Текст книги "Эхо. Творец нитей (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 44 страниц)

   – Демон... – Мей, защитившаяся от многочисленных брызг лавы каменным щитом, замерла. Парализующий ужас сковал ее. Глава Кровавого Прибоя неотрывно смотрела, как в дрожащем от жара воздухе, в слепящем сиянии ярко-алого зарева, поднимается фигура несокрушимого исполина. Он видит ее. Он готовится атаковать, и даже сильнейшие дзюцу, доступные Мей, неспособны его остановить. – Монстр! Не подходи!

   Нова плавным и быстрым движением подался вперед, сделал шаг и, перенеся всю свою массу на одну ногу, ударил из ступни импульсом Ци, швырнув себя к врагу. Мей отшатнулась, волосы на ее голове затрещали, свиваясь от нестерпимого жара, когда покрытая раскаленной лавой фигура приземлилась в нескольких метрах от нее. Кулак гиганта взметнулся вверх и, набирая скорость, пошел вниз с силой, какой не достичь даже промышленному паровому молоту. Ноги женщины отнялись от ужаса, и она взглянула в глаза собственной смерти.

   Искажение пространства свернулось вокруг воина-дракона буквально в последнюю секунду, но оно выдернуло Мей из-под удара и бросило на крышу у дальней оконечности лагеря.

   – Никогда тебе не стать достойной Черной Тени! – прозвучал в ее сознании насмешливый голос Ями, искусственно навеваемая звуковая галлюцинация. – Мастер-шиноби первого класса? Твой удел – война с обычными людьми!

   Мей стояла в сковавшем ее параличе еще несколько секунд, а затем колени подломились, и она, падая на четвереньки, содрогнулась в жесточайшей нервной дрожи.

   Ями сняла с нее гендзюцу, показывающее происходящее на поле боя. Боевая единица выбыла, но, надо отдать ей должное, сделала свое дело. Задержала врага, отвлекла его внимание и выиграла жителю тьмы время, необходимое для создания печати.

   Глаза ходячего умертвия, слепые и неподвижные, источали алый туман Ци. Творение монахов, обратившихся в поисках силы к отрицательным энергиям человеческих душ, Ями была почти уникальным итогом эволюции печати проклятых. Все тело ее оплетали длинные полосы, в которые вытянулись лучи трехконечной черной звезды, гнездящейся на спине. На первом этапе печать порождала Ци демона, смешивающуюся с Ци человека и меняющую энергообмен меж клетками тела. На втором этапе в теле человека начинала образовываться черная протоматерия, плоть демонов. Менялось сознание зараженного, человек начинал легко поддаваться отрицательным эмоциям и принимал жестокость как вполне допустимое действие ради достижения целей. На третьем этапе человеческое сознание менялось столь сильно, что зараженного уже нельзя было назвать иначе, чем демоном, одержимым причинением боли и страданий, ищущим темных эмоций, порождающих отрицательные заряды в людских биополях и трансформируемых монстром в черную протоматерию. Большинство зараженных теряли разум уже на этом этапе и обращались в разлагающиеся, пропитанные темной слизью, ходячие трупы. Но вопреки уверенности многих это еще не финал эволюции.

   Ями была одной из немногих, избежавших деградации не только на третьем, но и на четвертом этапе. В высохшем теле, мумифицированном темной протоматерией, гнездилась энергетическая пиявка, увидев которую, далеко не каждый смог бы поверить, что в такое чудовище может превратиться... душа человека.

   – Сеятель боли и смерти... – прошелестел голос твари. – Творец демонов, напитавший воздух над этой землей предсмертной агонией людских душ! – чудовище развело руки в стороны, и над ладонями ее начал куриться, быстро усиливая свечение и обращаясь в подобие пламени, алый туман Ци. – Прими благодарность за дарованную мне энергию и... ужаснись собственным детям!

