355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Альма-Мари Валери » Единорог и три короны » Текст книги (страница 12)
Единорог и три короны
  • Текст добавлен: 3 октября 2016, 18:55

Текст книги "Единорог и три короны"


Автор книги: Альма-Мари Валери



сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 38 страниц)

28

Камилле очень хотелось рассказать Виктору-Амедею о своих первых успехах в Королевском батальоне, но она опоздала – король уже направился в зал для приемов. Девушка пообещала себе впредь внимательнее следить за временем и вернулась домой, чтобы заняться изучением пресловутого устава.

Здесь был подробно расписан весь распорядок жизни прославленного офицерского корпуса. Во главе батальона стоял командир в чине полковника – назначал его сам король на неопределенный период. Избранный офицер мог делегировать свои полномочия кому-либо из подчиненных – на краткое время. Дворяне пользовались полной свободой, выполняя не столько приказы, сколько просьбы командира, однако каждому вменялось в обязанность нести по очереди караульную службу в казармах и, разумеется, поддерживать себя в должной форме, чтобы превосходить других армейских офицеров в обращении с оружием.

Самыми суровыми были требования морального порядка. Дворянин, надевший красный мундир Королевского батальона, представлял самого монарха, а потому должен был вести себя безупречно. В батальоне царила атмосфера дружбы и братства. Конечно, иногда между офицерами возникало соперничество, случались и недоразумения, но в целом обстановка здесь была куда более здоровой, нежели при дворе или в любой другой воинской части. Духу терпимости и широте взглядов способствовало то, что в Королевский батальон принимались дворяне из всех стран Европы.

Камилла подумала, что в армии не было подразделения, где могли бы принять женщину, – лишь избранная, элитная часть могла проявить снисхождение. И она укрепилась в своей решимости занять достойное место среди прочих офицеров.

Она заметила также, что в уставе ничего не говорилось о времени – очевидно, каждый имел право приходить в казарму или в тренировочный зал по собственному усмотрению. Следовательно, Филипп устроил ей выволочку за опоздание несправедливо – с его стороны это была очевидная придирка! Но такое больше не повторится: имея на руках устав, девушка могла защищаться!

Камилла вознамерилась сократить сеансы примерок у портного в обществе Зефирины, а также перенести на вечер уроки мэтра Пульчинабелли. И если еще тратить поменьше времени на еду, то можно будет ходить в королевскую библиотеку, не принося в жертву интересы службы.

Девушка была готова к тому, что ей станут чинить препятствия, но, в конце концов, она до сих пор покорно исполняла все распоряжения и имела право поставить на своем в этом жизненно важном для нее вопросе. Впрочем, ей не оставили выбора…

Графиня и портной вняли доводам Камиллы, однако с балетмейстером справиться оказалось куда труднее. Он едва не задохнулся от возмущения, когда ученица изложила ему свою просьбу, – никто еще не смел так легкомысленно относиться к его урокам!

– Поймите, это воля короля, – попыталась урезонить его девушка, но лишь подлила масла в огонь.

– Значит, со мной обращаются как с лакеем? Меня принимают за ничтожество! – завопил он, столь энергично кивая в такт каждому слову, что рисковал лишиться парика. – Да вы знаете, на кого будете похожи послезавтра, во время представления ко двору? На крестьянку, на простолюдинку, на…

– Мэтр Пульчинабелли, – спокойно промолвила Камилла, – вот уже неделю я терпеливо сношу все ваши желчные замечания и вздорные выходки. Теперь же извольте выслушать меня – мне не нравятся ваши манеры и ваш характер, равно как и ваш внешний вид. Посмотрите на себя – как вы ходите, как держитесь! Займитесь собственными недостатками, а уж потом критикуйте других. Естественно, я говорю вам это с самыми дружескими чувствами и для вашего же блага, поскольку считаю вас человеком добрым, хотя и излишне самоуверенным. И если вам все еще хочется разучить со мной менуэт, то после ужина я буду в полном вашем распоряжении.

Капризный учитель танцев разинул рот от изумления.

Довольная произведенным впечатлением, девушка поспешно направилась к выходу, чтобы не вступать в бесполезную перепалку. Камилле не терпелось оказаться в казарме, однако она не забыла покрепче стянуть грудь шарфом.

Явившись на службу, она узнала, что по утрам офицеры обычно занимаются вольтижировкой и объезжают новых лошадей. Она направилась к конюшням и была встречена радостными возгласами. Виконт де Ландрупсен бросился ей навстречу:

– Камилла, я просто счастлив видеть вас так рано! Вы, разумеется, и верхом ездите прекрасно? Может быть, покатаемся вместе?

