Текст книги "Вопреки. Том 5 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 28 страниц)

  – Плохо ищет, раз я их ещё не видел.

  – А сейчас вы кого ищете?

  Он не отвечал. Сказать "ищу Алису", означало признать себя безумным, а это было никому не нужно. В итоге обыскал весь замок, на это ушёл почти целый день, но тщетно. Встал у стены и уткнулся горячим лбом в холодную стену, вспоминая слова:

  "Тебе будет больно, когда вернёшься" – тихо говорила она, но Винсент словно слышал эти слова вновь.

  Блэквелл судорожно посмотрел на карманные часы, крышка которых была закрыта, но, ещё её не открыв, он знал, что увидит застывший циферблат. В солнечном сплетении что-то ёкнуло, отдавая в сердце, когда догадка подтвердилась, а на лбу выступил холодный пот.

  Библиотека была открыта, как и ожидал Блэквелл, а внутри сидел Уолтер вместе с чтецом, что вслух читал книги Графу. Слепой мужчина услышал приближение Герцога и встал, повернувшись к другу:

  – Винс? Тебя не было так долго, я чуть...

  Но не договорил, потому что Винсент схватил друга с гневом за грудки и поднял над собой, рыча со злостью:

  – Ты... ты знал. Ты сразу всё знал.

  – О чём ты? – сдавлено спросил Уолтер, – Винс, тут посторонние...

  Блэквелл кинул друга в кресло и прогнал слуг, выставив и Дрейка с Артемисом за двери:

  – Ты знал, что Алиса беременна? – Уолтер осторожно кивнул, подтверждая догадку Винсента, на что тот вспылил ещё пуще, – Знал... знал с самого начала, что она носит моего ребёнка и позволил ей умереть! Спас меня... ведь не потому что она тебя об этом попросила!

  – Не потому. – согласился Уолтер, – Я спас тебя, потому что ты мой друг. Единственный друг, Винс. У Алисы был план, я поверил ей, и понимал, что спасая тебя, я ломаю планы отца.

  – Ты разыграл партию, исходя из своих обид на отца, а в итоге я потерял свою жену, Уолтер Вон Райн. Жену и ребёнка, – гневно резюмировал Блэквелл, нервно ходя кругами по комнате.

  – Но ведь не всё потерянно, так? Винс, клянусь, мне жаль, что это принесло тебе столько боли, я не ухожу от вины, но ведь есть шанс переиграть мою семью. Алиса ведь наверняка придумала что-то. Если у кого-то и есть шанс перекроить все возможные хитросплетения планов Вон Райн, то это задача только для вас двоих.

  Винсент подскочил к Уолтеру снова совершенно неожиданно и снова взял за грудки, и в этот раз на шум уже прибежал Риордан, влетев в двери с грохотом, но Блэквелл никого и ничего не замечал, говоря в отчаянии безропотному Уолтеру:

  – Но я буду отцом. Она носит моего ребёнка, Уолтер. Моя Алиса, моё сокровище пытается сохранить жизнь моему малышу, а я... я здесь. В роскоши и сыт, когда они погибают с голоду, а я ничего не могу сделать для них. Ничего!

  – Она выдержит, – повторил Уолтер, – Винс, эти кристаллы, ваша встреча, ваш ребёнок – всё это часть надежды, надежды для вас обоих, – руки графа схватили голову друга и крепко сжали, – Поверь мне... поверь так, как никто мне никогда не верил: этот тоннель во времени – ваш шанс. Обнаружив его, я чуть не сошёл с ума, это стало навязчивой идеей, в которой я вижу единственно-возможный вариант разрешения этой партии. Друг, – позвал он Винсента уже тише, – Поверь мне. Я сам себе горло перережу, если окажусь не прав. Я никогда не прощу себе, если ошибусь.

  – Я буду отцом... – отрешённо произнёс Винсент с непониманием в глазах, и положил руки другу на плечи, – Поверить не могу.

  Блэквелл медленно оседал на пол в забытьи, не обращая внимание на то, что к нему подскочил Артемис и Дрейк, что Франческо бежит по коридорам с криком "Маура! Срочно нужна помощь!", и что напольные часы били полдень.

  – Артемис! – кричал Дрейк где-то далеко, – У него жар, и...

  -...Приступ. – закончил Артемис и подставил Герцогу своё плечо.