   Ями рывком склонилась и погрузила алые сгустки Ци на своих ладонях в переплетение силовых линий мощной печати. Тяжкий рокот покатился по руинам лагеря. Бандиты, прячущиеся в подземельях или руинах на поверхности, застыли от обуявшего их леденящего ужаса. Даже жители Агемацу и войска дайме, прислушивавшиеся к отдаленному грому сражения, почувствовали мертвящий холод. Не телами. Сознание воспринимало как холод прикосновение к душе волн отрицательных энергий. Содрогнулось раненное влиянием людей биополе всей планеты.

   Глаза Тайкана, взбунтовавшегося капитана отряда ронинов, смотрящих теперь на битву со склона высокой горы, горели синим огнем Ци. Дзюцу, дающее приближение намного большее, чем любая оптика, было весьма вредно для глаз, но в эти моменты он меньше всего думал о собственном зрении.

   – Что это за твари?! – в ужасе и отвращении воскликнул Тайкан, увидев волну чудовищ, хлынувшую из широкого алого круга, полыхающего на земле. – О боги, из какого мира эти уроды?!

   Порождения зла, среди которых не было ни одного похожего на другого, хлестали из круга, словно вода из пробоины в дамбе. Пауки с тремя и пятью ногами, люди с щупальцами и звериными головами, крылатые твари, прыгающие и змеящиеся по земле.

   – Демоны? – использующий стандартный армейский бинокль, самурай рядом с капитаном видел лишь поток черных тел, заполняющих улицу полуразрушенного лагеря. – Это безумие! Демоны существуют только в сказках монахов!

   – Волшебная лиса – сама по себе персонаж из легенд и сказок. Ничего удивительного, что у нее и пришедшего ей на помощь великого духа гор... подобные враги.

   Черные твари казались множеством отдельных организмов, но каждый из них был частью единого существа, в книгах и учебниках храмов именуемого химерой. Привлеченная болью и смертью тысяч людей, химера жадно пожирала отрицательные энергии и, протекая сквозь силовые схемы печати, воплощалась в виде потока уродливых тварей, несущих черты множества птиц, зверей и рептилий, щедро разбавленных чертами главного творца злобы и мучений, ранящих биополе планеты. Человека.

   – Почему дух гор не атакует их? – выкрикнул Тайкан. – Он не видит?

   Нова не видел ни химеры, ни печати, ни зловредную жительницу тьмы. Сенсорная печать на маске его шлема не воспринимала Ци демонов и не сигнализировала о присутствии живых существ. Поток уродов он воспринял как движение мертвой материи, камня. Очевидно, чье-то дзюцу. Но почему не видно управляющих потоков Ци, по которым можно вычислить расположение атакующего врага и определить точку, куда следует нанести удар?

   – Разорвите его на куски! – хохотала Ями. – Сейчас будет много боли! Чем больше человек, тем больше отрицательной энергии!

   Нова отпрыгнул, уворачиваясь от "потока камня", но химера потянулась за ним и настигла. Десятки демонов облепили броню Новы и, вонзая в металл когти и зубы, принялись рвать.

   – Что?! – великан похолодел, чувствуя как нарушаются защитные потоки Ци в его броне, как когти "каменных" уродцев вонзаются в металл и движутся, оставляя глубокие борозды. – Ах, вы, гнусная мелочь!

   Импульсом Ци из доспехов Нова отшвырнул от себя демонов и замахнулся, нанося удар кулаком и вбивая в землю сразу несколько из них.

   Ударами рук и ног он ломал хрупкие маленькие тела, рывками сдирал с себя и пальцами давил демонов, что успевали вцепиться в него. Это напоминало бой закованного в хитин большого жука против бесчисленной орды муравьев, но легко было понять, что на этот раз толстая броня "жука" не спасет.

   – Каматари, мой лук и стрелы! – Тайкан требовательно протянул руку к своему первому помощнику. – Дайтаро! У тебя самые быстрые ноги из нас всех. Когда я спущу тетиву, поставь новый личный рекорд скорости и помоги леди Кицунэ выбраться из лагеря! Хватай ее на руки и беги! У Черной Тени нет особых сенсорных способностей и у Такасэ Мей тоже. Значит, та демоница – их сенсор, и если я собью ее, то у нас всех будет шанс спастись!

