Текст книги "Там, где обитают куклы... (СИ)"

Автор книги: Алексей Кулецкий

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 27 страниц)

Над темнеющим горизонтом, со стороны пустыни, стало подниматься зарево. Сначала – неяркое, а затем – оно стало разгораться все ярче и ярче. Прошло еще немного времени и вот, на почти безоблачном небе, в окружении слабого золотистого, но безжизненного сияния, показался узкий, хищный серп новой Луны, словно готовый воткнуться в эту высушенную безжалостным Солнцем землю.

«Сегодня и в ближайшие несколько дней, прилив достигнет максимальной высоты» – доктор показал на наш естественный спутник, – «А эта рыба как раз, иет только в такое время. Раньше он заканчивал свои бега еще в начале лета, но теперь, то ли климат меняется, то ли еще что-то… Или природа сошла с ума, но теперь он начинает свой ход позже и, соответственно, позже заканчивает – в этом году – уже сентябрь… Но – это, наверное, его последние «бега» в этом году».

«Его что, еще и заготавливают впрок?» – спросил Том, когда Габриэль, включив правый поворот, вывернул руль, сворачивая на довольно приличную грунтоввую дорогу. «Да, конечно!» – согласился доктор, крутя руль и объезжая выбоины и ямы, – «Вы мне скажите, разве можно не заготовить что-либо в некотором количестве, если это «что-либо» само прыгает к вам в руки?»

«Да… тут уж грех не наловить…» – поддержал его Макс. «Его начинают обрабатывать прямо на пляже!» – доктор вглядывался в петлявшую по пустыне дорогу, – «В копченом виде он очень хорош! Попробуете сегодня и оцените!» «Безусловно оценим! Не у всех есть такая возможность!» – Том открыл кофр с фотопринадлежностями и повертел в руках свой фотоаппарат, проверяя его настройки.

* * *

Дорога плавно огибала залив Санта-Круз, то подходя почти к самой воде, то немного отдаляясь от нее. Теперь остров из далекой горки, где-то на горизонте, превратился в уже знакомую, лежащую на боку темную конусообразную громаду, отражавшуюся в похожей на темное зеркало и высоко поднявшейся в прилив, водной гладью. Машина, не спеша переваливалась в неглубокой колее, змеившейся среди пустынной растительности. Кое-где над местностью возвышались столбы огромных кактусов, расставивших в стороны свои боковые руки – побеги, в предзакатном полумраке напоминавших каких-то причудливых существ, застывших в ожидании чего-то.

Довольно быстро темнело и скоро о прошедшем дне напоминало лишь тусклое, красноватое зарево, полыхавшее остатками солнечных лучей где-то над Тихим океаном. Хищная Луна сменила цвет с красноватой на оранжевую и постепенно заползала на вечернее небо. Габриэль не стал скромничать и сразу включил дальний свет, вместе со светодиодной люстрой на крыше, озаривший местность на пару сотен метров вперед. Они уже почти обогнули залив Санта-Круз вокруг, по берегу и теперь остров темнел на фоне тускло-красного неба. На темном фоне внезапно вспыхнул тусклый желтый огонёк. Потом – еще один и еще… Огоньки выстроились в гирлянду, уходившую вверх по склону. На самом верху они расходились в стороны и терялись где-то в лесу.

«Я не понял… Это кажется только мне, или это видят все?» – произнес одними губами Макс, не переставая глядеть в окно и тихонько ткнул локтем в бок Альберта, сидевшего рядом и прикрывшего глаза. Он думал о чем-то о своем. «Чего? Что видно? Что кажется?» – спохватился Альберт, безжалостно вынутый из собственного внутреннего мира. Он повернулся в направлении взгляда Макса и уставился на остров расширившимися глазами. «И давно?» – поинтересовался он, на мгновение повернувшись в сторону Макса. «Да я вот смотрю уже минут десять…» – Макс кивнул в сторону острова.

«Том, погляди!» – Макс тихонько ткнул в бок локтем и Тома. Том оторвался от окна, в темноте которого тщетно силился угадасть наличие каких-либо знакомых предметов. Но темнота была плотной, новая Луна давала мало света, и это ему слабо удавалось. Том повернулся в ту сторону, в которую показывал Альберт. «С ума сойти!» – он приник к стеклу, навалившись на Макса. «Что вы там возитесь?» – Ральф, вернувшись в реальность из своих мыслей, в которых он снова и снова обыгрывал свою предстоящую, вероятно, малоприятную встречу с Алисией, девушкой, к которой его начинало тянуть все больше и больше. «Посмотри направо!» – негромко произнес Макс, и взглядом показал в сторону залива. Ральф тоже прильнул к темному стеклу. Гирлянда огней на Острове сияла в полную силу. Огни разгорелись и теперь было видно, что это костры, которые кто-то развел вдоль дороги, ведущей на вершину.

