Текст книги "Восьмая горизонталь (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 25 страниц)

света в щелях и провалах, но люди уже ведут себя осмысленно, они вспоминают свои

дома, своих знакомых, родных, собираются в группы, кто-то берёт руководство в свои

руки.

Проносимся мимо «проснувшихся», они бросают на нас настороженные взгляды, но

не мешают в продвижении, но я испытал облегчение, когда вагонетка ныряет в тёмный

лаз очередного туннеля.

Семён вздыхает, утирает пот с потемневшего от переживаний лица. Грайя

напряжена, она как перетянутая струна. Волосы развиваются на ветру как хвост

породистой лошади, глаза полыхают огнём. Она отрывисто и резко говорит с магами, на

лицо налетают волны гнева. Аккуратно спрашиваю Зирда, что за конфликт у них?

– Требует сократить дорогу, но она не права, тот путь плохо знаком, лучше сделать крюк, это безопаснее.

– Сколько потеряем по времени?

– Всего ничего, дней пять, семь.

– М-да. Всего ничего. Знаешь, давай всё же рискнём.

– Уверен?

– Не совсем, но семь дней – очень много.

– Маршрут будет проходить за пределами основных тоннелей, по резервным линиям и по

тем, которые строили задолго до первых войн, в них даже враг боится заходить.

– А мы не враги,– я улыбаюсь, но жуть царапает сердце. Как бы, не поступить

опрометчиво. Я смотрю на Грайю, она уверена в своей правоте, безусловно, есть у неё

некие знания, что ж, доверимся судьбе и я подтверждаю своё решение.

Вновь темно, сыро и зябко, перестук колёс раздражает. Сколько же можно

носиться по путям затерянных миров? Остро хочу домой, надоели приключения. Семён

смотрит в темноту, туда, где должна находиться его Грайя и не видит её, а я вижу хорошо.

Судя по всему, приближаются определённые события, чувства обостряются, шрам на руке

знакомо ноет.

Грайя и Зирд рядом с магами, вглядываются в чёрное пространство. Изредка

командует куда свернуть. Определённо, она обладает некими знаниями, и они позволяют

ей с точностью определять путь в лабиринте бесчисленных ходов.

Стены стремительно мелькают, тугой воздух давно высушил кожу, но вот

вагонетка с пронзительным скрипом притормаживает, останавливается. Тоннель впереди

перегорожен люком. Маги прыгают вниз, обступают его с разных сторон. Грайя, пылая от

гнева, бьёт по нему кулачком.

– Этого мы не предвидели,– Зирд заметно волнуется.

– Что там?– подаёт голос Семён.

– Дорога закрыта. Люк как в бомбоубежище,– я тоже выбираюсь из вагонетки, разминаю

затёкшую спину.

– Как вы тут всё видите?– с завистью говорит друг и добавляет,– что делать будем, ломать?

Фыркаю, я догадываюсь, даже атомный взрыв не пробьёт сей преграды. Но ведь

должны, же быть засовы?

Семён на ощупь спускается на пути, шарит руками по обводам вагонетки, тащится

на наши голоса. Зирд с сожалением смотрит на него и взмахивает рукой. Словно шаровая

молния соскальзывает с пальцев и зависает над головами, освещая туннель призрачным

светом.

– Спасибо,– молвит Семён. Он не чему не удивляется. Оказывается, к чудесам тоже можно

привыкнуть. Он присоединяется к нам.– Действительно, дверь не выбить,– убеждается он.

– И магия её не может отодвинуть,– замечает Зирд.

– Придётся возвращаться?– мне эта перспектива не нравится, но если другого пути нет... .

Грайя резко оборачивается:– Нет другого пути! Нас загнали в ловушку. Сзади мы

тоже блокированы.

– Откуда знаешь?– холодея от ужаса, говорю я.

– Моё сознание видит это.

Атмосфера наваливается тягостная, от безысходности хочется выть. На месте,

конечно, не стоим, ползаем у двери, ищем скрытые механизмы, но она абсолютно ровная, даже швов нет.

Неприятная вибрация прокатывается по стенам и доносится невнятный гул. Маги

насторожились.

– Так, ребята, сложа руки, сидеть, не стоит,– я обращаюсь ко всем.

– Мы прощупали дверь всеми возможными способами, к механизмам подобраться не в

состоянии,– мрачные мысли Зирда не вызывают оптимизма.

