Текст книги "Восьмая горизонталь (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 25 страниц)

– Понятно,– глубокомысленно изрекает мужчина.

– Что здесь происходит?– не удержавшись, спрашиваю я.

– Однако!– с иронией восклицает он.

– Я недавно здесь,– с нажимом говорю я.

– Действительно ничего не знаете?– не верит мой собеседник.

– Абсолютно,– искренне отвечаю я.

– Не верю!– неожиданно зло говорит он. Глаза недобро блеснули, в руке, непонятно как, появился пистолет.

– Травматика?– съязвил я.

– Переделан под боевые,– неожиданно ласково произносит мужчина.– Теперь признавайся, натовец, заслан наводить ракеты на цели?

– Охренел,– взрываюсь я,– какие цели?!

– Мирные,– голос мужчины дрогнул от ненависти,– завод Орджоникидзе разбомбили, порт

бомбите. И всё под прикрытием защиты прав коренного населения. Якобы выгоняем их с

исконно захваченных ими наших земель. Всё с Югославии началось, вот и до нас

докатилось … а не верили …

– На нас, что, Америка напала?– округляю глаза.

– Сначала Французы, затем все подписались. Как только Россия свои корабли из бухт

вывела, всё и началось. Стоп!– неожиданно словно споткнулся мужчина.– Ты, вообще, кто?

С силой втыкаю копьё в землю. Как же ему объяснить, что я из другого мира. Это

будет звучать столь глупо и нелепо, сам бы не поверил, но стал говорить:– Вообще, я из

Севастополя.

– С какой улицы?– внимательно глянул на меня мужчина.

– На Советской жил.

– Недавно сверхточные ракеты «слегка» отклонились от цели и превратили её в руины,-

как бы между делом заметил он.

– Сволочи!– вырывается у меня.

– Не отвлекайся,– царапнул меня взглядом незнакомец.

– Затем, мы отдыхали здесь и ... гм, как это правильно сформулировать,– я чешу затылок.

Неожиданно он приходит мне на помощь:– Ты один из исчезнувших?

– Да,– с удивлением соглашаюсь я.

Незнакомец опускает пистолет, на лице целая гамма из чувств, от удивления,

недоверия и восхищения.

– Была такая загадка, лет десять назад, люди исчезли с части побережья. Кто-то даже

высказал версию, что все попали в иное измерение. Это так?

– В прошлое,– буркнул я, зная, как нелепо это звучит.

– Интересный факт, но кое-кто вернулся обратно. Утверждали, что видели саблезубых

тигров и пещерных медведей. Всех этих людей распределили по психушкам. Значит, иной

мир существует?– пристально заглядывает он мне в глаза.

– Существует,– еле выдавливаю я. Неужели столько времени прошло после нашего

перемещения? А у нас, не более месяцев,– несказанно удивляюсь я. Незнакомец

проигнорировал мою жаркую тираду.

– А это что, настоящее копьё … оттуда?

– Настоящее копьё, наконечник из обсидиана, любую шкуру пробить может,– улыбаюсь я.

– Невероятно!– восклицает мужчина. Он мне уже почти верит.

– Значит, бомбят Севастополь?– скрипнул зубами я.

– И Симферополь, ему больше всех досталось, и Ялту, даже в Алупку пару ракет

запустили, якобы, военные цели там нашли. Правозащитники всех мастей набежали со

всего Запада, ищут следы преступления против татарского народа, но кроме погибших от

ракетно-бомбовых ударов НАТО, никого пока не нашли, но упорно ищут,– мужчина

окинул меня взглядом.– Вы что, вот так, в одних плавках? Где ваша одежда?

– Там,– ухмыльнулся я, неопределённо махнув в пространство.

– По ночам прохладно, вам бы накинуть, что ни будь на плечи,– в голосе появляются

сочувствующие нотки, но взгляд всё ещё не доверчив.– Пойдёмте, наверху машина.

Насколько помню, жена выстиранную робу кинула.

Внезапно со стороны моря громыхнуло. Ночь освещают яркие вспышки, с

корабельных установок взлетают, объятые огнём, ракеты. Содрогнулась земля, закачались

скалы, трухлявые склоны рушатся вниз, едва не похоронив нас под своими обломками.

Взрывы, быстро сменяющие друг друга, долбят плато.

