Текст книги ""Ну и нечисть". Немецкая операция НКВД в Москве и Московской области 1936-1941 гг"

Автор книги: Александр Ватлин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 25 страниц)

жены, Гримм впал в тяжелую депрессию. В приватных беседах он выражал сожаление, что не послушался

отца и отправился в СССР, говорил, что его единственная и последняя мечта – уехать в Голливуд и снять

там фильм

263

под названием «Таганка». Это было бы настоящее откровение и памятник всем тем, кто, как и сам немецкий

инженер, провел страшные месяцы и годы предварительного заключения в Таганской тюрьме.

Свою мечту Гримм так и не смог реализовать даже тогда, когда годы острой вражды сменил период

временного потепления советско-германских отношений, связанный с подписанием пакта о ненападении.

Поскольку он не был осужден, его не могли насильственно депортировать в Германию, как это произошло с

сотнями его репрессированных товарищей по партии. Немец догадывался, что и там, на родине, его не ждут

с распростертыми объятьями, хотя и не знал, что его имя включено в специальную «розыскную книгу»,

подготовленную гестапо накануне нападения на Советский Союз. В случае обнаружения его как «врага

рейха» следовало немедленно арестовать и доставить в Берлин.

Не знал Ганс Мориц-Гримм и того, что все его антисоветские разговоры фиксируются на Лубянке, которая

продолжала внимательно следить за главным инженером «Мосфильма», рассматривая его как временно

ускользнувшего из рук органов госбезопасности. В НКВД стекались рапорты о его визитах в германское

посольство с целью вернуть себе немецкое гражданство, которые, впрочем, завершились ничем. Третьему

рейху не нужны были коммунисты, даже с инженерным образованием. Сексоты доносили на Лубянку о

планах Гримма построить разборную моторную лодку и перевезти ее в Одессу, чтобы на ней переплыть

Черное море и высадиться на румынский берег.

Даже если две трети из приведенного в доносах было неправдой и преувеличением (сексотам ведь тоже

приходилось отрабатывать свой хлеб), Мориц являлся верным кандидатом на возвращение в Таганскую

тюрьму. Правда, это возвращение заставило себя ждать – немецкий политэмигрант, советский гражданин и

ярый антисоветчик Ганс Мориц-Гримм был арестован в первые дни Великой Отечественной войны. Вместе

с тюрьмой он был эвакуирован в Сибирь, и на сей раз Военный трибунал выполнил политический заказ: 18

апреля 1942 г. Гримм был приговорен к высшей мере наказания – расстрелу. В обосновании приговора не

было ничего особенного: «рассказывал анекдоты контрреволюционного содержания и пытался дискредити-

ровать органы НКВД», высказывал намерение нелегально перейти границу СССР, однако время было

военное и любое проявление мягкости рассматривалась как уступка врагу. . Но и здесь в нашей истории

появляется не точка, а запятая.

Мы не знаем, какие высшие силы вступились за нашего героя, но можем утверждать твердо, что они не были

связаны с Коминтерном и КПГ. Быть может, в очередной раз сотрудник юстиции, делавший

264

рутинную работу по оформлению документов, обратил внимание на революционные эпизоды в биографии

бывшего немецкого коммуниста, приговоренного к высшей мере наказания. Так или иначе 28 мая 1942 г.

Президиум Верховного Суда СССР заменил расстрел 10 годами заключения в лагере.

Вот здесь придется поставить многоточие. Мы не знаем, выжил ли в ГУЛАГе Ганс Мориц-Гримм,

презиравший компромиссы и не способный держать язык за зубами, смог ли вернуться после окончания

войны в Германию. Пока все поиски данных о его дальнейшей судьбе не увенчались успехом. Но в жизни

нашего героя было так много чудес, что, может быть, кое-что еще осталось про запас?

Рут Шейбе: «ОНА ЗНАЛА О ПРЕДСТОЯЩЕМ НАПАДЕНИИ ГЕРМАНИИ НА СССР»

22 июня 1941 г., позднее утро. Большинство москвичей, вышедших на улицы города в этот день, еще не

знает о случившемся, хотя в редакциях газет, на радио и в органах власти разрываются от трезвона телефоны

– с западной границы сообщают о том, что Германия начала боевые действия против Советского Союза. По

Пушкинскому бульвару в направлении Кремля идет миловидная женщина. Кокетливая прическа, яркое

платье выдают в ней человека, знакомого с европейской модой. Так и есть, Рут Шейбе – немка с советским

паспортом. Она испуганно озирается по сторонам, ускоряет шаг, почти бежит – потому что знает. Кто-то из

знакомых уже сказал ей о случившемся, и для нее закрывается последняя надежда на спасение. Она спешит

не куда-нибудь, а в немецкое посольство, расположенное в Леонтьевском переулке.

