Текст книги "Эхо. Творец нитей (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 30 (всего у книги 44 страниц)

   – Миллиардов?! – торговец выпучил на нее глаза, наполнившиеся самым искренним изумлением. – Вы просите десять миллиардов рю?

   – А вы что, про миллионы? – девчонка пронзила ювелира взглядом, полным возмущения. – Всего десять миллионов?! Они стоят намного больше десяти миллиардов! (приблизительно 300 миллионов долларов нашего времени). Вы вообще каталоги смотрите?! "Изумрудную орхидею" в прошлом году, между прочим, одну за двадцать пять миллиардов продали! А я предлагаю вам, заметьте, четыре раритета, а не один!

   – Милая моя, – пробормотал наповал сраженный ювелир. – Вы не путайте мирное, обеспеченное время с...

   – А я и не путаю! Потому и прошу всего один миллиард, а не десять!

   Торговец в потрясении привстал со стула и принялся хлопать ртом, словно выброшенная на берег рыба.

   – Не нужно так нервничать, прошу вас, – Кицунэ испугалась, что у бедолаги станет плохо с сердцем. – Видимо, я зря вас побеспокоила...

   – Подождите, – ювелир, весь в липком поту, устало сел обратно на стул.

   Он лихорадочно соображал, что делать. Эта девчонка что, совершенно не представляет, куда пришла, и думает, вот сейчас он вынет из-под прилавка десяток чемоданов с деньгами? Даже самые крупные ювелирные лавки в стране заявленными суммами не оперируют! Тут к главам мощных корпораций надо, а не на рынок! Да, страна Камней выкупила в прошлом году у страны Лесов древний символ своей правящей династии, но мыслимо ли требовать с простого ювелира сумму, которую может выделить разве что главный государственный банк? Сказать сумасшедшей гостье об этом? Обрисовать весь глубокий идиотизм ее заявления? Заберет драгоценности и уйдет. Надо срочно привлекать главу клана, пока хозяйка ценностей здесь, а не пошла в другую лавку или не покинула город вообще!

   Посыльному бегать далеко не пришлось, весь район ювелиров принадлежал одному клану, и глава жил недалеко от лавок, неусыпно следя за товарооборотом. Не прошло и пятнадцати минут, как был собран целый консилиум из торговцев и представителей клана. Ценности тщательно изучили, и начался жаркий, но короткий торг.

   – Ладно, ладно! – Кицунэ, увидев, что Рими боится большого скопления чужих людей, решила выдвинуть вполне удачное, на ее взгляд, предложение. – Я понимаю, что столь большая сумма для кого угодно станет проблемой. А что если мы заключим договор, по которому вам не придется выплачивать ни единой рю лично мне?

   – Мы внимательно слушаем вас, госпожа.

   – Я отдам вам эти четыре реликвии без какой-либо платы, но... – глаза Кицунэ сверкнули озорством и весельем. – ...на этот вечер и всю ночь я стану хозяйкой Сихоро!

   Воцарилась недолгая пауза. Торговцы и представители клана, серьезные и взрослые люди, недоуменно переглянулись.

   – Простите, госпожа, но позволите ли уточнить, что вы подразумеваете под "стать хозяйкой"?

   – Во-первых, я хочу пройтись по магазинам и приобрести пару вещей, самых необходимых для дальнего путешествия. Все мои покупки должны быть оплачены.

   – Уверен, проблем не возникнет, – сказал глава клана, размышляя, не сможет ли эта девчонка попросить что-либо особо разорительное.

   – Но как бы я ни старалась, мне не набрать вещей и на сотую долю от цены реликвий. Поэтому, чтобы деньги не пропали, я хочу приказать извлечь со складов города запасы продовольствия и напитков, поставить столы вдоль улиц и накормить всех жителей города, от самых бедных кварталов до самых зажиточных! Я хочу устроить всеобщий праздник, и чтобы никто не ушел обиженным! Самураи должны обеспечить порядок, а музыканты создадут веселую атмосферу! Пусть все едят, веселятся и развлекаются, а чтобы люди не думали о завтрашнем дне, организуйте раздачу зерна в бедных кварталах! По мешку риса в каждый дом!

