Текст книги "Мое мерзкое высочество (СИ)"
Автор книги: Александра Питкевич
сообщить о нарушении
Текущая страница: 23 (всего у книги 26 страниц)
Глава 46
Трех кабанов, привезенных из Комбера, целую телегу свежего хлеба и несколько бочек южного, наполненного солнцем пива – все это нужно было распределить так, чтобы не осталось недовольных или голодных. Выбрав чистую площадку чуть ниже поселения я, укутавшись в свои многослойные красные одеяния, смотрела за тем, как мальчишки складывают костры из сухих веток. Несколько человек сбивали простые длинные лавки, чуть выше колена, которые почти тут же застилались ткаными полотенцами, заменявшими скатерти.
– Этого хватит? – не имея представления, как проводятся такие мероприятия, я взволнованно переступала с ноги на ногу, поглядывала то на матушку Сю, то на старосту. Мне не хотелось чтобы праздник был испорчен из-за какой-то ерунды.
– Не переживайте, ваше высочество. Это не званый ужин во дворце. Как только появится музыка и еда, как только зажгут костры – люди забудут все горести. Это общий праздник. Посмотрите, каждая хозяйка еще принесет что-нибудь из своего погреба.
– Но скоро зима, людям не стоит тратиться. – Покачала я головой, подумав, что опять сделала что-то не верно, вынудив людей использовать собственные запасы.
– Но как мы можем позволить вам одной заботиться об этом? – с достоинством, неся на руках стопку длинных, тканых полотенец, спросила одна из женщин. – Позвольте нам хотя бы это.
Мне оставалось только кивнуть.
– Пока мы здесь не нужны, давайте вернемся в поместье, – глядя, что все идет своим чередом, что кабаньи туши уже натерты ароматными травами, что в землю под кострищем уже воткнуты опоры для вертела, я решила, что стоит немного отдохнуть перед праздником.
– Верное решение, моя принцесса, – старуха склонила голову, ожидая, пока я пройду вперед, к повозке. И вновь в ее темном взгляде мне почудились какие-то огоньки. Мысль, как назойливое насекомое, то появлялась, то пропадала вновь, никак не даваясь в руки. Было что-то, чего я никак не хотела учесть, в отношении этой древней служанки.
– А что с музыкой? С представлениями, – я даже дернулась, едва не хлопнув себя по лбу. Дома был четкий регламент для каждого празднества, и никогда не возникало вопросов о увеселениях.
– Вам нужно отдохнуть, ваше высочество, – старуха покачала головой, плотнее кутаясь в свою темную накидку. Мне показалось, что сегодня черный цвет одеяния особенно глубок. Так, что даже пространство вокруг становилось каким-то немного размытым. – В деревне есть умельцы. Люди сделают, что нужно. Тем более, я слышала, что из Комбера собиралась приехать парочка музыкантов в надежде получить пару монет. Эти уж точно свое дело знают.
– Тогда напомни мне взять с собой эту самую пару монет вечером, – неожиданно зевнула я, прикрыв лицо широким рукавом. Внезапно навалившаяся сонливость оказалась такой сильной, что с трудом удавалось держать глаза открытыми.
Кое-как дождавшись, когда повозка въедет в Поместье, я, не утруждая себя сменой платья, ушла к себе.
– Ваше высочество? – удивленная и немного встревоженная Полли, тут же появившаяся в комнате, с непониманием смотрела на то, как я закутываюсь в пушистое покрывало, намереваясь позволить сновидениям поймать меня в свои лапы. – Что-то стряслось?
– Да, – еще раз зевнув, но уже не в силах спрятать это от служанки, с закрытыми глазами произнесла я. – Мне нужно поспать.
* * *
Ощущение праздника накрыло задолго до того, как мы добрались до деревни. В воздухе разливался аромат жаренного мяса и специй, доносились нестройные трели музыкальных инструментов. Придержав лошадь, чтобы сильно не вырывалась вперед, я обернулась, улыбнувшись Полли.
– Это должен получиться хороший вечер.
