Текст книги "Очень драконий Новый Год (СИ)"

Автор книги: Алиса Чернышова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 22 страниц)

Бади застыла изваянием. В глазах её закипели слёзы.

Да, это было жестоко с моей стороны. Но ситуация требовала именно таких мер.

– Студент Жденек и прочие, кто “просто смотрел” и “ни при чём”. Запомните: ваша вина не меньше. А, возможно, больше. Чем мы тут, по вашему, занимаемся? А, студентка Мирослава? Перестань сейчас же рыдать – уже поздновато – и отвечай на вопрос. Чем мы здесь занимаемся?!

– Мы… мы… – девчонка икала.

– Соберись, студентка Мирослава! – я намеренно оскалила весь свой набор впечатляющих клыков. – Вы – будущие профессионалы. Вы брали на себя ответственность, когда остались наблюдать за этим глупым спором вместо того, чтобы остановить его или позвать преподавателя. Так перестань теперь вести себя так, будто ты тут жертва! Ещё раз спрашиваю тебя: чем мы занимаемся здесь, в этой аудитории?

– У-учимся магии…

– Правда? А что же вы все ведёте себя так, будто это детский утренник? Вот ты, студент Владек. Ты улыбался, когда студентка Наль собиралась вызывать теней. Тебе всё ещё кажется это смешным?

– Нет, профессор Лофф, – у парня стучали зубы.

– А что же так? Ведь это всё детские игры для вас! Что же вы теперь не веселитесь?

Детки угрюмо молчали.

– Вы все, – я обвела взглядом эту чудо-компанию. – Вы что, внезапно вообразили, что находитесь в одной из книг или забавных пьес о МУЗах, где все шалости сходят студентам с рук? Вы забыли, что правила безопасности написаны кровью поколений и поколений магов? Что из первых выпусков меньше половины студентов нашей кафедры вообще доживало до диплома? Не помните, что несчастные случаи с магией по сей день занимают верхние строчки статистики смертности? Хорошо. Придётся вам напомнить. Каждый из вас будет сдавать мне лично правила безопасности. И учтите: опрос будет не формальным, а обстоятельным. Каждый подпункт, если только вы хотите сохранить свои стипендии и учебные места. Студентка Наль! Я завтра же подаю прошение о твоём переводе в мою группу. Это больше не обсуждается. Тебе придётся тяжело, понимаю, но других вариантов не вижу. Твоя сила будет расти, и ты будешь становиться всё опаснее для себя и окружающих. Это не игрушки. Я сама оформлю документы и зарегистрирую тебя как врождённого примитивного мага; этот дар редок настолько, что стипендию ты получишь без малейших проблем. Пытаться сбежать не советую: если ты внимательно подумаешь об этом, поймёшь, что это лучший выход для всех. Жду вас всех завтра, за час до занятий. Здесь. Студентка Бадина, задержись.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍46

Когда стихли шаги последнего из учеников, я спрыгнула, параллельно меняя облик. Ноги мои коснулись пола, и перед Бадиной предстала уже не ужасная фомора, но привычная ей профессор Лофф.

Девчонке и так достаточно плохо. Нет смысла пугать её дополнительно – перспектива остаться без бюджетного места для Бадины страшнее самых жутких фоморов.

– Профессор, пожалуйста… – начала она, и голос её дрожал.

Я подняла руку. Она умолкла.

– Бадина, скажи мне, пожалуйста, одну вещь, – попросила я сухо. – Ты так сильно хочешь, чтобы наш МУЗ оказался в центре международного скандала?

– Профессор?

О как глазами хлопает… Значит, не понимала, что творит. Уже лучше.

– Я не буду сейчас говорить тебе, что твой поступок по отношению к Наль – подлость. Не буду просить предоставить полный разговор со студентом Роем…

– Он действительно это сказал! – Бади вытаращилась на меня очень честными глазами.

– Не спорю. Но мы обе с тобой прекрасно понимаем, насколько важен контекст. И не пытайся играть со мной, Бадина. Я – не двадцатилетняя влюблённая девочка.

Она отвела взгляд.

– Я…

– Плевать, – прервала я. – Положим, вы не поделили мальчика. Такое случается, и на этом фоне даже девы старше порой творят невесть что. Какой уж с вас спрос.