Внезапно стены двигаются как живые, образуются трещины, сыпется песок и

камень. Воздух спрессовался, словно в газовом баллоне. Грайя повизгивает со страха, вцепилась в мощное плечо Семёна, он прижимает её к себе одной рукой, в другой – топор.

К сожалению события, развиваются ну просто дико быстро. Мысли уткнулись в

тупики и скачут на месте, как резвые скакуны в стойле. Но скачут! Шрам на плече

ослепительно горит, даже освещает пространство вокруг себя, зловеще блестит лезвие

топора, выпучили в бессилии глаза маги, Зирд шепчет и взмахивает руками. Грайя плачет, размазывает слёзы по опухшему лицу, не хочет умирать. Семён как может, утешает её.

Наконец я понимаю, с кем имеем дело, в легкие врывается насыщенный

аммиачный запах. Он усиливается, мы кашляем, задыхаемся, сознание начинает меркнуть.

Неужели всё? Так просто? Задохнёмся на радость изуверам?

Гул невыносим и вдруг я вижу в глубине туннеля бесформенное облако, в нём

десятки тысяч не человеческих созданий. Всё же достали! Ярость бурно разносится по

артериям потоками крови. Хочу рвать на себе рубашку, но натыкаюсь на серебряный

медальон, он тёплый. Жадно хватаю его, пальцы скользят по алмазным камушкам. Зло

смеюсь. Знаю, что делать! Вызываю образ Пекельного мира.

Великое множество радуг вспыхивают над головой. Мой разум несётся сквозь

Вселенную, обгоняя свет звёзд. Вот они, Пекельные миры! Сверхмассивные двойные и

даже тройные звёздные карлики. Вокруг них вращаются исполинские планеты,

превосходящие по размерам даже звёзды. Разворачиваю экран, часть сознания, с

любопытством заглядывает сквозь него. Там ползают невероятные твари, бросаются на

меня, в ужасе выдернулся из их лап и кидаю экран в сторону приближающегося облака с

Другими. С неприятным свистом разворачивается воронка и втягивает аммиачную

нечисть внутрь, хлюпнуло и ... гул прекратился, стены перестают извиваться, люк падает

вниз, но ... краем глаза замечаю, как нечто просочилось из воронки и поспешно

улепётывает по путям, распространяя за собой едкий запах серы. Побочный эффект,

житель Пекельного мира успел прорваться сквозь воронку. Пока не знаю, насколько это

плохо, но в любом случае, мы ещё живы.

Грайя бросается мне на шею, Семён бормочет ласковые слова, маги улыбаются, но

Зирд мрачнее тучи, он заметил тварь, сбежавшую из Пекельного мира.

Гл.27

– Не хорошо,– качает головой Зирд.

– Имеешь ввиду ту тварь?– я в смятении, неужели произошло непоправимое.

– Это не шрага. Хотя, и с ней у нас были бы огромные проблемы, а этот, даже в своём

мире, является монстром.

– Даже так?– неприятно удивляюсь я.

– Не аккуратно, небрежно сработал,– жуёт губы Зирд, испепеляя меня уничтожающим

взглядом.

– Да ну тебя,– обижаюсь я,– времени не было подготовиться. Всё вышло так спонтанно, ещё секунда, и растворились в желудках зловонных "амёб".

– Зато могу поздравить тебя, была одна проблема, теперь две.

– Неужели так серьёзно?– мне тоскливо. Зирд смотрит на меня долго и внимательно, через

силу улыбается:– Хорошо, не принимай близко к сердцу. Мы, на некоторое время остались

живы, уже радует, но поторапливаться надо, пришелец отойдёт от стресса и пойдёт по

нашим следам, они всё такие.

Грайя прислушивается к нашим мыслям, не на шутку тревожится:– Я поняла, к нам

проник нежелательный гость. Его необходимо убить.

– Жрица, он нам не по зубам. Бежать, только бежать.

– А если это самка, ждущая потомство?– огорошила предположением Грайя.

Маги окружают нас полукольцом, они уже в курсе происшедшего. Семён не

поймёт в чём дело, положил ладонь мне в спину.

– Ещё одной заботой разжились,– говорю ему,– из Пекельного мира сбежала тварь и она

будет за нами охотиться … а мы – за ней.

– Кстати,– сереет лицом Зирд, указывает пальцем,– быстро отошёл от стресса, наш

приятель. Вон он!