   – Вы собираетесь стрелять на таком расстоянии? – спросил Дайтаро с удивлением. – Тайкан-сама, ни один самурай не способен убить человека, находясь от него в пяти километрах!

   – Звание капитана дают не за полировку катаны, – рука ронина стиснула дугу цельнометаллического лука. – Готовься! Мне нужно пару минут на расчеты.

   Нова взревел от ярости и провел ладонью вдоль своего бока, прижимая к телу и растирая в кашу одного демона за другим. Вся броня исцарапана, много печатей повреждено...

   Крылатое чудовище, с телом червя и двумя когтистыми лапами, с визгом влепилась в маску на лице Новы. Она присосалась к металлу беззубой пастью и замахнулась, готовясь вонзить когти в сенсорную печать, но могучая пятерня ухватила бестию и сжала с такой силой, что брызги черной протоматерии полетели во все стороны.

   – Не злите... – Нова глубоко вздохнул горячий, полный гари воздух и заорал что было сил. – Не злите меня, твари!

   Штурмовые печати, те, что остались неповрежденными, ярко полыхнули, и град огненных шаров разного диаметра стеганул по руинам. Огонь не мог причинить вреда протоматерии, но ударные волны взрывов рвали черные тела, расшибали их о камни, растирали по земле. Химера была уничтожена и... тотчас начала возрождаться.

   Черная слизь, объятая огнем, сползалась в лужи, принимаясь формировать тела еще более причудливых монстров. Армия демонов казалась неуязвимой, но Ями заскрежетала черными зубами, убегая подальше от объятых огнем руин и угасающих линий алой печати, развороченной несколькими прямыми попаданиями малых штурмовых дзюцу.

   При восстановлении химеры протоматерией совершается определенная работа, а это по законам физики влечет потерю энергии. Половина черной протоматерии преобразуется сейчас в энергию. и большая часть ее рассеется в пространстве. Этим залпом разъяренный великан не уничтожил, но сильно ослабил своего врага.

   Задействован весь отрицательный фон. Если так пойдет дальше, то скоро численность демонов упадет до количества, которое гигант может истребить, попросту топча ногами.

   – Тайсэй-сама! – только что убивший генерала Хуоджина, первый воин-дракон услышал призыв Ями так, словно та шептала ему прямиком в уши. – Мне нужно больше энергии! Как можно больше! Убейте всех в этом лагере, мой господин! Их мучений хватит на создание сильнейшей химеры!

   Разорванные искажениями тела бандитов, бьющиеся в агонии, орущие от ужаса и боли, падали друг на друга, образовывая высокий шевелящийся холм из плоти и металла. Кровь ручьями текла по улице, а вокруг холма и в нем самом начали распухать, возникая словно из небытия, сгустки черной протоматерии.

   – Много, много синего огня станет красным сегодня! – смеялась Ями, видя, что химера потянулась к холму умирающих людей и начала трансформацию в существо нового порядка. – Замрите в ужасе! Такое вы видели нечасто, люди! В этом мире мало действительно сильных чудовищ!

   Нова, чувствуя опасность, совершил рывок к холму плоти, намереваясь сжечь его в пепел, но вдруг воздух вокруг него дрогнул, пошел винтом, и целый кусок пространства в одно мгновение исчез, словно стянувшись в точку нулевого размера.

   Кицунэ испуганно вскрикнула, когда гендзюцу, действующее на нее, развеялось, но, увидев, что на месте искажения не возникло ни лавовой сферы, ни пустого котлована, с глубоким вздохом приложила руку к груди. Все ясно. "Сфера абсолютной недоступности"! Воздух вокруг Новы чрезвычайно насыщен его энергией Ци, и Ци Тайсэя быстро развеивается в потоках чужеродных сил, не позволяя Черной Тени применять пространственные дзюцу близко от гиганта. Тайсэй не может переместить или разорвать Нову, и потому был вынужден окружить его искажениями, как окружил непреодолимым барьером особняк Акизуки тогда, когда похищал Кицунэ из Инакавы!

