Текст книги "Предназначение. Сын своего отца"

Автор книги: Александр Горохов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

цель.

Ещѐ старый Пит предупреждал: «Главное – не забыть вернуться». И усталому Эргу

пришлось изрядно потрудиться, чтобы привести в норму дыхание, сердцебиение и мысли, чтобы вернуться. Вернуться в реальное сознание и в ту же секунду забыться глубоким

сном.

Герцог знал командира первой сотни ещѐ с тех пор, когда он появился в замке Расс

зелѐным юнцом, сразу после Посвящения в рыцари. А до этого пару раз слышал о нѐм, племяннике регента герцогства Драгон. Слышал как об умном, волевом человеке,

способном к принятию самостоятельных решений. Да и само появление Хорда в Рассе

было поступком решительным и необычным. Благодаря родственным связям он легко мог

остаться при дворе дядюшки, занимая ничего не значащую, но спокойную должность. Но

Хорд проявил характер, направившись по своему желанию в самый отдалѐнный уголок

Геммы.

Конечно, сына лорда, пусть даже младшего, никто и не думал направлять в какую-

нибудь забытую Богом деревушку, но после столицы или даже Драгона, Расс

представлялся ему глухой провинцией. И велико было удивление блестящего франта и

неплохого бойца Альберта Хорда, когда здесь, за сотни километров от центра

королевства, он встретил достойных, сильных духом людей. Людей, которые не уступали

ему ни в чѐм.

Но внутренний стержень, заложенный аристократическим воспитанием, заставил

молодого человека раскрыть все свои возможности, чтобы оказаться лучшим среди всех.

Вскоре он стал десятником, а ещѐ через несколько лет – сотником.

Герцогу нравилась самоотверженность молодого рыцаря, с которой он стремился

вверх по служебной лестнице. Хорду хватило ума с первых же дней отбросить свой

апломб и отказаться от протекции знатного родственника, чем он снискал уважение как

герцога, так и своих новых товарищей. Хорд до изнеможения тренировался сам и гонял на

тренировках подчинѐнных, проводя с ними дни и ночи, заботясь о них. Именно поэтому

сначала десяток, а потом и сотня Хорда стали считаться лучшими в герцогстве.

Мастерство рыцаря оценили, когда он стал победителем турниров. Сначала -

городских, потом – всего герцогства. Поездки в столицу на Главные турниры тоже

укрепили его славу бойца, принеся ему популярность и в других частях королевства. В

Рассе же его популярности мог противостоять лишь сам герцог. Не все местные жители

знали герб герцога, зато каждый мальчишка, взглянув на щит сотника, кричал своим

сверстникам: «Вон Хорд едет!»

Но против звѐздной болезни сотник устоять не сумел. Именно ей приписывал

герцог ту ошибку, что совершил Хорд, недооценив силы разбойников. И он собирался

наказать Хорда за его самоуверенность, приказав вызвать к себе, как только тот вернѐтся в

замок.

Обо всѐм этом герцог Расс размышлял, ожидая, когда посыльный приведѐт

сотника, ещѐ не успевшего отряхнуть дорожную пыль. Посыльный задерживался, и

правитель начал раздражаться, но за дверью уже загрохотали тяжѐлые сапоги.

–Позволите войти, Ваше Высочество?

103

Сквозь сон пробивались голоса. Более высокий и молодой спросил:

–Но почему он не просыпается столько времени?

–Проснѐтся скоро, – уверенно пробасил другой. -Видишь, у него дыхание стало

меняться.

Эрг действительно проснулся и теперь открыл глаза. Хлодвиг и Кор, склонившись

над ним, разом заулыбались.

Командир тоже улыбнулся и попытался приподняться.

–Нет, нет! -предостерегающе остановил его Кор.– Тебе нельзя вставать!

Эрг послушно замер.

–Как ты себя чувствуешь?

–Нормально. Лучше, чем в предыдущий раз.

–Вот и хорошо. Потерпи немного. Я должен сделать тебе перевязку. Хлодвиг

собрал сока тапиллы, чтобы промыть тебе рану. После этого она никогда не загноится. А я

нащипал немного корпии для перевязки.

–Но.., -попытался вставить слово раненый.

–Молчи. Тебе нельзя много разговаривать, -торопливо оборвал его Кор, аккуратно

разматывая повязку. -Тебе не больно?