– Бежим!– кричит мой спутник.– Похоже, начинается зачистка местности, скоро будет

высаживаться морской десант!

Несёмся сквозь разрывы, визжат осколки, вздыбливается земля. Кажется, всё горит, наверное, в ракетах, термит. Ныряем в расселину, там дорога наверх, её всю заволокло

тягучим дымом и едкой пылью. Першит в горле, ещё мгновенье и задохнёмся.

– «Наша героическая газовая атака повергла в трусливое бегство туземцев»,– якобы со

стороны натовцев, зло прокричал мой спутник. В такой обстановке ещё может шутить, удивляюсь я.

На поверхность вылетаем в мгновенье. Горят несколько легковых машин, кое-кто

из людей пытаются их потушить, но рядом рвутся ракеты. Слепящий огонь заполняет всё

пространство, выжигая всё живое, люди вспыхивают как факелы, а их тела разбухают от

нестерпимого жара, буквально взрываются. Вжимаемся в щели в земле, дышать нечем, лёгкие обжигает раскалённый воздух, всё пылает, глохнем от взрывов, ничего не

соображаем, стараемся зарыться в землю, над головами свистят огненные вихри. Когда же

закончится этот ад!

Более часа с кораблей разносят плато. «Хотят убить всех туземцев»,– мелькает в

голове мысль,– иначе кто-то из рогатки может стрельнуть в доблестного натовского воина.

Внезапно всё кончается, ветер с моря тихо сносит гарь и химический запах в

сторону. Шипят догорающие автомобили, боюсь смотреть в том направлении, там лежат

обгоревшие трупы, но мой спутник встаёт, его лицо страшное, перекошенное ненавистью, белки глаз красные, в руке держит пистолет. Он идёт к горящим машинам, мне

приходится идти следом за ним. Останавливается у некогда живых людей, стон срывается

с губ. Я не меньше его потрясён, не хочу верить в то, что произошло.

– Вот так насаждается демократия цивилизованными странами,– у мужчины, словно

судорога пробегает по лицу.– Неугодный народ истребляют, остатки загоняют в

резервации, а другому, дают все рычаги власти.

– Неужели никто не может дать сдачи?– вопрошаю я.– Вроде сильна Украина и Россия

недалеко, со своими ядерными арсеналами.

Мужчина хмыкает:– Разругались! Россия взвинтила цены на газ, Украина выперла

флот из своих бухт. Идёт возня на самом верху власти. Засланные «казачки» там,-

неожиданно делает предположение он.

– И, что, все молчат?

– Да, нет, «брожение» в массах началось, что в России, что на Украине могут полыхнуть

гражданские войны.

– Во, как!– удивляюсь я.

– Именно! "Бражка забродила", процесс уже ничем не остановишь. Скоро получится или

хорошее «вино» или «уксус». В любом случае, что-то произойдёт. Вот Мировое

Правительство и торопится закрепить свои позиции. Да только сдаётся мне, они сами едва

дышат: «Перед своей смертью, блохи всегда кусают злее». В НАТО сейчас

такой разлад. Ещё чуть, чуть и сами порвут друг друга на части. Кстати, говорят, что

советники у американцев не люди,– неожиданно выпалил мужчина.

–?

– Кожа у них серая, воняет аммиаком, может, это сказки об инопланетянах. Раньше б не

верил в этот бред, но ... сейчас задумываюсь. Уж много необычного происходит на Земле.

Вот и вы, очередная загадка,– окидывает он меня внимательным взглядом.– Однако нам

надо уходить. Слышишь, техника гребёт к берегу? Сейчас начнётся зачистка.

Ночь разрывает гул моторов. Выглядываем из-за скалы. На чёрной поверхности

моря выделяются ещё более чёрные пятна десантной техники, бойцы демократической

Европы ползут на берег, дабы принести счастье «угнетённому» народу Крыма, путём, если потребуется, полного физического уничтожения девяноста девяти процентов, якобы,

«оккупантов».

Судя по наскальной живописи, найденной в крымских пещерах, «оккупанты»

пришли в Крым в ледниковый период. Основательно обосновались, понастроили города.

