Текст книги "Путь Любопытства. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 46 страниц)

А вот дальше начались сплошные разочарования.

Если бы в диколесье появился не иллюзорный, а настоящий зверь с такими параметрами – ему, скорее всего, выпала жизнь трудная и болезненная, зато недолгая. Защитных способностей нет. Атакующих – тоже. Расширенной мобильности не дали, то есть убежать от опасности или настичь добычу сложно. Стихийное сродство? Ни намёка…

Поскольку совсем уж бесполезных магических свойств не существует, триада скрытность – связанность – расширение  всё же могла принести своему обладателю пользу. К примеру, первое из этих свойств довольно недурно маскировало. Из всех средств наблюдения только от аурного восприятия, но хоть так. Свойство второе наделяло расширенной сенсорикой… опять‑таки узкого спектра, только магической. Заодно облегчало передачу маны при контакте и ещё кое‑что по мелочи. А свойство третье в основном усиливало два предыдущих, то бишь помогало заметно лучше прятаться от магии и искать магией. При желании – даже одновременно.

Для Эшки, с которой скопировались скрытность  и связанность , подобные качества очень даже имели смысл. Дополняли природную малозаметность Серокрылых Филинов скрытностью мистической, позволяли выявлять магические угрозы вдобавок к обычным. Но даже у Эшки, при всём её скромном боевом потенциале, имелся атакующий испуг .

Только его‑то копия Мийола как раз и не получила. Также она не имела собственного тела с праной – и потому не могла использовать Атрибут для увеличения площади сбора Природной Силы. Существование её, как и всех прочих нематериальных призывов, своей маной обеспечивал призыватель. Она не имела ауры – и не могла гравировать на ней заклинания. Не имела мозга – и не обладала собственной инициативой. Любым возможным действием, какое могла совершать копия, должен был командовать сам Мийол. Напрямую.

Достоинства собственного бесплотного двойника, как водится, вырастали из недостатков.

Как давно уже установил молодой маг, радиус связанности  у его фамильяра не отличался особым размером. Более‑менее эффективно отправить с её помощью импульс испуга  Эшки могла шагов на двадцать (и при охоте на грызунов этого хватало вполне). Если использовать свойство для раскидывания поля ненаправленной сенсорики, выходило примерно втрое больше. Если же пытаться ощущать магию в конкретном направлении, ценой сокращения чувствительности во всех остальных, то фамильяр «пробивала» шагов на сто тридцать, ну, самое большее – полтораста. Это если говорить о малых источниках возмущений, потому как засечь источники мощные (вот хоть как ту драку пары младших зверодемонов, столь памятную Мийолу) для неё труда не составляло и за тысячу шагов, и даже много более того.

Добавленное к его собственному Атрибуту свойство расширения  увеличило радиус, в пределах которого призывателю удавалось ощущать магию. А также – поскольку Атрибут отвечал заодно за управление призывами – радиус, в пределах которого Мийол мог уверенно командовать ими. Так вот: ненаправленная сенсорика после раскрытия расширения  накрывала круг около двухсот шагов, направленная давала конус высотой шагов в четыреста и более.

А у области контроля радиус ограничивался шестьюдесятью шагами. Причём это ещё можно было считать большим числом.

Почему? А потому, что Усиленный Призыв Существа , на который ложилось не управление призывами, а их непосредственная поддержка маной, начиная где‑то с дистанции в двенадцать или тринадцать шагов принимался тратить эту самую ману, помимо поддержки, ещё и на передачу. Расстояние становилось преградой. Если призыв удалялся на двадцать пять шагов и более – передача маны просто прекращалась. К счастью, призывной зверь от этого не развеивался, иначе всё выходило бы совсем печально. Но начинал тратить запасённую ману. И если её по каким‑то причинам оставалось слишком мало – скажем, запасы израсходовались на применение способностей – то всё же да, развеивался.

