Текст книги "Путь Любопытства. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Анатолий Нейтак

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 46 страниц)

Мийол-странник

* * * Ученик

Ученик 1: я призвал тебя!

Позднее Мийол из Жабьего Дола, приёмный сын Ригара, маг, избравший школу призыва в качестве основной, не раз вспоминал этот момент. Вспоминал глаза навыкате, уставившиеся на него с морщинистого лица – водянистые, болотно‑зелёные, немигающие, со зрачками‑точками. Взгляд, полыхнувший какой‑то ненормальной радостью. И громкий вопль фальцетом:

– Наконец‑то ритуал удался! Я призвал тебя, мой ученик!

Мийола учили уважать тех, кто прожил дольше него; правду сказать, таких вокруг хватало: всё же самому ему исполнилось только четырнадцать полных лет. Также его учили уважать тех, кто сильнее него и больше знает. А вопящий фальцетом, зеленоглазый, в криво застёгнутом и во многих местах прожжённом либо испачканном лабораторном халате на голое тело, босой типчик с телосложением вешалки, уступающий ростом даже самому Мийолу, отнюдь не выдающемуся в этом смысле – он всё‑таки ощущался (и являлся) подмастерьем магии. Причём тоже школы призыва, если только Гортун не соврал совсем уж прямо и нагло.

Да, молодого мага учили уважению. И научили.

Но на дикий вопль он всё равно ответил без малейшей вежливости:

– Старик, ты рехнулся? Я пришёл сюда сам, своими ногами!

Собеседнику, очевидно, на непочтительность было наплевать. Глубоко и основательно так наплевать. Да что там: не факт, что он вообще услышал чужой ответ!

– Надо срочно записать текущие параметры, – объявил он, глядя уже не на Мийола, а куда‑то мимо, с видом восторженным и одновременно ошеломлённым. – Срочно.

После чего развернулся на правой пятке через левое плечо, покачнулся и рысью вбежал в косоватый дверной проём.

– Лидер, ты уверен, что нам не стоит бежать отсюда со всех ног? – спросил Рикс. Тоже человек, как и Мийол, он когда‑то выбрал Путь Воина и недавно, уже будучи частью их команды, укрепился на втором ранге. – Я слышал много историй про могущественных, но невменяемых колдунов, и не упомню, чтобы хоть одна из них закончилась чем‑то хорошим.

– Полностью согласна, – поддержала алурина по имени Шак. Настоящее имя её звучало куда длиннее: Ишаакрефи, дочь Сашширти; её плотная шёрстка имела серый с синим оттенок, из‑за чего она стала среди сородичей изгоем. А ещё она сравнительно недавно просила Мийола об ученичестве, и он согласился. – Давай сбежим! Быстро и далеко!

Маг вздохнул.

В этот поистине исторический (или скорее истерический?) момент ему с почти необоримой силой захотелось выполнить следующую последовательность действий:

Однако Мийол всё же поборол почти необоримую силу, толкавшую его прочь. Он решил немного подождать, пообщаться со стариком‑подмастерьем поближе. Подумал, что вернуться‑то никогда не поздно, что другого учителя на горизонте всё равно не видать, что можно потерпеть происходящие, как сказал бы Ригар, трэш, угар и содомию  хотя бы до следующего осветления.

И это решение, тут же озвученное спутникам, с превеликой неохотой и громким скрипом ими принятое, изменило его дальнейшую судьбу.

Необратимо.

Причём – что особенно забавно – к лучшему.

…дом старого мага располагался в весьма приятном месте. По дороге сюда трое Охотников успели налюбоваться видами. Стекавший с белых вершин Кладезь‑хребта звонкий, совершенно прозрачный, безымянный ледяной поток рушился с высоты в сотню с чем‑то локтей на округлившиеся с годами гранитные валуны и сбегал дальше, в такое же прозрачное и безымянное ледяное озерцо. Приблизительно круглое, оно имело что‑то около двухсот шагов в диаметре и поверхность его почти всегда оставалась зеркально‑гладкой.

