Текст книги "Мое мерзкое высочество (СИ)"
Автор книги: Александра Питкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 26 страниц)
Не смотря на всего-то несколько коротких встреч, я чувствовал какую-то горечь от того, что предется уехать и оставить девушку здесь, так далеко. И скорее всего, мои дела в столице затянутся надолго. А что потом?
Потом я, наконец, получу клочок земли, где можно будет обжиться и устроить новый дом. Родня сможет вернуться туде, где снова станут хозьевами. Конечно, за эти годы, после того, как тоска и обида стали не так остры, роду удалось накопить не мало сбережений, но это не то же самое, что получить прощение и право вновь открыть пользоваться собственным именем. Вот тогда, может к лету, я могу приехать в поместье Красной Принцессы с эскортом и сватами и просить Полли отправиться со мной. Если ничего не изменится за эту зиму.
Но измениться может многое.
Барышня, которой не уделяют внимания, может очень быстро оказаться замужем за другим. Вспомнив одну из своих многочисленных кузин, я невесело усмехнулся, бросив камень в воду.
Брызги, разлетелись в стороны, вспыхнув в холодном свете луны как раскаленный металл.
Лаура три года, как привязанная, ходила и вздыхала по одному из местных парней, пока это ей не надоело. Вот тогда, когда остатки терпения девушки вдруг испарились, кузина уже через две декады оказалась замужем. Как-то неожиданно и очень счастливо, судя по последней нашей встрече.
Мне бы очень не хотелось, что бы так же произошло с Полли. Не уверен, что судьба еще хоть раз сведет меня с подобной девушкой. Но и как быть сейчас, когда над головой, словно огромный валун на тонкой, медленно рвущейся нити, висело нынешнее дело, я не знал.
Выругавшись сквозь зубы, понимая, что я совершенно бессилен, вернулся в лагерь, в этот раз укрытый куда лучше от возможных любопытных глаз. День обещал быть не простым и было необходимо поспать хоть немного.
Кивнув Хорхе, что первым стоял на страже, я забрался под плащ, намеренно замедляя дыхание, заставляя голову успокоиться и настроиться на сон.
Разбуженный за несколько часов до рассвета, чувствуя непривычную тяжесть и скованность в теле, я с трудом разогнулся. Нужно было все же больше времени уделять тренировкам, не позволяя мышцам так деревенеть.
– Просыпайтесь, девочки, – хмуро подбадривал Мигель, чья очередь была стоять на часах последним. Недовольно фыркая, Хорхе едва не запустил в кузена флягой с водой. – Эй-эй, без рукоприкладства, барышня.
Медленно потягиваясь, чтобы вернуть конечностям прежнюю подвижность, я только покачал головой. Эти двое и их дружеские перепалки были чем-то настолько же привычным и родным, как мамины пироги на семейном празднике, но иногда хотелось подойти и обоим отрядить по затрещине, чтобы были немного серьезнее. Особенно в такие моменты, как сейчас.
– Хорхе, пора, – видя, что кузен уже отвязал лошадь, я махнул рукой, чтобы он не ждал нас. В предрассветной тьме дорога сложная и может занять дольше времени, чем мы думаем.
Кивнув, кузен тронул пятками бока коня, медленно двигаясь между деревьев в темноту, в сторону поместья.
Раскатать фитиль, укрыть его соломой, спустить веревку для отхода – все это заняло совсем немного времени. Расчет оказался верен, в темный, предрассветный час малочисленная, не ожидающая нападения стража, дремала на постах, не видя нас. Быстро просмотрев содержимое телег, перепроверив, чтобы все было сделано, как надо, мы с Мигелем перемахнули через стену, убравшись под защиту деревьев. Было еще немного времени на отдых, но не стоило терять бдительности. В таких ситуациях всегда что-то могло пойти не так, как планировалось.
Воздух, хоть и прогретый солнцем, но уже пах осенью. То и дело с гор, резкими порывами спускался ветер, пытаясь забраться под куртку или уцепиться за волосы. В нем еще не было той сырости и колкости, что отличала настоящие осенние ветры, но и летнее тепло постепенно уходило из этих мест, обещая, что скоро наступят времена покоя и тишины после гулких и ярких солнечных дней.
Еще немного, и с полей будет убран весь урожай, люди быстро, с оглядкой на хмурое небо начнут собирать хворост, скручивая в тугие, небольшие вязанки, а в домах на огне все время будет стоять горячий чайник.
Скоро.
