Текст книги "Аспект силы (СИ)"

Автор книги: Алексей Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 30 страниц)

– Стереотипный шаблон поведенческих реакций.

– Да-да, конечно же ты знаешь. Сколько тебе лет, дитя?

– Одиннадцать.

– А мне триста сорок три, я старше тебя больше чем на три века. Но все никак не могу привыкнуть, что каждый из юных патрициев ныне умом, сообразительностью, памятью и способностью усвоять информацию является тем, кого во время моей молодости называли гениями. В некоторых моментах, Деймос, ты способнее и сообразительнее меня, но при этом не ориентируешься в простейших вещах, для которых нужно обладать мудростью – что есть сплав не только интеллекта и эрудиции, но и умения анализировать жизненный опыт, а также оценивать поступки других не только с точки зрения логики, но и подавляющих ее эмоций. Ты это понимаешь?

– Теперь понимаю.

– Эх, а мне чтобы это понять, понадобилось больше ста лет, – по-старчески вздохнул дон Диего. – Так вот, Деймос, я к чему веду – ты можешь по-прежнему противопоставлять себя остальным, презирая как бессловесный охлос, но их здесь больше, так что они ответят тебе не меньшим презрением и ближайшие годы превратятся для тебя в нескончаемую борьбу со всем инкубатором. Как говорится, если ты плюнешь в народ – он утрется, но если народ плюнет в ответ, это станет большой проблемой. Кроме того, подобная обособленная позиция превосходства грозит тебе непониманием с учителями и наставниками – ведь в инкубаторе к нобилитету кроме меня принадлежит всего несколько человек. И поверь, видя твою позицию, наставники будут тебя ненавидеть не меньше чем остальные инфанты, а скорее всего даже больше. Но если ты поступишься своей гордыней и начнешь относиться к остальным как к равным, твои проблемы решатся, хотя это будет долгий путь. Либо же ты можешь использовать свое новое имя, чем можешь сразу помочь Рите – никто не осмелится обвинить ее в ереси, если ты прикроешь авторитетом опекающего тебя протектора.

– Почему вы решили, что он меня опекает?

– Он дал тебе свое имя, а кто еще может таким похвастаться? Теперь пойдем, вас ждут на уроках, где я объявлю о назначенном для всех причастных наказании, – дон Диего поднялся и через секцию наставников вывел нас в лекторий, вновь остановив уроки. Поднялись мы на привычные места, заранее окруженные пустым пространством и едва присели, как дон Диего заговорил.

– С прискорбием хочу отметить, что у нас произошло чудовищное нарушение правил поведения.

После такого начала от командор-маршала все присутствующие в аудитории двенадцать сотен воспитанников затаили дыхание.

– Вчера вечером инфанты седьмого отряда Паула, Летиция и Дебора на фоне личных неприязненных отношений применили к своему товарищу по отряду инфанте Рите физическое и эмоциональное насилие. Просто возмутительное событие, учитывая, что совсем недавно я самолично при всех при вас сообщил, что инфанты Деймос и Рита будут чувствовать себя здесь лучше чем дома. Своим поступком Паула, Летиция и Дебора поставили под сомнением мои слова, чем я горько разочарован. Но разочарован я и Ритой, которая вместо того чтобы сообщить мне о произошедшем решила промолчать, оставив случившееся в тайне. В результате этого молчания, узнав об избиении Риты инфант Деймос в жажде справедливости совершил еще более возмутительный поступок – вломился в душевую девочек и применил физическое и моральное насилие к инфантам Пауле, Летиции и Деборе. Они, к великому счастью, молчать о этом не стали и едва появилась возможность доложили мне о неподобающем поведении инфанта Деймоса.

Дон Диего сделал паузу, во время которой послышались перешептывания. Информация о том, что три альфа-особи получив отпор сразу побежали жаловаться, затмила даже факт их избиения и теперь презрительные взгляды со всей аудитории кидали не только на нас.

