Текст книги "Предназначение. Сын своего отца"

Автор книги: Александр Горохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 24 страниц)

духовных истинах. Одно из твоих предназначений – защищать людей. Но ты не сможешь

его исполнить, если древнее учение ослепит твой разум.

Нечастые визиты Эрга к Исповеднику обычно происходили именно так: юноша,

терзаемый какой-то мыслью, являлся в крошечную лачугу в полутора километрах от

деревни, и седой старик беседовал с ним ночи напролѐт. Вот и в этот раз за окном стало

сереть, а оба кудесника, молодой и старый, сидели за деревянным столом, даже не

собираясь отдыхать.

–Древние учения написаны для нормальной мирной жизни, при которой человеку

не грозит смерть. А для того, чтобы обыватели могли без помех соблюдать Заповеди, существуют Защитники, обязанные оберегать людей от беды. Но, для исполнения своего

долга перед людьми, а значит и перед Всевышним, Защитники вынуждены нарушать

Заповеди, брать на себя грех, чтобы уберечь от него остальных людей. И это – тяжкий

крест Защитников! Беречь тела обывателей от страданий, а души от греха, ибо страдания

порождают ненависть, а ненависть, являясь сама по себе грехом, порождает другие грехи, иногда более страшные. Если судить таким образом, то выходит, что грехи Защитников -

благо. Но это благо – не абсолютно, ведь спасая одних, приходится нести зло другим.

Грань между подобным благом и злом настолько тонка, что, наверное, лишь Всевышний

способен еѐ ощутить, лишь Всевышний способен сказать: «Сей грех Защитника – во благо, а сей – на погибель.»

–Но как же мне, человеку, разобраться, какой грех праведный, а какой – нет?

Пит чуть заметно пожал плечами.

–Всевышний не где-то там, -он указал высохшим пальцем на потолок. -Всевышний

внутри каждого человека, почитающего Его. Слушай Его внутри себя, и ты не ошибешься.

Советуйся с Ним, и Он подскажет тебе, где зло, а где – добро. Ибо зло для одних может

быть благом другим и наоборот. Нет абсолютного зла, как нет и абсолютного блага.

Будучи Защитником, слушай Его, чтобы принять правильное решение, и если Он тебе

говорит: «Тот прав, а другой не прав», помоги правому и накажи неправого. Тогда

принятый на себя грех будет во благо, тогда Он простит тебе этот грех, каким бы тяжким

он ни казался. И Он покарает тебя за, казалось бы, благое дело, если оно сотворено во зло

людям...

Камни, выпускаемые пращниками, гремели о шлем и панцирь, словно град. Не

обращая на них никакого внимания, Эрг выхватил из-за плеча отцовский меч и крутанул

его вокруг себя, обрубая веревку начавшего затягиваться аркана. Конь, которому один из

камней угодил в ухо, с визгом взвился на дыбы, и юноше пришлось повозиться, чтобы

осадить его. К тому времени маленький отряд почти потонул в половодье нахлынувших

оборванных людей, вооружѐнных кто чем придѐтся.

Эрг описал мечем восьмѐрку с обеих сторон от себя. Один из наседавших на него

молча свалился с разрубленной головой, но другой спереди прицеливался шипастой

дубиной к голове коня. Косым правым кругом Эрг отсѐк ему поднятую вверх кисть с

дубиной и на заднем нижнем секторе траектории меча зацепил грудь огромного мужчины, лезущего с топором в гущу свалки. Переведя дыхание, Эрг мгновенно огляделся по

сторонам, выбирая себе удобную позицию.

Одним прыжком коня юноша сбил с ног двоих грабителей, пытавшихся добить

выдернутого арканом из седла стражника, и довершил дело двумя короткими взмахами, перерубив заодно опутавшую товарища верѐвку. Тому ничего не оставалось, кроме как

подхватить валявшуюся под ногами пику и отступить за спину Эрга ближе к вьючным

животным, пока молодой человек на несколько секунд отвлѐк на себя часть бандитов.

Один из разбойников, овладев конем и мечѐм, попытался напасть сбоку на третьего

стражника, оборонявшего правый фланг. Охранника уже теснили двое конных бандитов, один из которых весьма неплохо управлялся с оружием. Эрг бросил коня ближе к

29

дерущимся. Отмахнувшись от длинной жерди с насаженным на неѐ тяжѐлым кованым

наконечником, он на секунду перехватил меч левой рукой, а правой метнул в своего

противника вынутую из поясного кармашка восьмиконечную метательную звезду. Тот

захрипел и медленно повалился на землю, выронив из рук шест.