  – Алиса... – звал шёпотом Винсент в припадке, – Искорка?

  – Винс, это мы, – Риордан шлёпал Блэквелла по щеке в надежде привести в чувства, но в ответ получал лишь воспламенения места ударов, – Чёрт! Да что ж такое-то!?

  Это было бесполезно. Блэквелл вырывался из хватки, отталкивал от себя Артемиса и тяжело дышал, пытаясь совладать с собой. Его переполняли эмоции, вырываясь наружу неконтролируемым пламенем, он горел как факел, его боль выходила наружу безжалостным огнём, жгущим гобелены коридора.

  – Смотри на меня, – уговаривал Артемис, – Винсент, пожалуйста, держись! Держись, козёл, не смей сдаваться!

  Риордан отчаянно пытался привести в чувства Герцога, но тщетно, а тот всё звал и звал Алису в бреду.

  Единственная осознанная фраза была обращена к друзьям:

  – Больше не могу. Бегите, – сказал Блэквелл и зажмурился из последних сил.

   Магия проходила по телу словно яд, было невыносимо её использовать, но ещё хуже было её сдерживать, поэтому энергия всё же вырвалась из него отравляющим взрывом, причиняя адскую боль. По коридорам Мордвина пронеслось громогласное эхо, а земля сотряслась неслыханной силой, образуя сильное волнение моря. Послышался скрежет льдов, но Блэквелл уже этого не слышал, потому что потерял сознание и упал на пол, а из его ушей потекла чёрная жидкость.

  А в это время в его кармане еле слышно и очень слабо тикали золотые часы.

  Глава 36

  Вдохновило:

  Nick Murray – Phenomenon

  Imagine Dragons – Ready Aim Fire

  Турнир Белой Розы начался без Герцога, который пролежал без сознания в своей спальне под постоянным вниманием Мауры. Церемония открытия прошла немного нестандартно, потому что её начинал Уолтер Вон Райн, державший на руках маленького Герцога, представляющего верховную власть.

  – Почему я? – возмутился за десять минут до этого Уолтер, – Риордан, ты сам можешь.

  – Я – участник и не благородных кровей. Ещё осуждён на смерть за убийство Графа, кстати твоего племянника. Ещё нужны причины?

  – Так и скажи, что у тебя комплексы.

  – Тебе легче будет? – улыбнулся Артемис и отпил воды из кувшина, – Тогда у меня комплексы, Уолт.

  – Вот блядь! – рыкнул себе под нос Уолтер и нащупал сопящего полугодовалого мальчика, – Я детей держал два раза в жизни... и знаешь, не горю желанием этим задуряться впредь.

  – Да ты не ребёнка держишь, а лайт-версию Герцога Мордвин.

  – Это меняет дело... – он посмотрел на ребенка немного с опаской, – Я держу сына Некроманта. И этот мальчик будет когда-то править Сакралем... это сумасшествие!

  – Это сын Винсента, Уолтер, – поправил Артемис сурово, – И Алисы. Это их наследник и он не имеет ничего общего с той гнилью, что они уничтожили.

  – ДНК, мой глупый друг, и это первое, что пришло мне на ум. – он сделал паузу, – Риордан, как ты собираешься выполнить задание Винсента?

  – Тебе вдруг стали интересны глупые планы твоего глупого друга? – Артемис встретил реплику в штыки и смотрелся надменно, что было не видно Графу, но интонацию он уловил с улыбкой.

  – Я слышал, что тебе отлично удаётся любого рода поиск. Кастерви же ты как-то нашёл? Допускаю, что и инструкции ты бы нашёл, но ведь бремя твоего положения узника никак не вписывается во внезапные задания, пусть даже по личному приказу Суверена.

  – Ты поручился за меня. Вот ты и отпусти... или сделай вид, что не заметил моего отсутствия.

  – С чего ради?

  – Ну явно не во имя нашей с тобой крепкой дружбы. Зато вот тебе аргумент: об этом меня просил твой лучший друг, который сейчас дышит на ладан... и ещё аргумент: я найду потерянные инструкции твоего дальнего мудо-предка. Разве тебе не интересно, что такого могли прятать три с половиной века?

  Уолтер улыбнулся и удовлетворённо кивнул:

  – Принимаю всё, что ты сказал, и закрою глаза на твой побег...