Но много тысячелетий приходилось отбиваться, от хотевших стать коренными народами

Крыма, племён, пришедших с других земель. Вот и город царицы Феодоры пришлось

возводить высоко в горах, защищаясь от их набегов с целью грабежа и пополнения рабов:

"Но все чаще становилось суровым лицо Феодоры. Сгущались тучи над богатой страной: на севере к границам ее подступали орды татар, а на востоке в соседнем городе Кафе

обосновались хитрые и коварные генуэзцы". Я вспомнил эту легенду. Не раз с друзьями

поднимались в горы. Бродили среди развалин некогда великих городов. Восхищались

уровнем высочайшего градостроительного мастерства. Слушали рассказы давно

минувших событий. О славянских князьях, что добивались руки прекрасной Феодоры, о

караванах с богатыми товарами, которые шли по долинам к морю, где стояли парусные

суда и по пристани сновал торговый люд …

Техника неумолимо приближается. Интересно, что думают, находящиеся в них

люди? И думают ли они вообще? Но то, что трусят, это очевидно. Не раз ночь разрывает

трескотня крупнокалиберных пулемётов, громыхают взрывы на побережье. Видно, кому-

то мерещится опасность в оплавленных огнём склонах, вот и срываются они, заражая

своим страхом других вояк.

Мужчина ухмыляется, подтверждает мою мысль:– Ещё не высадились, а уже в штаны

навалили. Нервы, у бедняг, на пределе. А вдруг кто-то остался живой и камнем глаз

выбьет. Трусы, любят воевать на расстоянии, а лучше с пультов персональных

компьютеров. Но, к своему сожалению знают, закрепить успех может лишь наземная

операция. А это для них большая неприятность. В будущем, больше, чем уверен, без

колебания будут применять ядерное оружие, чтоб наверняка.

– Мне странно, почему со стороны Украины нет ни малейшего противодействия. Вроде

армия есть, ракетные комплексы?– я удивлён нелепостью происходящего. Все,

подвергшиеся агрессии страны, защищались, в меру своих способностей. И Вьетнам, и

Югославия, и Ирак, и Ливия … но Украина не оказывает никакого сопротивления.

– Ты, немножко не в курсе,– криво ухмыляется мужчина,– Украина является членом НАТО

и Евросоюза.

–?– меня ошарашило это заявление.

– Хорошо, что она не помогает в бомбёжках. Не падай в обморок,– видя, что я вытаращил

глаза в великом удивлении,– советует он.– Для того, чтоб стать членом НАТО, Украине

посоветовали СВЕРХУ, дать независимость Крыму.

– Это абсурд, Украина даже миллиметра своей территории никому не даст,– не верю я.-

Даже крохотный кусочек косы Тузлы, выбила из-за рта России, а целый Крым, не верю.

– Ну, то ж, России,– вновь ухмыляется мой спутник,– а остров Змеиный отдали Румынии, а

там, на шельфах, столько месторождений с газом. России не отдали, а вот румынам, пожалуйста! Так и с Крымом произошло. Как только Крым получил свою долгожданную

независимость, Турция объявила полуостров своей территорией. Сунулась, получила от

севастопольцев по зубам. Оказывается, были грамотные люди, проанализировали

дальнейшие события и спрятали часть оружия, но его, крайне мало и всё равно, демократы

обделались и придумали сказку об угнетенном татарском народе. Все западные СМИ

были завалены страшилками, как крымчане, над ними несчастными, издеваются.

Поднялась волна гнева и осуждения во всех демократических странах. Затем, как водится,

«высокоточные» ракетные удары по инфраструктуре Крыма и вот, конечный результат, высадка десанта. Однако, глупо погибнуть от руки трусливого наёмника, уходим,– он

хлопает меня по плечу.

Я потрясён. В мозгах не укладывается сей сценарий. Настолько он не

правдоподобен, но факт на лицо, Мировое Правительство, советники с серой кожей

попахивающие аммиаком, а вдруг действительно, миром правят выходцы из чужих

миров? Неужели некие силы и переместили нас в доисторический мир, с целью извести

их, пока те не набрали всей своей силы? Тогда я нужен там, но я здесь! С тоской

оглядываюсь. Горят автомобили, в воздухе витает тошнотворный запах от сгоревших

людей, меня едва не выворачивает наизнанку. Мужчина тянет меня за собой. Лицо

искажает гримаса страдания и ненависти, когда пробегаем мимо обугленных останков.