Ещѐ не осознавая своих потерь, бандиты с остервенением кидались в бой, падали, отступали на десяток шагов и снова накатывались по одному, по два, по три. Но уже через

несколько минут после начала свалки наступил перелом. Почти три десятка искалеченных

тел в неправдоподобных позах валялись вокруг восьми всадников, окруживших кольцом

вьючных лошадей. Словно огромная круглая пила зубьями мечей кромсала

наскакивавших на неѐ людей, бьющихся уже не от азарта, а от бессилия чего-либо

добиться.

Кураж нападавших иссякал на глазах, не смотря на крики и понукания высокого

худого мужчины, гарцующего на добром коне позади живой цепи. Именно он пытался

прорваться в щель между стражниками, чтобы добраться до груза, но, получив отпор

Эрга, отступил и теперь командовал разбойниками издали. Кто-то уже оглядывался по

сторонам, выбирая пути отступления, кто-то отползал к спасительным кустам, а кто-то

ещѐ горел желанием добраться-таки до вожделенного богатства, когда прозвучал древний, но во все века одинаково леденящий душу вопль: «Спасайся, кто может!»

–Мелл, Грант, Эрг и Дормут! Вперѐд! -скомандовал в тот же миг Игас, и четверка

коней метнулась в разные стороны вслед кинувшейся в ужасе, вызванном вечным

лозунгом трусов, толпе.

–Через пять минут назад! -полетела вдогонку вторая команда.

Эрг успел проскакать десятка три метров, когда бросившийся было удирать главарь

шайки резко осадил коня и попытался при развороте достать юношу. Но тот отбил

направленный в грудь меч и, проносясь мимо, на всякий случай защитил спину, сделав

отмашку назад. Как оказалось, не зря. Бандит же, понадеявшись на неотразимость финта, не успел развернуться, вынужденный биться боком. По его посадке, уверенности в себе, молодой человек понял, что перед ним опытный боец, много чего умеющий и часто

упражняющийся.

Даже в такой неудобной позе он умудрился зацепить шлем Эрга, и тот слетел с

головы, обдирая кожу.

–Готовься умереть, щенок, -прорычал грабитель, занося клинок.

Бородатый крестьянин, правивший базоном, пеньком сидел на телеге и, по

совиному хлопая глазами, сочно басил себе под нос;

–Ук ты!.. Ничего себе!.. Вот это да!..

Он будто из-под земли возник за поваленным стволом, и картина, открывшаяся

перед ним, стоила его восхищения. За деревом, как за окном в другой мир, начиналось

нечто не вяжущееся с покоем осеннего леса. Его «тихоход» пугливо фыркал и косился на

окровавленные тела, наваленные за бревном. Тяжѐлый запах свежей крови, лужами

растѐкшейся возле трупов, раскиданных в беспорядке на небольшом клочке земли, стоны

раненых и громкие проклятия связываемого пленника тревожили животное.

Мужик успел разглядеть, что побитые – большей частью оборванцы, а победители -

воины в справных доспехах.

–Ну, чего уставился? -громко окликнул бородача один из стражников. -

Разворачивай оглобли, повезешь убитых в Кособродку.

–Дык, куда ж мне их всех? -развѐл руками погонщик. -Да и в Энгр попасть тоже...

–Попадѐшь в свой Энгр! А всех тебе грузить никто и не собирается. Наших только

двое, да один раненый.

–Как-то нехорошо получается: раненый и с покойниками, -покачал головой мужик, соскакивая на землю, чтобы развернуть повозку на узкой дороге.

30

–Ты покойников везти не хочешь или раненого? -грозно глянул на него воин, как

бы невзначай дотрагиваясь до рукояти меча.

–А я чѐ? Я ничѐ! -залопотал мужик. -Мне хоть кого. Я и не такое видывал... С этого

покойника, что ли, начнѐм? -кивнул он на прислонѐнного к дереву молодого паренька со

следами крови на лбу.

Стражник несколько раз сжал и разжал кулак в кольчужной перчатка,

перемазанной кровью.