Поэтому Мийол не мог спокойно сидеть в укрытии где‑нибудь за триста шагов от поля боя и оттуда, из безопасности и анонимности, кошмарить врага. Приходилось сокращать дистанцию до полусотни шагов, лучше ещё сильнее. Что, с учётом перспективы Охоты на тех же младших зверодемонов, вызывало предчувствия строго негативные. И да: призыватель отлично понимал, что он‑то ещё удобно устроился, боевым магам его уровня приходится вбивать свои заклинания в мишень шагов с двадцати, если не десяти, тогда как Воинам вообще идти в ближний бой, но…

Копия, обладающая аналогом его Атрибута, в теории могла послужить передатчиком его воли. Промежуточным звеном, позволяющим командовать призывами с удвоенного расстояния. Или даже утроенного – если логичное предположение о природе Атрибута сработает.

Что, впрочем, ещё требовало проверки на опыте.

Относительно же прочих свойств, проверяемых не сходя с места, Мийол быстро убедился: двойник способен повторять любые не слишком сложные (и не магические) действия, доступные ему самому. Бесплотность и вытекающая из этого безмозглость не позволяла отдавать команды, требующие мало‑мальской смекалки и понимания. Приказы вроде «найди вон там справочник по аналитическим реакциям и принеси сюда!» – не работали. Да чего там, чисто устные команды, даже простейшие, вроде «присядь три раза!» копия не понимала. Потому что нечем. Исполнялись только безмолвные приказы, пропущенные через душу в буквальном смысле. То есть через сигил. При этом приходилось контролировать буквально каждое движение. Зато, приложив должную концентрацию, Мийол мог при помощи глаз двойника – читать, при помощи его рук – писать.

Когда в обучении алхимии придёт черёд синтезов ядовитых, взрывчатых и прочих опасных субстанций, ему не придётся предпринимать особые меры безопасности. Смешивать различные убийственные штуки он сможет удалённо, руками копии. Более того: работа, которую неудобно делать, имея лишь одну пару рук, теперь ему нипочём. Потому что поблизости спустя полминуты окажется ещё одна пара рук, делающая точно то, что нужно, без объяснений и согласований.

Да, в диколесье – если не считать возможного  применения как ретранслятор – двойник был бы скорее обременителен, чем полезен.

Но Мийол‑то не магический зверь, чтобы жить исключительно на лоне дикой природы!

– …и я собирался проверить не это, – пробормотал он. – Пятый великий предел… хм… нет, отдельного опыта, пожалуй, не требуется. Я точно  знаю, что это работает: когда я оставлял Зунга с Эшки перед первым походом в Сорок Пятый Гранит, удаление на многие тысячи шагов ни на что не повлияло. Но всё же очень, вот просто очень  странно это. Три с лишком тысячи лет целые толпы магов верили в незыблемость великих пределов Энхелитта. Да не просто верили – много раз пытались представить публике нечто, нарушающее один из них. Но неизменно оказывались в дураках. И тут вдруг один недоучка, по своей наивности и простодушию, взял – и совершил невозможное, опрокидывая незыблемое? Хм, хм… а ты что скажешь?

Двойник предсказуемо промолчал.

Мийол сосредоточился для управления им.

– Что я могу сказать тебе, – прокаркала копия, неестественно растягивая часть гласных, – чего ты не знал бы сам? Лучше используй меня для чтения, пока занят тренировками тела!

– И то верно, – согласился маг. – Но над речью придётся поработать. Почитать, что ли, не просто так, а вслух? Всё едино скорочтение с текстами на проклятом кузуре пока не работает… а ты, мой дружок, по традиции Охотников должен бы именоваться Ужасным Человеком. Поскольку уровень третий, а проявленных стихийных свойств нет в наличии. Но мне такое именование применительно к самому себе не нравится. Хм, хм… а что? Пойдёт. И даже вполне пойдёт… итак. Отныне именоваться тебе – магоклоном. Понял?

– Понял.

Соскочив с кровати, Мийол принялся отжиматься, а свежепоименованный магоклон тем временем, открыв талмуд на древнем гномьем праязыке, начал читать его.

Вслух, медленно и ужасно коряво.

Ученик 4: я вразумил тебя!