– Дело не…

– Положим, вы не поделили мальчика, – повторила я с нажимом. – Возможно. Но объясни мне одну вещь: чем ты думала, когда без разрешения записывала с помощью мнемотехник слова драконьего аристократа?

– Но это же просто…

Бади замолчала. И побледнела. Кажется, до неё начало наконец-то доходить.

– Это серьёзно, Бади, – подтвердила я. – Если это всплывёт наружу, если драконья сторона пожелает подать жалобу – ты будешь исключена. И окажешься один на один с обвинениями. Должна ли я упоминать, что едва ли тебе кто-нибудь оплатит хорошего защитника?

Она всё же разревелась. Ну что уж там, давно пора.

Я отошла в подсобку и сделала нам чай. Была зла на девчонку, не без того, но решила дать ей немного времени.

– Успокоилась?

Она кивнула, не поднимая на меня глаз.

– Хорошо, – я присела рядом и поставила между нами тарелку с печеньем. – Теперь давай поговорим о твоём поведении. Во-первых, твоё отношение к Наль. Тебе самой не кажется, что ты вела себя отвратительно?

– Кажется, – Бади смотрела в чашку. – Всё так.

– Почему?

Она сжала губы.

– Меня устроит только честный ответ, – напомнила я жёстко. – Игры кончились.

Пару мгновений девчонка молчала. Потом её прорвало.

– Да потому что я ненавижу её! – выкрикнула она. – Ненавижу!

Ну, уже прогресс.

– За что же?

– Она лезет, куда не надо! Притворяется невинным цветочком, а сама пытается занять моё место! Я… я столько работала, чтобы быть лучшей ученицей! А она просто пришла непонятно откуда и умничает! Забирает ваше внимание, Роя, говорит вещи, которые случайно где-то вычитала… Где она училась раньше? Где у неё хоть какой-то диплом? Печать на ауре из школы бытовиков? Даже не смешно! Она же просто недоучка, выскочка! И даже сегодня… она чуть не убила нас, а вы всё равно оправдываете её!

Я задумчиво побарабанила пальцами по столу.

Самым простым выходом в данной ситуации было бы сказать Бади правду. Объяснить, что на стороне Наль был самый лучший учитель на свете – годы практики. Сколько ей было лет, когда она встретила своего “дедушку Юппи”? Едва ли больше восьми-девяти: девочку постарше арахнид-старообрядец ни за что не взял бы в паучьи Жрицы. И сожрал бы – почти со стопроцентной вероятностью.

Потому можно предполагать, что вот уже около десяти лет Наль живёт в эпицентре чуда. Причём не прилизанного и образцово-показательного вроде тех, что нынче улыбаются нам с агитационных плакатов и книжных страниц; нет, подлинное чудо во всей его красе – странное, страшное, завораживающее. Смертельно опасное – и распахивающее все двери перед тем, кто рискнёт в него окунуться.

Только вот проблема в том, что рассказывать Бадине хоть какие-то подробности биографии Наль очень чревато. Всё же, у нас в стране запрещены занятия магией без соответствующего диплома, а также самостоятельное изучение её на уровне, превышающем средний. Отягчающим обстоятельством считается при этом работа с так называемыми “направлениями повышенной опасности”. Нужно ли упоминать, что примитивная магия чуть ли не возглавляет этот список? Если быть точным, то она делит первые строчки наряду с боевой магией, демонологией и некромантией.

Если прошлое Наль всплывёт, у неё могут быть серьёзные проблемы. А Бадина… она из тех людей, кто вполне может пожаловаться. И едва ли преподавательская этика позволит мне отговаривать её от такого шага.

– Бади, – позвала я серьёзно. – Твоя злость понятна. Но давай будем честны: не тебе решать, кто достоин учёбы. Не тебе решать, кто достоин чужого внимания. И вы с Наль разные настолько, что едва ли здесь могут быть победители и проигравшие. Одна проблема: твоё поведение – нападать на врага, который тебя и врагом-то не считает, – это поведение вечного номера два. И ты сама зачем-то опускаешь себя до такого уровня. Уверена, что это верное решение?

Она удивлённо поглядела на меня.