–Чтоб у тебя язык отсох!

–Да что Вы, господин хороший?

–Я лучше тебя, как покойника, на твою же телегу погружу. Ты что, идиот, ни разу

не видел лекарей, после того, как они раны заживляют?

Мужик оторопело зашлепал губами.

–В...Виноват, Ваше Сиятельство. Но больно уж он молод для лекаря-то...

–На, погляди, -сунул Игас вознице под нос кулак, -Полчаса назад я пошевелить

пальцами не мог, после того как мне их камням из пращи перешибли.

–А чѐ ж он сам-то в крови?

–Ничего страшного. Один прыткий кожу слегка ссадил. На такую мелочь даже дети

внимания не обращают.

Кособродка, как и Энгр, была основным пунктом остановки караванов с камнями.

И, если бы не отдельное здание, в которое никто из посторонних не допускался, стражников наверняка замучили бы посетители, чей интерес к героям дня подогрели

рассказы побывавших на месте схватки. Банда Милтона Рейли, племянника бывшего

герцога Кло, бывшего рыцаря, бывшего мятежника и бывшего каторжника, давно обитала

в здешних местах, довольствуясь обычно нападениями на одиноких путников. В охоте на

неѐ оказались бесполезными все ухищрения властей: Рейли умело пользовался своим

рыцарским опытом лесной войны. И лишь после сегодняшней битвы стала ясна ещѐ одна

причина его неуловимости. Среди убитых оказалось несколько жителей Энгра и

Кособродки, видимо, служивших бандиту глазами и ушами.

По приглашению старосты Игас, Грант, Эрг и Тинас, уже начавший приходить в

себя после ранения, ужинали в его особняке. Молодой Донито сдержанно хвалил

подопечных, скромно умалчивая о своих заслугах. Но, не смотря на все усилия хозяина, гости никак не могли, отвлечься от мыслей о погибших товарищах.

–Мы то что, мы к крови привычные, -вставил слово обычно молчаливый Грант. -А

вот Эргу повезло. Первый раз из Гнилого Тупика выбрался и сразу же в такую переделку

попал. Подобное, кажется, лет пятнадцать назад было.

–Двенадцать, -поправил Игас. -Тогда мой дядя караван вѐл. А подстерегли нас

возле самого выхода из Энгра рано-рано утром. Ударили, отбили лошадей и ушли по

склону к берегу реки. Тогда мой дядя и погиб. А всего мы в тот раз пятерых и половины

груза не досчитались, хотя толпа тогда куда меньше сегодняшней была. Да, если бы на

Эрг, я не знаю, чем бы дело кончилось...

Юноша уже минут десять сидел, как на иголках, ощущая какое-то внутреннее

беспокойство. Что-то тревожило его, подмывая уйти. Он чувствовал, что его место не

здесь, что если он останется ещѐ на полчаса, то произойдет непоправимое. Игас наконец-

то увидел написанную на его лице муку.

–Простите, господа, но, кажется, наш герой слишком переутомился сегодня,

залечивая наши раны. С позволения хозяина я отпущу его отдохнуть.

Уже за спиной он услышал чей-то хрипловатый голос.

–Не мудрено. Когда я первого бандита убил, я неделю не мог к еде прикоснуться. А

этот сегодня больше десятка положил.

Эрг спешил по тѐмной улице, подгоняемый каким-то внутренним чутьѐм. Ноги

сами несли его через всю деревушку, на дальнюю окраину. Быстрым шагом он промчался

31

под лай собак по закоулкам и выскочил к убогому домишке, возле которого толпились

несколько стариков с лампадкой.

–Что-то случилось? Моя помощь не нужна?

–Нет, сынок. Ты вряд ли поможешь... Здесь Исповедник нужен.

–Если кто-то болен, я смогу оказать помощь.

–Не то слово – болен... Племянники человека в лесу подобрали: топтун его помял.

Похоже, уже помирает... Но если хочешь, – старик тяжело вздохнул, -то попробуй...

В душной комнатѐнке рядом с кроватью больного на табурете чадила тусклая

масляная коптилка, освещая его измождѐнное лицо. Колеблющийся свет отбрасывал

неровные тени, ещѐ больше уродуя и без того ободранную когтистой лапой физиономию.

