Текст книги "Там, где обитают куклы... (СИ)"

Автор книги: Алексей Кулецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 27 страниц)

Наконец, казалось бы, тянувшийся бесконечно вверх склон, перестал загораживать собой небо, которое открывалось все больше и больше. Верхняя точка острова была почти рядом. «Неужели пришли?» – глядя вперед, спросил Макс. «По всей вероятности, метров через сто, уже вершина! Это, безусловно, радует!» – произнес Альберт, обтирая пот, – «Мы покорим высочайшую вершину местных окрестностей!» Когда видна конечная цель, появляются дополнительные силы. Нельзя сказать, что друзья пролетели оставшиеся несколько десятков метров, но оставшуюся часть пути они прошли довольно быстро.

Они, обнявшись, встали на бровке кратера умершего несколько веков назад вулкана. «Ну вот, посмотрим на все это еще раз, сверху… чтобы запомнить навсегда…» – проговорил Ральф, – «Жаль, что улетел наш Громила, его не хватает…» Пришла пора оглянуться вокруг. Один склон острова, практически ровной, слегка волнистой поверхностью, уходил круто вниз, где почти без перехода, упирался в водную гладь Моря Кортеса. На самом горизонте виднелась невысокая горная цепь полуострова Калифорния, а между ними, совсем уж в виде точки – их катер.

Противоположный склон, когда-то правильного усеченного конуса, был разрушен, по всей видимости, мощным взрывом, направленным как раз в сторону городка и образовавшего большую отмель, тянувшуюся до самого берега. Склон, уходя вниз, изгибался в виде большой подковы, с крутыми, почти отвесными склонами, из которой, так же, в направлении городка, «высовывался» длинный лавовый язык, имевший отсюда, совершенно другой вид, нежели с поверхности залива.

* * *

Язык, выходя из провала кратера, имел форму, напоминающую вытянутый ромб, широко разливавшийся в стороны километрах в полутора от своего выхода из-под земли, а затем, плавно сужавшийся и уходивший в глубину, километрах в семи от побережья. Городок выглядел отсюда скоплением маленьких, белых кубиков, разбитым на ровные квадраты черточками улиц. Отдельной, узкой полосой уходил на юг Кино-дель-мар, соединявшийся с городком тоненькой ниточкой проспекта Параисо. Такой же, узкой полоской, тянулись вдоль берега Залива, дома и отели Кино-Нуэво.

«Да… Залив Санта-Круз и остров Кукол выглядят отсюда совсем иначе, чем от дома Хесуса, или по пути до Альтарены!» – Макс посмотрел направо, где в туманной дали, подернутой легкой дымкой, круглился Санта-Круз и темнел на фоне воды и обнажившейся полосы прилива Остров, выглядевший отсюда не темной громадой, а всего лишь слегка конусообразным холмом, с плоской, словно специально срезанной кем-то вершиной. «А вот, Альтарены отсюда не видно… исчезла в дымке…» – Альберт показал в сторону уходящего вдаль холмистого побережья.

«Странно… Никаких развалин не тоже видно… один сплошной темно-зеленый фон…» – Альберт пристально вглядывался в открывавшийся пейзаж, – «А ведь оттуда, сверху, был прекрасно виден залив. Значит и развалины должны хотя бы угадываться нагромождением камней!» Как ни пытались друзья высмотреть хотя бы какие-нибудь признаки того, что они видели на острове Кукол, ничего увидеть им не удалось – ни развалин, ни лестницы, ведущей по склону к террасе над склоном с черепами и костями. «Создается впечатление, что это все растворилось в воздухе, точно так же, как растворились неизвестно где фотографии, сделанные на мной Острове, как растворился на выезде из города огромный грузовик, груженый валунами и бревнами…» – меланхолично подумал Том, все утро пребывавший в состоянии какого-то смутного беспокойства. Беспокойство и дискомфорт не отпускали его и сейчас.