– Да, я не буду сейчас пытаться читать тебе мораль, – усмехнулась я. – И разбирать то, насколько подло ты поступила. Ты из тех, кто умеет добиваться своего… я это уважаю. Я помню ещё, как ты украла деньги у собутыльника отца, сбежала в столицу и караулила у меня под кабинетом, чтобы попасть на бюджет. Именно на этот факультет. Ещё тогда я подумала, что у тебя есть упорство, которое может поднять тебя очень высоко. Но тут вот какое дело: у всяких поступков есть цена. И у подлости она обычно выше. Прямо сейчас из-за вашего воображаемого соперничества с Наль ты можешь на самом деле лишиться бюджетного места. И бесплатного общежития. И вот как? Стоило оно того?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Губы Бади задрожали.

– Профессор… пожалуйста.... я сделаю всё, что угодно…

– Всё, говоришь? Хорошо. Значит, ты поможешь Наль влиться в вашу группу. И присмотришь за ней. Это будет твоим наказанием. И если я увижу, что ты опять взялась за старое – ты лишишься бюджетного места. На этот раз – окончательно.

– Но…

– Но? Мне показалось, или только что ты утверждала, что сделаешь всё?

– Я просто не понимаю, – сказала она упрямо. – Как ей удалось призвать теней?

Ох, ступаем мы тут на скользкую почву…

– У Наль есть талант, – сказала я просто. – И соприкосновение с потусторонним миром, которое ей однажды довелось пережить, усилило его в разы. Случай – один на миллион. Она – прирождённый Жрец, подлинный примитивный маг. Так очень редко, но – всё же бывает.

Бади отвела взгляд, но после снова посмотрела на меня.

– Но почему она, профессор? – спросила девчонка почти что с отчаяньем. – Почему? Что в ней такого особенного? Она в этой Академии даже числится только потому, что её мать – преподаватель. Она не учится, и даже по меркам бытовиков… А я… я столько прошла, столько трудилась… Почему?!

Ох, деточка. Если бы только у меня были для тебя ответы.

– Я не знаю, Бади, – честно призналась я. – Принцип, по которому магия отмечает своих избранников, сложно уловить. Порой дело в наследственности, порой – в крови нелюдей, порой – переплетении каких-то родовых долгов и связей, порой – в неисповедимых путях предназначения. Я ещё не изучала биографию Наль настолько достоверно, чтобы дать тебе точный ответ.

– Это несправедливо, – прошептала Бади.

– Жизнь в целом несправедлива, – спокойно сказала я. – Как и судьба. Справедливость – человеческое понятие. Оно может быть условно применимо к решениям и поступкам человека… или другого разумного. Но не к магии как таковой. Наль получила дар, и это просто факт. Вне оценочной системы координат. Но это же накладывает на неё много обязанностей… просто поверь: любая сила всегда приходит с ценой. И тебе кажется, что кому-то всё даётся легко – тебе только кажется. И кто-то может точно так же думать о тебе.

Она медленно кивнула. Вряд ли поняла; впрочем, это уже – вопрос времени.

– Итак, ещё раз. Ты поможешь Наль тут прижиться и закрыть “хвосты”?

– Да, профессор.

– Ты поняла, что будет, если снова попытаешься её каким-то образом подсидеть?

– Да. Я обещаю, что не стану.

– Ладно, – я вздохнула. – На этом вроде бы всё, но у меня к тебе ещё один вопрос. Довольно личный.

– Вам нужно что-то ещё, профессор? Я всё сделаю, не сомневайтесь!

У, как всё запущено, однако.

– Нет, ничего не нужно делать. И отвечать ты не обязана, потому что я тут вмешиваюсь уже не в своё дело. Но… Бади, ты ведь понимаешь, что Рой – дракон? И он может быть только с парой?

Её ответная улыбка была такой робкой, настоящей и искренней, что у меня защемило сердце.

– Я думаю, он и есть – моя пара, – сказала она тихо.

Ох, ещё и это…

– Почему ты так думаешь?