–Нет, -смущѐнно улыбаясь, пролепетал юноша.

–О, Господи! -невольно вырвалось у Кора, когда он снял последний виток повязки

вместе с прилипшей к ней подушкой из корпии.

На месте, где пару дней назад было кровавое месиво, теперь розовела, чѐтко

выделяясь на смуглом теле Эрга, нежная молодая кожа.

–Извини, -виновато потупил глаза командир. -Но ты мне не давал сказать ни слова.

–Ха-ха-ха! -загоготал Хлодвиг.– Вот так сиделка у тебя, Эрг! Я, говорит, глаз не

сомкну, пока Эрга на ноги не поднимем, а сам даже не заметил, как тебя вылечили.

–Ну, и шуточки у тебя, -обиженно фыркнул Кор на друга, но тут же отмяк. –Но ты

представить не можешь, как я рад, что ты теперь здоров!

–Не совсем ещѐ, -криво ухмыльнулся Эрг, медленно садясь.

Выждав несколько секунд, он также медленно поднялся на ноги, поддерживаемый

Кором. Постояв немного, он отпустил руку своего добровольного помощника и нетвѐрдой

походкой двинулся в лес.

–Такого даже я не видел, -пробормотал Мастер, озадаченно качая головой, когда

фигура десятника, неуверенно переставлявшего ноги, скрылась за деревьями.

Вернувшись через несколько минут, командир осторожно присел у костерка, искры

которого гасли в последних лучах солнца.

–А где Бэди?

Метнувшись в сторону упавшего Кора, Эрг ничуть не озадачил своего противника.

Он тут же бросился за ним. Бросок юного рыцаря, доставшего таки концом меча пирата, уже готового разрубить Кора, закончился в воде. Пират, сбитый с ног, тоже плюхнулся в

воду, разбрызгивая кровь из раны на груди. Кора, пытающегося подняться, снова

опрокинуло, но уже волной, поднятой Эргом. Он, поднимаясь из воды во второй раз, отчѐтливо увидел, как встаѐт, опираясь о дно рукой, десятник, а навстречу ему опускается

меч подоспевшего противника Эрга.

–Не-е-е-т! -вырвалось у Кора, но меч, звякнув о шлем, уже рвал тонкую сеть

кольчуги, не прикрытую возле шеи панцирем.

Бэди отреагировал первым. Он рубанул стоящего перед ним на плоту пирата по

ногам, а когда тот, уворачиваясь, отскочил от края, сам запрыгнул на брѐвна. Естественно, противник Эрга накинулся на него.

–Тащи его на берег, пока не захлебнулся! -заорал, отбиваясь сразу от троих,

деревенский парень.

104

Кор, захлѐбываясь водой и слезами, подхватил тяжеленное тело друга и, с ужасом

глядя на стекающую в воду кровь, потащил его из реки. Эрг тяжело, но дышал. Хлодвиг

уже расправился с одним пиратом и дожимал второго. Возле отплывающего плота

послышался всплеск, и через несколько мгновений раненый пират побрѐл по пояс в воде к

берегу. Кор опустил голову Эрга на песок, оставив нижнюю часть тела в воде, и бросился

к плоту, на котором с трудом отбивался Бэди.

Раненый пират левой рукой зажимал рану, но правая по-прежнему крепко сжимала

оружие. И по-прежнему горели ненавистью глаза. Пират напал первым. Кор привычно

парировал выпад и ударил сам. Через полминуты он поднял глаза на удаляющийся плот.

Бэди ещѐ держался.

Но добраться до плота Кор не успел. Просто-напросто опоздал. Стоя по грудь в

воде, Кор видел, как в пятнадцати метрах от него двое корчились на настиле, а третий

собирался добить человека в ненавистных рыцарских доспехах. Пират на секунду замер, следя за товарищем, в агонии перекатившимся через крайнее бревно плота и мгновенно

скрывшимся в волнах. И этой секунды хватило Кору, чтобы метнуть свой кинжал.

Тяжѐлое оружие, занесѐнное пиратом далеко за голову, перетянуло назад, и он завалился

назад. Ещѐ несколько секунд его тело сползало в воду, покачиваемое волнами.

На уносимом течением плоте осталась лежать лишь безжизненная фигура Бэди.

