Текст книги "Эхо. Творец нитей (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 44 страниц)

   Ронин выпустил волосы оборотницы и замахнулся, намереваясь срубить ей голову, но в этот момент...

   Элемент огня преобладал в энергии Ци Кицунэ, и именно он отозвался отчаянный волевой импульс с ее стороны. Разом, в одно мгновение, вся Ци, излученная в воздух при открытии внутренних врат, детонировала.

   Пламя взметнулось до небес и покатилось по лагерю бандитов, окутывая людей и дома. Бандиты с воплями выскакивали из сияющего огнем облака и, падая на землю, принимались кататься с боку на бок в попытках сбить с себя пламя.

   Пламя, которое из-за разреженности Ци могло лишь опалить волосы или оставить легкий ожог. Враги бежали перед иллюзией опасности, перед феерично выглядящей обманкой.

   Огонь бушевал, а в самом эпицентре пожара Кицунэ начала подниматься на ноги.

   – Если сейчас соберет силы для бега и ринется на прорыв, то сможет сбежать! – Ао, сияя от восторга, даже подался вперед. – Это истинно лисий огонь! Напугала ублюдков! Вставай же, малышка! Беги сюда, а мы поможем тебе оторваться от врагов!

   Кицунэ подняла трясущиеся руки и вцепилась пальцами в древко копья, торчащего из ее живота. Только сильнейший стресс, воззвавший ко всем ресурсам ее организма, позволял оборотнице оставаться в сознании. Надо избавиться от этих штук, что мешают ходить. Избавиться от них, и бежать... иначе... иначе она уже никогда не увидит маму. Никогда... не вернется домой.

   Капитан бандитов, что едва не срубил оборотнице голову, очнулся от шока и, не веря себе, осознал, что все еще жив. Не сгорел до костей, не рассыпался пеплом. Этот огонь – бессильная обманка!

   Яростно взревев, взбешенный великан замахнулся ногой и сильнейшим пинком в зубы повалил Кицунэ на землю. Мир вокруг истерзанной и избитой девчонки играл серебристыми искрами. Все кончено. С самого начала у нее не было ни единого шанса, и вот... все кончено.

   Двое охранников помогали генералу идти по усеянной обломками камней, улице. У стен в ожидании медицинской помощи сидели раненные бандиты.

   – Каковы наши потери? – спросил глава бандитской армии.

   – Подсчитываем, мой господин, – отозвался капитан его личной стражи. – Погибших нет, но около сотни воинов тяжело ранены.

   – Погибших нет? Неожиданно.

   – Ну, мы же самураи! Крепкая броня да обучены неплохо. Самурая сложно убить.

   – Что с рабами?

   – Из шести, что напали на свою спасительницу, двое убиты, четверо искалечены. Сомневаюсь, стоит ли тратить медикаменты на эту мразь...

   – А остальные?

   – Остальные невредимы. Что им будет? На некоторых ошейники разомкнуты, но они сами просят закрыть замки обратно.

   – Ясно. Проверьте ошейники на всех, и пусть продолжают смирно сидеть. Они убедительно показали, что достойны своей судьбы.

   Кицунэ стояла на коленях. Руки ее были связаны за спиной металлической проволокой, за один из концов которой держал рослый воин, демонстративно поигрывающий электрическими дугами, проскакивающими меж его пальцев.

   Бандиты были изумлены, осмотрев оборотницу и увидев, что истерзанное тело устроительницы беспорядков все еще подает признаки жизни. Раны на ее теле быстро затягивались, в груди взамен пронзенному копьем выросло и трепыхалось новое сердце. Удивление бандитов было столь велико, что добивать полумертвую лазутчицу они не стали.

   – А вот и наше чудо! – капитан, сопровождающий генерала, подошел к Кицунэ и пнул ее в живот. – Регенерация у нее дикая, но боль, похоже, чувствует так же четко, как любой человек. Смотрите, как трясется! Что, мразь, неужели и правда больно? Или ты за свои фокусы от нас другой награды ждала?

   Бандит пнул Кицунэ еще раз, прежде чем генерал остановил его.

   – Не думаю, что эти удары сделают ее разговорчивее, – сказал Хуоджин. – Ее живучесть поражает, но она явно на пределе и может умереть, получив еще пару ударов. Умрет, ничего нам не сказав.