Здесь ее знают, и дежурный пропускает внутрь, не спрашивая документов. Она уже почти год обивает

пороги кабинетов консульских работников, соглашаясь и на ужин вдвоем, и на роль домработницы. Ставка

больше, чем жизнь – Рут хочет выехать сама и вывезти свою старую мать в Германию. Приняв вместе с

семьей советское гражданство, она отрезала себе путь домой. Но она продолжает верить в невозможное —

до этого воскресенья...

Рут спрашивает собравшихся в посольстве дипломатов, что же ей теперь делать. Те в не меньшей

растерянности, чем она сама. Консульский работник, у которого она прибирала в квартире, сует ей на

прощанье 500 рублей – по тем временам немалые деньги – и отвечает на мольбы: «Ждите окончания

войны!» Когда Рут покидает посольство, Москва похожа на разбуженный муравейник – теперь о войне

265

знают все. Тот из случайных прохожих, кто заметил, откуда вышла эта девушка, провожает ее злобным

взглядом, сжимая кулаки.

А ведь как хорошо все начиналось! Весной 1917 г. в семье латыша Эдуарда и немки Елены Шейбе,

проживавших в Берлине, родилась девочка. Это событие лишь на какое-то время отодвинуло на второй план

семейные разговоры на политические темы – когда закончится опостылевшая война и к чему приведет

начавшаяся в России революция. Для Эдуарда последнее слово являлось отнюдь не пустым звуком. Он

принимал участие в революционных событиях 1905 г. в Прибалтике, за что заплатил 4 годами ссылки, после

которой уехал за границу. И вот красная заря на Востоке занималась вновь...

В 1919 г., сразу после рождения сына Гельмута, семья переехала в Латвию, ставшую независимой. Эдуард

устроился инженером в железнодорожных мастерских Риги, жизнь постепенно входила в привычную колею.

Все так бы и осталось на своих местах, если бы не его величество случай. Эдуарда разыскали бывшие

соратники по революционной борьбе, ставшие теперь коммунистами-подпольщиками и одновременно —

сотрудниками советской разведки. Они и сделали ему предложение, от которого трудно было отказаться:

вернуться в Берлин и под крышей полпредства СССР развернуть сеть промышленного шпионажа. Москву

интересовали прежде всего секреты самолетостроения – несмотря на завод фирмы «Юнкере», работавший

в подмосковных Филях, немецкие инженеры тщательно оберегали свои технологические новинки.

Можно только предполагать, что подвигло Эдуарда Шейбе принять данное предложение. Может быть,

большие деньги, которые сулила работа в разведке, может быть, просьбы жены, которая мечтала вернуться в

родной Берлин. А может быть, искреннее желание помочь Советской России поскорее встать на ноги,

превратиться в индустриальную державу. Так или иначе в начале 1926 г. семья отправилась из столицы

Латвии в столицу Германии.

Став сотрудником советского полпредства и поступив в Берлинский политехнический институт, Шейбе без

труда обзавелся нужными связями. Немцы были уже не те – проигранная Первая мировая война сбила с

них надменность и спесь, лишения и нестабильность Веймарской эпохи сделали их податливыми и

сговорчивыми. Нужная информация шла из самого главного источника – Научно-исследовательского

института воздухоплавания, располагавшегося в берлинском пригороде Адлерсхоф.

23 июля 1928 г. Эдуард Шейбе вместе с фотографом отправлялся именно туда – предстояло заснять на

пленку конструкцию ново

266

го дирижабля, в которой были очень заинтересованы «кураторы» из советской военной разведки. Обоих

арестовали прямо на улице. Наивная затея закончилась полным фиаско. Арестованные немцы не стали

отпираться, рассчитывая на снисхождение органов юстиции. Судебный процесс широко освещался в

германской прессе – еще бы, вот оно, наглядное подтверждение образа «коварных русских», набивающихся

в друзья. Предсказуем был и его результат: покаявшимся поставщикам секретной информации дали

небольшие сроки, зато Эдуард Шейбе, отказавшийся сотрудничать со следствием, получил 6 лет тюрьмы.

