Текст книги "Хулиганы города Китежа (СИ)"

Автор книги: Александр Богатырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 38 (всего у книги 39 страниц)

   – Они это заметили?! – слегка испугалась Ира.

   – Ага. Заметили. Хоть и не многие.

   – Так «многие» или «не многие»? – привязалась Ира.

   – Испугались многие, среди тех, кто заметил. – пояснил Андрей. – А заметили – немногие.

   – Так бы сразу и сказал. – буркнула Ира, не зная как себя при этом дальше вести.

   – Ладно! Разобрались. Айда в школу, а то ещё опоздаем. – и сам же показал пример, первым двинувшись в нужную сторону.

   Коля, находясь, как видно, в несколько ошеломлённом состоянии, автоматом поплёлся следом. Ира же, прежде чем пристроиться к компании, тяжко вздохнула, встряхнулась и только после этого решительным шагом догнала мальчишек.

   В школе на Колю народ среагировал неоднозначно. Видно, в области истинного понимания Колиного поступка царил разброд и шатания. Поэтому, лучший способ отношения к данной ситуации – игнорировать выпады.

   Коля так и поступил, но, судя по отрешённой физиономии, думал он явно не о том, что кидали ворчали ему в спину. Даже Ира озадачилась его молчанием. Андрей же, зная повадки друга, к такому отнёсся как к погоде. Правда на перемене не выдержал. Коля умудрился по двору школы с такой же отрешённой миной кругами бродить. Не обращая внимания на круговерть школьников вокруг.

   – Чё смурной такой? Или чё подмочь надо? – толкнул он Колю в бок.

   Тот оживился и неожиданно выдал. Причём совершенно не то, что Андрей ожидал. Ведь думал, что Коля озадачился из-за субботних разборок пацанов.

   – Ты понимаешь... вчера был в Лесу. У Лешего. И...

   В нескольких предложениях Коля пересказал что там было и как к этому он отнёсся.

   – И чё с того? – не понял Андрей.

   – Дык это... Если мы кому-то вредим, то нам хуже становится. Мы себе вредим тоже. Хоть и меньше. Понимаешь?

   – Мутно как-то. – насторожился Андрей.

   – Так я о том же! – ещё больше нагнал туману Коля. – Если, мы творим добро, то, как говорит дедушка Леший, мы себя укрепляем. А если зло – себя убиваем. Но... ты же понимаешь, что всегда творить добро никак не получился.

   – Угу. Надо иногда и в морду некоторым настучать! – начало доходить до Андрея.

   – Вот! – воздел Коля палец к небесам. – Вот я и подумал: что если мы сейчас себя укрепим добрыми делами, а после... Ну...

   – Я понял! Кому-то в морду дадим. Но как ты это мыслишь: делать эти добрые дела, чтобы себя укреплять?

   – А вот так, например! – сказал Коля и направился к школьным собакам. Их как раз чем-то подкормили и они просто валялись на солнышке грея бока. На приближение Коли они почти и не среагировали. Одна только рыжая голову подняла, вопросительно посмотрев на пацанов типа: ещё что-то пожрать принесли?

   Но Коля лишь присел возле этой рыжей и принялся её гладить. Та, как будто только этого и ждала, зажмурилась, вытянулась и положила голову на лапы.

   Но только со стороны могло показаться, что Коля собаку гладит. Слишком уж медленно он вёл руку вдоль её тела. Собаке, видно, это было по нраву. Так что она и далее глаза не открыла. Доведя руку почти до хвоста, Коля поднялся на ноги.

   – Вот, примерно, так!

   – И что?

   – Залечил псину.

   – Ты уверен? – скептически посмотрев на друга спросил Андрей.

   – Угу. Мама учила. И бабушка проверяла. Я у собаки организм к норме привёл. Всего лишь.

   И тут, как назло, произошло то, что хоть и изредка, но в школе случается. Нашёлся малолетний урод, что выбросил кота в окно третьего этажа. Типа, посмотреть разобьётся ли животное или действительно «у кошки десять жизней». Серая тушка кота шваркнулась об асфальт.

   В окно третьего этажа высунулось пяток харь старшеклассников.