-Вам известно, мой господин, что я отнѐсся к донесению деревенского парня о

нападении морских пиратов на деревню Глухая несколько легкомысленно. И я признаю

это. Принимая во внимание, что крестьянин был перепуган, я выделил для проверки этого

не очень-то достоверного сообщения не самые лучшие силы замка, надеясь на

благоразумие и сообразительность молодых людей. Их главной задачей было, действуя

сообразно сложившейся обстановке, выяснить ситуацию и принять решение: если силы

противника незначительны, то уничтожить его. Если рассказ крестьянина близок к истине

– дождаться подкрепления, высланного мной вслед за ними.

Однако, воспитанники Мастера Батлера, прошедшие обучение и получившие

практические навыки, не сумели правильно среагировать в сложных условиях. Их

старший, некто Эрг Донито, показал свою полную несостоятельность, пойдя на

столкновение с многократно превосходящим его силы отрядом противника. О первых

потерях Донито докладывал некий посыльный, прибывший в замок по поручению

Мастера Хлодвига, неизвестно каким образом оказавшегося в районе операции.

Лично я, крайне обеспокоенный потерями в составе столь неопытного и

немногочисленного подразделения, возглавил поход по их следам, взяв с собой десяток

господина Алана. Возле реки Ода к нам присоединился десяток господина Отара,

высланный ранее в качестве арьергарда.

По прибытии в деревню Глухая мне удалось выяснит следующее. Ради

удовлетворения своих амбиций Эрг Донито в стычках потерял почти всех людей. По моим

данным на момент нашего входа в деревню его потери составили семь человек.

Мне достоверно известно, что Эрг Донито отлично знал, с кем имеет дело, но

стремление выслужиться отбило у него всякое благоразумие. Подстрекаемый господином

Хлодвигом, он направил оставшихся в живых людей в погоню за бежавшими пиратами.

На этом неясности роли господина Хлодвига не заканчиваются. Услышав об уходе

десятка Донито, он пустился вслед за ним. Именно он требовал направить в Глухую

дополнительный отряд. Но, при этом, именно он, будучи в плену у пиратов, предупредил

их о приближении моего отряда, что и вызвало поспешное бегство нордийцев. Если бы не

его предательское поведение, я уверен, ни один из них не ушѐл бы от возмездия.

Собранные мной материалы позволяют судить, что указанный рейд носил

разведывательный характер. Одной из целей пиратов, во главе которых стоял какой-то

нордийский придворный, вербовать неустойчивых или предательски настроенных

элементов вроде господина Хлодвига или того же Донито, кстати, тоже побывавшего в

105

плену. Именно из-за их предательства, я считаю, Вы лишились десятка подававших

надежды молодых воинов.

–...Хорошо, господин сотник. Вы доложили мне о зловещей роли этих двоих, как

Вы считаете, предателей. Доложите мне чисто военные данные: сколько ими уничтожено

врагов? Сколько осталось на Вашу долю?

Лицо Хорда покрылось бурыми пятнами. «Недолго тебе осталось возить меня

мордой по столу!» -со злостью подумал он, но унял свой гнев и ответил:

–По моим данным, восемьдесят пиратов. И потоплен один из вражеских кораблей.

Но, на мой взгляд, пираты смирились со своими потерями, так как их цель, похоже, оказалась выполнена. Благодаря измене Хлодвига и Донито, достойных виселицы...

–Достаточно! -герцог помрачнел ещѐ больше. -Не скрою, что Вы заронили во мне

сомнение в честности и порядочности этих двух господ, но не кажется ли Вам, что

подобные выводы могут основываться лишь на Вашей личной неприязни к ним? Вы

свободны! А я постараюсь разобраться в роли этой парочки без Вас! Не забудьте

предоставить полный письменный отчѐт о своей деятельности.

Расс сделал ударение на слове «своей», и рыцарь понял, что на этот раз

выкручиваться придѐтся изо всех сил.

–Слушаюсь, Ваше Высочество. Но я всѐ же постараюсь убедить Вас в

необходимости объявления обоих злодеев вне закона.

–Вы свободны! -ещѐ громче и повелительнее рявкнул правитель, и Хорд, наливаясь

ярость, звякнул шпорами.

Утром командир стал требовать немедленного выступления в путь, но Хлодвиг

пошѐл на хитрость, чтобы дать юноше возможность ещѐ немного восстановиться.