Бегу как во сне, в глазах пелена, ощущение, что нечто хватает за ноги, спотыкаюсь, падаю.

– Вставай, натовцы уже высаживаются на побережье,– мужчина бесцеремонно дергает

меня за собой, но я словно привязан. Вновь падаю.

– Не могу идти дальше,– в потрясении говорю я.

– Что случилось, сердце?– делает он предположение.

– Нет. Это нечто другое.

– Я тебя понесу.

– Боюсь, не получится. Меня не пускает мой новый мир,– меня озаряет эта мысль, и я

знаю, она верная.

Мужчина присаживается рядом:– Тогда я останусь с тобой.

– Неправильное решение,– хмурюсь я.– Кто я тебе? Даже не родственник и, в принципе, мы

незнакомы.

– Слава,– протягивает он руку.

– Никита,– отвечаю ему на рукопожатие.

– Теперь мы знакомы.

– Всё равно, глупо. Мне уже ничем не поможешь,– я вновь пытаюсь встать, но меня словно

толкнули в грудь.

– У меня в обойме осталось четыре патрона. Если завалю пару ублюдков, может, в Вирии

для меня найдётся место,– грустно шутит он.

– Ты веришь в славянского бога?– удивляюсь я.

– Я верю в НАШ РОД,– неожиданно тепло улыбается Слава. Всё же пытается меня

оттащить от дороги, но словно натянулась пружина.

На берегу, по гальке, елозит гусеницами тяжёлая техника. Вот десантники находят

дорогу между склонами, и вездеходы ползут наверх.

С ужасом наблюдаю, как бронированные машины показываются на поверхности и

направляются прямо на меня. Слава отползает за камни, приготовил к стрельбе свой

переделанный газовый пистолет.

Из передней машины заметили меня, вроде дёрнулись давить, но затормозили. Я

прекрасно понимаю, чего они испугались, вдруг у меня граната. Обхватываю покрепче

копьё, молю, чтоб из люка кто-нибудь показался, тогда я дам волю своему праведному

гневу.

Звучит пулемётная очередь. Пули выбили каменную крошку в непосредственной

близости от меня. Интуитивно пытаюсь отползти, но меня словно дёргают обратно.

Наверное, они посчитали, что я ранен, люк откидывается, на землю спрыгивают

несколько упитанных десантников. Слышу французскую речь. Они неторопливо

подходят, пальцы держат на спусковом крючке. Вижу напряжённые лица, они боятся, ещё

чуть, чуть и выстрелят. Решил не провоцировать, не двигаюсь. Они подходят совсем

близко. Подкорковым мозгом чувствую, Слава сейчас будет стрелять, крепче сжимаю

копьё.

Бутафорно звучат выстрелы, они нелепы после оглушающих взрывов ракет, но два

захватчика валятся на оплавленную землю, в это же мгновенье швыряю копьё, оно с

хрустом перебивает позвоночник, ещё один десантник, даже не издав крика, падает. Вот

теперь всё! Звучит лихорадочная стрельба, бок обжигает жгучая боль.

Река Времени. Меня мучают ведения, вижу множество миров, они взаимосвязаны

друг с другом, то переплетаются, то расходятся на невообразимо огромные промежутки

времени, затем сливаются в неожиданных интерпретациях. Мозг работает на пределе, я не

хозяин ему сейчас, КТО-ТО включил программу и производит манипуляции на уровне

эфемерно малых нейронах.

Я словно в невесомости, мимо плывут необычные существа, капли крови окружают

меня со всех сторон и не падают вниз. Князь Аскольд, словно плывёт навстречу, глаза

полные тревоги, он обхватывает меня, тащит к искрящейся стене, сознание уплывает, теряю сознание.

Гл.11.

Кто же так выводит мелодичные трели? Мне прохладно, глаза закрыты, сознание

просыпается и с ним ощущение жизни. Шевельнулся, я в мягкой постели. За окном

заливается птаха. Вот трудяга! Осторожно приоткрываю глаза. Утренние лучи Солнца на

миг слепят и наполняют сердце радостью. Я жив!

Окно открыто настежь, на ветке сидит серенькая птичка, с упоением щебечет. Да

это же соловей!

– Очнулся, племяш?– слышу непривычно участливый голос. Скашиваю глаза. Напротив, стоит мой дядя, взгляд серьёзный. Неужели переживает?