Мы обмерли. Смотрим вглубь туннеля. Уцепившись за стены членистыми лапами,

взирает на нас существо, словно сошедшее из самых кошмарных снов. В сплетении

безобразных лап притаилась голова тираннозавра. Такое сочетание паучьих лап и морды

ящера, вводит в ступор. Мы, словно парализованные, смотрим, как оно зашевелилось, соскакивает с одной стены, резво забегает на другую. Пасть приоткрывается, капает

слюна, задымился бетон.

С невероятным трудом выбираюсь из сетей ужаса, адреналин выплёскивается в

кровь, молоточки неприятно стучат в висках, но я соображаю, что не скажешь о моих

товарищах. Все, как один, в ступоре. Начинаю догадываться, на них произведена

гипнотическая атака, существо лихо им владеет, чувствую, вновь пытается окутать меня

своей сетью, но я получил противоядие из скрытых резервов организма. Конечно, страх

испытываю огромный, но голова ясная. Делаю шаг навстречу, смотрю в сплетение лап, челюстей, вижу россыпь изумрудных глаз, впиваюсь в них взглядом. Существо с

интересом поворачивает голову. Посылаю ему мысль, может, очень глупую, но она

единственная возникла:– Ты мальчик или девочка?

– Мальчик,– его мысль звучит в голове, как рассыпавшийся на столе горох.

– Тогда уходи,– требовательно говорю я.

– Хорошо, я уйду ... на некоторое время. Мы встретимся вновь, я связан с вами,– существо

спрыгивает на шпалы и исчезает в темноте.

– Он мальчик!– я нервно смеюсь.– Пока ушёл. Когда вернётся, не знаю. Предлагаю

послушаться совета Зирда, делаем ноги. Бежим отсюда!

На этот раз люк слушается магов и с грохотом отваливает в бок. Оцепенение

проходит, запрыгиваем на вагонетку, гудит двигатель, искры вылетают из колёс,

трогаемся. Фу! На это раз пронесло!

Вновь стучат колёса, ветер холодит мокрые лица. Молчим. Даже маги, привыкшие

в своём мире, видеть всякую гадость, и те, в пришибленном настроении. Грайя, оказалась

крепче мужчин, быстро приходит в себя, шипит, возмущается, что отпустили тварь. Я

посмеиваюсь, сдаётся мне, не мы его отпустили, а он нас.

Идёт время, вагонетка несётся вглубь лабиринта туннелей. Несколько раз тормозим

у закрытых дверей, но на этот раз маги без труда отодвигают их.

Чем глубже проникаем в запретные ходы, тем беспокойнее становится Грайя. Она с

невероятным трудом ориентируется, пару раз даже возвращались в исходные точки. В

этом месте туннели иные. Что же они мне напоминают? Вспомнил. Служебный ход. Там

такие же стены – металлизированный камень.

Через некоторое время Зирд присаживается рядом:– Сейчас я не помощник жрице,

только мешаю. Поберегу Силу на крайний случай,– он зажигает «шаровую молнию», но

она быстро гаснет.– Видишь, что творится? Простейшее, долго не держится. Всякая магия, здесь гасится и чем дальше, тем хуже. В авантюру ввязались со жрицей, я бы вернулся

назад.

Смотрю на Грайю, она злая, губы плотно сжаты, но нет растерянности. Она знает,

что делает, решаю я. К тому же вспомнил, позади «мальчик». Не хочу вновь видеть его

изумрудные глаза.

– Вперёд, Зирд, только вперёд,– моя мысль полна задора и оптимизма.

– Связался с вами,– бурчит он.– Надеюсь, навыки владения холодным оружием вы не

растеряли? Боюсь скоро понадобиться и топор, и твой меч. Нашей магии хватит, разве, что мячик подбросить, эти стены глушат всё.

Незаметно касаюсь медальона, он холодный. Зирд косится на меня и говорит:– Эти

места крайне странны. Жрецы Огня ещё захаживают сюда, но не мы. Вообще удивлюсь, что их сюда тянет?

Прислушиваюсь к ощущениям – покой и глубина, спокойствие и уверенность,

словно спит нечто невообразимо сильное и непонятно, что произойдёт в случае

пробуждения.