– Сальва, видишь? – Мигель с тревогой вглядываясь в мглу раннего утра, держась между деревьев, указал на тонкую темную струйку, что потянулась вверх над крышами поместья.
Я только покачал головой, проверяя, наверное, в десятый раз, на месте ли платок, смоченный водой. Когда все это взлетит на воздух, будет не до смеха.
– Не вижу, кузен, – я все никак не мог рассмотреть темную фигуру, что должна была покинуть поместье сразу, после того, как фитиль был зажжен.
– Где же Хорхе, – закусывая губу, недовольно проговорил Мигель, переживая, как бы такое опасное дело не привело к печальным последствиям.
– Вон, у западной стены, – с облегчением выдохнул я, приметив характерные плавные движения, хоть с такого расстояния было не просто определить, кто именно бежал к деревьям в сторону от нас. Не удивительно, что мы не сразу заметили его, так как оставленная нами веревка была совсем с другой стороны.
Хорхе бежал, не оглядываясь, а уже через несколько мгновений из поместья раздался звон сигнального колокола и за ворот посыпались люди, стараясь убраться как можно дальше от стен.
Все верно, если пламя добралось до кувшинов, никакой водой их не залить и не потушить. Этим можно только увеличить силу взрыва.
Вдруг наступила какая-то оглушительная тишина. Вся долина в одно мгновение словно укрылась под куполом, не пропускающим ни единого звука. Я видел, как внизу бегут темные маленькие фигурки, как пропала та лента темного дыма, что тянулась в небо, а потом, разрывая стенки невидимого непроницаемого укрытия, раздался взрыв такой силы, что едва удалось устоять на ногах. Камни и бревна, из которых были сложены хозяйственные постройки, взлетели на десяток метров вверх, а затем в небо, быстро разрастаясь, взвилась рыжая пыль, почти тут же становясь красной на воздухе. Пригнув голову, закрыв лицо мокрой тканью, я ждал, когда в бок с силой ударит эта волна, цвета ржавчины.
Прошло, кажется, не меньше получаса, пока стало возможным дышать, не срываясь на кашель. Что-либо разглядеть удавалось с огромным трудом. Вокруг, словно мистический туман, все еще висела эта рыжая, мелкая пыль. Даже ветер, казалось, не мог разогнать эту мелкую пудру, укрывающую все кругом.
– Нужно уходить, – хрипя, прошептал Мигель, разворачиваясь в сторону леса. Он прав, нужно было убираться отсюда, пока люди не опомнились. Впрочем, ни комендант, ни наместник, скорее всего, не сумеют организовать людей на поиски. Все же, разрушена большая часть конюшен, складов и, кажется, половина главного дома, насколько я мог рассмотреть через всю эту пыли и мглу.
Добравшись до места, где оставили лошадей, мы наткнулись на Хорхе, который надсадно кашлял, то и дело, полоща рот водой из фляги.
– Дерет, гадина, словно паххетский перец, – вытирая выступившие слезы, прохрипел приятель, стараясь хоть как-то унять приступ.
– Не успел повязку надеть? – с недовольством спросил Мигель, вынимая из седельной сумки круглую пилюлю. Собранная из меда и перемолотых трав, она могла немного помочь и облегчить состояние.
– И мне давай, – попросил, чувствуя, что горло на самом деле дерет так, словно камней в рот набрал, а проглотить не в состоянии.
Нетерпеливо и взволнованно били копытом лошади, стараясь стряхнуть сырую ткань с головы. Неподвижно стояли деревья, словно угодили в кисель. Даже птицы, казалось, пропали из этого зачарованного леса.
На все вокруг, на листья, на траву под ногами, на наши плечи и спины лошадей, медленно оседала рыжая пыль. Не смотря на кашель и слезящиеся глаза, радовало только то, что в подобном виде, она не могла принести серьезный вред ни людям, ни природе
* * *
Следы выглядели так, словно кто-то пробрался в древний, веками закрытый храм, и теперь осквернил его своим присутствием. Выйдя из комнаты, подобрав подол платья, я сделала всего несколько шагов вслед за матушкой Сю, и остановилась. Основная масса пыли уже осела, продолжая держаться где-то на уровне колен и подниматься, вслед за шагами, закручиваясь в причудливые вихри.
– Что это? – Спросила я, видя, как старуха присела на корточки, словно старость ее вовсе и не беспокоила, и взяла на пальцы немного осевшей пыли. Растерев порошок в пальцах, принюхавшись к резкому, кисловато-горелому запаху, матушка Сю задумчиво подняла взгляд на меня.