  – Глаза он закроет... – с сарказмом заметил Артемис, перебивая мысль, – А так ты прямо их пучишь, ага?

  – Не тебе про зрение шутить, циклоп. Вообще-то, ты правильно нажал на обе мои больные точки. Я действительно никогда не откажу Винсенту в помощи, и плюс я... – он улыбнулся, – Меня съедает любопытство. Тебе сложно понять ценность этих инструкций и ещё сложнее представить, как важен именно этот пропавший кусок.

  – Когда он пропал?

  – Через двадцать лет после смерти Эдамана. Эта очень мутная история, которая положила начало законному истреблению Квинтэссенции.

  – И почему?

  – Потому что в замок Дум проник маг Квинтэссенции, залез в тайник и уничтожил много ценного. Было долгое разбирательство, суд.

  – Чем закончилось?

  – Казнью. – Уолтер поджал губы, – Подставной. Герцог Мордвин, первый из Блэквеллов, кто занял эту должность, решил пощадить преступника и тайком вывел мага Квинтэссенции, посадив на корабль, хотя законы, написанные его предшественником, запрещали амнистию Пятой Стихии.

  – А дальше что?

  – Думаю, всё закончилось плохо. Корабль шёл на Убуд.

  – Ой... – Артемис сконфузился и тяжело вздохнул, – Беда. А инструкции твоего предка?

  – Не были найдены. Вор не сознался, поэтому они были утеряны навсегда.

  Губы Артемиса были поджаты, а суровый взгляд смотрел в сторону шумной толпы на трибунах, но сосредоточенности на людях в этом виде не было. Он думал о своём, и дума была тяжёлая, завершившись решительной репликой:

  – Я достану эти инструкции. Найду.

  – Конечно найдёшь, но как? Где искать?

  – Где-где? Ты совсем идиот? – Артемис хмыкнул снисходительно, – Первый Герцог из рода Блэквеллов явно перехватил их. Какой человек сознательно упустит из рук такой куш? А речь не просто о человеке, а о ком-то из Блэквеллов.

  – Хочешь сказать, что они всегда были в Мордвине? Тут?

  Одноглазый мужчина фыркнул и завёл руки за спину, вытянутую в струну. Артемис чувствовал своё превосходство, будучи "на коне", ориентируясь в том, что было его призванием, как рыба в воде.

  – Я отлично знаю историю морских судов Сакраля, – начал он издалека, – В те времена всего два корабля ходило в южные воды из Мордвина, ведь в здешних водах плавают айсберги, поэтому местные корабли были тяжёлыми и жутко медленными. Не выгодно было бросать их в далёкие плавания, а до Убуда тем более. И всё же два таких корабля было!

  – И?

  – Одно было личной собственностью Герцога, очень крутой корабль, но вряд ли нам нужен именно он.

  – Герцог бы не стал себя компрометировать... – предположил Уолтер и кивнул с интересом.

  – Да. Поэтому, думаю, это было то судно, которое собирало новобранцев. Только ведь от Мордвина оно шло не куда-то, а в Варэй. Это нейтральная территория...

  – Относительно! Блэквелл её создал...

  – Как собственность государства.

  – Это школа Винсента! – спорил Уолтер.

  – Сейчас да, но тогда эта была действительно нейтральная территория. Закрытая школа для военной элиты, в которой всегда были свои правила. Инструкции там.

  Уолтер поднёс руку ко рту в изумлении:

  – Уж не думаешь ли ты, что...

  – Флэтчер. Именно так я и думаю. Алиса не зря сказала мне, чтобы мы отозвали Флэтчера... мы оба с тобой понимаем, что со стариком было что-то не чисто. Мне он никогда не нравился... мутный какой-то! – он замолчал, потому что пришло время пламенной речи для открытия, – Попляшу-ка я на этом шоу, а потом свалю.

  – Вали... – очень тихо сказал Граф и чуть позже прибавил, – Не такой уж ты и тупой, Артемис. Котелок у тебя варит, когда надо!

  – Придержи красноречие для публики. – ехидно проговорил Артемис и театрально откланялся, но всё ещё стоял рядом.

  Церемония была открыта без заминок и стройная речь Уолтера Вон Райна, который без подготовки выдал что-то очень воодушевляющее, подкреплённое, согласно его стилю, исторической справкой, зажгла огоньки в глазах многочисленных зрителей, которых собралось больше, чем ожидалось.