–Имей совесть! -взывал он. -Я, старый больной человек, всю ночь глаз не сомкнул, пока вы с Кором дрыхли без задних ног, а теперь ты вынуждаешь меня без отдыха на коня

садиться. Сердца у тебя нет! Если тебе на себя наплевать, то дай хоть мне отдохнуть.

Эрг заколебался под напором Мастера. Последней каплей стала реплика Кора:

–Я тоже считаю, что можно на денѐк остаться. Если ты теряешь сознание, сидя на

земле, то кто гарантирует, что ты с коня не сверзишься? Подлечись-ка лучше. Но только, пожалуйста, без обмороков от усталости!..

День ушѐл на ремонт и подгонку изрядно потрѐпанного снаряжения. Кое-как

выправив вмятины на шлеме, Эрг принялся за панцирь. Разрубленную плечевую пластину

пришлось выбросить, заменив подходящей от доспехов Отгара. Сильно пострадавшая

кольчуга не подлежала приличному ремонту без специального инструмента, и юноша

просто залатал дыру куском проволоки, соорудив вставку из обрывка стальной,

найденной в песке на месте боя.

Покой широкой реки, лѐгкий весенний ветерок и ласковое солнце благотворно

повлияли на самочувствие больного, который несколько раз в течении дня принимался за

свою лечебную медитацию. На этот раз, действуя крайне осторожно, Эрг сумел довести

цвет болезненного пятна вначале до равномерно красного, а затем и до бледно-розового.

И к вечеру скрытые последствия удара по голове исчезли окончательно.

Лечение отнимало массу энергии, и Хлодвиг, проснувшийся после полудня, со

вздохом поглядел на стремительно убывающие запасы провизии.

–Так я всю дичь в округе перестреляю, -пробурчал он, отправляясь с арбалетом на

охоту.

Но, не смотря на его ворчание, по нему было видно, как он доволен, что Эрг снова

приходит в себя. Кор же не отходил от своего спасителя ни на шаг. И даже по тому, что он

не пытался вечно перечить, как раньше, было видно, что в душе у него что-то

переменилось. Да и как можно перечить человеку, который ради тебя пожертвовал собой?

106

Обыкновенный рослый сухощавый мужчина лет пятидесяти. Таким увидел бы его

в толпе любой прохожий, оденься он по-простому. А осанка, – она у некоторых купцов

куда величественней! Да и благородных лиц среди простолюдинов никак не мало.

Его Величество король Геммы Нерль внимательно слушал одного из помощников

Лорда-градоначальника.

–Прибыв в монастырь, я долго стучался в ворота, пока монахини не открыли

небольшое окошечко. Я передал настоятельнице Ваше письмо к Еѐ Высочеству принцессе

Карине, но внутрь монастыря меня не пустили, сославшись на Устав, не позволяющий

пребывать на территории мужчинам.

Король согласно кивнул, и посланец продолжил:

–Настоятельница также отказалась вызвать принцессу Карину для разговора со

мной, заявив, что Еѐ Высочество уже приступила к выполнению какого-то особо

сложного обета, который закончится незадолго до Праздника.

–В прошлый раз она была нездорова, до этого совершала паломничество.

Овладение духовными премудростями, напряжѐнная программа обучения,

неблагополучное расположение звѐзд, эпидемия насморка в близлежащей деревне... Что

она в следующий раз придумает? Вы не требовали пропустить к ней Первую фрейлину?

–Да, Ваше Величество, требовал. Предъявил Ваше письмо, но настоятельница была

непреклонна. Единственное, что она нам позволила, так это взглянуть на неѐ издалека.

–Ну и что же?

–И я, и госпожа Первая фрейлина, сошлись во мнении, что она ещѐ больше

похорошела.

–Это прекрасно, что она похорошела! Но как мне избавиться от назойливых слухов, распространяемых в городе, если ни Вы, ни Первая фрейлина не сумели даже пообщаться

с ней? Вы верите, господин Раков, что слухи, будто принцессу похитили, – ложь?

Одетый в нарядную одежду рыцарь кивнул.

–Я уверен, Ваше Величество. Разве наше свидетельство и письмо Еѐ Высочества к

Вам – не доказательство их беспричинности? Кроме того, кому выгодно еѐ похищение?