– Взрывчатый порошок. Дорогой и весьма редкий. Кто-то, сдается мне, весьма крупно вляпался сегодня, – с кряхтением поднявшись, старуха отправилась к лестнице, спустившись на десяток ступеней так, чтобы не ступить в облако пыли, все еще висящее над плитами двора.
– Двери не открывать, пока не разрешу, – гаркнула она. Осмотревшись кругом, старуха недовольно покачала головой. Пыль лежала повсюду, на перилах, крыше, на полу. Ей были залеплены все окна и карнизы. – Не одну декаду выметать все это теперь будем.
– Матушка Сю, это не опасно? – запах, казалось, становился все более едким, начиная щекотать нос и горло.
– Нет, моя принцесса. Мы вовремя успели. Если надышаться этой гадостью, то потом может быть дурно, но ничего смертельного. Вот если бы в смесь добавили другие травы и порошки… – не договорив, старуха покачала головой, поднимаясь ко мне обратно.
– Но вы же говорите, что это взрывчатый порошок, – напомнила я, все еще с опаской поглядывая под ноги.
– Все уже выгорело, так что бояться нечего. Нам, по крайней мере, – старуха поманила меня в комнату, оставляя за собой размазанный красно-рыжий цвет.
– А кому стоит? – нетерпеливо спросила, стараясь стряхнуть пыль с рук, на которую она все же попала. Но та, как цепкая краска, только размазывалась, переходя на рукава платья и подол.
– Тому, у кого взрыв произошел. Соседу нашему, – старуха распахнула окно, взметнув очередное облако пыли.
Горы выглядели призанятно. На несколько ли вверх по склону и везде, где хватало глаз, ниже в долине, земля, камни, деревья, все было припорошено рыжей пылью.
– Не мало его было. Это точно тянет на смертную казнь. В Сайгоре, моя принцесса, это вещество строжайше запрещено. Одним кувшином, если правильно смешать порошки, можно подорвать несколько домов и отравить целый квартал в городе. Но его весьма удачно и весело применяли в Паххете, в годы междоусобной воны, лет триста назад. Едва не погубили половину населения страны. Тогда его запретили и у восточников. Но всегда найдется тот, кто готов купить. А значит и тот, кто захочет продать.
– И за это нашему соседу могут отрубить голову? – рассматривая странный мир, что за несколько мгновений стал вдруг однотонным и ужасающим, уточнила я. Уже зная ответ.
Да, если все хотя бы в половину так, как говорит матушка Сю, это не простое оружие. И совсем не напрасно Сальватор просил меня не вмешиваться. Не просто так предупреждал герцог.
– И что же нам теперь с этим всем делать? – рассматривая свои, покрытые ржавчиной, руки, спросила я.
– Ждать дождя, – фыркнула старуха, даже не пытаясь стряхнуть пыль со своего черного платья.
Глава 35
Пока Уго и Луис ждали в засаде прибытия графа, наше задачей было убрать все следы собственного присутствия в горах и через пару дней обойти развороченное поместье, так чтобы оказаться на дороге, по которой должен был двигаться Дуа. И на все это было не меньше декады. Пока новости достигнут замка, пока граф соберется в дорогу…
Самым поганым было то, что свежие следы в рыжей пыли становились видны настолько хорошее, что единственным возможным вариантом была прогулка по руслу реки. Холодной и быстрой.
Лошади недовольно фыркали, с неохотой идя вниз, ближе к землям Красной Принцессы, куда для нас сейчас было много безопаснее спуститься и обогнуть обе долины, чем двигаться напрямую. Окончательно замерзнув чувствуя, что в скором времени подметки моих сапог должны отвалиться, я сделал знак рукой выбираться на берег. В этом месте как раз были в основном камни, так что наши действия было проще замаскировать, чем на траве, хотя рыжая пыль немного добавляла сложностей.
Небо ближе к вечеру нахмурилось, затягиваясь темными плотными тучами, набухая от воды. Если дождь прольется до того, как эта хмурая, тяжелая масса сожжет переползти за перевал, вся эта ржавая пудра, покрывающая леса и долины вокруг, смоется. Хоть немного. Тогда наши следы будут не так заметны. Но стоит все же убраться чуть дальше от реки. В горах дождь бывает не мене разрушителен, чем бураны и самумы в степи.