   – Риса?!

   – Ну, или пшеницы...

   Глава клана задумался и сидел молча почти минуту.

   – Уважаемая госпожа, ваше предложение очень интересно, но я не волен принимать столь серьезные и важные для города решения, – сказал он. – Мне неизвестно состояние запасов на складах, и с моей стороны было бы преждевременно обещать, что глава города разрешит провести праздник. Однако есть человек, который может помочь вам в исполнении ваших замыслов, и если она поддержит вашу затею, то мы с радостью сделаем все, чтобы устроенный вами пир стал прекраснейшим событием для всех жителей нашего города!

   – Она? Этот влиятельный человек – женщина?

   – Девушка, – ответил глава клана и не удержал улыбки. – Глядя на вас, смею предположить, что вы ровесницы.

   Посторонних людей боялась не только Рими. То, что «самая обычная» продажа драгоценностей обросла лишними проблемами, Кицунэ совсем не радовало. За главой клана ювелиров она последовала с опаской и в полной боеготовности. Мало ли что на уме у торговцев? Злодеев среди людей множество, и за красивые золотые украшения двух девочек запросто могут убить! Пусть эти дядьки делают что хотят, но ни в какие темные переулки или безлюдные места Кицунэ с ними не пойдет!

   К счастью, путь их пролегал по достаточно людным улицам и величественный особняк городского главы, расположенный на холме в центре главных районов, нисколько не похож был на место, где путника могли ограбить в стиле лесных бандитов. Здесь стоит поднять шум, и нападающие сразу отступят, спасая свое доброе имя. Даже если оно на самом деле совсем не доброе.

   Войдя в просторный холл большого каменного здания, глава торговцев переговорил со слугой, стоявшим у входа, и тот убежал докладывать хозяевам, а пока гости ждали его возвращения, из города примчался запыхавшийся мальчишка. Посыльный от ювелиров, он принес спешно начертанный договор. По договору лидер клана в обмен на золотую брошь лично обязался оплатить все покупки нижеподписавшейся леди, совершенные в течение двух следующих дней и в пределах двух миллионов рю.

   Кицунэ передала главному ювелиру брошь, и тот подписал договор. Всего два миллиона... за бесценок, по сути, но это как первый взнос ради устроения праздника, который станет не просто символом прихода весны. Об этом празднике станет известно по всей стране и, когда люди гор узнают, кто его устроил его на самом деле, кто вернул им украденные бандитами сокровища и подарил радость целому городу, тогда они поймут, что Кицунэ не держит на них зла. Не хочет с ними враждовать. Они поймут, что бояться ее не надо, и тогда... успокоятся? Война закончится, наступит новое время.

   Вернулся слуга довольно быстро и пригласил лидера ювелиров следовать за ним.

   – Уважаемая госпожа, – Кицунэ, которая баюкала на руках Рими, тотчас попала в окружение из четверых служанок. – Позволите ли вы предложить вам и...

   – Это моя младшая сестренка! – сразу развеяв все сомнения, заявила Кицунэ.

   – ...Предложить вам и вашей сестре наше гостеприимство? Не желаете ли после долгого и трудного пути расслабиться в ванной и сменить износившуюся одежду?

   Ага, расслабиться в ванной. Пригласят гостей помыться, а потом ядовитой воды нальют или отравленный шампунь подсунут. Все сокровища присвоят и будут радоваться, что на праздник тратиться не надо! Знаем мы эти шуточки...

   – Не сочтите за то, что нам безразличен наш внешний вид, – Кицунэ поумерила пыл служанок грозным взглядом и нахмуренными бровями. – Но я не могу дать себе волю, пока столь важные для меня дела не завершены! Я не смею даже помыслить заняться мелочными услаждениями и расслабиться, пока душа и сердце мое неспокойны! А потому оставьте меня, прошу вас. Ваше беспокойство легко понять, нам и самим стыдно появляться в обществе благородных людей в неподобающем виде, но дело в том, что вашим господам вовсе не нужно созерцать наше плачевное состояние. Господин главный ювелир оказал мне честь быть посредником между мною и хозяевами этого дома. Как только дела будут завершены, мы сможем заняться собой, а пока... не приставайте!