– По итогам столь вопиющих нарушений я вынужден применить меры наказания. Инфанта Рита, за преднамеренное умалчивание о нарушении правил со стороны инфант Паулы, Летиции и Деборы отправляется под домашний арест на семь суток в режиме карцера.

Краем глаза заметил, что Рита вздрогнула. Понимаю, само слово «карцер» звучит неприятно.

– Инфанты Паула, Летиция и Дебора получают по два удара плетью каждая за физическое и моральное насилие в отношении инфанты Риты, а также по пять ударов плетью за неуважение к моим словам, итого – по семь ударов, которые будут нанесены в ходе публичной экзекуции, после чего Паула, Летиция и Дебора отправляются в карцер на семь суток каждая.

Судя по виду трое альфа-особей отряда только сейчас поняли невозможность следствия без причины и догадались, что несмотря на вызывающую недопустимость моих действий решение жаловаться командор-маршалу оказалось плохой идеей.

– Каждая из инфант, присутствующих вчера в душевой во время применения к Рите физического и эмоционального насилия, но не доложивших мне об этом, получает по тридцать этерналов штрафа, средства необходимо перечислить на счет администрации через неделю. Для тех, кто этого не сделает самостоятельно, наказание будет увеличено кратно.

Вокруг Паулы, Летиции и Деборы как-то вдруг образовалось пустое пространство аналогичное тому, что было рядом с нами. Антонио заметно занервничал, сидя как на иголках, все же тридцать этерналов – это чуть больше половины от того, что максимально может заработать среднестатистический инфантил за неделю, а значит передача дани за следующую неделю ставится под угрозу.

Судя по реакции остальных отрядов – по аудитории раздался шелест активного шепота, такой массовый штраф явно был ощутимым наказанием с далекоидущими последствиями.

– Инфант Деймос получает по три удара плетью за физическое и моральное насилие над инфантами Паулой, Летицией и Деборой, а также три удара плетью за проявленное сегодня неуважение к наставнику. Итого – двенадцать ударов плетью, которые будут нанесены в ходе публичной экзекуции, а также семь суток домашнего ареста в режиме карцера. Но! Ввиду смягчающих обстоятельств, учитывая, что инфанты Деймос и Рита среди нас совсем недавно и пока не знакомы со всеми правилами и нормами поведения, заключение в режиме карцера для них будет с послаблениями, с открытым доступом в виртуальные учебные директории. Время, проведенное ими в личных капсулах во время домашнего ареста необходимо потратить на ускоренную сдачу тестов на знание учебной программы по всем предметам. Всем ясно наказание, у кого-либо есть вопросы?

Вопросов ни у кого не было.

– Староста седьмого отряда Антонио Санчес, у тебя есть вопросы?

– Нет, господин командор-маршал! – вскочил с места заметно взволнованный Антонио.

– Хорошо, Антонио. Плохо, что ты допустил во вверенном тебе отряде столь вопиющее нарушение дисциплины, в связи с чем объявляю тебе выговор в неполном служебном соответствии. Если в ближайшее время ты потеряешь должность старосты, наказание может быть пересмотрено мною или мастером-наставником в сторону увеличения. У меня все, в половину восьмого вечера жду все отряды в Солнечном колодце для созерцания экзекуции.

Судя по усилившемуся шепоту и прокатившемуся по рядам инфантов волнению, обязательное созерцание экзекуции было в некотором роде наказанием – ведь на это придется тратить свое личное время, которое многие проводили в виртуальной реальности. Пустое пространство вокруг Паулы, Летиции и Деборы еще более расширилось – на них теперь кидали неприязненные взгляды ничуть не меньше, чем на нас с Ритой после объявления ее еретичкой.

– Скорблю всем сердцем назначая столь строгие наказания, но надеюсь, они послужат впредь недопущению столь возмутивших меня вопиющих случаев нарушения правил и норм общечеловеческой морали, – с елеем в голосе произнес дон Диего. – Продолжайте урок, мастер Герхард, – обернулся он к учителю, переходя на деловой тон.