– Здравствуйте, дорогой Микаэль. Я была бы рада проехаться с вами, но, к несчастью, моей лошади здесь еще нет.

– Вы можете взять любую на королевской конюшне. Некоторые кони застоялись, и прогулка им не повредит.

Она хотела уже кивнуть в знак согласия, но вдруг ощутила какой-то странный жар, распространившийся по всему телу и пригвоздивший ее к месту. Не в силах сказать что-либо, она увидела, что Ландрупсен смотрит на кого-то поверх ее головы, – повернулась и оказалась лицом к лицу с Филиппом д’Амбремоном. Шевалье стоял так близко, что почти касался девушки, – значит, именно от него исходил этот жар, пронизывающий насквозь!

Впрочем, заметив насмешливый взгляд шевалье, она сумела овладеть собой и сухо поздоровалась.

– Полагаю, вы собирались осмотреть конюшню, – равнодушно осведомился он. – Почему бы вам не подобрать себе лошадь? Король предоставил их в распоряжение офицеров.

– В таком случае, – воскликнул с энтузиазмом Микаэль, – чего же мы ждем?

И он повлек девушку к стойлам.

Она была потрясена огромными размерами конюшни и царившей повсюду чистотой. Стены блистали белизной, а перегородки были выкрашены в яркие цвета. Вокруг лошадей крутились множество молодых конюхов – они мыли и чистили животных, подстилали свежую солому, убирали навоз и подсыпали в кормушки овса. Все кони выглядели великолепно. Камилле было трудно сделать выбор! Виконт, догадавшись об этом, предложил выйти и посмотреть на тех лошадей, которых вывели размяться.

Внезапно послышалось ржание, а затем вопли и проклятия. Камилла подошла к загону, где уже собралось несколько офицеров, и увидела гарцующую лошадь – всю в мыле, с пеной на губах, с горящими от бешенства глазами.

Это был прекрасный жеребец черной масти, судя по всему, необыкновенно резвый и сильный. Он уже успел покалечить двух конюхов, и никто не решался подойти к нему.

– Он что, необъезженный? – спросила девушка.

– Да нет. Говорят, приучен к узде. Королю его подарили совсем недавно. Сладить с ним невозможно. Очень уж необузданный, придется его пристрелить.

– Нет, это невозможно! Надо что-то сделать, – вскричала Камилла, которую сразу покорил черный красавец.

Она услышала, как шевалье д’Амбремон отдаст приказ избавиться от непокорного животного, и устремилась к Филиппу с мольбой:

– Дайте ему последний шанс!

– Об этом не может быть и речи. Впрочем, никто не хочет иметь с ним дела, это настоящий дьявол.

– Разрешите мне попробовать!

– Вам? Что ж, если хотите представляться ко двору на носилках, лучшего способа не найти!

Но девушка не раздумывая бросилась к загородке, перемахнула через нее и оказалась в загоне. Сняв красный мундир, она осталась в черном жилете и начала медленно подходить к коню, называя его ласковыми именами. Лошадь уже успокоилась и только слегка дрожала. Кругом воцарилась абсолютная тишина – слышался лишь мелодичный голос Камиллы.

– Вернитесь сейчас же, – взревел Филипп, сделав шаг по направлению к загону.

Однако жеребец гневно вскинулся, и шевалье пришлось отступить из страха, что взбешенное животное накинется на Камиллу.

А та, слегка помедлив после выкрика Филиппа, снова стала подходить к коню, продолжая ласково разговаривать с ним. Жеребец, казалось, внимательно слушал слова молодой женщины. Вскоре она оказалась рядом и властным жестом потрепала гриву. Все присутствующие затаили дыхание, видя, как девушка прижалась к жеребцу и стала что-то нежно нашептывать ему на ухо.

Огладив несколько раз черную спину и бока, она наконец вскочила на лошадь, которая приняла это как должное. Жеребец послушно исполнял волю наездницы, пустившей его сначала шагом, а затем рысью. Взаимопонимание казалось таким полным, что девушка решилась попробовать галоп.

– Открывайте! – крикнула она офицерам, столпившимся у загородки, и те поспешно бросились к калитке.

Свободная и счастливая, она поскакала по аллее, идущей вдоль конюшен. Она словно бы слилась со своим конем и походила на амазонок древности – бесстрашных и неукротимых воительниц.

Когда она вернулась, ее встретили громом аплодисментов – это означало, что отныне она окончательно и бесповоротно принята в круг офицеров знаменитого Королевского батальона. Посмотрев на Филиппа, она уловила какой-то особенный блеск в его глазах – неужели то было восхищение?