   Последняя фраза была сказана с довольно резкими интонациями и нотками паники, прорезавшимися сквозь показное спокойствие. Служанки в смятении поклонились, попросили прощения за беспокойство и торопливо ретировались. Если немытые посетительницы останутся в холле и не будут показываться на глаза хозяевам, тогда да, проблемы нет.

   Коридор был устлан коврами, и потому глава клана ювелиров не услышал никаких знаков приближения людей, хоть и прислушивался, надеясь получить подтверждение слухам, что «Золотая комета» носится по коридорам особняка быстрее стрелы, особенно если где-то появляется что-то интересное.

   Ювелир не услышал ни топота ног, ни восторженных перешептываний госпожи со служанками, ни шороха и шелеста тканей пышных юбок нового стиля. Дверь просто открылась, движимая рукой служанки, и в комнату вошла юная леди в бело-синем платье, украшенном жемчугом, бантами и кружевами. Ишида Мицки была одной из самых обсуждаемых и знаменитых в городе людей. Было что пообсуждать, ведь девочка на удивление быстро научилась вить веревки из беззащитного перед ее чарами отца и уже в десять лет от его имени командовала всеми важнейшими людьми города, от изворотливых глав торговых кланов до суровых капитанов стражи. Дошло до того, что в случае каких-либо серьезных проблем главы кланов начали бегать на поклон уже не к Ишида Тацуо, правителю города, а к его дочери, "Золотой комете из Сихоро".

   Девушка приблизилась к ожидающему ее торговцу. Стройная и легкая, с необычными для жителей гор синими глазами и волосами цвета спелых пшеничных колосьев. Не просто так поговаривают, что ее мать – белая лиса, бьякко. Маму мало кто видел, стеснительная очень. А вот леди Мицки – истинная дочь кицунэ. Гордая, умная и хитрая. Настоящая красавица, да еще чудеса творит. Город войну и смуту пережил спокойно во многом благодаря ей. Все живы остались, никто не разорился. Вот только в долгах теперь все у ее семьи, но подлости от "Золотой кометы" никто не ожидает. Доверие к правящей семье годами создавалось. Выход будет найден, и, как сказала таинственная гостья с коллекцией реликвий, никто не уйдет обиженным.

   – Приветствую вас, Мицки-сама, – ювелир низко поклонился дочери городского главы и, обменявшись несколькими вежливыми, но малозначительными фразами, перешел к делу. Снова поклонившись, торговец протянул девушке уложенную в конверт золотую брошь. – Прошу вас, взгляните. Это одна из лучших находок за всю мою жизнь. Вещь подлинна, и цена ее истинно непредставима.

   После того как рухнула империя, находки идут одна за другой. Сначала главный повар младшей ветви императорской семьи, чудом спасшийся от рук бунтарей во время резни в отколовшихся от страны южных регионах. Затем поврежденный дирижабль с грузом прекрасного вина из страны Рек, подбитый бунтарями, с трудом дотянувший до безопасных мест и совершивший аварийную посадку недалеко от Сихоро. Затем телохранитель придворной дамы, израненный и лишенный памяти, бессмысленно скитавшийся по горным тропам.

   Что теперь?

   – Вы заинтриговали меня, Юшенг-сама, – сказала дочь городского главы, принимая конверт. – Какое-то украшение?

   Девушка открыла конверт, вынула брошь и замерла в восхищении, любуясь изящным произведением искусства. Несколько минут она не могла произнести ни слова.

   – Откуда, господин Юшенг, у вас такое чудо? – спросила любительница драгоценностей, опомнившись от шока. – Это ведь брошь, воспевающая любовь единого императора к придворной камигами-но-отоме, созданная за триста лет до начала эпохи Войн?

   – Это она, моя госпожа. Зная ваш интерес к произведениям ювелирного искусства, я счастлив преподнести вам в дар эту реликвию, достойную лучшего места в имперской сокровищнице! Прошу вас, примите ее в знак моего бесконечного к вам уважения и в благодарность за помощь, оказанную нашему клану в трудные времена...