«Странно, а ведь когда мы там были, никаких следов от костров мы не видели» – шепнул ему на ухо Макс. «Да… никаких…» – согласился Ральф, – «Кукол было по пути валялось полно, а вот углей – нигде не было!» «Что вы там увидели, парни?» – спросил, заметив их движение доктор. «Габриэль, а скажите, на острове тоже кто-то ловит рыбу?» – Том внимательно посмотрел на него.

«Не знаю, парни…» – подал плечами доктор, – «Там вообще никто не живет. Раньше там жил один, выживший из ума субъект, натащивший, как говорят, туда кукол и различного мусора со всей округи…» «О субъекте мы слышали…» – произнес Макс, продолжая глядеть в темноту. «И что же вы такого слышали?» – Габриэль посмотрел на них через зеркало заднего вида. «Примерно то же самое, что и вы сказали… И то, что у этого места не очень хорошая репутация…» – Макс встретился с ним взглядами. «Вообще вы совершенно правы, репутация у этого места не очень хорошая… А я – материалист. Моча, кровь, температура, кости и мышцы со слизистыми оболочками – вещи отнюдь не метафизические, а вполне реальные. Мне сама работа не дает летать где-то в облаках» – Габриэль выкрутил руль и машина, сильно вильнув в колее, выехала на более-менее прямой участок.

«Мы в общих чертах в курсе…» – снова, буквально выдавил из себя Альберт – «Просто, вот сейчас, когда мы с вами здесь едем, на острове горят костры. Кто бы из мог разжечь в это время?» «Какие еще костры? Парни, что с вами? Может быть, это в темном окне отражается панель приборов?» – Габриэль с недоуменным выражением на лице повернулся к ним, по пути поглядев на смотрящего в темное стекло Ральфа. «Как это, какие?» – Ральф оторвался от стекла и, в свою очередь, в упор уставился на доктора, – «Вот сейчас, на острове горят, судя по всему, ритуальные костры!»

«Парни, не пугайте меня! Что на вас повлияло так? Какие еще костры на этом острове? Туда ведь не загнать по доброй воле никого, за исключением того полупомешанного индейца, или таких же, ненормальных искателей прриключений! Да, бывало, заносила туда нелегкая отдельных персонажей, не спорю. Но чтобы какие-то костры… Тем более – ритуальные, как Вы говорите…» – доктор, проследив направление их взглядов, с несколько вызывающим смешком ткнул пальцем в сторону острова. «Какие там могут быть костры? – он еще раз показал в ту же сторону, – «Все черно и мертво, как, наверное, те куклы, которых этот дурак полупомешанный собирал!»

«Они что здесь, все сошедшие с ума?» – подумал про себя Макс – «Доктор вроде бы с виду нормальный, в зеркале отражается и тень от себя отбрасывает. И на Солнце находиться ему не больно…» – Том внимательно посмотрел в спину Габриэля. «Или это происходит только с нами?» – внезапно посетившая его догадка неприятным холодком пробежала по телу, – «Только с нами, после того, как мы побывали на этом чертовом острове… Вот почему, все, кто знал, говорили, что искатели приключений приезжали оттуда другими людьми… Мы стали способны общаться с нежитью? Или нежить уже прочно держит нас под своим контролем? Периодически напоминая о своем присутствии рядом…» Несмотря на теплый вечер, Том поежился, как от набежавшей холодной волны.

«Альтарена!» – торжественно провозгласил доктор, показывая на поблескиващие в лунном свете ровные прямоугольники запруд, в которых хранилась пресная вода, – «Вот они, бассейны! Осталось немного, скоро будем на месте!» Дорога с небольшим уклоном спусткалась к морю.

* * *

Пляж в Альтарене встретил их несколькими десятками костров, врочем, горевших на таком расстоянии друг от друга, что никакой скученности и толчеи не было и в помине. Луна уже влезла почти в зенит, словно знанесенный над головами узкий, раскаленный нож и слабо светила над округой своим мертвенно – желтоватым светом. Зато звезды горели, как никогда, казалось, раньше, а Млечный Путь, могучей белесой полосой сиял, рассекая черное небо на две, почти равные части. «Теперь становится понятным, почему в полнолуние всякая нежить стремиться вылезти из своих нор… Новолуние, на мой взгляд, ничуть не лучше в этом роде, но раскручено немного меньше… Свет Луны – это мертвый свет… как раз, для таких…» – Том внимательно посмотрел на желтоватый, с темными пятнами, остроконечный серп, висевший почти над головой в окружении желтоватого ореола.