– Думаешь, прольется? – Хорхе, ожидая, пока его лошадь аккуратно проберется по камням на берег, запрокинул голову вслед за мной, рассматривая небо.
– Не уверен. Запаха дождя пока нет, но все может быть.
– Но нам при любом раскладе нужно найти убежище, – осматривая, не поцарапал ли ноги его конь, пока мы шли по реке, заметил Мигель. Скинув промокшие насквозь сапоги, кузен выплеснул из них по полведра воды, подвесив обувь к седлу, чтобы хоть немного подсохла. Двигаться по скользким, острым камням босыми никто из нас не решился, зная, какими могут быть последствия.
– Да, место для отдыха нужно отыскать, – вновь срываясь на кашель согласился Хорхе.
Скинув обувь по примеру кузена, выплеснув на траву воду, что там плескалась уже пару часов и размотав тряпку, что едва уберегла от кровавых мозолей, я с облегчением пошевелил пальцами, прежде чем посмотреть на окружающий нас лес.
Эту территорию, за время последнего задания, мы успели выучить довольно неплохо, так что осталось вспомнить ориентиры, которые из-за деревьев сейчас было не очень просто отыскать.
– Мне кажется, тут нужно выше и южнее, ближе к той вершине, – кивнул Мигель на скалу, что сквозь темную массу облаков уже была и не очень видна вдали.
Согласно кивнув, я запрыгнул в седло. Теперь мы могли двигаться быстрее и увереннее.
* * *
К вечеру следующего дня, когда удалось хоть немного очистить внутренние помещения от рыжей пыли, истратив на это едва ли не полсотни ведер воды, небо затянулось такими мрачными тучами, что я, опасаясь повторного града, отправила солдат в деревню, чтобы с полей сняли все, что уже было можно и что успеется.
Заперев ворота, надеясь, что из темноты ночи к нам не явится очередной, подгоняющий в столицу гонец, я без сил опустилась на ступени лестницы, чем вызвала недовольную гримасу на лице Полли. Она, надо сказать вполне справедливо, полагала, что принцесса не может так себя вести, но мне было сейчас все равно. В голове крутились мысли, как правильно действовать в данной ситуации.
С одной стороны, я теперь вполне могла заявить, что просто боюсь покидать поместье, так как не должна была знать, что это действую т люди Сальватора. Вот только мое присутствие за черными стенами не могло ничего гарантировать, так что оправдание выходило сомнительное.
А вот в другом варианте, если разыграть карты верно, выходило, что я вполне могла бы потребовать дополнительную охрану для своего дома, ссылаясь на малое население и только на два десятка присутствующих воинов. Тем более, в свете последних событий.
Кто-то же должен охранять такое состояние обеих стран, как прекрасная я?
Все так же, не приняв окончательного решения, я смотрела, как на запыленные плиты двора падают первые, тяжелые большие капли, поднимая вокруг себя рыжий ореол.
– Идем, ваше высочество, – Полли, поддерживая меня под локоть, помогла подняться, опасаясь, что утомленная тревожными мыслями и событиями последних дней, я могу не выдержать напряжения.
– Я в порядке, – устало произнесла, все же не пытаясь выдернуть руку из захвата служанки и тайне радуясь, что она поддерживает. Голова, казавшаяся сегодня особенно тяжелой и гулкой, как чугунный котелок, норовила то и дело, утянуть меня куда-то в сторону.
– Да уж. Если так продолжится, то никакой маскарад вам не понадобится, моя принцесса, – ворчала Полли, все больше напоминая мне курицу-наседку, но не вызывающая ничего, кроме волн благодарности.
Кажется, именно это мне сейчас и требовалось: забота и нежность.
Лежа в постели, слушая, как тяжелые капли бьют по крыше поместья, смывая всю ту рыжую грязь, мутными потоками падая с крыши и утекая дальше, к реке, я вдруг поняла, что не согласна ехать в столицу, так и не получив полагающейся мне нежности.
Матушка Сю была права, кто знает, что дальше меня ждет и что суждено. Столица – очень опасное место. Те более для меня, которая не знает местных правил. Из помощников – только странная старуха, что много лет прожила безвылазно за этими темными стенами, да Кури, который, скорее всего все же не станет идти против Назарата. И что остается? Ничего. Риск, что я не справлюсь, не сумею повернуть ситуацию в свою сторону – слишком велик.
Слишком много моментов, где что-то может пойти не так, как нужно. А у меня, в отличие от некоторых, даже армии нет!
Кажется, этот пункт зацепил меня сильнее других, так что я даже села в постели, вглядываясь в темноту.