На берегах озерца рос лес, сменяемый кое‑где альпийскими лугами и простирающийся до самых стен впадины. Практически отвесные, стены эти со стороны Синих Увалов вздымались даже выше, чем со стороны гор, отрезая всякую возможность преодолеть их по земле. Нет, существовало только два пути: либо прилететь, либо пройти, как команда Мийола, через весьма запутанные ходы верхнего Подземья, крепко (из‑за близости Сорок Пятого Гранита) охраняемые гномами. При этом потоки Природной Силы здесь отличались большой быстротой и плотностью. Вполне достаточной, чтобы удовлетворить даже младшего зверодемона… или мага в ранге подмастерья. Но – ещё один существенный плюс – впадина, имеющая около тысячи шагов по большой оси и семьсот шагов по оси малой, слишком мала, чтобы в ней достало пищи не только младшему зверодемону, но даже хищному магическому зверю четвёртого уровня.

«А вот перетащить сюда Зунга было бы неплохо, – подумал Мийол, осматривась. – Он‑то травоядный, ему тут сплошное раздолье. А такой обильный фон наверняка в кратчайшие сроки продвинет его эволюцию до третьего уровня… и даже, возможно, раскроет стихийное сродство».

Так вот, о доме. Располагался он почти точно напротив водопада. И похоже, что его строил криворукий неумеха, зато для себя, то есть со всем старанием. Толстые брёвна стен соединялись тщательно и прочно, вот только фундамент подвёл – и со временем неравномерно осел. А может, двухэтажную клеть (без единого окна!), накрытую вместо нормальной крыши серым брезентовым полотнищем на распорках, просто подвинули осыпи, так как задняя сторона клети левым углом буквально втыкалась в склон. В результате получился дом – не дом, сарай – не сарай, а какая‑то времянка, по недоразумению превращённая в постоянное жилище. С тёмным, перекособоченным, одним своим видом внушающим страх входом почти квадратных пропорций.

– А может, всё‑таки сбежим? – спросил Рикс без особой надежды.

– Нет. Не раньше, чем осмотримся на месте.

– Так чего ты стоишь?

– Пытаюсь понять логику заклинания.

– Какого ещё заклинания?

– Которым вход перегорожен. Кстати, Шак – чувствуешь? Этот страх наведённый. Но всё равно как‑то оно… «воля идущего пронзит страх темноты»? «Идущего пугает пронзительный, тёмный страх»? «Непроницаемая темнота встаёт на пути страхом безволия»? Какая‑то диалектная замуть, да ещё на эликсирной основе…

– А по‑моему, – сказала алурина, – тебе просто страшно и не хочется идти туда.

– Конечно, страшно, – согласился Мийол. – И не хочется. Но пройду, и вы тоже пройдёте.

После чего двинулся вперёд, прямо в магическую темноту, скрывая неуверенность… что порождалась не только чужой магией.

А Рикс и Шак привычно двинулись за лидером.

Спустя всего пару шагов завеса иллюзорной темноты стекла с него, вставая позади (и начиная пугать уже возможностью выхода наружу, в огромный опасный мир). Взгляду открылся бревенчатый короб изнутри. Притом весь сразу, до самого брезента «крыши». Оказалось, что это именно нежилая времянка, косоватый пустотелый сруб, слабовато освещённый той частью дневного света, что просачивалась сквозь брезент, и четырьмя расставленными в углах банками с эликсирами: почти такие же, какие в Лагере‑под‑Холмом изготавливали сёстры‑алхимики.

Хозяина тут не наблюдалось. Зато имелся пологий спуск куда‑то под землю весьма характерного вида: точно таких, проеденных‑проплавленных Глубинниками, во всём Подземье хватало. Да чего там, фактически пять восьмых всего Подземья возникло благодаря магическим зверям этой группы! А ещё две восьмых проделали либо просто облагородили гномы.

– Опять вниз лезть, – уныло протянул Рикс.

– Так, – сказал Мийол. – Провожатый, конечно, говорил, что долина безопасна и в доме у моего будущего учителя нам ничего не грозит, но…

– Кого призовёшь? – деловито спросила Шак.

– Амфисбену Урагана, конечно. Её воздушное чутьё – именно то, что сейчас надо.

Внешне процесс призыва плотной иллюзии, повторяющей формой и особенностями магии живого зверя, прошёл невзрачно. Маг просто положил руку на свой пояс, где хранил катализаторы призыва – и спустя полминуты перед ним возникло змееподобное существо… хотя по пропорциям оно было ближе, скорее, к бревну. Окрашенное кобальтово‑синим кольчатое тулово толщиной в две трети локтя и тринадцати локтей в длину, пара коротеньких лапок‑плавников, бело‑жёлтая клиновидная голова в роговой броне с крохотными рудиментарными чёрными глазками – такой Амфисбена Урагана выглядела для обычного зрения.