Даже сквозь кровавые тряпки, заменяющие бинты, было видно, что у человека прокушена, смята огромной пастью часть бока. Правая рука, сломанная в предплечье, лежала плетью

вдоль туловища.

На вид Эрг определил, что мужчине лет шестьдесят. Хотя многодневная седая

щетина и ввалившиеся щѐки сильно старили его, но крепкие мускулистые руки выдавали, что на кровати лежит отнюдь не дряхлый старик.

Услышав шаги, человек открыл глаза. По их лихорадочному блеску и судорожному

дыханию юноша сразу понял, что раненый вот-вот умрѐт. Эрг присел на краешек кровати, и лампа осветила и его лицо.

–Я хочу Вам чем-нибудь помочь...

Умирающий ещѐ шире раскрыл глаза.

–Не может... быть... Его лицо,.. его... голос,.. его доспехи... Я знал,.. что... всѐ же…

увижу... тебя...

Половину слов Эрг едва разобрал из-за хрипов и клокотания в груди больного.

–Ска... скажи,.. тебя зовут... Э... Эрг?

Молодой человек удивлѐнно кивнул.

–Да, но откуда...

–Ты... ты должен,.. -перебил его старик. -восстановить... доброе имя... своего... о...

отца...

Юноша вздрогнул всем телом и, едва не крича, торопливо выпалил:

–Но кто, кто мой...

Мужчина конвульсивно дѐрнулся и обмяк, глядя в потолок ничего не видящим

взглядом. Несколько капель тѐмной, почти чѐрной крови тонкой струйкой стекли из

уголка рта на грубую замусоленную подушку.

32

ЧАСТЬ ВТОРАЯ

Караван прибыл в Расс к концу восьмого дня с момента выхода из Гнилого Тупика.

Город, выросший вокруг замка, насчитывал около пятидесяти тысяч жителей, уступая по

численности населения Крону, Верку, Парну и Артуру. Разбойница и еѐ правый приток

Свистун, у слияния которых высился замок, делили Расс на три неравных части. Самая

маленькая, восточная, расположенная по левому берегу Разбойницы, служила началом

Восточной дороги, по которой уходили обживать дикие места первопроходцы. В город по

ней доставляли дичь, древесный уголь, шкуры и продовольствие.

Между берегами рек на огромном треугольнике, вытянутом с юга на север, шумела

богатая торговая и ремесленная слобода с замком герцога и торговой площадью у его

стен. С этой площади уходила на север Энгрская дорога. С нее же через единственные

подъемные ворота можно было попасть в замок, одолев по опущенному мосту глубокий

ров. Два каменных моста соединяли площадь с Восточной и Западной частями города, узкие улочки, расходящиеся тремя лучами от торжища, заселяли рыцари, торговцы, ювелиры, кузнецы, портные, оружейники, булочники, сапожники. Нередко их дома

служили одновременно и жильем, и мастерскими, и лавками, так что рынок отнюдь не

ограничивался пределами площади.

В отличии от шумного центра, в Западной части жили неприметной размеренной

жизнью семьи ткачей, рыбаков и извозчиков. Услуги последних пользовались в столице

молодого герцогства постоянным спросом, и хозяин запряжѐнного в подводу

неторопливого базона мог спокойно решать, чем ему заниматься в ближайшее время: отправиться в соседние деревни за припасами, подрядиться на Энгрские рудники или

отправиться с каким-нибудь грузом на запад, «за горы». Нередко маршрут совмещался.

Отправлялся некий Гэрри с грузом лопат на рудники, после их доставки деньков

несколько возил руду к плавильням, а потом, дождавшись своей очереди, аккуратно

укладывал тяжѐлые полосы стали на телегу. Двадцать пять – тридцать дней пыхтел

неуклюжий зверь, таща груз до Колема. Оттуда же в Расс ехали поделки Веркских

мастеров или доброе колемское зерно. Спустя ещѐ двенадцать – пятнадцать дней чумазые

ребятишки встречали Гэрри возле моста через Свистун.

Куда бы ни двигался любой путник, с какой бы стороны он ни шѐл, не мог

миновать торговой площади Расса с еѐ мостами. А зоркая рыцарская стража бдительно

следила, кто и куда направляется, особенно если путник при оружии.

Следить за вооружѐнными людьми приходилось не из праздного любопытства.