В отличие от эмиссаров мировой революции типа Карла Радека или генерала Скоблевского, его не стали

менять на арестованных германских шпионов, что было в те времена обычной практикой. Латышское

подданство осужденного позволяло Москве галантно не заметить произошедшее. Однако в советском

полпредстве все эти годы продолжали заботиться о семье Шейбе, ей выплачивали постоянное пособие.

Когда Эдуард вышел из тюрьмы летом 1934 г., от Веймарской республики уже ничего не осталось. Улицы

Берлина пестрели от нацистских свастик. Новые власти без разговоров выдворили советского шпиона в

Литву, откуда он перебрался в Россию. Коллеги-разведчики встретили Эдуарда Шейбе без особых почестей, но в беде не оставили – обеспечили работой, взяли на себя оплату номера в гостинице «Новомосковская», находившейся прямо напротив Кремля. Были быстро улажены формальности, связанные с воссоединением

семьи.

1 января 1935 г. в Москве праздновали с особым размахом и искренней радостью. Отказавшись от

насаждения революционных праздников, власти вновь разрешили ставить и украшать елки. Радости детворы

не было предела. Казалось, все трудности сталинского «великого перелома», принесшего с собой голод,

репрессии и лишения, уже позади, и жизнь возвращается в обычную колею. Елена Францевна, Рут и Гельмут

Шейбе встречали Новый год в поезде Берлин-Москва, который как раз добрался в тот праздничный день до

пограничной станции Негорелое. Объятия на Белорусском вокзале, размещение в гостинице, первый выход

на Красную площадь, восторги детей, вдоволь наигравшихся в снежки – все это порождало уверенность в

том, что семейный корабль наконец-то обрел устойчивость и его благополучию уже ничто не угрожает.

Рут к моменту приезда в Москву окончила гимназию и годичные курсы машинисток-стенографисток.

Миловидной и обходительной девушке повезло – благодаря товарищам отца ее взяли

267

на работу в идеологическое святилище новой власти – Институт Маркса-Энгельса-Ленина. На карьеру без

образования и партийности рассчитывать не приходилось, но разве это было главным для хорошенькой

кокетки? Социализм социализмом, но гораздо важнее было обрести солидного мужа, поражать подруг

новыми нарядами и аксессуарами.

С получением советского гражданства проблем не возникло, а вот собственного жилья семья Шейбе так и не

получила. Отец, работавший инженером, с утра до вечера пропадал на заводе, потерявшая здоровье в

волнениях и переездах мать была рада, что освобождена от забот по уборке и приготовлению еды. Оплату

гостиничного номера – 900 рублей в месяц, огромная по тем временам сумма – принимало на себя

руководство предприятий, где работал отец. Стесненные жизненные условия – в номере не помещалось

ничего, кроме четырех кроватей и шкафа – больше всего неудобств доставляли выросшим детям, но и для

них ситуация не казалась безвыходной.

21 марта 1937 г. в ресторане гостиницы «Новомосковская», гораздо более скромной, чем вознесшийся ныне

на ее месте отель «Балчуг-Кемпински», отмечали свадьбу. Невеста, Рут Шейбе, сияла, глядя на жениха.

Эрнст Вайсенберг, немецкий еврей, коммунист, прошедший застенки гестапо и нелегально бежавший из

Германии, знал, почем фунт лиха. Но его главным достоинством с точки зрения Рут была профессия. Эрнст

был стоматологом, а, как выяснилось к тому моменту, зубы продолжали болеть даже в условиях

победившего социализма. Будущий муж оказывал врачебную помощь многим руководителям компартии

Германии, оказавшимся в Москве. Это обещало не только гарантированный кусок хлеба, но и перспективу

карьерного роста. Молодые сняли часть дачи в подмосковной Перловке и были совершенно счастливы. Увы, недолго.

Первыми были арестованы покровители отца, среди них известный разведчик латыш Франц Грот. Беда

постучалась в дверь гостиничного номера 119 в ночь на 4 декабря 1937 г. Предъявив ордер на арест,

сотрудники НКВД увели Гельмута – молодого человека, которому не исполнилось еще и 19 лет. Простой

слесарь, почти не говоривший по-русски, был объявлен рассадником антисоветских настроений – причем

даже не на работе, а по месту жительства. В качестве свидетельниц были вызваны гостиничные уборщицы, которых запугали так, что они подписали протоколы допросов, даже не заглянув в них. Гельмуту «повезло»

– он получил всего 10 лет и выжил в ГУЛАГе.