Девушка немного тревожно кивнула, натягивая поводья. Ей явно не нравилось, что я сняла свой красный наряд и взяла из охраны всего-то пару человек. Но мне так хотелось чего-то легкого, лишенного строгих дворцовых правил, что я вполне успешно игнорировала ее тревоги. Тем более, что на празднике так или иначе будет присутствовать та часть моей охраны, что заслужила отгул.
Дальней стороны долины в набегающих сумерках тянулась пестрая змея людей из соседней деревни. В основном все шли пешком, но было и несколько телег, запряженных волами, на которых сидели дети.
Спешившись, бросив поводья одному из стражей, я подошла к старосте, который причмокивая, поглядывал на тушу кабана, что крутили над огнем. Одуряющий запах тут же заставил рот наполниться слюной.
– У нас все готово? – меня все еще немного беспокоило то, что люди могут остаться голодными или недовольными праздником, и хотелось все сделать, как полагается.
– О, моя…. Леди, – староста чуть сбился, а затем улыбнулся, рассмотрев мое темно-синее платье, – вам не стоит беспокоиться. Наслаждайтесь. Сейчас музыканты натянут струны, и все будет. Идемте, я покажу ваше почетное место.
– Но я, – протест потонул в грянувшей мелодии. Она не давала времени на раздумья, требуя тут же окунуться в веселье.
Вторя громким струнам, со всех сторону раздались радостные возгласы. Женщины, взмахнув пестрыми подолами, вышли в центр открытой площадки, притопывая ногами. И пусть еще не все гости добрались к празднику, столы стояли полупустыми а небо хмурилось и темнело.
Небольшой коврик, расстеленный на постаменте из грубо сколоченных досок и несколько напольных подушек являли собой мое почетное место. Только перед ним на лавке стояло отдельное блюдо и красивая керамическая чашка с тремя звездочками на донышке. Рассматривая удивительное изделия, я показала его Полли.
– Сотри, ее словно в лунное отражение макнули, – цвета у чашки и правда были завораживающими, переходя от одного оттенка серого, почти к серебру, а затем к черному, как глядь ночного озера.
– Это керамика из Ультстраллинга, – нагнувшись ближе, заметил Кури. Было немного непривычно видеть его в простой деревенской одежде, но выправка и стать все равно выдавали военного.
Видя мое непонимание, стражник, совмещающий эту работу с должностью советника пояснил:
– Во владениях князей Херрет лучшие мастерские по керамике во всей Сайгоре.
Отставив в сторону чашу, я печально вздохнула, опустившись на подушки. То показалось мне вновь каким-то личном тычком под ребра. Вроде бы я не сделала Лиззи ничего плохого, но все же это казалось не правильным. У нее и войско, и мастерские…
– Не стоит грустить, ваше высочество, – Полли присела рядом, глядя на то, как легко и непринужденно танцуют женщины, как на долину опускается темнота, но не может окружить нас, разгоняемая кострами.
– Да я и не грущу, – честно призналась, чувствуя, как под подолом подрагивает нога. – Думаю, Лиззи все это заслужила сложной судьбой. Вот только придется и нам придумать что-то эдакое, чтобы суметь так же портить настроение другим. Представляешь, лучшие ткани из Небесных Чертогов? Хотя это мы не потянем. Нет ресурсов. Нужно что-то придумать.
Мысль то возникала в голове, то вновь исчезала, вытесняемая впечатлениями. Перед нами выступали те же самые мальчишки, чья помощь оказалась незаменима во время утепления домов, весьма искусно изображая танец с мечами, заставляя поверить, что их деревянные палки весьма и опасны. На смену им вышли нежные девушки, видно из соседней деревни, так как лица были мне не знакомы. И среди юношей, глядящих на плавные, нежные движения вдруг наступила тишина. Кажется, у мальчишек сбилось дыхание.
Затем, попросив всех разойтись в стороны, в центр вышел лекарь, поставив перед собой сундук с лекарствами. Несколько взмахов руки – и в воздух поднялись яркие зеленые, а затем красные искры. Пусть это совсем мало напоминало фейерверк в столице, но для здешних неискушенных люде это было куда больше чем представление.