   Минут десять шел обмен любезностями, а затем дочь городского главы вновь спросила об источнике раритетов.

   – Моя госпожа, – ответил ювелир, радостно сверкая глазами. Леди в восхищении, а значит, если не все, то большая часть долгов клана, возникших после краха торговой сети, будет списана. – Человек, от которого я получил это сокровище, столь же необычен и интересен, как и сама реликвия. Эту брошь принесла мне бесполая боевая биоформа. В шикарном, но поврежденном платье служанки из богатой семьи и держащая при себе еще семь столь же драгоценных вещей, как и эта...

   – Где она сейчас? – глаза Мицки вспыхнули жадным синим огнем. – Она в доме вашей гильдии? Или остановилась в гостинице?

   – Она ожидает в холле вашего дома, Мицки-сама. Стеснение из-за плохого внешнего вида помешало ей пройти в дом, и она просила меня стать посредником, но, я полагаю, вы желаете лично познакомится с ней? У нее для вас есть одно, весьма выгодное, на мой взгляд, предложение. Я надеюсь, что вам удастся разрешить достаточно сложную проблему с приведением гостей в достойный вид, что сделать нам пока не удалось. Вам как благородной леди будет проще вызвать доверие у одинокой странницы, несомненно, многое пережившей и научившейся довольно жестко, с подозрением реагировать на проявление гостеприимства незнакомых людей.

   – Я сделаю, что смогу, Юшенг-сама.

   Служанки, ожидающие у выхода из комнаты, открыли дверь перед госпожой, вежливо распрощавшейся с гостем и пообещавшей ему скорую новую встречу для обсуждения многих важных дел, касающихся клана, долгов и льгот. Девушки, прислуживающие первой леди города и по пятам следовавшие за ней, разделились. Одна осталась проводить гостя, а вторая последовала за госпожой и, выйдя в коридор... поняла, что ждать ее никто не собирался.

   Лишь банты и кружева мелькнули в свете ламп, ускользая за поворот коридора. Благо что толстые ковры мешали возникновению совершенно неприличного топота, непременно выдавшего бы посторонним тайну беспрестанной беготни юной хозяйки по дому.

   Печально вздохнув, служанка привычно побежала следом за госпожой.

   Никто не мог остановить "Золотую комету", только присутствие рядом постороннего, перед которым приходилось заботиться о приличиях, или...

   Воин в легкой броне возник перед ней у самого выхода в холл и преградил госпоже путь латной перчаткой.

   – Не стоит столь опрометчиво приближаться к непроверенному, постороннему человеку, моя госпожа, – прозвучал голос из округлого шлема, скрывающего голову воина. За парой листообразных прорезей в стальном забрале видны были синие глаза, буквально источающие вселенское спокойствие. – Неосмотрительность и неосторожность унесли слишком много людских жизней, я не намерен отдавать им еще и вашу.

   – Кинтаро, ты что, не слышал, что говорил глава ювелиров? Это бесполая боевая биоформа, да еще и в платье служанки! Может быть, твоя подружка, из прошлого?

   – Возможно, мы были с ней знакомы. Но это ничего не меняет. Позвольте, я взгляну первым.

   – Кинтаро!!!

   – Мицки-сама, что бы вы ни решили, глядя на меня, но бесполые не просто так создаются такими, какие мы есть. Если она действительно бывший страж столь высокопоставленного человека, что тот смог оплатить создание биоформы по особому заказу, в ней должно быть множество сюрпризов. Иначе ее ущербность бессмысленна.

   – Но Кинтаро, неужели ты думаешь, что у нее хватит скорости и умения для того, чтобы опередить тебя?

   – Простите, госпожа, но я не помню, был ли я лучшим воином во всем мире. Я хороший мечник и неплохой сенсор, но – не бог. Моя предыдущая госпожа... умерла у меня на руках, и я не хочу повторения трагедии.

   – Умеешь ты убеждать, Кинтаро. Хорошо, иди. Только недолго. Я сгораю от нетерпения!

   – Благодарю за понимание, Мицки-сама, – самурай поклонился госпоже и вышел в холл, направившись прямиком к насторожившейся оборотнице.