   – А спросить ее есть о чем, – капитан, со вздохом, отступил на шаг. – Эй, ты! Защитница рабов! Кто ты такая? Отвечай!

   Кицунэ не могла ответить. Ее мутило, голова кружилась, а тело буквально горело изнутри – организм вел отчаянную борьбу с бактериями и грязью, занесенными в раны оружием врага. Одно ранение в живот, разорвавшее кишечник и выпустившее в брюшную полость остатки пищеварения из желудка, стало бы смертным приговором любому обычному человеку. Кицунэ платила болью, дурнотой и жаром. Иммунитет героически боролся с заражением, словно был у верен, что у хозяйки есть хоть малейший шанс выжить.

   – Что значит "кто такая"? – удивился генерал. – Ты не узнаешь Хизако?

   – Я сильно сомневаюсь, что это Хизако, мой господин. В отличие от вас, Хуоджин-сама, я не был удостоен чести быть знакомым с названной куноичи Скалы до того времени, как она пришла к нам после боя под Инакавой, но уверен, что ни один воин клана Кинджоу не способен пробить стену ударом кулака. Действие стимуляторов, которые она якобы принимала, слишком похоже на открытие внутренних врат. Это мастер тайдзюцу, а не воин Кинджоу. Скорее всего, один из шпионов той группы войск, что маневрирует на западе нашего района.

   – Но как ты объяснишь ее внешнее сходство с Хизако? На ней нет маски.

   Быстро растущая толпа бандитов подалась вперед. Этот вопрос интересовал всех даже больше, чем невероятная регенерация куноичи. Регенерация – это понятно, раны у всех заживают, и даже в такой потрясающей живучести волшебного ничего нет. А вот способность принять чужой облик... это уже прямое свойство сказочных йокай.

   Механизм процесса представить крайне сложно, а, значит, произошедшее близко к магии. Манящей и завораживающей. Всегда интересной.

   – Хочу напомнить вам о волшебной лисе, мой господин. Рабы говорят, что "спасительница" особо обращалась к тому крикливому рабу, что хотел присоединиться к нам, и этот раб называл ее по имени. Нами. Нами... это ведь его спутница, которая сбежала от наших людей на дороге, а затем объявилась в Агемацу и снова скрылась? А теперь... – капитан указал Кицунэ. – Эта самая Нами здесь и в облике одной из наших куноичи? Как такое возможно? Ответ один. Это оборотень. Такой же, как златохвостый демон. Или кто-то повторил открытие того ученого, Хебимару, или же Хебимару украл материалы из наших генетических центров. Это оборотень, работающий на правительство нашей страны! Он убил Хизако еще в храме или перехватил ее на пути в лагерь, затем принял ее облик и проник к нам!

   – Оборотень! – покатился шепот по толпе. – Златохвостая! Легендарный йокай! Богиня!

   – Оборотень? Богиня? – генерал засмеялся, было, но быстро подавился смехом и закашлялся. – Не смешите, капитан, мне и без того дурно от того пойла, чем меня напоил наш добрый йокай. У меня есть другое объяснение, и, увы, гораздо более близкое к реальности. Златохвостая – фикция! Она мастер маски, которого пригласили изобразить богиню перед серыми массами и поднять народ на борьбу! Как возможно столь фантастическое перевоплощение в реальной жизни, хоть кто-нибудь может мне сказать? Менять местоположение костей и мышц, да не просто так, а чтобы уподобиться внешне другому человеку?! Чушь какая! Откровенный бред. Эта куноичи, – Хуоджин указал на Кицунэ, – действительно Хизако. И верю, что она действительно дочь клана Кинджоу! Но все остальное – ложь. Она не обычная куноичи. При дворе дайме существует особый отдел государственной безопасности, агенты которого проходят гораздо более жесткие тренировки, нежели рядовые солдаты армии и шиноби скрытого селения.

   – Особый отдел?