– Вы отлично справились с лошадью, – сказал он.

– Благодарю вас.

– Но вы нарушили мой приказ и вдобавок пошли на совершенно неоправданный риск.

– Я так не считаю. К тому же вы сами предложили мне подобрать лошадь, а я хочу именно эту и на другую не соглашусь.

Молодой офицер смотрел на нее, терзаясь противоречивыми чувствами: с одной стороны, ему хотелось как следует выругать девчонку, из-за которой он опять натерпелся страху, но в то же время его переполняла гордость, ибо эта чертовка всем сумела доказать свою смелость и ловкость. Решив на сей раз уступить, он со вздохом спросил:

– Как вы собираетесь назвать своего коня?

Она лучезарно улыбнулась в ответ:

– Вы уже дали ему имя. Я назову его «Черный Дьявол»!

29

Установив новый распорядок дня, Камилла смогла встретиться с дедом в библиотеке. К ее великому удивлению, мэтр Пульчинабелли появился в назначенный час, чтобы заняться с ней менуэтом. Она думала, что уязвленный балетмейстер и носа больше не покажет во дворце Ферриньи. Однако итальянец нисколько не рассердился на девушку – быть может, он даже восхищался в душе ее дерзостью. До сих пор никто не осмеливался говорить с ним в подобном тоне – придворные слепо выполняли все распоряжения признанного знатока хороших манер и великолепного учителя танцев. Пылкость Камиллы ему понравилась, хотя он старался ничем этого не показать, напротив, напускал на себя суровый вид и придирался к девушке даже больше, чем обычно. Но он хорошо знал, что мода подчиняется сильным личностям, а в этой девушке почувствовал несомненные качества лидера.

Уделив некоторое время менуэту, Камилла забежала в библиотеку, а потом отправилась в казарму. Теперь она уже многое знала об истории своей семьи и желала получше познакомиться с правлением деда.

Немного было на свете монархов столь же деятельных и столь удачливых, как Виктор-Амедей. Он унаследовал Савойское герцогство в возрасте одиннадцати лет. Регентшей была его мать, Жанна-Батиста, слепо выполнявшая волю французского короля. Но молодой герцог проявил независимость характера, отказавшись от опеки Людовика XIV – Пьемонт и Савойя перестали быть сателлитами соседнего государства. Правда, обошлось это дорого – герцогству пришлось пережить две кровопролитные войны, два вторжения французов. Виктор-Амедей устоял, мужественно перенеся все испытания, и по Утрехтскому договору 1713 года получил корону Сицилии, которую затем обменял на Сардинию. Савойские герцоги были отныне королями!

Его старшая дочь, прелестная Мария-Аделаида, вышла замуж за герцога Бургундского – внука Людовика XIV, а младшая. Луиза-Габриэла, отправилась в Испанию, где сочеталась браком с еще одним внуком Людовика XIV – Филиппом V.

Именно в ходе потрясений, терзавших страну между 1701 и 1713 годами, монарх потерял своего старшего сына, который пал жертвой темных политических махинаций. Причину смерти принца так и не удалось выяснить, равно как и то, что побудило подлых заговорщиков убить его. Зато младшему брату, Карлу-Эммануэлю, никто и никогда не угрожал – правда, трагический период в истории Савойи уже давно миновал.

Король целиком посвятил себя обустройству государства: привел в порядок финансы, реорганизовал административную систему, назначил интендантов в каждую провинцию, чтобы те надзирали за порядком. Он издал свод законов – «Королевский статут», полностью перестроил и обновил свою столицу Турин и взял на попечение государства университет.

Камилла с гордостью сказала себе, что дед достойно завершил миссию, завещанную ему предками, – создал процветающее королевство Пьемонт и Сардинию. И, увидев входящего в библиотеку Виктора-Амедея, приветствовала его с еще большим почтением, с большей нежностью, чем обычно.

Он стал расспрашивать ее о первых впечатлениях в Королевском батальоне, и она рассказала обо всем, что произошло за два дня, опустив лишь то, что имело отношение к шевалье д’Амбремону. Ей не хотелось сообщать монарху о мелких стычках с этим высокомерным офицером. Но король сам заговорил о Филиппе:

– Не забывайте, Камилла, что он стоит выше вас на служебной лестнице, поэтому вы должны беспрекословно выполнять все его распоряжения.

Девушка состроила гримаску, что не ускользнуло от внимания Виктора-Амедея. Сурово посмотрев на Камиллу, он произнес:

– Я знаю, что вы не придаете большого значения словам «дисциплина» и «послушание», однако вам придется обуздать свой характер. Вы должны служить для всех примером, ибо вам, возможно, предстоит царствовать!