Обладатель же иного, более тонкого восприятия мог заметить, что в существо перетекло примерно три восьмых от всего резерва маны Мийола. И даже – как в воздухе, которым призыв управлял благодаря развитому стихийному сродству, повис тонкий, неслышимый ушами людей и даже алуринов пульс.

Амфисбена Урагана исследовала пространство отдалённым аналогом эхолокации, а его хозяин благодаря невероятно удачно (и рискованно) обретённому Атрибуту получал результаты.

– Интересно…

– Хм?

– Там дальше довольно запутанная система, – сказал молодой маг. – Три яруса, раз в десять больше комнат и залов, тоннели, лестницы, тупики. Но все соединения с Подземьем, если такие когда‑то существовали, перекрыты наглухо. Выход из этого маленького замкнутого лабиринта ровно один. Вот этот. А теперь идём дальше.

Самому Мийолу под землёй хватило бы отточенных ощущений призыва. Он не споткнулся бы о камешек, не пропустил ступеньку, не шагнул в незримый провал и в полной тьме. Но даже глаза Шак не обладали способностью видеть вообще без источников света, а тоннель перед ними не освещался, кажется, ничем. Поэтому маг привычно вызвал над своей головой и чуть сзади сферу бледного сияния, яркостью лишь в два или три раза превосходящую свечу. Он недавно вышел из Подземья и ещё не успел заменить соответствующее заклинание первого уровня, гравированное на внешней оболочке его ауры.

Правда, с освещением всё оказалось не так страшно, как показалось поначалу. В обитаемых тоннелях, куда спустились трое разумных и один призывной магический зверь, висели в плетёных сетках на вбитых в стены костяных кольях банки с эликсирами Света. Вот только добрая половина этих банок погасла, став жертвой эликсирной диффузии, а половина оставшейся половины едва теплилась бледным светом сквозь покрывающий стекло слой пыли, так что отключать свою сферу света Мийол не стал.

Поворот налево. Спуск по заменяющему лестницу довольно пологому пандусу внутри колодца диаметром около двадцати шагов. Выход на третьем сверху уровне‑этаже с уверенным выбором правой развилки…

– Куда мы идём? – спросила Шак.

– Ещё раз пообщаться с хозяином. Надо же хотя бы выяснить, где нам можно разместиться?

– Да я бы и снаружи переночевал, – буркнул Рикс. – Не впервой, чать. Пятый день недели кончается, так что не намокли бы. И даже если б кончался седьмой и намокли…

– Чего ворчишь, как будто старый? – перешла к привычному развлечению‑пикировке алурина. – И словно разболелся зуб?

– Я осторожный, а не старый!

– Но ты ворчишь, не отрицай!

– Чего стихами говорите? – вклинился Мийол, улыбаясь. – Вас кто на это вдохновил?

– М‑м… Да нет, какое вдохновенье… – Шак.

– Не виноват, оно само! – Рикс.

Звуки шагов в тишине.

И немного нервный, но дарящий облегчение смех.

– Забавно вышло, согласитесь? – продолжил маг.

– Не стану спорить, это так.

– А у меня ничего не придумывается, – пожаловался Воин.

– Это ничего, мы тебя не за ум любим, – «утешила» алурина.

– Грр!

– Неубедительно. Нужно больше тренироваться.

– Вот я сейчас на тебе потренируюсь! – однако Рикс и не подумал при этом хотя бы просто обозначить угрозу резким движением.

– Сейчас? – Шак прямо‑таки лучилась чистым скепсисом. – Не смеши. Но попозже я дам тебе возможность побегать за мной… снова… с удовольствием!