«Вот это ты дал!» – восторгу Макса не было предела. Ральф выудил из чрева своего тактического рюкзака, морской бинокль. «Это ты что, его сюда припер из самой Англии?» Ральф, как ни в чем не бывало, пожал плечами, – «Ну да…», – как будто таскание больших морских биноклей через полмира, было для него совершенно обычным делом. Макс смотрел, как Толстый внимательно разглядывает Остров, высунув язык от напряжения. «Ну-как, дай погляжу» – он протянул руку к биноклю. Нет… Только темно – зеленые склоны, поросшие деревьями и кустарниками. И – покой… Безмятежный покой, нарушаемый лишь криками чаек, пролетающих неподалеку по своим делам.

«Мне кажется, что только мы видим эту параллельную реальность…» – недовольно произнес Ральф. «Мне временами, уже кажется, что все, что сейчас происходит вокруг нас и с нами, происходит под руководством чего-то неосязаемого, но сильного, как гравитация…» – Альберт посмотрел на остальных, – «…и эта гравитация прочно захватила нас и теперь не отпускает ни на шаг…»

«Все, что нас окружает – это галлюцинация! Или, что еще скорее – ложные воспоминания!» – нервно сказал Том, возвращая биноклю Ральфу, – «Мы выглядим полными придурками в глазах тех, кто нас окружает… вспомните изображение Луиса, когда Макс обратился к нему по поводу огней, которые он… да и мы все, видели на склонах этого чертового Острова… Мы – видели, а он – нет! Как такое может быть?» «Знать бы на все ответы… жить было бы не интересно…» – произнес Макс скорее для самоуспокоения. «Зато – спокойнее!» – вдруг почти истерично прокричал Том.

«Эй, дружище, ты чего?» – Макс удивленно уставился на него, – «Не ты один чуствуешь себя не в своей тарелке! Но – мы уже решили, что валим на родину в конце этой недели!» «Решили…» – огрызнулся Том, – «Все уже давно решено за нас! Решено этими гребанными куклами и прочей неживой чертовщиной!» «Том, хватит уже истерить!» – Ральф еще раз оглядел Остров и, не увидя там ровным счетом ничего, заслуживающего внимания, теперь укладывал его в кофр, – «Или ты хочешь соскочить раньше?»

«Да! Я уже устал от этих дурацких снов, которые преследуют меня уже недели три! Да! Я уже хочу уехать отсюда! Это ничем хорошим для нас не закончится!» – все, накопишееся и долго удерживаемое в душе у Тома теперь потоком выходило наружу. «Ну и вали к чертовой матери!» – вдруг заорал Ральф, швырнув о землю свой рюкзак, – «Разворачивайся кругом и чеши вниз по склону! Сам пойдешь, или импульс тебе придать ногой? Что ты ходишь и ноешь постоянно? Сам свои фотографии засунул черт-те куда и теперь сопли мотаешь на кулаки!» Ральф сделал шаг в направлении Тома. «А что ты?» – Тома понесло, – «Ну что ты?» – он развел руки в стороны, сделав движение навстречу, – «Что ты из себя корчишь босса? Не надоело еще? Или ты у нас мозг и Господь Бог?»

«Так, парни, хватит! Брейк!» – Альберт встал между ними, уперевшись в грудь каждому вытянутыми руками, – «Нам еще, помимо всего остального, еще осталось рожи друг другу разбить, причем выбрав для этого вершину горы, в нескольких километрах от городка, в открытом море! Романтично, не правда ли?» «Да… без этого общая картина нашей придурковатости в глазах окружающих, была бы неполной…» – Макс широко улыбнулся, взяв Ральфа за локоть и потянув в сторону от Тома, все еще стоявшего в воинственной позе.

«Сам ходить умею…» – Ральф дернулся, освободив свою руку, – «Реально бесит уже этот нытик! Сны у него… Тонкая душевная организация… Все, проехали!» Он надел на спину рюкзак и теперь стоял, глядя в сторону городка. «Ну, что делаем?» – поинтересовался Макс, – «Я предлагаю, пусть Том нас запечатлеет отсюда, где мы стоим, на фоне городка. На память, так сказать!»

