Текст книги "Месть Осени (СИ)"

Автор книги: Анна Бахтиярова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 24 страниц)

– Да что вы... Как вы... Чего придумываете-то...

– Иди уже, – бросила Марла с усмешкой и подмигнула Мари, вогнав ее в краску.

Эрм, тем временем, неожиданно решил подчиниться. Взял Тема за локоть и потянул к выходу.

– Какие вы все вредные, – проворчал мальчишка, но со стражником пошел. Фамилия Рата ему была знакома не понаслышке. Не забыл, кто сбросил Яна в овраг.

Эрм и Тем ушли, а Мари с Марлой сидели за столом напротив друг друга и молчали. Многое предстояло обсудить, но каждая предчувствовала, что не услышит ничего обнадеживающего. Марла уже получила тревожные новости о семье. Точнее, об отсутствии оной (Борга и Шаамэя сложно брать в расчет). Но, кажется, тайную стихийницу Осени волновала судьба не только родни, однако она страшилась задавать вопросы. Точнее, страшилась услышать ответы на них.

Мари заговорила первой, устав от гнетущего молчания. Начала с самого важного.

– Сегодня в городе арестовали стихийницу. Обещали казнить, когда приедут маги. Я была знакома с ней. В нашем мире. Сесилия Кейли отнюдь не гений. Но и не идиотка, которая запросто бы попалась. Осу Рата, скажите, в этом мире есть способы вычислять стихийников?

Марла ответила не сразу. Вздрогнула, услышав обращение, и болезненно поморщилась. Слишком отвыкла его слышать за долгие годы.

– Да, способы имеются. Поэтому я большую часть жизни провожу на кухне и стараюсь не казать носа из гостиницы. У высокопоставленных горожан есть подвески, подаренные магами. Из серебра. Они темнеют, коли рядом оказывается наш брат.

Мари в сердцах ударила кулаком по столу, угодив в пролитое какао, но едва ли это заметила. Марла тоже не обратила внимания на казус и продолжила:

– Подвесок не много. Но риск попасться есть всегда. История твоей знакомой тому доказательство. Как и история моей младшей сестры. Мы попали сюда вместе. К несчастью для нас обеих. Одна я, быть может, договорилась бы с дамой, что охраняла грань. Но Луиза – моя незабвенная сестричка – ее оскорбила, наговорила гадостей. Привыкла, что все вокруг пляшут под ее дудку. Вот так мы и лишились шанса вернуться домой.

Мари мимоходом отметила, что Марла произнесла слово «дама». Наверняка, это та же самая женщина, что отправила в большой мир их с Эрмом. Просто в те времена она была гораздо моложе.

– Вашу сестру казнили? – спросила Мари прямо.

– Да. Маги, – в голосе Марлы не прозвучало и намека на сожаление. Видно, сестренка доставила немало неприятностей. – Она сама напросилась. Всё лезла на рожон. Не хотела жить простой жизнью. Жаждала выскочить замуж за какого-нибудь богача. Всё твердила, что не собирается прозябать в нищете. Хотя какая нищета? Талант у нее был, как оказалось. Выучилась на швею. Клиентки в очередь выстраивались. Но этого было недостаточно. В конце концов, богач подходящий нашелся. Да только Луиза не учла, что у его папеньки имеется подвеска, что стихийников вычисляет. Мне повезло. Я тогда уже перебралась в Восточный, а Луиза оставалась на старом месте. Никому не говорила о моем существовании. Еще бы, сестра-кухарка! Негоже о таком рассказывать.

Мари постаралась скрыть истинное отношение к словам Марлы. Ни к чему нагнетать. Но ей не понравилось, как та отзывалась о Луизе. Некрасиво это. Луиза мертва. Убита за то, что родилась не человеком, а Марле даже годы спустя не дает покоя желание сестры добиться богатства и положения в обществе. Что тут скажешь? Стихийники везде остаются стихийниками. Хоть дома, хоть в чужом мире. Всё им вечно не так...

– Твоя очередь, – Марла посмотрела испытывающе. – Рассказывай, кто вы такие.

Мари ждала этого вопроса, но не боялась. Марла не старушка, охраняющая грань между мирами, не распознает ложь. И недомолвки.