Эта парочка и впрямь частенько устраивала прямо в диколесье, в относительно безопасных местах, игру в салочки, совмещённую с тренировкой. И хотя Воин имел в ней преимущество, как более сильный, быстрый и выносливый – преимущество алурины, что развила свойственное всему её виду исчезновение  до «третьего плаща», неизменно оказывалось сильнее. Поэтому для более честной игры, одновременно усложняющей салки и для него, Рикс пользовался зельем Кошачий Нос. С непривычки резко обостряющееся обоняние скорее сбивало с толку, чем помогало – однако и давало шанс. Ведь Шак развила исчезновение  именно «до», а не «на» три уровня. По желанию успешно становясь невидимой и неслышимой, она уверенно сохраняла неунюхиваемость только в неподвижности. Так что салки приносили пользу и ей.

А Рикса курс приёмов Кошачьего Носа готовил к применению Собачьего Носа. Которое без такой подготовки – а иногда и с ней тоже – выводило применившего из строя не хуже Чуткости краткой, только на существенно более долгий срок. Что поделать! По‑настоящему мощные зелья неспроста и не из‑за одних только побочных эффектов считаются опасными… только вот они же зачастую просто незаменимы. И в неписаной традиции Охотников приём Собачьего Носа, хотя бы однократный, числится частью посвящения в ветераны.

Для Воинов. У магов‑Охотников свои критерии, притом не менее сложные.

…не прекращая движения, Мийол отсигналил жестами: «Внимание! Цель за поворотом справа. Внимание!» Повтор знака «внимание» поднимал рейтинг возможной угрозы – не так, как специальный «опасность!», но существенно. Если Рикс и хотел что‑то ответить соратнице, то вмиг оставил эту идею. Зато крепче сжал в руке трофейное оружие, способное устрашить зверодемона – молот, усиленный постоянными чарами пятого уровня: Неудержимым Сокрушением Брони . Шак же соответственно тронула рукоять среднего меча с зачарованием Улучшенного Убийственного Рассечения  четвёртого уровня: дважды трофей, сперва со Шкуродёра, потом с Закрона Чалого.

Поворот направо. И сразу становится больше пространства, света, предметов… магии.

– Осторожнее! – знакомый фальцет. – Не троньте мой ритуал!

– Не тронем, – пообещал за всех разом Мийол, останавливаясь и изучая открывшуюся впереди картину. – Даже не приблизимся.

Зал, тщательно и немалыми трудами высеченный в сплошном гранитном массиве, мог бы поразить воображение… тех, кто не видел гномьих городов в Подземье. А так… каверна и каверна – шагов пятьдесят на сорок и около пятнадцати в высоту. Этакая чуть вытянутая гигантская чечевица выпуклой стороной вверх, с выведенным точно в горизонталь полом. Не потому, что это критично важно для магии, а больше потому, что это способствует устойчивости конструкций собираемых ритуалов. Например, конкретного – вот этого.

Который, как подозревал Мийол, соответствовал не менее чем верхней мастерской планке – …ну, если вообще работал. Потому что, по общему правилу, чем сложнее ритуал, тем труднее согласование его внутренних связей; а разноразмерных ёмкостей с эликсирами на подставках разной высоты в эту структуру собрали аж несколько сотен!

– Что, впечатляет? – спросил, подходя сбоку, потенциальный учитель. Внешность его не особо изменилась: тот же дырявый‑изгвазданный, криво застёгнутый халат, босые пятки, венчик седых волос вокруг лысой макушки, малый рост, истощение на грани дистрофии. Однако теперь он смотрел внимательнее, прямее и уж точно более вменяемо. Речь стала медленнее, да ещё убавила в пронзительности. Кроме того, в облике появилась новая деталь: слабо курящаяся чёрная трубочка в правом углу рта, распространяющая сладковатый, смутно знакомый запах.

Но это Мийолу он был знаком смутно. А вот Рикс и Шак чуть ли не хором выдохнули:

– Фишлер!

Старик на это и глазом не моргнул. Только затянулся и спросил снова:

– Так что, впечатляет? М?

– Я не разбираюсь в ритуалистике.

– Это дело наживное. М‑м… но раз уж вы настоящие, давайте знакомиться. Меня можете звать Старик Хит. Или просто старик. Или Щетина. Я – маг‑подмастерье из школы Безграничного Призыва, разбираюсь в паре разделов алхимии и где‑то полвека, как пытаюсь разбираться в ритуалистике. Да! Получается не особо! Но я всё же пытаюсь. Тебя вот, например, призвал.