– Ну и чего это ты сотворил? – старший маг вызверился на магоклона Мийола. – Разве я неясно выражался, когда временно запретил практику в магии? А? Не слышу ответа, ученик!

– Позволь уточнить, старик: ты вовсе не запрещал мне чародействовать.

– Что?

– Не запрещал, говорю. Ты лишь предположил, что пропуск больших объёмов Природной Силы и массированное преобразование праны в ману может плохо сказаться на моём здоровье.

– Предположил? Предположил?! Да это просто…

– Предположение, – отрезал Мийол. – До тех пор, пока при углублённом обследовании не будет выявлен конкретный вред для моего здоровья, это всё – просто гипотезы. Хотя и достаточно обоснованные, хочу признать. Из опасений за своё здоровье и из почтения к опыту наставника, – тут молодой маг не поленился коротко поклониться, – я временно и притом радикально сократил практику магии. Я выполнял все рекомендации, ел, что дают, бегал‑прыгал‑плавал, держал прану на верхнем пределе плотности… и не собираюсь прекращать всем этим заниматься.

– Какое же жирное «но!» ты собрался вывалить мне на плешь?

– Общеизвестное. Хочу напомнить, что с годами падает не только пластичность тела. Увы, пусть в меньшей степени, но души это касается тоже. Потому‑то так ценятся как наилучший период для развития магов юность и молодость. Собственно, передо мной встаёт вопрос баланса: хочу я ускоренно развивать душу, нанося ущерб здоровью, или хочу беречь здоровье, но ценой отказа от быстрого прогресса в магии?

– Намекаешь, что было бы неплохо пропустить тебя через специализированный ритуал и оценить состояние здоровья как можно подробнее?

– Скорее, прошу об этом. Без намёков, прямо. Развить тело и сохранить его – конечно же, приятно и полезно, только дурак стал бы с этим спорить. Но всё‑таки я не Воин. А ещё… со всем уважением, я сильно сомневаюсь, что практика малозатратных заклинаний, направленных не вовне, а внутрь, вроде того же Ускорения Магических Действий , мне повредит. Зато эта практика продолжит мягко развивать объём ауры и плотность маны. Особенно если сочетать с гравировкой чар – возможно, даже ежедневной. Ведь гравировка вообще требует самый минимум маны…

– Я понял! – сказал Старик Хит, поднимая руку останавливающим жестом. – Хватит уже напоминать про общеизвестное. И да, ты в общем‑то прав… во многом. А что до гравировки…

Замер. Задумался. Впрочем, не в первый раз и не в десятый даже, Мийол уже привык.

– Ты прав, – внезапно и как‑то резковато повторил учитель. – Надо учиться активнее. Так что начнём‑ка изучение ритуалистики. Причём на практике. Будешь мне помогать с эликсирами для твоего же ритуала. Это хоть и внешняя магия, но не затратная. А что до затрат…

И снова задумался. Причём надолго.

– Учитель? – не выдержал Мийол, когда потянулась третья минута молчания.

– Ась?

– Вы что‑то хотели насчёт затрат сказать.

– Чего затрат?

– Маны, наверно.

– А?! А‑а… да. Так вот. Естественная скорость восполнения маны при твоём уровне и без фокусов с сигилом – это десяток условных единиц в час. Ну, конечно, плюс‑минус, туда‑сюда, по способностям смотря и по особенностям фона… но для простоты – десяток. Можно предположить, что раз такая скорость естественна, то она и вреда не нанесёт. Итого имеем что? Именно. Двадцать восемь часов в сутках, на десять умножить – всего двести восемьдесят. Так вот: заведи себе какой дневник, если ещё не. И следи, чтоб за сутки на практику у тебя уходило не больше этого объёма маны. Ну и чтобы восстанавливать приходилось не больше того. И держа прану предельно плотной! Без послаблений!

– Понял, учитель. Исполню.

– А ритуальчик мы всё же соберём, соберём, – добавил старик. – И проверим всё, а потом каждую неделю будем повторять. И понемногу двигать лимит на траты маны вверх. Как знать, вдруг да ты из уникумов, которые Природную Силу в прану и прану в ману превращают так же легко, как мой папашка беспутный ром хлестал?