–Как кому? Нордии! Нордии и некоторым лордам, недовольным, что после

проклятого мятежа в их владениях, как они считают, слишком много моих людей, моих

ушей и глаз. Я даже представить боюсь, что случится в королевстве, если вдруг исчезнет

Карина, единственная наследница престола. Мне наплевать на себя, но, отобрав у меня

власть, они же сразу перегрызутся друг с другом и немедленно попадут под нордийскую

лапу.

–Я согласен с Вами, Ваше Величество, -поклонился помощник министра. -Но хочу

Вам сообщить, что нордийцы тоже уверены, что Еѐ Высочество обучается в монастыре.

Мне удалось поймать подозрительного человека в окрестностях монастыря, и он

признался, что по поручению некоего нордийского капитана следил за монастырѐм и

еженедельно докладывал в Рив обо всех передвижениях Еѐ Высочества.

Король встревожился.

–Вы уверены, что этот человек – единственный?

–Нет, Ваше Величество. Именно поэтому я приказал разместить поблизости от

монастыря полсотни рыцарей. На всякий случай. Кроме того, Еѐ Высочеству понадобится

охрана, чтобы прибыть в столицу на турнир...

Нерль скривил рот.

–Вы не знаете моей дочери, господин Раков. Вот, послушайте: «Я знаю, отец, что

ты захочешь получить подтверждение моего присутствия на ближайшем турнире. Но, почти до начала турнира, я буду связана обетом не общаться с внешним миром. Поэтому

пишу заранее. Я непременно прибуду на турнир. Только не нужно устраивать никаких

пышных встреч у ворот монастыря и почѐтных караулов. Я ими не воспользуюсь и

прибуду на ристалище инкогнито». Я не удивлюсь, если эта взбалмошная девчонка

107

прилетит на помеле. Ей невдомѐк, что достаточно, чтобы еѐ узнал кто-то из моих

недоброжелателей, и она погибла!

Рыцарь побледнел.

–Простите, Ваше Величество, но, кажется, эта мысль пришла Вам в голову позднее, чем кому-то другому.

–Что Вы имеете ввиду?

–Наши люди отметили, что две недели назад резко усилилась интенсивность

движения нордийцев по дороге между Кроном и Ривом. Едут купцы и матросы, по два-три

человека. Туда и обратно, не задерживаясь в конечных пунктах дольше, чем на сутки.

Остатки древней дороги иногда попадались по берегу ручья. Путешественники,

выходя на участки ровного серого камня, когда-то бывшего гигантской монолитной

лентой, поднимавшейся вверх по склону хребта, поражались прочности еѐ материала, не

поддающегося даже стали. Только живая природа смогла его одолеть, трава и деревья. Да

и земли изрядно нанесло за несколько сотен лет. Местами даже следы дороги терялись

под многометровыми наносами грунта. Тогда приходилось идти наугад, прорубаясь

сквозь кустарник.

Густые заросли по берегам горной речки, которая служила главным ориентиром,

отнюдь не способствовали скорости продвижения троих всадников с несколькими

вьючными лошадьми. И, хотя подъѐм не был крутым, путешествие отнимало много сил.

–И это называется дорогой.., -бухтел под нос Хлодвиг.

–Не просто дорогой, Мастер, а древней, -оправдывался десятник.

–А я думаю, -оптимистично предположил Кор,– что не пройдѐт и двух лет, как по

этой старой тропе возобновится движение в новый замок или форт. Я даже название

придумал: Олдвей.

–Ты так уверен? -хмыкнул Эрг.

–Неужели после всего случившегося ты считаешь, что можно оставлять устье

Разбойницы без защиты? Форт обязательно нужно ставить. А снабжать его куда ближе

через Остис и Торину, чем через Колем, Дор, Расс и Глухую.

–Понятно, что ближе, -поддакнул Старый Рыцарь. -Но ты уверен, что мы сумеем

одолеть главный хребет?

Юноши ответили молчанием, глядя на тѐмно-серый камень недалѐкого уже горного

кряжа. Даже отсюда, за полдня пути до перевала, можно было разглядеть отвесные стены

скал, преграждающих дорогу.

–Тогда повернѐм назад, -невесело выдавил Кор после затянувшейся паузы. -Всѐ

равно эти два дня, что мы потратим на обратный путь до Разбойницы, нас не спасут.