– Я сам пришёл. Потому что Гортун…

– Не спорь с учителем! – крикнул Старик Хит, правой рукой вынув изо рта трубочку, а пальцем левой тыкая в сторону Мийола. – Сказал, что призвал, значит – призвал! Речь же не про какой‑то там вшивый перенос в пространстве. Речь о воздействии на судьбы! На ткань бытия! На интерференционный рисунок самой жизни!

– Тише‑тише. Не надо так нервничать.

– А я и не нервничаю, – сообщил хозяин, моментально возвращаясь к речи неспешной и негромкой. – Когда я покурю фишле, с гарантией перестаю нервничать. Эта вот пакость, – он покосился на дымок из трубочки со сложным выражением, – для меня, увы, необходима. Ну да вы молодые, вам стариков не понять. Оно и не надо…

– Видали мы таких непонятных, – буркнул Рикс. Но очень тихо – если бы не экстремальная чувствительность Амфисбены Урагана, Мийол не услышал бы его. – Фишлер хренов. Наркоша.

– Так. Я представился, ваша очередь.

– Мийол из Жабьего Дола. Эксперт‑недоучка без определённой школы, но изучаю призыв. Лидер команды Охотников. Это Шак, моя ученица. А это…

– Ученица?! Хо! Ты, недоучка, взялся кого‑то чему‑то учить?

– Основы‑то я дать могу.

– И какие же это, х‑ха, «основы»?

– Да хотя бы триста сорок три базовых символа мистического языка. И заклятья начальных уровней. Ну, и азы чародейской теории.

Старик Хит медленно моргнул, глядя на собеседника. Снова моргнул.

– А ну‑ка, – сказал он, – перечисли мне книги по этой твоей… чародейской теории, которые ты прочёл. Как прочитанное понял… это потом. Пока – просто дай список литературы.

– «Пути могущества: начала», – начал Мийол. – «Природная история» Нимаротуфа…

На этом месте старик слабо, но одобрительно кивнул.

– …«Мир незримого» Ремиана…

Ещё кивок, менее одобрительный.

– …«Принципы артефакторики» Келлтана…

Кивок.

– …«Основы основ» Гердики и Фиссо…

Гримаса неудовольствия.

– …«Магические материи» Лирбакта…

Гримаса презрения.

– …Это, – подытожил Мийол, – основные работы, на основании которых я строил своё понимание магии. Но могу перечислить ещё десятка четыре трудов, где речь идёт о вещах, прямо с магической теорией не связанных, но полезных для развития кругозора. Либо подающих уже известные факты под новым углом – как, например, недавно приобретённый мной набор гномьих учебников подготовительных курсов по артефакторике, алхимии, медицине и натурфилософии.

– Хо! Владеешь одним из гномьих языков? – слегка удивился старик.

– Нет. Учебники напечатали гномы, но на низкой речи.

– Ах да, Гортун… – непонятно пробормотал Щетина. – Ну, незнание гномьих поправим, без этого полноценно алхимию не изучить… сперва кузур , потом… говоришь, недавно приобрёл набор учебников? Всё уже там прочёл или не всё?

– Всё. Мой отец обучил меня скорочтению и основам мнемоники … тренировки и развития памяти то есть. Как он говорил…

– А кто твой отец? – словно бы ощетинился старик.

– Ригар из Жабьего Дола. Мастер дерева, кожи и кости. И рунный зачарователь.

Настороженность перешла в удивление.

– Ремесленник?

– Мастер‑ремесленник, – уточнил Мийол. – В магии – старший ученик.

– Так бездарен?

– Скорее, так поздно начал.

– В пятнадцать, что ли?

– В сорок два.

Вот тут Старик Хит удивился по‑настоящему. Но только медленно покачал головой.

– Достопочтенный наставник… – начал было молодой маг. Заметив, как скривился его морщинистый визави, поправился, – Прошу прощения, высокочтимый наставник…

Тот лишь скривился ещё сильнее.

– Ты глухой или тупой? – поинтересовался он. – Я же сказал: или старик, или Старик Хит, или Щетина. В конце концов, можешь звать просто учителем. Без этого всего. На кой мне поклоны и подлизывание в разных неприличных местах? Если бы оно мне было надо, я бы давно это имел в любых количествах, ученик! А когда‑то даже имел, да‑а… только оно мне быстро надоело хуже камня в почке. Так что повторяю в третий и последний раз, для особо тугих: старик, или Старик Хит, или Щетина. А кто назовёт иначе, пожалеет. Возможно, сильно.