   – А! Я же говорил выживет! – сказала одна харя, оценив то, что кот таки попытался подняться на ноги и куда-нибудь уползти.

   Правда, долго созерцать катастрофу кота им не дали.

   Раздались визгливые крики кого-то из учительниц и хари тут же исчезли. Кто-то наверняка попытался удрать, а кто-то, попав под раздачу, был принят в оборот разъярённой учительницей, которой явно кто-то доложил, что происходит.

   Услышав шум подпрыгнули собаки. И увидев кота попытались рвануться в атаку.

   – Держи их! – воскликнул Коля Андрею, схватив за холку ту самую рыжую, которую только что лечил.

   Андрей, надо отдать ему должное, среагировал быстро и успел перехватить серого пса.

   – Как-то очень вовремя! – ядовито заметил Андрей. – Тож лечить будешь?

   – А тебе его не жалко? Тебя бы так с третьего этажа взяли бы и выкинули!

   – Жалко, что ж! Я к тому, что что-то слишком уж вовремя. – всё равно не сдавался Андрей.

   – Скотине больно! – сквозь зубы процедил Коля.

   – Да ещё и сдохнуть может. – заметил Андрей, оценив то, что кот таки никуда уже не пытался уползти, а подобрав под себя ноги скрючился уткнув нос в кончики передних лап. Из носа и рта явственно сочилась кровь.

   Придав начальное ускорение своей псине, Коля явственно обозначил ей куда ей следует идти и куда не следует. Та давно уже уяснив, что такие указания игнорировать себе дороже, всё же оглядываясь на кота, но потрусила в сторону. Серую же пришлось отгонять.

   И то, что на все собачьи покушения на жизнь кот так и не среагировал, говорило о том, что всё с ним очень плохо.

   Возможно, что садист, запустивший кота в полёт, ещё и придал начальное ускорение ему – вниз.

   – Его бы так, на место кота... – пробурчал Коля присаживаясь рядом.

   На первое прикосновение кот лишь жалобно и еле слышно мяукнул.

   – Не боись, скотина, мы тебя спасаем! – бодро заявил Андрей, наблюдая за происходящим.

   – Пока я тут пытаюсь, последи, чтобы псы не приблизились. Отгоняй.

   – А девчонки? – спросил Андрей оглянувшись назад.

   – Туда же!

   Коля закрыл глаза и сосредоточился. На лбу тут же выступил пот.

   Если с собаками как-то прошло «на ура», легко, то тут Коля почувствовал, что задача на пределе его возможностей.

   Разобраться где синяки и ушибы и привести эти места к норме – одно.

   Разобраться где «не норма» в организме собак – чуть другое, но так же было просто, по силам Коли и его личному ощущению.

   Но сейчас... У кота были далеко не просто ушибы. И, хоть тельце у него было маленькое, но сил для восстановления нужно очень и очень много. Это только то, что Коля разобрал сразу.

   Дальше было хуже.

   Его личная Сила, распространяясь по повреждённому организму, находила всё больше и больше «неправильностей» и все эти «неправильности» имели тенденцию развиваться. Причём явно в худшую сторону. Уже через минуту Коля понял, что если ничего не сделать, то максимум дня через три, животное помрёт.

   А жалко!

   Сильно жалко!

   Коля представил, что также может случиться и с их Васькой. И это его напугало ещё больше.

   Не просто жалость к погибающему живому существу. А страх не справиться, и в будущем также упустить кого-то, кто ему дорог.

   Почувствовал, что той Силы, что у него сейчас в наличии, явно не хватит. Потратился же!

   Это стоило нескольких секунд метаний в поисках выхода. По наитию, вспомнив как вчера он выращивал помидоры на грядке у дедушки Лешего... обратился к Лесу.

   И Лес откликнулся.

   Что больше всего удивило Колю он так и не понял. То ли то, что таки кота он ИСПРАВИЛ, то ли то, Лес откликнулся и буквально залил его по самую макушку маной. Может потому и откликнулся, что Коля «правил» кота, спасая того от смерти?

   Кот меж тем удивлённо посмотрел на Колю, с недоверием подвигал телом, опасливо выпрямился и принялся за всегдашнее кошачье занятие – вылизываться.