– Тем, как вы сами догадались, сын Осени. Но он не из Дворца. Живет... то есть, жил на срединной территории. Эрм – стражник в Зимнем Дворце. Я тоже стихийница Зимы. Считаюсь наполовину человеком. Но на самом деле, я полукровка. Во мне есть и Весенняя кровь. Но это долгая история.

Мари всем видом дала понять, что подробностей не будет, но Марла и не собиралась лезть в душу. Просто спросила:

– Как твоя фамилия?

– Ситэрра.

– Ого! Значит, ты высшая? Хотя и полукровка?

– Да, мне повезло. Или не повезло. Это с какой стороны посмотреть, – Мари усмехнулась. – В детстве я мечтала жить на срединной территории, но оказалась во Дворце.

– Чем занимаешься?

– Работаю на Короля Инэя. Я его младший секретарь.

Брови Марлы приподнялись. Но удивила ее вовсе не должность Мари.

– Значит, теперь Король Зимы – Инэй Дората. Быстро же летит время. Помнится, когда я покинула дом, он был еще младенцем, а Королева Северина ждала второго ребенка. Поговаривали, будет девочка.

– Нет. Родился сын. Принц Снежан. Он погиб в юности. Кстати, Королева Северина жива и здорова, отравляет жизнь всем, до кого получается добраться.

Марла весело хмыкнула.

– Кто бы сомневался. А как Сентябрина? Я всегда была уверена, что она переживет всех нас вместе взятых.

– Она умерла два года назад. На троне. Теперь правит старший сын – Злат Орса. Пришлось проходить в Принцах до седых волос.

– У него большая семья? – спросила Марла странным глухим голосом. Будто через силу.

– Четыре дочери разных возрастов. Третья – Зарина – недавно вышла замуж, а младшая Де-Вин – совсем ребенок. Зарина та еще мегера, а ее муж...

Мари осеклась, заметив, как помрачнела и будто еще постарела Марла.

– Я что-то не так сказала? Понимаю, клан Орса – ваши бывшие повелители, но...

– Нет, не понимаешь, – перебила Марла и тяжко вздохнула. – Дело не в этом. А в том, что... что... до перемещения сюда, я была... была официальной невестой Злата.

Ого! Оставайся в чашке еще какао, Мари разлила бы его не хуже, чем в первый раз.

Невеста Злата?! Ну, дела!

– Блестящая рокировка, не правда ли? – горько рассмеялась Марла. – Собиралась в Королевы, а провела большую часть жизни на кухне.

– Мне жаль, – прошептала Мари, но Марла махнула рукой.

– Что уж теперь жалеть. Бывают судьбы похуже. Эта девочка... как ее? Сесилия? Вот кому точно не подфартило. Как и сестре моей бедовой. Не смотри так, малышка. Вижу-вижу, стараешься скрыть осуждение. Но мне есть, за что злиться на Луизу, пусть ее давно и нет в живых. Это по сестричкиной милости мы оказались здесь. Виноват, конечно, мальчишка, который нам треклятые бусины под ноги кинул. Но это Луиза с ним поссорилась, а я попала под горячую руку.

В ушах застучало от волнения. Марла знает владельца бусин?!

– Кто он? Тот мальчишка? – спросила Мари зловещим шепотом.

– Вряд ли ты с ним знакома, – проворчала несостоявшаяся Королева Осени. – Один из наших. Избалованный, считающий себя выдающимся и неповторимым. Его имя Лайнус Вилкоэ. Там всё семейство с гнильцой.

– Не всё, – прошептала Мари и зажмурилась.

Почудилось, потолок обрушился и проломил череп. Лайнус Вилкоэ – отец Далилы, недавно почивший. Мари не часто доводилось общаться с ним. И всё же он никак не походил на «мальчишку», что описала Марла. Впрочем, стихийники меняются. Не все. Но некоторым удается. К тому же, если бусины хранились в семье Вилкоэ, это многое объясняло. В Осеннем Дворце оставался представитель клана, жаждущий поквитаться с «безродной» дочерью Зимы...

– Так ты знаешь Лайнуса? – спросила Марла удивленно.

– Да. Моя близкая подруга – Далила Вилкок. Она дочь Лайнуса от второго брака.

– Вилкок? – переспросила Марла. – Четвертая степень?