– Хорошо, учитель. Мы запомним.

– Ну‑ну. Так, шпаньё, за мной на цырлах. Покажу, где можно якорь кинуть. И… ты Воин? – обернулся старик, резко тыкая пальцем. – Или так, на расслабухе?

– Меня зовут Рикс, мэтр Щетина. И я не понял, о чём вопрос.

Морщинистый лик ненадолго стал ещё морщинистей, словно его хозяину ужасно хотелось сплюнуть.

– Поясняю. Что на тебя всяких цацек нашвыряли, эт я вижу своими не‑глазами. А что мне интересно – это хочешь ли ты стать Мастером Боя или намерен оставаться слабаком‑двойкой?

– Хочу и не намерен.

– Тогда тебе потребуются тренировки. И зелья. И правильная жратва, что как бы не важнее. И план занятий, что ещё важнее жратвы. Материальчик, конечно, кхем… не хочу склонять через кишки акулы… но если уж начавший в сорок два МАГ  сумел стать аж старшим учеником … каких только чудес не творят воля, труд и сознательность! Через кровавый пот, хо, хо.

Рикс выругался. Скорее со страхом. И очень тихо. Даже чуть приотстал от группы.

– Вы разбираетесь в обучении Воинов, учитель? – спросил Мийол. Отдавать на произвол подозрительному старику своего соратника ему хотелось, как… да вовсе не хотелось.

– В обучении? Ещё чего, – преисполненный презрения фырк. – Я же не Воин, так что с учёбой этот мальчик‑матерьяльчик пусть пристаёт к гномьим Воинам. До них ближе всего.

– Тогда…

– Договорить! Дай! Ученик!

– Прошу прощения.

– На кой мне твоё это всё? Просто не перебивай, когда я говорю! Или это так сложно? Что молчишь, как моря хлебнул?

– Я полагал вопрос риторическим и не хотел перебивать.

– Хо. Ладно тогда. М‑м… о чём я говорил?

– Что не разбираетесь в обучении Воинов, – ответил Мийол.

– М? И верно, не разбираюсь. Но зато я разбираюсь в усилении  Воинов. Это моя область как алхимика, между прочим. И вот что… не перебивай!

– Не перебиваю.

– Мхм. Я, как нетрудно заметить, старик. И осталось мне немного. А всё ошибки молодости и… не важно. Так вот: я тебя призвал, чтобы ты стал моим наследником и продолжателем. Чтоб возвысил школу Безграничного Призыва. Посмеешь застрять в подмастерьях, как я, или налажать, или вовсе помереть, – я тебя прямо в чертогах божьих так макну, что не откашляешь! Ты обязан стать таким магом, чтобы по всем землям дохлой Империи знали! Моим  учеником, держаталем моей  линии! И своих учеников завести обязан – да побольше, побольше! Ты прославишь меня как призывателя! Как понял приказ?

– Однозначно.

– Вот и хорошо. Потому что это главное. А вот мальчик‑матерьяльчик – это побочное… но тоже важное. Он может прославить моё имя как алхимика. Заодно тебе, ученик, будет легче, ибо!

Пауза. Старик остановился и склонил голову набок:

– Так. А куда мы идём?

Ученик 2: я изучил тебя!

– Не спускай парусов! Этот ритуал не экспериментальный, а классический. Притом простой и надёжный как… ну… даже не знаю. М‑м… о! Как колесо! Точно так!

– А каковы его минусы, учитель?

– Основной минус – довольно существенная погрешность измерений ауры. Доходит до десятых процента. Но для первичной оценки это, как нетрудно догадаться, не особо существенно. Второй минус – ещё меньшая точность при оценке физико‑пранических особенностей. Там можно только самые основы снять, потому что погрешность уже выше процента и для некоторых измерений имеет накопительный эффект. Вот когда я этого твоего… м‑м…

– Рикса?

– Да‑да. В общем, для мальчика‑матерьяльчика я соберу другой ритуал. Тоже классический и простой. Но более специализированный. Для съёма одних только физико‑пранических данных. А потом и тебя через него прогоню, да… но сперва – этот!

– А как он называется?

– Средний ритуал комплексной оценки Энхелитта.

– Что?! Того самого?