Грайя останавливает вагонетку на пересечении туннелей, садится рядом, тяжело

дышит:– Отдохну немного, в глазах темнеет. Наши маяки не прощупываются, это со

мною впервые. Словно дорогу закрыли, но это не Другие – это против них, а получается, заодно и против нас. Если не найду путь, мы не выйдем отсюда,– Грайя откровенна, впору

паниковать, но она полна решимости.

– Всё так серьёзно?– подаёт голос Семён. Я не сразу понимаю, что он разговаривает на их

языке, причём легко, словно знает его с детства.

– К сожалению это так. Мы заблудились ... подожди! Ты говоришь?– Грайя вцепилась в

его воротник.

– Я?– удивляется Семён.– Действительно говорю,– друг лает как хороший ротвейлер. Его

глаза сверкают серебром.– А ещё, я всё вижу вокруг! Для меня не существует темноты!

Смотрите, какая красивая звезда!

– Она жёлтая, внутри сиреневая?– вскрикивает жрица.

– Да.

– Это маяк. Вперёд!

Маги запускают механизм, вагонетка трогается с места.

– Ты её ещё видишь?– шепчет жрица.

– Вполне прилично. Но она удаляется от нас,– тревожится он.

– Да нет, она указывает путь!– смеётся Грайя.

– Чудеса и только. Когда научился говорить?– спрашиваю друга.

– Наверное, с минуту назад, но словно знал его всю жизнь. А вообще, мне здесь

необыкновенно легко.

Кошусь на него, что-то в нём не так, помолодел, в плечах ещё более раздался,

мышцы двигаются под кожей как пудовые гири. Грайя посматривает на Семёна, даже

глаза закатывает в восхищении, тоже замечает перемены.

– Ещё сто километров и мы будем у океана Кааз,– по-будничному замечает Семён.

– Что ты сказал?!– вскричала жрица.– Океан? Откуда знаешь? И почему его так

называешь? Я не знаю его под таким названием! Ты здесь был?

Семён сам растерялся, разводит руками, чистым серебром светятся глаза, в них

детское изумление:– Я почему-то знаю и всё, сам не понимаю, как это происходит.

Зирд отсел в сторонку, осунулся, настороженно смотрит из бровей:– Не люблю, что

не могу объяснить,– бормочет он.– У нас угасла Сила, а из него бьёт как с фонтана.

– Кааз,– слышится шёпот со стороны магов,– было такое название, но это из рукописей

Предтеч – он не может о них знать.

– Рукописи не видел,– Семён поводит плечами и показалось, грянул далёкий раскат грома,-

а океан словно вижу наяву, в нём вода цвета тёмного мёда, а в нём живут существа, не

ведающие страха перед человеком.

– Правильно,– Грайя с опаской смотрит на него.

Семён с нежностью обнимает её:– Пока мы вместе, ничего не бойся.

– Ты в порядке?– осторожно спрашиваю я друга.

– Пристали,– смеётся он,– я никогда не чувствовал себя так хорошо.

Семён легко берёт за рукоятку топор, над головой сверкает огненная дуга. Лезвие

выписывает замысловатые фигуры, которые сливаются в одно целое.

– Так и я не смогу сделать, даже в замедленном времени,– сознался я без всякой зависти,-

хорошее приобретение.

– У меня ощущение, что недавно проснулся,– Семён, словно пушинку кладёт топор на

сидение.

Нам сейчас легко, Семёну уже не нужны маяки, большей частью их игнорирует,

посылая вагонетку в совсем уж непонятные полости. Никто не вмешивается, понимают, его ведёт, Кто-то свыше.

Прошло не более получаса, на огромной скорости влетаем на открытое

пространство, пахнуло свежестью, запахом водорослей. Резко тормозим, из колёс

вырывается сноп искр, пахнет окалиной. Стоим в восхищении, я думал, в природе нет

таких красок.

Открывшееся пространство безмерно огромное, куда не посылаешь взгляд, всюду

маслянистая гладь океана и как столбы, возвышаются из воды, многочисленные скалы.

Они исчезают на необозримой высоте и упираются в свод, который невидим. Освещения, как это есть в «линзах» подземных городов, нет, но светло. Натёчности на скалах, пылают

жёлтым огнём и вся вода в океане, светится как сердолик, подсвеченный Солнцем.