   – Да. Их шпионы входят в доверие к личностям, которые вызывают подозрения у дайме, и наблюдают за ними. Приставленные, чтобы обо всем доносить правителю страны и по его приказу убивать своих благодетелей, если те пойдут против воли владыки. Хизако – одна из них. Давно она вокруг меня кружит... – генерал сделал легкую паузу и вздохнул. – Вынужден признать, что она нашла ко мне подход и сегодня сделала ставку на все свои прежние достижения. Отравила меня, сняла охрану на башнях и попыталась вывести верноподданных дайме за пределы лагеря. Глупейшие действия, если рядом нет группировки войск, готовых ее поддержать. Достаточно малочисленных, иначе они бы уже напали, и не испугались поднятой в лагере тревоги. Хизако – элитный дзенин при дворе дайме. Особо приближенная цепная шавка!

   – Но... – капитан был в сомнениях, – почему она не сказала рабам об ожидающих их отрядах дайме?

   – Может быть, хотела увести в Агемацу без лишнего шума? Если бы кто-нибудь из рабов попался или побег пресекли, тайное стало бы явным.

   – Но почему она назвалась именем Нами?

   – Чтобы не терять времени на объяснения, – генерал слегка призадумался. – Нами, должно быть, это куноичи-связной, что должен был поднять верных людей в Агемацу на подмогу малочисленным силам дайме. Хизако не распознала ее и обошлась как с обычными путниками, в результате чего приятель той куноичи попал в плен. Этот Такеджи... мог назваться чужим именем, выдать себя за благородного самурая, чтобы войти в доверие нашим врагам, отчаянно ищущим союзников. Может, назвался командиром боевой группы или кем-либо из аристократии. Морда у него была вполне подходящая. В любом случае связная, выйдя на Хизако повторно и разобравшись, кто есть кто, попросила шпионку его спасти. Хизако же, чтобы пока не объяснять ничего спасаемому, назвалась именем его подружки.

   Бандиты зашептались между собой, обсуждая обе версии и принимаясь спорить. Хуоджин тем временем отдавал приказы, отправляя большие группы войск на поиски сил врага.

   – Златохвостая она или нет, но я уверен в одном, – сказал генерал, когда шум спорщиков вокруг него начал нарастать. – Кем бы она ни была, прежде всего она – наш враг и за свое предательство заслуживает только одного наказания.

   – Убьем ее! – живо нашелся энтузиаст.

   – Разрубим на куски и разбросаем по ущельям! Пусть тогда попробует срастись!

   – Сожжем! Но сначала, хорошенько изувечим! – изуверов среди бандюг всегда хватало. – С ее регенерацией она может долго оставаться в живых под пытками!

   – Тихо! – генерал взмахнул рукой. – Да, вы правы. Оставлять эту бестию в живых нельзя. Едва она почувствует вернувшуюся силу, как тотчас попытается сбежать и искалечит еще несколько наших воинов. Меня нисколько не радует необходимость убить столь красивую девушку, – Хуоджин картинно вздохнул. – Но, увы, ничего не поделаешь. Буду к ней все же немного милосерден за все то приятное время, что мы провели вместе. Не будем рубить ее на куски или подвергать пыткам. Сегодня она получила много страшных ран и от болевого шока уже ничего не соображает. Будем же милосердны! Повесим предательницу! Пусть болтается в петле на страх шпионам и малодушным, если такие еще есть среди нас! Позорная смерть, как и должно, для подлой куноичи! На главную площадь ее!

   Толпа торжествующе взревела.

   Кицунэ повалили и потащили по улице. Бандиты направились в центр лагеря, где на пересечении нескольких улиц стояли виселицы, на веревках которых болталось несколько обледеневших трупов.

   – Снять остальных! – выкрикнул Хуоджин. – Пусть повисит одна!

   Веревки были перерезаны, и трупы со стуком попадали на землю.

   – Вздернуть, вздернуть! – монотонно рявкала толпа, потрясая кулаками, пока бандит, взявший на себя роль палача, вязал узлы на веревке и набрасывал петлю на шею Кицунэ.

   Любой сторонний наблюдатель похолодел бы от вида жестокой расправы над беспомощной пленницей, но Ао вдруг рассмеялся.

   – Ты что? – Мей посмотрела на него, как на сумасшедшего. – Что в этом смешного?

   – Для тех, кто ничего не видит, ничего смешного, конечно же, нет, – с загадочной улыбкой отозвался сенсор. – Ох и лиса! Еле живая, а все хитрит! И, похоже, провела ублюдков!