268

Беда не приходит одна. Не прошло и недели, и в тот же гостиничный номер постучали вновь. 9 декабря

забрали Эдуарда, который на момент ареста работал старшим конструктором одного из крупнейших

предприятий Москвы – Станкозавода имени Орджоникидзе. Неправедное следствие велось по тому же

сценарию – никого не интересовало ни революционное прошлое обвиняемого, ни то, что он являлся

советским разведчиком и 6 лет провел в «буржуазной тюрьме». Эдуард Шейбе был расстрелян на Бутовском

полигоне 11 апреля 1938 г.

Самым тяжелым ударом судьбы для Рут стал арест мужа – за ним пришли 28 февраля 1938 г., когда в

столице были практически «исчерпаны» все уроженцы Германии, и людей арестовывали просто за фамилию,

звучавшую по-иностранному. Обвинение было готово заранее, дело было лишь за тем, чтобы заставить

арестованного подписать протокол допроса. Эрнст, знакомый с методами работы гестапо, сопротивлялся

целый месяц. Его самообвинение поместилось на одном листочке, написанном в стиле следователей-

недоучек: «Состоя членом актива врачей при Коминтерне, руководителем которого являлся агент немецких

разведывательных органов – врач Вольф Лотар, который в 1936 г. вызвав меня к себе, интересовался моей

работой в поликлинике и политическими настроениями посетителей. Завербовав меня для шпионской

деятельности на территории СССР в пользу Германии, дал мне задание интересоваться политическими

настроениями рабочих и вообще посетителей и информировать его, особенно об отрицательных». Каждый,

кто был на приеме у стоматолога, знает, как трудно говорить с зубной болью и открытым ртом, а тем более

рассказывать об «отрицательных настроениях». Но кого это волновало на Лубянке весной 1938 г.! Эрнст

Вайсенберг получил по минимуму – 8 лет за антисоветскую агитацию, и был отправлен на Колыму. У

охранников тамошних лагерей, считавшихся самыми страшными в СССР, тоже болели зубы.

Репрессии били не только по тем, кого забирали по ночам, не обращая внимания ни на какие доводы разума.

Вокруг родственников и близких арестованных образовывалась невидимая стена – никто не решался к ним

подойти и высказать слова сочувствия, молчал телефон, старые друзья писали объяснительные в партийные

инстанции, утверждая, что знакомство с «врагом народа» было их роковой ошибкой. После ареста мужа Рут

была уволена с престижной работы, а вскоре на ее руках оказалась и больная мать – она уже не имела

средств для оплаты гостиничного номера.

269

Для руководства КПГ, находившегося в Москве, жены репрессированных являлись постоянной головной

болью. Они требовали справок о том, где находятся их мужья, просили обеспечить жильем и работой их

самих, а пропитанием – их детей. Некоторые из них – неслыханное дело – кончали жизнь

самоубийством, бросая тень на счастливую жизнь в стране построенного социализма! На партийном

жаргоне это сообщество называлось «осиным гнездом», женщин старались трудоустроить в подмосковные

колхозы, убрав поскорее с глаз долой.

Рут и Елена Шейбе не могли рассчитывать даже на такую поддержку – им и в голову не приходило

обратиться за помощью в Коминтерн, деградировавший до уровня рядового бюрократического учреждения.

Оставалось только рассчитывать на собственные силы, пытаясь устоять перед ударами немилостивой

судьбы. Вот выдержка из собственноручных показаний Елены Францевны, вынужденной перебраться к

дочери в Перловку: «Хозяин квартиры не хотел нас с дочерью держать у себя, так как у меня двое

арестованных. За наем квартиры мы должны были платить большие деньги – которые мы могли получить

только от продажи наших вещей. Квартиру мы вынуждены были оставить, искали другую в Томилино. В это

время у дочери родился ребенок, который доставил нам еще больше хлопот и нужды. Отец ребенка от моей

дочери отказался, и все бремя мы должны были нести одни – никого у нас не было. Между тем дочь

заболела и не могла работать. Так нам пришлось продать все вещи. Ребенок умер...»

Мечты о достойной и сытой жизни, о новой Родине, о престижной работе и собственном жилье – все это

осталось в прошлом. Две женщины потеряли все дорогое, что у них было. В конце концов Елена Францевна

устроилась домработницей в семью номенклатурного работника – за угол для себя и для дочери. Последней

ниточкой, связывавшей ее с внешним миром, была мать, бабушка Рут, Мария Хасслингер. Ей написали

письмо, и – о чудо! – из Берлина пришел ответ, что бабушка готова принять непутевых родственников в

свои объятия.

