Текст книги "Закатная звезда Мирквуда (СИ)"

Автор книги: Алира Лионкурт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 28 страниц)

Глава 44

Истаявший поутру сон был самым сладким и самым коротким из всех, которые когда-либо приходили к Андунээль. Переполненная нежным теплом Трандуила, она лежала на его плече и не открывала глаз, вслушиваясь в его равномерное дыхание. Торопиться навстречу новому дню можно было в какой угодно из дней, кроме этого. Сейчас же она пыталась уловить исчезающий образ, увиденный во сне. Ещё недавно, он был чётко различим, а теперь стал подобен полупрозрачному, едва заметному призраку. Эллет чувствовала, что упуская его, теряет возможность заглянуть в своё будущее, но всё никак не могла поймать видение. Да и как можно ухватиться за туман? Протянешь руку, сожмёшь в кулак, а нет его. Только весёлый звонкий смех раздается с нескольких сторон попеременно, будто бы дразня и побуждая совершать одну за другой новые попытки, и ему тут же вторит низкий бархатный, лаская слух и мягко задевая струны души. И если во втором она узнавала Владыку, то кому принадлежал первый, никак не могла разобрать. Будто бы кто-то незримый, кто-то мудрый и рассудительный скрывал от неё грядущее.

С тихим вздохом распахнув ресницы, она медленно, не желая тревожить сна Владыки, повернула голову в сторону балкона. А в следующий миг, когда взгляд зелёных глаз зацепился за перила, на губах расцвела улыбка. То, как иней тысячами мизерных кристаллов покрыл всё снаружи, было сродни волшебству. Словно чудаковатый мастер щедрой рукой сыпанул митриловую крошку на королевский балкон, чтобы поутру таур насладился щедростью природы. Но вместо него первой это зимнее великолепие увидела эллет.

Она могла бы любоваться этой картиной ещё долго, если бы в глубине души не проснулось желание пройтись по заснеженному саду, если бы не захотелось ощутить, как босые ступни касаются снега, но не оставляют следов. Её буквально тянуло туда, где жасминовые кусты до весны укрыло белым покрывалом, туда, где в тонких лучах восходящего солнца кружили легкие снежинки, наполняя мир серебристым сиянием.

Бесшумно отстранившись от Трандуила, она хотела было подняться, как вдруг, не открывая глаз, он поймал её за руку и тихо поинтересовался:

– Снова сбегаешь?

Андунээль обернулась в тот самый момент, когда он открыл глаза, и, посмотрев в них, поняла, что не сможет уйти. Не в тот момент, в который была нужна ему. Не тогда, когда тень опасений ещё таилась по углам покоев, в которых он слишком долго был один.

Мягко улыбнувшись, она склонилась над Владыкой и, потянувшись к его губам, лукаво прошептала:

– Как я смею? – улыбка не сходила с её уст, когда она подарила Владыке нежный поцелуй. – Я всего лишь хотела прогуляться по саду, – пояснила она, наслаждаясь тем, как он провёл пальцами по её щеке, – но это подождёт.

Ни взглядом, ни жестом Трандуил не выдал себя, хотя стоило ей заговорить о прогулке по саду, как он начал подыскивать то, на что можно было бы переключить её внимание. Благо долго думать не пришлось, ибо у него был тот, кто готов помочь, заняв всё свободное время Андунээль.

– Я не в праве запретить тебе делать всё, что пожелает твоё сердце, – тихий спокойный голос ласкал слух, в то время как приоткрытые губы касались уголка рта эллет, едва ощутимо продвигались по щеке к уголку глаза, а после оставляли задорный поцелуй в кончик носа, – и всё же, свой срок имеют все обещания. – Полюбовавшись на лёгкое недоумение в любимых изумрудных глазах, он пояснил: – Леголас ждал тебя не меньше моего.

– Слишком долгое ожидание даёт привкус ненужности, – понятливо кивнула она, а потом легко выскользнула из объятий Трандуила. – Пожалуй, мне не стоит отрывать вас, Владыка, от королевских забот.