–Мне кажется, лучше будет взобраться на эти скалы, чем вернуться назад, -мрачно

пробормотал командир.

–Ну, парень, ты не очень-то похож на самоубийцу…

–Я выбрал наиболее реальный способ остаться в живых.

–Что за мрачные фантазии? -недоумѐнно пожал плечами наставник.

–Да не фантазии, а факты.

Эрг вскочил на ноги и принялся собирать свои вещи.

–Что сидите? Поднимайтесь, да поживее!

–А что случилось?

Десятник выставил руку по направлению течения речки. Там, в нескольких

километрах ниже, можно было различить пять или шесть крупных розовых точек,

мелькающих среди низкорослого кустарника.

–Топтуны. Они идут по нашему следу.

-Эрг, почему мы должны бежать от каких-то животных? -не понимал Кор, глядя,

как командир подгоняет и подгоняет коней. -Почему мы не можем встретить их здесь?

108

–Когда они нас догонят, – узнаешь! -отрезал десятник.

–Не спорь, Кор,– вмешался Хлодвиг. -Так надо.

В западных землях про топтунов мало кто слышал. Но об их «подвигах» хорошо

знали в Рассе. Они водились в самых труднодоступных местах, так как люди не могли

позволить себе иметь в соседях столь кровожадных и прожорливых тварей.

Представьте себе мощную мускулистую тушу весом более двухсот килограммов,

ходящую на двух столбообразных лапах. Короткие и толстые передние конечности с

четырьмя развитыми когтистыми пальцами позволяли монстру хватать, рвать, крушить

всѐ на своѐм пути. Четырѐхпалые «ноги» оставляли на земле след, похожий на куриный.

Только раз в десять больше, а если учесть толщину пальцев...

Но самое ужасное зрелище представляла из себя голова. По размерам она ничуть не

уступала конской, а расположением на ней органов чем-то напоминала лицо монголоида.

Почти правильный овал, небольшой вздѐрнутый нос с широкими мясистыми ноздрями, огромная нижняя челюсть с острыми клиновидными зубами длиной около пяти

сантиметров и налитые кровью крошечные, но злобные глазки.

По непонятной причуде природа обтянула стальные мышцы топтуна толстой

шкурой с нежно-розовым коротким мехом. Как ни удивительно, но животное необычайно

тщательно следило за состоянием шерсти, постоянно вымывая из неѐ сгустки крови после

своих пиршеств.

Появление топтуна в окрестностях деревни воспринималось как настоящее

бедствие, на ликвидацию которого выступала всѐ население. И очень редко, когда победа

над чудовищем обходилась без похорон двоих-троих односельчан. Топтун убивал всѐ, от

чего пахло кровью, убивал зубами, когтями, но, чаще всего, сбив с ног, попросту

затаптывал жертву, уже готовый напасть на другую. И так – до тех пор, пока его органы

чувств не переставали воспринимать поблизости жизнь. Тогда начиналось пиршество…

Дорога, заваленная местами грудами камней, уже почти прижалась к скалистому

хребту, перегородившему путь на запад, но Эрг вѐл свой маленький караван дальше, желая хотя бы со спины иметь надѐжную защиту от тварей. Кони, натужно дыша,

карабкались по осыпям, а сзади уже слышался утробный рѐв голодных хищников,

сокративших дистанцию до полукилометра. И примерно столько же оставалось до скал.

Шедшая впереди Кора вьючная лошадь, оступившись, с визгом стала валиться

набок, норовя скатиться вниз по осыпи.

Эрга спасла лишь реакция. Он успел обрезать уздечку, иначе бы сломавшая ногу

лошадь утащила за собой и его, и второго коня.

Остановившиеся вслед за юношей товарищи глядели, как, прокатившись вниз с

полсотни метров, лошадь начала биться, пытаясь подняться.

–Вперѐд! Вперѐд, не останавливаться! -заорал командир, соскакивая на землю.

Он приготовился бежать вниз, но Кор попытался остановить его:

–Куда ты?

–Там документы и моѐ оружие. Уходите к скале. Может быть, немного мяса их

задержит, -махнул рукой юноша и прыгнул вниз, к раненому коню и приближающимся

монстрам.