Невероятное количество жёлтых и розовых водорослей устилает побережье. По ним

ползают блестящие крабы с большими красными клешнями. Иной раз, вода бурлит, шапка

из водорослей прорывается, и появляются морды диковинных рыб, с большими, как

мыльные пузыри, глазами. На берегу отдыхают стада ластоногих. Напоминающие

тюленей животные, не обращают на нас внимание. Они неповоротливы и, кажутся

безобидными, но кинжаловидные зубы говорят, что это хищники.

Семён спрыгивает на землю, безбоязненно идёт к океану, зачёрпывает воду в

ладони. Янтарная жидкость стекает по рукам, он умывается, глаза сияют в восторге.

– Ты бы аккуратнее на незнакомом месте,– урезониваю его я.

– Я не знаю, что со мной происходит, но мне кажется, я попал домой. Идите сюда,– зовёт

он всех,– умойтесь, океан предаёт силы.

– Он прав,– соглашается Грайя,– океан восстанавливает утраченное здоровье, но под

водорослями могут находиться хищники.

– Их здесь нет, они боятся коргов,– Семён указывает на ластоногих животных.

– А они на нас не нападут?– кошусь на ленивых хищников.

– Нет. Они отдыхают, но стоит одному из них влезть в воду, вот тогда будет опасно. Корги

хозяева океана, они обладают коллективным разумом.

– Откуда ты всё знаешь?– Зирд не сводит с него пылающего взгляда.

– Проснулся,– смеётся Семён.

Маги настороженно смотрят на моего друга, но идут к воде, скидывают

серебристые накидки, осторожно раздвигают бархатистые водоросли, умываются.

– Можно и окунуться,– предлагает Семён. Сам он уже стянул с себя пропахшую, потом

одежду и, втискивается между водорослей, разогнав недовольных крабов.

Ни долго думая, следую его примеру. Давно мечтал смыть с себя липкий пот. Вода

холодит и наполняет всё тело сказочной лёгкостью.

Повизгивая от наслаждения, к нам присоединяется Грайя, затем и маги аккуратно

присели в воду у бережка, но Зирд остался на берегу, он ходит взад вперёд, ворчит, поглядывает на коргов.

Семён, мощно раздвигая руками водоросли, плывёт от берега. Грайя засуетилась,

взгляд испуганный, но вдруг решается и быстро гребёт вслед за ним.

– Эй, вы, там! Не увлекайтесь!– кричу им. Неожиданно Семён ныряет, минута, две, три, пошла четвёртая. Грайя молотит руками, пищит от страха. Я не на шутку тревожусь, собираюсь спасать друга, но он выныривает, в руках держит, отливающую перламутром, двустворчатую раковину.

– Это тебе,– протягивает он её Грайе.

– Ты дурак, понял!– она колотит его по спине.

– Неужели испугалась?

– Не нужна мне твоя раковина!– она гребёт к берегу, подвывая от злости.

– Действительно, испугалась,– хмыкает Семён и в два гребка догоняет свою женщину, она

его отпихивает, выскакивает на берег как фурия.

– Связалась с ненормальным!– всхлипывает она, путаясь в одежде. Семён резко прижимает

её к себе:– Ну, извини, не подумал.

Грайя вроде дёрнулась, затем сникает, прижимается к нему:– Ты дурак, понял,– уже

ласково воркует она,– ну, где твоя раковина?

– Вон, валяется,– Семён подбирает её, держит на ладонях. Затем просовывает пальцы

между створок и открывает.

– Ах!– вырывается восклицание у женщины. В мягкой мантии моллюска, сияет оранжевым

золотом, большая жемчужина.

Перед дорогой решили подкрепиться. Семён чудесным образом наловил

пучеглазых рыб, обмотал их мясистыми водорослями, закопал и разжёг над ними костёр, благо сушняка на берегу много. Заодно простирали одежду и развесили над огнём.

Рыба оказалась на редкость вкусной, к тому же, без костей, лишь плоский хрящик

разъединяет её на две части, даже не могу её ни с чем сравнить, вроде рыба, но мясо как

от нежной индейки, привкус тигровых креветок и ещё нечто незнакомое, что будоражит

кровь.

До отвала, отведав стряпню Семёна, Зирд вновь насупился, сурово смотрит, такое

ощущение, что сейчас над его головой сверкнёт молния:– Признайся, ты житель этого

мира?

Семён вздёргивает в удивлении брови, затем задумался:– Думаю, предки мои здесь

если и не жили, то однозначно побывали,– делает он достаточно правдоподобное

заявление.– Иначе я б не ориентировался так хорошо. Да и места мне знакомы,– он

поднимается, окидывает всё взглядом.– Но здесь был город. Я вижу развалины! Надо

сходить,– он ищет у меня поддержки.