Не став ловить её за руку во второй раз, эллон приподнялся на кровати, опираясь на локти, и неспешным взглядом скользнул по фигуре. При этом в серо-голубых будто бы зажглись далёкие звёзды, манящий блеск которых завораживал. Удерживая взгляд Андунээль, Трандуил приблизился к ней и небрежным кивком головы указал в сторону купальни.

– Королевские заботы подождут ещё немного, – остановившись за её спиной, он обвил одной рукой тонкую талию, а вторую опустил на живот и притянул эллет к себе властным движением. – Не хочу тебя отпускать.

– Это твой дворец, твои люди, твой сын, – успокаивающе опустив свою ладонь поверх его руки, тихо произнесла она. – Мне ничего не угрожает. Я никуда не денусь.

Трандуил понимал истинность слов Андунээль, но пересилить себя не пожелал. Он слишком много раз отпускал её, позволял ускользнуть из своих рук, а после с тоской смотрел вслед. Поэтому сейчас потакал своей прихоти, зарываясь лицом в длинные волосы и с жадностью вдыхая запах любимой.

– Твои слова, – нехотя начал он, – ты веришь в то, что говоришь, но время многое изменяет, и, возможно, завтра для тебя всё будет иначе. Возможно, завтра тебя вновь позовёт дорога, а я останусь здесь со своим народом.

Горечь сказанного глубоко задела Андунээль. Ей хотелось подарить Трандуилу уверенность в будущем, но вместе с этим она знала – уверенность придёт со временем, а пока, всё, что она может, это быть рядом. И она будет с ним, несмотря на испытания, которые для них готовила судьба.

Позднее, спеша на тренировочную площадку, она облачилась в подходящую одежду и вышла из комнат. Как и в прошлый раз, она собиралась воспользоваться дорогой, ведущей к прямому коридору, прорубленному в горе, но на полпути нему, её вдруг окликнули. Знакомый звонкий голос коснулся сознания теплом, на мгновение омыл радостью и разнёсся по сводам затихающим эхом. Андунээль остановилась, обернулась на него и тут же увидела Леголаса, поджидавшего её на выходе из подвесной галереи. Прислонившись спиной к стене, он лукаво улыбался ей, обрадованный встрече.

– Давно ты здесь? – склонила она голову к плечу, ступив ближе к аранэну.

– Да, – кивнул тот. – Я хотел было зайти за тобой, а потом… – замявшись, он лучезарно улыбнулся, – решил, что здесь встретить тебя больше шансов.

– И оказался прав, – пытаясь скрыть смущение, кивнула она и далее направилась в компании аранэна.

Большую часть пути до тренировочной площадки они миновали в тишине. Она не знала, что сказать после тонкого намёка Леголаса о её отсутствии в собственных покоях. А он чувствовал, что ей необходимо время, дабы привыкнуть к тому, как всё сложилось.

И всё же, прежде чем они вышли из дворца, он предупредил:

– Многие решили сегодня присоединиться к нам, узнав, что наставника сегодня заменишь ты.

– Не могу сказать, что меня это радует, – хмуро отозвалась эллет.

– Ты сама обещала, – беспечно пожал плечами аранэн.

Когда Андунээль ступила на выровненный выступ над площадкой, поняла, к чему было предостережение. Перед ней собралось в пять раз больше эльдар, чем во время обычной тренировки. Сотни глаз обратились к ней, и Андунээль вдруг захотелось сделать шаг назад. Но потом память услужливо подбросила ей её же слова, сказанные накануне. Они должны были позаботиться о том, чтобы в назначенный час их войско смогло выстоять против зла. Пусть она могла не так уж много, пусть её знания сводились к немногочисленным урокам с отцом, её долгом было отдать каждую крупицу знаний во благо Мирквуда.