Том, выпустив пар, немного успокоился и теперь со все еще недовольным видом полез за своими фотопринадлежностями, среди которых быд его старый добрый, легкий штатив. Штатив легко складывался и никогда не занимал много места. Он приладил фотоаппарат на штатив и теперь разглядывал бровку кратера, в поисках наиболее удачного ракурса для съемки. «Так, парни, построились!» – Том, приготовившись, поставил на выбраное место фотоаппарат на штативе – «Мне место оставьте!» Друзья встали в одну линию, развернув перед собой полотнище «Юнион Джека». Фотограф прицелился, выставив все так, чтобы получился наиболее эффектный кадр, взвел автоспуск, аппарат тихо застрекотал, заморгав зеоеным огоньком светодиода и Том, в два прыжка одолоев расстояние до друзей, занял свое место среди них. Аппарат щелкнул, запечатлев четверых молодых, здоровых и счастливых людей, в полном расцвете сил…

* * *

«Ну что, наверное, пора вниз?» – Альберт оглядел всех. «Пожалуй, нам пора…» – проронил Макс. «Жаль, что нельзя постоянно быть на вершине… На вершине ты всего лишь короткий миг…» – Альберт обернулся и, оглядел еще раз бровку кратера и лавовый язык, выползавший и провала на крутом склоне. «А ты, я вижу, понемногу становишься философом…» – вопросительно поглядел на него Ральф. «Наверное, начинает сказываться возраст…» – ответил Альберт. Ральф фыркнул и, неторопясь, зашагал вниз по склону.

Дорога, ведущая обратно, особенно – идущая под гору, занимает гораздо меньше времени. Ральф, идя впереди, подставлял под солнечные лучи свои часы, выворачивая руку под разными углами. «Что ты творишь?» – поинтересовался, видя его движения, Макс. «Зайчиков пускаю!» – ответил Ральф, – «Сигналю нашему доблестному капитану, что мы идем вниз, пусть подходит к берегу! Надеюсь, что он не заснул и нас видит!»

С катера мелькнул ответный зайчик и точка, сидевшая на носу, оживилась и нырнула под навес. «Слава Богу, кэп не спит!» – довольный Ральф опустил руку. Через некотрое время катер развернулся носом к острову и неспешно стал приближаться. «Эвакуация ненормальных альпинистов с острова пройдет без осложнений!» – Альберт, засмотревшись на морскую гладь, едва не влетел в спину Максу. «Осторожнее, дружище, мы с тобой еще не катались вдвоем по склону» – Макс острожно придержал друга, – «Идем осторожнее, если не хочешь ноги переломать!»

Прошло совсем немного времени и они, преодолев последние метры склона едва ли не бегом, выскочили на пляж. Катер так же, не заставил себя долго ждать и через несколько минут, тоже ткнулся носом в прибрежный песок. «Капитан, если вы не возражаете, мы немного искупаемся! По дороге вверх, случайно вспотели, как ломовые лошади!» – Макс внимательно поглядел на кэпа. «Господа желают принять морскую ванну?» – в тон ему ответил Игнасио. «Именно так! Мы скорее, не лмовые лошади, а – скаковые!» – согласился Ральф. «Извольте! Весь пляж в вашем распоряжении!» – капитан сделал широкий жест рукой.

Друзья, не став придерживаться лишних условностей, сбросили всю одежду, оставшись в чем мать родила и попрыгали в воду. «Эх… хорошо!» – Альберт, оттолкнувшись от дна, взлетел по красивой дуге и нырнул, подняв соленые брызги. Ральф флегматично отплыл метров на двадцать от берега и теперь лениво работал руками и ногами, стараясь удерживаться на месте. Макс, тихонько погрузившись, несколько метров проплыл под водой и вынырнул недалеко от Ральфа. «Что, дыхалки не хватило?» – поинтересовался он, едва голова Макса показалась из воды. «Я и не планировал плавать на дальность!» – ответил он, отплевываясь и шумно дыша.