  Погода была отличной, поэтому состязание началось сразу после выхода "гвоздя программы" – Аннабель Элен Гринден, которая при всём высокомерии и манерности выглядела восхитительно. Графиня грациозно подошла к ложе и присела рядом с Уолтером, который привстал и подал ей руку:

  – Здравствуй, Аннабель, – он поцеловал ей руку, – Сказал бы, что ты хорошо выглядишь, но ни черта не вижу, – улыбнулся он вроде и добродушно, но с тенью иронии.

  Имей Уолтер зрение, он бы увидел презрительный взгляд Анны Гринден на Эндрю Блэквелла, который смирно сидел на руках у своего именитого родственника и внимательно рассматривал всех вокруг.

  – Что это за выходка? – высокомерно спросила она у Уолтера, – По традиции лишь Герцог Мордвин открывает Турнир.

  – И в Мордвине традиций не нарушают, – едко вставил своё слово Артемис, который стоял позади, но внимательно следил за тем, чего не мог увидеть Уолтер в силу своей слепоты, – На руках Графа наследный Герцог, Леди.

  – Герцого-заменитель! – рассмеялся спутник Графини, её кузен Натаниэль Баллак, – Герцого-заменитель! – повторил он громче и закатился со смеху.

  – Проявите уважение, – поправил Уолтер, – Так-то этот маленький Герцог вот-вот начнёт разговаривать, а я уверен, что Блэквеллы злопамятны, Натаниэль.

  Больше не было нелепых уколов со стороны Аннабель и её брата. Они лишь наблюдали за многочисленными участниками состязаний. Анна лишь систематически морщилась и конфузилась, а в глазах её сверкала ярость и презрение.

  Наконец Турнир официально открылся, участники вышли на всеобщее обозрение, и Артемис поспешил присоединиться к ним.

  – Леди Кларк, – позвал Уолтер опоздавшую Николь, которая выглядела немного взъерошенной и запыхавшейся, – Николь, здравствуй.

  – Здравствуй, Уолтер! Здравствуйте, маленький Герцог, – улыбнулась девушка Эндрю и нежно дотронулась до его протянутой ручки, – Уолтер, как ты узнал, что это я?

  – У слепых хорошо развиты оставшиеся органы чувств. Присядь, пожалуйста со мной, мне нужны глаза, Ники.

  Николь села рядом с облегчением, ведь это значило избавиться от компании Аннабель, которая демонстративно избегала общения с Графом. Леди Кларк не сводила глаз с участников Турнира, которые тянули жребий и на протяжении всего первого этапа соревновались в разных состязаниях. Сиделка Бэт за всё это время три раза приходила и уносила Эндрю, чтобы покормить или прогулять, но Николь и Уолтер сидели всё время, всецело поглощённые происходящим на арене.

  – Франческо! – позвал Уолтер тихо, а слуга тут же появился рядом, – Как твой Хозяин?

  – Плохо, Граф, Маура выхаживает его, но бред не прекращается.

  – Восточное крыло потушили?

  – Да, сир.

  – Позаботься, чтобы там навели порядок. Никто не должен узнать об этом взрыве.

  – С вашего позволения, сир, но взрыв слышали гости, что прибыли на Турнир.

  – Тогда нужно представить всё как игры с фейерверками, коих у Лорда Блэквелла целый подвал. Думаю, сегодня можно их взорвать после Турнира, только поторопитесь с подготовкой.

  – Блестящая идея, Лорд Вон Райн. Я распоряжусь, чтобы Мордвин второй раз за день сотрясся от взрывов, но на этот раз небо будет сиять.

  Франческо удалился с поклонами, оставляя Уолтера с Николь, которая тихо прошептала:

  – Как много участников...

  – К концу сегодняшнего состязания останется не больше двадцати, в следующем этапе должно остаться человек 10, которые будут сражаться уже в финале за Графиню.

  – Прости, Уолтер, я немного устала и наверно поеду домой. – встала Николь и удалилась с тихими извинениями, в момент, когда увидела среди участников Барона Кэмптон.

  Глава 37

  Вдохновило:

  Lorde – Everybody Wants To Rule The World

  Daniel Licht – Blood Theme For Strings

  Уолтер подвинул кресло ближе к Блэквеллу и шепнул ему на ухо:

  – Ну как ты?