Герцогство Расс с его бескрайними просторами, плодородными землями и богатыми

недрами манило к себе самых разных людей. Целыми семьями тянулись, по Дорской

дороге безземельные крестьяне из Рантона и Драгона. По одному приходили веркские и

артурские ремесленники, не сумевшие выбиться из подмастерьев из-за жѐсткой

конкуренции и дороговизны. Любой столичный житель узнал бы среди богато одетых

франтов, путешествующих без багажа, известных в Кроне проходимцев, выехавших

«охватывать провинцию». И, конечно же, среди вереницы путников хватало бродяг и

беглых преступников, отправившихся на новые земли отнюдь не пахать и не сеять.

Наверное, благодаря обычной городской сутолоке и наплыву чужаков никто не

обратил внимания на высокого худого оборванца, плетущегося в обнимку с пьяной

девицей по благопристойному купеческому кварталу. Он глухо бормотал ей на ухо какие-

то непристойности, а девица громко хохотала и взвизгивала, когда тот щипал еѐ за

ягодицы или лапал грудь. Проходя мимо одного из домов, мужчина остановился, бранясь

в адрес чем-то досадившего ему хозяина. Выскочивший из подъезда слуга попытался

было замять скандал.

–Хозяин приглашает вас в гости. Только не шумите, ради всего святого. Мы уладим

все ваши претензии. Но не нужно извещать об этом всю улицу.

33

–А плевать я хотел на эту улицу! -взревел пьяница. -Чего нам с подружкой твой

хозяин нальет? -толкнул он кулаком в грудь слугу. Тот покачнулся, но устоял.

–Чего пожелаете, то и нальѐт.

–Уговорил, чѐрт языкастый! Пшли! -дѐрнул он за юбку свою даму.

Когда пьяная парочка ввалилась в комнату хозяина, тот зло зарычал:

–Ты что, скотина, темноты не мог дождаться?

Мужчина криво усмехнулся и помог спутнице сесть на стул. Та усталой рукой

стянула парик, превратившись в молодого круглолицего паренька.

–Уймись, Рихард. Завтра расскажешь соседям, что к тебе вломились пьяные

проходимцы, а ты, чтобы не скандалить, оставил их ночевать в комнате для слуг.

–Было бы ещѐ лучше, если никто не станет интересоваться, почему один из пьяниц

так похож на Милтона Рейли, которого ждѐт виселица. В частности, за нападение на

караван с казной герцога.

Разбойник принуждѐнно засмеялся.

–Так ты уже знаешь...

Лицо Барца приняло обычное выражение: он, как всегда, улыбался.

–Да, мой друг. Они опередили тебя на сутки. И я уже с сегодняшнего утра знал, что

ты едва спасся от смерти, удрав с раной на груди, полученной от руки сына деревенского

старосты, даже не поступившего в рыцарскую школу. Ты, один из лучших рыцарей своего

времени! Стареешь, Милтон…

Рейли изобразил кислую мину, слушая нордийца и не собираясь ничего

доказывать. Вместо него горячо возмутился его спутник, переодетый женщиной.

–Вы не учитываете разницы в вооружении, сэр!

–Помолчи, Астор! Я вѐл вас в расчѐте на то, что за оставшимися в живых десятью-

двенадцатью нашими уцелевшим стражникам сил не хватит гнаться.

Ряженый даже подскочил от возмущения.

–Так ты сразу знал, что наших столько побьют?.. И я... Я ведь тоже мог там

погибнуть! А ты, оказывается, планировал, что нас перебьют! Ну и сволочь же ты!

–Успокойся. Радуйся, что ты уцелел в отличие от остальных. Не будь этого

мальчишки, ты был бы богат, как лорд и не вспоминал бы ни о чем!

Барц не перекинул съязвить:

–Да ещѐ если бы не его рана...

–Не скалься, Рихард, -огрызнулся бандит. -Дело не в моей царапине. Этот выродок

действительно оказался слишком уж проворным. Он один порубил не меньше четверти

шайки, пока остальная стража пыталась прийти в себя.

–Значит, нам ещѐ придѐтся услышать об Эрге Донито, -обнажил свои крупные

ровные зубы Барц. -Запомни это имя, Милтон.