На дворе стоял август 1940 г. Гитлеровская Германия находилась на вершине своего могущества, и знающие

люди в Москве поговаривали о том, что Советский Союз после пакта о ненападении рано или поздно

присоединится к державам оси. В этих условиях мать и дочь решились на крайний шаг, последствия

которого осознавали даже те, кто лишь едва был знаком с реалиями советской жизни. Они направились в

немецкое посольство, чтобы получить паспорта и

270

уехать в Германию. Рассказ двух женщин об арестованных мужьях, сыне и брате, наверняка вызвал волну

сострадания у консульских работников, хотя за последние годы им пришлось выслушать немало подобных

историй. Однако порядок для немецкого чиновника был превыше всего. Отправить в Германию семью

осужденного там шпиона, да еще и жену еврея-коммуниста – невозможно! Но Рут вновь приходила в

посольство, просила и умоляла, плакала и улыбалась. Официальные разговоры в консульстве несколько раз

заканчивались приглашением в ресторан. Чтобы уйти от слежки, дипломаты предлагали проверенный ход —

встретиться на главном почтамте, где легко было затеряться в толпе. Каково же было удивление ухажера, когда на первое свидание девушка пришла со своей мамой!

Рут Шейбе соглашалась на все – мыла полы на квартирах немецких дипломатов, проводила с ними вечера и

выходные. В отсутствие мужа она оформила развод. Не исключено, что она поверила обещаниям кого-то из

посольских работников оформить фиктивный брак, чтобы получить германское гражданство – это не было

чем-то из ряда вон выходящим. Однако за бегом событий в тот год не мог угнаться ни один смертный.

Свидетельство о разводе было датировано шестым июня 1941 г., «чистый» паспорт, с которым можно было

регистрировать новый брак, выдали только после начала войны. Теперь он оказался уже совершенно

бесполезным.

В мае Рут стали просить помочь не только с уборкой квартир, но и с упаковкой вещей – немецким

дипломатам было очевидно, что дело идет к войне. Позже это станет ключевым пунктом обвинения простой

уборщицы: она «получила сведения о предстоящем нападении Германии на СССР за несколько дней до

последнего», но не сообщила об этом органам НКВД. Напиши Рут Шейбе письмо Сталину, или просто

пойди на Лубянку – и что же, страна встретила бы грозного врага во всеоружии? Вряд ли, ныне нам

известно, что сигналов снизу было предостаточно. Не хватало другого – политической воли руководства

принять их всерьез. Сталин до последнего момента требовал не дразнить Гитлера, и все, что не

соответствовало этой установке, попадало в мусорную корзину.

Следующим пунктом в трагической биографии двух оставшихся на свободе женщин стала ночь на 12

сентября 1941 г. Органы НКВД проводили операцию по очистке столицы от подозрительных по шпионажу

элементов. Брали всех тех, кто имел хотя бы какое-то отношение к Германии. С мужчинами было уже

покончено, взялись за женщин. Вначале арестовали мать, дочь отправилась на Лубянку лишь

271

на следующий день. Начался последний виток в истории немецко-латышской семьи Шейбе.

Рут не пыталась скрыть своих настроений, поэтому в ходе следствия обошлось без вызова свидетелей. Она

признала себя немкой и подписалась под следующей фразой: «Германское посольство я посещала в силу

своего враждебного отношения к существующему в СССР политическому строю... в частности я была

озлоблена обстоятельствами ареста моего отца, брата и мужа». Офицер НКВД, проводивший допрос,

настаивал на признании шпионской деятельности: «Просто так встреч граждан СССР с представителями

иностранных посольств не бывает. Отвечайте, с какой целью вам назначались явки». Рут до самого конца

отрицала обвинения в шпионаже.

В жестких диалогах следователя и обвиняемой пересеклись глобальные конфликты эпохи и личные судьбы,

безжалостно растоптанные в ходе разрешения этих конфликтов. Вот выдержка из протокола допроса 24

декабря 1941 г.:

«—Я хотела ехать домой.

– Куда домой?

– В Германию, в город Берлин.

– Из СССР к фашистам?

– Да, но там живет моя бабушка».

Признания Рут попали в дело Елены Францевны, дочь невольно стала главным обвинителем собственной

матери. Впрочем, последней было уже все равно – она медленно угасала в тюрьме города Фрунзе, куда

эвакуировали политических преступников из московских тюрем. Последние два месяца она провела в

тюремной больнице, в деле появилась редкая запись: по состоянию здоровья не может быть допрошена. 10

марта 1942 г. Елены Шейбе не стало, и сотрудник госбезопасности подписал протокол о прекращении

следствия по ее делу. В тот день Рут находилась в том же самом городе и в той же самой тюрьме, но вряд ли

ей сообщили о кончине матери. Не знала она и о том, что согласно обвинительному заключению ей

полагалась высшая мера наказания – смертная казнь. Но Особое совещание по каким-то причинам

проявило милосердие и ограничилось заключением в исправительно-трудовой лагерь сроком в 5 лет.