– Верно. Далила родилась на срединной территории. Лайнус Вилкоэ покинул Замок, чтобы жениться на полукровке – стихийнице, в крови которой перемешались Весна и Лето.

Марла ахнула, покачала головой.

– Чудные дела творятся. Кто бы мог подумать...

– Но у Лайнуса во Дворце остался сын от первого брака. Он вырос мерзавцем. И у него на меня зуб. Очень большой зуб. Хотел подставить, а поплатился сам. Кстати, это он женат на третьей дочке Злата. Славная парочка. Стоят друг друга.

Марла молчала, смотрела на Мари пристально, догадавшись, что за ее эмоциональным монологом кроется нечто личное. Такое, от чего волосы встают дыбом от злости. Такое, во что лучше не вмешиваться, чтобы не провоцировать ярость и не бередить раны.

– Вы ведь искали выход, верно? – задала Мари еще один важный вопрос минуту спустя, когда прогнала образ Трента Вилкоэ, лезущего с поцелуями и изображающего влюбленного.

– Ты и сама знаешь ответ. Бродила по лесу в надежде встретиться с той дамой, звала ее, умоляла пощадить. Перелопатила множество книг. И ничего не добилась. Как видишь, спустя почти четыре десятка лет я всё еще здесь.

– А вы не пытались.... наладить жизнь?

Марла посмотрела насмешливо.

– Ты о замужестве? Конечно же, нет. Подвески хранятся лишь у избранных семей. Можно было выйти за простого парня. Но замужество означает появление детей. Детей-полукровок. Безумие – подписывать им приговор еще при рождении. Они всегда будут в опасности. Нельзя так. Никак нельзя. Да и любила я своего Принца, не могла забыть. Он женился, само собой. Но как иначе. Наследник престола. Обязан произвести на свет новое поколение клана Орса. Вот только не думаю, что он меня забыл. Наши родители сосватали нас еще в младенчестве. Свадебный договор не заключали. Но это и не требовалось. Устные договоренности между кланами, как наши, не отменяют. Мне и Злату полагалось смириться с решением родителей. Но вот сюрприз – мы влюбились. По-настоящему. Жить друг без друга не могли.

Марла смотрела в никуда. Но видела Осенний Дворец и Принца Злата. Влюбленного Принца. И себя – юную красавицу, полную надежд.

– Мы оба ненавидели приемы и официальные торжества. Во Дворце каждый праздник для нас превращался в пытку: бесконечное число обязанностей и сотни прикованных взглядов. Поэтому Злат устраивал для меня что-нибудь особенное. Ужин при свечах на крыше Замка. Праздник для двоих на тайном этаже. Волков-то мы не боялись, они беспрекословно подчинялись нам обоим. А в день моего совершеннолетия мы сбежали с маскарада из Дворца и танцевали у моря под дождем. Стражники, что охраняли выход, не признали нас под масками и не остановили.

Мари не испытывала к нынешнему Королю Осени ни капли уважения, но в это мгновенье пожалела его прежнего. Похоже, юному Злату была небезразлична Марла Рата. После потери невесты жизнь рухнула. А дальше... дальше оставались лишь долг и обязательства. Наверное, Злат сам не заметил, как превратился из юноши, устраивающего сюрпризы для любимой, в мелочного стихийника и любителя подковерных игр.

Что ж, у каждого своя судьба. Хотя, если подумать, у небес дурное чувство юмора. Две несостоявшиеся Королевы сидят на кухне напротив друг друга без надежды однажды вернуться домой...

– Спокойной ночи, – Мари поднялась из-за стола. – Мне нужно всё это переварить.

– Переваривай, – разрешила Марла. – Только недолго. Вам троим следует уехать из Восточного. И поскорее. Да-да, ты не ослышалась, дочь Зимы. Я первая сюда перебралась и жила себе тихонечко не одно десятилетие. Последнее, что мне нужно – это три неосторожных стихийника под боком.

Мари не удостоила Марлу ответом. Просто ушла. Хотя в душе признавала, что кухарка права. Восточный – ее дом. А появление новичков грозит проблемами. Особенно теперь, после ареста Сесилии Кейли.