  – Заебись! – тихо ответил Блэквелл, глядя неотрывно на Бэт, которая не могла успокоить Эндрю.

  – Ты меня сильно напугал.

  – Тебя? Напугать? Это возможно?

  – Я был уверен, что ты не выкарабкаешься. Тебя спасло чудо.

  – Я прикован к креслу. Чудесно, да?

  – Через пару месяцев встанешь на ноги, если всё хорошо будет.

  – Я и так уже две недели в этом ёбанном кресле, а до этого в постели несколько дней! Я в жизни столько не сидел на месте и сидеть не буду! – зарычал он и попытался встать, опираясь на руки, но ноги висели безжизненно.

  Руки начали подводить, и он рухнул на кресло. Эндрю истерично заплакал, и Блэквелл запрокинул голову на спинку кресла и начал тяжело дышать:

  – Уолт, я сдаю.

  – Вижу, – тяжело сказал Уолтер, – Ты потерял контроль над собой.

  – Скоро и власть уйдёт из моих рук, всё пойдёт крахом.

  – Шанс ещё есть, – не слишком уверенно сказал Граф, – Винсент, ты обязательно что-нибудь придумаешь.

  Блэквелл посмотрел на своего плачущего сына задумчиво:

  – Эндрю с того взрыва не может успокоиться. Я напугал его, – Блэквелл тряхнул головой, прогоняя отчаяние, – Отвлеки меня, бога ради!

  – А можно я? – спросил Артемис еле скрывая самодовольную улыбку.

  – И чем? Тем, что ты второй в турнирной таблице? – монотонно спросил Винсент и зевнул, – "Второй" – это так себе достижение, Риордан, на тебя ставки были выше.

  – Ему нет никакого резона бороться за первое место, – вступился Уолтер, – Так-то приз – брак с Анной, а это скорее добровольное сошествие в ад. Не жалко тебе его?

  – Тут дело принципа. Мой заместитель должен быть лучшим во всём.

  – Винс, да упаси его Бог победить!

  – Пусть держится на первом месте до финала, а там мне решать! – сурово сказал Винсент и запрокинул голову, не желая продолжать спор.

  – Так сказать-то можно!? – возмутился Артемис, – Я вообще-то Турниром занял лишь для отлучения глаз, если ты помнишь, Ваше Величество! – он стремительно подошёл к Блэквеллу и кинул ему на колени свиток совершенно неучтиво, за что Блэквелл снизошёл до него удивлённым взглядом.

  – Что за истерики? У тебя месячные?

  – Читай, блядь! – рыкнул Риордан и взял себе стул, садясь рядом с Уолтером и Блэквеллом, – Ты среди нас один полноценно-зрячий, так что не выёбывайся и читай!

  Этот выпад был необычно дерзким даже для Артемиса, но Винсент спокойно развернул свиток, рассматривая его с интересом:

  – Ну надо же... – восхитился он, – Подлинник!

  – И ведь ты уже понимаешь где я его взял? – вновь заулыбался Аретмис.

  – Риордан, да говори ты уже! – изнывал от любопытства Уолтер, – Ты нашёл его, да? ДА!?

  – Ох, Уолти, – торжественно завёл Артемис, – Какой-то ты нетерпеливый, что бы сказал твой отец?

  Винсент сделал жест молчания, чем привлёк внимание Артемиса и тот тут же умолк.

  – Это... – начал Блэквелл, – Тот самый потерянный кусок инструкций Эдамана Вон Райн, – кивнул Блэквелл, скользя глазами по строчкам текста с напряжением, – А нашёл его ты, Арти... – он задумчиво поднёс палец ко рту и прищурился, на что Артемис было открыл рот, пытаясь рассказать о своём подвиге, но Блэквелл оборвал весь торжественный рассказ, – У Флэтчера в тайнике?

  – Чёрт тебя дери! – разочарованно произнёс Артемис, которому не удалось удивить Герцога, – И откуда ты это знаешь?

  – Это неважно... Я боялся бы осквернить память Дронго неверными догадками, но к моему большому сожалению, они верны, – с искренней грустью заговорил Блэквелл, – Мне больно говорить это, но Флэтчер долгие годы играл лишь в угоду своим целям, каким – я не знаю теперь точно.