– А если нет?

– Тогда придётся тебе учиться кой‑какие зелья варить. Потому что именно зельями можно лимиты пропускной способности тела… приподнять. Не всегда, не у всех, не без побочек… хотя без побочек оно вообще редко… но! Можно. И тут уж опять как повезёт. Кому‑то зельем можно дать дополнительно двадцать процентов к скорости восстановления, и только. А кому‑то – все двести! Кто‑то зельем словно бы свои основные узлы расширяет или, скорее, размягчает – и это остаётся навсегда. А кто‑то получает только временный эффект и должен жучить всякую отраву постоянно. О прочих нюансах говорить не буду, слишком много их… в целительстве этого всего – как у Кракена присосок на хваталках. И все тебе придётся учить.

– Придётся?

– А ты как думал, штакетина бессмысленная?! Кто хочет скинуть пару‑тройку… десятков… лет от реально прожитого – должен знать магомедицину на уровне подмастерья. Кто хочет взять и заморозить старение – тому дорога в мастера целительства. Ну а если приспичило омолаживать не только себя, драгоценного такого, но и других – придётся в гранды прорываться.

Тут старик как‑то странно зыркнул и добавил:

– Только всегда есть объезды. Со своей ценой.

– Ты о чём?

– Хо. О чём, говоришь… я отвечу. Конкретно тебе медициной голову сушить не так уж и надо. То есть надо, но меньше. А всё из‑за этого… Атрибута твоего, – он словно пожевал нечто невидимое, но всё же продолжил, и довольно бодро:

– На всех углах о том не кричат и не хвастают. Но коли уж всем известно, что вечные зверодемоны, которые до восьмого уровня доросли, перестают стареть – не так трудно допетрить, что Атрибуты и Ядра Сути меньших стадий тоже способствуют долголетию. Просто не так эффективно. Твой для прибавки серьёзных сроков покамест слабоват, но и он лет пять сверх нормального срока дать может. Когда станешь подмастерьем и нарастишь его до четвёртого уровня – разом получишь дополнительно ещё лет тридцать молодости. Станешь мастером магии и разовьёшь сигил, как у младшего зверодемона – ещё целый век получи.

– Так просто?

Подмастерье неприятно хохотнул.

– Просто? Ещё чего! Да тут особенностей – язык отвалится перечислять. Я назвал только самые грубые, самые усреднённые числа. Так‑то среди кланового наследия встречаются и такие Печати Крови, что в обмен на силу сокращают  жизнь. Встречаются, конечно, и те, что работают ровно наоборот. Про долголетие тех же Слиррен лишь глухой не слышал… А теперь смотри. Не секрет, что магия тоже жизнь удлиняет. Я же тебе и числа назову. Специалисты получают где‑то пять лет к земному сроку. Эксперты – пятнадцать. Мне подобные так все пятьдесят… в идеале.

– А мастера?

– Там уже специализация правит бал. Если ты не свернёшь с пути Безграничного Призыва – медицина тебе может и не потребоваться. Грандмастер‑призыватель, чтоб ты знал, способен своей волей и силой дотянуться до ближнего спиритуального плана. И выдернуть оттуда духа Жизни, который омолодит, кого укажешь. Причём не намного хуже, чем гранд‑целитель. Но если хорошо подготовиться, запастись всякими расходниками и помощниками, не замахиваться на самых жирных духов… ну, и в ритуалистике шарить… до ближнего спиритуального даже мастер магии сумеет добраться. А для тебя, с твоими‑то талантами и резким стартом, мастерство точно достижимо! Так вот. Ты сам по себе парень довольно здоровый. Прожил бы лет восемьдесят, коль не помер до срока. До подмастерьев ты точно дойдёшь в ближайшие годы – это плюс полвека. Да ещё Атрибут тридцатку даст.

– Двести лет с лишним? Вот так просто?