   "Моя защита абсолютна", – сказал Тайсэй, когда за окнами особняка померк свет.

   Значит, Нова сейчас в безопасности! Вот только...

   Кицунэ затаилась, даже присела на корточки, стараясь стать как можно меньше и незаметнее. Главное, чтобы враги о ней сейчас не вспомнили! Одно мгновение, и лисенок будет по уши в лаве!

   Беспокойство ее было напрасным. Тайсэй даже не смотрел в ее сторону. Находясь одновременно в мире людей и в мире демонов, он, как никто другой, мог видеть перед собой завораживающую картину рождения и воплощения в материи невероятной сущности, которую люди в эпоху Металла называли матриархом, а в новые времена – многохвостым зверем. Существо, обладающее разумом и в силу своей природы одержимое разрушением. Сгусток абсолютной ненависти, желающий лишь одного – погасить как можно больше биополей в кратчайший срок.

   Но в первую очередь это была химера.

   Вобрав в себя тела умирающих бандитов, черная протоматерия поднялась на двух столбах, из которых сформировались ноги. Туловище обрело форму листа, острые шипы поднялись из спинного гребня. Сформировалась голова, формой похожая на голову ящерицы. Передние лапы стали подобны человеческим рукам. Хвост вытянулся на три десятка метров и начал делиться.

   – Два, – считал Тайсэй. – Три... четыре... – деление остановилось. – Четыре хвоста? Неплохо. Довольно сильный зверь у тебя получился, Ями.

   – Не я создала это существо, – ходящее умертвие развело руками, словно указывая неведомо кому на разрушенный лагерь, объятый огнем и дымом. – Мы создали его, господин. Все вместе.

   – Я выпускаю врага. Многохвостый, готов?

   – Да, господин.

   Нова сразу понял, что случилось, когда мир стал крошечным и вокруг воцарилась тьма. Сенсорная печать показывала великану причудливые искаженные картины, от вида которых начинала кружиться голова.

   Заперт в замкнутом на самом себе куске пространства. Вырваться отсюда и продолжить бой невозможно, пока враг не выпустит его из ловушки. Лучше вообще не двигаться с места, иначе можно оказаться разрезанным, когда пространство вернется в свое нормальное состояние.

   Надолго ли хватит воздуха в пространственном пузыре? Чем ударит враг после снятия барьера?

   Нова сел на землю и, поджав ноги, сел в позу для медитации. Лишние эмоции сейчас ни к чему. Сможет он продолжать бой или будет убит мгновенно, станет ясно после постановления пространства. Надо привести в порядок токи Ци по телу и броне, восстановить, хоть немного, заряд в уцелевших силовых печатях.

   Штурмовой самурай совместил пальцы рук в печать, помогающую сконцентрироваться и упорядочить токи Ци в теле. Глубокий вздох наполнил его легкие горячим воздухом, пропитанным запахом сражения. Нова склонил голову и замер. Что будет, то будет. Сын множества поколений самураев, он действительно не знал, что такое страх. Для него были загадкой те чувства, что заставляют маленьких кричать и убегать при его приближении. Это было просто одной из их странностей, еще больше отдалявших гиганта от мысли о равенстве с ними. Нова наслаждался, сражаясь с теми, кого ненавидел. С теми, кто мешал ему жить, кто непонятно зачем и почему отнял близкого ему человека. Ярость не позволяла думать о смерти, вкус победы пьянил и толкал на сражение со все более сильными врагами.

   Одно наводило тоску и причиняло сердцу боль – пока он сидит в пространственном пузыре, враги наверняка убьют ту маленькую боевую биоформу. Удивительное, слабое существо, чей невразумительный лепет после столь долгого молчания ледяных гор и злобной ругани маленьких было удивительно приятно слушать. Что-то было в ней особенное, что Нова никогда не встречал раньше. Какая-то необычная, не свойственная этому миру... мягкость. Как она себя называла? Кажется, девочкой. В мире, кроме множества врагов, есть еще и странные мягкие существа, называемые девочками. А ведь Нова едва не убил одну из них. Хорошо, что девочки так ловки и живучи. Но на сражение с чудовищами ее ловкости и живучести, конечно, не хватит.