Оказавшись в Северном Казахстане, в печально известном Кар-лаге, Рут продолжала ждать. Вероятно, она

часто вспоминала короткую фразу, брошенную при прощании германским дипломатом: «Ждите...». Она

дождалась окончания войны, завершения своего лагерного срока, освобождения от «режима спецпоселения»

в 1955 г., и, наконец, – собственной реабилитации. Она сумела найти мужа, с

272

которым развелась без его ведома – но у того уже была другая семья. Оставаясь латышкой по паспорту, Рут

просилась не в Латвию, ставшую частью Советского Союза, а в ГДР. Германия оставалась страной ее

беззаботного детства, теплоты бабушкиных рук, улыбок гимназических подруг...

ПРИЛОЖЕНИЯ

ЖЕРТВЫ НЕМЕЦКОЙ ОПЕРАЦИИ УНКВД В МОСКВЕ И МОСКОВСКОЙ ОБЛАСТИ

Имена и фамилии, названия мест рождения исправлены лишь в случае очевидных ошибок при их написании

в материалах следственных дел.

Фамилия,

Год и место

Номер

Дата

Дата

Приговор

Дата

имя, отчество

рождения

АСД

ареста приговор

исполнени

а

я

приговора

или смерти

подслед-

ственного

Абрамовский

1913, Данциг

П-33352 18.03.3 10.10.38

10 лет

Альфред

8

Фридрихович

Абрамовский

1912, Данциг

П-52194 29.09.3 22.11.39

освобожде

Бруно-Пауль

7

н

Паулевич

1887, Данциг

П-41281 15.03.3 02.08.38

расстрел

10.08.38

Абрамовский

8

Фриц Августович

Алин Константин 1911, Вильнюс П-78192 15.12.3 25.04.35

7 лет

Ефимович

4

Альбрехт Борис

1892, Рига

П-62186 04.08.3 23.12.37

расстрел

29.12.37

(Бруно) Андреевич

7

Альт Альбин

1905,

П-76762 03.03.3 29.07.38

расстрел

09.08.38

Вильгельмович

Нордхаузен,

8

Германия

Альтвейн

1883, Гамбург

14060

14.12.3 08.12.38

8 лет

Бернгард

7

Фридрихович

1914, Берлин

П-33339 11.02.3 10.10.38

8 лет

Альтерман Рихард

8

Фридрихович

Альтман Ганс

1912, Берлин

28136

26.08.3 29.12.37

высылка

7

1908, Берлин

П-57549 04.02.3 20.02.38

расстрел

28.02.38

Арендт Курт

8

Георгиевич

274

Фамилия,

Год и место

Номер

Дата

Дата

Приговор

Дата

имя, отчество

рождения

АСД

ареста приговор

исполнени

а

я

приговора

или смерти

подслед-

ственного

Арно Арнольд

1906, Берлин

П-49659 15.02.3 05.08.38

10 лет

Гартигович

8

Асман Август

1866,

13972

18.11.3 26.12.37

5 лет

Карлович

Золинген,

7

ссылки

Германия

Ауэрбах Гюнтер

1903, Бреслау, П-41057 22.03.3 01.06.38

расстрел

16.06.38

Максимович

Германия

8

Ашмонайд Эрна

1910,

29879

24.06.4 22.09.41

8 лет

Петровна

Дюссельдорф

1

1901, Берлин

П-65669 02.08.3 29.12.37

10 лет

Байес Фриц

7

Фидрихович

1887, Лейпциг П-63362 22.11.3 29.07.38

расстрел

09.08.38

Банд Готфрид

7

Карлович

1910, Лейпциг 14882

11.03.3 02.06.38

8 лет

Банд Фриц

8

Готфридович

Бандельман Марта 1905,

П-48083 10.09.4 22.04.42

5 лет

Дмитриевна

Цангенберг,

1

Германия

Бандельман Франц 1899, Дрезден

П-33570 14.07.3 07.04.39 освобожде

Робертович

8

26.08.42

н расстрел

28.06.4

1

Барт Вилли

1902,

П-65881 29.01.3 20.02.38

расстрел

28.02.38

Густавович

Брауншвейг

8

1897, Будапешт П-44207 14.02.3 22.05.38

расстрел

03.06.38

Барта Александр

8

Рудольфович

Бартоломей

1904,

П-38864 14.03.3 08.06.38

8 лет

