Текст книги "Связующая Нить. Книга 1 (СИ)"

Автор книги: Анатолий Хохлов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 33 страниц)

– Ишь, играет! – засмеялись зрители. – Каппа-чан, ты откуда такой взялся?

Кицунэ, вынырнувший у самого борта, отфыркивался от воды.

– Осторожнее! – выкрикнул матрос. – Под колеса не попади! Смотри, получишь по голове!

– Не попаду! – выкрикнул Кицунэ в ответ. – Вы медленные! Я – быстрый!

– Да ну! Знаем мы таких быстрых! Что в воде барахтаешься? Поднимайся на борт!

– Не-а! Здесь интереснее! – Кицунэ, наращивая ускорение, помчался прочь от парохода и вскоре скрылся из вида.

– Вот ураган! – со смехом переговаривались люди. – Ох уж эти центры генетики! Уже и до водяных доигрались.

Кицунэ уплыл недалеко. Заросли кустарника на правом берегу реки вдруг расступились, и оборотень увидел несколько небольших, но аккуратных домов с дворами и огородами. На берегу лежали перевернутые лодки, стояли растянутые для просушки сети.

Подстегиваемый любопытством, малыш выбрался на берег и осторожно начал осматриваться.

Во дворе одного из домов зашлась лаем собака. Заинтересовавшись, оборотень взобрался на деревянную ограду и посмотрел на лохматого зверя. Безобидная, тщедушная собачонка, все назначение которой – сообщать хозяевам о приближении посторонних. Собака, увидев перед собой ребенка, доверчиво завиляла хвостом, и Кицунэ, соскочив к ней, начал сводить знакомство, обнюхивая зверя и осторожно касаясь его руками. Собака в свою очередь обнюхала чужака и подставила бок, прося погладить.

– Ну Хайиро, ну охранник! – раздался вдруг стариковский голос. – Самый настоящий, злющий цепной пес!

Выйдя из дома, старик смотрел, как завязывают дружбу меж собой его собака и странный гость, взявшийся неизвестно откуда. Впрочем, откуда, догадаться было легко, стоило взглянуть на ласты, заменявшие чужаку ступни ног.

– Здравствуйте, дедушка. – Кицунэ поднялся и вежливо поклонился человеку. – Простите за то, что беспокою. Я сейчас уйду...

– Зачем же так спешить? Я не сержусь на тебя. Хочешь, присядь.

Старик сел на пороге дома, и Кицунэ, осторожно приблизившись, сел рядом с ним.

– Как зовут тебя, гость? По делу зашел или просто мимо... проплывал?

– Я потерялся, дедушка. Хозяин потерял меня и ушел. А я не знаю, где его искать, и просто иду вперед.

– Лучше вернись туда, где вы расстались.

– Но я не смогу теперь найти то место. Не знаю, что делать...

– Да, беда, – старик вздохнул. – Так как, говоришь, тебя зовут?

– Кицунэ.

– Кицунэ? Скорее уж Каппа. Ты гораздо больше похож на водяного, чем на лисицу.

– Так назвал меня хозяин. – Кицунэ пожал плечами.

– Кто он был?

– Великий саннин Хебимару. Вы слышали о нем?

– Великий саннин? Один из трех великих шиноби? – старик, поразмыслив, покачал головой. – Нет. О семерых ближайших соратниках нашего дайме слышал, но они уже, наверное, все умерли. А от троих великих шиноби... нет... вроде не слышал. Хебимару... может, это имя какого-нибудь лидера скрытого селения? Откуда ты?

– Не знаю. С базы. Подземной.

– Ясно. Центр генетики. Таких много. Названия не помнишь? Нет? Тогда единственный выход – показаться в людном месте и ждать, пока молва о тебе распространится в округе. С таким лицом и ластами на ногах ты весьма приметная фигура. Хозяин может сам услышать о тебе и придет. Одно плохо...

– Что?

– Ты – генетически измененный. Такие в цене у селений шиноби, и враги твоего хозяина не упустят шанса захватить тебя.

– Они уже пытались! А я убежал!

– Вот видишь! Про это я и говорю. Тебе нужно быть очень осторожным. Понимаешь, о чем я?

– Да, дедушка.

– И здесь тебе долго оставаться нельзя. Если преследователи появятся, я ничем не смогу помочь.

– Не беспокойтесь, я уже ухожу.