   Увидев, что кот таки спасён, Коля сел прямо на пыльный асфальт. По лицу катились целые ручьи пота. Рубашка под пиджаком прилипла к телу так, что казалось скоро не только её надо будет выжимать, но и пиджак.

   И только сейчас до него дошло, что он находится в эпицентре знаменательного «лая».

   Андрей, как и всякий хороший и правильный товарищ, воспринял просьбу Коли оборонить его от происков «разных девчонок», весьма ответственно. Собравшийся кружок местных ценителей и любителей «котей» он разве что пинками не разгонял. Хотя...

   Судя по тому, что и Андрей, и девочки постепенно входили в раж, то скоро и до пинков дело дойдёт. С матерными конструкциями.

   Андрюха был пацаном, конечно, воспитанным, но, как известно довести можно любого. И он определённо, был близок к этому рубежу. А девочки уже явно точили когти.

   – Всё в порядке! – решил Коля спасать своего друга. – Котейка жив и здоров! Только вы его не трогайте.

   – Это почему это?!! – выпалила одна из.

   – Ему нужно оклематься.

   – А тебе значит, можно?! Можно трогать?!!

   – Я уже ему помог. Вона – умывается.

   Кот, как раз помыл морду и обратил внимание на окружающих людей. От протянувшей к нему руки девчонки он попросту шарахнулся. Однако, постояв и подумав, подошёл к Коле и стал усердно тереться ему о руки.

   – Видите? Он только меня и признаёт. – сказал Коля, осторожно погладив кота.

   Крыть было нечем. Кошак вёл себя так, как будто Коля и являлся его хозяином. Причём как бывший дикий кот, одомашнившийся и признающий только одного человека.

   Коля тяжело поднялся на ноги.

   Кошак ещё пару раз потёрся ему о брючину и вопросительно посмотрел на него.

   – Гуляй давай, братан! И не попадайся больше всякой шпане.

   Кот, будто поняв, моргнул, огляделся вокруг, изогнул хвост кочергой и с независимым видом зашагал к забору. Девочки, изумились и расступились пропуская страдальца сквозь свои «боевые порядки». Никто из них так и не решился протянуть к нему руки.

   – Ты как? Трудно было? – спросил Андрей, когда они оба достаточно удалились от компании девчонок, всё ещё обсуждавших происшествие.

   – Да. Очень тяжело. Но, видишь – справился! – рубленными фразами отговорился Коля. По его лицу всё ещё стекали ручьи пота.

   – Научишь?

   – Подумаю. Я сам не всё ещё понял. Вот как пойму до конца – обязательно. Ведь они не магические. Нам надо это знать. И уметь.

   Само происшествие с котом Колю изрядно выбило из колеи.

   Так обалдевши и очумевши он зашёл в класс, оглянулся по сторонам. До звонка с перемены, – а это была именно большая перемена, – оставались считанные минуты.

   Как сомнамбула Коля направился к своему месту, но что-то его остановило.

   Он перевёл очумелый взор на сидевшую за первой партой Олесю Можейко. Та как раз была занята весьма важным делом – протирала чистым носовым платком линзы очков.

   – Слышь? Хошь, я тебе зрение исправлю? – спросил он, сам не понимая почему и что его дёрнуло соваться туда, куда не просили.

   – А? Что? – только и смогла выговорить Олеся подслеповато моргая.

   – Это просто! – выговорил Коля и приложил два пальца ей к правому виску. Туда, где проходит зрительный нерв.

   – Вот и всё. Всего-то пара секунд. Бывай! – сказал он и махнув неопределённо рукой отправился дальше к своей парте.

   Олеся аж головой замотала от неожиданности. Ведь действительно, прямо сейчас, она... именно правым глазом всё видела чётко. И БЕЗ ОЧКОВ!!!

   Коля и не знал, что сделал то, что считалось почти невозможным.

   По крайней мере для подростка.

   Но также не знал, что сделал то, что было строжайше запрещено.

   Как-то его родители и не посвятили в весьма важную тонкость: что править себя и других колдунов можно(и то, если осторожно и несерьёзно), а вот других, кто из «простецов» – нельзя. Слишком легко навредить.