Под неотрывными взглядами воинов, она подошла к краю площадки и, сцепив руки за спиной, весьма сухо поприветствовала их:

– Доброго всем дня, – получив в ответ быстрый отклик стройного хора голосов, она едва заметно изогнула уголок губ в намёке на улыбку. – Кто-то из вас наверняка слышал о том, как я билась против орков. Наверняка со стороны это было впечатляющим зрелищем, раз достигло ваших ушей. – Уловив промелькнувшие улыбки на некоторых лицах, она воодушевилась и выдохнула признание, которого от неё не ожидали: – но я не воин. Да, возможно, я могу показать вам пару своеобразных приёмов и поделиться некоторыми хитростями, которые вовсе не зазорно использовать в смертельном бою. Но для меня бой – это танец, – заметив на лицах недоумение и неприятие, она тут же взглядом указала на эллона, чаще прочих занимающегося тренировкой юных воинов. – Ваши наставники наверняка знают и умеют куда больше моего в обращении с луком, одноручным мечом или копьём. Моя же любовь – парные клинки. – Бесшумно вытащив из ножен мечи, выкованные отцом, она не торопилась выполнить с ними какие-либо показательные движения. Вместо этого она подняла один из них перед собой и, разглядывая гравировку на лезвии, отметила: – владение ими требует идеальной координации движений, высокой подвижности и гибкости. Одна ошибка может стоить вам жизни, – оторвавшись от созерцания, она опустила меч. – Поэтому если вам ближе другое оружие, не стоит пытаться перекроить свою суть в угоду прихоти.

Краем глаза Андунээль заметила, как, довольный её словами, подтверждая их, кивнул наставник. Многим другим из присутствующих они так же пришлись по нраву, она чувствовала чужое облегчение и одобрение. И только одна из всех юная эллет, которую она видела впервые, сделала шаг вперёд, дерзко приподняла подбородок и спросила так, словно бросила вызов:

– Но что, если мы хотим биться, как вы?

Одного мимолётного взгляда на отважную эллет хватило Андунээль, чтобы отметить, смелость прямого взгляда серо-зелёных глаз, твёрдость сжатых в упрямстве губ и блеск рыжих волос, водопадом струящихся по её спине. Ещё один случайный взгляд, упавший на едва заметно занервничавшего Леголаса, подсказал ей, что аранэну эта девушка не безразлична. Видел ли он в ней подобие Андунээль, ставшей для его отца смыслом существования? Гнался ли за желанием испытать столь же прекрасные чувства или же действительно испытывал их?

– Биться как я? – выгнув бровь, Андунээль посмотрела в серо-зелёные глаза. – Как тебя зовут?

– Тауриэль, Леди, – представившись, учтиво склонила голову эллет.

– Ты должна биться, как ты, Тауриэль, – жёстко отрезала Андунээль. И уже потом пояснила: – ибо пока ты пытаешься повторить чужой стиль, тебе не стать самой собой, а значит – не стать лучше. – Дождавшись понимания во взгляде эллет, она утратила к ней интерес. – Впрочем, довольно. – Обернувшись к Леголасу, учтиво склонила перед ним голову и тепло улыбнулась. – Мой принц, для меня было бы честью начать серию тренировочных боёв с вами.

– И для меня, Андунээль, – тут же отозвался аранэн, доставая клинки из ножен.

С первых же секунд боя, после того как Леголас с легкостью ушёл от нескольких атак и заблокировал коварный удар снизу вверх, стало ясно, что он весьма неплохо натренирован. Его атаки были чётко выверены, хоть и не доставали Андунээль. Ему не хватало уверенности в некоторых приёмах и сноровки, достигнуть которых можно было только десятилетиями тренировок, но скорость реакции не раз помогала аранэну с достоинством парировать опасные выпады эллет. Они довольно долго кружили друг напротив друга, пока он не допустил ошибку и не оказался на снегу. Однако лёжа перед Андунээль с прижатым к горлу остриём клинка, он не был ни зол, ни раздосадован. Прекрасно понимая, что у неё было куда больше опыта владения оружием, гораздо больше, чем он жил на свете, он лишь легко поднялся на ноги и с улыбкой на губах отметил, что и не надеялся продержаться столь долго.