   Кицунэ, увидев человека в доспехах, напряглась и двумя быстрыми взмахами руки подозвала к себе Рими, которая, устав от ожидания, отошла от нее на несколько шагов и с любопытством рассматривала пеструю роспись на стенах прихожей. Девочка, подхватив спадающие одеяла, тотчас подбежала к своей названой сестре и спряталась у нее за спиной.

   Самурай, удостоив маленькую крестьянку внимательным взглядом, низко поклонился Кицунэ, и маленькая лиса, мгновение подумав, присела в реверансе. Умело и красиво, как научила ее мама.

   – Простите, если мой внешний вид доставил вам беспокойство, юная леди, – сказал самурай. – Я вынужден носить шлем, чтобы скрыть шрамы от тяжелых ран на своем лице, а доспехи необходимы по той причине, что шлем не вписывается в стиль любого другого костюма. Мое имя – Кинтаро, я удостоен чести быть капитаном стражи этого дома и, увидев вас, не мог не подойти. Понимаете ли вы причину моего интереса?

   – Нет, не очень. – Кицунэ внимательно следила за самураем, нисколько не намереваясь расслабляться. – Я что-то сделала не так? Или господин ювелир что-то сказал вам обо мне?

   – Значит, не важно. Как вас зовут, юная леди?

   – Я... – Кицунэ запнулась. – Аюми. Ишикава Аюми. Я с северо-западных областей империи...

   – Давно ли путешествуете?

   – Около месяца, – продолжала врать Кицунэ. – Шла южными районами страны Камней и по стечению обстоятельств оказалась здесь. Теперь мне понадобилось немного денег, и я решила... продать кое-какие ценности.

   – Откуда они у вас, позволите ли узнать?

   – Подобрала на поле боя.

   – Куда же вы держите путь? – Кинтаро бросил взгляд через плечо, и Мицки, тайком наблюдающая за происходящим из-за угла, поспешно спряталась.

   – В страну Лесов. – Кицунэ тоже заметила любопытную девчонку, но не подала вида. – Там меня ждут люди, вместе с которыми я после вернусь... в страну Камней.

   – Эти люди – военнопленные? Нуждаются ли они в помощи своей родины?

   – Нет, господин, благодарю вас. Они... торговцы, и у них небольшая сеть магазинов в западных странах...

   – Как называется компания?

   – Кх... кха... – Кицунэ закашлялась, чтобы создать заминку, во время которой можно быстро придумать название. – "Драгоценные камни Ишикава"... приходилось ли вам слышать о ней?

   – Нет, никогда прежде не слышал о подобной компании, – ответил самурай. – Благодарю вас, Аюми-сан. Это все, что я хотел узнать. Позволите ли вы мне предложить вам пройти в гостиную этого дома? Моя госпожа желает поговорить с вами. Мы можем предложить вам принять ванну и предоставить ужин. Комната для гостей пустует, и, я уверен, моя госпожа с радостью предоставит ее вам, усталым путникам, для отдыха.

   – Спасибо, господин, но... но мы лучше здесь подождем решения ваших господ насчет приобретения у нас ценностей, получим договор и сразу уйдем. Прошу простить, но мы не можем остаться.

   – Как пожелаете, – самурай поклонился гостье и, получив еще один ответный реверанс, удалился.

   Пока страж задавал вопросы необычной гостье, Мицки едва в пепел не сгорела от нетерпения.

   – Ну, докладывай! – набросилась она на Кинтаро сразу, едва тот вошел в коридор и прикрыл дверь за собой. – Что разузнал?

   – Это действительно бесполая биоформа, но... она не телохранитель, могу сказать абсолютно уверенно. Ее способности сенсора настолько малы, что она не смогла определить... кхм... то, что я подобен ей. Имя придумала только что, так же как торговую компанию, которой якобы служит.

   – Думаешь, что...