– Ну куда же ты так торопишься? Сейчас твои враги, наверное, не нагрянут? Хочешь есть? Проходи в дом. Я не очень богат, но накормить потерявшегося ребенка мне вполне по средствам. Пирожки с рыбой любишь?

Глава 2

Неволшебный мир

Большой портовый город Сандзе расположился на месте слияния двух крупнейших рек страны Водопадов, Аракава и Курацу. На всех трех берегах возвышались красивые дома, в портах стояло немало пароходов и прогулочных яхт. В городе жили относительно богато. Обитатели пригорода похвастаться тем же не могли, много было нищих, но совсем уж бедственной жизнь большинства здесь назвать тоже было нельзя.

– Санако! – мать окликнула свою дочь, что обувала деревянные башмаки, гэты, собираясь отправиться на реку. – Корзина у двери, стиральный порошок там же.

– Ладно, ладно! – пробурчала девочка себе под нос. – Слышу я! И нечего так кричать...

Взвалив корзину с грязной одеждой себе на спину, Санако направилась к реке. Туда, где несколько десятков деревянных мостков издавна служили для близлежащих районов местом стирки.

Хор женских голосов, выкрики, перекликания и смех разливались над этой частью реки. Около сотни обитательниц пригорода полоскали в воде тряпье, терли ткани, пускали в ход мыло и стиральный порошок.

– Санако-чан! – знакомая девочка махнула рукой. – Иди к нам!

Санако пристроилась к компании девчонок своего возраста, что болтали и пересмеивались между собой больше, чем стирали. В другое время Санако тоже не прочь была бы поболтать с ними, но сегодня ей нужно было торопиться и управиться с работой пораньше. Мама обещала вечером отпустить на танцы!

Взяв из корзины пропитавшуюся потом отцовскую рубаху, Санако окунула ее в воду, вынула на мостик и хотела посыпать стиральным порошком, как вдруг из воды, прямо перед обомлевшей девочкой, вынырнула когтистая лапа с лягушачьими перепонками между пальцами. Лапа вцепилась в мосток, и, зашумев ниспадающей с плеч и головы водой, из глубин реки вынырнуло чудовище.

Истошный визг девчонок и женщин раскатился по берегу.

– Каппа! Каппа!!! Спасайтесь!

Побросав тряпье, прачки обратились в паническое бегство и, только удалившись от берега на сотню метров, осмелились остановиться.

Монстр, оказавшийся на удивление малорослым, выбрался на мостки и теперь стоял, невозмутимо стряхивая с себя воду и стаскивая с плеч простую хлопковую рубаху серого цвета. Мокрую ткань следовало выжать.

– Что вы орете?! – выкрикнула какая-то женщина средних лет. – Такую панику подняли! Это же просто какой-то мальчишка!

– Мальчишка?! С такими-то ступнями? У него ласты! Это точно водяной!

Снова натянув влажную рубаху, Кицунэ посмотрел на штаны. Нет, этим придется сохнуть так. Люди смотрят. Показывать голые ноги неприлично.

Ласты на ногах оборотня укорачивались, но слишком медленно, и малыш все еще был очень похож на лягушонка-переростка.

– Настоящий каппа! – шептались люди на берегу.

– Нет, не похож! У него голова без выемки для воды!

– Ну и что, что с ластами? Нет черепашьего панциря, птичьего клюва. Если он каппа, почему тогда его кожа не зеленая?

– Это просто какой-то мутант из генетически измененных. Не подходите к нему! Может, он сейчас уйдет?

Кицунэ, вытряхнув воду из ушей, направился к берегу. Ласты смешно шлепали по доскам мостков. Люди расступились перед ним, провожая шальными взглядами.

– Какое у него лицо! Посмотрите на лицо!

Оборотень не просто так выбрал это место для своего появления. Старик дал хороший совет. Эти люди увидели необычное существо и разнесут о нем слухи. Если сплетни привлекут врагов, Кицунэ сменит облик и легко спрячется от них. Когда же о странном человеке услышит хозяин, он обязательно придет сюда, и оборотень сразу выйдет ему навстречу. Легко и просто.

Кицунэ направился было к дороге, ведущей к домам пригорода, но вдруг у него на пути встала девочка лет шестнадцати, в неброском старом кимоно.

Без лишних слов, Санако поклонилась Кицунэ, и оборотень, привыкший быть вежливым, поклонился ей в ответ.