   – Ты о чем? Ао! Что там творится?

   – Дурман у Хизако качественный. Выпивший его не сможет прийти в сознание часов семь-восемь.

   – Что?!

   – Ты правильно поняла! Кицунэ не развеивала псевдодушу в теле Хуоджина, оставила ее для подстраховки и пустила в дело сразу, как только начались проблемы! Генерал все еще без сознания, и Кицунэ управляет им! То, что он не может ходить и с трудом говорит, списывают на отравление дурманом. Делая вид, что с их командиром все в порядке, лиса попросту дурит врагов и манипулирует ими!

   – Она что, сама попросила ее повесить?

   – Да, иначе бандиты изрубили бы ее на куски. Сейчас в шее Кицунэ уже завершаются активные процессы по созданию костяной решетки, которая защитит горло и артерии лисицы от петли! Она сыграет собственную смерть и, когда враги расслабятся, сбежит.

   Мей насмешливо фыркнула и покачала головой.

   – Да уж, в чем эту бестию нельзя упрекнуть, так это в отсутствии самообладания и упрямства. В такой ситуации продолжать бороться за жизнь не каждый сможет.

   "Я вернусь, – мелькали мысли в сознании Кицунэ, когда петля затянулась на ее шее. – Я обязательно вернусь к тебе, мама".

   Вдоволь насладившись агонией пленницы, поглазев на ее неподвижный труп и заскучав, бандиты начали разбредаться. Суматоха закончилась, и ничего интересного больше не будет.

   – Как-то она неэффектно в труп превратилась, – ворчали бандиты. – Ни золотого света с небес, ни огня из-под земли, ни спасителей каких-нибудь. Верно генерал говорит, куноичи это. Паршивая и самая обыкновенная.

   – Вертлявая змея получила свое, – произнес Хуоджин, слушая это недовольное бурчание. – Пусть повисит и проморозится хорошенько. А меня отнесите домой. Тело совершенно ватное. Не хочу в таком состоянии долго оставаться перед солдатами. Нужно отдохнуть.

   – Вы, двое! – капитан указал на пару рослых бандитов из стражи генерала. – Останетесь здесь и последите, чтобы тело никто не снял и не унес. У нее могут обнаружиться союзники или друзья. Пусть хорошенько окоченеет на страх нашим врагам, а затем мы выбросим ее за стену, и пусть тогда труп уносит кто пожелает. Если кому-нибудь он будет нужен.

   Стражу выставили, и бандиты начали расходиться еще быстрее. Все, представление закончено. Занавес.

   Над бандитским лагерем воцарилась тишина. Несколько часов до утра, время самого сладкого и глубокого сна. Едва ли, конечно, здесь кто-либо скоро уснет, пока в компании друзей да за бутылочкой крепкого саке последние события не обсудит. Вот и пусть обсуждают, сидя по теплым углам.

   – Всего два охранника, – тихо произнес Сингэн. – Я беру того, что справа. Ао, снимешь того, что слева. Мей-сама, заберете лису.

   Три тени уже начали движение к центральной площади бандитского лагеря, как вдруг пространственные искажения возникли перед Сингэном и в один миг захватили мечника Прибоя. Доля секунды, и та же участь постигла Мей.

   "Проклятье"! – успел мысленно выругаться Ао, прежде чем пространственные искажения свернулись вокруг него.

   Тишина ночи не была нарушена ни единым звуком. Трое шиноби Прибоя бесследно исчезли.

   Стражи, что переминались с ноги на ногу у виселицы с телом Кицунэ, ничего не услышали и не обеспокоились. Они продолжали дружески переговариваться и переругиваться между собой.

   – Вот дрянь, да когда же это закончится? – проворчал один из них.

   – Ты о чем? – отозвался второй.

   – От охраняемого объекта жутко фонит! Меня это бесит!

   – Самый обычный предсмертный шок. Тело не может смириться с собственной гибелью и продолжает вырабатывать Ци в стрессовом режиме. То же самое, что агония. Такое у каждого бывает.

   – Но не до такой же степени! Все фонит и фонит! И жар этот... она что, горит изнутри? Слушай, может, она живая?

   – Да, конечно. Ты, думаешь, зачем нас приставили? Чтобы трупы с виселицы не убегали!