– Не советую,– встрепенулся Зирд,– здесь всё пропитано чужой магией.

– Мы сходим,– мягко говорю я.

– Идите вдвоём,– нехотя соглашается он.

– И я с ними,– высокомерно вздёргивает носик Грайя.

– Не могу возражать жрице Огня,– жуёт губы Зирд.

Маги сбиваются в кучу, пытаются поставить защиту, но у них, ничего не

получается, что-то вспыхивает и с противным шипением гаснет. Семён оглядывается, снисходительно улыбается и говорит нам:– Коргов боятся, зря, они на суше очень

медлительные. Пойдёмте с нами!– кричит он.

– Нет, нет! Мы в вагон залезем. Долго не задерживайтесь!– Зирд долго смотрит на нас, весь облик выражает беспокойство. С удивлением догадываюсь, он сильно переживает за

нас, но пытается скрыть это чувство.

Железная дорога осталась сбоку. В нагромождениях обломков, едва угадываются,

некогда стоящие здесь жилища или храмы. Каменные блоки округлились от времени и

обросли разноцветными натёчностями. Если бы Семён не сказал о развалинах, может, мы

и не поняли, что в этом хаосе просматривается нечто рукотворное, но он ведёт уверенно, весь облик выражает нетерпение, в глазах серебряное сияние.

У развалин останавливаемся, он что-то ищет глазами. Вблизи ничего не понять,

сплошной завал из скал, всё опутано вьющимися растениями.

– Зачем сюда пришли?– я действительно не могу понять, что можно найти в обломках, может даже и когда-то стоящих здесь, зданий, не будем же проводить археологические

изыскания, на это потребуются годы, исходя объёма породы, которую необходимо

перелопатить.

– Пока не знаю, но меня словно влечёт к этому месту,– Семён ходит вдоль завалов, за ним, как хвостик, бегает Грайя.

Наконец он останавливается, подзывает меня:– Эта плита, случайно не дверь?

– Где ты её видишь?– прилежно пытаюсь, что-то понять в буреломе из каменных осколков

и мелкой крошки.

– Ну, вот же!– Грайя бесстрашно рвёт ползучие растения, разгоняет красных скорпионов и

вытирает ровную поверхность плиты ладошкой.

Склоняюсь над ней. Каменный блок, без претензии на дверь, стоит мощно, края

вросли в основную породу и, в данный момент, представляет одно целое с общим

монолитом.

– Даже если это дверь, мы её не откроем,– скептически хмыкаю я.

– Пожалуй,– взгрустнул друг, но принимается оббивать плиту обухом топора. Кусок

натёчности, толщиной в кирпич, отрывается от плиты, с грохотом падает под ноги, в

образовавшемся проёме тускло блеснул металл.

– Камень к металлу не прилип, его можно отбить,– воодушевился Семён и с энтузиазмом

близким к лихорадочности, молотит обухом по плите. Словно заработала камнедробилка, хруст, пыль, звяканье, снопы искр, мы едва успеваем отскочить от лавины падающих

камней.

На удивление Семён быстро освобождает дверь от известковых отложений,

отходит к нам, устало опускает топор к ногам.

– Действительно дверь,– я не верю глазам. Грайя с победным видом поглядывает на меня.

В отличие от моего скепсиса, она ни на минуту не сомневалась в Семёне.

На двери явственно виднеется выпуклая руническая надпись, где-то я подобное

видел, напрягаю мозги, вроде как древнеславянские руны. В любом случае я не в

состоянии прочесть, а вот Семён внимательно вглядывается в них, шевелит губами, лицо

просветляется.

– Понял! Странно, но я действительно понял. Здесь написано слоговым письмом, причём с

разным смыслом, от простого объяснения к сложному пониманию. В самом примитивном

значении, просто вход в дом. Другое – хранилище истинны. А вот последнее является

заклинанием.– Семён шевелит губами, капельки пота выступают на мужественном лице, глаза излучают свет. Невольно пячусь, осязаемо веет Силой, мелькают неясные тени, голубая вуаль словно инеем покрывает поверхность двери, всколыхнулась под ногами

земля, струйки пыли вылетают из щелей проёма. Металлическая плита медленно ползёт в

сторону, обнажая вход в зал наполненный золотым сиянием.