****

С отъездом не задалось. Во-первых, Эрм категорически не согласился с ультиматумом Марлы. Мол, уезжать в никуда с насиженного места – безрассудство. Во-вторых, власти Восточного заподозрили, что Сесилия проникла в большой мир не одна, и расставили посты на въездах в город, снабдив охранников подвесками. Время от времени рослые парни разгуливали с ними и по улицам в надежде вычислить чужаков. Какой уж в таких обстоятельствах отъезд? Троица сидела в гостинице, не смея высовываться на улицу. Тем нарочно подрался с мальчишкой, живущим по соседству, чтобы госпожа Рирден, увидев его непрезентабельную физиономию, не отправляла по поручениям. План сработал, но теперь Тему приходилось чистить вдвое больше обуви, чем раньше, а еще драить пол в коридорах.

У Мари не оставалось времени для раздумий и сожалений. Приходилось работать с раннего утра до позднего вечера с короткими перерывами на еду. Все комнаты в гостинице внезапно оказались заняты, а желающие заселиться всё стучались и стучались в двери. Весть о поимке стихийницы в мгновение ока разнеслась по другим городам, и желающие посмотреть на необычную шпионку и ее казнь всё прибывали в Восточный.

Впрочем, Мари и не хотела ни о чем думать. Ее поглотила странная меланхолия, граничащая с безразличием ко всему на свете. В самом деле, какая разница, что происходит вокруг, когда вся твоя жизнь ограничена мрачным серым зданием? И так будет всегда, независимо от того, останется Мари в Восточном или переберется в другой город. У нее нет будущего. Какая ирония, правда? Когда-то маленькая сирота мечтала оказаться подальше от Зимнего Дворца, пусть даже в людском городе, лишь бы никто не знал, что она стихийница. Желание исполнилось. Но разве этого она хотела?

…Дни бежали, но маги, к которым Борсат отправил гонцов, всё не объявлялись. Мари почти поверила, что им нет дела до предполагаемой стихийницы, или же они не настолько могущественны, как хотят казаться. А что? Кланы стихийников вырождаются, почему тому же самому не произойти с магами? Увы, в одно утро на кухню во время завтрака прислуги вошел хозяин гостиницы господин Рирден со свежей газетой в руках.

– Завтра казнь, – объявил он без предисловий. – Вы все, кроме мальчишки, обязаны явиться на главную площадь. Это не обсуждается. Таков приказ Борсата.

Лоб Мари мгновенно покрылся холодным потом. Казнь? И ей предстоит смотреть?

Небо! Она смирилась, что ничем не может помочь Сесилии, но стоять рядом и ничего не делать, это слишком. Пусть девчонка и враг.

– Нас ждет неприятное зрелище, – проговорила Марла, заметив бледность Мари. – Не для юных девиц. Но придется сходить. Приказ есть приказ.

Та поняла, что хотела сказать кухарка. Неявка на площадь вызовет подозрения. А это опасно. Для всех четверых. Смертельно опасно. Хорошо хоть Тему не требовалось присутствовать. Не хватало еще заставлять детей смотреть на убийство!

Ночью перед казнью Мари мучили кошмары. Снилось, что она сама стоит рядом с Сесилией перед магами, причем, последние выглядят жуткими великанами с зубами, похожими на кинжалы. Любого пополам переломят. В два счета! А посреди толпы улыбался Трент Вилкоэ, упиваясь победой над безродной девчонкой.

«Ты сама себя накручиваешь», – проговорил в ухо знакомый голос.

Женский голос.

Мари осознала, что всё ещё стоит на эшафоте, но вокруг никого нет. Ни магов, ни Сесилии с Трентом, ни толпы, пришедшей поглазеть на казнь. Остался лишь голос. Голос гадалки Вирту.

«Я не...»

«Накручиваешь-накручиваешь».

«Тебя здесь вообще нет».

«Откуда тебе знать? Я же раньше давала тебе подсказки».

«Так подскажи снова!» – вспылила Мари.

Но Вирту не собиралась помогать. По крайней мере, в этот раз. Рассмеялась и исчезла, оставив приемную дочь одну на пустой площади.

Но одну ли?

Мари прищурилась. Вдалеке, где начиналась кривая улочка, стоял Витт Мурэ. Он не замечал младшего секретаря. Горячо спорил с... с...

Мари чуть глаза не протерла!

Парень спорил со старушкой. Той, что охраняла грань.