Хлопая в ладоши вместе со всеми, чувствуя общую радость и веселье, я вдруг поймала одну из идей за хвост, решив, что стоит ее обсудить тут же, пока нахалка не сбежала Идея казалось чудо как хороша.
– Эй, дедушка Таши!
Чувствуя, как вместе с музыкой, что становилась все веселее и громче, с числом гостей, что плясали в центре, у меня на душе становится все легче, я широкой улыбнулась, жестом подзывая старосту.
Музыка вдруг оборвалась и Таши шагнул в мою сторону с кувшином. Люди, встав за его спиной, внимательно и серьезно смотрели на меня, вынуждая передернуть плечами от острого чувства слишком пристального внимания.
– Мы хотели сказать спасибо нашей леди. За то, что она не бросила все как есть, а дала людям шанс на счастливую жизнь, – старик на мгновение замолчал, остановившись в трех шагах. Его голос разносился, казалось, по всей долине, уже укрытой темнотой. – Мы знаем, что предстоит еще много работы, но мы готовы следовать за своей принцессой туда, куда она укажет. Разрешите ото всех нас предложить вам этого вина, в знак нашей скромной благодарности.
Таши, подняв расписную чашу из Ультстраллинга, налил в нее темное, какое-то густое вино, от которого пахло пряностями и чем-то сладким.
Взволнованная, с подрагивающими руками, я, встав, приняла чашу. Теперь аромат стал куда острее, вызывая головокружение и какие-то шальные мысли в голове. Где-то в глубине души тихо подняла голову настороженность, разбуженная недоверием, но я не могла не выпить. Сейчас, когда тут собрались почти все мои люди, это было бы самым наихудшим оскорблением для них. Сейчас, казалось, решалось то, насколько Я доверяю этим людям.
Оглядев присутствующих, замерших в напряжении, я, надеясь, что все же не заслужила яд, несколькими большими глотками выпила содержимое, показательно перевернув чашу и глядя, как одна единственная капля, собравшись на кромке, упала на землю.
Раздавшийся радостный возглас почти оглушил, а вместе с ним в голову ударил хмель, заставив покачнуться, но тепло разлившееся внутри так подходило к музыке, вторило тому чувствуя удовлетворения, что витало отовсюду, что бросив чашу Полли, я повернулась к Кури, единственному, кто осмелился бы.
– Идем танцевать!
Вскинув бровь, словно не совсем расслышал, стражник тем не мене, все же подал руку, помогая мне сойти с возвышения. Пусть я не знала ни одного танца, но простые движения словно сами цеплялись за ноги, ставя из правильным образом. Все слилось в яркий водоворот ароматов, смеха, песен и плясок. Чувствуя себя неимоверно легкой, пряной и яркой, как солнечная искра, я танцевала, танцевала и танцевала, упиваясь ощущением свободы.
Глава 47
Как наступило утро, я вовсе не помнила, щурясь от яркого света и рези в глазах. Во рту стоял отвратительный привкус, еще боле мерзкий от острой жажды, царапающе горло.
– Полли? – я никак не могла рассмотреть в ярких пятнах и бликах, есть ли моя верная подруга и помощница в комнате.
До чего же не ко времени в долине установилась солнечная погода!
– Полли! Дай воды, – сипло произнесла, надеясь, что меня услышат.
– О, вы изволили проснуться, – голос девушки прозвучал слишком громко, заставив поморщиться. Казалось, ко всему прочему, у меня добавилась мигрень, которая уже давно не баловала своим присутствием.
Послышался шум, и свет стал не таким ярким. Сумев открыть глаза, разглядела, что Полли поставила перед окном ширму, отрезая путь солнечным лучам. Потом заботливые руки помогли мне сесть, поправив подушку, а через мгновение подали чашу с водой.
Расплескав половину себе на грудь, я поняла, что в жизни не пила ничего столь живительного и вкусного. Голова немного прояснилась и шум отступил.
– Лучше? – Полли присела рядом на край кровати, с улыбкой глядя на меня.
– Немного, – голос все еще хрипел, словно я вчера весь вечер гоняла по лесу с волками, самозабвенно подпевая им. Зацепившись за эту мысль, я вопросительно глянула на девушку. – Чем вчера все закончилось? Я совсем не помню, как попала домой.