– Моё сердце замирает, когда я смотрю на него, – прошептала она. – Всё это… Я, наверно, кажусь вам глупой и подлой, профессор. Наверное, я самой себе тоже, ведь я злюсь на Наль из-за Роя тоже. Он не нужен ей, но она всё равно морочит его… А я... Но я никогда не испытывала такого, ни к кому. Вы знаете, я не позволяла себе любить. Я училась, да и наши мальчишки… да вы сами их видите каждый день.

Угу, вижу. Мальчишки как мальчишки, не хуже прочих. Но они едва ли годятся на роль принца девичьих грёз. А вот Рой… он вполне, да.

– Рой другой, – добавила Бади тихо. – Он умный, взрослый, очень заботливый. И с ним я чувствую себя такой счастливой… я почти уверена, что мы с ним пара. Иначе откуда бы взялось это ощущение?

– Ты влюблена, – сказала я мягко. – Оттуда и это чувство. Но это не гарантирует…

– Знаю, – сказала она упрямо. – Но чувствую. Мы – пара.

Что же, тут я сделала всё, что могла.

– Хорошо, – сказала ей. – Надеюсь, у вас всё сложится. Иди и отдохни.

– Спасибо, профессор Лофф!

Она вышла. А я ещё долго сидела, глядя на закрывшуюся за её спиной дверь.

47

Когда я всё же перестала изображать кипучую деятельность и пошла домой, на дворе стояла ночь. Была она пасмурной и немного капризной, будто погода не могла никак определиться – весна у нас или всё же зима. Срывались капли дождя вперемешку со снежинками, лужи соседствовали с полурастаявшими сугробами, и всё это в сумме создавало совершенно непередаваемую атмосферу ушедшего праздника.

Я брела домой через академический парк. Ступала медленно, подняв голову к затянутому хмарью небу, впитывала свет редких фонарей и ощущала... печаль. Воспоминания о ледяном мосте, и огнях бала, и нашем с Дином танце, и надеждах – вот чем был теперь для меня пропитан этот парк.

И не только для меня, пожалуй… Ох уж эти драконы! В них очень тяжело не влюбиться. И ещё тяжелее – склеивать потом своё сердце по кусочкам.

Я снова подумала о Бади. С острым сожалением. Какова вероятность того, что они с Роем действительно пара? Да почти что нулевая, будем честны. Но стоит ли удивляться тому, что девушка влюблена и придумала себе красивую сказку? Объективно – нет. И дело даже не в легкомыслии, как можно было бы подумать. Просто она очень молода, и судьба не баловала её. Пока сверстницы Бади могли себе позволить какие-то развлечения, она училась, как проклятая. И ждала своего принца. Кто же в глубине души не ждёт принца – в этом возрасте? Совершенно нормальное агрегатное состояние, на самом деле. Особенно для книжных девочек, неискушённых в романтике.

Каким в её глазах должен был выглядеть Рой? Не уверена, что он тут всем направо и налево рассказывает о своём гареме. Да и вообще, слово “галантность” у радужного дракоши, можно сказать, на лбу выгравировано. Он красив, очарователен, мягок. Он пришёл Бади на помощь, когда она в этом нуждалась, и подарил немного сказки. Чем не принц? Опять же, нельзя не обращать внимания на разницу в возрасте. Всё же, триста лет и двадцать-тридцать – это две большие разницы. На фоне однокурсников Бади, которые только переходили из стадии “юноша” в стадию “мужчина”, дракон не мог не выделяться. Опять же – в лучшую сторону.

Всё это печально. Но что я могу? Она уже в том возрасте, когда сама вправе решать, с кем и почему вступать в отношения. Пытаться переубедить… всё равно не услышит. Увы. Попытаться переговорить с Роем? Так тут опять-таки – кто я вообще такая, чтобы вмешиваться во взаимоотношения взрослых существ? Дракон и так сдержал слово – пытается узнать девушек получше, а не сразу тащит в койку.

Правда теперь, после всего… а не был ли прав Или, когда говорил, что так только тяжелее?..

Я грустно улыбнулась. Завтра начнётся новый семестр... Как долго у нас ещё пробудут драконы? Сколько мне ещё видеть Дина среди своих студентов? Может и хорошо, что я инициировала перевод Наль. Хотя бы будет, чем заняться… и на что отвлечься.

– Профессор Лофф! Позвольте с вами прогуляться?