«Витт! Витт, мы здесь!»

Но он не услышал. Сказал что-то старушке и пошел прочь, засунув руки в карманы, вглубь улочки, где его ждали трое незнакомый парней...

…Проснулась Мари разбитая, не готовая к испытаниям дня. Марла, увидев ее помятое лицо, потрепала по щеке и протянула платок.

– Повяжи на голову. Не дайте небеса, узнает тебя девчонка приговоренная. Всем нам конец. И постарайся не нервничать. Я и кавалер твой будем рядом.

– Эрм мне не кавалер, – ответила Мари без выражения. – Он мой охранник.

Марла пожала плечами.

– Одно другому не мешает.

...Мари уже видела главную площадь Восточного. Специально заглядывала посмотреть в один из походов в библиотеку. Площадь, как площадь, пусть и огромная, гораздо больше, чем в городах родного мира. Но сегодня она преобразилась до неузнаваемости. Появились деревянные постройки в несколько этажей с местами для «зрителей». Для высокопоставленных «зрителей». Народ попроще выстраивался внизу – в шеренги. Впрочем, благодаря высокому эшафоту главное «действо» будет доступно всем. Никто ничего не пропустит.

Мари оказалась между Эрмом и Марлой, мысленно порадовавшись, что им стражи порядка приказали встать далеко от эшафота. Сесилия вряд ли признает. Если вообще будет в состоянии на кого-то смотреть. Мари приказывала себе успокоиться и отстраниться. Всё равно невозможно ни на что повлиять. Но ее трясло, как травинку в бурю. Эрм почувствовал состояние юной госпожи и крепко сжал ладонь. На мгновение Мари испытала неловкость, но тепло его руки придало сил.

Она смотрела прямо на эшафот, почти не моргая. Она выдержит, раз так надо.

Это испытание. Просто испытание на прочность.

Но Сесилию всё не выводили и не выводили...

– Почему они тянут? – спросила Мари Марлу.

– Не знаю. Ох...

Они получили ответ. Жуткий ответ.

От одной шеренги к другой шла грозная процессия во главе с Борсатом, незнакомым высоким мужчиной и... бабкой, что торговала целебными зельями. Незнакомец держал в руках подвеску из серебра с переливающимся камушком.

Они искали стихийников! Чужаков и шпионов!

– Стой на месте, – приказала Марла шепотом. – Побежишь, сделаешь хуже.

«Куда уж хуже?» – хотелось закричать Мари, но она смолчала.

Язык будто приклеился к гортани. Или примерз.

Троим стихийникам не оставили и шанса на спасение. Если подвеска определяет их брата, всех ждет неминуемая гибель. Сон, впрямь, в руку. Придется стоять на эшафоте рядом с Сесилией. Мари никогда не вернется домой. Не увидит родителей и друзей...

Она уставилась на камни под ногами, но когда неприятелям осталось сделать с дюжину шагов, яростно посмотрела на целительницу. В конце концов, она высшая стихийница. Принцесса! Умирать, так с гордо поднятой головой.

Бабка почувствовала взгляд. Поморщилась и... остановилась.

– Заканчивай этот балаган, Эвин.

Незнакомец удивленно повернулся к целительнице.

– Ты слышал меня, внучок, – бросила она капризно. – Я устала. Либо приступаем к главному, либо я ухожу. Ты тратишь мое время впустую.

Внучок?! Тот самый маг, что занимает высокую должность в столице?!

Мужчина заскрежетал зубами, но послушался. Сделал знак шедшей на расстоянии охране и спрятал подвеску в карман. Взял бабку под руку и повел к постройкам – на лучшие места. Но прежде, чем уйти, целительница подарила Мари веселый взгляд и подмигнула.

Тайная Принцесса не понимала, зачем бабке понадобилось их спасать. Но было яснее ясного, та затеяла свою игру. Какую? Это предстояло понять позже. Пока же всё внимание приковалось к эшафоту, на который вели Сесилию Кейли – бледную и растрепанную.

– Знаю, среди вас есть те, кто сомневается в предъявленных шпионке обвинениях, – проговорил мужчина, которого целительница назвала внучком. Он успел усадить бабулю среди других «зрителей» и подняться на эшафот. – Я не стану использовать подвеску для доказательств. Сделаю кое-что другое – более наглядное.