После боя с аранэном Андунээль предложила усложнить ей задачу. Она упомянула, что любому эльфу нужно полагаться на свой слух и интуицию ничуть не меньше, чем на зрение, и попросила завязать ей глаза. А потом предложила двум опытным воинам, сразиться против неё. Выразив сомнение в допустимости её предложения, они попытались отказаться, но она была очень настойчива. В итоге, мужчины атаковали её одновременно с двух сторон, действуя на удивление слаженно. Блокировать оба удара у неё не вышло бы, а для того, чтобы миновать опасность было всего несколько мгновений. Которых хватило, чтобы уйти в сторону, кувырком откатиться как можно дальше, и с безопасного расстояния метнуть нож, до поры таящийся в широком поясе, в ногу одного из нападавших.

Когда в рядах наблюдающих кто-то изумлённо ахнул, она своеобразно извинилась:

– Полагаю, вы жалеть бы меня тоже не стали, ведь у нас с вами не тренировочные мечи. Однако после боя, если вы позволите, я залечу вашу рану.

– Буду благодарен вам, Леди Андунээль, – сухо отозвался эллон, в жизни которого, как она была уверенна, случались раны куда страшнее.

Казалось бы, что может противопоставить двум умелым воинам одна эллет? Да ещё и с завязанными глазами. Вот только в отличие от многих молодых наблюдателей, её противники поняли, что численное превосходство вряд ли сыграет в этот раз решающую роль, посему решили попробовать запутать её и обманными выпадами загнать в тупик. Вот только она словно предугадывала их намерения, каждый раз за миг до роковой ошибки, ускользая в сторону.

Чутьё не подвело её и в тот момент, когда за спиной она ощутила присутствие ещё одного эльфа, а потом, на грани слышимости, уловила звук рассекаемого мечом воздуха. Моментально поняв, что столь своеобразным образом внезапно появившийся третий противник предупредил её о своём присутствии, Андунээль метнулась вперёд, подныривая под руку одному из противников, перехватила меч и навершием рукояти ткнула в незащищённые рёбра, отчего тот согнулся. Не теряя ни мгновения после она, скользнув по снегу, присела и с низкой стойки полоснула клинками по обратным сторонам голеней второго наставника, разрезав ткань, но не повредив кожу. Затем, не поднимаясь, поймала меч неизвестного противника плоскостями своих клинков, в последний миг успев вскинуть их вверх. Она не видела как от столкновения мечей, созданных одним мастером, в стороны посыпались искры. Сила удара была настолько большой, что будь в её руках любой другой клинок, он бы просто сломался. Однако Индаминион был одним из лучших в своём деле. Изготовленное им оружие слыло в Дориате самым искусно выкованным.

Резко убрав клинки, Андунээль кувыркнулась вправо и попыталась сбить противника с ног, но тот угадал её уловку и отпрыгнул в сторону. Тогда, стиснув зубы, она пружинисто выпрямилась и, поведя плечами, двинулась по кругу, вслушиваясь в малейшие звуки, доносящиеся от него. Напряжённая и настороженная, она слышала, как он перенёс вес с пятки на носок, как скользнул по утоптанному снегу правой ногой чуть вперёд, а в следующий миг едва успела отклониться назад всем корпусом, когда он попытался достать её колющим ударом.

Гневно выдохнув, она вынуждена была занять оборонительную позицию, так как перед ней был куда более умелый противник, нежели все те, кого она видела на тренировочной площадке. А через секунду этот вывод повлёк за собой изумительную догадку, и эллет порывистым движением сорвала с себя повязку, чтобы тут же столкнуться взглядом с Владыкой, замершим напротив.

Не отрывая от неё взгляда, он достал из ножен второй меч. В ответ на это, Андунээль крутанула запястьями, выписав клинками идеальные восьмёрки, сжала рукояти смешанным хватом и замерла в ожидании атаки. Когда Трандуил обрушился на неё ураганом сильных и чётко выверенных ударов, она с наслаждением отметила, что он не щадит её. Желал ли он её поражения для того, чтобы показать, что женщине не место на войне? Запоздало отогнав отвлекающую мысль, она пропустила момент опасного сближения с противником, чем он тут же воспользовался, выбив у неё из рук один из мечей. Но эллет и не думала о поражении. С яростью ударив Трандуила в колено, она кувыркнулась в сторону, но вместо того, чтобы схватить рукоять выбитого клинка, загребла гость снега вместе с прелыми листьями и швырнула ему в лицо. Не ожидавший такого, Владыка опешил. Пока он смахивал с щеки и лба снег с листьями, Андунээль вытащила из сапога короткий кинжал и бросилась в ложную атаку. Она собиралась вновь ударить его в уже повреждённое колено, а после зайти за спину и, дёрнув за волосы, вынудить запрокинуть голову, одновременно с этим приставляя меч к горлу, а кинжал к сердцу. Да только не одна она умела предугадывать замыслы противника.