   – Но...

   – Смотри! – страж ткнул в живот Кицунэ копьем, пронзив тельце девчонки насквозь. – Даже не дернулась. Мертвее не бывает.

   – Еще бы не фонило так... – нервный страж сплюнул в сторону.

   – Кто их знает, может, это действительно волшебная лиса и они так разлагаться начинают? Смотри, сейчас истает золотыми искрами, и объясняй потом генералу, куда труп подевался.

   Кицунэ, висящая над их головами, приоткрыла глаза, оглядела обоих стражей и принялась осматривать окрестности. Да, сейчас было бы неплохо обратиться в золотой туман да поплыть к выходу из лагеря...

   Но это уже сказки. Глупо мечтать о несбыточном.

   – Эх, демоны дернули эту шпионку шум учинить... – продолжал ругаться страж. – Сейчас бы дома спал, так нет же...

   – Что ты все скулишь?

   – Отлить хочу! Терпения никакого нет!

   – Пфы! Тоже мне, самурай. Самураи могут сутками нужду не справлять!

   – А ты откуда знаешь, когда я в последний раз это делал? Вот ведь повезло мне...

   – Ладно, вон здание, что повыше, видишь? Теплостанция. Там должен быть дежурный, умывальник и туалет. Стандартная комплектация. Если в дверь пролезешь, спроси дежурного, он туалет покажет. Заодно воды мне принеси, только из умывальника, а не из туалета! После вечерней попойки даже выспаться не успел, и горло теперь горит, как от лисьего огня!

   Кицунэ вспыхнула надеждой. Если один из бандитов уйдет, то второго можно попробовать вырубить быстро и бесшумно!

   Но надеждам ее не суждено было сбыться.

   – Ты что, подговариваешь меня пост оставить?

   – Или иди на теплостанцию, или не скули!

   – Сам не скули! Я просто предупредил о том, что сейчас будет.

   В другое время Кицунэ наверняка посмеялась бы над ситуацией, но сейчас относиться к жизни с юмором ей мешала страшная боль во всем теле и практически физическое ощущение того, как из ее тела утекает жизнь. Как и тогда, у замка Таюры, Кицунэ жгла себя изнутри, чтобы не замерзнуть насмерть на ледяном дыхании северных ветров. А ресурсы таяли. Таяли быстро и безвозвратно.

   Минуты две Кицунэ слушала журчание воды, льющейся под основание виселицы, и злилась на стража. Ну почему не ушел? Что эти двое за люди? Им родители никогда не говорили, что справлять нужду посреди улицы неприлично?

   – Как только виселицу вместе с охраняемым объектом волнами не унесло! – ехидно прокомментировал второй страж. – Бескультурный ты человек...

   – ...Зато теперь вполне довольный жизнью, – отозвался первый. – А вот ты как со своей проблемой справишься?

   Второй пожал плечами, ушел на край улицы и, собрав снег с каменного забора, слепил в комок, который начал непринужденно жевать.

   – Уже попроще. Но из-за проклятой псевдолисы...

   Дежурство стражей продолжалось. Самураи зорко поглядывали по сторонам, а Кицунэ на грани отчаяния все злее ругала троицу Прибоя.

   "Мы будем рядом! Если что случится, мы поможем!"

   Они, наверно, считают, что если Кицунэ подвешена за шею и изображает мертвую перед двумя охранниками, то это еще ничего не случилось?

   Где же эти трое? Еще полчаса или час, и страж перестанет ругаться на то, что от Кицунэ сильно фонит энергией Ци. Потому что лисенок умрет и перестанет согревать себя в надежде на помощь.

   Нова остановился километрах в двух от лагеря бандитов и затаился в тени огромной скалы. Враги не засекли его, а вот он видел весь лагерь так, словно тот был расположен у него на ладони.

   Это масштабное скопление маленьких впечатлило даже Нову. Он сражался уже с довольно большими сборищами врагов, но здесь солдат было раза в два больше, чем у глубоких нор, в которых добывают металл. Это уже весьма серьезная армия.

   Сражение, во время которого вспышки энергий заставили Нову поторопиться, уже угасло, и теперь база врага наслаждалась тишиной.