Том, сделав несколько кадров с купающимися друзьями, положил свой кофр на нос катера и теперь остророжно входил в воду. Зайдя по грудь, он размахнулся руками и скрылся под водой. «Удивительно, но медуз нет!» – вынырнув, сказал он. «Медузы охотились за нашим Громилой! Ему и мерещились кресты незадолго до этого!» – Ральф, доплыв до берега, теперь выходил на берег, по пути отряхивал с себя воду.

«Господа, я стесняюсь спросить, вы есть не хотите?» – обратился к купающимся друзьям Игнасио. «Черт возьми! Я совсем забыл про еду!» – удивился Макс, норовя доплыть до минимальной глубины и выползти на песок, подобно тюленю. «Я бы тоже был не против! А если честно – то очеь даже за!» – Альберт вышел на песок и теперь стоял, разведя руки в стороны и стараясь как можно быстрее обсохнуть.

«Пока вы поднимались на гору, я наловил немного мелочи… Можно устроить небольшой пикничок!» – капитан ногой подтолкнул к борту небольшое ведерко, в котром лежало с десяток среднего размера скумбрий. «О, капитан, да вы просто гений!» – Макс восторженно поднял вверх оттопыренный большой палец, – «Мы готовы оказать посильную помощь в его приготовлении!» «Отлично!» – произнес Игнасио, – «Тогда обсыхайте и беритесь за ножи! Газовая плитка и сковорода наготове!» «Тогда, наверное, не будем отходить в море, а приготовим все это прямо здесь, пока палуба стоит твердо!»

Они, быстро обсохнув, одели на себя минимум одежды, и принялись поторошить пойманную рыбу, отправляя потроха на корм мелким крабам, сидевшим среди камней. Капитан споро нарезал приготовленные тушки и вскоре они зашипели, брызгая маслом, на сковородке, поставленной на портативную газовую плитку. Плитку, предусмотрительный Игнасио поставил на носу катера. «Предлагаю сделать так – приготовим рыбу здесь, а есть ее будем в открытом море!» – кэп, переворачивая куски рыбы на сковороде, показал рукой в сторону простора Калифорнийского залива. «Заметано!» – Альберт помыл в морской воде ножи и раздал их хозяевам.

Рыба была приготовлена быстро и друзья, оттолкнув совместными усилиями катер от берега, запрыгнули в него сами. Они отряхнули с ног песок и одели обувь, после чего, взяв из термоконтейнера по бутылке пива, расположились вдоль бортов, наблюдая, как Игнасио Ортега выводит катер задом в сторону открытого моря. Капитан, добавил газ и катер довольно быстро отошел метров на тридцать от берега. Затем, он переключил мотор и, снова добавив газу, по красивой дуге, оставив за кормой облако мелких пузырьков в воде, вывел суденышко носом в залив.

Они отошли от острова километра на полтора. «Сеньоры, прошу обедать!» – Игнасио уже освоился в общении с друзьями и теперь лишь отдаленно напоминал того хмурого и немногословного капитана, который так им не понравился на первый взгляд. Капитан бросил за борт небольшую щепку, определяя направление течения. Щепка медленно переместилась в сторону носа. Катер лег в дрейф. «Течение есть, но, пока обедаем, далеко не снесет!» – капитан проводил ее взглядом.

Компания потрясающе пообедала с видом на городок, мимо которого его неспешно проносило прибрежное течение. На столе появилась бутылка виски. «Чивас…» – капитан повертел ее в руке – «Под такой стол, пятьдесят граммов, не больше, я ведь на работе, черт возьми! Но, под такие блюда… Это выше моих сил, отказаться…» Игнасио извлек из небольшого, лакированного ящичка, набор стеклянных стаканчиков для текилы, – «Извините… виски в наших краях сравнительная редкость, все тянутся к местному колориту! Текиле, или пульке, например…» «Да мы как-то на этот счет без особых условностей!» – Ральф одобрительно кивнул.

«Ну что, настала пора править к берегу?» – спросил Игнасио, когда вся компания пообедала, а столовые приборы и грязная посуда – были убраны со стола. «Да, капитан! Нам еще нужно собираться в обратный путь! По всей видимости, наше пребывание здесь, в вашем славном городке, подходит к своему завершению…» – Альберт скинул к голове руку с двумя вытянутыми пальцами, отдавая честь.