В итоге, когда через несколько минут на краю выступа лежала Андунээль, а на ней, навалившись коленом на грудь, замер Трандуил, победителей не было. Ибо, пусть правая её рука была безоружна, левой она держала кинжал у его живота, в то время как он остановился, уперев кончик меча в её шею. Им стоило отстраниться друг от друга, привести себя в порядок и поднять оружие. Но они замерли, глядя друг другу в глаза, позабыв о тех, кто внимательно наблюдал за боем.

– Владыка, Леди Андунээль, – окликнул напряжённо замершую пару Леголас. В отличие от них, распалённых схваткой, он сохранил трезвость ума, поэтому понимал, что и без этих замешательств сражение между отцом и эллет был слишком уж показательно и символично. – Ваш бой был поразителен. Как жаль, что подобные тренировки выпадают очень редко, ибо почерпнуть что-то у вас было бы бесценным опытом.

– Чтобы вас учить, есть те, кому доверена эта роль, – весьма высокомерно отозвался король.

Поднявшись на ноги, он подал руку Андунээль, она с благодарным кивком приняла её.

– Если я понадоблюсь, вам известно, где меня искать, – отряхнув одежду от снега, мягко отозвалась она, убрала мечи в ножны и направилась к раненному наставнику.

Склонившись над его ногой, она опустила на неё ладони и прикрыла глаза. Долгие пару минут ничего не происходило, и в находящихся поблизости эльфах начало расти сомнение в исключительности её целительского дара. Но когда под её ладонями засиял тусклый золотистый свет, и рана начала затягиваться на глазах, облегчение затопило всё вокруг.

Прежде чем выпрямиться, Андунээль поймала взгляд эллона и улыбнулась ему, на что он тут же отозвался искренней признательностью:

– Благодарю, Леди.

От этих слов улыбка её стала шире и искренней. Кивнув в знак того, что принимает эту благодарность, она поднялась и хотела было обернуться к Леголасу, как голос Трандуила остановил её:

– Брениль Андунээль, меня нисколько не удивит, если здесь вы станете появляться чаще. Однако напоминаю вам, что мы нуждаемся в ваших целительских талантах куда больше.

Не став дожидаться ответа, он развернулся и ушёл, а Андунээль переглянулась с Леголасом. Она понимала недовольство короля, понимала его нежелание видеть её среди воинов. Но она не собиралась бездействовать в час, когда с востока грянет тьма, поэтому спустилась вниз и уже там продолжила своё присутствие на тренировке, но уже в качестве наблюдателя, периодически отмечая чужие ошибки, и изредка давая короткие советы.

Трандуил был прав в том, что ни ему, ни ей не приличествовало погружаться в заботы о навыках воинов. Наращивание войска и увеличение его мощи, выносливости и умелости было чужой заботой. Целителю следовало позаботиться о том, чтобы в случае беды всем хватило запаса зелий, настоек, мазей и припарок. Вот только Андунээль нравилось находиться среди тех, в чьих душах горела решимость защитить свой дом от кого бы то ни было. И она была с ними.

Глава 45

Несколько часов спустя, гуляя по лесу вместе с Леголасом, Андунээль наслаждалась запахами свежести и хвои, прихваченной морозом и припорошенной снегом. Уходя вглубь зимнего леса, удаляясь всё дальше от дворца, она чувствовала себя как никогда полной сил. Казалось, их хватит на исцеление всего Мирквуда. Хотя, конечно, это было не так. Ни Владыка, ни она не могли справиться с поганью, сантиметр за сантиметром крадущей у них величавый лес, превращающий его в непролазную пущу, в которой властвуют темнота и духота, а к земле не пробивается солнечный свет. Но однажды Средиземье вздохнёт свободно. Однажды, они окажутся сильнее всего этого. А пока что будут просто жить, стараясь не множить печали и запоминая каждый светлый день.