   – Недолго вам расслабляться, мелочь. – Нова сел на корточки и начал сжигать жиры в своем теле, увеличивая выработку Ци и направляя ее поток к силовым печатям на доспехах. Против такой большой группировки обычного заряда может не хватить, придется работать с полной самоотдачей. – Настоящий бой для вас еще не начинался! Победили маленькую и обрадовались, да? Сейчас посмотрим, на что вы способны против большого противника!

   Сенсорная печать нашла недавнюю знакомую, оттенки Ци которой Нова отличал от биоизлучения других маленьких даже на большом расстоянии. Живая. Под охраной двоих врагов, держится неподвижно в центре лагеря. Генерал говорил о таких ситуациях. Побеждена и взята в плен. Значит, это будет миссия по спасению заложника.

   Все просто. Сначала снять охрану возле спасаемого объекта, затем создать огненное кольцо вокруг него и истребить всех врагов вне кольца, не позволяя им приблизиться к заложнику. Тренировались, знаем.

   – На что ты только надеялась, такая мелкая, вступая в бой с... – Нова завершил подсчет и слегка округлил цифру. – Четырнадцатью тысячами вражеских солдат? Ты очень храбрая. И очень глупая. Чувствую, будет с тобой много проблем.

   Помощи не дождешься. Да и откуда взяться помощникам, если кругом одни злодеи? Наверное, те трое из страны Морей решили что Кицунэ очень сильная, потому-то и решили помочь. Хотели выдать себя за хороших и заключить с ней союз. А потом их главная увидела, как храбрую лисицу победили, и решила, что не стоит рисковать, спасая пленницу, раз та так глупо поверила негодяям и с умным видом залезла в ловушку. Воин-дракон, эта синяя злыдня, посмеялась и приказала своим солдатам уходить. Бросили Кицунэ, такую несчастную...

   Оборотница отчаянно удерживалась от желания зашмыгать носом и разреветься, справедливо полагая, что стражи были бы весьма удивлены подобной эмоциональности со стороны трупа, болтающегося в петле.

   Но что же теперь делать? Резануть когтями по веревке, прыгнуть в сторону и побежать что есть духу к окраине лагеря? Может, враги и не успеют ее сразу поймать, но при приближении к стене стражи на башнях шутя сшибут беглянку стрелами. Сил на открытие внутренних врат ведь нет. И даже если каким-нибудь немыслимым образом удастся прорваться за стены, долго ли Кицунэ сможет бежать по снегу да на ветру в сырых от крови лохмотьях? До Агемацу точно не добежит. Упадет и насмерть замерзнет.

   Хруст снега под чьими-то сапогами заставил Кицунэ отвлечься от панических дум и осторожно скосить взгляд.

   На миг сердце ее вспыхнуло надеждой, что лазурная дракониха все же решила помочь непутевому лисенку, но мгновение минуло, и, разглядев приближающегося человека, оборотница узнала плащ с меховой оторочкой, который видела на вешалке в прихожей дома Хизако. Служанка!

   Чего пришла-то? Поглазеть на повешенную?

   – О, Саэми-чан! – воскликнул один из стражей, с радостью приветствуя служанку. – Беспокоишься о своей госпоже? Ха! Можешь теперь расслабиться, мы присматриваем за ней! – с этими словами бандит поднял руку и похлопал по лодыжке Кицунэ. Как раз у самого его плеча.

   – Услышала вот последние новости и решила сама взглянуть, – служанка приблизилась и сбросила капюшон плаща, устремляя взгляд на Кицунэ. – Значит, нашу змею-извращенку все же повесили? Печально. Она была не такой уж и плохой хозяйкой. Особенно когда пряталась в храме, а я присматривала за домом.

   – Да, мы здорово повеселились тогда. Куда теперь пойдешь, Саэми-чан?

   – Генерал новую наложницу найдет, буду ей прислуживать.

   – А сама не хочешь поближе к командованию? Он не гордый, даже куноичи пригрел.

   – Нет, спасибо. Пока есть куноичи, мы, простые люди, будем жить спокойно. Слушайте-ка, вы не видели, Хизако перед казнью обыскивали?

   – Конечно, обыскивали. Оружия не нашли, сапоги сняли. Хорошие такие сапоги. Кто-то для подружки уволок.

   – А браслет?