– Не просто двести. – Старик Хит воздел к потолку палец. – А такие двести, что к моим годам будешь выглядеть и ощущать себя, как сорокалетний. Но… это если здоровье не угробишь. Тут я, акула меня полюби, просто фрассов антипример, как не надо над собой издеваться.

– Я понял, учитель.

– Ничего ты не понял! Некоторые вещи познаются исключительно на собственной шкуре. Морщинистой и шрамированной. Причём лучше их вовсе не знать… ладно. Давай, двинули уже готовить ритуал, а то этак всю жизнь можно языком трепать и получить лишь блош сферический на блюде. Хотя… трепаться можно и с толком. Ну‑ка, пока идём, обрисуй мне ритуалистику как отдельное направление искусства магии.

Мийол принялся обрисовывать.

В общем и целом, направление это имело немало общих мест и с артефакторикой, и с той же алхимией. А специфическое развитие получило из‑за четвёртого малого предела. Который про «нельзя втиснуть в артефакт гибкие чары». Хорошо, сказали маги, разбив об эту стену несколько (десятков… тысяч) своих высокоумных лбов. Гибкие нельзя, только закреплённые? Ну, а как насчёт смешанных? Что, и смешанные никак? А если немножко, вот совсем чуточку, гибкости привнесёт какой‑нибудь маг или даже просто разумный – лично?

Так родилась ритуалистика.

Как и в артефакторике, ритуалисты использовали символы мистического языка с внешним закреплением – то бишь руны. Последние можно было резать в твёрдом материале, для пущего сходства с артефакторикой. Можно было отверждать в виде пилюль, делая направление ближе к конденсомантии (которую, кстати, саму по себе можно рассматривать как особое ответвление ритуалистики… хотя, скорее, всё же смежное направление магии – очень уж много специфики…). Ну а конкретно Старик Хит – будучи хоть и алхимиком, но для бдений возле мистической печи несколько неподходящей специализации – предпочитал готовить ритуальные руны посредством эликсироделия.

У каждого из трёх видов рунных основ имелись свои плюсы и минусы. Например, резаные руны давали максимум стабильности и максимум же мощности. Что оборачивалось малой вариативностью тех ритуалов, которые проводили на их основе. Обычно они чем‑то походили на палку из каменной сосны: долбануть такой по проблеме и успешно раздробить – легко. А вот согнуть эту палку и засунуть в какую‑нибудь щель непростой формы…

Имелся у резаных рун и другой, как бы не самый суровый минус: длительность и совсем уж неприличная трудоёмкость изготовления. Конденсоманты со своими пилюлями, в принципе, устраняли этот минус ценой некоторого снижения стабильности и мощности ритуалов. Но все остальные минусы использования пилюль оставались теми же.

Гибкость? Не‑а. Не здесь.

С рунами на основе эликсиров всё получалось наоборот. Стабильностью они не радовали: при попытках прокачать через такие сколько‑то серьёзные объёмы маны эликсирная диффузия быстро эти попытки закругляла пшиком (иногда буквальным – если коллоид закипал). Зато основа ритуалов эликсирной ветви до смешного легко, быстро и дёшево дополнялась, модифицировалась, меняла конфигурацию в самых широких пределах… и подстраивалась под ритуалиста, гнулась по его воле, чуть ли не плавилась, следуя его или её замыслам.

Впрочем, никто не мешал совмещать подходы. И делать наиболее нагруженные элементы ритуала в виде резаных рун или пилюль, оставляя прочие эликсирными.