   "Прости, что не смог защитить. Я отомщу. Клянусь, что отомщу за тебя".

   Нова едва успел немного отдохнуть, как вдруг пространство вокруг него развернулось, и он, быстро окинув взглядом лагерь бандитов, с огромным облегчением увидел крошечный маячок биополя Кицунэ. Разыскал то, что действительно было важным, даже раньше, чем обратил внимание на исполинского дракона с четырьмя хвостами, что стоял перед ним и присматривался с ярко выраженной агрессией и готовностью нападать.

   – Гр-р-лг... – издал матриарх горловое бульканье, следя за тем, как человек поднимается на ноги. Необычно большой человек. Чувствительность к аурам живых была дарована химерам их природой. Многохвостый дракон сразу почувствовал, что с этим воином не сравнится даже тысяча солдат, из тех, что сражались с культами демонов и пресекали попытки черных тварей проникнуть в мир людей.

   Не ловушка ли это? Не для того ли, чтобы протестировать недавно созданного воина, многохвостого призвали в этот мир?

   Дракон оглянулся, посмотрев туда, где среди камней, стояла энергетическая пиявка. Эти твари когда-то были творцами демонов и потому способны на предательство.

   "Нет, нет, я желаю тебе победы, великий! – горячо заверила монстра Ями. – Этот человек – мой враг! Помоги мне, коготь верховной сущности! Убей его!"

   – Бр-р-рг... – многохвостый дракон устремил горящие алым огнем глаза на закованного в сталь врага. Убить? На подобное химер никогда не требовалось уговаривать! Разорвать, напиться крови, впитать боль и предсмертные всплески биополя! Когда умрет последний из людей, только тогда демоны обретут покой. Но творцов пока еще слишком много, и для войны с ними нужна сила! Чем больше человек, чем сильнее духовно, тем больше сил обретет его убийца!

   Тайсэй продолжал наблюдать с высоты, как два исполина начали кружить, с явными взаимными опасениями приглядываясь друг к другу. Как бы ни одержимы были химеры жаждой разрушения, инстинкт самосохранения у них присутствовал, а Нова впервые в жизни встретил существо, которому сильно уступал размерами.

   – Ты кто такой? – спросил Нова угрюмо и зло. – Разумный?

   Многохвостый дракон зарычал в ответ и показал клыки. Разговаривать с человеком? Смешно даже представить, что химера позволит себя так унижать!

   – Ясно, – все тем же тоном произнес штурмовой самурай. – Генерал рассказывал, что маленькие экспериментируют и на животных тоже. Значит, ты – большой из животного мира. И, конечно, слишком глуп, чтобы обладать свободой воли!

   Спинной гребень матриарха затрясся, когда он услышал это оскорбление. Чудовище встало на дыбы и, разинув многометровую пасть, выдало рев такой мощи, что звуковая волна сорвала лавины с горных склонов. Ронины-бунтари, что наблюдали издалека, уцелевшие бандиты и одиночная девчонка, прячущиеся в руинах, попадали с ног в парализующем ужасе и закрыли уши руками.

   Нова не упал, не закрыл уши и даже не попятился. Едва стих рев дракона, сын людей набрал в легкие побольше воздуха и издал рев, пусть и уступающий драконьему в громкости, но не менее гневный, угрожающий и полный решимости.

   Если бы генерал Кисабуро, создатель Новы, мог бы увидеть своего сына в этот момент, гордость и восторг согрели бы сердце старого самурая. Десятилетия работы не пропали даром. Воин, невероятный по силе и мужеству, был создан.

   – Ну, давай! – Нова сконцентрировался и встал в оборонительную позицию, не видя сенсорной печатью, но чувствуя кожей, как задрожал воздух от титанических объемов Ци, которую исторгал из себя враг. Сейчас ударит! – Покажи все, на что способен, зверь! Все, на что способен!