– Меня Кицунэ зовут, – сказал он, думая что с ним хотят познакомиться. – А тебя?

– Не твое дело, – грубо ответила девчонка. – Кицунэ? Какое глупое имя! Какая же ты лиса? Ты лягушка!

Кицунэ смутился еще больше, а девчонка, вздернув нос, удалилась.

– Он поклонился и не умер! – шептались женщины между собой. – Значит, точно не каппа! Обычный мутант, их полно развелось, самых разных. А напугал-то как, оболтус!

Кицунэ, чувствуя всеобщую враждебность, поспешил убраться от этих людей подальше. Что-то напомнила ему эта гнетущая атмосфера. Точно такое же отношение было к оборотню со стороны обитателей базы Хебимару.

В этот момент Кицунэ впервые подумал о том, что возвращаться к хозяину ему, признаться честно, не очень-то и хочется. Здесь, наверху, в большом мире, было гораздо светлее, веселее и интереснее. А если встретятся злые люди, то от них можно просто убежать!

Теплый солнечный день навевал на Кицунэ самое благодушное настроение. Синее небо, растаявшее чувство одиночества и сытость, обретенная благодаря обеду у радушного рыбака. Для счастья грозной боевой биоформе, оказывается, было нужно совсем немного.

Ласты и перепонки исчезли. Длинные волосы оттеняли лицо. Взглянув со стороны, теперь можно было принять Кицунэ за обычного подростка.

Если что и привлекало внимание окружающих, так это одежда оборотня. Простая, мешковатая рубаха и штаны. Что-то подобное носят в больницах или дома, но никак не выходя на улицу.

Кицунэ, слишком неопытный еще, не понимал, почему на него оглядываются.

– Наверное, они видят мое лицо, – маленький монстр осмотрелся по сторонам, выискивая потайное место. Никто не должен знать, какой облик он примет теперь. – Нужно стать таким, как все. Незаметным и самым обыкновенным среди остальных.

Заметив небольшой проулок меж двумя дворами, оборотень шмыгнул туда и начал вспоминать лица, что довелось ему повидать за свою короткую жизнь. Такако? Или тот молодой воин по имени Казуши? Они единственные более-менее подходили оборотню по телосложению. Во взрослого превращаться не хотелось. Пришлось бы создавать воздушные мешки в теле для увеличения объема, а это весьма неприятно и даже болезненно. Кицунэ посмотрел на себя и выбрал лицо главной тюремщицы. Так и тело менять почти не придется. Меньше возни.

Острый подбородок, резко очерченные скулы, впавшие щеки и черные круги под глазами. Такой Кицунэ помнил Такако. Озлобленную стервозу, которая жутко бесилась, если кто-то указывал ей на несоответствие возраста должности. Такако без устали шныряла по тюремным уровням и нещадно тиранила своих подчиненных, которые вскоре научились слушаться ее беспрекословно. Из страха больше не перед самой Такако, а перед Хебимару, которому маленькая злючка доносила о любом проступке или попытках неповиновения подчиненных.

«Милашка».

Кицунэ было невдомек, что тюремщик бросил эту фразу Такако с издевкой. Печать злобы оставила четкий след на лице девчонки. Милой, даже симпатичной, ее едва ли можно было назвать всерьез.

Завершив смену облика, хитрая лисица, хихикнув, вышла из проулка, надеясь, что теперь на нее не будут обращать особого внимания. Угадала, но не совсем. Внимание на нее теперь старались не обращать.

Подозрение в том, что что-то она сделала не так, у оборотницы возникло почти сразу.

– Здравствуйте, – Кицунэ с улыбкой поклонилась двум женщинам, что стояли посреди улицы и о чем-то разговаривали. – Простите, может быть, вы подскажете мне, где в этом городе можно переночевать?

– Переночевать? – женщины ответили ей не слишком приветливо. – Поищите гостиницу, уважаемая! У вас есть деньги?

– Деньги? – Кицунэ очень захотела спросить, что это такое, но сдержалась, чувствуя, что это будет невероятно глупый вопрос. – Нет...

– Нет денег? Неужели? Тогда вам, наверное, будет сложно найти место для ночлега, – женщина смерила Кицунэ взглядом. – Даже не знаю, что вам посоветовать. А почему вы спрашиваете именно нас?

