтому обживайся и смирись со своим положением.

  – Эти твари приносят мне голубей.

  – И тебе несказанно повезло, потому что мясо – это роскошь в твоём положении. Или ты предпочитаешь есть смердящую гниль с полей боя, как это делает Элайджа? – как бы между делом уточнила Алиса, чем вызвала резкое отвращение пленницы, и эта реакция удовлетворила её, – Ну вот так-то лучше, душа моя. Ты заблудилась, – спокойно сказала Алиса и убрала волосы с лица демоницы, – Ну сколько тебе было? 20 лет? У кого в 20 лет есть мозги, м? А ты не думала, что, прожив пару лет, всё могло бы стать лучше?