«Да… быстро время летит…» – Игнасио согласно кивнул – «Останутся со временем, лишь воспоминания и пожелтевшие фотографии…». «Капитан, с первого взгляда и не скажешь, что вы настолько склонны к лирике…» – Макс переглянулся с Ральфом. «Бывает и такое… Нечасто, особенно, учитывая нашу работу… Ребята с севера приезжают сюда как следует жизнь прожечь, остальное им неважно – они платят деньги… Но – иногда бывает…» – усмехнулся кэп, правя в направлении городка.

Примерно через полчаса, катер Игнасио Ортеги пришвартовался у рыболовного пирса. Альберт, Ральф, Макс и Том – на прощание, по очереди обнялись с капитаном – «Спасибо, сэр! Морская прогулка была удивительна! Жаль, что пока не увиделись с Родриго и Карло! Если мы не увидим их до нашего отъезда, то передайте подалуйста от нашего имени огромный привет и благодарность!» «Как скажете, сеньоры! Передам обязательно» – согласился Игнасио.

Они сошли на берег и зашагали в направлении уже ставшего почти родным отеля «Кино Бонито». «Что будем делать сегодня вечером?» – поинтересовался Том, немного пришедший в себя после содержательного обеда, хотя ощущение чего-то тяжелого и гнетущего не покидало его ни на минуту. «Наверное, сегодня вечером никуда не пойдем, может быть, немного прогуляемся перед сном… Нужно понемногу паковать вещи!» – Альберт был тих и задумчив, – «Да… что-то я подустал уже от нашей несколько затянувшейся экспедиции…»

Глава двадцать пятая

Обрушится с небес меч слепой, на головы и правых и виноватых и не станет ни праведных, ни грешных, все переплавятся в котле Очищения…

Уставшие после содержательного дня и удачного восхождения на вершину Алькатраса, они, наедине со своими мыслями, брели по бульвару Акапулько. Было хорошо. Знакомые местные жители говорили, что сентябрь в этом году удался на славу. Тихий, теплый и спокойный, без характерных в это время года внезапных, коротких шквалов. Город жил своей повседневной жизнью, сидя в многочисленных кафе, лежа на пляжах и куда-то все время перемещаясь по своим делам. За время своего пребывания здесь, друзья уже успели загореть и, теперь по цвету кожи, совершенно сливались бы с местными, если бы не выгоревшие на Солнце светлые волосы Ральфа и Тома.

Раздались вступительные аккорды «Призрака Оперы» в исполнении «Найтвиш». Том вздрогнул и поморщившись покосился на телефон. Айфон оглашал вечернюю улицу аккордами металлических партий в исполнении Эрно Вуоринена и, что есть силы, трясся в руке, движимый вибросигналом. На экране светилась банальная надпись – «Цветочек Мелинда». Но вместо радости от общения с близкими людьми, он почувствовал, как холодеет лицо и покрывается липким, холодным потом.

Том созванивался с женой буквально полтора дня назад. Мелинда говорила, что они со Сью безумно соскучились и спрашивала, когда наконец, закончится их экспедиция. Он ее успокаивал, как мог, говоря, что уже взяты билеты на самолет на конец этой недели. Жена говорила, что её замучили кошмары по ночам, где ей снились индейцы в боевом раскрасе, стреляющие из луков и метающие во врагов томагавки, которые почему-то с завидной постоянностью летели в их сторону. Малышка пролезла под локтем у мамы, всхлипнула в трубку и спросила, когда приедет папа.

Нехороший червячок шевельнулся в душе – «Ну вот… сны не бывают без смысла… Я же сказал ей, что скоро приеду…» «Алло, Любимая!..» – он поднес телефон к уху. Сначала телефон молчал и лишь слабый шорох помех говорил о том, что он все же работает. Затем, вместо привычного воркования соскучившейся и любящей жены, по ту сторону эфира, вначале послышалась какая-то возня, как будто упавший телефон, кто-то поднимал с пола, а немного погодя, трубка взорвалась звуками. Мелинда плакала навзрыд.

