Текст книги "Аспект силы (СИ)"

Автор книги: Алексей Котов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 30 страниц)

Глава 21
Деймос

В понедельник рано утром я поджидал Бартоса у капсулы. Не думаю, что он забыл разговор недельной давности, но проконтролировать его появление на тренировке нужно – еще раз триста этерналов общей премии отряда терять я не хотел.

Остальные уже выдвинулись в спортивный зал, но Бартос не выходил, а на стук и вызовы через меню управления отрядом никак не реагировал. К счастью, подобное я предвидел и рядом «случайно» оказалась сеньорита Стефания Эрнандес, спеша на общий сбор мастеров отрядов у командор-маршала Кальдерона.

У Стефы был доступ ко всем капсулам подопечных, поэтому обеспокоенная молчанием Бартоса она открыла мне дверь. Правда, сразу же отвлеклась на просьбу старосты группы – Рита в этот момент тоже «случайно» проходила мимо. Пока они отошли, обсуждая чрезвычайно важный вопрос, я зашел в капсулу Бартоса и понял, что не ошибся в подозрениях – он сознательно саботировал. Полностью одетый, Бартос лежал на койке и моему появлению очень удивился.

– Ты как здесь оказался, это…

– Привет, – поздоровался я с ним легкой оплеухой. Схватив за ворот, сдернул его с койки, с оттяжкой пнул по ребрам.

– Бартос, ты проснулся?

– Аргх…

– Доброе утро, Бартос! Ты проснулся, или еще раз помочь? – снова ударил я ему по ребрам.

– Нет, проснулся, проснулся! – зашептал он, пытаясь отползти и восстановить дыхание.

– Бартос, мы сейчас вместе выходим и идем на тренировку, где ты выкладываешься с полным энтузиазмом. Ты понял?

– Понял!

– Отлично! Пойдем скорее, седьмой отряд ждет только тебя.

Едва выйдя из капсулы, согнувшийся от боли Бартос увидел Стефу и судя по выражению лица только сейчас догадался, как именно я к нему попал.

– Мастер Эрнандес, с инфантом Бартосом все в порядке, он просто сознательно не реагировал на мой стук, – официальным тоном сообщил я Стефе.

– Вы не имели права его ко мне впускать, вы… – начал было Бартос, но Стефа его сразу прервала.

– Инфант Бартос, за проявленное неуважение к мастеру отряда вы получаете наказание в три удара плетью. В дополнении с шестью назначенными ранее получите их сегодня вечером.

Практика применения наказаний не позволяла перекрытий – поэтому шесть ударов, которые Стефа назначила Бартосу во время общего собрания, еще висели в листе ожидания. И сегодня он должен их получить, теперь домашний арест, даже если он снова выхватит его себе, этому не помешает.

Бартос это прекрасно понял, лицо его исказилось от гремучей смеси эмоций, в которой страх занимал точно не первое место. Но помимо его дерзости и мотивов к саботажу, больше меня занимала мотивация Стефы. Ее ледяной голос из-под маски звучал безжизненно-глухо и немного пугающе даже для меня, не говоря уже о Рите, заметно побледневшей. Не знаю, что послужило причиной такого отношения Стефы к Бартосу, но столь жесткие интонации от любимой няни я слышал впервые в жизни.

– Мастер Эрнандес, но это несправедливо! Я просто не слышал стука, а вы не должны были, это нарушение всех правил! – восстановил наконец Бартос дыхание, с которым вернулась и необъяснимая дерзость.

– Инфант Бартос, вы на меня кричите?

– Я? Нет, я…

– Я была здесь и слышала, как инфант Деймос стучал в вашу дверь. За откровенную ложь вы получаете еще три удара плетью, за повторно проявленное неуважение к наставнику еще шесть ударов, получите сегодня все вместе в ходе вечерней экзекуции. У вас еще есть вопросы или комментарии?