Люди, стоящие на балконе, вряд ли оказались бы выше Эрга, встань они рядом с

ним. Но, когда смотришь снизу вверх, все выглядят больше, солиднее. Тем более такой

широкоплечий крепыш, как герцог, выделяющийся необъѐмной грудной клеткой. Учитель

рыцарского мастерства Мастер Батлер был не ниже своего повелителя и в свои пятьдесят

лет смотрелся ничуть не слабее герцога, родившегося, когда Мастеру исполнилось

пятнадцать.

Если Расс явился в пышных дворцовых одеждах, а Батлер – в удобных

повседневных доспехах, то третий присутствующий сверкал на солнце начищенными

пряжками и явно гордился своим синим плащом с вышитым гербом – малиновый кот на

сером щите – непрерывно ухмыляясь и прихорашиваясь. Невысокий худощавый старик в

белых одеждах почти не проглядывался из-за его широкой спины.

Шестеро претендентов на право обучаться в Расской Школе Рыцарского

Мастерства вместе с сопровождающими стояли с конями под балконом, сняв шлемы.

34

–Я, герцог Мейсон Расс, хозяин этого замка и правитель герцогства Расс, именем

короля Нерля при помощи достопочтенного Мастера Батлера и командира первой сотни

королевских рыцарей замка рыцаря Хорда в присутствии непогрешимого Исповедника

Иова обязуюсь принять справедливое решение о достойности каждого из

присутствующих здесь юношей стать в будущем рыцарем Его Величества. В случае

успешного завершения подготовки настоящее решение послужит рекомендацией для

посвящения в рыцари Его Величества.

Важный дородный распорядитель громко объявил:

–Рыцарь из крепости Дор Лайр Свенсон ходатайствует о принятии его сына Олайра, двадцати одного года отроду, в обучение рыцарскому мастерству в Школе замка Расс.

Из ряда шагнул вперед мужчина в доспехах и склонил голову в приветствии.

–Исповедник Иов, подтверждаете ли Вы, что этот человек является рыцарем

Лайром Свенсоном, отцом присутствующего здесь Олайра Свенсона? -задал

протокольный вопрос герцог.

–Подтверждаю.

–Господа рыцари, считаете ли вы достаточным того оружия и снаряжения, которым

обладает Олайр Свенсон, для обучения?

–Считаю достаточным.

–Считаю достаточным.

–Имеются ли у господ рыцарей вопросы к рыцарю Лайру Свенсону или Олайру

Свенсону?

–Нет.

–Нет.

–Считают ли господа рыцари возможным принять Олайра Свенсона в обучение

рыцарскому мастерству в Школе замка Расс?

–Считаю возможным,

–Считаю возможным.

–Именем Его Величества короля Нерля объявляю Олайра Свенсона принятым в

обучение, рыцарскому мастерству в Школе замка Расс.

–Рыцарь из деревни Вилит Курт Айсман ходатайствует о принятии его сына Нилса, восемнадцати лет отроду...

–...объявляю Нилса Айсмана принятым в обучение рыцарскому мастерству в Школе

замка Расс.

–Рыцарь из замка Расс Хильт Делюкс ходатайствует о принятии его сына Эндрю,

двадцати двух лет отроду...

–...объявляю Эндрю Делюкса принятым в обучение рыцарскому мастерству в

Школе замка Расс.

–Староста деревни Родник, с числом жителей двести шестьдесят человек, господин

Марио Ходжич ходатайствует о принятии своего младшего брата Бруно, девятнадцати лет

отроду, сына недавно скончавшегося старосты той же деревни Моната Ходжича...

–...Не подтверждаю, -неожиданно прозвучал тихий голос Исповедника.

–Что именно не подтверждает Исповедник Иов?

–Присутствующий здесь Бруно Ходжич, младший брат господина Марио Ходжича,

не является сыном господина Моната Ходжича. Но ни господин Марио Ходжич, ни его

брат не виновны в своем заблуждении.

–Был ли настоящий отец юноши, именуемого здесь как Бруно Ходжич, человеком,

чьѐ происхождение даѐт право стать Бруно Ходжичу королевским рыцарем?

–Был...

–...объявляю Бруно Ходжича принятым в обучение рыцарскому мастерству в

Школе замка Расс.

–Староста деревни Гнилой Тупик, с числом жителей триста двадцать человек,

господин Марс Донито, в лице его сына Игаса Донито ходатайствует о принятии своего

35

приѐмного сына Эрга, девятнадцати лет отроду, в обучение рыцарскому мастерству в

Школе замка Расс.