– Да. Именно. А теперь уже задрай люки и становись в фокусе! И цацки свои можешь не снимать, заодно на них гляну… вдруг чего новое увижу? Хех!

Мийол не стал колебаться более, а прошёл между опорами для эликсиров, размещённых в непростом порядке на разной высоте вокруг площадки локтей семи в диаметре. А Старик Хит водрузил замок ритуала на приготовленную заранее опору, перешёл к соседствующему ключу ритуала, положил левую руку на него. То есть на ещё одну объёмистую банку с эликсиром внутри.

– Хо! Ты что, зельями упился? Нет! Не отвечай, скоро сам узнаю, что и где… м‑м… итак. База: объём ауры – двести восемьдесят три, плотность – одна и сорок две сотых, тем самым в целом ты имеешь резерв четыреста условных единиц маны. Даже чуть больше, если погрешность не врёт мне прямо в скукоженную рожу. И резерв твой сейчас, что удивительно, полон! А ведь вчера около потемнения ты вызывал ту синюю фиговину, потратив только на призыв единиц так полтораста! Очень интересная скорость восстановления, прям очень‑очень интересная… хотя её отдельно померим позже… ну, что сказать по базе? Типично и нормально для эксперта магии средних стадий. Когда нарастишь объём до трёх сотен, плотность до полутора и собственно резерв до четырёх с половиной сотен – это всё будет знаком близкого прорыва до подмастерья.

Старик сделал какие‑то записи, не отрывая левой руки от ключа ритуала, и снова прикрыл глаза, концентрируясь на незримом очам тела.

– Оболочек ауры, само собой, четыре. Форма нормальная, выраженность хорошая, дефектов не видно… впрочем, комплексной оценкой их и не поймать, грубовата она; это надо опять же собирать специализированный ритуал… о. О‑хо‑хо‑о‑о‑о… знаешь, ученик, а насчёт нормальной формы оболочек – это я поспешил.

– Что‑то не так?

– Третья от ядра оболочка почему‑то даёт, хм… перегруз. Как будто… хо! – очень резко оживился Старик Хит. – Хо! Хо! Чтоб мне потонуть, да у тебя же там полноценный сигил! И ведь красивый какой – ровненький весь, плотненький. И показывающий тенденцию к росту, отчего и перегруз: сигилу просто тесно на третьей оболочке! Говоришь, ты у своего папы приёмный?

– Вы не в ту сторону думаете, учитель.

– А в какую мне думать, если у меня в малой ритуальной стоит парень, что по всем, то есть вообще всем признакам – или юсти‑кто‑то‑рен, или же как минимум ян‑кто‑то‑рен! Чтоб ты знал, даже не у всех магических кланов Печать Крови проявляется как подобный заклинанию сигил в ауре – это редкость и мощное преимущество в развитии. А судя по тому, что твой сигил активно растёт и уже распирает свою оболочку, он сочетает не менее трёх проявленных свойств. После прорыва в подмастерья точно оформится четвёртое свойство.

– Точно?

– Раз есть тенденция к росту – значит, точно. И ты им активно пользуешься, иначе он бы не развивался… Скажи‑ка, какие свойства проявил твой сигил? Вообще‑то вопрос неприличный, кто такое возьмётся выспрашивать, не будучи твоим учителем – в морду бей, но мне для дела надо…

– А через ритуал свойства не определяются?

– Через ритуал определяется только хаотическая структура с неявными особенностями, без быстрого понимания, что в ней за что отвечает. И если бы я не сопоставил её наличие с ещё кое‑чем, в частности, с небольшим искажением третьей оболочки, мог бы думать, что это просто нестандартное заклинание. Но никакое заклинание нельзя гравировать так, чтобы оно распирало свою оболочку, обгоняя её рост – это невозможно просто магически! Так что за свойства у сигила?

– Скрытность, связанность, расширение .

– Скрытность, связанность, расширение , – забормотал старый маг, уйдя глубоко в себя. – Скрытность, связанность, расширение … Паверен?

– Учитель, вы не о том…

– Нет, нет: у них скрытность  и ускорение . Элассарен? У этих побочных ветвей много, но тоже не то… разве что…

– Учитель!