Угу. А вот ещё одно отвлечение подвалило. Да такое, что век бы не видать!

– Полагаете, нам по пути? – уточнила я у безопасника, не особенно надеясь на отрицательный ответ.

– Определённо. У меня тут неподалёку как раз были некоторые дела, так уж совпало…

– Понимаю.

Мы молча миновали оживлённую часть парка и вышли на довольно тихую, безлюдную в это время аллею.

– Мы получили ваши отчёты, – сказал он. – И должен заметить, что они показались нам недостаточно подробными.

Печально, но не удивительно. Всё же, характеристика включала в себя ровно столько, сколько должен был сообщить обычный преподаватель; то есть, ничего такого, что уже наверняка не значится во множестве других отчётов.

– Сожалею, что не смогла помочь, – отозвалась я. – Но, боюсь, больше мне сообщить нечего.

– Вы уверены в этом?

– Вполне, – я со средней степенью убедительности изобразила сожаление. – Боюсь, драконы были не слишком откровенны.

– Вот как, – безопасник тихо хмыкнул. – А я бы на вашем месте ещё раз подумал, профессор Лофф. Ведь, если я понимаю верно, вы не стали драконьей парой… Так что вам придётся жить – и строить дальнейшую карьеру – здесь. И вот как знать… пока что политический климат благоволит вашему другу-сиду. Но – надолго ли? Жизнь, как известно, мероприятие экстремальное и переменчивое. И полезные знакомства в ней играют не последнюю роль.

Как же я устала.

– Да, куда мы без знакомств, – улыбнулась я, старательно не понимая намёков. – И мне очень хотелось бы быть вам полезной, правда! Но…

– О, не недооценивайте себя! Полагаю, вы, как куратор и приближенная особа, всё ещё можете быть полезны. Эти драконы так таинственны, право. Столько вопросов – и ни одного ответа! По каким причинам драконы Ртути так торопливо ищут пару младшему наследнику, если старший недавно женился? Почему в Драконьей Империи был так стремительно возвышен лорд Гохорд, старый приятель нашего любезного премьер-министра? Что вы можете доподлинно сказать о нынешних взаимоотношениях между драконьими семействами? Каковы планы Империи на островные провинции?.. Ответ на любой из этих вопросов может стать для вас счастливым залогом крепкой дружбы с нашим ведомством.

– Звучит поразительно заманчиво. Тем не менее, ни одного из этих ответов у меня нет. И едва ли может быть: я простой преподаватель.

– Жаль, – вздохнул он. – Правда, очень жаль! А ведь вам действительно была бы полезна наша дружба, профессор. Ведь все мы бываем снисходительны, когда речь идёт о друзьях… и закрываем глаза на всякие милые мелочи. У вас есть прошлое, профессор Лофф. И у ваших учениц, и у ректора… драконы уедут, а вы – останетесь.

Я повернулась к нему и заглянула в глаза.

– Спасибо, что так озабочены моей судьбой, – сказала ему сухо. – Но вынуждена признать, что не могу вам помочь. Ещё что-нибудь?

Пару мгновений мы смотрели в глаза друг друга. Безопасник открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же был прерван.

– Джана! – Дин вырос рядом с нами, как из ниоткуда. – Вот ты где! Мы же договаривались, что я встречу. Так куда ты запропастилась?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Ну вот что, спрашивается, хоть он вытворяет? Но появился вовремя, вот тут ни отнять, ни прибавить.

– Извините, – сказала я безопаснику. – Боюсь, мне пора.

– Разумеется, профессор Лофф. Моё почтение, молодой господин! Хорошей вам ночи!

– Благодарю, – надменно бросил Дин и подхватил меня под локоть. – С вашего позволения…

Я послушно последовала за ним – хотя бы потому, что скандал привлёк бы ещё больше внимания.

Но раздражения моего это не отменяло.

– Что на тебя нашло?! – прошипела я, когда мы отошли на достаточное расстояние. – Тебя же просили: деловой тон! Ещё и обстоятельства…

– Правильные обстоятельства, – отрезал Дин. – Он должен знать, что ты не одна, что ты под защитой. Я постараюсь уже завтра-послезавтра связаться с вашим премьер-министром и разобраться с этой проблемой. Но до того они должны думать, что ты со мной… Если уж этот твой остроухий ректор не может тебя защитить, то придётся мне подсуетиться.