   – Какой браслет?

   – У нее был браслет. Алмазный. Тот, который ей воин-дракон после боя подарила.

   – Дорогая штучка?

   – Миллионов двести, не меньше. Лазурная ведь в правительстве Морей не последняя личность? Из сокровищницы дайме эту вещицу унесла.

   – На какой руке был браслет?

   – На левой.

   Страж копьем приподнял разорванный рукав платья Кицунэ и осмотрел запястье.

   – Если и был, то во время боя потерялся. Теперь сложно найти.

   – С вещицей за двести миллионов на запястье устраивать побоище? Это откровенным дураком надо быть.

   – Может, в одежде где-нибудь спрятала? – предположила служанка.

   – Или проглотила, – кивнул один из стражей. – У нее до сих пор в теле буйство энергии Ци никак не утихнет. Наши сенсоры все сплошь третьего сорта, могли и просмотреть алмазы за этой завесой.

   – Может, вскроем? – предположил второй и нетерпеливо вынул из ножен вакидзаси.

   – Ты что, разве можно такое учинять ради каких-то там паршивых двухсот миллионов? Подожди, только капитану доложу. Если без приказа труп снимем, самих рядом повесят.

   – Но он же... – заволновалась служанка.

   – Спокойно! Сейчас все устроим.

   Страж включил рацию и, дождавшись ответа капитана Дайго, доложил о приходе служанки, которая якобы сообщила о пропаже из дома ценностей.

   – Несколько золотых колец, камушки какие-то, – врал ронин. – Хизако их, видимо, с собой хотела прихватить. Подозреваю, что проглотила. Прошу разрешения произвести вскрытие.

   – Не возражаю, – без особого интереса отозвался капитан. – Если найдете что-нибудь ценное, сдайте мне. С наградой не обижу.

   – Да, капитан, – отозвался бандит и, выключив рацию, ухмыльнулся. – Макиджиро, снимай тушку! С веревкой только поаккуратнее. Нам Хизако-чан еще обратно вешать.

   Узел размотали, и Кицунэ почувствовала, как тело ее начало опускаться. Снимают, благодетели. Еще бы с ножами не лезли, вообще бы хорошо.

   Ну же, где помощь? Сейчас или никогда! Нет, не будет ее. Вот и все. Сейчас бандиты, даже не зная, что она живая, вонзят Кицунэ мечи в живот и прикончат лисенка. Зарастить новые раны сил уже нет.

   Ноги коснулись земли, колени подломились, и тело оборотницы улеглось на смерзшуюся землю, присыпанную истоптанным зернистым снегом.

   – Ну, приступим, – снег захрустел под подошвами сапог приближающихся бандитов. – Учти, Саэми-чан, если ничего не найдем, то придется тебе как-нибудь возмещать нам моральный ущерб от грязной работы.

   Служанка невнятно буркнула, обещая живодерам хорошую выпивку.

   Бандиты, полностью уверенные в своей безопасности, приближались к Кицунэ.

   Шаг. Еще один. Спокойные и самоуверенные. Чудовища со стальными когтями, готовые резать и рвать.

   Бей!

   Глаза Кицунэ широко открылись, и, прежде чем стражи успели среагировать, она изо всех сил влепила ногой ближайшему врагу точно в самое уязвимое место, не прикрытое даже легкой броней.

   Вакидзаси выскользнул из ослабевших пальцев. Бандит согнулся, выпучив глаза и разинув рот в беззвучном крике, а Кицунэ, вскакивая на ноги, замахнулась и врезала ему кулаком по лицу. Верзила, что был выше девчонки на целый метр, опрокинулся на спину и грузно рухнул в снег. Сознание его погасло в блеске серебряных звезд.

   – Юкуо! – оставшийся на ногах ронин на миг ошалел от неожиданности, но тотчас очнулся и потянулся к оружию.

   Он пустил поток Ци в кости собственного скелета и уже сжал ладонь на рукояти катаны, когда кулак Кицунэ, повергшей первого противника и ринувшейся ко второму, врезался в живот стража.

   Поток Ци еще не достиг доспехов, легкая кираса, защищающая торс ронина, смялась от удара. Вся мощь силового импульса из кулака обезумевшей от страха оборотницы вошла в солнечное сплетение мечника-гиганта и изрядно встряхнула внутренности стража. Второй удар, в голову, обрушился на стража, когда тот от болевого шока уже терял ощущение мира.