Глава 10
Деймос

После объявления наказания – повисшим неотвратимым дамокловым мечом, время в его ожидании тянулось болезненно медленно. Обучение отвлечься не позволяло – уроки Истории, Математики, Физики и Религии, на которой остальные начали ознакомление со славянским пантеоном, не рассказали ничего нового из того, чего бы мы с Ритой не знали. На обеде все прошло спокойно – только зона отчуждения вокруг нас еще больше стала, а занятия по фехтованию вновь свелись к комплексу подготовительных физических упражнений, после которых автоматическая программа обучения лишь приняла тест усвоения материала за минувшие два дня.

В душевых после тренировки тоже все прошло спокойно, хотя это был опасный момент. Рита сказала мне, что ее сторонятся, но задевать не пробуют. Смотрит с надеждой, думая что все закончилось – глупо, все только начинается.

Странно, но чем ближе была экзекуция, тем меньше я по этому поводу переживал. В голову запали слова дона Диего о гордости и гордыне и я просто не мог понять, как мне дальше себя вести, и что это значит – относится к плебеям как к равным. С такими мыслями я и пришел по указующим желтым линиям в свою капсулу, откуда – через второй люк, вышел в Солнечный колодец. На выходе меня встретили два синта-экзекутора, в красно-черных обтягивающих комбинезонах. Несмотря на специализацию, выглядели они как милые азиатские девушки, глядя с замершими на лицах предупредительными улыбками.

Мое появление на площади Солнечного колодца было встречено сдержанным гулом. Все три «желтых» уровня были заняты зрителями – у ограждения галерей собрались инфанты всей первой ступени. Синт-экзекуторы провели меня к центру круга, где уже находились Паула с Летицией и Деборой. Растерянные, поникшие, заметно испуганные. Я пришел ко времени точь-в-точь, пунктуально, они сильно заранее явились.

При моем приближении из пола в центре круга поднялись четыре пары столбов, разделенных в центре перекладиной в виде буквы «Н». С верхних концов конструкций упали ремни, в которые бессловесные синты вдели мои руки, предварительно заставив расстегнуть и спустить комбинезон, обвязав рукава вокруг пояса, чтобы он не свалился ниже. Едва петли ремней оказались стянуты на запястьях, как руки мгновенно оказались подняты вверх и разведены в стороны, так что я навалился на перекладину между столбами, расположенную на уровне груди.

После этого синты-экзекуторы занялись Паулой, так же раздев ее до пояса, прежде чем растянуть руки на столбах, в дальнейшем процедуру повторили с Летицией и Деборой – гул зрителей при этом все нарастал.

Уверен, в инкубаторе больше чем два синтбионта могут выполнять обязанности палачей, а затянутое по времени происходящее лишь часть наказания под названием «публичная экзекуция». В которой именно публичность является едва ли не главным фактором – нас поставили лицом друг к другу и я видел, что публичное обнажение троице инфант доставляло немало страданий. Разглядывая плачущих от позора девочек, я размышлял какие мы с одной стороны внешне одинаковые – голова, две руки две ноги, и насколько по духу разные. Стоит раздеть плебея перед толпой, он сразу теряется и психически надламывается, а вот для патрициев это не имеет никакой важности. Вот если я сейчас закричу от боли или заплачу, это будет настоящим позором.

Правда, размышляя обо всем этом я сам едва психологически не надломился, когда с пронзительной ясностью прочувствовал, что я и сам теперь плебей. Неприятные размышления прерывало возвращение синтов-экзекуторов. Одна из них распылила мне на спину медицинский гель, а вторая протянула одноразовую деревяшку, предлагая взять ее в зубы, на что я только отрицательно покачал головой.