   – Это только мое мнение, но смею предположить, что наша гостья – нянька из богатой семьи, возможно, родственной правителю страны. Возможно, она даже служила той же семье, что и я. На месте боя я видел тела погибших детей. Нянька для ребенка. Это объясняет отсутствие сенсорных способностей, повышенную внимательность ко всему творящемуся вокруг и относительную боевую слабость. У нее особое мускульное строение ног, по которому смею предположить, что она способна развивать неплохую скорость бега, даже не используя дзюцу. В случае опасности не вступать в бой, а схватить подопечного и бежать что есть сил? – Кинтаро продолжал построение логической цепочки, не подозревая даже, что она неверна с самого начала. – Этим объясняется отсутствие у нее ранений. С нами она была или нет, но ее подзащитный погиб, и память боевой биоформы была стерта приказом кого-то из хозяев. Мгновенно забыв всю свою жизнь, даже собственное имя, она осознала себя в самой гуще сражения и испугалась. Быстрые ноги спасли ее, она вырвалась и сбежала, унеся на себе драгоценности своих хозяев, которым особого значения не придает до сих пор, – самурай тяжело вздохнул. – Мицки-сама, вы говорили мне, что боль пережитого до сих пор читается в моих глазах, и сейчас я увидел такую же боль в глазах этой девушки. Она пережила тяжелейший шок совсем недавно. Оказаться в вихре боя и увидеть гибель множества людей – это не то, что можно пожелать другу. А после, лишившись памяти и какого-либо понятия об окружающем мире, она, видимо, не раз попадала в большие неприятности. От ее платья пахнет кровью и гарью, а ее реакция на мое предложение...

   – На предложение переночевать у нас?

   – Да. Услышав о ванне, она начала подсознательно менять структуру верхних слоев кожи, явно для защиты от контактного яда. При упоминании ужина ее желудок сжался, словно я предлагал ей выпить отравленное питье, а услышав о ждущей ее комнате, она затравленно оглянулась, ища пути к побегу. Эту девушку неоднократно пытались убить, и доверие ее к людям подорвано.

   – Бедная девочка. Мир полон негодяев, и, потеряв память, она стала совершенно беззащитна перед ними. Но ведь как-то можно убедить ее, что мы не злодеи и действительно хотим помочь?

   – Только позволив заключить планируемую сделку и расставшись с ней. Видимо, семья, которой она служила, пыталась сбежать из страны, и команда, заложенная на уровень ее подсознания, работает даже сейчас. Она не успокоится, пока не окажется в стране Лесов, ждет ли ее там кто-либо или нет.

   – Ты тоже не мог успокоиться, пока отец не догадался свозить тебя в столицу, – сказала Мицки. – Ты просто другим человеком стал, когда побывал во дворце. Видимо, туда шла твоя прежняя семья. Значит, эта девушка все же не из слуг, что сопровождали твоих хозяев.

   – Может быть. Но это не столь важно. Важно лишь то, что ей нужно в страну Лесов. Записанные в подсознание команды и стремления имеют над нами абсолютную власть. Мое яростное стремление оберегать вас, на которое вы иногда сердитесь, моя госпожа... и ее забота о детях... это основа нашей психики, вокруг которой сплетено все остальное. Эта девочка-крестьянка, которую наша гостья водит с собой... возможно, бессильная побороть прописанные ей инстинкты, она украла ребенка у случайных встречных...

   Самурай осекся на полуслове и обернулся к выходу в холл, а через пару секунд, сердито толкнув дверь, в коридор шагнула Кицунэ, держащая Рими на руках.

   – У меня плохие сенсорные способности, Кинтаро-сан, – заявила оборотница, приближаясь к стражу. – Но зато хорошие уши! Значит, я – злодейка, ворующая детей?! – она замахнулась ногой и пнула бы самурая под колено, если бы тот, подхватив на руки госпожу, не отпрыгнул. – Я не крала эту девочку, ясно?! Я ее в горах нашла! И драгоценности тоже не крала! И не бросала никого, от врагов убегая! Хватит меня обсуждать! Вы ведь ничего не знаете, а если посочинять хотели, могли бы меня спросить, я фантазировать не хуже вас умею!

   – Так ты что, память не теряла? – освободившись, Мицки подбежала к Кицунэ и принялась вертеться вокруг нее, с любопытством разглядывая. Страж, убедившийся, что гостья особой опасности не представляет, спокойно наблюдал со стороны. – Тогда как тебя зовут?