– Давно я здесь?

– С неделю. Весь бок был разворочен. Семён целый день тебя сшивал. Хорошо, что

родник, необычайной целебной силы, с пяток пуль в животе сидело. Где ж ты умудрился

их поймать?

– На войне,– ухмыльнулся я.

– Отморозков ещё хватает,– подумал о своём Игнат.– Ты как то аккуратнее будь, мать едва

с ума не сошла, Лада вся извелась.

– Где она?

– Бульон разогревает.

Скрипнула дверь, влетает моя Ладушка, лицо мокрое от слёз, но глаза лучатся

радостью и нежностью. Прижимается ко мне, целует:– Я так боялась,– шепчет она,– на тебе

живого места не было. Что произошло? Аскольд молчит. Это что, люди Вилена

Ждановича напали?

– Они не причём,– прижимаю её к груди,– это другое, весточка от нашего старого мира.

– Как же так, я не понимаю?

– Не забивай себе голову. Всё прошло и не вернётся вновь. Все живы, это главное.

– Рад, что всё обошлось, теперь точно будешь жить,– Семён высыпал на мой живот

тяжёлые пули.– И где ты смог столько поймать?

– Места надо знать,– ухожу я от ответа. Не хочу говорить, что происходит, или будет

происходить, на нашей родной земле. Ох, как серьёзно надо задуматься о смысле

нахождения нас здесь.

Наслаждаюсь едой, это нечто необыкновенное. Так вкусно! Кровь весело бежит по

артериям, разнося силу по всему организму.

– Божественно!– нахваливаю стряпню Ладушку.– Мне б добавки!

– Обойдёшься! – хмурится Семён.– Хочешь заворот кишок получить? Неделю лишь воду в

тебя вливали.

– Жаль,– облизнулся я.

– Вечером разрешаю съесть кусочек варёного мяса,– сжалился несносный сероглазый

верзила,– но очень маленький, добавляет он непререкаемым тоном.

Болеть иногда так приятно. Особенно когда у тебя почти ничего не болит. Вода из

родника действует как мощное обезболивающее.

Полностью расслабился, по утрам слушаю соловья. Общаюсь с родными, друзьями.

Стараюсь ни о чём не думать. Но, через недельку, другую появляется желание окунуться

работу. Это как зуд в... пятках. А сегодня ночью мне снился странный сон, я вижу

высокого человека с ясным взором, он лежит в мрачном ущелье, на острых камнях и

невероятно сильно страдает. Над ним нависло существо с серой кожей, на первый взгляд, оно похоже на женщину, необычайной красоты, но я знаю, оно двуполо – это не человек.

Словно внутри меня раздаётся голос, он сильный и приятный, льётся как река,

бескрайняя и холодная, но в нём тревога: «По серой коже их, вы узнаете Чужеземных

ворогов...

Глаза цвета мрака у них, и двуполы они,

И могут быть женой, аки мужем.

Каждый из них может быть отцом, либо матерью...

Разукрашивают они красками лица свои,

Чтобы походить на Детей Человеческих...

и никогда не снимают одеяний своих,

дабы не обнажилась нагота звериная их...».

Моё пробуждение снова происходит под пение соловья, но в голове до сих пор

звучит, словно эхо, мужественный голос: «По серой коже их, вы узнаете Чужеземных

ворогов...».

Вновь летят дни, продыху нет. Сбросил в весе, осунулся, хочется успеть многое,

почти загнал себя, да и других, тоже. Не раз ловлю на себе осуждающие взгляды, но

результат на лицо, Град Растиславль по-настоящему становится городом, набирается сил, расцветает и становится уверенным в себе. Люди сытые, гордые, появляются традиции

уже этого мира.

Князь Аскольд спускался с отрядом в пещеры, его не было несколько дней, Яна

места не находила, предчувствие страшной опасности не отпускало её ни на минуту и она

была права, Аскольд чудом остался жив, потерял многих из преданных ему людей. Он

рассказал о невероятном подземном мире, наполненном как чудесами, так и

всевозможными чудовищами. Людей не обнаружил, и очень сомневается в их

существовании. Он уверен, человеку в тех подземельях не выжить.