Стефа говорила почти как робот, бесстрастным безликим голосом – я даже на несколько мгновений усомнился, она ли сейчас под маской. Но в конце фразы голос ее все же дрогнул, похоже от сдерживаемой злости – странно только, каким образом мог вызвать такие сильные эмоции незнакомый ей инфант. Даже когда речь шла о моей матери и устроенной ей экзекуции, Стефа вела себя гораздо сдержаннее. Вряд ли настолько радеет за дела нашего отряда, причина явно глубже.

– Инфант Бартос, так как я не слышу вашего…

– Я согласен с наказанием, мастер Эрнандес!

– … ответа, за очередное проявленное неуважение к наставнику вы получаете еще три удара плетью. Инфант Деймос, вы и инфант Бартос уже опаздываете на тренировку, поэтому посоветовала бы вам поспешить.

Голос Стефы уже по-настоящему пугал – не из-за того, что она Бартоса к тяжелейшей пытке приговорила. Я сам с трудом выдержал ночь после двенадцати ударов, но я патриций, у меня физические возможности выше чем у плебеев, а Бартос от двадцати одного вполне может умереть. Но на него мне в общем-то плевать, вопрос моего волнения больше связан со Стефой – непонятно, что на нее нашло, я ее такой безжалостной первый раз в жизни вижу и слышу. Как будто другой человек сейчас под маской.

Оставив решение этого вопроса на потом, я подтолкнул Бартоса и вместе с ним быстрым шагом двинулся в тренировочный зал, где нас встретили многочисленными взглядами. Дальше я совершил большую ошибку – отвлекся, оставив его на беговой дорожке, откуда Бартос сбежал в уборную и сославшись на боль в животе закрылся в кабинке. Дверь ломать конечно не вариант, Стефа ушла на собрание мастеров, так что вновь минус триста незаработанных этерналов. И еще лично моя десятка штрафа за опоздание на завтрак – Бартос, высидев в кабинке туалета время до конца тренировки, вышел из нее довольный и что-то весело насвистывая. Но когда увидел меня, глаза его расширились.

– Деймос… а что ты здесь делаешь? – от удивления задал идиотский вопрос Бартос.

– Люди скорее простят смерть отца, чем потерю имущества, как говорил Макиавелли. Знаешь, кто это?

– Кто ж ее не знает! Никола Макиавелли, капитан эскадрона Химер из инкубатора Вега, финалисты турнира аквариума в прошлом году!

А неплохо, не зря у него ученический рейтинг «В» – за простую зубрежку знаний такой никак не получить, для этого соображалка в голове должна быть натренированной.

– Из-за тебя я лишился сегодня завтрака, Бартос.

– Какая печаль, Деймос. Поплачь, может поможет.

Мы сейчас под камерами, от этого Бартос невероятно дерзок. Он стоит внешне расслабленно, но я вижу, что в любой момент готов прыгнуть обратно в кабинку, запираясь. Но знает, как вывести из себя – демоны в голове уже проснулись, зашелестели яростным свистящим шепотом.

– Бартос, меня интересует причина твоей смелости.

– Ты просто не знаешь, с кем связался, Деймос.

– И с кем же? Просвети.

– Не стоит тебе вскрывать эту тему. Ты молодой, здоровый, тебе кажется все таким легким, но тебе не стоит ко мне даже близко подходить. Назначенная твоей безликой страшилой экзекуция сегодня будет отменена, а ты вместе со своим мастером просто забудь про меня и не трогай, пока меня не переведут в другой отряд. Я понимаю, что своими словами могу вызвать дополнительный интерес, но если ты сунешься в это дело, тебя просто не найдут, ты даже представить не можешь с чем связался.

Самое неприятное в происходящем было то, что Бартос верил в свои слова, я это прекрасно чувствовал. Впрочем, рационального в моих рассуждениях уже было мало – демоны как с цепи сорвались, требуя наказать наглеца, взор накрыло багряной пеленой безумной ярости. Я выдержал паузу – пытаясь усмирить голоса, и погасить вызванную ими злость с желанием прямо сейчас уничтожить наглеца, втоптать его в пол до кровавой каши.