– Не называй его “остроухим”, – отрезала я. – Это – расизм. Я же не называю тебя “ящерицей” или “химерой”, правда?

– Вон оно что? Значит, против “твоего” ты не возражаешь?

Я хмыкнула и попыталась вырвать руку. Дин не выпустил. Больше того, он развернул меня к себе, сжал, как тисками. Я замерла: в глазах его переливалась, мерцая, ртуть.

– Студент Дин, вы на грани спонтанного превращения, – сказала я строго.

– И кто, спрашивается, довёл меня до этого?! – рыкнул он.

– Ты сам, – отрезала я, тоже распаляясь. – Или я виновата в том, что не оказалась твоей парой? Или что не решилась на дурацкую детскую авантюру с ложью? В этом я виновна перед тобой?!

– Ты прыгнула в объятия этого ректора – и недели не прошло! А ещё говорила, что между вами ничего нет!

– Между нами много чего есть – кроме того, что ты подумал. И вообще, быть может, это к лучшему, что мы не пара? Я не хочу связывать судьбу с ревнивым истериком!

– Ещё скажи, что это было не то, о чём я подумал! – рыкнул он.

– Каждый думает в меру своей распущенности. Я не собираюсь оправдываться перед тобой!

На пару мгновений мы застыли, тяжело дыша и бешено глядя друг на друга.

Потом… я честно не знаю, кто потянулся вперёд первым.

Возможно, даже я сама.

Поцелуй получился страстным, наказывающим, сердитым – без капли нежности. Дин прижимал меня к себе так, как будто хотел вплавить в себя. Будь я человеком, точно бы остались синяки… но едва ли нас обоих это заботило в тот момент.

Я не знаю, сколько времени это продолжалось. И чем бы кончилось – ведь вскоре я обнаружила себя прижатой к стене в узком проулке. Наверху, над нами, звучали тихие голоса, доносились запахи еды и специй – очевидно, над нами располагалось чьё-то кухонное окно.

Это, пожалуй, меня и отрезвило.

– Нет, – я резко оттолкнула Дина, использовав силу фомора... Впрочем, тут не стоит иллюзий: он сделал два шага назад только потому, что позволил себя оттолкнуть.

Мы оба тяжело дышали. Его глаза были расплавленным металлом, мои же наверняка казались чёрными провалами в ночи.

– Этого не будет, Дин! – выдохнула я.

– Да уж конечно, – он снова сделал шаг вперёд. И был весь – опасность, ярость и стихия… был весь – желание. Моя рука упёрлась в его грудь, но – как же сильно мне хочется обнять его этими самыми руками...

Я об этом пожалею. Вот правда, наверняка и точно – пожалею. Это ошибка, я знаю. Но...

– Не хочешь выпить у меня горячего шоколада? – голос мой звучал низко и хрипло.

Разумеется, он не стал возражать.

48

– Я не думаю, что тебе стоит обращаться к премьер-министру, – сказала я. – Сомневаюсь, что он к этому причастен.

Дин потянулся всем телом, явно красуясь. Он лениво перекатился набок и подпёр голову рукой, выгодно демонстрируя потрясающее тело.

– Мы будем это обсуждать прямо здесь и сейчас? – спросил он вкрадчиво.

– Почему бы и нет? – я отвернулась и медленно натянула халат, не стесняясь своей наготы. После того, что мы тут только что вытворяли – право, чего вообще можно стесняться? От одних воспоминаний внутри что-то сладко задрожало. Но... теперь, когда мы насытились друг другом сполна, пришло время возвести хоть какие-то стены между нами. Вернуть разговор в деловое русло, обозначить границы, восстановить барьеры – вот первостепенная задача.

Близость… нам было хорошо, глупо отрицать. Очень. Это оказалось слепящим, сметающим всё перед собой безумием, порывом.

Но ведь страсть проходит. А постель, кто бы там что ни думал, не решает проблем. Н-да. Постель… И стена в прихожей, и стол в кабинете… в общем, не важно. Это в любом случае не меняет отсутствия татуировки у меня на руке. И категорических противоречий, возникших между нами. Нет, я не собиралась заламывать руки и что-то там изображать: сама сделала глупость, да и хотела его не меньше. Такое случается, мы взрослые существа. Но как удержать верную ноту между нами теперь? Вопрос вопросов.