Рейнвальд

Щварцвальд,

8

Карлович

Вюртемберг

Бартош Елизавета 1888, Венгрия П-51426 23.03.3 21.04.39

освобожде

Леопольдовна

8

на

1887, Германия П-34146 28.10.3 05.09.39

освобожде

Бартошат Эмиль

8

н

Эмильевич

Басси Эрнст

1906, Найулок, П-21574 03.12.3 23.04.39

5 лет

Августович

Германия

7

1912, Берлин

П-29978 10.09.4 13.06.42

5 лет

Баум Эрнст

1

Францевич

275

Фамилия,

Год и место

Номер

Дата

Дата

Приговор

Дата

имя, отчество

рождения

АСД

ареста приговор

исполнени

а

я

приговора

или смерти

подслед-

ственного

Баумерт

1886, Грановка 26384

04.02.3 29.07.38

расстрел

10.08.38

Вильгельм

близ Торна,

8

Фердинандович

Польша

Баур Фред

1898,

П-38834 13.08.3 30.11.37

расстрел

08.12.37

Антонович

Штутгарт

7

Бауэр Людвиг

1918, Германия П-64863 26.02.3 26.05.38

10 лет

Петрович

8

Бауэр Люци

1914, Хемниц, П-51957 20.09.3 23.12.37

расстрел

29.12.37

(Кениг Эльза)

Германия

7

Бахман Павел

1897, Радебург, П-72473 28.08.3 01.11.37

расстрел

05.11.37

Германович

Германия

7

Беверн Юлия

1905, Мюнхен П-24689 10.02.3 14.05.38

5 лет

Германовна

8

Бег Карл

1910,

28137

02.08.3 29.12.37

высылка

Максимилианович Франкфурт-на-

7

Майне

1921, Мюнхен П-4717

16.03.3 15.05.38

освобожде

Беймлер Иоганн

8

н

Гансович

Беккер Анатолий

1903,

П-64343 12.05.3 29.05.37

расстрел

31.05.37

Густавович

Аккерман,

6

Румыния

Беккер Антон

1910,

27938

30.07.3 28.11.37

высылка

Карлович

Франкфурт-на-

7

Майне

Беккер Роберт

1899, деревня П-20486 27.06.4 23.09.42

расстрел

Карлович

Дройзенхайден

1

(Барницке Макс)

, Силезия

Бергер Франц

1900, Галле,

28235

31.07.3 29.12.37

10 лет

Францевич

Германия

7

1921, Берлин

П-26535 10.09.4 13.06.42

5 лет

Бергман Петер

1

ссылки

Германович

1895, Эрфурт

14493

30.07.3 22.12.37

высылка

Бергнер Рихард

7

Вильгельмович

Беррат Андрей

1886, деревня П-55993 05.01.3 08.06.37

5 лет

Генрихович

Етшау,

7

(Шмидт Герман)

Германия

1905, Лейпциг П-41225 02.03.3 17.05.38

расстрел

28.05.38

Бертрам Курт

8

Адольфович

276

Фамилия,

Год и место

Номер

Дата

Дата

Приговор

Дата

имя, отчество

рождения

АСД

ареста приговор

исполнения

а

приговора

или смерти

подслед-

ственного

Бетгер Рудольф

1891, Цейтц,

28459

14.02.3 04.12.39

высылка

Эмильевич

Германия

8

Бетинг Карл

1894, деревня 27939

10.09.3 28.11.37

высылка

15.01.39

Вильгельмович

Бифанг, Рур,

7

Германия

1902, Берлин

28837

04.10.3 23.12.37

расстрел

29.12.37

Бетлинг Вильгельм

7

Вильгельмович

Бетхер Вальтер

1911, Берлин

28752

28.08.3 27.12.37

10 лет

Карлович

7

Бидерман Карл

1876, Лодзь

П-47883 12.03.3 24.06.38

8 лет

Августович

8

Бисмарк Вилли

1902, Витшток, 28753

25.03.3 27.12.37

10 лет

Адольфович

Германия

7

Биттер Вальтер

1901,

П-72804 14.03.3 02.08.38

расстрел

10.08.38

Карлович

Дюссельдорф,

8

Германия

Бич Вильгельм

1893,

28754

30.07.3 27.12.37

10 лет

Петрович

Вальдорф,

7

Германия

Бланк Евгений

1898, Москва

26645

06.10.3 23.04.38

8 лет

Юльевич

7

Блох Ганс

1900, Будапешт П-22720 08.03.3 05.02.40

высылка

Генрихович (Клейн

8

Арнольд)