  – Сложно поверить, – нахмурился Уолтер, – Он же был другом Феликса, обучал для Сакраля магов и всегда выступал на стороне твоей семьи, Винс.

  – И я так думал. Вообще-то это всё ещё может быть правдой, точнее её частью, но в целом, Флэтчер не раз пытался мною манипулировать, а в последнее время из кожи вон лез, только ведь это не так просто...

  – Но зачем ему это? – поинтересовался Артемис.

  Винсент снова вздохнул и повертел в руках свиток с грустной улыбкой:

  – Здесь говорится об одной ценности, способной перевернуть мир, обозначая новые порядки и новых сильных мира сего. Обладателю этого оружия не нужно будет иметь знаменитых предков, большую армию или деньги для того, чтобы перестроить мир под себя, всего-то и нужно... – он прервался и тяжело вздохнул, в общем-то, давайте я лучше зачитаю:

   "Главная причина, по которой Дориан меня не убил, хотя так жадно этого хотел столько лет, в том, что я – суть его предназначения Хранителя. Вон Райны – инициаторы геноцида Элементалей, и вот, один из нас родился с даром Квинтэссенции, или же, как верно говорят в народе «с проклятьем Акаши», обозначая свой иммунитет перед карой великого Герцога Мордвин. И посему, чтобы я не делал, как бы не мешался на пути великому Элементалю, я всё же жив. Я умру естественной смертью, поскольку видел это не раз в своих видениях, оставив великое наследие своим бестолковым потомкам, ведь без моих трудов они будут вариться в местечковых интригах, и закулисных играх, совершенно бесполезных.

  На предыдущих страницах я дал чёткие инструкции без объяснения причин, но сейчас, когда моя дальновидность заходит в тупик, я хочу оправдаться перед потомками.

  Я всегда знал о своём величии, как любой из представителей нашей семьи, но глупо было бы, имея мою склонность к Стихии Хаоса, стремиться обладать уровнем магии выше, чем есть у меня. Жизнь и смерть две стороны одной медали, а я не хочу расставаться с самым дорогим наследием моих предков, имя которому Мозг.

  Квинтэссенция – капризнейшая из материй, но далеко не сильнейшая. Примаг Квинтэссенции, а это уже само по себе почти невозможно, уступит в силе Примагу Саламандре, безусловно. Так что, я никогда не стремился догнать уровень Дориана Пемберли-Беркли, хотя причина не только в этом. Во-первых, я поставил себе куда более специфическую задачу: совершенствовать свой дар предвидения, что позволит достичь моих целей, лишь отдалив срок, но Вон Райны ждать умеют. Во-вторых, я, будучи носителем великой крови, должен пустить своё семя в будущее, в отличие от этого идиота Герцога, который не может иметь детей только из-за своей неуёмной жажды магии. Сейчас он выиграл битву, но не войну, которую я начал с ним много лет назад. Эту войну выиграют мои потомки, для которых я припас сокровища куда ценней, чем звонкие монеты.

  Мне 52 года, и за всю жизнь я так и не постиг суть Квинтэссенции до конца, знаю, что я тесно связан с Хранителем Стихий, с Герцогом, которого всей душой презираю. Он вскоре умрёт от страшного огненного взрыва в муках, и унесёт с собой много жизней и одно из крыльев Мордвина. Но даже тогда я не вздохну спокойно, ибо придёт на его смену новый Хранитель, новый Герцог из другого рода. Род Блэквеллов будет новым томом в истории, хотя пока они не внушают страха, судя по плебейским лицам, но Вон Райны должны быть крайне осторожными с этой семьёй. Я вижу много опасных для моего рода представителей этой семьи, но один из них для меня наиболее не приятен. Я вижу его в далёком будущем, там, где моё предвидение теряет чёткость и датировки. Этот Блэквелл будет угрозой всей нашей семье, он будет сильнее всех прочих, когда-либо ходивших под солнцем, и нельзя допустить его спокойной жизни. Он будет Саламандрой, как и тот из Хранителей, что уже много лет дышит мне в затылок, и так же, как и у Пемберли-Беркли, я вижу его Чёрный Взгляд Архимага.

  Его сила будет настолько безграничной, что даже любой другой Архимаг будет бессилен перед ним, ровно как и Демон, которого создаст мой род. Успеть создать Некроманта надо до появления этого Хранителя, никак не иначе.