– Нет, невозможно: какие идиоты оставят ребёнка с тремя – с тремя, полюби меня Кракен, проявленными свойствами! – неведомо где и неведомо с кем? Кордрен… нет, тоже не похоже…

– Старик!!! Ёж тебе в плешь!

– А? Что?

– Ты не туда смотришь, старик. Я не клановый, вообще.

– И кто же ты тогда?

– Я Мийол из Жабьего Дола, сын Ригара. Просто не так давно в диколесье я рискнул, и…

Недлинный, зато со всеми ключевыми подробностями рассказ о том, как один молодой маг‑специалист побратался с Серокрылым Филином и что из этого получилось, заставил старого мага уровня подмастерья чуть ли не метаться туда‑сюда по залу. Но – молча. Корча при этом какие‑то совсем уж ненормальные рожи.

– Так, – сказал Старик Хит, резко останавливаясь и вперяя взгляд в ученика, когда тот умолк. – Та‑а‑ак… а точную дату, когда ты с этой своей Эшки поручкался… помнишь?

– Конечно. Одиннадцатый день второго месяца. Точнее, ночь после одиннадцатого дня. – Старик тут же записал сказанное.

– Знаешь, ученик, – медленно сказал он, поднимая взгляд, – это, конечно, не точно, потому что точности в таких делах обычно не бывает…

Молчание.

– Не томи.

– Не буду. Так вот… существует заметный шанс, что… – снова молчание. Только глаза словно бы бегают по незримым строчкам, а приоткрытые губы беззвучно шепчут что‑то. И правая рука чешет щёку. – Хотя нет. Сначала проверю…

– Стари‑и‑ик!

– Нет. Сперва проверка, потом догадка. Потому что даже для меня это всё… м‑да. Давай‑ка вернёмся к ритуалу. На чём мы там… ах да. Сигил. Ну надо же… надо бы проверить остальные оболочки более тщательно. Особенно первую и вторую… кстати, что это за странные штуки у тебя там гравированы? Не помню таких заклинаний, нестандарт какой‑то…

– На первой – Усиленный Призыв Существа . Завершённое, четвёртый уровень, по эффекту и семантике чар – развитие идеи классического незавершённого Призыва Магического Существа  третьего уровня. На второй – Ускорение Магических Действий , завершённое‑тройка.

– М‑м. И где ты их достал?

– Ну… скомпоновал.

Старик Хит уставился на Мийола взглядом, сильно похожим на тот, что при их знакомстве.

– Повтори. Я, кажется, ослышался.

– Это мои личные заклинания. Мои композиции.

– Так. Так. – Однако нового сеанса беготни по залу не последовало, вместо этого старый маг как‑то резко успокоился и развеселился. – Хо! Следовало ожидать, после сигила‑то… это же МОЙ ученик! Идеальный наследник школы Бесконечного Призыва! Ещё и композиции‑то небось удачные, а? Удачные ведь?

– Не жалуюсь.

– Хо‑хо. Хо! Ну, ещё бы. Только вот что. Ты, видимо, давно их не перегравировал. Нанёс и забыл. А ведь что у нас выходит‑то? Выходит, что магию ты применяешь, объёмы оболочки у тебя растут – но сигил этот рост опережает, потому что подобен, кхем, Атрибутам… и ему на своей оболочке тесно. А вот обычные заклинания от этого роста отстают. И теряют в эффективности, если говорить о развитии ауры с их помощью. Поэтому желательно время от времени стирать их и гравировать заново… не реже раза в месяц, лучше даже чаще… кстати, давай‑ка, стирай всё, что у тебя там есть – ну, кроме сигила, хо‑хо! – и восстанавливай так, чтобы при этом использовалось всё  место на слоях каждой оболочки, максимально. Заодно я скорость гравирования оценю. Ну? Чего ждёшь? Давай‑давай, самый полный вперёд, под Великим Ускорением!  Приступай уже!

Мийол повиновался. Но с умом.

Для начала стёр с внешней оболочки Вызов Света  и заменил его Управлением Памятью . На что ушло меньше минуты. Затем, пользуясь ещё работающим Ускорением Магических Действий , стёр и перегравировал семисимвольный Усиленный Призыв Существа . И вот на это ушёл уже почти целый час. Причём такое ещё можно было считать отличным результатом: сроки гравировки более сложных чар росли отнюдь не в линейной пропорции к числу составляющих символов. И даже не в квадратичной.