– Совсем не помните? – хитрый взгляд Полли мне не понравился, и плотнее укутавшись в покрывало, что стало сползать, я приготовилась слушать нелицеприятные истории.
– О, вы были великолепны! Кури пытался вас удержать, но у него не очень получилось. Вы, кажется, отплясали все танцы до единого, пока просто не упали на руки нашего стража. Но должна сказать, случилось это уже совсем поздно, так что теперь все в восхищении от того, насколько их принцесса вынослива и музыкальна.
– Смеешься? – я чуть сощурилась, пытаясь понять, насколько Полли серьезна, а сколько в ее слова сарказма.
– Если только совсем немного. На самом деле, все прошло замечательно, – став серьезной, уже совсем в другом тоне произнесла подруга. – Вы, правда, были великолепны. Кури, видя, что вы устали, отправил в Поместье за повозкой, и к тому времени, когда она прибыла, вы уже дремали у него не плече. Так что все в полном порядке.
– Не считая того, что я вела себя вовсе не так, как подобает принцессе, – скривившись, я еще глотнула воды.
– Но вы были не в красном!
В словах Полли это звучало не просто весомым аргументом, а чем-то основополагающим. Видя мое несогласие, девушка продолжила:
– Никто не осмелится вас упрекнуть, так как Красной Принцессы на празднике не было. И это на самом деле так работает.
– Удивительно, как один наряд…
Меня перебили крики и громкие голоса со двора. Тон был таким, что проникал даже сюда, на второй этаж за закрытую дверь.
– Что там? – спустив ноги на пол, понимая, что куда медлительнее, чем обычно, махнула Полли рукой. Девушка метнулась к двери, выскочив на балюстраду.
Взяв со стула шлафрок, быстрее накинула одеяние на нижнюю рубаху, что вчера надевала под платье, двинувшись босой вслед за Полли.
Замерев у перил, Полли неподвижно стояла, вцепившись в ограду и не пытаясь спуститься вниз.
– Что?… – вопрос так и остался непроизнесенным.
Метнувшийся в лицо ветер подхватил растрепанные волосы, швырнув их сперва в лицо а затем за спину, но морозная волна прошла по телу не от холода, а от того, что я увидела. В проемы распахнутых ворот стоял отец, с весьма внушительным сопровождением позади, с ненавистью глядя на матушку Сю, что замерла чуть в стороне со стороны двора, не доходя до арки ворот десятка шагов.
И кроме этих двоих я видела только нескольких служанок, пугливо выглядывающих из хозяйственной части поместья и пару стражей, замерших в нерешительности.
– Где Кури? Где Чу-шу? – голос совсем сел, и я просто не могла произнести слова громче.
– Один отправился в дом наместника второй в деревне, – так же тихо отозвалась Полли, дрожа всем телом.
– Остальная стража?
– Тоже в доме наместника. Готовят все к прибытию людей, обещанных Великим Герцогом.
– Того, кто должен был быть дозорным – выпороть. Если я сумею справиться с отцом.
– Впусти меня, старуха! Ты не смеешь преграждать мне путь!
Я вздрогнула всем телом, услыхав ярость в голосе родителя. Руки мелко задрожали.
– Я и не препятствую. Кто я такая? – а вот матушка Сю, похоже, оставалась совершенно спокойна. Ее скрипучий, чуть насмешливый голос разносился по всему поместью, оседая в углах эхом.
Отец сделал шаг вперед, но словно наткнулся на невидимую стену, так и не преодолев расстояние до ворот.
– Что за насмешка?!
– Только моя прекрасная принцесса может решать, кому войти в ее поместье, а кому нет, – в голосе старой ведьмы послышалось почти что кошачье мурчание от удовольствие, хотя он был все так же хорошо слышим.
В голове словно что-то щелкнуло. Части мозаики сложились воедино, став цельной картиной. Страх тут же отступил, оставив только легкое чувство превосходство, что возникает, когда неожиданно твоя карта оказывается старшей в игре, которую считал проигранной.