«Малыш, что случилось?» – стараясь сохранять самообладание, сказал Том, плотнее прижимая телефон к уху и сделав пару шагов в сторону от друзей, которые тревожно уставились на него. «Так… Успокойся! Что случилось?» – он сделал неуклюжую попытку привести ее в чувство, – «Ты можешь нормально объяснить, что такое?». Но все это было бесполезно.

Мелинда лишь всхлипывала, а при попытке заговорить, снова срывалась на плач. «Мелинда, черт возьми! Что случилось?» – уже не стесняясь, заорал Том на всю улицу так, что случайные прохожие стали оборачиваться. Друзья остановились прямо посередине бульвара, глядя на Тома. «Так… теперь очередь нашего фотохудожника…» – промелькнула мысль в голове у Макса. Начало разговора не предвещало ничего хорошего. Мелинда, немного опешив от подобного поворота событий, по-прежнему всхлипывая, стала сбивчиво рассказывать, как они пошли гулять по улице. И что случилось потом.

Они вышли прогуляться. На улице было тихо и лишь ветер шумел в кронах деревьев, росших по краям тротуара. Линда с малышкой Сью остановились, потому что дочка захотела пить. Она достала из ранца, висевшего за спиной бутылочку с зеленой бабочкой и стала ее поить. Малышка Сью напилась, но при этом, облилась водой. Линда отановилась и опустилась на колено, чтобы вытереть ей личико.

Белый, испачканный какими-то размазанными пятнами, наподобие пятен крови и красными брызгами мотоцикл, мчался прямо на них… Он мчался совершенно беззвучно, как будто, не касаясь земли и лишь подъехав почти вплотную, заревел так, что они чуть не оглохли. Мотоцикл взревел, поднимая за собой зловеще – серый шлейф пыли. За рулем мощного спортивного байка, был мотоциклист, весь в черном, на нем был блестящий шлем, с белым пером, приклеенным прозрачным скотчем на затылке. Лица его не было видно, лишь белели на темном фоне, оскаленные клыки на опущенном стекле…

Мотоциклист резко затормозил, не доехав до них каких-то двадцать метров, оторвал руку от руля и немного приподнял стекло, открыв лицо, искаженное дикой злобой. «Я же говорил им, чтобы они не совались на эту террасу! Не их это дело, этих мелких и подлых людишек! Зачем они потревожили покой мертвых! Эти дураки разбудили их, чертовы гринго! Какого дьявола, они суют свой нос туда, куда их не просят! Ну так получайте! Получайте и вы, родственники и дети проклятых незванных пришельцев! За все! За то, что не удержали своих глупых близких, у своих юбок! За наших поруганных предков! За все!» – орал он, оскалив зубы и поставив мотоцикл на заднее колесо, налетел на них, с дочкой.

* * *

«Что со Сью?» – закричал Том, совершенно не обращая внимания на тех, кто находился вокруг. Мелинда, немного взяв себя в руки, расскзала, что сама отлетела от мотоцикла, потому что получила удар в лицо ногой, обутой в тяжелый ботинок в заклепках и на массивном протекторе, а бешенно вращающееся переднее колесо врезалось малышке в голову, затем добавив по телу боковыми дугами. «Что со Сью?» – Том заорал в трубку повторно. Мелинда, всхллипывая сказала, что Сьюзан отвезли в больницу.

«Тяжелая черепно-мозговая травма» – об этом ей сообщил доктор, который явно не был настроен приукрашивать общую картину – «Надежда на то, что дочка останется живой есть, но очень небольшая… Она находится в коме. Остается надеяться на то, что здоровый организм малышки справится с испытанием, выпавшим на его долю… Ей проводится искусственная вентиляция легких.» «Что еще сказал доктор?» – спросил Том и невольно удивился своему охрипшему голосу. Жена сказала лишь, что врачи, наложив ей на лицо с десяток швов, не стали больше разговаривать, а отправили в палату, со словами – «мы сделаем для Вашей дочери все возможное…»