– В наиболее общем виде, – зачитывал Мийол по памяти, – ритуал есть магическая фигура из гравированных в материале и расположенных в определённом порядке рун, каковой фигурой непосредственно управляет хотя бы один маг. Среди рун ритуала особо выделяются замок – руна, что замыкает контур ритуала и тем доводит его до готовности к активации, а также ключ – руна, прямыми управляющими влияниями на которую либо через которую ритуалист осуществляет настройку эффектов ритуала. По пространственному положению рун ритуалы делятся на плоские либо, иначе, тривиальные, объёмные (они же стандартные) и высшие. Пересчёт стандартного ритуала до тривиального и высшего до стандартного называются, соответственно, частной и общей задачами Энхелитта. По сути, это два класса задач геометрической магии и для обоих классов генерального решения не существует… хотя найдено немало весьма остроумных частных решений. Возвращаясь к основной теме. Отдельно выделяют в две большие группы ритуалы статические и динамические. В последних взаимное положение рун изменчиво и…

– Хватит‑хватит, – проворчал Старик Хит. – Вижу, превзошёл ты теорию. Ещё бы глаголы кузура так зазубрил, хо… кхек, хек. А вот тебе тогда вопросец на понимание! Чем ритуал лучше чар, гравированных в ауре? И чем хуже?

– Во‑первых, заклинание в ауре ограничено объёмом резерва мага. Даже у архимагов маны не бесконечно много… а для множества практических задач – попросту мало. Вдобавок имеются пределы скорости восстановления. И для архимагов, кстати, эта проблема стоит особенно остро. Ритуал же подобных ограничений лишён. То есть понятно, что бесконечно большой ритуал на практике тоже не соорудишь – но вполне можно, будучи экспертом либо вовсе специалистом, собрать контур, в котором аккумулировано энергии больше, чем в ауре архимага. Притом такой большой контур будет не просто восстанавливать ману за счёт потоков Природной Силы – он станет делать это много быстрее, чем может любой живой маг.

– А ещё?

– Ну, очевидно, что помимо размеров и энергии ритуал имеет явное преимущество большей возможной сложности. Тот же архимаг может гравировать на первой оболочке лишь семнадцать символов – в ритуале же рун могут быть хоть многие сотни. Ещё контур ритуала не может устать, утратить сосредоточенность. В общем, все преимущества мёртвого перед живым.

– Про последствия неудачной магии забыл.

– Не забыл, просто не успел договорить. Да, конечно, все эффекты срыва чар тоже нужно учесть при сравнении: семантический коллапс формулы, вложенной в ритуал, обычно приводит к потере некоторого времени и ценных ресурсов, а вот срыв прямо в ауре… к счастью, эта угроза не особенно страшна для магов младших уровней… учитель?

Странно поглядевший на Мийола, тот отвёл взгляд.

– Не страшна, говоришь. Ну, если рискуешь даже собственные композиции пускать в ход и вообще разбираешься в теме – оно, может, и так. Эх, ученик‑ученичок… мясцо ягнячье… знаешь, поменьше болтай про свои успехи в среде коллег! Понял? И вообще болтай поменьше!

– Молчи – за умного сойдёшь, – ввернул молодой маг ригарову поговорку.

– Вот именно. Ещё бы ты жил по этому правилу… может, и сошёл бы. Хо! Хо! А теперь держи схему и начинай делать недостающие эликсиры: этот, этот, вот эти три, этот…

– Может, лучше вообще все эликсиры обновить?

– Ну, если не лень – обновляй. Да следи за взаимной ориентацией!

Магоклон Мийола, задрапированный в плащ своего создателя, встал рядом со стариком и уставился на схему. Сам же молодой маг ходил по ритуальному залу и создавал эликсиры в соответствии с новой задачей. Впрочем, вскоре и магоклон занялся внесением изменений в контур будущего ритуала – с той разницей, что гравировкой рун заниматься по понятным причинам не мог. Зато вполне мог менять положение опор, править взаимное расположение готовых рун, туда‑сюда таскать банки с коллоидом… в общем, заниматься подсобной, но важной работой.

– Ловко он у тебя шуршит, – заметил Старик Хит. – Словно понимает, что к чему.

– Это иллюзия, – проскрипела копия неприятным голосом. Ну, хоть не карканьем, какое только и получалось выдавить из неё поначалу. – Магоклон туп, как змеептица, мне приходится управлять им практически так же, как куклой, надеваемой на перчатку. Только вместо перчатки – чистая воля, транслируемая через сигил.

– То есть тебе приходится как бы делить разум, чтобы управлять двумя телами?