Боден Ганс

1915, Ванне-

П-22720 05.02.3

умер

22.09.40

Густавович

Эйкель,

8

(Собботка Густав) Германия

Боннский

1902, Бук,

28138

30.07.3 29.12.37

высылка

27.03.38

Сильверст

Позенский

7

Бенцианович

округ,

Германия

Бойтлинг Теодор

1898, Одесса

П-22720 30.01.3 07.04.41

8 лет

8

Бонзак Эрих

1907, Гюстров, 28662

10.09.3 29.12.37

8 лет

Мартинович

Германия

7

Бонцио Макс

1895,

27288

29.07.3 29.12.37

10 лет

Людвигович

Видлинген,

7

Восточная

Пруссия

Бонюк Яков

1903, Пинск,

П-21575 24.11.3 02.06.38

8 лет

Давидович

Россия

7

277

Фамилия,

Год и место

Номер

Дата

Дата

Приговор

Дата

имя, отчество

рождения

АСД

ареста приговор

исполнени

а

я

приговора

или смерти

подслед-

ственного

Борн Генри

1913, Данциг

30516

30.07.3 10.10.38

8 лет

Павлович

7

1916, Гамбург

П-61496 06.10.3 30.11.37

расстрел

08.12.37

Борош Герман

7

Карлович

1892, Гамбург

П-61498 30.07.3 01.11.37

расстрел

03.11.37

Борош Карл

7

Вильгельмович

1913, Гамбург

П-61499 20.08.3 01.11.37

расстрел

03.11.37

Борош Фридрих

7

Карлович

Босс Адольф

1903,

17414

13.03.3 08.06.38

8 лет

Иосифович

Оффенбург,

8

Германия

Брамфельд

1911, Гамбург

П-54124 12.03.3 23.05.38

расстрел

10.06.38

Рудольф

8

Рудольфович

Брандт Рихард

1910, Позен,

П-24982 11.03.3 29.07.38

расстрел

10.09.38

Георгиевич

Германия

8

Браун Грета

34879

12.09.4 14.11.42

5 лет

1905, Гинденг,

Карловна

1

Германия

Браух Адольф

1906, Желона, 28236

17.11.3 29.12.37

10 лет

Вильгельмович

Польша

7

Бройниг Рудольф

28139

29.07.3 29.12.37

высылка

18.09.38

1900, Греба,

7

Германия

1908, Берлин

П-27841 10.09.4 16.12.41

освобожде

Брухгольц Вернер

1

н

Фридрихович

Брюн Густав

1898, деревня 28755

03.08.3 27.12.37

10 лет

Германович

Говелен,

7

Германия

1899, Котбус

П-22256 19.11.3 22.03.38

расстрел

22.03.38

Будих Вилли

6

Христианович

1899, Берлин

49210

02.11.3 01.06.37

10 лет

Бург (Кениг)

6

Альма Калевна

1897, Берлин

49210

06.08.3 29.05.37

расстрел

29.05.37

Бург (Кениг)

6

Густав Августович

Буссе Елена

1909,

П-55933 11.09.4 21.11.42

8 лет

Эрнестовна

Золинген,

1

Германия

278

Фамилия,

Год и место

Номер

Дата

Дата

Приговор

Дата

имя, отчество

рождения

АСД

ареста приговор

исполнения

а

приговора

или смерти

подслед-

ственного

Бутков Исаак

1909, Вильнюс П-37931 27.09.3 28.08.38

расстрел

02.10.38

Моисеевич (Шуман

7

Ян)

Бюрен Карл

1912,

П-50139 04.03.3 17.05.38

расстрел

28.05.38

Карлович

Эльберфельд,

8

Германия

Бюрен Карл

1888,

П-36817 28.03.3 17.05.38

расстрел

04.07.38

Робертович

Эльберфельд,

8

Германия

Вагнер Альфред

1898, Итцело, 28237

27.09.3 29.12.37

10 лет

Альфредович

Германия

7

Вагнер Иван

1901, Гефресс, 28238

21.11.3 29.12.37

10 лет

Георгиевич

Бавария

7

Вайсенберг Эрнст 1911, г.

П-20793 28.02.3 27.07.38

8 лет