   И не предупредили, потому, что как всегда каждый полагался на другого. Мама – на бабушку. Бабушка – на отца. Отец – на маму. И каждый думал, что как раз эти запреты, обязательно до Коли были доведены.

   Весь четвёртый урок Олеся Можейко изображала из себя растерянную сову круглыми глазами и обалделым видом. Левый глаз у неё постоянно дёргался. Вероятно, по причине того, что Олеся так и не нацепила на нос свои очки.

   И оно понятно: ведь, в отличие от левого, правый глаз видит так... даже слов подобрать сложно. Она бы не удивилась, если бы сейчас заметила через окно птицу, летящую где-то высоко и за пределами города.

   Это не укрылось от зоркого глаза учителя математики, Ольги Дмитриевны Кук. Особенно то, что Олеся, с каким-то затаённым страхом довольно часто бросала взоры в сторону Коли Змиева.

   Она не рискнула даже просто спрашивать её по уроку, так как уже по внешнему виду ученицы было видно, что в голове у неё всё что угодно, но только не урок.

   Попробовала Ольга Дмитриевна спросить Колю.

   Коля тоже продемонстрировал стеклянный взгляд. И только со злого шипения соседок (сразу трёх!) «Не спи! Тебя спрашивают!», очнулся и что-то попытался сморозить в виде ответа на вопрос.

   Ольга Дмитриевна ещё больше удивилась. Но выяснять чем это так «загружены» сразу два успевающих ученика в классе, не стала.

   По окончанию урока, она было дёрнулась таки спросить что происходит, но вспомнив, о текущих неотложных делах, решила отложить всё на потом. Тем более, что никто обиженным не выглядел. Наоборот: Олеся выглядела так, как будто получила что-то неожиданное в подарок, и явно превосходящее все её даже самые радужные ожидания. А вот причём тут Змиев?!... Он что, грозился всё это «что-то» у Олеси отобрать? Или как?

   Когда по окончании уроков школяры потянулись к выходу, Коля по прежнему «тормозил». Зверева, уже привыкшая к тому, что он часто выходит значительно позже неё, умотала в гардероб чем и решилась воспользоваться Можейко.

   Она несколько раз порывалась, но таки пересилив своё стеснение ухватила еле плетущегося Колю за рукав. Тот как сомнамбула, остановился, тупо уставился на лацкан пиджака, который удерживался чьей-то рукой.

   – А? – только и смог выговорить Коля, как Олеся, краснея попросила.

   – Коля... Ну ты это... не мог бы ты мне и... левый глаз исправить... Ведь тебе это просто? Да?

   – Ах да! Извини. Забыл! – выдал Коля.

   Уже привычно приложил два пальца уже к левому виску Олеси, прогнал свою силу по её глазу пока не проявилась неправильность и также привычно поправил.

   Оставив посреди коридора обалдевающую от свалившегося на неё счастья Олесю обозревать без осточертевших очков свои пальцы и окружающий мир, Коля поплёлся на выход из школы.

   До детской площадки перед домами на улице Горького уже привычная троица добралась под всё то же упорное молчание Коли. Ира пыталась прицепиться, но ничего не вышло. Тот лишь невпопад отговаривался общими фразами. Поняв, что большего от него не добиться, она от него отстала.

   Когда Зверева, попрощавшись с пацанами таки отвалила домой, Андрей, сам снедаем любопытством взялся за друга капитально.

   – Таки чё?! Колись! Чего удумал? – начал он трясти друга. – Думаешь я этим же вопросом не занимался? Весь мозг сломал! Колись!

   Как ни странно, но этого захода хватило. Коля отмер.

   – Я вот что думаю: А что если мы колдуем и долбим врага не своей силой... ну.. как-бы... не непосредственно... А через что-то. Создавая что-то.

   – Думаешь, кто-то в старину так и воевал? Думаешь, для этого того огненного долбака изобрели? – догадался Андрей.

   – Так ото ж! Ведь кроме этого самого «огненного человека» есть ещё «дубли» и какие-то «голимы».

   – А! Понял. Только не «голимы», а големы. Нам тётя Маня на полигоне про них рассказывала. А ещё эти, как их...

   – Да! Как я мог забыть! Ещё элементали!