   – Аюми.

   – Да ладно, можешь не стесняться! Мы никому не скажем. Кто ты? Из какой семьи? Куда идешь?

   Кицунэ стушевалась. В гневе она чуть не натворила непоправимого. Признаться теперь, что она – волшебная лиса, враг государства?

   – Я... я действительно потеряла память. Очнулась в заснеженных горах, совсем одна... и помню только, что мне надо идти в страну Лесов.

   Поверят?

   Дочь городского главы спокойно взяла Кицунэ за плечи и несколько секунд разглядывала ее лицо.

   – В последнее время Сихоро буквально засыпали удивительные находки, – сказала она. – Аюми-сан, кем бы вы ни были, но мне нравится, что генетически измененный человек не прошел мимо ребенка обычных людей, попавшего в беду. Решено! Вы остаетесь на ночь у меня!

   – Нет, я, пожалуй, пойду...

   – Все еще боишься, что мы можем тебя отравить или напасть, когда вы уснете? – Мицки засмеялась. – Забавно! Милая, если бы я хотела убить тебя и присвоить твои сокровища, разные хитрые планы были бы откровенной глупостью! Мне достаточно только взглядом указать, и Кинтаро любого на тысячу кусков за секунду разрубит! Вот смотри! – девчонка обернулась к телохранителю. – Кинтаро, забери у нее драгоценности! Сейчас!

   Кицунэ вздрогнула, почувствовав как порыв ветра, возникшего при быстром движении, коснулся ее. В одно мгновение карманы оборотницы были опустошены и ее сокровища, в том числе те, которые она продавать не хотела, оказались в руках дочери городского главы.

   – Ничего себе... – лицо Мицки вытянулось от изумления, когда она взглянула на добычу. – Это... это же...

   – Отдай! – Кицунэ едва не разревелась от обиды. – Я их честно заслужила, а ты отбираешь!

   – Да не отбираю я их! Твои они. – Мицки поспешно вернула драгоценности хлюпающей носом владелице. – Никуда не денутся. Ну что, теперь веришь, что не к бандитам попала? Не бойся нас. Мы благородные люди и своей репутацией дорожим. А вот снаружи действительно опасно. Гораздо опаснее, чем здесь, я тебе клянусь! Вечер ведь уже! Куда вы пойдете? Ты как хочешь, но я вас сегодня никуда не отпущу!

   Кицунэ продолжала в нерешительности мяться.

   – Я не знаю, что произошло с тобой до того, как ты вошла в наш дом, – сказала Мицки, обнимая ладонями кулачок, в котором Кицунэ сжимала бесценные сокровища. – Но я прошу тебя, еще один раз, поверь, что не все на свете желают тебе зла.

   – А я такого и не говорила... – Кицунэ утерла сопли рукавом платья. – Я... я...

   – Ты согласна?

   – А... а у вас правда хорошая ванная комната? И горячей воды много? Нам помыться надо... очень...

   Мицки, сияя улыбкой, подозвала служанок.

   – Рими, не бойся, – Кицунэ, улучив момент, тихонько зашептала на ушко растерянной сестренке. – Я не плакала. Я специально, притворялась. Чтобы они не догадались, какая я на самом деле грозная и сильная! Если что-нибудь случится, я нас обязательно спасу!

   Кинтаро, который, как и Кицунэ, никогда не жаловался на слух, только улыбнулся столь наглому хвастовству со стороны юной хитрюги. Могло ли это заявление быть правдой? Шансы один к тысяче. Неплохо было бы пригласить "грозную и сильную" боевую биоформу на поединок. Просто чтобы оценить ее боевой потенциал. Но придется обойтись. Стыдно воинам-стражам первого класса... девочек обижать.

   Служанки получили приказ, и через пару минут главная ванная комната была готова к приему гостей. Бассейны заполнились подогретой свежей водой из горной реки, в сауне поднялись клубы пара, охлажденные напитки были поданы к бассейнам, и служанки встали наизготовку, готовые выполнить любое пожелание гостей.