После этого случая пещеры замуровали, но не покидает чувство, мне придётся

побывать в них. Озноб будоражит кожу, но текущие дела засасывают, и все опасения

уходят в подсознание.

Дисциплина в городе растёт, приоритет делаю на военных. Перед воротами

Титанов выстроил первый уровень казарм, путь к санаторию охраняется. Подумываю, как

лучше освоить бухту. Инженерный состав получил несопоставимые с обычным

населением привилегии, лишь у военных они больше. Многие удивляются, зачем тратим

столько сил на вооружение, прямых угроз нет. В том то и дело, что прямых, но я

постоянно ощущаю пристальное внимание со стороны Вилена Ждановича. Он выжидает,

изучает и сам копит военную мощь. С сожалением приходится сознавать, сей факт, в

будущем схлестнёмся с ним, это неизбежно. Уж очень мы по разным путям развития

пошли. Он строит невероятно уродливую систему – в ней заключены два, вроде не

сопоставимые понятия рабовладельческий строй для рабов и демократия для свободных

граждан. У нас же, никаких рабов нет, но … и демократии также.

Большую роль отвожу нравственным законам, законам чести и совести. В

юридических отношениях у нас три главных составляющих: виновность, невиновность и

СОВЕСТЬ. Иной раз совесть преобладает над двумя первыми понятиями.

Особо нетерпимо относимся даже к желанию завладеть чужим, так как оно влечёт

за собой гнев и похоть, а это смерть совести и души.

В особый ранг возведено почитание родителей своих, содержать их в старости и

проявлять заботу о них, ведь как мы будем о них заботиться, так наши дети станут

относиться к нам.

Тех, кто не способен из-за трусости или не хочет защищать родных, и близких

осуждаем, иной раз гоним из города. Та же учесть ждёт и тех, кто унижает достоинство

других.

Некоторых не устраивают эти законы, добровольно уходят из города. Ищут лёгкой

жизни у Вилена Ждановича, но, затем «кусают себя за локти». У него хорошо живут лишь

свободные горожане, остальным сложно ими стать. Кто мог, возвращались в Град -

Растиславль, но мы их уже не принимаем, раз убежал в поисках лёгкой жизни, значит

отступник нашего рода.

Постепенно начинаем обрастать законами, традициями, даже появляется своя

история, сказания и мифы. Детей рождается много, смертность уменьшается. С гордостью

понимаю, наша раса возрождается. Безусловно, мы правильно всё делаем.

Окружающий суровый мир становится благожелательным. Мы не вваливаемся в

природу как бульдозер на клумбу с цветами, стараемся жить с ней в гармонии. Она

отвечает взаимностью. Каждый день приносит сюрпризы в виде новых полезных

растений, хищные звери старается уйти с нашего пути, лесные люди начинают мириться с

нашим присутствием. Но ... над Разломом набухает ядовитый купол из аммиачно-газовой

смеси. В наш мир вторгаются чужеродные организмы. Они стараются мимикрировать с

местными жителями, чтоб влиять на нас. У них это пока плохо получается. В основном, в

результате их опытов, на свет выползает очередной монстр, но маниакальная тенденция

внедриться в наш мир, пугает.

Приближаться к Разлому ближе, чем на выстрел стрелы, становится опасно.

Нечисть чувствует приближение людей и выплёвывает сгустки аммиачного яда.

Множество гниющих трупов животных отравляет воздух. Лес, на всём протяжении

Разлома, пожелтел, лесные великаны умерли, пожухлая трава сползла с корней, оголив их, мох рассыпался в труху, даже вездесущие насекомые перестали посещать эти места.

Разительно поменялось всё с тех пор, когда мы впервые встретились с выходцами

чуждых нам миров. Не люблю посещать мёртвую зону, словно вторгаемся на территорию

вурдалаков. Все, кажется, поднимется из земли мертвец и вцепится в нашу плоть. Но

инспекции приходится проводить регулярно, необходимо отслеживать ситуацию.

Как всегда, со мной князь Аскольд, Исай с лучниками. День – самое безопасное

время суток. Ночью склоны Разлома кишат Чужими. Иногда они изредка выпихивают на

поверхность очередное творение, чаще всего, нежизнеспособное, но некоторые все, же

уползают в лес.