– Полли, помоги с волосами. Быстро.
Служанка метнулась в комнату, через мгновение прижав непослушные пряди тонким обручем из украшений прежней принцессы, который вполне мог сойти за домашний вариант диадемы. Так же Полли подала простые туфли, о которых я совсем забыла, от волнения не чувствуя даже холода, что кусал ноги.
– Идем, Полли. Пришло время встретиться с моим страхом.
Со стороны ворот все еще слышались гневнее слова отца и полные иронии ответы старухи. Медленно спускаясь по ступеням во внутренний двор, я чувствовала, что сегодня есть шанс решить это дело раз и навсегда.
Стоило нам с Полли ступить на плиты двора, как голоса тут же смолкли. Я же очень внимательно смотрела, боясь даже моргнуть, чтобы не упустить ничего. И мое упорство было вознаграждено. Когда до старухи оставалось всего-то с десяток шагов, матушка Сю повернулась ко мне, сделав несколько шагов навстречу. Но черная ткань, в которую была укутана фигура, казалось, не успевала за движением, слегка размывшись в ярком свете сегодняшнего дня. Зыбкая черная дымка, которая почти мгновенно вновь приобрела четкие очертания, все же не была плодом моего воображения. А значит и все остальное могло оказаться правдой.
– Моя принцесса, ваш отец прибыл с визитом, – склонив голову, но все же сверкая лиловым блеском из-под бровей, теперь таким понятным, произнесла старуха почтительно.
– Я вижу. Но не понимаю, почему подняли такой крик. Правил не знаете? – мне показалось важным продемонстрировать отцу, что именно я здесь госпожа. Неоспоримая и полновластная.
– Просим простить ваших слуг, – старуха склонилась ниже, но искры в глазах засверкали ярче.
Так и знала, что она намеренно провоцировала гостя. Не могло не радовать, что подобная особа все же служит именно мне.
– Олив? – в голосе отца звучало удивление, словно все это никак не вписывалось в его видение мира.
– Здравствуйте, отец, – я в почтении изобразила минимальный книксен, наконец переведя взгляд на него. – Не могу сказать, что рада вашему приезду, как не могу и пригласить в свое поместье.
– Что ты..? – в голосе звучало искреннее удивление.
– И все же, я прошу вас понять: теперь я нахожусь за пределами вашего влияния и не могу ставить под угрозу эту ситуацию.
– Ты решила отречься от меня?
В сердце что-то кольнуло. Пусть между нами не было понимания, но все же этот человек заботился обо мне, беспокоился и оставался родителем, не смотря ни на что.
– Нет, отец. Я просто больше не желаю участвовать в ваших играх. Теперь у меня своя игра, и у нее иные правила.
– Но, Олив, – мужчина выглядел несколько растерянным, словно все пошло не по плану, и ему только сейчас удалось это понять.
– Простите, отец, – как бы мне ни было больно, как бы привычки прошлых лет не требовали склониться и подчиниться, я все же стояла на своем.
На несколько минут повисло молчание, тягостное и плотное. Отец задумчиво рассматривал меня, затем перевел взгляд на поместье, оценив и двор, и стены.
– Думаю, твоя мать была бы счастлива, что все так вышло, – в голосе что-то изменилось. Теперь отец был спокоен. – Я вижу, что ты изменилась, Олив. Что ж, подобного я не ожидал, но должен признаться, что весьма доволен этим. Посол мне рассказал, как именно ты получила свой титул, и это стоит того, чтобы восхищаться и с гордостью назвать тебя моей дочерью.
– Ты не сердишься? – это не укладывалось в голове. Я ждала упреков, обвинений, а не восхищения и понимания.
– От чего же мне сердиться? Да, своей выходкой ты нарушила часть моих планов, но ничего такого, с чем бы я не сумел справиться. Все же, ты моя родная кровь и я сам учил тебя. Скажи мне, дочь, – в голосе мужчины появилась нежность, которой я не слышала больше чем десяток лет, с тех пор, как умерла мама, – ты счастлива тут?