   – А вы что тут притаились? – набросилась на прислугу Мицки, заглянувшая в ванную комнату, пока гостьи переодевались. – Ну-ка все брысь отсюда! Кыш, кыш, кыш!

   Гостям меж тем подали халаты, и Кицунэ сразу же зацапала себе розовый, минуту подумала, сменила на зеленый, а розовый развернула, демонстрируя его сестренке.

   – Знаешь, что это, Рими-чан? Такую одежду люди носили после ванной или бассейна еще в те времена, когда человечество жило по всей планете, на всех континентах и даже почти на всех островах! Халаты были повсеместно признаны как важный элемент водных процедур, и теперь, когда люди нашего времени узнали об этом от археологов, вещь снова стала невероятно модной! И не зря! – Кицунэ обернула девочку халатом. – Чувствуешь, какой теплый и мягкий? Однотонная расцветка успокаивает и настраивает на расслабление. Он немного похож на классическое кимоно, а еще... маленькие девочки в них похожи на милые плюшевые игрушки!

   Рими опомниться не успела, как оказалась в объятиях восторженно взвизгивающей Кицунэ и почувствовала, как сестра начинает кружить ее по комнате.

   – Такая лапочка! – оборотница подняла сестренку на вытянутых руках. – Обалдеть можно!

   – Только он мне большой очень, – отсмеявшись, сказала Рими, найдя ручонками длинные рукава и помотав ими вправо-влево. – Я в таком совсем ходить не смогу!

   – И не надо! Я тебя на руках носить буду. – Кицунэ подвернула полы халата и закутала в него Рими, словно в пеленки. – Вот так! Как будто ты совсем маленькая!

   – Не надо! Я же уже большая?

   – А мы просто так играем, Рими. – Кицунэ обняла сестренку покрепче и благостно вздохнула. – Ну что, пойдем в ванну? Я уже так давно нормально не мылась, что просто с ума сойти можно!

   – А Хамачи с нами пойдет? – Рими потянулась за плюшевым львенком, сидящим на стуле.

   Игрушку служанки обещали почистить и вернуть в целости.

   – Нет, ему с нами нельзя. Он ведь мальчик! Хамачи-кун сходит в баню для мальчиков, а потом будет нас здесь ждать.

   – А он не обидится?

   – Нет, конечно! Он же сам все прекрасно понимает. Просто мальчики и девочки должны отдельно мыться, и Хамачи, если пойдет с нами, будет ужасно стесняться! Его ведь потом другие мальчики засмеют. Не будем его заставлять, правда? Ну что, побежали?

   Рими кивнула, и Кицунэ, держа сестренку на руках, побежала в ванную. Наконец-то можно будет хорошенько поплескаться и отмыть ребенка до розового цвета! Кицунэ легко может выдержать любые невзгоды, а вот дети должны быть ухоженными, чистыми и опрятными. Чтобы никто никогда не подумал, что они брошены, никому не нужны и никем не любимы!

   Не стремясь выдавать свое присутствие, шиноби Прибоя устроили себе базу на складе одного из местных храмов. Взломали замок на маленьком окошке у самого потолка и просочились в помещение.

   Устроив себе удобные лежанки, оба успели немного отдохнуть, прежде чем сенсор сорвался с места и побежал перехватывать оборотницу, направившуюся в храм с явными намерениями "почистить" забранные в бандитском лагере драгоценности.

   Прошло довольно много времени, прежде чем Ао вернулся, но Сингэн, хоть и начал к тому времени беспокоиться, ни словом его не упрекнул. Задержался, значит надо было.

   Кратко доложив о текущем положении дел, сенсор прилег отдохнуть, но вскоре сел и, сняв повязку, устало помассировал белые, лишенные зрачков, глаза.

   – Что случилось? – угрюмо произнес мечник.

   – Ничего особенного. Наша лиса, не успев с ювелирами мирно разойтись, снова бездумно залезла в беду по самые уши. Сидит в логове грозного горного хищника и радуется обретенному уюту. Здешние правители, по легендам, тоже с лисами кровью повязаны, но что бывает, если чужой лисенок в нору к родственничкам заглянет? В том-то и дело. Клочья шерсти нашей малявки по всему городу придется собирать.