– Набухает, зараза. Через десяток другой лет, от леса ничего не останется,– морщится

князь Аскольд.– Главное, что бесит, ничего не можем сделать. Хоть стрелами засыпай, хоть камнями закидывай, всё одно, никакого проку.

– Сжечь бы их,– хмурится Исай.

– Идея хорошая,– соглашаюсь я,– но простой огонь не поможет. Образец их атмосферы

надо бы взять, да нашим химикам на анализ. Может, каталитическую реакцию подберут.

В любом случае, это единственное, что можем предложить.

– Здесь такой объём газов, даже если будут нужные порошки, лишь на грузовиках

возможно будет подвести,– в раздумье чешет изрядно обтрепавшуюся бородёнку князь

Аскольд.

– Грузовиков нет,– хмыкаю я.

– Степных мамонтов приручим,– осенило Исая.

Князь Аскольд стрельнул на меня взглядом:– Достаточное количество слонят

выловить вполне реально,– соглашается он.

– Вот и займись этим,– говорю князю.

– Не рановато ли? Ещё реактивы не изобрели, а такое дело берёмся поднимать?

– В самый раз,– уверенно говорю я,– только бы не опоздать.

– Только бы не опоздать,– задумчиво вторит мне Аскольд. Он смотрит на клубящийся газ, что-то вроде страха мелькает в выражении лица и мгновенно растворяется в стальном

блеске глаз.– Одним нам не справиться, к Вилену Ждановичу гонцов посылать надо,-

неожиданно заявляет он,– пускай и он принимает участие.

– А не пошлёт нас?– с недоверием воспринимаю это решение.

– Он умный человек, сейчас не пошлёт, пошлёт тогда, когда мы к этому не будем готовы, а

в данный момент поможет, а ещё, под прикрытием этой темы, постарается завязать с нами

«дружеские» отношения, чтоб усыпит нашу бдительность.

– Считаешь, скоро нас ждёт война?– блеснул глазами Исай.

– Однозначно. По крайней мере, вынашиваю планы первым на него напасть. Так сказать, нанести превентивный удар.

Исай потупился под моим взором, видно у него привита мысль, первым нападать

нехорошо. Князь Аскольд весело хлопает его по плечу:– Привыкай, дружище, если хочешь

выжить, умей вовремя перегрызать глотки врагам, а он враг и весьма серьёзный и не

упустит ни единого шанса, загрызть нас первым. Но мы ему этого не дадим, хоть ты

тресни!– князь Аскольд бесшумно смеётся, козлиная бородка задорно выписывает

кренделя.

– Сбрил бы её,– почти не шучу я.

– Это мой амулет,– дурашливо кривит рожу Аскольд, но в глазах вижу обжигающий холод.

Змей, чистый змей!

Разлом выплёвывает пару ядовитых сгустков, они падают на землю далеко от нас, с

хлюпаньем растекаются и быстро испаряются, распространяя вокруг зловонье.

Лучники Исая, больше от озорства, запускают тяжёлые стрелы в бурлящую

субстанцию. Они исчезают в ней словно в киселе и в тот же час вылетают ядовитые

сгустки. На этот раз размазываются в непосредственной близости от нас.

– Снайперы, чтоб вас!– кашляя и задыхаясь, ругается Исай.

Отходим под защиту тёмных валунов. Прочищаем лёгкие, откашливаемся. Да, если

б нас накрыло ... делаю замечание лучникам, чтоб впредь не баловали. Исай подобрал

отличных стрелков, но, по большей части, парни до восемнадцати лет, необстрелянные, озорные юнцы. Надо сказать Аскольду, пускай потягает с собой. Я намечаю произвести

вылазку против «братанов», уголовников, засевших на северных склонах. Надоели уже, пускай молодёжь на них потренируется, для общества польза и им опыт.

Некоторое время сидим за камнями, наблюдаем за Разломом. Всякое действие со

стороны Чужих затихло, словно и они наблюдают за нами. Кто же они такие? Что за

форма жизни? Где их настоящий дом? Что-то мне говорит, они как споры вездесущих

грибов разносятся по Вселенной, внедряются в любой мир и, высасывают из него все

соки, затем поиск других миров, и так до бесконечности. Жизнь, получившая одну из

самых высоких степеней агрессивного паразитизма. Но эти паразиты разумны, это

очевидно, они внедряются, производят анализ обстановки, изготавливают разведчиков, используя местные живые организмы, и начинают менять среду обитания.