Потому-то я решила заговорить на максимально нейтральную тему. И обсудить важную насущную проблему… Жаль только, что Дин оказался со мной не согласен. Миг – и он буквально перетёк ко мне, возник рядом, как никогда напоминающий о своей родной стихии – изменчивой, ядовитой и обволакивающей.

– Вот что ты хочешь? – сказал он. – Хочешь притвориться, что между нами ничего нет? Отгородиться снова?

Я отвела взгляд, но дракон обхватил моё лицо ладонями. Осторожно, но – заставляя смотреть в глаза.

– Этого не будет, – сказал он жёстко. – Ты – моя.

Ну серьёзно?

– Прекрати эти свои замашки мачо из второсортной мелодраматической пьесы! – возмутилась я. – То, что я хочу тебя, ещё не значит, что у нас есть какое-то будущее. Я всё ещё не согласна разыгрывать перед твоими родителями спектакль, и…

– Я знаю.

– Тогда о чём мы тут говорим? Или наши обстоятельства волшебным образом изменились за эту ночь? Или “я – твоя” является такой иллюстрацией тезиса “и сам не гам, и другому не дам” на драконий манер?

На этой фразе он поморщился, будто у него разболелись зубы.

– Так вот что, – сказала я. – Я согласна… видеться. Тайно. Мне тоже хорошо с тобой, но примешивать сюда романтику…

Он чуть надавил большим пальцем на мои губы, заставляя замолчать.

– Джана, – сказал он тихо, – я понимаю, что свалился тебе на голову и притащил с собой множество проблем. Понимаю, что ты злишься. Я сам… я ненавижу эту ситуацию. Для дракона оказаться в ней – сущий кошмар. Найти кого-то настолько подходящего и не иметь права быть с ним…

– Это обратная сторона парности, Дин, – мой запал прошёл, и теперь я могла ощущать только грусть.

– Да, – по его губам скользнула печальная улыбка. – И я уже направил брату письмо с извинениями. И его жене тоже. Правда, думаю, что в ответ от неё получу флакончик с ядом – сида всё же…

– Так девушка, на которой женился твой брат, сид? Как ваша мама?

– Да, – Дин вздохнул. – Дал вообще унаследовал от нашей мамы намного больше, чем я. Смешно сказать: он немного похож на твоего ректора. Чем-то. Может, и не удивительно, что он в итоге захотел выбрать себе сиду… не важно. Это был его выбор, который я не смею осуждать. И теперь это понимаю… Но, Джана. Дай мне время, хорошо? Не спеши выходить замуж за ректора или отказываться от привязанности ко мне. Дай мне разобраться в этом. Я знаю, что прошу о многом, но…

– Погоди, – я насторожилась. – Откуда ты взял идею, что я могу выйти замуж за Алана?

– Он сказал, что сделал тебе предложение, – вздохнул Дин. – И добавил дословно следующее: “Либо ты перестанешь трепать ей нервы и разгребёшь своё дерьмо, либо я сам на ней женюсь. Выбирай.”

Я сдавленно простонала.

– Прости, Ал иногда бывает…

– Прав? – Дин усмехнулся. – Да, как ни прискорбно, но даже с этим мерзким остроухим отродьем, которое меня раздражает, такое тоже случается.

Я удивилась настолько, что даже пропустила мимо ушей поток оскорблений.

– В чём Алан прав? – уточнила я осторожно.

– В том, что в ситуации надо разобраться, – сказал Дин спокойно. – Что-то тут не так. Мы с тобой должны были стать парой…

Ох, вот же Бадина номер два!

– Или ты просто принимаешь желаемое за действительное.

– Тоже возможно, но – маловероятно, – ответил он спокойно. – И остроухий тоже считает, что дело нечисто... В любом случае, для начала нужно разобраться, зачем Лесной Царь свёл нас вместе.

– Дин, даже если отбросить вопросы этики, мы не можем Его просто взять и призвать! Это тебе не демон какой-то!