Как и предсказывал Барц, гостей не пришлось подталкивать к разговору на нужную

тему. Вернее, явно подталкивать. Просто, зная ход разговоров в мужской компании, Хорд

время от времени вставлял нужную реплику, как бы невзначай переводя нить разговора

всѐ ближе и ближе к задуманному.

Будучи выходцем из знатного семейства, Хорд не чурался себе подобных, особенно

когда стал представлять из себя значимую в герцогстве фигуру. Его дружбой дорожили

многие, и многим он благоволил, заботясь о своѐм будущем: пусть и сын лорда, но всѐ же

109

младший, не наследный. Значит, дальнейшая карьера зависит лишь от него самого и его

собственных связей.

Официальным поводом для пирушки послужил завтрашний турнир, в котором

почти все присутствующие намеревались принять участие, хотя и не сомневались в

победе Хорда, организовавшего эту попойку. Тот пригласил в гости только своих друзей, разделяющих его взгляды, и, как и он сам, вышедших из знати. Правда, не обошлось и без

парочки местных чиновников, не очень-то довольных нынешним положением.

Сдерживая пыл своих почитателей, сотник, как мог, тянул с рассказом о своѐм

последнем походе, дожидаясь, пока гости дойдут до нужной кондиции.

–...но самой непонятной мне видится здесь роль двоих известных вам людей:

Хлодвига и нашего герцога.

–Не слишком ли высоко ты замахнулся, Альберт?

–Нет, Мичеле, не слишком. Когда на твоей земле хозяйничают враги, нельзя

оставаться таким спокойным, как Его Высочество. Кроме того, я там кое-что нашѐл, но до

сих пор так и не знаю, что с этим делать. С одной стороны, – мне не нравится, что герцог

перестал считаться с нами, своим войском, как вы здесь уже говорили. С другой, – меня не

устраивает, что здесь всегда топчется свора королевских ищеек, вынюхивает что-то, высматривает.

–Верно говоришь, Хорд. Без них, как без отхожего места. Га-га-га!

–И опять здесь всплывает этот Хлодвиг. Ну, явный королевский шпион! Да вы сами

знаете: когда-то был отличным бойцом, командовал сотней в Кроне, а потом – дворцовой

стражей. После этого ушѐл в Мастера, но время от времени исполнял некоторые

королевские поручения. Лично от короля! Так какого же чѐрта ему здесь, в Рассе, надо?

Под герцога он не копал, это точно. Зато больно уж скрѐб против нас, здешних рыцарей.

Неужели там, в Кроне, почуяли, что мы давно уже переросли уровень мужицких

пастухов?

–По мне бы, – послать их всех подальше. И короля, и герцога! Без них проще.

–Верно, Цзян! Только куда же против короля попрѐшь? Одни пробовали...

–Пробовали, да не в Рассе! Где ты ещѐ сможешь целое герцогство охранять сотней

воинов, как не в крепости Дор?

–И здесь Цзян верно говорит, -перекрыл шум сильный голос Хорда. -Но кто сказал, что эта сотня будет защищать Дор, если герцог прикажет ей открыть ворота?

–Значит долой герцога! -отрезал пьяный голос.

–Мудрое решение. Но нам после этого точно не жить! Люди – не дураки, против

своего благодетеля и законного правителя не попрут.

–Верно, не попрут. Но если вдруг о его тѐмных делишках народ узнает, то никто и

не пикнет, когда он вверх тормашками полетит. Хорд, рассказал бы ты им всем о

прегрешениях нашего Старого Красавца перед безутешным Кронским Вдовцом! Если ты

не будешь дураком, то первый пойдѐшь его скидывать, а мы – вслед за тобой. Тогда мы

под твоей командой живо со всеми столичными прихвостнями расправимся. И никто, слышишь, слова не скажет против, все за нами пойдут. Ты вместо Расса нами будешь

командовать, у тебя это здорово получится. Да и народ тебя любит больше, чем Расса!

–Эй, Таран! Ты отдаѐшь себе отчѐт в том, что мелешь? Да за такие разговоры мы

все можем стать на голову короче. И я – в первую очередь!