– Извините. – растерянная оборотница поклонилась и отошла в сторону.

– О духи предков, эти бродяги совершенно обнаглели! – услышала она тихое перешептывание за своей спиной. Женщины, не зная о чуткости слуха оборотницы, наивно думали, что странная девушка не может их слышать. – Может быть, она надеялась напроситься к нам?

– Да с такой рожей ее ни один нормальный человек на порог не пустит, даже с деньгами! Сразу же видно, вор да разбойница!

– А на одежду посмотри! Наверное, это чудо из больницы для умалишенных сбежало.

– Нужно самураям о ней сказать.

– Пойдем отсюда скорее.

Совершенно смутившись, Кицунэ поспешила скрыться с глаз и шмыгнула в тень. Нет, определенно она еще многое в этом мире не понимает. Прежде чем действовать, нужно понаблюдать за людьми и, хоть в общих чертах, узнать, что хорошо, а что плохо.

«У тебя яркая предрасположенность к гендзюцу, Кицунэ-чан».

«А что такое гендзюцу, хозяин?»

«Иллюзии. Воздействуя энергией Ци на мозг, ты можешь заставить человека увидеть несуществующее или скрыть настоящее».

Кицунэ сложила пальцами несколько печатей и, сконцентрировавшись, распространила вокруг себя крошечные частицы Ци.

– Я уже трижды применяла это на тренировке! – тяжело дыша от напряжения, Кицунэ глубоко вдохнула и на выдохе ударила вокруг себя зарядом биополя, подчиняя себе в малой степени биополя окружающих. – Должно получиться!

Словно кто-то взмахом руки стер из этого мира фигуру девушки-бандитки в нелепой одежде.

– Дзюцу отвода глаз! – выдохнула Кицунэ. Совершенно бессмысленно, конечно. Дзюцу самураев и шиноби в заклинаниях не нуждались.

Осторожно оглянувшись, оборотница выскользнула из тени и удовлетворенно кивнула, видя, что ее прием сработал. Никто не реагировал на присутствие Кицунэ, словно ее вовсе не существовало.

Довольная девчонка, встав на четвереньки, по-звериному побежала дальше по улице, не забывая атаковать своим дзюцу всех, кто входил в зону прямой видимости. Если бы она только знала, как сильно рисковала жизнью в тот момент! Окажись поблизости более-менее обученный самурай, он, заметив гендзюцу, без излишнего труда оборвал бы жизнь несмышленого лисенка ударом катаны. С шиноби, использующими дзюцу столь нагло и открыто, не церемонились. Кицунэ никогда еще не сталкивалась со стражами-мечниками и не знала, что самураи вполне успешно могли сбивать дальние прыжки шиноби. Основной аргумент лисенка в столкновении с врагом, быстрые ноги, не спас бы ее.

На ее счастье, хранители закона в пригороде появлялись крайне редко. Могучие кланы, держащие за собой целые районы и отрасли производства, разбирались с проблемами сами или пользовались услугами наемников-ронинов, избегая привлекать к действию городские власти. В пригороде даже не было патрулей, но соглядатаи местных заправил все же таились повсеместно.

Оборотница мнила себя в полной безопасности. Она даже позволяла себе маленькое хулиганство – дергала проходивших мимо людей за волосы. Оборотница весело хохотала, потешаясь над ошалело озирающимися жертвами, как вдруг позади нее возник человек в черном и, протянув руку, сцапал хулиганку за взлохмаченные космы.

– А ну стой! Ты что тут устроила? Вся улица энергией Ци фонит! Ты кто такая? На кого работаешь?!

Тон голос не предвещал маленькой оборотнице ничего хорошего. Точно так же, угрожающе и зло, с ней тюремщики разговаривали. Кицунэ испуганно выпучила глаза, понимая, что сейчас крепко получит, ведь хозяина, который запрещал тюремщикам бить ее, рядом нет.

– Мяфк!

Оборотница рванулась, отторгая волосы, которые попали в плен, развернулась и попыталась тяпнуть врага зубами, но тот отдернул руку и с гневным восклицанием крепко влепил оборотнице ногой под ребра.

Преступница отлетела прочь на несколько метров, кувырком покатилась по земле и, самортизировав руками, кое-как смягчила удар о стену дома.

– Джуничи! – раздался громкий женский выкрик. – Ты что вытворяешь?! Разве можно так сильно ребенка бить?!