Меня ни разу не пороли, но думаю уж как-нибудь выдержу, не покажу боли и страдания. С такими мыслями я сохранял душевное и внутреннее спокойствие ровно до того момента, как свистнул позади хлыст, а спину ожгло огнем. Понял, что кожу рассекло глубоко, но из-за заранее нанесенного геля крови не было.

Еще понял, что предложенная деревяшка совершенно бы не помешала.

Выдержав паузу в три секунды, синтбионт нанесла второй удар, чуть ниже первого, а после опять через три секунды третий, четвертый и так до двенадцати, спускаясь по спине сверху вниз. К последнему удару я лишь невероятным усилием мог держать голову прямо, не роняя на грудь.

Медицинский гель уже наносили на спину Пауле – после первого удара громко взвывшей. Я старался стоять прямо, но в глазах помутнело и время превратилось в бесконечность, разбавленную криками и рыданиями истязаемых инфант, причем зрители к этому моменту совсем стихли.

Уводили нас из круга уже синты-парамедики. Вышло их восемь, по двое на каждого. Меня взяли было под руки, но я высвободился – делом чести было идти самостоятельно, хотя видел я все размыто, воспринимая только желтые линии. До капсулы добраться сил хватило, а дальше туман – пришел в себя лежа на кровати лицом вниз. Почти сразу снова впал в беспамятство, но совсем скоро опять очнулся от боли.

В нанесенном на спину геле обезболивающего не было, или его действие регулировалось монитором. Ночь тянулась гораздо медленнее, чем экзекуция, спал я урывками, по большей части находясь в полубеспамятстве. Мысли путались, словно щупальца попавшего в вязкую воду осьминога – полностью отключиться не давала боль, а окончательно прийти в себя истощение и усталость. Основной мыслью, за которую в спутанном сознании получилось зацепиться словно якорем, стало опасение, как я в таком состоянии буду сдавать тесты.

К утру стало совсем плохо, я несколько раз сваливался в бред. В видениях наблюдал рядом с собой странную женщину – в скрывающей лицо венецианской черно-белой карнавальной маске. Незнакомка сидела рядом, гладила меня по голове и напевала без слов знакомую мелодию казавшимся таким родным голосом.

Сквозь проблески разума я подумывал о том, что если уже в первую ночь у меня начались галлюцинации, то что дальше? Семь суток заточения под домашним арестом грозились превратиться в растянутую экзекуцию, но все закончилось утром – сразу после оповещения о подъеме появилась синт-парамедик и залила мне раны на спине исцеляющим гелем с обезболивающим. После ее ухода пришло системное оповещение, что наказание плетьми включает в себя и последующую ночь – чтобы было время подумать о своем поведении и решить, хочется ли испытывать подобное впредь.

Не знаю, была ли подобная опция у нас в замке для получавших наказание аспектов, но мне лично больше категорически не хотелось проходить подобную экзекуцию. Избавление от боли воспринял с такой радостью, что даже запрет на ближайшие семь суток выхода из личной капсулы не расстраивал.

Еду мне выдали суточным пайком, щедро оставив сразу три, два из которых я съел к вечеру первого дня, набираясь сил после сложной ночи. Это стало проблемой – на четвертое утро получил оповещение, что суточные пайки были мне выданы как трехразовый режим питания в режиме карцера – понедельник-среда-пятница, на весь срок заточения.

После столь неожиданного поворота время потянулось невероятно медленно, и вторая половина от назначенного наказания прошла гораздо тяжелее, чем первая. Последние двое суток превратились в пытку не хуже первой мучительной ночи – на день по норме у меня было только два литра воды, и ощущение сытости они не давали. Кроме того, убегая от состояния голода в концентрации, я к субботе решил все тесты по срезу знаний.

В последние сутки домашнего ареста уже готовился лезть на стены, но к счастью нашлось развлечение – утром со стороны Солнечного колодца раздался громкий гул тысяч голосов. Дверь выхода из капсулы на трибуны-галерею огромной арены была затемнена, но я представлял, что там происходит – битвы эскадронов в ходе стратагем.