В воображении пытаюсь нарисовать их истинный облик, но нечто размытое

возникает перед глазами, наверное, нет у них определённой формы, не нужна она им, они

изготавливают её, исходя из обстановки. Нет, простым огнём их не выжечь, корни их уже

в земле. В прошлом, безусловно, сталкивались с яростным противодействием, и сжечь их

пытались, это понятно, защита против огня у них есть, нужно придумать нечто другое. А

может и сжигать их надо и ещё, что-то сразу делать. Но, что именно? В любом случае

быть сторонними наблюдателями не получится. Будем изучать, готовить катализаторы, дрессировать степных мамонтов, лицемерно улыбаться нашим врагам. Вилен Жданович

действительно неглупый человек, будет помогать в поте лица, это ему выгодно, главное

его близко к себе не подпускать. В ближайшее время пошлём к нему гонцов, будем

встречаться на высшем уровне.

Буро-зеленое облако над Разломом колыхнулось, словно прислушивается к моим

мыслям, на поверхность вываливается полупрозрачный шар. Его стенки переливаются

всеми цветами радуги, очень похож на мыльный пузырь. Внутри корчится

человекоподобное существо. Вот оно встаёт, делает в нашем направлении шаг, но

спотыкается, бьётся головой о камень, из единственной глазницы вылетает глаз. Существо

ползает на четвереньках, шарит руками по земле, ищет своё око. Хотя картина жуткая, мы

невольно смеёмся. Существо находит его, берёт в руки, судорожно вздыхает, водит им

вокруг лица, тонкие губы раздвигаются в улыбке. Наверное, своя рожа понравилась. Затем

подходит к стенке пузыря и, проворно высовывает руку с глазом наружу. Невероятно, глаз

живой! Зрачок быстро двигается и замечает нас, застывает и меня пронизывает ужас. Я

чувствую как моё сознание, словно выдёргивают из тела, ещё мгновенье и вместо меня

будет зомби. Крепкая рука Аскольда выдёргивает из гипнотических объятий ока, сильно

прижимает к земле.

– Уф,– выдыхаю я,– это, что-то новенькое!

– Мне кажется, они за тобой охотятся,– шепчет князь.– Уходим, никому не смотреть в

сторону глаза!

– Мерзость какая,– передёргивается Исай.

– Похожа на ведьму,– говорит один из лучников.

– Поселится где-нибудь в горах, и будет пожирать заблудших путников,– высказывается

ещё один парень.

– Вот вам и мифы древних народов,– бесшумно смеётся князь Аскольд.

Поспешно отползаем. Некоторое время меня не отпускает непреодолимое желание

обернуться, шрам на плече в виде короны, словно воспламенился, сигнализирует о

страшной опасности, я и сам это знаю. Только в живом лесу рвётся связь с кошмарным

оком.

Возвращаемся домой в несколько подавленном состоянии. Чужие постоянно что-то

придумывают, а мы всё раскачаться не можем. Как говорится: « Пока гром не грянет, мужик не перекрестится».

Незаметно, за полгода, всё жильё практически отстроено. Я радуюсь, глядя на

город. Дома отштукатурены, побелены известью – сверкают белизной, многие крыши

покрыты рыжей черепицей, трубы из кирпича. Некоторые успели сложить русские печи.

Вокруг каждого дома деревянный забор и участок соток десять. На них растут плодовые

деревья, кустарники, виноград, найденные и выкопанные в лесу.

Кто-то разжился зверьём. В загонах толпятся и повизгивают дикие свиньи,

фыркают олени, мычат быки. Мне охотники подарили трёх степных мамонтят. Забавных

малышей передал дрессировщикам. Двух шустрых жеребят стреножил сам, когда

охотился в степи, сейчас их холю и лелею, у меня на их счёт далеко идущие планы.

Моя мечта, бани – построены на каждой улице. Если не парюсь, так моюсь каждый

день. Моя Лада на седьмом небе от счастья. До тех раз на день намыливает своё упругое

тело ароматными гелями. Мыло и другие средства гигиены – фантастический успех

химиков.

Появились первые кузни. Железо пока не первосортное, но прогресс на лицо. По

крайней мере, ножи, наконечники копий и стрел, пилы, молотки, гвозди и прочее – есть.