– Я... э-э... – парень в черном почесал затылок. Маска на лице не спасла его от опознания. Жители этого района, очевидно, были знакомы со всеми соглядатаями, следящими за соблюдением порядка. – Томоко-сан, она мне едва руку не прокусила! Не вмешивайтесь!

– Не вмешиваться? Да кем ты себя возомнил? Законником или, может быть, великим дайме? Ты же ей клок волос из головы вырвал! Ужас какой! Смотри, пожалуюсь хозяину квартала, он прикажет с тебя шкуру спустить!

Люди обступили Кицунэ, которая чихала и кашляла, пытаясь избавиться от набившейся в рот и нос пыли. Горожане зашумели, переговариваясь между собой и обсуждая внешность странного подростка. Обсудить было что. Кицунэ, убедившись что облик Такако не вызывает у людей ничего, кроме враждебности, почти сразу сменила его на нейтральный.

– Не та ли это каппа, которую женщины наши в реке простынями выловили? – спросил какой-то дед. – Вроде похожа. Шуму-то было!

– А ну, сознавайся, что ты здесь вытворяла? – склоняясь к диковинному существу, спросил соглядатай. – По домам шарила?

Помятые ребра вернулись на место, ушибы и царапины заросли едва ли не быстрее, чем появились. Кицунэ притворялась тяжелораненой и скулила, выжидая, когда люди чуть-чуть расслабятся.

Сейчас!

Люди вскрикнули, шарахаясь прочь, соглядатай грозно рыкнул, пытаясь успеть сцапать верткую бестию, что метнулась ему под ноги. Он ухватил ее за лодыжку, Кицунэ яростно рванулась, тряпичный ремешок не выдержал и лопнул. Соглядатай замешкался на пару драгоценных для Кицунэ секунд, ошалело уставившись на серые хлопковые штаны, что остались у него в руках.

Сверкая отражением солнца на тощих голых ногах, оборотница в великолепном прыжке взлетела на крышу ближайшего дома и помчалась прочь от вопящих и свистящих ей вслед людей. Лавировала и кружила по переулкам она так лихо, что даже соглядатай-шиноби не смог ее долго преследовать.

– А ну вернись! – останавливаясь, выкрикнул он вслед оборотнице, посмотрел на тряпье, которое до сих пор сжимал в руке, надеясь вернуть владелице, и фыркнул от смеха. – Штаны забери, чудовище!

Кицунэ не вернулась. Она скрылась на территории другого квартала и, перескочив через забор какого-то дома, спряталась в беседке у бережка маленького пруда. Здесь, в тени, ей удалось отдышаться. Преследователь отстал.

– Ну, и что дальше? – растерянно заныла она, пытаясь пониже натянуть рубаху. – Куда же я дальше пойду? Как теперь спрячусь?

Все из-за ее шалостей. Оттого, что забыла о главной цели. Нужно было найти возможность жить среди людей, попытаться понять хотя бы, какой облик не будет сердить и отвращать их.

Впрочем, она уже видела достаточно людей, чтобы представить себе нормальное и достаточно красивое, по человеческим меркам, лицо.

Кицунэ подумала уже начать превращение, но вдруг услышала шаги и голоса. По тропинке мимо беседки шли люди.

Оборотница замерла и затаила дыхание. Может быть, не заметят и уйдут?

Люди направлялись не к беседке, и вскоре Кицунэ услышала восторженные реплики хозяев, вышедших встречать гостей.

– А это кто у нас? Неужели Сакико-чан? Какая же ты милая стала! Настоящая маленькая принцесса!

Некоторые слова Кицунэ не знала, но интонация говорившего удивила ее. Она никогда не слышала в словах людей столько доброты и радости. Маленькая оборотница заерзала на месте. Она тоже хотела, чтобы люди восторгались, глядя на нее. Так же, как они радовались неизвестной ей пока Сакико.

Выбравшись из беседки, Кицунэ рискнула вновь применить отводящее взгляд дзюцу, и осторожно подкралась к людям, стоящим на ведущей к дому тропинке. Взгляд лисенка устремился на очаровательную шестилетнюю девочку, что стояла, держась за руку взрослого мужчины. Мужчина – это, наверное, ее хозяин. Как Хебимару для Кицунэ.