Одним из разделов, что мне пришлось учить, а не вспоминать для сдачи тестов, оказалась информация о проходящих в инкубаторах военно-экономических играх, являющимися частью образовательного процесса. В сути своей стратагемы были масштабным соревнованием, где все начиналось с экономики процесса, где каждый отряд мог сформировать – собрать, снарядить и экипировать, свой боевой эскадрон. Раз в неделю на арене проходили соревновательные бои, но в основе всего стояла экономика, так как без нормальной экипировки и снабжения одержать победу было тяжело даже разово, не говоря уже о долгой соревновательной дистанции.

В каждом инкубаторе на первой ступени было по тринадцать отрядов, но число эскадронов не могло превышать четырех – в Кальдероне они традиционно носили названия грифонов, василисков, драконов и пегасов, а вся первая ступень являлась большим отбором. На второй ступени в течение года проходил турнир четырех, после которого на третью ступень вместе с отрядами поднималось всего два эскадрона. На третьей и четвертой ступени они уже соревновались с командами других инкубаторов – кроме Кальдерона, в альвариуме Рибагорса было еще три. Так что третий и четвертый годы для двух сохранивших свои эскадроны отрядов были насыщены соревновательной программой. При успехе в чемпионате инкубаторов появлялась возможность участия в планетарном соревновании, победа в котором открывала путь в республиканский турнир аж на самой Земле.

До такого божественного уровня инкубатору Кальдерона было, конечно, далеко, но прочитать о подобной перспективе было все равно интересно – вот если бы я остался патрицием, я бы скорее всего отправился на Землю в одной из команд Академии Арагона. Причем ввиду изолированности нашей звездной системы попасть в метрополию можно только квантовым переходом с заменой оболочки – и это получается, что выигравший планетарный турнир эскадрон, если он представляет инкубатор, в полном составе получает стек души, уже становясь частью нобилитета.

Достойная награда – скорее всего об этом говорил дон Диего, когда упоминал важность стратагем для меня. Достойная, но иллюзорная – как он сам раньше говорил: при простоте формулировки невероятная сложность исполнения, причем «сложность» я бы заменил на «невозможность». Несмотря на всю красивую мишуру сказанного, в возможности преодолеть порог нобилитета для плебеев, если такая возможность не одобрена сверху, я просто не верил, для этого знания даже никакой упоминаемой доном Диего мудрости не нужно.

Начавшись с утра, бои сегодня продолжались весь день – утром, когда сражались эскадроны сначала первой, а потом второй ступени шум был достаточно умеренным, а после обеденного перерыва начиналось самое интересное. В доступном расписании я увидел, что сегодня в Кальдерон прибыло два эскадрона из инкубатора Аларкона – гарпии и сирены, а после встречи команд третьей ступени предполагалась трансляция на голокубе матчей из инкубатора Сааведра, куда два эскадрона четвертой ступени Кальдерона отправились на выезд для поединков с минотаврами и церберами. Так что к вечеру гул только нарастал, а я пытался по возгласам толпы угадать, как идут дела на соревновательном поле.

Хоть какое-то отвлекающее от голода развлечение, частью процесса которого я обязательно скоро стану. Седьмой отряд свой эскадрон в этом году не создавал, но это нереальная задача, ведь именно наш отряд являлся самым малочисленным. Отстойником, загоном для пяти процентов воспитанников инкубатора, отобранным сюда по неизвестной пока мне методике. Но переходы инфантов между отрядами – для усиления эскадронов не просто не запрещены, а наоборот поощряются, так что я был уверен, что на второй ступени обязательно войду в какую-то из команд.

Так я считал, и как оказалось впоследствии, ошибался. Все произошло гораздо быстрее и в совершенно неожиданном виде. В совершенно неожиданном для всех – кроме тех немногих, кто мое участие в стратагемах уже спланировал.