  Как я и говорил, Хранитель связан с той силой, что он обязан оберегать. Мордвин – оплот древней силы, он не движим, он есть главное преимущество, не позволяющее свергнуть те устои, что чужды мне. Этот замок, это место, на котором он вырос – сердце Сакраля, меня невообразимо тянет туда природа Квинтэссенции, которая может подчиниться лишь Хранителю. Поэтому я не развиваю силу, чтобы не подчиняться отвратительной пагубной власти Герцога. Сильнейший из Хранителей, носящий фамилию Блэквелл, будет распоряжаться сильнейшей Квинтэссенцией. Не смотря на мою брезгливость к глупости того мага, что развил в себе такую мощь, мне жаль его. Жаль потенциал. Я обращаю свой взор пророка в будущее и вижу в этом маге красивейшую из женщин, чистой воды совершенство во всех начинаниях, и улыбаюсь, когда вижу в её глазах демона, а она улыбается мне.

  Улыбаюсь потому, что у сильнейшего из Блэквеллов будет единственная слабость – его Квинтэссенция. Не будет прочнее связи, чем между этими двумя. Я вижу между ними не просто связь Хранителя и его силы, я вижу знак Вечности, которому ни в коем случае нельзя закрепиться двусторонне!

  Я призываю носителей своей крови к главнейшей миссии, когда-либо существовавшей в известных мирах. Я, маг Квинтэссенции, призываю, во что бы то ни стало, поработить энергию, которую очищает моя природа. И до гибели Демона, который послужит оружием, не использовать Искупление мага, под страхом смерти!

  А до этого: создать демона-Элементаля, что убьёт Хранителя-Блэквелла, ибо он есть главнейшая из угроз, ибо его Квинтэссенция есть главнейшее из сокровищ.

  Убить Блэквелла-Архимага.

  Да будет так!".

  Блэквелл закончил читать и запрокинул голову на спинку кресла. В комнате воцарилась тишина, все трое были погружены в мысли. Тишину нарушил Артемис:

  – Разве это не жутко?

  – Ты про то, что 350 лет назад этот ублюдок видел нас насквозь?

  – Нет. Я про то, что я сижу рядом с самым сильным человеком, когда-либо существовавших и он себя не всегда контролирует. Ебать, как жутко!

  Блэквелл криво улыбнулся, а Уолтер нетерпеливо произнёс:

  – Это великое счастье, что эта часть трудов Эдамана не попала к Алистеру. Винс, ты же не отчаялся из-за этого окончательно?

  – Вовсе нет. Всё и так было очевидно.

  – Есть мысли? Я вижу, что есть.

  – Сначала ты, мой друг.

  – Я выиграл спор!

  – Какой?

  – Мы с Роландом всегда спорили кто генетически выведен: ты или твой брат. Я говорил, что Элайджа создан как противодействие тебе, а он, что ты создан Эвой Вэйнс. Я выиграл! – самодовольно улыбнулся Уолтер, – Есть ещё плюс. Тут чёрным по белому написано, что обладатель Квинтэссенции – есть движущая сила. Сейчас я понимаю почему Флэтчер этого не показывал, понимаю почему него не раз были с тобой конфликты по поводу твоей жены, но теперь становится ясно почему мой отец хотел забрать... тело.

  – Фу-фу-фу! – скривился Риордан, – А вот мне нифига не понятно! Силы в теле нет, оно в духе!

  – Мой зелёный друг, – улыбнулся Уолтер, обращаясь к Артемису, – Но ведь дух связан с телом, на котором стоит знак Вечности, и это решающий аргумент! Это можно было бы рассматриваться в рамках легенды об "Ангельской вечности", но ведь Винсент убедился в том, что Алиса не вполне мертва, – он перестал улыбаться, – И, как оружие, она может существовать, и это наверняка подразумевалось моим предком, и обладание ею – цель моего отца.

  – Хотите сказать, что её хотят видеть демоном?