Улыбнувшись, оборотница присмотрелась к девочке. Значит, вот так должен выглядеть приятный для окружающих человек?

Не потревожив обитателей дома, Кицунэ отступила и скрылась. Вспоминая лица виденных сегодня людей, она формировала новый образ. Отличный от малышки Сакико, свой, но созданный под влиянием внешности ребенка людей. Кицунэ, боевая биоформа, никогда не радовалась, когда ее называли определением, данным Хебимару. Всей душой рожденный в лабораториях маленький монстр хотел быть человеком.

Спрятавшись от посторонних глаз, Кицунэ начала, как она надеялась, последнее превращение.

Дома в пригороде были расположены близко друг к другу. Люди жили большими кланами, и каждая семья старалась поселиться поближе к своим родичам, дававшим поддержку и защиту в случае каких-либо проблем. Земли для новых построек не хватало, но один участок так и остался свободным. Здесь, на игровой площадке, под присмотром старух жители квартала оставляли своих несмышленых детей.

Эпоха Войн оставила тяжелый след во всем мире, но страна Водопадов давно уже проиграла последнюю битву и жила мирной жизнью, стараясь не встревать в усобицы остальных. Как следствие мирной жизни, игровая площадка должна была бы быть полна детей, но почему-то ребятни здесь собралось не слишком много. Две старухи, присматривающие за малышней, дремали, успокоенные тишиной. Они далеко не сразу заметили, что среди их подопечных появилась лишняя.

Кицунэ оглянулась по сторонам. Несколько детей играли в мяч, другие строили какое-то сооружение из деревянных кубиков, но внимание маленькой оборотницы привлекли не они, а группа из нескольких девочек, сидевших в стороне. Девочки играли с пушистыми зверьками, увидев которых, Кицунэ тихонько замурчала от умиления. Она вспомнила детскую книжку, которую хозяин у нее быстро отобрал. Там тоже был такой зверек.

– Привет. Можно к вам?

Маленькие жительницы пригорода оглянулись. К ним подобралась худенькая круглолицая девочка, одетая в серую рубаху, доходящую своей хозяйке до колен. На шестилетней малышке эта одежда казалась самым настоящим платьем. Нищенское тряпье, очевидно, доставшееся от старшего брата.

Равная. Такой же ребенок бедноты. Наверное, из соседнего квартала. Воспитательницы не обращают внимания, значит, все в порядке.

Ни слова не говоря, девочки подвинулись, позволяя чужачке сесть рядом.

– А это кто у вас? – спросила Кицунэ, неотрывно глядя на маленьких котят, что сонно ползали, тыркаясь носами в ласкающие их руки детей.

– Это нашей кошки котята! – заявила одна из девочек. – Она у нас пропала, а потом пришла и целую семью с собой привела! Хочешь с нами играть? Вот это – котенок-принцесса. Видишь, какие на ней ленточки красивые? Это я ей повязала! А это – принц. У них свадьба. А остальные – гости. Вот, держи, – девочка протянула и положила на подставленные руки Кицунэ котенка. – Сейчас жених и невеста будут рассказывать гостям историю своей любви, а ты смотри, чтобы этот гость не уползал со своего места!

– Какой милый! – Кицунэ подняла котенка к лицу и коснулась щекой его мягкой шерстки.

Котенок, играя, протянул лапки и легонько цапнул ее за нос. Крошечные коготки даже не царапались. Кицунэ фыркнула и беззаботно рассмеялась. Радость, простая, человеческая, не была чужда ей. Дети остаются детьми, даже если рождены стать монстрами. Хебимару успел сделать Кицунэ сильной, сообразительной и ловкой. Но вложить в ее душу злобу оказалось гораздо более сложной задачей, чем научить быстро бегать.

* * *

Буйвол с массивными, загнутыми рогами потянулся к зеленой траве, сваленной в кормушку. Толкнув носом, он бесцеремонно подвинул сонно заворчавшего маленького человечка. Ребенок спал на охапке травы, не думая даже, что это чей-то завтрак.

Сжевав пучок увядшей зелени, буйвол лениво обнюхал человечка и лизнул его в щеку своим длинным, шершавым языком.

– Эй! Эй! – Кицунэ со смехом оттолкнула морду животного. – Прекрати! Щекотно же!