Глава 11
Деймос

В понедельник утром едва покинув капсулу увидел Риту – она уже ожидала меня у двери, обеспокоенно глядя.

– Ты как?

– В порядке. Первая ночь была как часть экзекуции, а утром все починили.

– Хорошо, – облегченно вздохнула Рита. – Прости меня, я постараюсь больше не быть причиной…

– Рита, не волнуйся. Пусть другие стараются больше не быть причиной.

Девочка несмело улыбнулась, глаза поблескивают – в таком хорошем настроении я ее первый раз вижу. Вместе мы пошли на утреннюю тренировку, снова оказавшись в привычном одиночестве – нас сторонились еще более показательно, хотя, казалось бы, дальше уже некуда. Ни старосты, ни троицы альфа-особей видно не было, утренними тренировками себя не утруждают. Зато все четверо обнаружились в столовой – похоже прошли незамеченными, пока мы занимались.

Антонио расположился за пустым столом в задумчивости гордого одиночества, а Паула, Летиция и Дебора торопливо отъедались за голодную неделю, закидывая в себя еду безо всякого внутреннего достоинства.

Приятной неожиданностью стало, что нам с Ритой уступили очередь – или показательная расправа в душевой помогла, или просто отчуждение вышло на новый уровень. Выбрал я стандартную порцию, и несмотря на чувство голода, завтракал показательно неторопливо, как будто и не было недели на голодном пайке. Рита, глядя на меня вела себя аналогично и краем глаза я отмечал, что это не осталось незамеченным – на нас смотрели, удивлялись, перешептывались. Такого поведения после домашнего ареста явно здесь ранее не наблюдал никто.

К удивлению, в столовой сегодня не было не было дона Диего, хотя я привык уже каждое утро видеть командор-маршала. Зато обнаружилось новое незнакомое лицо – к нашему столу только что подошел один из инфантов, которого я до этого ни разу не видел. Высокий и тощий парень, комбинезон сидит как на вешалке – заметно потертый, явно старожил местный. На подносе у инфанта было столько еды, сколько в меня бы физически не поместилось – очень похоже, что тоже появился после заключения под домашним арестом, и еще думаю, что это тот самый омега, о котором упоминал дон Диего.

– Привет, к вам можно? – довольно непринужденно обратился к нам инфант Бартос, как подсветил монитор его имя на груди.

Кивнув, я показал жестом что места свободны. Едва присев, Бартос жадно набросился на желейные брикеты, запихивая в себя их даже почти не глотая. После первых четырех уничтожать еду он продолжил, но уже не так активно и в перерывах начал говорить.

– Меня звать Бартос, я пришел предупредить, что сегодня к обеду вы должны передать Антонио по пятнадцать экю за первую неделю, плюс у каждого из вас теперь долг за прошлую неделю по тридцатке. Если не отдадите, вас накажут.

– Каким образом?

– Да много вариантов. Есть моменты, когда на уровне совсем нет мастеров и сюда могут спуститься старшие, могут подловить в душевых или на сдаче тестов в спортзале, или в коридорах, это вполне решаемый вопрос. Меня послал к тебе Антонио предупредить об этом, чтобы ты боялся.

– Ну вот боюсь, дальше что?

– Вообще по заданию мне нужно втереться к тебе в доверие, уговорить соблюдать правила и признать его власть. Но мне это не очень нравится, и я хочу попросится к тебе в друзья. Ты ведь собираешься его сместить с должности старосты?

– Пока не думал об этом.

Не то, чтобы я об этом не думал, но подобное мне было неинтересно – я как-то рассчитывал на перевод в другой отряд вместе с Ритой для участия в стратагемах.

– Подумай, пока поздно не стало. Если возьмешь меня к себе, я тебе пригожусь – могу помочь советом, информацией и знакомствами.

– С чем связан твой интерес?

– Я не очень поладил с нынешними альфами, так что мне приходится отсиживаться в режиме карцера, это утомительно.