–Подтверждает ли Исповедник Иов, что этот человек является господином Игасом

Донито, присутствующим здесь по поручению своего отца, старосты деревни Гнилой

Тупик господина Марса Донито?

–Подтверждаю.

–Подтверждает ли Исповедник Иов, что присутствующий здесь Эрг Донито

является приѐмным сыном господина Марса Донито?

–Подтверждаю.

–Что может сообщить господин Марс Донито о настоящем отце Эрга?

Игас поклонился балкону.

–Ваше Высочество! Мой отец, господин Марс Донито утверждает, что отцом Эрга

был благородный рыцарь, который умер от болезней и ран, не успев сообщить ему своего

имени.

–Подтверждает ли Исповедник Иов достоверность переданных господином Игасом

Донито слов его отца?

–Подтверждаю.

–Подтверждает ли Исповедник Иов, что происхождение юноши, именуемого здесь

как Эрг Донито, даѐт ему право стать королевским рыцарем?

–Подтверждаю...

–...Я хочу задать вопрос молодому человеку, -с язвительной улыбкой поклонился

сотник. -Умеет ли Эрг Донито владеть столь вычурным оружием, или же господин Марс

Донито снарядил его так из желания потратить побольше денег?

Эрг залился краской, но ответил спокойно:

–Это снаряжение досталось мне от настоящего отца, кроме одного из мечей и

некоторых мелких деталей, которые я выковал собственноручно. А если господин Хорд

сомневается во мне, я готов сдать ему экзамен.

–С позволения Вашего Высочества, -вступился за Эрга Игас, -я сообщу господину

Хорду, что этим оружием мой названный брат при нападении на караван с камнями убил

девять бандитов и ранил троих или четверых, получив при этом лишь незначительные

ссадины.

–А подтверждает ли Исповедник Иов слова господина Игаса Донито? -не унимался

уязвлѐнный сотник.

–Подтверждаю.

Сотник, знающий толк в оружии и снаряжении, умел ценить добротные вещи.

Даже будучи сотником, он не мог себе позволить купить доспехи из пластокерамики

старинной работы, которую Хорд разглядел на сынке какого-то деревенского старосты.

–...объявляю Эрга Донито принятым в обучение рыцарскому мастерству в Школу

замка Расс...

–Рыцарь из города Крон Мастер Питер Хлодвиг ходатайствует о разрешении

продолжить обучение рыцарскому мастерству в Школе замка Расс своему воспитаннику, которого он просит называть Кором Стоуном, восемнадцати лет отроду. Кор Стоун

обучался ранее в Школе города Крон.

–Подтверждает ли Исповедник Иов, что этот человек является рыцарем и Мастером

Питером Хлодвигом из города Крон?

–Подтверждаю.

–Подтверждает ли Исповедник Иов, что человек, которого Мастер Хлодвиг просит

называть Кором Стоуном, обучался ранее в Школе города Крона?

–Подтверждаю.

–Подтверждает ли Исповедник Иов, что происхождение человека, которого Мастер

Хлодвиг просит называть Кором Стоуном, позволяет ему стать рыцарем Его Величества?

–Подтверждаю...

36

–Чем объяснит Мастер Хлодвиг решение своего воспитанника о завершении

обучения именно в Школе замка Расс? -осторожно поинтересовался герцог.

–Моему воспитаннику настоятельно рекомендовал это я, зная о хорошей репутации

здешней Школы и мастерстве достопочтенного Мастера Батлера, -поклонился рыцарь.

«Наверняка младший сынок какого-то из столичных чиновников. И, кажется,

далеко не последнего, раз тот может нанять для него такого воспитателя,» -предположил

Расс.

–...разрешаю Кору Стоуну продолжить обучение рыцарскому мастерству в Школе

замка Расс.

Герцог облегчѐнно вздохнул и закончил:

–Отныне все вы поступаете в распоряжение Мастера Батлера, которому я поручаю

подготовить вас должным образом к посвящению в рыцари Его Величества...