Компания немного притихла, озираясь по сторонам, а Хорд, улыбаясь, продолжал:

–Мне приятно, что вы в меня верите. Я даже соглашусь быть вашим знаменем, если

это всѐ не пьяная болтовня. Да, у меня есть доказательства, при помощи которых мы

скинем герцога. У меня есть силы избавить вас от кронских прихвостней, и я знаю, как это

сделать. Мне тоже хочется быть свободным! Вы мне поможете, потому что я в вас верю.

Он обвѐл глазами сидящих в комнате людей и зловеще прищурил глаза.

–Но я хочу предупредить тех, кто задумает предать меня: до моей казни он не

доживѐт. Если не я, то те, кто не хочет оказаться на плахе вместе со мной, не дадут ему

110

этого. Те же, кто пойдѐт за мной до конца, могут рассчитывать на любую власть. Кроме

высшей, конечно.

В тишине было слышно, как икает от волнения помощник лорда-казначея Цзян

Кирлоу.

Взору столпившихся у причала кронского Старого порта представилась необычная

картина. Только что бросивший якорь военный корабль со следами недавней схватки

спустил шлюпку и отсигналил флагами: «Сообщение чрезвычайной важности лично

Лорду-адмиралу».

Пока зеваки разглядывали обрывки парусов, всѐ ещѐ болтавшихся на перебитых

реях, да обугленные мачты, шлюпка благополучно добралась до причала и высадила на

берег стройного молодого человека в лѐгких доспехах с рукой на перевязи.

–Помощник капитана брига «Ветерок» Нгуен де Торро, -отрекомендовался он

представителю портового начальства. -Имею срочное сообщение чрезвычайной важности

лично Лорду-адмиралу.

Портовый чин, тучноватый пожилой мужчина кивнул и, отдуваясь, пропыхтел:

–Мы приготовили для Вас коня, господин де Торро. Вы сможете ехать верхом?

Помощник капитана презрительно фыркнул:

–Несомненно!

Сопровождаемый толстячком, он решительно зашагал к крыльцу портовой службы,

где его поджидали пара рыцарей городской стражи и свободный конь.

Моряк упорно отмалчивался в ответ на многочисленные вопросы сбежавшегося

люда, то ли не желая раньше времени выдавать секреты, то ли показывая нередкое среди

флотских пренебрежение к сухопутными.

Но, не успел он ещѐ взобраться на коня, что, не смотря на браваду, далось ему с

одной рукой не так-то просто, как по толпе, едва не валившейся в шлюпку, уже неслись

самые достоверные сведения, которыми охотно делились гребцы.

–Эти нордийские пираты – всѐ равно, что звери. Да мы бы умяли их разом, если бы

на ихнем корабле рыцарей не оказалось. Ну, и вооружились они: о-го-го! Как вдарили по

нам из катапульт! Тут мы и расчухали, что в этот раз туго придѐтся. Хоть и смели их

десятка два из арбалетов, да только они нам пару горшков с горючей смесью зашвырнули.

Видели, какие борта у нас опалѐнные?

–Ну, мы, правда, им тоже в борт хорошо вбухали! Парочку пробоин наковыряли. А

когда на абордаж сунулись, они, гады, тут рыцарей и выставили... Сам ты треплешь!

Самых настоящих, с нордийскими гербами на щитах. Мы с одного доспехи везѐм...

–...Посмотрел бы я на вас, когда навстречу такая толпа железных болванов вывалит.

Ага, а за спиной – пожар! Вот и пришлось уматывать. Что делать, если в команде восемь

покойников и четырнадцать раненых?

–...Да проследили, проследили! На свой Каменный, куда же они ещѐ могут удрать?

Вот капитан-то наш и заволновался: с чего это пираты с нордийскими вояками

снюхались?

Как на грех, седельная сума с документами оказалась зажатой между бьющейся

искалеченными ногами лошадью и здоровенным гранитным валуном. Эрг и так, и сяк

пытался дотянуться мечѐм до ремней, но обезумевшее раненое животное ничего не видело

вокруг себя, пытаясь обрести равновесие. Ноги коня были направлены вверх по склону, а

спина упиралась в валун, попав в естественную выемку.

Наводящий тоску вой топтуна послышался уже ближе, и лошадь принялась

брыкаться ещѐ ожесточѐннее. Еѐ слезящиеся лиловые глаза выражали ужас. Ужас и

безумное желание вырваться из каменноѐ ловушки.

–Прости, но больше я ничем тебе не могу помочь, -выдавил из себя юноша. Он