   – В точку!

   – Там вам вашу книгу ещё не вернули? – проявил не шуточный интерес Коля.

   – Та не! Ещё не вернули. И говорят, что не скоро вернут. Чего-то там нашли такое, что ва-аще!

   – Э-э, жалко! – поник Коля.

   – Не дрейфь! Я кое-что в тетрадь переписал до того как у нас её конфисковали. И прикинь! Те самые воры на тетрадку никак не обратили внимание. Наверное думали, что там всякая фигня ученическая записана. Ведь моим почерком и с начала там действительно идут мои же уроки по литре. Что диктовали.

   – А сейчас можно посмотреть? – загорелся Коля.

   – Айда посмотрим. Огненного уж точно не будем делать, а то что-нить спалим. А вот воздушного и на реке, – чего бы и не попробовать? А может и того, что ангёл, попробовать....

   – Не! Мне бабушка и мама говорили, что всякие типа-светлые, также как и типа-злобные типа-духи, они тупые как пробка! Чего-то добиться от них – не судьба. А вот мороки – более чем! Так что нафиг! Потом ещё развеивать запаримся.

   – Да я бы попробовал. Чего бы и не сделать, если не злобный. Пусть тупой. Но ведь эти-то безвредные? Да?

   – Угу. Потому, что дебилы. – хохотнул Коля.

   Андрей остановился и скептически почесал в затылке.

   – Думаешь, нарвёмся? – осторожно спросил Коля.

   – Ай-я! – махнул Андрей рукой. – Да всё равно, даже если не будем вызывать, кто нам помешает всю эту муть заучить.

   – ...На всякий случай!

   – Именно! Айда. И если что – на реке попробуем какого-нибудь голима запустить.

   – Ты ж сам говорил, что голема!

   – Дык ты прикольно сказал. Смешно вышло. Чё бы не повторить?! Тем более, что голим нам по рогам не настучит. В отличие от Шпинделя или того Карабаса.

   – Ну... Положим, мы им уже настучали... – осторожно, с ехидцей ответил Коля.

   – Всё равно! – хихикнул Андрей и они зашагали к подъезду.

  – Вторник

  – Глава двадцать пятая

   Где всем становится понятно, что они к чему-то опоздали

   – Что случилось? – спросила в трубку Людмила Зверева сильно удивившись звонку Адель Ратенфенгер. Уже то, что звонила она на работу Людмилы, а не домой, нагоняло весьма тяжёлые подозрения.

   – Неспокойно мне! – послышался в трубке нервный голос Адель. И то, что она нервничала, тоже был изрядно скверный знак. Людмила могла припомнить только два случая, когда Адель нервничала. И оба раза совсем не в пустую причём заканчивались её предвидения всегда тем, что они в той или иной мере сбывались. Причём так сбывались, что мало никому не показалось.

   – Опять твоё хвалёное предвидение?

   – Да. – коротко подтвердила Адель. Продолжила она лишь через минуту молчания. – Это моё проклятье и благословение. Но сейчас как-то даже...

   Адель прервалась, чтобы подобрать слова. А после зачастила.

   – ... Даже сильнее чем обычно! И ещё... как-то очень неопределённо. Как будто угроза идёт сразу со всех сторон. Это необычно... Я не могу определить с чего или с кого такая угроза идёт. И на что. И на кого. Получается, что я лишь одна из многих, кто в опасности.

   Людмила нахмурилась. Страх, что охватил Адель предался и ей. Уж если такая многоопытная и очень сильная ведьма близка к панике, то остальным паниковать уже надо давно и очень сильно. Что характерно, но и Людмилу преследовало последние пару дней некое неясное ощущение того, что она что-то серьёзно упускает. Что может обернуться если не катастрофой, то очень серьёзными неприятностями.

   – У меня нечто подобное. И тоже не могу определить что я упустила. – призналась она.

   – Будем паниковать дружно? На пару? – попробовала пошутить Адель, но вышло так себе. Потому сразу же перешла на серьёзный тон.

   – Я такого очень давно не ощущала. Если бы не знала, что их давно «прекратили», сказала бы что за мной снова охотятся некроманты.

   – Некроманты?!