Хотя уже была ночь, но было довольно светло. Том представил себе, как, освещенная мертвенно – желтым светом, сотрясая кусты, в тени скрюченных пальцев засохших деревьев, или из-под корней вывороченных пней, выползает на Острове разная нежить, и спешит на свой шабаш, по дороге, освещенной огнями костров, разложенных чьими-то, невидимыми постороннему глазу, стараниями.

Куклы с оторванными когда-то жестокими детьми, или отвалившимися от возраста, ногами и руками, ползут, клацая от злобы ко всему живому, пластмассовыми, холодными зубами, по тропинке, в направлении развалин, цепляясь зубами за стебли трав и ветви кустов, а бесчисленные ноги и руки, перебирая маленькими, мертвыми пальчиками, извиваясь и запутываясь в траве, мешая друг другу, тоже стараются не отставать от них… Зачем и куда они ползут, Том представить себе не успел. Его окликнул Ральф – «Том, дружище, хватит там медитировать наедине с собой, давай лучше подключайся, нужно костер развести!»

Они довольно быстро соорудили костер, на следах старого кострища. «Доктор, я смотрю, у вас здесь уже многолетнее место?» – поинтересовался Макс, поливая сложенные пирамидкой нарубленные доски, жидкостью для розжига. «Да, мы ездим сюда не первый год…» – Габриэль вглядывался в набегающие волны, в которых уже начинали серебриться первые небольшие рыбы – «Скоро начнется… Рыба уже подошла…Ждет, когда прилив будет максимальной высоты!» «Интересно, как они распознают высоту прилива?» – Альберт снял кроссовки и по щиколотку зашел в теплую воду. «Может быть, силу течения к берегу чувствуют, может быть чувствуют что-то еще…» – доктор пожал плечами, встав рядом с ним и глядя на набегающие небольшие волны.

«Понемногу начинается!» – Габриэль показал на кромку прибоя. По мокрому песку поползли, поблескивая серебристыми боками в свете Луны, первые рыбины. «И мы тоже начинаем?» – уже находясь в власти охотничьего азарта, поинтересовался Том. «Подождем еще немного… Это всего лишь передовой отряд… Пусть ползут! Полюбуйтесь пока!» – доктор невозмутимо стоял в воде и глядел на волны, легко поддев ногой и чуть подбросив вперед, ползшую мимо в направлении пляжа, рыбку. Видно, как с каждой волной, набегающей на песчаный пляж, масса подошедших к берегу рыб, возрастала. Черные волны тускло серебрились изнутри множеством рыбьих тел. Но массового набега еще не было. Вся масса, застыв в волнах, в нескольких метрах от пляжа, словно ждала соответствующую команду от Того, кто прятался от посторонних глаз в мрачных глубинах.

Том уже успел сбегать к машине и теперь упражнялся в своем мастерстве, перемещаясь по пляжу вокруг них, в поисках наиболее эффектного кадра. Темноту ночи, разбавленную слабым лунным светом, периодически разрывали огни фотовспышки. «Смотри, вроде немного ожил… Хоть на человека станвится похож…» – Ральф подошел к Максу и показал в сторону забывшего на время о всех своих невзгодах, Тома. «Человек занят любимым делом, не мешай ему… Он и так, какой-то странный стал после нашей поездки на этот Остров…» – Макс придержал Ральфа за рукав.

Наконец, видимо, прилив стал максимальным. Где-то там, в толще воды прозвучала секретная команда и рыба пошла. Сплошной массой. Волны накатывали одна за другой, а на берег, толкаясь и мешая друг другу, стали выскакивать серебристые рыбы. Множество рыб. Сверкая чешуей, и извиваясь, ползут по песку. А волны доставляют на пенистых гребнях все новые и новые партии желающих продолжить свой род на песчаном берегу. «Вот он, пресловутый «набег грюньона» начинается! Пора начинать и нам!» – доктор первым запустил обе руки в шевелящуюся массу.