Сонно потирая глаза, маленькая оборотница села и оглянулась. Солнечный свет проникал в сарай через узкое окошко, расположенное под самым потолком. Было раннее утро, и обитатели сарая просыпались, начиная заниматься своими повседневными делами – ожиданием кормежки и поиском развлечений. Лошадь пинала корыто для воды в своем стойле. Буйвол наблюдал за ее игрой. Свинья в тесном загоне принялась грызть перегородку. Ее загон был изгрызен весьма основательно. Единственное развлечение. Ее в отличие от буйвола и лошади даже на улицу никогда не выводили.

Кицунэ вздохнула от сочувствия. Наверное, так жить очень скучно. Свинья же, хрюкнув, разлеглась в загоне, демонстрируя абсолютное довольство. Глядя на нее, девочка улыбнулась. Возможно, этому существу другого и не надо? Столько в мире всего незнакомого и непонятного! Столько разных существ, что удивляться не устанешь никогда.

Девочка погладила буйвола и лошадь, благодаря их за предоставленный ночлег, почесала спину захрюкавшей от удовольствия свинье и выбралась из сарая, на выдохе, с большим трудом, протиснувшись в окошко.

Пригород был залит солнечным светом. Кицунэ потянулась и сладко зевнула. Вопросов о том, чем заняться сегодня, у нее не возникало. Конечно, играть! Лучше, если с кем-то, но можно и одной. Просто прыгать с крыши на крышу и купаться в солнечном свете! Или можно начать исследовать город. Наблюдать за людьми. Изучать их тоже было очень интересно.

От радужных мыслей Кицунэ отвлекло куриное кудахтанье. Из курятника, желая присоединиться к разгуливающим по двору подругам, вальяжно выплыла царственная дама пестро-рыжего окраса. За раздувшейся от важности клушей с писком бежала свита из десятка желто-серых цыплят. Никогда раньше не видевшая птиц, Кицунэ взвизгнула от восторга и помчалась знакомиться. Куры шарахнулись в стороны, цыплята и писком бросились наутек, а клуша вдруг с яростным кличем метнулась оборотнице навстречу и храбро устремилась в бой, одним ударом опрокинув на землю ошалевшего от неожиданной атаки врага. Кицунэ взвизгнула, перекатилась на другой бок, подставляя под удары курицы спину, и, завидев, что на помощь этой злыдне уже спешит другая птица, бросилась наутек. Одним прыжком Кицунэ вскочила на забор и зашипела, словно кошка, на раздосадованного петуха, не успевшего отвесить трусливому врагу ни одной затрещины. Клуша уже спешила к своим цыплятам, а петух, поглядывая на девчонку, шипящую с забора, принялся громогласно орать, выражая свое возмущение.

На крики птицы из дома выбежала полнотелая женщина, вооруженная метлой.

– Ах ты, паршивка! – завидев Кицунэ, женщина бросилась к ней и взмахнула метлой. – Кур моих воровать вздумала?! Ну я тебе!

Кицунэ подскочила на месте, пропуская метлу ниже себя, и снова приземлилась на забор.

– Пошла прочь, бродяжка! – женщина снова замахнулась импровизированным оружием. – Пошла! Тебе сказано!

От нового удара метлы Кицунэ увернулась так же, как от первого, подскочив вверх и, играя, кувыркнулась через голову. Хотела похвастаться своей ловкостью.

Перевернуться в воздухе получилось, а вот приземлиться на узкий забор – не очень. Правая нога ее соскользнула и, потеряв равновесие, девчонка с визгом плюхнулась во двор, прямо под ноги отшатнувшейся женщины.

– Ох... – Кицунэ потерла ушибленный бок и ободранную о забор ногу. – Вот ведь! Хорошо, хоть хозяин не видел. Рассердился бы...

На пару мгновений воцарилась тишина.

– Ты как? – смущенная женщина присела перед Кицунэ на корточки. – Ушиблась?

– Немножко.

– Слава духам, жива осталась. Ничего не болит?

– Нет. – Кицунэ покачала головой. Ушибы и царапины зарастали на ней почти мгновенно. Женщина, сидевшая рядом, даже не успела заметить ссадины, полученные девчонкой при падении.

– Послушай, ты чья? На бродяжку не похожа. Вполне ухоженный ребенок. Родители твои где?

– А это кто?

– Как это кто? Кто о тебе заботится?

– Хозяин. Он у меня добрый, конфеты приносит и улыбается, когда видит, как я работаю или учусь.