Эх, мне бы армию. Маленькую такую, собственную армию. И шпиончика.
Хихикнув от собственных мыслей, почувствовав облегчение, что все же что-то сумела решить, я вновь откинулась на подушки. Осталось надеяться, что Сальва появится еще хоть раз у моих стен, а там я уже что-нибудь придумаю.
Поместье выглядело много лучше, чем накануне, не смотря на разводы, что все еще сохранились на стенах и плитах двора. Казалось, даже воздух очистился, приобретя ту особую прозрачность что бывает после дождя только по весне и ли в начале осени.
Заглянув в хозяйственное помещение, убедившись, что девушки все сделали как нужно, отложив мое особое платье в отдельный сундучок, я вышла в распахнутые ворота. Казалось, все остается таким же, как всегда, но первые признаки грядущей осени уже просматривались то тут то там.
Пройдясь немного перед въездом в поместье, слов но мне сегодня было нужно больше свободы, я уже повернула обратно, под строгими взглядами стражи и Полли, что не сводили с меня глаз, как вдруг какое-то движение, там, чуть выше по склону, среди деревьев, привлекло внимание. Обрадованная, я вдруг сделала шаг вперед, но потом до меня дошло, что красное, многослойное платье принцессы – вовсе не тот наряд, что подходит для свиданий. Никак нет.
Резко сменив направление, словно увидала что-то опасное и пугающее, я быстрее укрылась за воротами поместья, тут же направившись наверх, в собственную комнату.
– Ваше высочество? – Полли взволнованно спешила следом. Кажется, моя смена настроений начинала немного пугать девушку, привыкшую к куда более сдержанному поведению.
– Помоги мне сменить платье, – распуская ленты на верхнем одеянии, попросила я, чувствуя, как от волнения подрагивают руки. То, что я все решило, все же не помогало до конца справиться с волнением.
– Леди, нет, – отступив на шаг, словно все сразу поняла, прошептала Полли. – Не холите. Вы же его совсем не знаете.
– От чего же, – фыркнула я, скидывая тонкое красное одеяние, вздувшееся и медленно опадающее на кровать. – Что-то я все же знаю. Так что не вой, а помогай. Все равно все будет так, как я решила.
– Леди, это будет иметь плохие последствия, – едва слышно просипела Полли, все же помогая мне с рукавами наряда.
– Все имеет последствия. Но здесь я хотя бы буду знать, что сама виновата.
Выбегая из комнату через несколько мгновений, на ходу заплетая волосы в простую косу, я резко вскинула руку, радуясь, что Кури так ко времени, все еще не вернулся из деревни.
– Запрещаю покидать поместье. Всем без исключения до моего возвращения. Непослушание будет стоить жизни, – замерев у парапета, оглядев всех строгим, внимательным взглядом, уверяя, что это не шутка, я кивнула. – Надеюсь, вы услышали. Сегодня не до шуток и поблажек не будет никому.
Видя, что слуги и стража вопросительно и несколько встревожено оглядываются, я кивнула сама себе, спускаясь вниз.
Это было очень рискованно. Очень глупо. Но что поделать?
Быстро двигаясь между деревьев, я никак не могла унять сердцебиение. Проще сказать, что я все решила, чем заставить тело и разум смириться с тем, что считаешь, по сути, неверным. Сапожки намокли от травы почти мгновенно, как и подол платья, сколько я не старалась его приподнимать. Капли, еще не просохшие после ночи, то и дело капали на голову, а я торопилась, надеясь, что мои глаза не подвели.
Почти запыхавшись, с тревогой оглядываясь кругом, пытаясь рассмотреть, куда же подевался этот мужчина, я вздрогнула всем телом, когда почувствовала, что кто-то подошел со спины.
– Ты опять пренебрегаешь всеми моими советами, барышня, – легко касаясь пальцами шеи, от чего по телу прошла горячая волна, произнес низкий чарующий голос, от которого задрожали ноги. Меня легко развернули, и я не смогла сдержать улыбку, с только нежности было в серых глазах. – Снова одна бродишь по этим горам, совершенно не думая о собственной безопасности.
– Но здесь же ты, – тихо, почти мурлыкая, проговорила я, чувствуя, как внутри все трепещет.
– Но кто сказал, что я для тебя вовсе не опасен? – наклоняясь ближе, обжигая нежную кожу горячим дыханием, шепнул Сальватор, прежде чем коснуться моих губ.