Берег моря пришел в движение. Рыба серебристой лавиной пошла на берег, а люди ждали ее, стоя в пене прибоя. Охотничий азарт овладел всеми, кто был на берегу. Мужчины с шутками, смехом собирают прыгающих рыб и несут к кострам. Жены, дочери и сестры, сидящие у костров, их потрошат и коптят. Ни сетей не надо, ни удилищ. Все, кто приехал сегодня в это место, рыб ловят руками!

«Это обязательное условие – ловля руками! Сети запрещены. Строжайше!» – перехватив взгляд Макса, наблюдавшего за ловлей, сказал доктор. «И что, за этим следят?» – поинтересовался Макс. «Да, обязательно!» – ответил Габриэль, – «Я уверен, что несколько полицейских машин уже дежурят на пляже с самого утра, не привлекая к себе усиленного внимания». «И какие санкции за нарушение? Ведь я же могу в теории, разумеется, взять и наловить их сетью!» – подошедший Альберт положил возле костра несколько трепыхающихся рыб.

«Можете, не спорю. Но я – законопослушный гражданин… мне это не нужно, да и так – гораздо увлекательнее» – произнес доктор, – «А санкции… Ну прежде всего, вы лишитесь всего своего улова – это точно, а потом… штраф в несколько тысяч песо неплохо ударит по вашему карману, если конечно, вы не миллионер… Я думаю, что в любом случае, это не стоит того… Гораздо дешевле и надежнее, все оформить соответствующим образом и ловить так, как разрешено. Плюс – согласитесь, впрочем, я повторяюсь, это весьма необычно – ловить только руками!»

* * *

«Грюньон – это рыба из семейства атерин, что-то сродни сардинам» – доктор, до отказа забив два больших пакета рыбой, теперь оседлал любимого конька и увлеченно рассказывал об очередно поедставителе местной фауны. Теперь он вооружился острым ножом и проворно потрошил свой улов. Друзья тоже не остались в стороне и, как могли, теперь помогали Габриэлю.

Он, тем временем продолжал – «Живет она в Тихом океане, у берегов Калифорнии, заходит сюда, к нам, в Море Кортеса, да и по берегам Мексики встречается довольно часто. Он массово идет на нерест каждый год с марта по август в новолуние или, наоборот, в полнолуние, в это время прилив достигает наибольшей силы. В последнее время природа, как я уже говорил, буквально сходит с ума, рыба стала идти даже в сентябре!»

Довольно быстро, впятером обработали весь улов. Доктор достал из багажника машины приспособление для копчения рыбы. «Сейчас мы сделаем все в лучшем виде! А именно – в копченом, мясо грюньона – потрясающе вкусное! Не пожалеете!» Он высыпал в металлический ящик из мешка древесную стружку и стал выкладывать на решетку рыбные тушки. «Смысл этого действия…» – Габриэль поставил ящик на огонь костра, – «Вместе с волнами рыбы выбрасываются на сушу. Самки роют в песке норы. Причем – закапываются в песок почти вертикально, хвостом вниз. Вы все видели – лишь рыбьи головы по грудные плавники торчат из земли. Так вот, в этих песчаных норах грюньоны откладывают икру, а самцы, которые ползают вокруг самки, тут же её оплодотворяют. Все это они успевают проделать за 20–30 секунд, между двумя волнами. Нужно отметить, что в этом бедламе, который творится вокруг, они справляются неплохо».

Ящик на огне стал нагреваться и из него понемногу потянулся ароматный дым. Они открыли по бутылке пива и расселись у костра. Огонь, слегка придавленный ящиком для копчения, разгорелся нова и теперь – отбрасывал причудливые тени на окрестности и на лица собравшихся. Доктор, сделав большой глоток, закурив тонкую сигаретку и, с удовольствием выдохнув сизоватый дымок, продолжил – «Икринки будут развиваться в течение примерно двух недель, здесь, в теплом песке на глубине пяти сантиметров в кучках до двух тысяч штук… Ровно через две недели, во время такого же высокого прилива, волны смоют их в море. И тут же, без особых проволочек, из икринок выйдут личинки!»

«Габриэль, а почему через две недели, а не раньше?» – Ральф воткнул свой швейцарский армейский нож в песок, очищая от жира и чешуи. «Потому, что лишь дважды в месяц, вскоре после новолуния и полнолуния, прилив достигает наибольшей силы» – доктор тоже стал оттирать свой рыбацкий нож, – «Вы ведь, наверное, знаете, что приливы вызываются притяжением Луны, и не только Луны, но ещё и Солнца». «Ну да… примерно так мы себе все и представляли!» – усмехнулся Альберт.