– Нам не стоит так далеко уходить в лес, – настиг её голос Леголаса, когда она уже хотела было перебраться на другой берег полу замёрзшего ручья.

– Почему нет? – удивлённо вскинув бровь, оглянулась она не него через плечо. – Я соскучилась по этим деревьям, – улыбаясь, ласково провела рукой по коре и, ощутив под ладонью слабую пульсацию тепла, как ответ, прильнула щекой к стволу, – по птицам, по тому, как сквозь ветви пробивается свет. Мирквуд завладел моим сердцем, его тихий голос, в котором переплетаются скрип деревьев, шум крон, шелест листвы и самые разнообразные звуки зверья и птиц, созвучен тихой песне моей души. – После того, как она сделала глубокий вздох, признание сорвалось с губ само собой: – я так рада вернуться сюда.

– Ты была права, не сказав о том, куда собираешься, когда оставила меня одного у границ королевства, иначе отец бы не выдержал этого. – Поймав хмурый взгляд, в котором мелькнуло непонимание, он пояснил: – знать, что и тебя позвало море.

Затаённая боль в его словах и горькая складка у рта, побудили Андунээль шагнуть к нему и, протянув руку, нежно коснуться ладонью щеки. Впервые за всё время позволяя себе в полной мере проявить трепетность чувств, испытываемых к аранэну, она поглаживала бархатистую кожу кончиками пальцев, а потом подалась ещё ближе и легко коснулась губами лба.

– Я никогда не оставлю ни его, ни тебя, – тихое обещание теплом коснулось его души.

А в следующий миг, Леголас порывисто обнял Андунээль.

– Nana… – едва слышное слово заставило эллет вздрогнуть.

Легко высвобождаясь из объятий принца, она улыбнулась и с разбега ловко перепрыгнула на другой берег. Чтобы почти сразу же вновь услышать:

– И всё же, нам не стоит уходить ещё дальше.

Она чувствовала, что аранэн что-то скрывает, понимала, что должен быть повод для того, чтобы он останавливал её. Но, несмотря на это, упорно продолжала идти вперёд.

– Назови причину, – предложила она на ходу, давая понять, что не остановится, пока он всё не объяснит.

Оставшийся на другом берегу, Леголас напряжённо смотрел в спину эллет. Совсем скоро им обоим предстояло торжество в королевском саду, о котором он мало что мог ей рассказать, дабы не испортить сюрприза, подготавливаемого отцом. И что он мог сделать, чтобы остановить её, с удовольствием заменившую бы прогулкой по лесу необходимость приветствовать подданных Владыки? Никто не учил его искусству лукавства и недомолвок, но, к счастью, он имел гибкий ум, благодаря которому не раз избегал нежелательных ситуаций и разговоров.

Вот и сейчас, Леголас ограничился полуправдой, привлекая Андунээль яркими образами.

– Вечером будет праздник, – на выдохе признался он. – В саду поставят длинные столы и скамьи, украсят их ароматными засушенными травами и соцветиями, лентами и свечами, а по деревьям развесят свечные фонарики и гирлянды из цветов. – Заметив, как она замедлила шаг, он лукаво прищурил зелёные глаза. – Будет весело и красиво. Ты ведь почти не видела наших праздников.

Андунээль не могла припомнить ни одного праздника, который выпадал бы на эти дни, но она говорила себе, что вполне могла просто не знать о памятной дате для мирквудцев. Поэтому, кивнув юноше, развернулась и направилась обратно, не сдержав весёлой улыбки, расцветшей на губах.

– Похоже, нам потребуется время, чтобы после столь интенсивной тренировки привести себя в порядок.

– Похоже на то, – согласился Леголас.