– Верно. Но мы можем поговорить с кем-то из старых, потомственных Жрецов.

Я прикусила губу.

– В наши дни найти такого…

– Наши люди уже ищут, – отрезал Дин. – Так или иначе… Дай мне время, Джана. Доверься мне, пожалуйста. Дай нам шанс. Я прошу тебя.

Я прикрыла глаза.

Поверить в чудо хотелось. Действительно хотелось. А ещё… Дин, наверное, первый в моей жизни возлюбленный, который не отворачивается. Я фомор, я не такая, я не подхожу; но он всё равно готов драться за нас, как бы там ни было. Я ни секунды не верила в нашу парность – но это был случай, когда его веры хватало на нас двоих.

Да, так потом будет в разы больнее. Да, правильнее и разумнее было бы прекратить всё здесь и сейчас.

Но так ли мы правильны и разумны, когда любим?..

– Хорошо, – сказала я тихо. – Договорились.

Его плечи чуть расслабились, и я внезапно поняла, сколько чудовищного напряжения пряталось за внешней беззаботностью.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍– Спасибо, – он наклонился и нежно прикоснулся к моим губам. – Я разберусь во всей этой ерунде, обещаю! Чего бы мне это ни стоило.

– Постарайся всё же обойтись без великих жертв, – вздохнула я. – Спустимся на кухню?

– Выпить горячего шоколада? – по его губам скользнула чувственная улыбка – которая, надо признать, была ему к лицу.

– Нет уж, – я шустро вывернулась из его объятий. – Хватит с нас шоколада на сегодня!

– Ну почему? – подмигнул он, полностью переходя в свой обычный шутливый режим. – Шоколада много не бывает! И я, скажу тебе по секрету, становлюсь редкостным сладкоежкой…

О да, я тоже. Особенно с тобой.

– Верю. Но завтра у меня начинается семестр. И у тебя, кстати, тоже. Так что нам с тобой не повредит немного поспать: тебе перед учёбой, а мне – перед работой. Так что шоколад отменяется! На повестке дня – молоко с мёдом. И скучный разговор о политике, шпионах и всём прочем.

– Уговорила, – фыркнул Дин и легко подхватил меня на руки.

– Ты чего?

– А что не так? – делано удивился он, бодро таща меня в сторону кухни. – Почему мне нельзя потискать мою прелесть? И вообще, твой кот опять на нас смотрит. Ты знала, что он у тебя извращенец? Он подсматрвал за нами в коридоре!

– Он надеялся, что мы перестанем совершать странные телодвижения и наконец-то догадаемся его покормить.

– Мау! – подтвердил Бонифаций и посмотрел на меня глазами очень голодного толстячка, пропустившего пятый полдник.

– Не просто извращенец, но ещё и вымогатель!

Я закатила глаза.

*

В такой вот весёлой атмосфере мы и добрались до кухни, где Дин благополучно сгрузил меня на стол – в качестве главного блюда, не иначе. Я даже подумала, что серьёзного разговора всё же не случится, когда дракон без перехода уточнил:

– Так что ты там говорила о премьер-министре?

– А ты слышал наш с безопасником разговор? – вопросом на вопрос ответила я.

– Нет, – слегка поморщился Дин. – Профи, даже с драконьим слухом ничего разобрать невозможно, а специальные заклинания-маски мешают толком прочесть по губам. Причём распространяются не только на него, но и на собеседника; твоих слов я не мог разобрать тоже.

– Но ты вмешался…

– Язык тел тоже достаточно красноречив. Он оказывал моральное давление, пытался запугать и заставить что-то сделать. Это было очевидно по твоим движениям. Остальное довольно легко додумать.

Н-да… а мне-то наивно казалось, что я хорошо скрываю свои чувства.

– Джана, – хмыкнул Дин. – Ну правда, мой отец – Императорский Советник по вопросам безопасности, дядя держит в руках финансы целого региона, мать возглавляет один из крупнейших отделов Магического Сыска, а брат до своей ссылки был главой столичной Стражи. Я вырос среди подобных вещей и научился методам ментального влияния чуть ли не раньше, чем обороту. И да, ты отлично держишься и скрываешь эмоции. Но, уж извини, не в моей весовой категории.