– Бартос, ты мог сказать мне все это без откровенной наглости и попытки саботажа деятельности отряда, за которые ты должен теперь моему эскадрону триста двадцать этерналов. Если у тебя есть инструменты для перевода в другой отряд, то найдешь и деньги для компенсации потерь.

Бартос улыбнулся и покачал головой, а я прикрыл глаза и – не переставая видеть его силуэт перед внутренним взором, дал волю шепчущим демонам.

– Ты такой наивный, юный патриций, но жизнь быстро научит тебя… – на полуслове Бартос осекся и звучно выдохнул, когда я оказался рядом и взмахнул рукой с расправленной ладонью. Два полусогнутых пальца легонько чиркнули ему по щеке, оставив тонкие царапины, под которыми тут же заблестела расползающаяся воспалением паутинка алого яда.

– Ай! Больно, Деймос, больно! – Бартос отшатнулся, потянувшись к щеке, но боясь прикоснуться.

– Ну поплачь, – пожал я плечами. – За проявленную спесивую наглость в адрес капитана эскадрона на тебя налагается штраф в шестьсот экю наличными, инфант Бартос. Всего ты должен мне теперь девятьсот двадцать – жду до вечера, как жду и известие о твоем переводе, только после этого яд у тебя заберу. Еще напомню, что в душевой камер нет, как и во многих других местах, где я тебя могу встретить.

– Враки! Они все видят через монитор! Ты такой тупой, что не понимаешь этого?

– Конечно же они видят все через монитор, но будут ли они смотреть? Вот в чем вопрос, – пожал я плечами и двинулся прочь.

Позавтракать я все же успел, зацепив последние минуты перед началом уроков. Бартос в столовую так и не явился, на занятия тоже не пришел. Рита как староста сразу отправила об этом сообщение Стефе – получение она подтвердила, но никак не отреагировала.

Стефа появилась во время обеда, забрав меня сразу в свой кабинет. Могла бы и сообщением вызвать, но видимо просто показалась остальным, чтобы тонус не теряли и видели, что мастер-наставник рядом. В кабинете Стефа едва села в свое высокое кресло, как начала без лишних предисловий.

– Инфант Бартос переведен из нашего отряда.

– Куда?

– В одиннадцатый.

К василискам Веласкес. Неожиданно, как они могут быть связаны?

– Переводы из нашего отряда на период подготовки запрещены, – с вопросительной интонацией произнес я.

– Разрешены особым порядком, я дала санкцию.

– Почему?

– Ко мне наведалась донна Фиорелла, мастер одиннадцатого отряда, вместе с ментором Сандрой Веласкес. Я могла им отказать, но мне показалось лучшим вариантом избавиться от этого балласта.

Увидев, как я поморщился, Стефа покачала головой.

– Взамен они предложили мне трансфер любого бойца любого эскадрона, если мы пройдем отбор матча-вызова.

– Если он им так нужен, могла бы поторговаться.

– Я поторговалась. Они еще доплатят две тысячи этерналов – как только дон Диего сегодня одобрит перевод, деньги упадут на счет отряда.

– Прелестно. Причину такой заинтересованности ты пробовала у них выяснить?

– Прямо я не спрашивала, это против приличий. Но мне показалось, что Фиорелла была просто посредником, им с Веласкес самим посулили что-то за помощь в обмене.

– Есть мысли, как это узнать? Такая информация…

– Я прекрасно знаю, почему к Бартосу такое внимание.

– Из-за этого знания ты сразу отнеслась к нему так безжалостно? – вдруг понял я озарением.

– Да.

– И в чем же причина?

– Бартосу совсем мало лет, но он уже очень плохой человек, Деймос. Если бы он умер, я бы не горевала.

Стефа, это было видно, невольно оттягивала ответ на мой вопрос – как будто надеясь, что сделаю вид что мне не интересно и переведу тему. Но нет, не сделаю – мне важно знать.

– Так почему?

Стефа закрыла глаза и глубоко вздохнула.

– Есть такие люди, которые испытывают влечение к тем, кто младше. Половое влечение, я имею ввиду, это когда… – по голосу было слышно, что Стефа смущена.

– Я знаю, что такое эфебофилия и нимфофилия, изучал их роль в культуре Земли сдавая зачет по Древней Истории и Темным векам. Больше того, я даже читал Лолиту Набокова, сравнивая изменение социокультурных норм с течением времени, так что в достаточной мере знаком с вопросом влечения к подросткам более старших людей.

– Ясно, – кивнула Стефа, еще более смутившаяся после моих слов.

– Стефа, я прекрасно знаю в теории, что такое секс во всех его видах и проявлениях, у меня несколько модулей в течении прошлого года было посвящено вопросам прямо или косвенно касающихся полового воспитания, ведь без этого знания не понять ни Илиаду Гомера, ни анекдоты охлоса. Так что можешь не смущаться и говорить открыто, я вполне легко могу сам с полным пониманием шутить на тему орального экзамена и анального метода познания…

Маска чуть сдвинулась, в позе заметное недоумение – Стефа сейчас просто не поняла, о чем речь.

– Oral в переводе с латыни устный, так что устный экзамен – это оральный экзамен в буквальном смысле по звучанию, а анал по-латински analis, что созвучно со словом анализ и это в комплексе дает широкий простор для игры слов на грани фола. У меня были на эту тему несколько занятий по риторике в процессе изучении нижних сегментов речи.

– Кхм-хм, – кивнула Стефа, не поднимая на меня взгляд и будучи еще заметно смущенной. – Хорошо, я поняла и учту, а теперь вернемся к нашему барану. Его полное имя – Бартос Джуниор Герреро, у него есть братья и сестры на старших ступенях. Все они из влиятельных плебейских семей аквариума Рибагорса, замешанных в сером и нелегальном бизнесе. Одна из статей подобного дохода – подготовка инфантов для тех нобилей, кто любит помоложе.

– Бартос здесь каким боком?

– Видишь ли, не каждая девочка горит желанием добровольно прыгнуть в объятия старому извращенцу, но, если поставить воспитанника в невыносимые условия существования, в какой-то момент подобную возможность можно счесть за счастье избавления. Бартос являлся альфой седьмого отряда до того момента как из-за твоего прибытия мастер Китано не был переведен в другой инкубатор, причем так быстро, что ему даже вещи не дали собрать, потому и катана на стене осталась. Лишившись покровителя Бартос быстро сориентировался и спрятался в своей капсуле под домашним арестом – в ином случае он так или иначе разбил бы себе голову в душевой, потому что сделать существование инфант отряда невыносимым за минувшие месяцы он смог очень хорошо, у него определенно талант.

– На момент нашего прибытия в отряде было пятьдесят девять воспитанников. Один выбыл именно избавлением?

– Записано как несчастный случай.

– Ясно. Как ты об этом узнала?

– Посмотрела в журнале событий.

– Нет, я про миссию Бартоса.

– Про перевод мастера Китано мне рассказал дон Диего, обо всем остальном догадалась, я все же в инкубаторе выросла.

Слова Стефы смутили – надо будет поработать над своим отношением и над отношением к себе. Все же неделя с моего назначения прошла, а все молчат как рыбы, хоть бы кто просветил на эту тему, о чем я и сказал Стефе.

– Бартос насколько умный, настолько склизкий – уверена, что он сумел создать у остальных впечатление, что вы если не заодно, то в нормальных отношениях. Вспомни, сколько ты уделил ему времени на общем собрании, например.

– Да, справедливо. Но у меня остался один непонятный момент.

– Какой?

– Почему ты прониклась к нему такой сильной ненавистью?

– Не сильной.

– Ты даже о моей матери говоришь намного более спокойно. Если не хочешь говорить, так и скажи.

Стефа вновь глубоко вздохнула и отвела глаза.

– Я была одной из таких девочек, Данте.

– Ты…

– Нет-нет, я не стала наложницей-лоли, но я приглянулась сразу нескольким покупателям, была желанным призом. Правила инкубатора позволяют избегать этой участи, так как напрямую никто никого не заставляет, за это быстро можно оказаться на виселице, но… в общем, благодаря таким Бартосам два верхних года моего обучения превратились в ад.

– Лучше бы я его убил сегодня, – не совладав с собой произнес я в унисон с проснувшимися демонами.

– Ты имеешь ввиду, лучше бы он сегодня поскользнулся в душевой, – в голосе Стефы зазвучали уже знакомые металлические нотки.

– Именно.

– Да, лучше бы он сегодня поскользнулся в душевой, Данте. Мне хотелось бы его оправдать и сказать, что это бедный ребенок в руках злых взрослых, но он уже прекрасно понимает, что именно делает и зачем. Для него это развлечение, веселая игра в отрядного тирана, а для кого-то испорченная навсегда жизнь. Хотя в моем случае…

– В твоем случае что? – спросил я, когда пауза стала слишком долгой.

– В моем случае я полностью погрузилась в учебу, избегая иного времяпрепровождения, что позволило мне сдать экзамены с отличием, поступить в педагогическое училище и получить должность няни в…

– В замке Сангуэса, где тебя из-за меня едва не убили, а потом обрекли на пять лет страданий.

– Ты в этом не виноват, Данте, это…

– Это трагическая случайность, в которой никто не виноват, но у каждого есть своя мера ответственности в случившемся, – взял я Стефу за руку, отчего она заметно вздрогнула.

«Одни только говорят, другие берут и делают», – звучали у меня в голове слова Рамиро, поэтому я не стал пытаться обещать Стефе, что все исправлю или верну все лучше, как было. Но как-то нужно было ее подбодрить, и я лихорадочно размышлял, что можно сделать. И придумал – поцеловал ее левую, живую руку через перчатку.

– Ты будешь моей дамой сердца, как в рыцарских романах, – посмотрел я в безликую маску. – Так что я приложу все усилия к тому, чтобы впереди у нас все было лучше, чем позади.

Стефа смутилась, отвела взгляд – обеспечившая ей металл в голосе вспышка ненависти прошла. Некоторое время посидели в молчании, говорить больше было не о чем, так что вскоре отпустил ее руку и попрощавшись, пошел в выделенную администрацией для эскадрона-претендента казарму. Великолепная четверка – Антонио, Паула, Летиция и Дебора, уже должна быть там, и пора уже начинать заниматься подготовкой к войне. Тем более что у нас наконец-то появились первые деньги на оружие и экипировку.

Быстрым шагом я двинулся по коридору в нужную сторону, как вдруг одна из дверей распахнулась и на моем пути встала девушка. Патрицианка. Высокая – на голову выше меня. Из фамилии Веласкес – слишком характерная миндалевидная форма бирюзовых глаз, еще и подчеркнутая арабскими стрелками макияжа. Наряд стилем аналогичен тому, что носит Стефа, только это не мундирное платье, а больше на школьную форму похоже: белые чулки-гольфины, клетчатая юбка чуть выше колен, серый пиджак и зеленый галстук. Кроме того, в рассыпавшихся по плечам иссиня-черных локонах заметны покрашенные в зеленый цвет пряди.

Ментор эскадрона василисков Сандра Веласкес. Довольно неожиданное появление, особенно после того как девушка сделала едва уловимый жест, приглашая меня войти. Проходить мимо я не стал, зашел – от таких предложений без причины не отказываются, а причин отказываться у меня пока нет. В кабинете за столом обнаружилась мастер одиннадцатого отряда донна Фиорелла, глядя на меня исподлобья и безо всякой приязни. Когда увидел ее впервые неделю назад, она была похожа на взирающую на меня с насеста ворону, сегодня же эта старая карга выглядела… как старая карга. Если мастера других отрядов все такие, не завидую Стефе, вынужденной с ними общаться.

– Бартос, привет! – поздоровался я с сидящим в углу инфантом, которого только что заметил. Выглядел он не таким дерзким как утром – глаза красные, лицо бледное, а судя по состоянию Бартос готов на стены лезть – алый яд Сангуэса не подарок. Эффект можно снять обезболивающим, но этого сделано не было, и я даже знаю почему – рассчитывают, что я сейчас яд заберу, поэтому и пригласили.

Дверь за моей спиной закрылась, Веласкес осталась стоять у порога с интересом меня разглядывая. Старая карга во главе стола буравила меня неприязненным взглядом, а заговорил неожиданно сам Бартос.

– Деймос, я прошу прощения за свое недавнее поведение. Здесь тысяча экю, которые я тебе должен, – постучал он по мешочку на столе. – Удали пожалуйста заразу из моего организма.

Фиорелла вместе с Веласкес хранили молчание. Неудивительно – они, позвав меня в кабинет, нарушают сразу несколько правил инкубатора. При этом, пока мы не беседуем, получается, что я сюда как бы сам пришел, случайно войдя не в ту дверь, а они просто потеряли дар речи от удивления, например.

Но в эту игру можно играть и вдвоем – не обратив внимания на слова Бартоса, я посмотрел на Веласкес. Девушка взгляд не отвела, на лице не дрогнул ни один мускул, только голову чуть-чуть наклонила, в бирюзовых глазах мелькнул интерес. Повисло молчание, мы с смотрели друг-другу в глаза. Прошло полминуты, минута, пошла вторая. Неожиданно, я наконец-то встретил того, кто может выдержать кровавый взгляд Сангуэса больше тридцати секунд. Понятно, что мастер говорил о плебеях, но из Веласкес все же так себе патриции.

Не отводя взгляда от бирюзовых глаз девушки, я поджал губы в уважительной гримасе с небольшим поклоном – показывая, что приятно удивлен. После заговорил – не отводя взгляда, но обращаясь не к ней.

– Бартос, сегодня ты был переведен в одиннадцатый отряд и у меня есть подозрение, что этот трансфер был частью посреднической сделки, в которой ментор эскадрона василисков сеньорита Сандра Веласкес выступает лишь как передаточное звено, чтобы скрыть истинного интересанта твоего убытия из моего отряда.

Подмигнув девушке, я наконец отвел взгляд, быстро подойдя ко столу и забрал со стола кошелек. Открыл, посмотрел – десять золотых монет, каждая эквивалентом в сотню экю, как сразу подсказало распознавание монитора.

– Бартос, передай своим покровителям, что избавление от яда будет стоить тебе десять тысяч экю. Либо же я сделаю это бесплатно, если ты шепнешь мне, в чьих интересах действовали донна Фиорелла и сеньорита Веласкес, организовывая твой обмен. Au revoir, – подмигнул я Бартосу и развернулся, двинувшись к двери.

Сжатые губы Сандры Веласкес тронула усмешка, что не укрылось от моих глаз и подтвердило ее только лишь посредническую роль. Она явно тяготится происходящим – из-за слабости собственной фамилии будучи вынужденной выполнять роль посредника, и мое поведение никак ее сейчас не задело. В отличие от донны Фиореллы – полный злости взгляд старой карги я даже спиной чувствовал.

– Деймос, помоги, прошу тебя! Я же сдохну от боли, ты что, не понимаешь⁈ – вдруг сорвался в крик Бартос.

Остановившись и сделав удивленное лицо, я посмотрел сначала на пытавшуюся сохранить бесстрастное выражением лица Веласкес, после обернулся к Бартосу.

– Деймос, пожалуйста!

– Ну сдохнешь и сдохнешь. Мне плевать, ты этого еще не понял?

Я уже непозволительно опаздывал в казарму, так что быстрым шагом вышел из кабинета, оставив молчаливых дам в компании натурально взвывшего Бартоса.

Впрочем, если у него столь сильные покровители, обезболивающее ему найдут – сходят на поклон к Анабель Сангуэса, например. Другое дело, что стоить это будет примерно те же самые десять тысяч, если конечно Анабель во всем происходящем здесь не замешана.