– О, сир, я понимаю, – пробормотала она.

– Я догадываюсь, что завтра у вас будет очень много дел в связи с представлением ко двору, поэтому мы встретимся с вами через два дня. Итак, трудитесь не жалея себя!

Камилла решила немедленно отправиться в тренировочный зал, но по дороге заглянула во дворец Ферриньи, чтобы переодеться. На одном из стульев в своей спальне она с изумлением обнаружила новехонький, с иголочки, мундир. Радостно позвав горничную, она с ее помощью освободилась от платья и облачилась в военную форму.

Девушка тщательно перетянула грудь широкими лентами, мысленно проклиная Филиппа, принудившего ее терпеть подобные неудобства; но пока приходилось с этим мириться. Затем надела тонкую батистовую рубашку с очень широкими рукавами и с пышным кружевным жабо, которое опадало на жилет. Сам жилет, доходивший до бедер, был черного цвета, и оживлял его лишь золотой фестон на отворотах. Штаны до колен были также черными, а чулки белыми. Вокруг шеи нужно было повязать муслиновый шарф.

Шпага подвешивалась к поясу на шелковой перевязи, и лишь тогда наступала очередь великолепного красного мундира, украшенного золотыми галунами на обшлагах, вороте и карманах. Петлицы на камзоле равным образом были обшиты золотой нитью.

Камилла заплела волосы в косу, натянула высокие сапоги и водрузила на голову треуголку с золотой петлицей. Посмотрев на себя в зеркало, она убедилась, что превосходно сшитая форма весьма удачно скрывает женские прелести – девушка походила на невысокого и, быть может, чуть хрупкого юношу!

Очень довольная своим новым костюмом, она решила пойти пешком в королевский дворец – для дамы это было не слишком прилично, зато офицеру совершенно не возбранялось.

Явившись в казарму, юная принцесса сразу подошла к шевалье д’Амбремону и остановилась перед ним с воинственным видом:

– Как вы меня находите? Достаточно ли мужественно я выгляжу?

Он посмотрел на нее со снисходительной усмешкой:

– Перестаньте кокетничать и займитесь делом. Сюда приходят тренироваться.

– Слушаюсь, – пылко воскликнула она и тут же обратилась к подошедшему ближе виконту: – Микаэль, не хотите ли пофехтовать со мной?

– Гм, пожалуй, почему бы и нет, – пробормотал несчастный датчанин, который совсем не жаждал скрестить шпагу с такой сильной противницей.

Камилла заметила, что галантности в нем заметно поубавилось. Видимо, он робел ухаживать за ней о тех пор, как оценил ее воинские доблести. Наверное, понял, что кроткие барышни куда приятнее, чем слишком грозные амазонки. Но как было сердиться на нею за это – ведь он не мог знать, что хрупкая девушка, зачарованно слушавшая музыку у дверей парадного зала, окажется истинным солдатом!

К великому облегчению виконта, Филипп вмешался в разговор.

– Мне нужен партнер, – сказал он Камилле. – Вы будете со мной фехтовать?

На сей раз заколебалась девушка – она еще не забыла о дуэли, которая закончилась поражением шевалье. Неужели он жаждет реванша? Ей уже надоели проверки и испытания – она хотела просто тренироваться, как все остальные.

– Так что же? – настойчиво осведомился молодой офицер, устремив на нее взор своих черных глаз.

Она не увидела в этом взгляде злобы или желания унизить ее, а потому ответила кивком в знак согласия:

– Я следую за вами.

В зале оба скинули красные мундиры.

– Вам следует надеть предохранительный колет, – со значением произнес молодой дворянин.

– Зачем? Разве вы намереваетесь атаковать всерьез?

– Я советую только для вашего блага, – спокойно отозвался он, словно не замечая вызывающего тона девушки, и снял со стены рапиру с наконечником. Я решил скрестить с вами шпагу, чтобы подать пример остальным. Офицеры боятся фехтовать с вами, потому что вы слишком сильны, а им не хочется потерпеть поражение от женщины. Вы видели, как побледнел Микаэль? А ведь он вам предан. Но если их командир согласится перенести подобное унижение, то и они станут фехтовать с вами, иначе вам придется стоять в углу одной, и все будут шарахаться от вас как от зачумленной.

– Значит, мне следует вас поблагодарить за столь предупредительное отношение?

– Благодарить следует короля. Я просто выполняю его волю… В позицию!