  – Именно так. Демоном довольно легко управлять, – тихо ответил Уолтер, – Алиса чистит магию, с которой сейчас кризис. Представь... – он вздохнул и мазнул руками в объёмном жесте, – Воздух, все мы им дышим, он бесплатный! В один момент его становится всё меньше и меньше, люди задыхаюсь и приходят к правителю, чтобы тот решил проблему, а он не в силах. Всё, что он может это сказать "дышите меньше, экономьте воздух", но этого для людей мало. Поднимается бунт, власть свержена и убита, и в этот момент появляется добрый волшебник, владеющий неиссякаемым запасом кислорода, но давать даром он свой ресурс не хочет. Ему платят налог на воздух, боготворят его за то, что по сути общее, а он этот свой ресурс просто нагло прикарманил.

  – Я не настолько тупой, чтобы такие вещи мне объяснять. – хмуро ответил Артемис, – И! Если я правильно понял, Алиса в прошлом... то есть я хочу сказать, что это вряд ли то обстоятельство, в котором я однозначно сказал бы "Она в безопасности", потому что это вовсе не так.

  – Надо подумать, – не слишком убедительно произнёс Винсент, – Действия в прошлом доносятся до нас фактами, которые уже свершились. Мы можем поднять архивы Алекса, чтобы убедиться, что ничего плохого с Алисой не случилось, только... – он сделала паузу и спрятал в ладони лицо, становясь безнадёжно разочарованным, – Только я – калека, Уолтер не может читать, а тебя, Риордан, я не могу выслать в Ординарис, ведь оставлю Сакраль без защиты... да и ты у нас осуждённый на смерть. – и он неожиданно сокрушительно ударил кулаком по подлокотнику своего кресла, который конечно же сломался надвое, – Я снова должен выбирать: долг или любовь. Как мне это надоело!

  – Думаю, мы можем положиться на Алекса, – участливо добавил Уолтер.

  – Я не верю Алексу! Я отдал ему Алису, а она пропала...

  – В этом нет его вины.

  Блэквелл лишь громко фыркнул и отвернулся, сдерживая гнев, в котором прибывал почти постоянно. Он был не намерен больше говорить, а Уолтер знал, что в такие моменты Винсент подгружается в свои мысли и чаще всего сидит очень тихо, глядя в огонь. Обычно это сопровождалось бокалом алкоголя, размеренным дыханием и потрескиванием огня, но в этот раз были абсолютно нехарактерные звуки: сначала тихий звон цепочки, затем щелчок и открывание металлической крышки, далее тяжёлый вздох и... щелчок пальцами. Прошло какое-то время и раздался ещё один щелчок, и это продолжалось, пока слуга не увёл Уолтера из библиотеки на ужин:

  – Ты идёшь? – спросил Уотлер у друга и тут же поправил себя, ведь Блэквелл был в инвалидном кресле, – Ты будешь ужинать?

  – Нет... – отстранённо ответил мужчина и замолчал.

  – Винс... – не отступался Граф, – Надежда ведь есть. Просто мы не видим какую-то маленькую деталь, которая на деле очень важна.

  – Верно. – снова щелчок пальцами и тихая обнадёживающая фраза, – Я закрепил знак с двух сторон.

  – Какой?

  – Ангельская Вечность.

  Уолтер замолчал на секунду и улыбнулся:

  – Тогда это и есть ваш коридор во времени. Он между одним и вторым знаком. Но ты не похож на человека, который обрёл надежду... почему?

  Вместо слов Винсент оголил свой потухший знак на ключице и прокомментировал:

  – Потому что знак светился лишь в прошлом.

  – Может тут другая зависимость? Может он светится тогда, когда два знака рядом?

  Очень обречённо Винсент махнул головой и прикрыл от боли глаза, ведь даже подумать было страшно о том, что он собирался произнести.

  – Нет, Уолт. Он светится, если второй такой же на живом теле. – произнёс он с тяжестью и сделал сокрушающий вывод, – С Алисой и ребенком что-то случилось.

  И снова щелчок пальцами.

  Глава 38

  BANKS – Waiting Game

  Lana Del Rey – Dark Paradise

  Без особого энтузиазма Алиса пробралась в заброшенное подземелье под Парижем, куда за неделю до этого за волосы перетащила Ирэн Барко. Белокурая пленница с грязными слипшимися волосами сидела на деревянной лавке и смотрела на тухнущий огонёк масляной лампы, которую Алиса оставила на всякий случай.

  – Надо же... до меня снизошла звезда с неба. – иронизировала пленница, которая на зависть многим другим особам женского пола, редко теряла самообладание.