Губы сами собой растянулись в такую сияющую улыбку, что я не сумела бы сдержаться, даже если бы попыталась. Мой ночной кошмар последних лет, превратившись вдруг в того человека, что когда-то качал меня на своих руках, кивнул, ответив теплой улыбкой.
– Я рад, моя прекрасная принцесса. Что ж, – запахнув плотнее плащ, как человек, справившийся со сложным делом, отец выпрямился, – тогда я не стану настаивать на визите в ТВОИ ВЛАДЕНИЯ, но надеюсь, что нам удастся спокойно поговорить через год, когда я приеду ставить новые интересные условия вашему конунгу. Мальчишке еще многому учиться.
Отец неожиданно подмигнул, совсем поставив меня в тупик. В одно мгновение меня словно из категории прислужников и инструментов, перевели в статус равных, что казалось вовсе невозможным.
– Я не стану объяснять своих поступков, дочь моя, – спокойно проговорил отец, уже развернувшись к повозке, что стояла в окружении слуг и стражи, – так как думаю, твоего ума хватит для понимания. Но я очень надеюсь, что у тебя так же хватит сил на прощение, если что-то из моих действий в твой адрес ты посчитаешь неверным. Очень надеюсь на это. До встречи, моя принцесса.
Я сумела только кивнуть, никак не готовая к таким потрясениям и изменениям. Уже забираясь в повозку, отец вдруг замер, так и не ступив на нижнюю повозку:
– И твоя бабушка, эта властная женщина, передает тебе свое восхищение и небольшой подарок, – один из лучших политиков современности махнул рукой слугам, и через мгновение перед воротами, не пересекая невидимой границы, поставили довольно большой сундук, окованный железом. Поверх крышки положили ключ на цепочке, снятый с шеи отца.
– Папа? – я было шагнула вперед, сама не зная, что собираюсь сделать, но отец только покачал головой.
– Не стоит, дочь моя. Нам обоим нужно время, чтобы понять, как все изменилось теперь. Для нас обоих.
Отец шагнул в повозку, которая тут же двинулась в путь с такой скоростью, словно за ней гнались демоны. А я все стояла, так и не в силах понять, что именно только что произошло и как на это реагировать.
Через несколько мгновений у ворот, спешиваясь почти на ходу, появился Кури. Страж был зол и встревожен, но увидев меня целой и невредимой, немного выдохнул.
– Ваше высочество? Все в порядке?
– Да, – рассеяно отозвалась я, все еще думая о своем. Развернувшись в сторону двора, я медленно побрела обратно к лестнице. – Кури, пусть сундук принесут в мои комнаты. Матушка Сю, если я понимаю верно, вам вредно быть долго на прямом солнце. Или это вас не ранит?
– Нет, моя принцесса, – старуха, усмехаясь, следовала позади. Теперь, когда я все знала, даже звук шагов, как мне казалось, немного отставал от самих движений ведьмы.
– И давно вы в таком… состоянии? – это теперь не представлялось важнным, но было немного любопытно.
– С тех самых пор, как умерла, – еще более самодовольно фыркнула старуха.
– И как вам?
– Должна признаться, что привязавшись к поместью, чувствовала себя не совсем хорошо до прибытия вашего высочества. Но с тех пор, как вы приняли титул, все определенно наладилось. Я даже сумела посетить столицу, – такой довольной, как сейчас, матушка Сю на моей памяти еще не была, медленно следуя позади.
А я думала о том, что стоит написать Кьелатте, чтобы не пересчитывала жалование старухи. Все же это немного не честно, так как призраки, или кем теперь можно было считать мою необычную помощницу, в штате числиться не могли. По крайне мере, казна точно им не платила.
– Значит, солнце вам не сильно вредит? – нужно было разобраться, какие именно обстоятельства могут быть опасны для здоровья (и здоровья ли?) матушки Сю.
– При вашем высочестве, думаю, будет очень сложно найти то, что смогло бы мне навредить всерьез.
– Ну, тогда прикажите подать мне чай, – приняла я первое действительно осмысленное решение за этот день, опускаясь в кресло за своим рабочим столом.
Как все же забавно поворачивается иногда колесо Судьбы.