   Четыре черных хвоста в жесткой чешуе взлетели высоко вверх, и дуги электрических разрядов заплясали между ними. Молния – излюбленное оружие разрушителей. Все остальные стихии успешно применяются для созидания или совершения полезной работы, но молния – молния только крушит и убивает!

   Матриарх взревел и, в ярости ударяя о землю сразу обоими кулаками, исторг из пасти электрический разряд немыслимой яркости. Еще один, и еще...

   Разряды послабее плясали вокруг Новы в безумном электрическом шторме, но дракон просчитался со своей первой атакой. Множественные удары электричества напряжением в сотни тысяч вольт, способные обратить тело человека в обугленный скелет, поглощались потоками Ци и, не раня штурмового самурая, уходили в землю. Элемент молнии в энергии Ци надежно защищал Нову от "небесного огня".

   – Ы-ы-эрх! – великан выворотил кусок каменной кладки у себя из-под ног и что было сил швырнул его в дракона. Для отвлечения внимания. Нова сорвался с места, бросаясь к чудовищу, и двумя исполинскими прыжками свел на нет разделяющее их расстояние.

   Матриарх отбил лапой летящую в его голову груду камней, а затем стремительно развернулся на месте, встречая атакующего самурая ударом своих хвостов. Нова, удивленный подвижностью столь огромной туши, заслонился руками, но это мало могло помочь. Удар смел его и швырнул далеко в сторону.

   "Наглый человечек".

   В пасти матриарха смешалась Ци с элементами огня и ветра. Шар горячей плазмы засиял, словно солнце.

   Нова ожидал чего-либо подобного. Великан и сам бы не преминул пальнуть в сторону отлетающего прочь врага. Чем-нибудь весьма серьезным.

   Самурай ударил импульсами Ци из ладоней, заставляя себя перевернуться в полете и встать на ноги. Импульс из ступней швырнул его в сторону, спасая от миниатюрного солнца, которое выплюнул черный дракон.

   Чудовищный жар оплавил верхний слой брони Новы, но плазма минула цель и, пролетев над уничтоженным лагерем, вонзилась в гору.

   Нова ответил на этот удар огнем из всех уцелевших штурмовых печатей на его броне. Град шаров пылающей Ци своротил часть броневых пластин на морде и плечах дракона. Черная броня не из самых прочных!

   Матриарх тоже это понял и ударил, стремясь помешать самураю вести стрельбу. Ударил волнами камня, что поднялась и нахлынула на Нову справа и слева, словно невиданный, двойной цунами. Камни сами собой заострялись, обращаясь в огромные колья, и эти колья врезались в великана с сокрушительной мощью. Такой, что болты и заклепки на броне гиганта срывало, а пластины мялись, сжимая и давя плоть, которую должны были защищать.

   Кровь потекла из нескольких пробоин в доспехах. Впервые за свою жизнь штурмовой самурай был ранен.

   Из водонапорных башен и разрушенных труб по всему лагерю лилась вода. Эта вода змеями взлетела до небес и, низринувшись на Нову, хлестнула его, словно бичами. Стремительно движущиеся водные струи оставили шрамы на броне и снова взлетели под облака, которые начали втягивать и конденсироваться во все новые и новые водяные бичи. Вихри воздуха, напитанного энергией Ци, завивались вокруг Новы, подхватывая обломки камней с земли, начиная кружить их, обращая в жужжащие волчки с острыми гранями и истирая доспехи врага тысячами этих волчков, словно наждачной бумагой.

   – Вот она, истинная сила демонов. – Тайсэй смотрел на мучения великана и восторгался буйством стихий, что растирали и ломали сильнейшего из врагов, встречавшихся Черной Тени за последние лет пятьдесят. – Потрясающе! Сколько Ци! Сколько гнева и жажды убийства! В нашем мире нет никого сильнее многохвостых зверей. Теперь я тоже готов это утверждать! Нетронутый деградацией сознания, не успевший перенять что-либо из идеологии людей! Этого матриарха я оставлю в нашем мире и найду ему носителя! Его сила станет моей! Хорошая замена для проклятого бунтаря, что унес в своем теле деградировавшего треххвостого демона и издох неведомо где. Скоро Кровавый Прибой еще увереннее заявит о себе в мировой политике!