   – Я не буду утверждать. Ты знаешь, это моя интуиция... э-э чудит. Но общие ощущения – такие.

   – Угроза для волшебников? Или вообще? – попыталась уточнить Людмила.

   – М-м... Думаю, что больше волшебникам. Но... По общим ощущениям, достанется и неволшебникам.

   – Скверно! – мрачно констатировала Людмила. – Твой сейчас где?

   – В Новгороде. Крыс гоняет. Если и вернётся в Малый Китеж, то не ранее послезавтра. Дочка – с ним же. На прежней квартире. Твоя Ира, я полагаю, в школе?

   – Да. Предлагаешь забрать?

   – Думаю....

   Минуты на две в трубке были слышны лишь шорохи помех.

   – Думаю, что тебе надо будет её встретить. И сопроводить. Есть время.

   – Так мне что, сейчас тревогу объявлять? Идти на доклад к начальству?

   – Неопределённо как-то. Вся эта угроза. Будто перед ураганом. Затишье. Я бывала на Кубе во время одного сильнейшего урагана. Было такое же ощущение. Но там – ураган. Здесь – угроза... неопределённая.

   – Можешь подойти ко мне на работу? Посидим, подумаем что бы это могло быть и как с этим бороться. Я ещё других своих специалистов подтяну. Из Лаборатории-9.

   – Да. Могу прямо сейчас.

   – Хорошо. Жду.

   В трубке раздались гудки разрыва связи.

   Следующие пять минут Людмила обзвонила своих специалистов, приглашая их подойти через пятнадцать минут на срочное совещание. Обрисовала примерную тему, сославшись на Адель и её предвидение.

   Но долго сидеть в одиночестве ей не пришлось. В кабинет ввалился сияющий своей острозубой и лукавой улыбкой товарищ Саблезубый.

   – Только что по фототелеграфу прибыло. – пояснил он выкладывая на стол толстую папку и садясь напротив. – Германцы как всегда быстро и качественно.

   Минут десять Людмила молча листала страницы.

   – Ритуал действующий? Не миф какой-нибудь? У некромантов Европы их же было много...

   – Никак нет! – сказал как отрезал Саблезубый. – Этот – рабочий.

   – И, жертвоприношения...

   Людмилу передёрнуло.

   – Вероятно для этого ритуала нацисты «Аненербе» делали жертвоприношения. – кивнул Саблезубый.– Но, обратите внимание, Людмила Михайловна, он годится для взлома многих наших защит.

   – Но для того, чтобы взломать, нужно точно знать где находится цель. Чтобы точно сфокусировать. В центре Круга должна быть Цель.

   – Вы о том же подумали? – ухмыльнулся Саблезубый. – О Большом Китеже?

   – Да.

   – Однако надо точно знать где находится Дверь.

   – А эманации от неё прикрыты пентаграммой антимагии.

   – Однако уже по этой пентаграмме можно примерно определить местонахождение Двери. – возразил Саблезубый.

   – Вот именно! Примерно!

   Людмила поднялась на ноги, взяла карандаш, линейку и подошла к карте города висящей на стене.

   Отыскав нужные точки она приложила к карте линейку и провела карандашом линии. Вскоре на карте образовался кривой пятиугольник.

   Потом, что-то сосчитав в уме, она опять приложила линейку и отступив некоторое расстояние на карте от проведённого пятиугольника, нарисовала ещё один.

   – Как видишь, «зона тишины» накрывает четыре пятых площади города.

   Тут она прервалась, так как дверь в её кабинет открылась и зашли приглашённые специалисты. Роман Коваль, бросив внимательный взгляд на карту, отложил свои папки на стол и подошёл ближе.

   – О! Как я вижу, вы подумали о том же что и мы. – заметил он, обозревая карандашный контур.

   – И что об этом думаете? – немедленно озадачил всю кампанию экспертов также поднявшийся на ноги Саблезубый.

   – А что тут думать?! – вскинулся Роман, но был прерван руководителем лаборатории.

   – Не спеши, Рома, дорога скользкая! – с ехидцей заметил Филимон Степаныч. – Слишком много неизвестных. Начиная с того, что нужны, для такого масштабного колдунства, пара сотен не средних адептов. Чтобы охватить площадь. Плюс, высвобождение энергии... кстати откуда они её возьмут?