С трепетом входим внутрь, удивительно свежий воздух заполняет пространство.

Зал огромный, его конца не видно, он скрывается вдали. По бокам стоят стеллажи,

доверху заполненные золотыми пластинами, они в рунах. Боже, сколько здесь знаний! Я

потрясён, Грайя словно в трансе, глаза блуждают по полкам, щупает пластины, испуганно

смотрит на Семёна:– Разве может такое быть? Это наследие Богов?

– Это наследие людей,– говорит он и подходит к отдельно стоящей золотой пластине.

– Что там написано?– мой голос дрожит от возбуждения.

– Хранилище основала Раса.

– Какая раса? Белая, красная, зелёная?– кошусь на Грайю.

– Просто Раса. Таких хранилищ несколько, все они в разных Мирах. Здесь говорится, что

это некий стратегический запас для потомков, в случае обрыва Нитей Мироздания и

ещё ... здесь сказано, идёт война ... уничтожено много Земель Расы ... но победа над

Чёрными неминуемо будет, а окончательно она произойдёт тогда, когда отринет от себя

Раса Чёрную Веру и станет свободной от рабства души.

– С этим я согласен, быть рабом плохо,– соглашаюсь я.

Семён читает дальше, затем замолкает, читает про себя, отрывает взгляд от золотой

пластины:– Здесь говорится, что у жрецов, создавших Хранилище, будут потомки,

обладающие глубинной памятью, способные прочитать тексты. Я действительно являюсь

одним из них,– Семён говорит это, не рисуясь, напротив, в глазах разливается печаль, значит прав Зирд, утверждающий, что мой друг был здесь. Сила, накопленная в текстах, выделила его и разбудила заложенную информацию в глубине генов. Я смотрю на него и

понимаю, Семёна, которого я когда-то знал, уже не будет, он и сам это знает.

– Когда-то, но придётся сюда вернуться, чтоб остаться навсегда,– в голосе друга слышится

печаль, но звучит возглас Грайи:– Какое счастье!

Семён не стал задерживаться в Хранилище. Бессмысленно, что-либо читать,

выхватывать разрозненную информацию, от этого не будет пользы, здесь работа не на

одно тысячелетие.

Он закрывает дверь, окидывает взором прекрасный океан, побережье и уверенно

произносит:– Здесь будет город.

Гл.28

Подходим к магам. Зирд выпрыгивает из вагона, смотрит на Семёна, в глазах страх

и почтение. Мой друг странно и необычно смотрит на этих людей, серебряные глаза

излучают доброту, печаль и Силу.

– Твои приказания Жрец Над Всеми Жрецами,– склоняет голову Зирд.

– Здесь будет Город над всеми городами. Все жители нижних пределов Земли обязаны

защищать его. В нём запрещены всякие распри и главным достоинством в Городе не цвет

кожи, а знания и уважение к себе подобным.

– Так и будет,– Грайя тоже склоняет голову. Семён неожиданно прижимает её к себе:– Ты

моя женщина, не надо мне кланяться, а ещё, у тебя будет невероятно много забот. Храмы

Огня необходимо перенести сюда.

– Я уже поняла.

Стадо коргов волнуется, самцы страшно разевают пасти, жутко блестят

саблевидные зубы, грозное рычание холодит кровь. Неожиданно Семён улыбается, идёт к

ним. Звери, толкая друг друга, устремляются к нему. Огромные самцы ластятся ему в

ноги, самки обиженно попискивают, детёныши пытаются его укусить. Семён смеётся,

гладит скользкие тела:– Они будут защищать Город со стороны океана. Я потрясён такой

переменой в друге, даже не знаю, радоваться или печалится. А я для чего нужен?

Семён смотрит на меня, укоризненно улыбается, он прочитал мои мысли:– Ты

Воин, Никита. Твоё предназначение защищать нас. Идёт война, по закону военного

времени – ты Хан.

Внезапно разгорается на груди медальон, он вновь обретает Силу. Я с

наслаждением ощупываю алмазные камушки, радуги вспыхивают над головой. Зирд

щёлкает пальцами, зарево из огня полыхает и устойчиво зависает над нами. Счастливая

улыбка мелькает на лице, он тоже обретает прежнюю Силу.