– Долго ты?

– Две недели, как только убрали мастера Китано.

– Если у нас не получится, для тебя есть иной выход?

– Перевестись в другой отряд, что достаточно сложно, или прописаться еще на месяц в режим карцера для получения клейма социопата.

– Что такое клеймо социопата?

– Прямая путевка в охлос без возможности выйти из инкубатора аспектом. Зато следующие три года проведу в статусе неприкасаемого.

– Звучит не очень.

– В сравнении с другими моими перспективами звучит достаточно хорошо, поверь. Я, видишь ли, не любитель направленных в мою сторону насильственных действий, издевательств и прочего сопутствующего положению парии.

– Так ты отрядная омега? – уточнил я.

– Тот самый, все верно.

– Ясно. Почему сегодня в столовой нет никого из наставников?

– В первый день они на общем собрании инкубатора, появятся только после обеда. Сейчас за нами Большой брат следит, – показал пальцем в потолок Бартос. – Ну так что, возьмешь меня в свою команду?

– Это ты неплохо придумал. Если выполнишь задание Антонио, оказываешься в плюсе, перестав быть омегой, если у меня получится его сместить, ты тоже поднимаешься. Так?

– Получается так, – кивнул Бартос. – Но я не мог не попытаться, ты ж понимаешь. И не забывай, что я тебе пригожусь, – кивнул мне Бартос и поднялся. Мне показалось, что он уйдет, но он просто повернулся к столу со старостой. – Эй, Антонио! Ты жирная и тупая свинья!

Мгновенно стало тихо, замерли в столовой все, глядя на Бартоса, а тот торопливо начал закидывать в себя остатки еды на подносе. В процессе он попытался мне что-то невнятно сказать, но его заглушил женский управляющий голос.

– Инфант Бартос, за публично проявленное неуважение к старосте отряда вы получаете наказание в виде домашнего ареста на семь суток в режиме карцера, немедленно проследуйте в личную капсулу.

– Кхм-мм, – кивнул Бартос запихивая в себя огромный желейный брикет, с расчетом прожевать-проглотить его на ходу.

После того как худой как жердь инфант удалился, ничего экстраординарного больше не происходило. Закончив завтрак, мы с Ритой отправились в лекторий – сегодня началась неделя с учебными модулями искусства и культуры, где между Античной культурой и Основами религий затесалась Математика.

В лектории ожидал еще один приятный сюрприз – по итогам пройденных тестов наши имена появились в списке двенадцати лучших учеников первой ступени, причем Рита уверенно занимала в нем первое место, а мое имя находилось на пятой строчке. Неожиданно обнаружил в списке и Бартоса – на десятой позиции. Похоже, парень он неглупый, как только в седьмом «отстойном» отряде оказался.

Все уроки вел незаменимый мастер Герхард, но мы с Ритой больше его не слушали – наушники помогли отсечь голос учителя, а в дополненной реальности появились тесты назначенные нам исходя из уровня знаний индивидуальной программы, благодаря чему сегодня был первый интересный день в обучении.

В столовой, когда пришли на обед – назначенное время передачи монет, которые я даже не поменял, Рита выглядела взволнованной. Пришлось ее пару раз подбодрить, успокаивая – уж сейчас я никаких проблем не видел, если оппоненты не совсем тупые.

Мы набирали себе еду, не обращая никакого внимания на заметно взволнованного Антонио, ожидающего нашего внимания для передачи денег. Старосту отряда я показательно не заметил, устроившись с Ритой на привычных местах.

Посидев немного и дождавшись, пока мы поедим – молодец, довольно неглупый, Антонио сам поднялся и быстрым шагом подошел к нам.

– Деймос, ты собираешься следовать правилам?

– Антонио, с таким лицом денег тебе никто не даст, – негромко сказал я, так чтобы услышал только он.