   – Но это указывает на то, что кто-то знает Место Силы...

   – Ага! – Хмыкнул Саблезубый. – А там наша спецчасть с о-очень недружелюбной охраной.

   – Но тогда что? Что можно измыслить?

   – Вот, что нам коллеги из ГДР переслали. – подвинула Людмила недавно принесённую Саблезубым папку. – Ознакомьтесь.

   После прочтения дискуссия разгорелась с новой силой. Встряли в неё даже те лаборанты, что ранее предпочитали отмалчиваться.

   Так прошло не менее двадцати минут.

   Людмила, выдернув из стопки лист, стала записывать версии, но их становилось всё больше и больше, что не могло не раздражать. И тут вздрогнула и оглядела присутствующих. Чего-то серьёзно не хватало.

   – Стоп! – резко воскликнула она. – сколько мы уже здесь дискутируем?

   – Двадцать три минуты, начиная с момента захода в кабинет. – выдал обстоятельный и пунктуальный Роман.

   – Э-э...

   Вместо того, чтобы что-то сказать, Людмила подняла трубку телефона и позвонила на проходную.

   – Адель Ратенфенгер подходила? – спросила она в трубку с тревогой.

   – Никак нет! – раздался бравый ответ дежурного.

   Людмила растерялась. Но в растерянности пребывала всего пару секунд.

   Потом, как поняли по её виду, она что-то колданула, причём вложившись весьма не слабо. Филимон Олегович, резко вздрогнул и зашипел. Видно он был чувствителен к такого рода волшебству.

   – И зачем такую волну посылать? – возмущённо спросил он. – Поиск? А не проще ли...

   Что он хотел сказать узнать не успели, так как Зверева выпрямилась и в её тоне прорезалась сталь.

   – Объявляйте тревогу.

   – Повод?

   – Адель пропала. Почувствовала неладное. Предчувствовала угрозу катастрофы. Шла к нам на встречу. Должна была прийти ещё пятнадцать минут назад. Отклика на поисковый сигнал нет. А я накрыла волной весь город.

   – Ясно. – коротко и резко ответил Саблезубый и первый выбежал из кабинета.

   ***

   Раздача приказов пролетела быстро. Тем более, что с произошедшим уже становилось много ясно из того, что было до. И то, в частности, зачем и с чем сюда пытался залезть Отто Фон Раух.

   «Если думать рационально, то Адель похитили. – рассуждала Людмила. – Не могла она исчезнуть так, чтобы её не настигло поисковое заклинание и не принесло отклика».

   Адель, по своей природе тотемного оборотня никак не могла защищаться от такой магии. Потому, что её накапливала. Там всё сложно, но НИИЧАВО выяснило это досконально. И целую теорию насчёт тотемных оборотней и их уязвимостей составили. Но не о том речь. Если её не видно и не слышно для магии, естественным это быть не может. Значит её упаковали. Злонамерено. И надели изоляторы магии, полностью запечатывающие Силу. Это же запечатывание погружало мага в состояние похожее на искусственную кому. Почему не только магическая сигнатура становилась недоступной, но и ментальная.

   Но раз так, то во весь рост становился вопрос для чего Адель похитили. А похищать такую могущественную и долгоживущую ведьму могли только для одного – использовать её как «батарейку». Для ритуала. И не абы какого.

   Если перебирать все ритуалы, где нужна была очень большая подпитка, где многие западники, да что греха таить, но и «родные», колдуны древности, использовали человеческие жертвы, то их всего-то с десяток.

   А вот актуальными до сих пор, то есть если отбросить всякую шушеру типа «Кровавого проклятия рода», были всего лишь несколько. И очень хорошо, что всплыло описание. То самое, что прибыло из ГДР. Только что.

   Уже из описания следовало что оно предназначено только для таких мест, как Малый Китеж или Врата Валгаллы. Всего два на весь мир. Но так как Врата Валгаллы завалили ещё в во времена Великой Отечественной(кстати говоря, другим методом, который до сих пор секретят от посторонних) то сделать вывод что происходит и почему, здесь много ума не нужно.