Маг щелкнул пальцами и... Сесилия вскрикнула.

А в следующий миг произошло невероятное. Маг толкнул девчонку на землю, а она с яростным воплем послала в него снежный вихрь. Попыталась защититься. Защититься с помощью погодной магией! Невозможно? Но Мари видела это собственными глазами. Как и все горожане, собравшиеся на площади. Они заохали в унисон.

– Кому-то еще нужны доказательства? – спросил маг насмешливо. – Полагаю, нет.

Он снова щелкнул пальцами.

Сесилия закричала. Но крик тут же смолк. «Шпионка» исчезла. Там, где она только что лежала, остался лишь пепел...

Глава 19. Ледяная работа

Мари проживала день за днем с ощущением, что выполняет один и тот же ритуал. Подъем, быстрый завтрак и работа, работа, работа: уборка, стирка, глажка. Время от времени приходилось распаковывать или упаковывать багаж постояльцев, а также приносить перед сном молоко, какао или сок. Ничего нового и необычного. Впрочем, Мари это устраивало. Она лично убедилась, насколько местные маги сильнее стихийников, и теперь сидела тихо, как мышь, почти не вспоминая о доме. Какой смысл бередить раны, если ничего нельзя исправить?

Вот только... только голова шла кругом от однообразия.

И как только Марла не сошла с ума почти за сорок лет?

Эрм старался поддержать Мари, как мог. Доставал газеты и читал вслух статьи в тайном «стихийном» убежище. Раздобыл даже пару книг с местными сказками. О доме нарочно не говорил, чтобы не тревожить лишний раз. А еще покупал мороженое в лавке через три дома. Мари ценила усилия стражника. Но это мало утешало. Она потеряла способность радоваться в день, когда столичный маг убил Сесилию, превратив девицу в пепел простым щелчком пальцев.

Один Тем не унимался. Оставаясь с Мари и Эрмом наедине, не переставая, трещал о доме. Казнь не только его не утихомирила, а, наоборот, разозлила и подталкивала к действиям. Необдуманным, само собой. Мари опасалась, как бы мальчишка не наворотил дел, но попытки его угомонить ни к чему не приводили.

– Как вы можете сдаваться?! – сердился Тем. – Надо думать о будущем!

Вообще-то Мари успела подумать. И именно о будущем. Но ничего путного в голову не пришло, кроме, как сидеть и не дергаться. Мари понимала, что домой не вернуться, и рассмотрела варианты существования в большом мире. Например, попытаться подкопить денег и купить свое жилье. Одно на троих. Но потом отвергла идею. Марла правильно всё просчитала. Пока ты наемный работник, живущий при «господах», на тебя никто не обращает внимания. Но когда ты сам себе хозяин, ты на виду, а это повышает шанс попасться и оказаться на эшафоте.

Увы, с «сидеть и не дергаться» вышла заминка. Когда с казни минуло около месяца, Марла напомнила о необходимости отъезда.

– Гроза поутихла, стихийников в Восточном больше не ищут. Вам пора собирать вещи, – объявила она Мари в один из вечеров.

Та кивнула, предчувствуя бурю в исполнении Эрма. Он и слышать не хотел об отъезде. Мари упорство кухарки тоже не радовало. Но ведь и в других городах есть гостиницы, где можно найти работу для всех троих.

Однако никуда ехать не пришлось. Внезапно появился веский аргумент, чтобы надолго задержаться в Восточном. Да такой, что Марле оставалось только смириться.

– Для тебя есть работа, Мари Торн, – объявила в одно утро госпожа Рирден. – Особая работа. Нашей целительнице, госпоже Кин, требуется помощница для приготовления зелий. Она выбрала тебя. Я, конечно, удивилась. Ты и зелья? Но с такой, как госпожа Кин, не спорят. Так что ноги в руки и марш на Темную улицу.

– Хорошо, – пробормотала Мари, хотя ничего хорошего явно не намечалось.

Разумеется, она не забыла, как целительница спасла их на площади, не позволила внуку приблизиться с подвеской, что вычисляла стихийников. Однако старалась поменьше думать о загадочной бабке. Раз никак себя не проявляет, уже неплохо. Но вот поди ж ты... Проявилась...