– Хозяин? Понятно. Ты рабыня. Продали тебя, такую маленькую, – женщина взглянула на Кицунэ с сочувствием. – А что у меня во дворе делала? Кур да яйца воровать тебе, наверно, нужды нет.

– Я хотела посмотреть на них. – Кицунэ показала на птиц, что разгуливали на безопасном расстоянии от хозяйки и ее гостьи. – Никогда таких не видела. Это кто?

– А, да это просто куры. Птицы, глупее которых нет.

– Злые какие! Особенно та, что дуется и пыхтит.

– Она не пыхтит, она квохчет! – женщина погладила Кицунэ по голове, поправляя ее волосы. – Смешная ты.

– А маленькие, желтые, это кто? – Кицунэ хихикнула, радуясь ласковому прикосновению и улыбке человека.

– Цыплята. Хочешь подержать одного?

Женщина поднялась и подошла к курам, что бросились к ней со всех сторон, ожидая, что хозяйка насыплет им зерна. Клуша тоже подбежала, и один из цыплят, что следовали за ней, тотчас попал в плен рук склонившейся женщины.

– Вот, – хозяйка вложила цыпленка в руки восторженно вздохнувшей девочки. – Держи осторожно, он очень слабый.

Кицунэ несколько секунд любовалась цыпленком и осторожно гладила его пальцем. Видя восторг ребенка, женщина только посмеивалась.

– А чего она? – Кицунэ, отвлекшись от птенца, боязливо покосилась на клушу, что, растопорщив все перья, ходила рядом и возмущенно кудахтала.

– Цыпленка обратно зовет. Это ведь его мама.

Кицунэ протянула руки к курице и разжала пальцы, освобождая цыпленка. Малыш тут же бросился к матери и спрятался среди своих братьев и сестренок. Успокоившаяся клуша, продолжая беспрерывно квохтать, сразу повела свое семейство прочь от людей.

Женщина проводила Кицунэ до калитки и подарила ей на прощание пару свежих яиц с рыжей скорлупой.

– А где живет твой хозяин?

– Не знаю, – Кицунэ пожала плечами. – Я потерялась.

– То есть как потерялась?

– Вот так. Мы шли туда, – Кицунэ махнула на запад. – А потом я отстала и потерялась. Хозяин вернется за мной, я знаю.

– Постой! Ты давно вот так, одна?

Кицунэ сосчитала по пальцам.

– Третий день. А что?

– Три дня?! Милая, не уходи никуда! Сейчас я вызову самураев, они помогут тебе.

Кицунэ насупилась. Такая добрая женщина, а тоже хочет сдать ее самураям! Хозяин говорил, что самураи – враги пострашнее листогрызов.

– Не волнуйтесь, тетя, я не пропаду. Мне тут даже нравится. А самураев звать не надо, они с нашими врагами дружат.

– Какие такие у тебя могут быть враги?

– Охотники, из селения Ветвей. Они за нами все время охотятся. А мы убегаем и прячемся.

– О великие духи, так ты генетически измененный человек?

– Да. Не беспокойтесь за меня, тетя. Я не пропаду и дождусь возвращения хозяина. Он многому меня научил.

– Но из какой ты страны? Может, все-таки позвать самураев? Не бойся ты их так!

– Не надо!

– Ну, не надо, так не надо. Скажи хоть, из какого ты клана? Как зовут тебя?

– Кицунэ, – девочка хихикнула и, отбежав на несколько шагов от удивленной женщины, помахала ей рукой на прощание. – А клана у меня нет! Прощайте, тетя! Спасибо вам.

– Прощай, лисенок, – шепнула женщина, зачарованно глядя вслед убежавшей непоседе. Она готова была поклясться, что на мгновение видела мелькнувший рыжий, пушистый хвостик. – Осторожнее будь.

Почти минуту жительница пригорода смотрела вслед убежавшей малышке, а потом вдруг громко рассмеялась.

– Кицунэ! Кто, кроме меня, еще может похвастаться, что видел, как куры лису на забор загнали?!

Река лениво несла свои воды мимо зеленых берегов. По дороге вдоль берега проходило немало людей. Дети направлялись в школу, взрослые – на работу. У каждого были свои дела. Мало кто обращал внимания на девочку, что сидела на поросшем травой склоне, уходящем вниз, к самой воде.