Со стороны побережья, где виднеются причудливые скалы, опутанные густой

растительностью, срывается искрящееся облачко и вот, над нашими головами вопят и

чирикают прелестные создания. Я узнаю в них тех чудесных дракончиков. На плечо

садится старый знакомый. Требовательно смотрит в глаза, несильно цапает за нос,

обиженно чирикает. Глажу его, он отстраняется, раздражённо шипит, плюётся огнём, обжигает щёку. Не пойму, чем он так рассержен.

– Вкусненького хочет,– улыбается Семён. Я суетливо достаю из сумки кусочек сушеного

мяса. Дракончик выхватывает его из рук и взмывает воздух, за ним ринулась вся стая, пытаясь вырвать вкусный кусок из зубов, но он шустрее всех, первым долетел до зарослей

и, как его не было.

– Они ещё малыши, вырастут, будут защищать Город с воздуха,– говорит Семён.– Это

драконы. Ох, нелегко мне с ними будет,– вздыхает он.– У них ум отличается от нашего

разума и магией они владеют необычной, но они наши союзники.

– И большими они становятся?– мне интересно, запахло старыми легендами и сказками.

– Как в легендах и даже вырастают больше,– ловит мою мысль Семён.– А этот, бронзовый, к тебе привязался. Думаю, придётся жизнь связать с ним, он отцом тебя считает. Найдёт

тебя везде и даже на поверхности, можешь не сомневаться. Но будь с ним вежлив, они

весьма ранимые существа.

Мы покидаем океан Кааз. Некоторое время вагонетка несётся вдоль побережья, я

наблюдаю за несущихся по волнам коргов, они провожают нас. Издали их можно принять

за дельфинов. Затем вагонетка ныряет в туннель и вновь знакомый перестук колёс, и запах

окалины.

Семён, как обычно сидит рядом со мной, топор зажат между ног, он молчит, и я

молчу, оба переживаем происшедшие события. Грайя указывает путь, сейчас она хорошо

видит маяки, даже я стал их различать.

На этот раз, поездка доставляет полное удовольствие, я уверен, всякие каверзны,

остались позади. Расслабился, тяжёлый меч скинул с плеча, с лука снял тетиву, пусть

отдохнёт, как и я. Иной раз закрываю глаза, погружаюсь в сон, но в голове сразу

возникает призрачное сияние, исходящее от золотых пластин. Человеческому сознанию

трудно переварить видения таких огромных сокровищ, причём сокровищ не в золоте, а в

том, что на нём.

Завидую и жалею друга, он прикоснётся к таким знаниям, что вообразить

невозможно. В то же время, он взвалил на себя небывалый груз, вряд ли он будет себе

принадлежать, но ему выпала такая доля.

Что-то царапнуло моё сознание. Открываю глаза, оглядываюсь. Навстречу несутся

стены тоннеля, сзади взгляд тонет в темноте. Показалось. Я уверен, в настоящий момент

Другие не посмеют напасть, но всё равно, меня нечто гнетёт. Стараясь, чтоб никто не

заметил, вновь одеваю, петлю на лук. Семён мигом встрепенулся, в руках тут же

появляется топор:– Ты, что-то чувствуешь?

– Не знаю. Наверное, необоснованные страхи.

– Да нет,– Зирд поспешно подходит к нам.– Очевидно за нами погоня,– он подзывает магов.

Они сгрудились в конце вагона.

– Непонятно, вроде за нами кто-то бежит, но угрозы не чувствуем. В любом случае, огненную завесу, сделать стоит.

Маги зашевелились, внезапно срывается огненная дуга и перекрывает туннель

сзади нас.

– Вот и всё, час через её никто не перейдёт,– он удовлетворённо потирает ладони.

Удовлетворённо киваю, с восхищением смотрю на бурю огня, бушующую позади.

Какой силой обладают эти люди, трудно представить, все возможности человека. И

почему я так не умею?

Давно осталось позади гудящее пламя, а сознание вновь, что-то царапнуло. Меня

это серьёзно беспокоит, оборачиваюсь к Семёну, он обдаёт меня серебряным светом глаз:-

За нами действительно кто-то бежит. Может ему, что-то надо от нас? Я тоже не чувствую

угрозы. Давай остановимся? Всё равно он очень скоро нас догонит.

Соглашаюсь и довожу своё решение до Зирда. Маг мрачнеет и предлагает

поставить ещё одну завесу из огня, но двигаться вперёд. Грайя так же не хочет