В замке Расс одновременно обучались от тридцати до пятидесяти будущих

рыцарей, в распоряжение которых был предоставлен западный двор замка, где кроме

келий молодых людей находилось всѐ необходимое для их обучения и содержания:

конюшни, склады боевого и учебного оружия, кухня, небольшая кузница, шорная и

портняжная мастерские. Угол двора, примыкающий к глухой крепостной стене, отводился

для упражнений в стрельбе и фехтованию. Рядом, на каменной брусчатке, можно было

изучать строевые приемы, а немощѐнная часть площадки использовалась как полигон при

тренировках на физическую выносливость, изучении приемов рукопашного боя и

некоторых специальных дисциплин.

Дональд Батлер был известен далеко за пределами Расса своим умением

организовать обучение, как когда-то славился умением побеждать на ристалище. Но с тех

пор прошли годы, и рыцарь нашѐл себя сначала как инструктор, а потом – как

руководитель Расской Школы. В отличии от Школ других замков, у Батлера можно было

стать преподавателем (их называли Мастерами) лишь будучи одним из лучших в своем

разделе программы. Уроки фехтования вѐл тот, кто фехтовал не хуже Батлера.

Рукопашный бой преподавал сумевший устоять перед стариком в схватке. Стрельбе из

лука и арбалета могли обучать лишь чемпионы герцогства. То же самое касалось верховой

езды, диверсионной подготовки, проблем выживания.

Именно благодаря такому подходу рыцари, обучавшиеся в Рассе, ценились за свою

выучку по всей Гемме и охотно принимались на любую службу.

Воспитанники Школы тратили на обучение в среднем полгода: кто-то чуть больше, кто-то чуть меньше. Успешно освоившие программу дважды в год отправлялись в

далѐкую столицу, где проходили Посвящение в старом замке Крона. Там их

перераспределяли по герцогствам на основании запросов правителей земель и планов

Королевского Совета. Назад, в Расс, можно было попасть как случайно, так и по личному

ходатайству герцога. Чаще всего, если молодой рыцарь брал на себя обязательство

отслужить герцогу за предоставленное снаряжение, не всегда имеющееся у юных рыцарей

в полном комплекте на момент поступления на службу.

Молодые люди, проходящие обучение, кроме ежедневным занятий несли службу

внутреннего караула. Те же, кто, по мнению Батлера, были готовы к Посвящению, но ещѐ

не дождались общего отъезда в Крон, направлялись в сотни замковой охраны, где наравне

с опытными рыцарями выполняли все их обязанности, невзирая ни на положение в

обществе родителей, ни на возможную протекцию со стороны сильных мира сего.

Правило, установленное когда-то, не знало никаких исключений: если ты имеешь право

называться рыцарем, то обязан доказать это ещѐ и повседневной рутинной службой.

Из поступивших в обучение в этот раз Батлер выделил двоих. Хрупкого на вид

Кора Стоуна, которого привѐз известный Мастер из Крона Питер Хлодвиг, и простого

деревенского парня Эрга Донито, по рассказам очевидцев уже сумевшего спасти от

бандитов караван с драгоценными камнями. Кор, судя по всему, имел отношение к

37

столичной элите. Весь его вид указывал, что мальчишка до недавнего времени о реальной

жизни имел лишь поверхностное представление, проведя детство в каком-нибудь дворце.

Аккуратные точѐные кисти рук, по-детски округлое лицо и доверчивый карий взгляд. Но, на удивление, эти наивные блестящие глаза умели становиться жѐсткими, а рука -

твѐрдой. А беззаботно и комфортно проведенные годы не наложили отпечатка

заносчивости и снобизма. Парень добросовестно и с желанием брался за всѐ, имея какую-

то затаѐнную дальнюю цель. В целом Мастер остался им доволен, посчитав, что сила воли

и упорство, сразу же проявившиеся в юноше, сделают своѐ дело.

Эрг, крепкий, высокий, мускулистый, широкоплечий, нѐс в себе какую-то загадку.

Его спокойный, даже умудрѐнный взгляд проникал в душу. Сначала он показался Батлеру

медлительным увальнем, но, как вскоре выяснилось, его медлительность лишь

маскировала хватку уверенного в себе хищника. Полная противоположность Кору, Эрг, похоже, уже хлебнул лиха и безошибочно разбирался в людях. Но оказался круглым

нулѐм в вопросах этикета. Нет, он знал основные правила поведения, но все его манеры

отдавали стариной, отставая от жизни лет на двадцать – двадцать пять. Эта старомодность, физическая сила, рассудительность и удивительная способность схватывать всѐ на лету