О том, что в отсутствие Андунээль служанка принесёт в её покои подготовленные Владыкой одежды, он умолчал. Поэтому, обнаружив на кровати великолепное платье из струящейся серебристой ткани, отороченную белоснежным мехом мантию и мягкие светло-серые сапожки, она опешила. Но, когда подошло время собираться на праздник, ни секунды не колеблясь, облачилась в предложенное.

Тонкие пальцы неспешно перебирали пряди волос, в раскосых изумрудных глазах застыла задумчивость, а уголки чуть пухлых губ слегка изогнулись в улыбке, когда Андунээль смотрела на отражение в зеркале и с трудом узнавала саму себя. Черты лица были всё теми же, но облик неуловимо изменился. Извечные горечь и тоска, тщательно скрываемые за спокойствием, граничащим с безразличием, истаяли, подобно теням на рассвете. Вместо них в каждом вздохе эллет отныне сквозили любовь и нежность. И как бы она ни пыталась их скрыть, всё равно не смогла бы сделать этого.

Её красно-рыжие волосы оставались не заплетёнными, когда в дверь постучали. Не ожидая, что за ней придут столь рано, Андунээль оказалась не готова, однако не стала медлить и устремилась к двери, распахнув которую, увидела Трандуила. В белоснежных одеждах и наброшенной на плечи роскошной льдисто-голубой мантии, расшитой серебряной нитью и подбитой горностаем, с посохом в руках, он был самим воплощением величия.

– Владыка… – тихо прошептала, зачаровано глядя в его сияющие глаза, эллет.

Все слова улетучились, когда он оказался рядом. Да и был ли в них смысл, когда две души тянулись друг к другу, истово желая стать единым целым?

– Я пришёл сопроводить тебя на праздник, – светло улыбнувшись, молвил он, проходя внутрь покоев и закрывая за собой дверь.

После, прислонив витой дубовый посох к стене, взял Андунээль за руку и, склонившись, прижался лбом ко лбу, прикрывая глаза.

– Я скучал, – тихим выдохом пронеслось по комнате.

– Несмотря на то, что видел меня на тренировке? – не сдержала колкости она, касаясь свободной ладонью его груди.

Но Трандуил, казалось, вовсе не заметил тонкого укола. Обняв её за талию, он с щемящей нежностью доверил ей свою тайну:

– Каждая секунда вдали от тебя, кажется вечностью.

Никакое желание объяснить ошибочность его поведения там, на тренировочной площадке, не стоило того, чтобы упустить волшебство момента, когда искренность и любовь сливаются воедино. Ведомая осознанием этого, Андунээль взяла лицо склонившегося к ней Трандуила в ладони и коснулась его губ ласковым поцелуем. Прикрыв глаза, она прильнула к нему и судорожно вздохнула, когда он перехватил инициативу, жадно впившись в приоткрытые губы.

И всё же, именно он был тем, кто с трудом, но всё же остановился.

– Нам нужно идти, – наполнил он самому себе.

Едва он произнёс это, Андунээль тут же вспомнила о своей неготовности отправиться на празднование. Вернувшись к зеркалу, она потянулась было за расческой, но Трандуил перехватил её руку.

– Позволь мне, – поймав её взгляд в отражении, мягко спросил он, на что она тут же утвердительно кивнула.

Наблюдая через зеркало за неспешными движениями рук Трандуила, она чувствовала, как, с каждым их касанием, её переполняют тепло и нежность. Лёгкая лукавая улыбка изогнула уголки красиво очерченных губ, когда в сознание прокралась мысль о том, что вряд ли кто-то мог представить, как Владыка Мирквуда заплетает длинные волосы эллет в каскад кос, оставляя нижнюю их часть свободно струиться по спине.

– Теперь идём, – взяв её за руку, поторопил он. – Нас уже ждут.

В другой раз она, непременно, обратила бы внимание на его короткое "нас" вместо "меня". Но сейчас не придала ему значения.