Схватка началась без особого накала и какого бы то ни было напряжения. Противники всячески демонстрировали друг другу свою галантность – обменивались выпадами и ударами, но в настоящее сражение не вступали. Через некоторое время они остановились, чтобы выпить воды, поскольку в зале стало душновато, и оба несколько разгорячились.

– Мне бы хотелось выяснить одну вещь, – сказал шевалье, протягивая Камилле стакан с прохладительным напитком.

– Только одну?

В его взоре сверкнула молния, но он тотчас взял себя в руки: не следовало выдавать свои чувства в присутствии других офицеров, напротив, он должен при любых обстоятельствах вести себя с Камиллой с подчеркнутой любезностью, что заставит остальных офицеров следовать его примеру. Конечно, он не собирался церемониться с этой девицей, когда они останутся наедине, а это раньше или позже произойдет. Но сейчас его гораздо больше занимал другой вопрос:

– Вы одержали надо мной блистательную победу… Помните, у входа в тюрьму? Вы применили тогда секретный удар.

– Вы угадали, – сказала она, стараясь сохранить хладнокровие.

У нее и теперь по спине пробегала дрожь при воспоминании о той дуэли – она словно заново ощутила, как шпага вонзается в плечо Филиппа!

– Всем нам было бы очень полезно освоить этот секретный удар.

– Освоить секретный удар Тибора? Об этом не может быть и речи! – воскликнула она, донельзя изумленная подобной просьбой.

Д’Амбремон стиснул зубы:

– Сегодня вы уже во второй раз отказываетесь выполнять мой приказ!

– Потому что вы все время требуете невозможного! Я не могу открыть вам секретный удар моего учителя… Просто не имею на это права! Этот секрет принадлежит не мне, поэтому я никому его не открою. Тибор доверял мне, а вы хотите, чтобы я стала предательницей?

Филипп пристально смотрел на нее, пока она с жаром объясняла свои резоны. В очередной раз ей удалось повернуть дело так, что под вопросом оказалась его офицерская честь. Это безумно его раздражало. Да за кого принимает себя эта хрупкая девица, которая смеет бросать ему вызов и сверлить его своими светлыми глазами? Она ворвалась в его жизнь словно белокурый вихрь, перевернула все его прежние понятия о женщинах, ибо превосходила мужчин во всем – в смелости, ловкости, в обращении с оружием! А теперь она еще дает ему уроки верности слову и дружбе! Мораль ему читает! Его учит нравственности девица, которая все время лгала, хитрила, таилась! Было отчего потерять душевное равновесие – такого не выдержал бы даже самый хладнокровный, самый волевой человек!

– Вы меня понимаете? – услышал он ее голос, в котором вдруг зазвучали молящие нотки.

У него было только одно желание – заткнуть ей рот поцелуем, чтобы доказать самому себе, что она всего лишь слабая, но желанная женщина… Однако он понял, что эта горячая волна может захлестнуть его, а потому ответил с нарочитой грубостью:

– Я понимаю только одно: свои личные интересы вы ставите превыше службы королю. Вам следует знать, милочка, что, если бы монарх повелел нам предать лучшего друга во имя государственного блага, мы все не задумываясь выполнили бы приказ.

– Весьма сожалею, но я никогда на подобное не соглашусь.

– В таком случае мне придется с прискорбием передать ваши слова его величеству.

– Что ж, это ваше право, – с досадой промолвила она и быстро отошла к барону де Бискано, желая показать Филиппу, что вовсе не нуждается в его помощи.

– Не хотите пофехтовать со мной? – спросила она.

– Конечно! Буду счастлив помериться силой с ученицей прославленного мэтра Хайноцеи. Но, прошу вас, зовите меня Гаэтано!

– Идет! В позицию, Гаэтано! – воскликнула Камилла, бросив торжествующий взгляд на шевалье д’Амбремона.

Молодой дворянин задумчиво наблюдал за схваткой. Если он изучит манеру девушки, то сумеет взять над ней верх. У нее великолепные данные – гибкостью она превосходила любого мужчину, отличалась отменной реакцией и быстротой, вдобавок обладала достаточным хладнокровием, чтобы оценить силу противника и даже предугадать, какой ход тот предпримет. Ее слабым местом был недостаток мощи – если применить более сильные удары, ей придется взять шпагу обеими руками. Вероятно, и выносливостью она уступает мужчинам, поэтому для нее важно не затягивать бой – значит, в затруднительном положении она будет вынуждена использовать свой секретный удар!

Филипп улыбнулся. Он нашел способ выудить у Камиллы ее тайну. Нужно фехтовать с ней как можно больше – раньше или позже уловка сработает!


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю