Текст книги "Языковая структура"

Автор книги: Алексей Лосев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 37 страниц)

§ 9. Аффиксальная сигнификация

До сих пор у нас шла речь о фонетических компонентах с таким их значением, которое не выходило за пределы непосредственно данного их осмысления. Но фонетические комплексы могут не иметь ничего общего с их непосредственной значимостью. Типов этого внефонетического значения фонетических комплексов вполне бесконечное число. В порядке нарастающего усложнения внефонетического значения фонетических комплексов мы сейчас остановимся на категории аффикса.

Аффикс есть такой слог, который образует с рядом других слогов нечто целое, т.е. цельнозначащее, которое, главенствуя над данной системой слогов, семантически деформирует каждый из слогов, входящих в данную их систему. Это значит, что каждый отдельный слог, входящий в данную систему слогов, получает каждый раз особое значение в зависимости от главенствующего аффикса, как равно и этот последний в известной мере тоже зависит от них. Другими словами, мы сейчас переходим к той языковой категории, которая обычно носит название «слово». Поскольку, однако, разные языковеды определяют термин «слово» по-разному, мы сейчас не хотели бы входить в такое сложное исследование, а хотели бы говорить только о тех слогах, из которых состоит слово, в самом общем и непосредственном смысле. Уже и тут ясно, что каждый слог цельного слова, каждый его аффикс в семантическом смысле получает настолько разное значение, что можно прямо говорить о бесконечно разнообразном значении каждого такого слога. Значение это бывает не только разное, но и до бесконечности разнообразное, так что невозможно даже и составить такого словаря, в котором формулировалось бы это неисчислимое множество семантических оттенков слова. Аффиксы слова – это префиксы, инфиксы, суффиксы и флексия, получающие свое особое значение в зависимости от главенствующего аффикса, который называют основой слова, или темой слова. Нет никакой возможности, и нет никакой необходимости семантически обследовать решительно все оттенки решительно всех аффиксов. Для иллюстрации аффиксальной сигнификации мы остановимся только на одном префиксе «про».

Прежде чем это сделать, напомним читателю некоторые диалектические процессы, мимо которых, к сожалению, языковеды часто проходят без всякого внимания, в угоду перечисления каких-нибудь однородных фактов языка или в целях достижения какой-нибудь понятийной системы. Без систематизации фактов не может обойтись ни одна наука и в том числе также языкознание. Но всякая устанавливаемая в науках система не должна мешать живому становлению фактов, а должна скорее только помогать их установлению. Поэтому при установлении всякой языковой сигнификации нужно помнить три следующие обстоятельства.

Во-первых, уже давно было установлено, что язык не ergon, «дело», но energeia, «действие». В настоящее время это «энергийное» понимание языка только углубилось. Не только звуки языка находятся в непрерывном становлении, но такова же и их семантика. Значение слова, несмотря на известную устойчивость своего ядра, все время находятся в состоянии становления, которое бывает настолько интенсивным, что порой бывает даже трудно отделить одно значение слова от другого.

Во-вторых, это приводит к тому, что реальное значение данного слова в разных контекстах очень часто совмещает в себе даже вполне противоположные оттенки и даже вполне противоречивые. Ни в каком случае нас не должно смущать то обстоятельство, что слово, или его аффикс, в одних случаях имеет одно значение, а в других совершенно обратное этому значение. Совмещать противоречивые оттенки слова в разных контекстах – это и значит подходить к семантике диалектически.

Отсюда, в-третьих, вытекает и то, что приводя слово или его аффикс, мы волей-неволей фиксируем только какое-нибудь одно значение и оставляем в стороне все его другие значения. Кроме того, эти другие значения часто находятся в таком ярком соотношении с приводимым нами примером, что об этом другом значении приходится обязательно говорить для уточнения приводимого нами примера.

Теперь попробуем наблюдать аффиксальную сигнификацию на примере префикса «про» в современном русском языке.

§ 10. Предварительные замечания о префиксе «про»

Сущность аффиксальной сигнификации можно демонстрировать на любом аффиксе. Но поскольку нас сейчас интересуют не аффиксы сами по себе, а их сигнификативное значение, то для этого достаточно будет рассмотреть какой-нибудь один аффикс и на нем демонстрировать формулированную у нас выше сущность языковой сигнификации вообще.

Избранный нами для этого префикс «про» уже не раз анализировался в нашей языковедческой литературе. В качестве одного из последних анализов из этой области можно указать работу над этим префиксом «про», содержащуюся в большой академической грамматике русского языка[212]212
  Грамматика русского языка, т. 1. – М., 1960, с. 597 – 599.


[Закрыть]. Необходимо сказать несколько слов о задачах анализа этого префикса, которые были поставлены у нас в предлагаемом ниже семантическом очерке этого префикса.

Прежде всего, необходимо обратить внимание на то, что семантический очерк этого префикса в академической грамматике преследует исключительно описательные цели. В этом отношении материалы указанной грамматики вполне достаточны и хорошо рисуют разнообразие изучаемого префикса. Однако мы в нашей настоящей работе не ставим себе описательных целей и не ограничиваемся изучением только глаголов. Наша задача – не описательная, но объяснительная, поскольку решается она в свете некоторой, вполне определенной языковой теории. И ставится она не только в целях изучения глагола, но и в отношении семантики всех слов, содержащих этот префикс.

Что же требует от нас такая объяснительная теория? Она требует установить такое общее значение префикса, которое можно было бы рассматривать как модель для всех других более частных значений. Следовательно, все прочие значения префикса должны быть проанализированы как результат этой общей их модели, как та непосредственная действительность мысли, которая уже не есть просто сама эта мысль, но является ее интерпретацией, ее коммуникативной направленностью и связана со всеми наличными в языке ее контекстами.

Наконец, все эти моделированные значения данного префикса должны быть указаны не в их глобальном виде, т.е. не в виде их внеметодического перечисления. Чтобы быть объяснительной теорией, такой моделирующий, коммуникативный и контекстуальный перечень основных значений префикса должен осуществляться методически, целенаправленно и отчетливо закономерно; и только при этом условии семантический анализ префикса, как и всякого другого языкового элемента, может стать объяснительной теорией. А если такой объяснительной теории не приводить, то тогда нечего и вообще заниматься тем префиксом, описательная теория которого уже давно и вполне достаточно установлена.

После этих кратких замечаний о сущности предлагаемого нами сигнификативного анализа данного префикса перейдем к установлению отдельных и необходимых моментов этого анализа.

§ 11. Сигнификативный анализ префикса «про»

Как сказано, мы начнем с наиболее общей установки и в дальнейшем будем только уточнять эту общую установку, соблюдая принцип методического и закономерного анализа и избегая глобального перечисления и неметодического, некритического описания разрозненных значений. Нужно, однако, иметь терпение и не требовать этого методизма с первых же строк нашего анализа. Методизм выяснится окончательно только после ознакомления с нашим анализом в его целости, да и то потребуется с нашей стороны окончательная формулировка всего этого анализа в целом.

Обозначение движения вообще и движения относительно данного предмета.

Слова, содержащие префикс «про», если начать с их наиболее общего значения, обозначают либо движение вперед вообще, либо движение вперед относительно какого-либо специального предмета.

Слова, обозначающие движение вперед вообще: «продвигаться», «продвижение», «проносить», «пропускать», «проследовать», «простираться», «пространство», «протягивать», «прохождение».

Слова, обозначающие не просто движение вообще, но движение и становление или в области природных явлений, или в явлениях человеческой жизни, или в том и другом вместе: «прогнать», «прогонять» (с одного места на другое), «прогреметь», «прогудеть», «продиктовать», «пройти», «прокладывать», «пролегать», «проливать» (т.е. в переносном смысле «проливать свет») «проплывать», «проследить», «прослушивать», «просматривать», «просмотр» (возможно переносное значение «чего-нибудь не заметить»), «простаивать», «протекать», «прохаживаться», «прохожий».

Слова, обозначающие движение и вместе с тем создающие тот или иной предмет в процессе самого этого движения: «пробудить», «протоптать», «проторить», «прошивать», «процессия».

Слова, обозначающие движение специально во времени. Движение во времени вообще: «прогресс», «проезжать». В настоящем: «прогуливаться», «продолжать», «проживать». Прошедшее как единый момент: «прогул», «прогулка», «продекламировать», «продержать», «продефилировать», «продешевить», «продирижировать», «продребезжать», «продремать», «продрыхнуть», «проездить», «проехать», «прождать», «прожить», «прожужжать», «прозвать», «прозевать», «прозимовать», «прозвать», «проиграть», «проинструктировать», «проинформировать», «проконсультировать», «прокричать», «пролететь», «промелькнуть», «промешкать», «промчать», «промямлить», «промяукать», «пронести», «проорать», «пропищать», «проплакать», «проплыть», «пропойца», «пропьянствовать», «прореагировать», «проредактировать», «прорычать», «просидеть», «проскочить», «проскрипеть», «проскучать», «прослужить», «проспать», «протанцевать», «протащить», «протранжирить», «протрубить». Движение в будущем: «проблема», «пробуждать», «провидение», «проводы», «провозвестить», «прогноз», «продвигать», «продлить», «проект», «прозревать», «промышлять», «прорицать», «пророк», «просиять», «простонать».

Слова, обозначающие движение или действие относительно какого-нибудь цельного предмета. Изучаемый нами префикс прежде всего обозначает движение или действие параллельно какому-либо целому предмету: «прогреметь», «прогудеть», «проделать», «продергивать», «проедать», «промерять», «прополаскивать», «проработать», «просватать», «просуществовать», «прочитать», «прошептать» (в последнем случае возможно также движение изнутри вовне).

Дальше представим себе, что движение или действие, достигшие какого-нибудь цельного предмета, происходят по внешней поверхности этого предмета. Сюда можно отнести слова: «проклеивать», «проконопатить», «прокрасить», «промазать», «промаслить», «промыть», «прокалывать», «пропахать», «пропилить», «проржаветь», «просохнуть», «проставить», «простелить», «протирать», «прошпаклевать», «проштукатурить».

Однако, если мы двигались по поверхности какого-нибудь предмета, то ничто не мешает нам войти также и в его внутреннюю область, захватить его внутреннее содержание. Слова с изучаемым нами сейчас префиксом здесь будут таковы: «пробивать», «проглатывать», «прогрызать», «продавать», «продалбливать», «продирать», «продрогнуть», «продымить», «прозондировать», «проламывать», «промедлить», «проникать», «пропитание», «прорезать», «прослеживать», «просолить», «проспиртовать», «прощупывать». Возможно также и просто пребывание в этой внутренней области предмета: «прогреть».

Далее, движение, проникшее во внутреннюю область предмета, после прохождения этой области может появиться на обратной стороне предмета, т.е. получить обратное или вообще какое-нибудь другое значение в отношении того, с чем оно вступило вовнутрь предмета. Действие здесь прекратилось и виден его отрицательный результат. Таковы слова: «пробираться», «продеть», «продувать», «продумать», «продырявить», «прожарить», «прожечь», «проживать» (например, в смысле «проживать капитал»), «прозревать», «произвести», «произведение» (как процесс), «произнести», «произрастать», «проистекать», «проказничать», «проканителить», «прокаркать», «прокрадываться», «прокрутить», «пролазить», «пролежать», «проморгать», «промочить», «промучить», «пропорхнуть», «прорубать», «прорывать», «просверлить», «просвечивать», «прослезиться», «просрочить», «проститься», «простой», «простреливать», «простудиться», «просчитываться», «протестовать», «проторговать», «протряхнуть», «прохватить», «прохудиться», «прочищать», «прочувствовать», «прошибать», «проштрафиться».

Далее, движение или действие, проникшее вовнутрь предмета, проникшее через все его внутреннее содержание и опять появившееся вовне, но уже с другой стороны, а иной раз даже и прямо в обратном или, во всяком случае, в каком-либо другом смысле, может получить и такое значение, что станет указывать на совершенно самостоятельный результат нашего движения внутри предмета, так, как будто бы мы и вообще не входили во внутреннюю область предмета и как будто бы мы совсем не появлялись на его обратной стороне. Момент прохождения через предмет здесь, конечно, остается; но ударение ставится здесь больше на результате этого прохождения и часто с определенной тенденцией рассматривать этот результат как нечто вполне самостоятельное. С нашим префиксом сюда мы отнесли бы такие слова: «проанализировать», «пробарабанить», «пробежать», «пробелить», «пробормотать», «пробуравить», «проварить», «провертеть», «проведать», «провиант», «провизия», «провизор», «провод», «проводка», «проводник» (вагона), «провоз», «продемонстрировать», «продукт», «прожевать», «произведение» (не как процесс, а как результат), «происходить», «прокаженный», «прокармливать», «прокипятить», «прокиснуть», «прокламировать», «проклинать», «проклятие», «прокол», «прокормить», «прокуривать», «прокусить», «прокутить», «проламывать», «пролезать», «пролетка», «проманежить», «промахнуться», «променивать», «промерзнуть», «промокнуть», «промотать», «пронзить», «пронимать», «проницать», «проныривать», «пронюхать», «пропагандировать», «пропеть», «пропечатать», «пропивать», «прописать», «пропись», «пропитывать», «пропихнуть», «проповедовать», «проползти», «пропотеть», «пропуск», «прорва», «прорваться», «проредактировать», «прорезь», «прорубь», «прорыв», «проскользнуть», «просочиться», «просветить», «просвещение», «просветлеть», «просветлить», «просеивать», «просека», «прослоить», «прослойка», «прослыть», «просовывать», «просочиться», «проспорить», «простегивать», «простой» (человек), «простор», «просторечие», «простуда», «простывать», «просунуть», «просушить», «просчет», «протапливать», «протест», «проткнуть», «протолкаться», «протопить», «протопка», «проторговаться», «протрезветь», «протухнуть», «проход», «прошмыгнуть», «проще», «прощание».

Этим еще далеко не исчерпывается соотношение внешнего и внутреннего в семантике изучаемого нами префикса. Если выше мы говорили о проникновении извне во внутреннюю область предмета и о появлении этого движения с обратной стороны предмета, то, оказывается, можно идти и обратным путем, т.е. не идти снаружи вовнутрь с прочим продолжением этого движения, но просто исходить из внутреннего содержания предмета и выражать это внутреннее содержание вовне. Таковы слова: «проблеск», «прогневать», «проговаривать», «промолвить», «промолчать», «пропахнуть», «проплясать», «прорастать», «проронить», «прославиться», «прояснять». Можно привести еще ряд слов, где внутреннее содержание предмета, проявляющее себя вовне, трактуется специально как внутреннее состояние этого предмета: «прозябнуть», «проход», «прошнуровать», «проштемпелевать», «проштопать», «проштудировать», «прощать». Этот выход наружу может мыслиться как и улучшение, – «прогресс», «прославиться», «процветать», – так и ухудшение, ослабление, – «пробавляться», «пробел», «пробрасывать», «провал», «провешивать», «прогадать», «прогибать», «проглядеть», «прогнуть», «прогул», «пропадать», «пропасть», «просмотреть» (в смысле допустить ошибку), «проулок», «прочь».

Далее, в семантике изучаемого префикса часто имеется в виду не какой-нибудь один предмет с его внешней или внутренней стороны и с каким-либо соотношением этих сторон, но два или несколько предметов, могущих находиться в самых разнообразных отношениях. «Про» в таких случаях может обозначать «в пользу чего-нибудь», «в интересах» или «в защиту чего-нибудь». Таковы многочисленные слова типа «проамериканский», «прокитайский». Эта заинтересованность может доходить как до использования данного предмета как орудия, – «пробирка», «проводник» (тока), «проволока», – так и до прямой постановки цели для чего-нибудь: «прожорливый», «прозывать», «прочитать». Достижение цели может объединяться с указанием на причину того действия, которое предпринимается для достижения: «продавать», «продажа».

Сейчас мы позволим себе воспользоваться еще одной приставкой, хотя и совсем другого корня, но только внешним образом созвучной с изучаемым нами «про». Это – приставка «против», семантически тоже для нас очень важная. Приведем сейчас для нее некоторые материалы. Любопытно, что два или несколько предметов могут находиться и в совершенно обратном соотношении, т.е. можно ставить себе цель не достижения какого-либо предмета, а, напротив, цель борьбы с ним: «против», «противоестественный», «противозаконный» и многие другие с приставкой «противо». При этом возможно указание также и на ту или иную активность отрицаемого предмета, причем оттенки этого активного сопротивления со стороны отрицаемого предмета настолько разнообразны, что даже с трудом поддаются такому логическому учету: «противиться», «противник», «противоалкогольный», «противовес», «противовоздушный», «противодействие», «противогаз», «противомалярийный», «противопожарный», «противоправительственный», «противоядие». При таком противополагании двух предметов их можно мыслить и совершенно равноправными, причем их активное взаимодействие не исключается, а иной раз даже выдвигаться на первый план. Когда мы говорим «противополание», «противоположение», «противостояние» и «противоположность» (в общем смысле слова), то мы вовсе не имеем в виду борьбы противополагаемых предметов, а просто ставим их как бы на одной плоскости в виде более или менее пассивных антиподов. Рядом с этим, однако, возможно и более активное противоположение двух предметов, их разнообразная фактическая и логическая несовместимость. Когда мы в диалектике употребляем термин «противоречие» (например, противополагая «белое» и «небелое») или термин «противоположность», имея в виду, например, «белое» и «черное», то подобного рода термины указывают на огромную активность мысли и действительности, в отношении которых мы употребляем эти термины.

Наконец, изучаемый нами префикс часто заставляет нас совсем выходить за пределы тех предметов, при обозначении которых он употребляется. Во-первых, этот префикс привносит в обозначаемый предмет также и известного рода оценку его существования. Таковы оценочные слова с негативным направлением мысли: «пробалтывать», «пробел», «пробирать», «провал», «провел», «провиниться», «провираться», «проволочка», «провороваться», «проворонить», «прогорланить», «прогул», «проделка», «продувной», «провевать», «пролаза», «проныра», «проработать» (в смысле «публично указать недостатки»), «простофиля», «просчет», «проучить», «прохвост», «прочерк». Слова с позитивной оценкой: «проведать», «продохнуть» (в смысле «свободно дышать»). Возможно и совмещение негативной и позитивной оценки: «пробивной», «проверить», «провернуть», «проворачивать», «проворный». Во-вторых, здесь возможны слова даже и в переносном значении, когда возникает мысль о предмете, не имеющем ничего общего с корнем данного слова: «проголосовать», «прогонять», «прогореть», «прогреметь», «продажность», «прозвать», «прозябать», «промазать», «прохлаждаться», «прошляпить».

§ 12. Сводка предложенного анализа

Надфонетическая сигнификация изученного нами фонетического комплекса сначала осмысляла этот комплекс в самом общем смысле. Это было указание на движение вообще, или на становление вообще. Но движение, или становление, взятые сами по себе, являются только предметом теоретической мысли, но не языка. Как только эта теоретическая абстракция попадает в язык, она тотчас же получает самые разнообразные и часто совсем неожиданные интерпретации.

В одних случаях речь действительно идет здесь о движении как о таковом, или о становлении как о таковом. Но это – редкость. Что же касается постоянного поведения данной сигнификации в языке, то поведение это удивляет своим разнообразием, доходящим до полной безграничности. Оказывается, одно движение – в природе, и совсем другое – в обществе; одно – движение в личности или в связи с личностью, и опять другое – в истории. В одних случаях имеется в виду движение просто, в других же – в связи с производимым им действием. И это действующее движение иногда равнодушно к данному предмету и проходит мимо него, параллельно с ним и без всякого воздействия на него. В других случаях это движение относительно данного предмета удивительным образом неравнодушно к нему. И тогда оно вдруг нападает на него с целью его унизить, смутить, сократить и даже уничтожить. В других же случаях оно совершается в пользу этого предмета, в целях укрепления этого предмета и даже ради прямой его защиты от других предметов.

Вы можете думать, что этим и исчерпывается то движение и то действие, которое сигнифицируется изучаемым префиксом. Ничего подобного. Это действие может не только происходить на поверхности предмета, но и влезать в его внутреннее содержание, переиначивать это содержание на свой лад, проникать его насквозь и даже вылезать с другой его стороны, хорошо если в ином, а иногда даже и в прямо противоположном смысле. Мало того. Проникая весь предмет насквозь, оно даже становится как бы чем-то независимым от этого проникания в данный предмет, а на самом деле находясь в прямой зависимости от этого проникания предмета или через предмет. Далее, движение и действие, моделированные согласно данной аффиксальной сигнификации, могут пребывать в мирном и спокойном состоянии. Но они могут также и толкать соответствующие предметы к их взаимной борьбе, принуждать их воевать друг с другом и даже друг друга уничтожать. Часто даже и трудно бывает понять, где тут спокойствие и взаимопомощь, а где тут война и взаимное уничтожение. Это действие доходит до прямого развенчания соответствующих предметов, хотя в то же самое время – и до их возвеличения. Как положительное, так и отрицательное воздействие данного движения на разные предметы то и дело бросается в глаза при нашем ознакомлении с достаточно обширным языковым текстом. И, наконец, это движение и это действие, исчерпавши свои всевозможные позиции в отношении разных предметов, начинают набрасываться уже сами на себя. Иной раз оказывается, что это действие вовсе не есть действие, а это движение вовсе не есть движение. Оказывается иной раз, что это просто только метафора, просто какое-то переносное значение, просто какая-то басня, аллегория или вообще тот или иной символ. Поэтому часто невозможно даже и понять, где же тут само-то движение и действие. Они набросились сами на себя и сами себя уничтожили, приняв уже не собственное, а какое-то переносное значение.

Сигнификация, говорили мы, обязательно имеет коммуникативное значение. Но быть коммуникацией – это значит учитывать жизнь в ее объективном разнообразии и создавать такие формы этого учета, которые передавались бы одним сознанием другому сознанию и были бы одинаково понятными для того и другого. Но реальная жизнь всегда бурлит, всегда полна борьбы и всякого рода противоречий. Может ли, в таком случае, язык, который есть орудие разумно-жизненного общения между людьми, не бурлить этими жизненными противоречиями? И может ли цельное слово, а это значит, и все составляющие его аффиксы, быть вне жизненной борьбы, как и вне жизненной гармонии, оставаться вне противоречий жизни и не отражать также и разрешения этих противоречий? Вот это бурление жизни мы и наблюдаем в префиксе «про». И мы показали, как надфонетическая языковая сигнификация, осуществляющая теоретическую мысль на практике непосредственной действительности этой мысли, в самой яркой форме обнаружила эту действительность мысли как структурно функционирующую картину бурлящей человеческой жизни в актах языковой коммуникации.

В заключение заметим, что если аффиксальная сигнификация обладает столь широким жизненно-коммуникативным значением, то это можно еще в большей степени приписать словосочетаниям как оппозитивного, так и специально предикативного значения. Однако это – предмет уже другого исследования.

Во всех этих более сложных типах языковой сигнификации должны исследоваться те же структурные элементы, с которыми мы выше столкнулись при первой же попытке дать более или менее точное определение языковой сигнификации вообще. И в том префиксе, который мы исследовали сейчас, и во всяком другом типе сигнификации мы исследуем, прежде всего, коммуникативную направленность всякой сигнификации, а вместе с тем также и ее значение – интерпретирующее, контекстуальное, позитивно-негативное и пропозициональное. При достаточно подробном исследовании всякого типа языковой сигнификации обнаруживается ее чисто жизненная направленность. Какой-нибудь с виду мало значащий префикс встает перед нами как некоего рода живое существо, которое куда-нибудь стремится или не стремится, чего-то достигает, а чего-то не достигает, на что-то нападает или претерпевает нападение со стороны, что-то возвеличивает, а что-то унижает, проникает как бы во внутренность предмета, пронизывает и охватывает этот предмет, выскакивает за пределы предмета, сохраняя с ним связь или стараясь эту связь порвать, порождает разные предметы и их уничтожает и, наконец, либо возвеличивает самого себя, либо боится самого себя, даже нападает на самого себя и кончает самоубийством.

На это могут сказать: да ведь это же просто ваша фантазия, а на самом деле ничего такого с префиксом не делается. Нет, это неверно. Если язык доподлинно является орудием жизненного общения людей, то и на самом этом орудии не могут не отражаться людские жизненные отношения. И это очень хорошо, что какой-нибудь малозначащий префикс вдруг зажил и загулял у нас как самое настоящее живое существо. И это – не метафора, а так оно и есть. У нас много говорится о структурно-семантическом исследовании языка. Но что такое эта структура, говорится об этом мало и не всегда вразумительно. То живое существо, о котором мы сейчас говорим в связи с разумно жизненными функциями языковой сигнификации, – вот в данном случае та языковая структура, без которой действительно невозможно никакое семантическое исследование. Установление подобного рода структур – дело, конечно, не легкое. Но к нему надо привыкать.