Уже в коридоре Андунээль мягко попыталась высвободить свою руку из его руки. Но Трандуил лишь сильнее сжал её пальцы своими. Так, идя с ней рука об руку и изредка постукивая посохом по полу, он спускался в королевский сад, предвкушая грядущее. А она вспоминала свой первый праздник в Мирквуде. Сейчас она понимала, что уже тогда, после его внезапного приглашения прогуляться по саду, неспешно ступая меж кустов жасмина и бросая друг другу вызов во время первого танца в самой его уединённой части, они полюбили друг друга. Уже тогда тонкая, невидимая красная нить накрепко связала их сердца. Но от рождения до осознания чувств им понадобилось немало времени.

В этот вечер укрытый снегом королевский сад преобразился. Его было почти не узнать, и вместе с этим он до боли напоминал ей родной Дориат. Холодный лунный свет лился с потемневшего безоблачного неба, усыпанного мириадами звёзд, а на земле, будто бы являясь их отражением, сияли сотни огней. Меж заснеженных деревьев и по кустам протягивались гирлянды нежных цветов, свежий аромат которых разлетался в воздухе. Глядя на них, ей подумалось, что без королевской магии в этих украшениях не обошлось.

– Сегодня здесь восхитительно прекрасно! – выдохнула Андунээль.

Восхищение, облачённое в слова, польстило Трандуилу, однако он не сдержался от того, чтобы лукаво выгнуть бровь и придирчиво спросить:

– Только сегодня?

Когда она обернулась, чтобы посмотреть на Владыку, в её счастливых глазах сияли звезды. Она была так радостна, что едва могла произнести:

– Как будто я снова дома.

– Мы и есть дома, Андунээль, – с ласковой укоризной качнул головой Трандуил. На виду у всех, поднеся её руку к губам, он едва уловимо поцеловал тыльную сторону ладони. – Не ты ли говорила, что твой дом отныне здесь?

– Да, конечно, – торопливо кивнула она. – Но это…, – на мгновение растерявшись, взволнованно улыбнулась, – так напоминает Дориат.

Оброненное слово тенью былого скользнуло по их лицам. Оглядев сад, Трандуил будто впервые открыл глаза, заметив несомненное сходство. Желал ли он его, когда указывал что и как подготовить к этому вечеру? Если и так, то не осознавал желаемого.

Пройдя к большому резному креслу-трону, он подождал, когда спутница займёт место по его правую руку. После встал во главе длинного стола, тут же притягивая к себе всеобщее внимание. Он отчётливо узнавал на лицах эльфов застывшие радость и предвкушение, причина которых оставалась непонятна Андунээль.

Прежде чем пауза затянулась бы дольше приличествовавшего, наполненный силой, его голос разлетелся над садом.

– Я рад, что в этот вечер все вы пришли, дабы разделить со мной торжественность момента, выпадающего лишь раз за бесконечно долгую жизнь эльда, – величественно начал он, а Андунээль растерялась, начиная смутно осознавать происходящее, но боясь поверить догадкам.

Она нашла взглядом Легандира, на губах которого змеилась плутоватая улыбка. А вот Леголаса нигде не было видно. Отчего-то это заставляло её нервничать ещё больше.

Владыка, тем временем продолжал:

– Сегодня я рад объявить вам о том, что, наконец-то, нашёл ту, в присутствии которой моя душа поёт от счастья; ту, что смогла согреть моё сердце и вернуть уверенность в незыблемости наших сил перед тьмой. Вместе мы преодолеем все трудности, пройдём через тяжёлые времена и насладимся безоблачным счастьем, которое непременно ожидает нас впереди.

В тот самый момент, когда Владыка обернулся к ней, к ним подошёл Леголас и остановился между двух эльдар. В его руках на полупрозрачной золотистой ткани лежала небывалой красоты серебряная корона, посреди которой сиял, отражая свет свечей, насыщенно зелёный изумруд под цвет глаз Андунээль. Плавные линии складывались в затейливые узоры, среди которых то тут, то там виднелись небольшие дубовые и кленовые листья, искусно выкованные из красного и зелёного золота.

Пока эллет изумлённо глядела то на корону, то на лукаво улыбающегося аранэна, Трандуил поднял венец над её головой, давая возможность всем присутствующим полюбоваться работой своего лучшего ювелира.