– Ничего не говори Эрму, – велела Мари Тему, слышавшему распоряжение госпожи Рирден. – Он обязательно вмешается и сделает только хуже.

Повезло, что стражник сегодня занят ремонтом крыши с другими работниками-мужчинами и не заметит отсутствия тайной Принцессы в гостинице.

– Но врать друг другу – последнее дело, – воспротивился мальчишка.

Мари с трудом удержалась, чтобы не напомнить ему обо всех проказах на срединной территории. Но сдержалась. Она понимала, что имел в виду Тем. Детские выходки – это одно, а ложь в сложившихся обстоятельствах – совсем иное.

– Знаю, что поступаю дурно, – призналась Мари. – Но лучше мне сначала всё разведать в одиночку. Бабке что-то от меня нужно. Иначе какой смысл приглашать? Хотела бы выдать, давно выдала, ведь так?

– Так, – признался Тем нехотя.

– А это отличный шанс выведать что-нибудь полезное. Вдруг целительнице известно, как найти вход в наш мир?

Для Тема это был о-го-го какой аргумент.

– Ладно, не скажу ничего Эрму. Но ты это... поосторожнее выведывай...

****

Мари впервые вышла на улицу после казни Сесилии и, едва сделав пару шагов, осознала, как соскучилась по свежему воздуху. Как не хватало его в четырех стенах. Она нарочно шла медленно. Глядела, разумеется, больше под ноги. Как и все вокруг. И всё же наслаждалась «прогулкой», стараясь не думать о том, что ждёт в доме номер двадцать восемь на Темной улице.

…Целительница встретила «помощницу» без восторга.

– Тебя только за смертью посылать. Идет, нога за ногу. Раз я прийти велела, бежать надо, а не плестись.

– Прошу прощения, госпожа Кин, – пробормотала Мари.

– Ничего ты не просишь, – бросила та. – Точнее, язык просит, а сама нет. Считаешь себя птицей высокого полета. Ну да ладно. Мне ты и такая сойдешь.

Мари пробрал озноб. Что значит «сойдешь»? Но спрашивать она не посмела.

Целительница махнула рукой, приглашая вглубь дома. Да не в гостиную, как в прошлый раз, а в иное помещение – то, где она готовила целебные настойки. У Мари сжалось сердце при виде склянок с порошками и перемолотыми травами. Перед глазами встала Веста, работающая в лаборатории дома в Шеруме. В такие моменты она не выглядела Королевой. Облачалась в простое платье, собирала густые волосы в хвост и вдохновенно сыпала в котел ингредиент за ингредиентом. Мари столь явственно представила мать, что на глаза навернулись слёзы, что не укрылось от внимательного взора госпожи Кин.

– Реветь собралась?

– Нет.

– Ой, только не ври. Меня не проведешь, стихийница.

Мари подавила гнев и призналась.

– Вспомнила маму. Как она работала над зельями. Вот и всё.

Целительницу устроил ответ.

– Ясно, – проговорила она со вздохом. – Жаль, ты не унаследовала ее талант. Зато получила другой дар. Точнее, его отголосок. И даже не при рождении. Но об этом как-нибудь в другой раз поговорим. Сейчас мне нужно от тебя кое-что другое.

У Мари похолодели ноги. Святые небеса! Да что от нее хотят?!

Ответ она получила мгновенно.

Госпожа Кин щелкнула пальцами и... Мари сжала зубы, чтобы не закричать. Боль разлилась по всему телу, а ее эпицентр находился на запястьях. Чудилось, будто вены вот-вот взорвутся, и кровь брызнет фонтаном в разные стороны.

– Молодец, – похвалила целительница. – Терпеливая. Только не вздумай наделать глупости. Превращу в пепел, как подружку на площади.

– Сесилия не моя подружка, – прохрипела Мари, морщась от боли и ярости, еще не понимая, что с ней сотворили. – Какой смысл вообще было ее убивать? Вы же поняли, что мы с мальчиком здесь не по своей воле. Значит, знали, что и Сесилия тоже.

– Заступаешься за девку? – усмехнулась госпожа Кин.

– Нет. Она мертва. Толку от заступничества? – Мари зажмурилась. Кровь бежала по венам быстрее, чем требовалось, и это не желало прекращаться. – Но я не понимаю – зачем? Сесилия натворила немало дел дома и заслужила наказания. Но не смерти по ложному обвинению.