– Да. И если бы не Ускорение Магических Действий , вряд ли у меня получалось бы что‑то внятное. Одно дело, когда управляешь даже и тремя‑четырьмя призывными зверями, другое – вот этим. Намного больше сложных команд, выше требования к тонкому контролю, концентрация нужна такая, что и не описать. Даже алхимия жизненного в сравнении как‑то бледнеет.

– Надо полагать. Независимые действия двумя телами… а каким заклинанием вызывал?

– Усиленным Призывом Существа .

– Что?!

– Ну, я же говорил, что принципиальной физической разницы между зверями и людьми не существует? Вот и доказательство.

Не отрываясь от сборки ритуала, Мийол устами магоклона рассказал о его свойствах – тех, что успел проверить, и тех, которые только собрался проверять.

– А ещё, – добавил он под конец, – я попробую призвать магоклонов Шак и Рикса. Хотя второй с практической точки зрения наверняка выйдет совсем уж бесполезным. А вот магоклон алурины, с её‑то исчезновением  – это… интересно. Кстати, ритуал готов. Ну, кроме руны‑замка.

– Тогда становись в центр, суй замок на место руками своей тени – и начнём.

Обследование затянулось на добрых два часа.

Если подытожить результаты, то возможности Мийола оказались лучше, чем опасался его учитель, но далеко не так блестящи, как хотелось надеяться. Подъём плотности праны, нагрузки и диета – всё это сказалось на состоянии тела молодого мага сугубо позитивно. Ожидаемый итог. А вот по части скорости восстановления всё оказалось не так радужно. С одной стороны, вплоть до показателя, чуть превышающего тридцать семь или тридцать восемь единиц маны в час, никаких негативных последствий уловить не удалось. А вот уже на скорости сорока и тем более сорока пяти единиц в час такие последствия, пусть и небольшие, диагностировались однозначно.

Старик Хит не мог сказать, сохранится ли этот показатель неизменным. Однако два вывода сделал легко.

Во‑первых (и это, безусловно, хорошая новость), нанести себе серьёзный вред за счёт активности своего же Атрибута молодой призыватель не успел. Во всяком случае, ничего такого, с чем не справились бы уже сформированная диета, упражнения и уплотнение праны, он не нажил.

Во‑вторых (а вот это новость скверная), на данный момент, уже на уровне эксперта, Мийол достиг своего лимита безопасного восстановления маны. Да, он ещё, скорее всего, сумеет поднять его – тренировками, укреплением тела, специальными зельями в конце концов. Да даже просто некоторого естественного прогресса со временем можно ожидать: организм развивается и растёт, до окончания этому процессу далеко, можно ждать перемен к лучшему…

И всё равно это плохо. Безопасного лимита перестанет хватать уже на следующем уровне, после прорыва до подмастерья. Ведь ожидается связанная с этим счастливым событием эволюция Атрибута, а она даже при минимальном влиянии на этот аспект поднимет лимит доступной скорости восстановления маны раза в полтора‑два.

Скорее – того больше.

Вроде бы нечего жаловаться, даже нынешняя‑то скорость поглощения Природной Силы уже чуть перекрывает нижнюю планку мастера. Но всё равно выходит наглядная иллюстрация к максиме «слишком хорошо – уже нехорошо».

– Привыкай, – хохотнул Старик Хит, когда ученик выразил разочарование. – Магия – это ж не чудотворство какое, гарпуном продранное по самые сиськи! Это искусство пополам с дисциплиной! В ней полным‑полно всяких ограничений – и природных, и личных, и физиологических, и механических. И ещё всякоразных. А маги всю жизнь только тем и заняты, что ограничения норовят как‑нибудь поиметь поизощрённее. Обычно одна какашка получается, по столу размазанная; те же пять великих пределов Энхелитта как стояли, так и стоят. Никем ещё не… пронзённые. Хех. Но зато на обходных тропах, огибающих разные жирные непреодолимости, обычно тоже обнаруживается много всякого… вроде ритуалистики, хо! Хо!

– Учитель, насчёт великих пределов… точнее, пятого…

– Что?