   Служанка побелела как полотно, когда внезапно ожившая куноичи подскочила на месте и одного за другим вырубила обоих стражей меньше чем за пару секунд. Парализованная страхом, Саэми не нашла в себе сил даже вскрикнуть и только сипло вздохнула, увидев, что стремительная худощавая фигура метнулась к ней.

   Всего один удар, и, размечтавшаяся о двухстах миллионах бандитка беззвучно плюхнулась на снег.

   И тишина.

   Ветер принес звучащее в отдалении тявканье собаки и нестройный хор пьяных голосов, тянущих заунывную песню. Лагерь бандитов был тих и неподвижен, замерший в ожидании утра.

   Кицунэ, тело которой колотила нещадная дрожь, бросила полный безумия взгляд сначала направо, затем налево, а затем посмотрела на неподвижные тела.

   Готовы.

   Оборотница подняла раскрытые ладони к лицу и, уставившись на свои дрожащие, разбитые в кровь пальцы, выдала судорожный всхлип, похожий одновременно на плач и смех сумасшедшего.

   Получилось! Она вырубила стерегущих ее чудовищ, не потревожив остальных! Сама не верила, что получится это сделать, но вот...

   Усилием воли, Кицунэ взяла себя в руки. Надо спешить, пока сюда не заявился еще кто-нибудь!

   Первым делом оборотница стащила с себя петлю веревки и окровавленное рванье, до начала боя бывшее теплым дамским плащом. Одев это на один из валяющихся рядом обледеневших трупов, Кицунэ подняла его на виселице и кое-как намотала веревку на держатель. Еще два промороженных до деревянного состояния трупа стали стражами, когда Кицунэ поставила их вертикально и, закрепив с помощью простейшего дзюцу элемента земли, набросила на них плащи Юкуо и Макиджиро.

   Сложно сказать, сколько времени помогла бы ей выиграть эта маскировка, если бы кто-то решил проверить пост или даже просто прошел мимо, но если посмотреть издали, фигуры у виселицы не вызывали подозрений.

   Кицунэ еще раз нервно оглянулась по сторонам и, с трудом взвалив на себя тяжеленную тушу одного из стражей, потащила его к зданию теплостанции.

   Дежурный, услышав подозрительный шум у входа, вышел из зала управления и с удивленным возгласом подбежал к девушке, волокущей на своей спине здоровенного мечника.

   – Помогите! – выкрикнула Кицунэ. – Он ранен!

   – Что случилось? – дежурный подбежал к ней, взглянул на "спасительницу воина" внимательнее и в ужасе отшатнулся. – Ты... ты же...

   Кицунэ бросила ронина и, одним прыжком подскочив к рабочему, сильным ударом в живот выбила из дежурного дух. Еще мгновение, и парень лежал на полу без сознания.

   Двое таились во тьме, сидя у горячей трубы на крыше теплостанции.

   – Что скажешь, Ями? – спросил человек в пластиковой маске. – Ты впечатлена?

   – Не особенно, – отозвалась жмущаяся к трубе тощая тварь. – Для боевой биоформы третьего класса она слишком сильно зависит от ситуации. Хороших сенсоров у бандитов нет, иначе те разглядели бы за буйством энергии Ци, что ее сердце продолжает биться. Она потратила все силы на заведомо проигрышный бой и не смогла бы обезвредить стражу, если бы те так глупо не подставились по вине служанки. Непредусмотрительная... слабая... неумелая... глупая. Эта маскировка виселицы – пустая трата времени. Патруль сюда еще нескоро подойдет, и близко нет никого – тоже зависимость от ситуации.

   – Как бы ты поступила на ее месте?

   – В первую очередь вообще держалась бы подальше от этого места. Но если брать за точку отсчета момент нападения на нее рабов... разыграла бы эффектный бой и сдалась бы, сберегая силы. Повешение – хорошая идея. Но я обязательно до предела замедлила бы пульс. Есть множество дзюцу, позволяющих это сделать, и сложно сказать, знает она их или нет. А, после, когда все разошлись, убила бы обоих стражей и скрылась.