   Пылающие алым огнем силовые печати возникали повсюду на руинах лагеря и на склонах ближайших гор. Рыча и завывая, из буйства демонической Ци в мир людей лезли твари, меньшие по размерам, нежели многохвостый дракон, но одержимые тем же стремлением, что и порождающих их матриарх. Сейчас человек-великан будет разорван, и монстры, избавившись от последней опасности, устремятся к ближайшему городу людей. Огненное дыхание дракона убережет его воинов от зимнего холода, а тысячи умирающих творцов отрицательным излучением биополей восполнят потери энергии. От города к городу, все увеличивая свою численность, химеры пойдут на юго-восток, на согретые солнцем равнины, где их ждет небывалое пиршество...

   – Тайкан-сама! – в ужасе заорал ронин Каматари, глядя на уродливую гидру, что вылезала из силовой печати позади парализованного ужасом отряда бывших бандитов. – Тайкан-сама, скорее!

   – Не отвлекай меня! – рявкнул в ответ капитан. – Спокойно!

   Металлический лук в его руках согнулся, стрела заскользила по рукояти. Тайкан завершил вычисления и спустил тетиву. Молниеносным движением он схватил вторую стрелу и отправил ее следом за первой. Третья устремилась за второй с разрывом в долю секунды. Ронин не медля тотчас схватил четвертую. Темпом стрельбы, отточенным за годы тренировок, он заслуженно гордился. Как и тем, что из ста пятидесяти стрел, выпущенных за минуту, не менее сотни попадали в намеченные цели.

   Стрела прожужжала в метре справа от Ями и вонзилась в стену разрушенного дома.

   Что?! Откуда...

   Вторая чиркнула демонице по виску. Третья прошла левее, но прежде чем ходячее умертвие успело среагировать на обстрел и отскочить, четвертая стрела вонзилась ей в правую лопатку. Удерживать потоками Ци одежду от разрыва и обращать ее в подобие кольчуги Ями не умела. Самурай на ее месте спасся бы, но жительница тьмы нужными навыками попросту не владела. Куртка и рубаха не задержали стрелу. Тело пробило насквозь, хоть убойная сила из-за дальности и была потеряна. Стрела не полетела дальше, застряла в костях.

   – Сволочи... – Ями не нужно было оборачиваться, чтобы увидеть зрением демонов синие маяки душ на склоне горы. Она-то считала их совершенно бессильными и неопасными... – Тайсэй-са...

   Стрела, пробив меховую шапку, вошла демонице в затылок и разворотила ей пропитанный черной слизью мозг, нарушая управляющие телом биоэнергетические структуры.

   Ями извернулась и корчась в подобии агонии, неуклюже повалилась на землю. Яростно пытаясь вновь овладеть поврежденным телом, она покатилась по горе щебня и скрылась за обломком стены, пропав из поля зрения лучника.

   – Проклятье! – Тайкан опустил оружие. – Не вижу! Скрылась!

   – Сбежала? – в отчаянии спросил Каматари и, почувствовал всплеск бодрости, увидев довольную ухмылку на лице командира.

   – Укатилась! С пробитой головой.

   Тайсэй вздрогнул, когда гендзюцу, навеваемое на него темной тварью, исчезло.

   – Жалкие ублюдки! – он устремил взгляд на склон горы, но нанести удар не успел. Синие огни, отмечающие цели, пропали. – Крысы тоже способны кусаться?

   Фигура Черной Тени, висящая в темном небе без всякой видимой опоры, покачнулась, как будто стояла на зыбкой поверхности. Тайсэй зарычал от ярости и поменял местами куски пространства, перемещаясь ближе к земле. Он встал на крышу одного из разрушенных домов и оглянулся по сторонам, ища Кицунэ. Прикончить ее, пока она не додумалась спрятаться и сбежать! Без сенсора найти верткую малявку будет очень сложно!

   – Где ты, проклятая лиса? – прорычал воин-дракон. – Меня перестают забавлять проблемы, которые доставляешь ты и твои друзья!