Раздался щелчок, и Мари рухнула на колени. Новой боли не последовало, бабка просто продемонстрировала превосходство.

– Поговори у меня, стихийница! Не тебе рассуждать о наших порядках! Ты жива только потому, что я позволяю. Ты и твои приятели. Захочу, внучок быстро до вас доберется. А теперь вставай. Есть работа.

Мари поднялась, отряхнула платье.

Как же сильно она изменилась с тех пор, как узнала об истинном происхождении. Язык так и чесался ответить что-нибудь этакое, чтобы последнее слово не осталось за вредной целительницей. Пришлось призвать на помощь воспоминания о себе прежней – девочке, которую использовали могущественные стихийники, а она подчинялась беспрекословно, не смея пикнуть. Нужно снова превратиться в нее, чтобы выжить.

– Мои зелья популярны в Восточном и за его пределами. К сожалению, не все из них я могу готовить круглый год. Для некоторых требуются особенные условия – низкие температуры. Проще говоря – лёд. С этими зельями даже Зимой морока. Но с твоим появлением, – бабка усмехнулась, – я значительно расширю ассортимент товара.

– Но... – попыталась возразить Мари, чтобы напомнить, что лишена погодного дара.

– Не перечь! – прикрикнула госпожа Кин. – Терпеть этого не могу!

Мари закивала, мол, готова подчиняться, и проговорила тихо:

– Проблема лишь в том, что я больше не умею замораживать.

Целительница всплеснула руками.

– Тьфу! Что ж ты так туго соображаешь? Думаешь, запястья просто так болели? Сплети что-нибудь. Ну же, действуй.

Ничего не понимая, Мари зашевелила пальцами, сплела простенький узор – легкого снежка.

– Ох...

Он закружился. Под потолком. Самый настоящий снег!

– Но я не... Ох...

Мари вспомнила, как перед смертью Сесилия Кейли оборонялась от мага снежным вихрем. Девчонка смогла это сделать, когда тот щелкнул пальцами. Госпожа Кин тоже щелкала! Вернула погодный дар? Ну, дела!

– Особо не расчувствуйся, – бросила целительница ядовито. – Это временно. Как дала, так и заберу перед тем, как отправить тебя назад в гостиницу. Не хватало еще, чтобы по Восточному разгуливала стихийница с действующим даром.

Мысли в голове неслись вихрем. Значит, целительница способна возвращать погодный дар. Однажды этим можно воспользоваться. Как? Мари пока не представляла. Но это и не важно. Не время для действий.

– Что мне делать? – спросила Мари деловым тоном.

– Покрывать льдом склянки, когда велю, чтобы содержимое мгновенно остывало. А некоторые зелья полностью превращать в лёд.

– Хорошо.

Работа не пыльная. Не то же самое, что готовить ингредиенты или класть их друг за другом в котел, а потом помешивать до умопомрачения. Госпоже Кин, напротив, монотонная работа нравилась. Она вдохновенно «колдовала» над котелком, мыча под нос. Мари стояла в трех шагах и не смела шевелиться. Именно это ей приказали делать: притворяться мебелью и не открывать рта.

– Так что натворила казненная девчонка в вашем мире? – спросила бабка, когда наскучило пение. В смысле, его подобие. – Чего молчишь? Раз спрашиваю, значит, можно говорить.

Мари предпочла бы не посвящать целительницу в дела родного мира. Но лучше ее не сердить. Да и не особо секретные это сведения.

– Дядя Сесилии с сообщницей убивали других стихийников и людей, а вину попытались свалить на наследника Зимнего престола. Последнего из рода. Зу Кейли считал, что у него зуб на Короля. Сесилия им помогала, как выяснилось. Вряд ли у нее тоже был зуб. Скорее, нравилось чувствовать себя значимой.

Госпожа Кин посмотрела с интересом.

– Считал, что у него зуб? Странная формулировка.

– В прошлом году Король убил внебрачного сына зу Кейли. Но это не было убийством в обычном представлении. Парень погиб, когда вместе с другими стихийниками пытался устроить Дворцовый переворот. Они явились к Королю с намерениями отнюдь не дружественными. Так что...