Мийол рассказал про свой Призыв Подобия Артефакта  и про столбы Тайной Защиты Лобруга , успешно пережившие все невзгоды, включая удаление создателя на расстояния, каких не выдержит, наверно, даже иллюзия, наведённая грандмастером.

– Зунга вы сюда, во впадину у озерца, пространственным призывом перетащили, а вот мои наколдованные столбы должны были остаться там, в Синих Увалах, – закончил молодой маг. – Но я могу и свеженькие иллюзорные артефакты наделать, только придётся стереть Усиленный Вызов Существа . И да: мне самому дико интересно, как так получается, что…

– Тих‑ха!

– Простите, учитель.

Через примерно минуты две Щетина прекратил корчить рожи – частью забавные, а частью и жутенькие. После чего постановил:

– Я хочу это видеть. Своими глазами!

– Эм…

– Как быстро вы сможете добежать до места, где оставлены наколдованные столбы?

– В смысле – я, Шак и Рикс?

– А кто ж ещё? Не архимаг Вергус же, чтоб он был здоров!

– Н‑ну… если прям бежать, то часов за десять. А если призвать усиленную Амфисбену Урагана и ехать на ней…

Старик Хит сверкнул глазами:

– Призывай! С усилением размеров!

– Но тогда в тоннелях Подземья она…

– Кракену в дырку эти тоннели, у меня есть один старый талисман. Призывай!!!

Исходная – отловленная и убитая командой Мийола – Амфисбена Урагана имела толщину две трети локтя и более дюжины локтей в длину. А вот чудовище, получившееся при «усилении размеров», вытянулось в длину на двадцать пять шагов  – с пропорциональным ростом в толщину. Такая двуходка, будь она живой, посрамила бы величиной даже большинство зверодемонов… младших, конечно же. И часть старших.

– Садимся цепочкой, я первый, – распорядился Старик Хит, тут же показывая пример. Сел он на великанскую Амфисбену оригинально: подпрыгнул и как бы перелетел на выбранное место.

– Мы же так не поместимся в тоннелях! – возмутился Рикс. – Разве что в самых крупных…

– А мы туда и не полезем.

– Но… нет. Нет!

– Да!!! – демонически расхохотался старик, разворачиваясь и подмигивая стоящему в ступоре Воину. – Мы сделаем именно это!  Ну что, садишься или труса замажешь?

– Все маги ненормальные, – проворчал Рикс.

Однако на призывную тварь всё же влез.

– Держитесь там, – снова взялся командовать Щетина. – Обнуляю! Сейчас… ученик, акулу тебе в тёщи и калек в абордажники!

– Что не так, учитель?

– Быстро убрал из головы и в ямке закопал свои фанаберии!  Этот колбасы кусок под нами что‑то весит ровно потому, что ты считаешь  его что‑то весящим. Так вот: быстро перестал так считать! В твоём призыве нет плоти , это просто большой пузырь хитрой формы! Только нас четверых мне действительно нужно ухватить полем талисмана, ты понял?

– Я… понял. Клянусь лицом отца своего, это же…

– Так‑то лучше! Во‑о‑от… всё. Обнулил. Ученик, давай!

И Мийол дал.

Исходная, живая Амфисбена Урагана летать не умела – только высоко и далеко прыгать, пользуясь своим стихийным сродством. Призывная тоже не научилась летать. Однако когда её и её пассажиров обхватило влияние талисмана Обнуления Веса , оказалось, что хорошая синергия магии разных школ вполне способна заменить полёт. Всего‑то и надо, что прыгнуть на высоту, позволяющую чиркнуть брюхом по верхушкам трёхсотлетних елей… а в верхней точке этого полупрыжка, полупарения – прыгнуть ещё раз.

А потом ещё раз. И снова.

Всё выше, и выше, и выше!

– Йо‑хо‑хо! – тряс кулаками Щетина.

– Уи‑и‑и! – изливала чистый восторг Шак. – Наконец‑то ты исполнил своё обещание… и даже больше, чем просто исполнил!