   Он не видел, как ронин Дайтаро, уворачиваясь от падающих с неба обломков камней и буйствующего на руинах пламени, шустро удирает с поля боя и уносит на руках ту, чья магия, казавшаяся со стороны совершенно бессильной и даже смешной, беспощадно крушила мир Черной Тени.

   – Нова! – прокричала Кицунэ. – Мы должны помочь ему!

   Воздух содрогнулся от силы выстрела, предупреждая о чем-то ужасном. Не зная ничего, но скованный ужасом, ронин шарахнулся в укрытие, и это спасло жизнь ему и Кицунэ.

   Мир залил невыносимо яркий свет, способный сжечь сетчатку глаз, даже если те были бы закрыты ладонями рук. Дрогнула земля. Ударная волна шибанула, выбивая окна и двери в тех домах, что еще уцелели. Ураган невообразимой силы налетел на лагерь, сметая остатки строений.

   Матриарх злился и не обратил ни малейшего внимания на потерю энергетической пиявки. Перед демоном был весьма крепкий враг. Люди отважились на попытку сравняться боевой мощью с матриархом?! Размазать врага по земле! Уничтожить, показав во всей красе разницу сил! Еще раз плюнуть плазменным шаром? Нет. У химер есть оружие, защитить от которого не может ничто. Города и армии людей сметало с единого удара. Абсолютное оружие, которое монахи называли убийцей богов. То, что надо. Прихлопнуть этого живучего увальня деструктором, обратить его плоть в энергию и силовые поля! Показать всем, и себе в первую очередь что химере противостоять не может ничто!

   Черный дракон задрал морду к небу и поднял хвосты так, чтобы их окончания смотрели ему в пасть. Ци заструилась по телу монстра, образуя алый покров и стекая в глотку. Энергию выделяло все тело чудовища, из его легких и брюха тоже шли потоки Ци, еще более мощные, чем по чешуйчатой шкуре. Ци сжималась в пасти матриарха, образуя черную сферу из проходящей процесс частичной материализации и оттого очень нестабильной протоматерии.

   Еще секунда или две. Главное не ударить слишком близко от себя, иначе... не удастся восстановиться после взрыва.

   Нова не чувствовал боли от ран. Даже теперь, ярость вытесняла в нем страх смерти и мысли о ранениях. Шторм энергий... он так похож на тот шквал огня, который обрушили маленькие на него, когда их раб-великан вознамерился освободиться! Так похож на бурю, что, не растерзав Нову, убила единственного, кто ему был действительно дорог в этом проклятом мире!

   Бешенство целиком поглотило рассудок гиганта, и доспехи его окутало почти было угасшее сияние Ци. Как и многие другие люди в критической ситуации, Нова открыл первые внутренние врата.

   Импульс Ци, ударивший из доспехов во все стороны, сокрушил каменные колья и освободил великана от плена в перетирающих его тисках. Нова прыгнул. Прыгнул сквозь ураган и смел собственным телом водяные бичи. Огненные шары сорвались со штурмовых печатей и ударили в плечи дракона, заставляя того покачнуться и отступить на шаг. Еще рывок, и великан вырвался из буйства стихий.

   Пасть занята. Матриарх направил на врага острия хвостов, и Ци на них обратилась в плазменные шары, мощными импульсами тотчас запущенные в сторону идущего в атаку человека. Нова припал к земле, пропуская смертоносные снаряды над собой, и импульсом Ци из ног швырнул себя вплотную к врагу. Дракон отшатнулся, а великан-самурай, замахнувшись так, что едва не затрещали сухожилия, изо всех своих титанических сил шарахнул многопудовым кулаком в морду черной твари.

   Матриарха развернуло, сбило с ног. Черная броня и кости ломались. Импульс Ци из кулака Новы сокрушил зубы дракона и повредил сферу деструктора. Рванет! Здесь погибнут все, но не будет триумфального похода химер в полные жизни теплые долины! Матриарх, спасая свое воплощение, ударил импульсом Ци из глотки и, разворотив себе всю пасть, выплюнул сферу деструктора.