Староста дернулся как от удара, развернулся и быстрым шагом удалился. Рита снова заметно занервничала, но я жестом ее успокоил. В столовой к этому времени появились Паула с Летицией и Деборой, причем последняя держалась отдельно и выглядела заметно растерянной. Я поймал ее взгляд и кивнул, показывая на места рядом. Дебора вздрогнула, но почти без раздумий подошла ближе, стараясь избегать взгляда Риты, которая поглядывала на меня с немым вопросом.

– Дебора, присаживайся, – похлопал я по стулу рядом с собой. – Выгнали?

– Да.

Ожидаемо. Я в общем-то эту цель и преследовал, когда сознательно оставил ее невредимой. Дебора конечно об этом не догадывалась, полагаясь на случайный ход вещей и сейчас вся сжалась в ожидании насмешек.

– Дебора, не переживай, мы с Ритой в некотором роде понимаем твои чувства. Мы вроде как тоже изгои и я предлагаю тебе к нам присоединиться. Конечно, после неприятного инцидента между тобой и Ритой осталась некоторая недосказанность, но ты будешь вместе с нами ходить на занятия фехтованием, где Рита тебя обязательно изобьет пару раз на грани правил… может быть даже пару десятков раз, отдавая старый долг. Но, если ты будешь прилежно учиться и усердно заниматься ты обязательно станешь сильнее, рано или поздно ваши схватки будут проходить на равных и может быть вы даже станете подругами.

Не выдержав, Рита пренебрежительно фыркнула, отводя взгляд. Хотя было видно, что перспектива грядущего вполне легального неоднократного избиения Деборы ей понравилась. Да, этот светловолосый ангелок может показать зубки, что очень хорошо – правда, под моим взглядом Рита мгновенно покраснела в смущении. Но уже прогресс, теряет доброту ко всему миру понемногу.

– Как тебе предложение? – посмотрел я на Дебору.

– Я очень благодарна вам обоим за предоставленную возможность.

– Определенно неглупа, да? – посмотрел я на Риту, но она вздернула носик и отвернулась, показательно демонстрируя неприязнь. Но едва отвернувшись, Рита заметно напряглась – да и я уже заметил, как инфанты торопливо покидают столовую.

Антонио вернулся, причем не один – рядом с ним десяток инфантов, среди которых большинство в серых комбинезонах с эмблемами всех четырех эскадронов. Все подпоясанные – а пояс, как я уже понял, в местной иерархии имеет немаловажное значение. Серьезная делегация, хотя «старших» здесь нет – лица знакомые, все с первой ступени.

– Рита, давай в свою капсулу. Дебора, посиди и подожди пока Рита уйдет, тебе я пока не слишком доверяю.

Когда Рита вышла, я кивнул Деборе и после этого она максимально возможно быстрым шагом устремилась к выходу – бег в инкубаторе запрещен, карается наказанием. Когда Дебора вышла, в столовой оказалось совсем пусто – начиналось свободное время и остальные инфанты отряда вспомнили про срочные и неотложные дела. Появившаяся в столовой компания уже окружила мой стол, но внимания на них я не обращал и сидел спокойно. За нами наблюдает глаз Большого брата, поэтому серьезной конфронтации прямо сейчас не ожидал, скорее всего будут только слова, а такая внушительная компания здесь явно для демонстрации общего авторитета системы.

Судя по тому, что Антонио сел напротив – единственный из всех опустился на скамью, право говорить, как старосте предоставили ему по иерархии отряда, хотя представители боевых эскадронов выглядели на порядок авторитетнее. Но они все как один держались довольно отстраненно, как будто случайно здесь оказались, а вот двое инфантов в желтых комбинезонах встали прямо за моей спиной, явно пытаясь действовать на нервы.

– Деймос. Очень похоже, что ты еще не понял, куда попал, – заговорил Антонио, заметно нервничая. Не отвечая, я спокойно оглядывал остальных присутствующих, тратя по несколько секунд на тех, кто решил на меня посмотреть.