«Здесь дьявол, как говорится, кроется в деталях…» – доктор оценил юмор, – «Прилив этот прпавда, не обычный, который происходит два раза в сутки. Эти приливы называют «сизигийными». Смысл этого в том, что приливы бывают наибольшими только тогда, когда Луна и Солнце тянут к себе океан в одном направлении, когда, они находятся в так называемом «сизигии» – воображаемой линии по одну или по обе стороны от Земли. Тогда силы их притяжения складываются вместе и действуют согласно. По этой причине, как раз в такой, «сизигийный» прилив, морская вода поднимается особенно высоко и далеко проникает на сушу. Собственно, с ней рыба и набегает на берег».

«Все, кто вокруг этого кормится, будут сыты… Представляю, сколько любителей дармовой еды слетится сюда!» – Том сделал кадр, запечатлев сидящих у костра. «Да Том, вы совершенно правы!» – доктор допил свою бутылку и воткнул ее в песок возле костра – «Желающих бесплатно пообедать будет более, чем достаточно! Это и крабы, и рыбы, и птицы… Много желающих… Много икры и смоет обратно, в море… Но, вы видели – рыбы много и каждая из них мечет по паре тысяч икринок… Так что, выживаемость вида будет обеспечена!»

«Ну хорошо, прилив прошел и что двльше?» – поинтересовался Альберт, когда они вместе с Габриэлем вынули готовую рыбу и заложили следующую партию. «Все довольно просто – в последующие дни прилив слабеет, так как Солнце и Луна по отношению к Земле перестанут быть на одной линии» – доктор отряхнул руки, – «Наступает время так называемых, низких приливов, поскольку сила притяжения уже не та. Это случается обычно, когда Луна находится в своей первой, или последней четверти. Тогда море не заливает спрятанные в песке икринки. А песок, хоть и не заливается, но остается влажным и хорошо прогревается Солнцем. Наши светила опять окажутся на одной линии примерно через две недели и новый высокий прилив смоет в море закончившую развитие икру. Там, собственно, из икринок выйдут мальки и через некотрое время все повторится снова…»

«Местный народ с нетерпением ожидает нереста» – доктор, дождавшись, пока первая партия копченой рыбы немного поостынет, раздал друзьям по одной, – «Угощайтесь!» Они дружно подставили одноразовые тарелки, которые захватил с собой предусмотрительный Альберт. Габриэль разломил рыбью тушку вдоль хребта и отправил кусок в рот. «Этот нерест в обиходе называется «набегом». Раней весной здесь вообще запрещено всякое рыболовство: у местных рыб начинается сезон размножения» – доктор с аппетитом жавал белое мясо, – «Но, согласитесь лов грюньона скорее забава и веселое развлечение. Хотя и неплохое подспорье в домашнем хозяйстве – его можно довольно много заготовить – и накоптить и заложить засоленным в домашний холодильник. Местные власти добычу грюньона не запрещают, но с одним непременным условием: ловить только руками!»

«Начиная с ранней весны и до самой осени атерина регулярно отправляется на нерест» – доктор вытряхнул истлевшие опилки из ящика в костер и насыпал новых, – «Многие туристы регулярно собираются на ночном калифорнийском пляже для наблюдения за массовым нерестом данного вида. Но – нам с нами крупно повезло, мы – счастливые обладатели специальных лицензий на лов! Так что, будет что вам вспомнить, по приезде домой!» Ральф с благодарностью посмотрел на Габриэля – «Из Вас бы вышел успешный зоолог, уровнем не ниже нашего Дэвида Эттенборо!» «Благодарю Вас, Ральф, но я увы, пошел по несколько другой дорожке…» – доктор положил на тарелки еще по одной рыбе.

В трудах и заботах ночь прошла незаметно и на востоке стало подниматься зарево наступающего нового дня. «Спасибо Вам, доктор! Вы для нас настоящая находка! Вряд ли мы пережили такое приключение без вашей помощи!» – с чувством произнес Макс. «Да не за что!» – парировал Габриэль, – «Возьмите пару рыб для вашего пострадавшего друга! Ему тоже пригодится фосфор в организме!»

Они завернули с десяток копченых и ароматно пахнущих рыбин в целлофановый пакет и стали собираться в обратную дорогу. Зарево нового дня разгоралось все ярче и ярче. Они убрали за собой место и вскоре машина запетляла по дороге в обратный путь… И снова они видели Остров, в лучах рассвета приобретший золотистый оттенок. Остров был безмятежен, безмятежной и спокойной казалась вода залива Санта-Круз.