   "Если для Врат Валгаллы прошёл ритуал обращения к Мокоши, – рассуждала Людмила, – то для наших антагонистов, этот метод не годится. А значит, нужны конкретно человеческие жертвы и конкретно Волшебников.

   Но также из описания следовало, что если кто-то его попытается провести, то у него будет только одна попытка. И в случае если эта попытка будет успешной, исполнители СМОГУТ уйти. Просто в течение полусуток некому будет их остановить. Город будет погружён в хаос из-за множества смертей. Ведь люди будут гибнуть везде. Не все, не каждый, а только те, кто хоть чуть-чуть обладает Силой. Все остальные могут избегнуть сей участи. И то, достанется. Слишком уж сильный выплеск энергии должен быть по результату.

   А вот если ритуал, по какой-то причине будет сорван – возможны варианты.

   Получалось, что действовали они не просто как диверсанты, а как настоящие террористы, которым плевать, что погибнут тысячи невинных.

   Впрочем, – думала Людмила, – Запад всегда не считался с жертвами среди «аборигенного населения». Эти люди, для «Управителей Мира» и за людей не числились. «Так как варвары, нецивилизованные, унтерменши» и прочее, и прочее.

   Было обидно, что Штази откопали описание этой мерзости только сейчас. И что-то сделать, чтобы предотвратить, уже невозможно. Можно только попытаться остановить. Сорвать каст. Поломать Главную Мандалу Силы. Но для этого надо было выявить не только исполнителей, но и места, где они будут это действо осуществлять.

   Кстати, об исполнителях!

   До сих пор было совершенно не ясно кто это. Ясно, что они действуют в контакте с Зарубежьем. Возможно и Европейский Конвент Магии замешан. Или ещё Салемская Академия. Там те ещё мрази сидят во главе. И, кстати, на них это было сильно похоже. По грубости и прямолинейности.

   Тяжёлые рассуждения прервал вернувшийся Саблезубый. По нетипичной серьёзности его физиономии, было понятно, что и он тоже не ждёт ничего хорошего. Сознаёт, что некто пришёл и по его древнюю душу Первого Из Носферату.

   Кстати! А может именно за ним такая охота? А не за...

   Людмила невольно повертела головой. Ведь выяснить можно будет только тогда, когда поймают тех сволочей.

   Саблезубый молча поставил большой чемодан на стол, открыл его и выложил два комплекта весьма интересной брони. Интересная она была и тем, что в неё были встроены инициаторы универсального свойства. Кстати говоря, и тот и другой комплект – ручной работы.

   – Какие мысли есть? Как определить где эти мерзавцы засели? – сквозь зубы спросила Людмила у Саблезубого пока тот раскладывал комплекты перед ней как заправский коммивояжёр.

   – Сложно сказать. – тяжко вздохнув и пожав плечами ответил он. – Если им понадобилась Адель Аквитанская, то они могут залезть в любой подвал в черте города и там расчертить свои Пентаграммы.

   – ... Но если это действительно тот ритуал, описание которого нам коллеги прислали. – тут же поправился он, кивнув на открытую папку, лежащую на столе.

   – Если?

   – Если! Не исключаю, что возможны и другие варианты.

   – Какие? – коротко спросила Людмила, подходя к столу после приглашающего жеста Великого ЭксВампира.

   – Большевики в семнадцатом, очень многим сильным мира сего, отдавили любимые мозоли. И, как вы любите выражаться «наплевали в суп», так лихо и успешно договорившись с Русью Магической.

   – Подозреваешь мотив банальной зависти? – спросила Зверва, разворачивая свой комплект брони.

   – Зависть и месть. Банально. И типично.... -вздохнул Саблезубый -Кстати бронька самоподгоняющаяся.

   – Удобно.

   – А то! Лучшие мастера делали. Жаль, что пока штамповать такое не научились.

   – Научатся. – буркнула Людмила напяливая поверх своего свитера сверкающую кольчужку. – Но ты не ответил насчёт вариантов.

   – Насчёт вариантов – первая десятка ритуалов. Сама знаешь каких. – ухмыльнулся Саблезубый показав свои выдающиеся клыки. – А что конкретно, узнаем, когда поймаем.