Текст книги "Хулиганы города Китежа (СИ)"

Автор книги: Александр Богатырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 39 страниц)

   – Вот теперь вижу, что рыжий и здоровый. – с улыбкой сказала Зверева Василию и обратилась к бабушке как главной.

   – А он у вас блюдёт договор. Молчал до последнего.

   – Да. Он у нас хороший. Дисциплинированный. – с гордостью похвасталась бабушка.

   – Только боится меня почём зря. – попеняла Людмила.

   – А кто вас Лис знает! Все вы разные. – буркнул Василий из-за ног папы по прежнему изображая из себя надутый волосатый шарик.

   – Это у него родовое. – хмыкнула бабушка.

   И тут, несмотря на скверную ситуацию, Колю, что называется, дёрнуло за язык.

   – Извините... А вы случаем, не мама Иры Зверевой? Что в нашей первой школе учится?

   Людмила оторвалась от заполнения протокола и бросила заинтересованный взгляд на Колю.

   – Да. – коротко ответила она.

   И тут всех присутствующих прорвало. Особенно восторгалась бабушка.

   – Если бы сразу догадались, что вы мама Иры. Думали, что однофамилица... мы даже не знали, что вас в наш город перевели!

   И далее, и далее, и далее....

   С точки зрения Коли все восторги родителей выглядели несколько наигранно.

   «Они что так решили умаслить инспектора и тем самым меня отмазать? – подумал он. – А ведь тётенька суровая. По тем ещё рассказам и легендам, Белая Лиса(если, конечно, это она) должна была выглядеть и вести себя как Снежная Королева!»

   «А ведь похоже так и есть. – приглядевшись сделал он вывод. – Не повезло... Ну... если Ира за меня не попросила тогда хана мне!».

   Коля ещё раз посмотрел на лицо инспектора. Та с вежливым спокойствием принимала поток славословия в свой адрес.

   «Остаётся только надеяться. – решил он переключившись на фатализм. – Или родители отмажут – а желание у них есть, – или всё-таки тётенька сжалится».

   Но уже скоро он ощутил, как говорится всем организмом, что тётенька, что-то не очень склонна к жалости.

   Допрос проходил довольно жёстко. И это был именно допрос. Инспектор Коле очень чётко дала понять что докопается до сути. Вероятно её не зря назвали Белой Лисой. А от того холода, что веял от её голоса, так и тянуло её назвать не просто Белой, а Полярной.

   Мимолётно бросил взгляд на Ваську.

   Он по-прежнему находился за ногами папы, но уже сидел обернувшись пушистым хвостом. Шерсть дыбом уже не стояла, но морда у него была печальная. Видно прочитал происходящее по умам присутствующих и тоже впал в пессимизм.

   Хорошо ещё тётенька не требовала смотреть ей в глаза, когда отвечаешь. Был хоть и небольшой шанс, но отмазать от участия Андрюху. А чтобы отмазать, надо о нём вообще ничего не говорить. Пока не спросят. А эта Лиса определённо чувствовала, что Коля что-то от неё скрывает, какое-то обстоятельство, которое для него важно.

   Стало по настоящему страшно. И этот лютый холод, что веял от инспектора и боязнь, что что-то ему будет серьёзное... Ведь просто так родители бы не боялись. А Коля чувствовал, что они именно боятся! И страх передавался ему.

   И этот страх, заставил быстро и нестандартно мыслить.

   Он из рассказов папы знал этот эффект, когда при сильном стрессе многие начинают, наконец, думать. Причём думать хорошо и быстро.

   "Если она – мама Иры, то ей наверняка не понравится, если я выдам Иру. Что она колдовала. Но то, что Ира колдовала – она уже наверняка знает. Ведь Ира сама, ещё тогда, у подъезда, сказала что признается. Что мама всё равно будет разбираться и узнает. «Мама не поверит, что я не колдовала если от меня уже разит „серой“» – сказала она.

   Возник соблазн, «посопротивляться» и сдать. Ведь это и так известно!

   Но тут же уколола совесть. Чем бы это деяние не являлось, но по сути, в глазах окружающих, в глазах родителей и матери Ирины такая «сдача» будет выглядеть как предательство. Несмотря на то, что сама Ира так и предлагала сделать чтобы выгородить Андрюху и про него никто не узнал.

   Поэтому Коля просто упёрся и стал твердить то, что уже сказал, пропуская молчанием те вопросы, которые были по его мнению, опасны. Он уже смирился, что конкретно его накажут и сурово накажут. Тем более, что родители сохраняли молчание.

   Мимолётно на лице инспектора Коля заметил мелькнувшее и тут же пропавшее выражение удивления.

   Но вдруг допрос резко вильнул в сторону.

   – Имел ли ты когда-нибудь дело с магическими предметами высокого уровня? – спросила Лиса. И выглядела она сейчас именно как Лиса из мультика, пытающаяся на чём-то провести спрашиваемого, так как что-то серьёзно заподозрила.

   – А... а это что?! – промямлил Коля искренне удивившись вопросу. Но на помощь ему пришла бабушка.

   – Ничего кроме метлы, что на веранде стоит, и то только в роли носильщика. – сказала она чуть посмеиваясь. – Мы с пониманием. И ничего серьёзного ему даже не показывали. А метла – она никак не предмет с наложением ворожбы высокого уровня.

   Но Людмила этим ответом не удовлетворилась и перечислила какие-то полудрагоценные или вообще драгоценные вещички, которые Коля даже близко не видел. Называя каждый предмет, подробно описывая, она внимательно вглядывалась в его лицо. Наверняка также как и мама умела определять когда отвечающий врёт – это она зря так старалась.

   – Не-а! – Уверенно ответил он на всё. Но инспектор почему-то с недоверием на него покосилась.

   Последовала ещё большая череда вопросов, которые крутились вокруг неких «Артефактов Силы». Но тут в допрос вмешались, к неудовольствию инспектора, родители и допрос одного виновника, тут же перерос в спор всех со всеми. Впрочем Коля в этой дискуссии участвовал мало, так как во-первых ничего не понимал из того, что говорится, во-вторых ему раз за разом приходилось повторять одно и то же: «Не видел я таких!».

   Под конец он был в полной растерянности.

   Родители и инспектор о чём-то жарко спорят. О нём – почти забыли.

   Васька – вообще расслабился отошёл к стеночке и там улёгся сложив лапы. Вот кому-кому, а ему вся перепалка доставляла удовольствие.

   Наконец всё начало проясняться.

   – Так в чём всё-таки вы пытаетесь обвинить моего сына?! – вспылил отец, вконец запутавшись и в вопросах инспектора и в ответах.

   Зверева вскинула бровь. Отложила в сторону ручку и нахмурившись выдала.

   – Днём я побывала в больнице. С инспекцией. Посещала того самого, пострадавшего хулигана – Фёдора Шпинёва. Он, как и многие такие же хулиганы, постарался ничего не сказать. Но я-то видела, какие на нём отметины от Силы! По-началу подумала, что это кто-то взрослый его так приложил. С перепугу ли, или ещё как – не важно. Бывает. А теперь... Когда я знаю от кого он получил те отметины...

   На несколько секунд в комнате воцарилось молчание.

   -...Внешне на нём только синяки в пол спины. Но След!.. Вам бы стоило внимательней следить за своим ребёнком. Сила воздействия почти в четыре раза превосходит среднюю среди ведьмаков его возраста. Я подчёркиваю: в четыре раза! Почему я и решила, что тут кто-то из взрослых приложил свою длань. А оказывается это был подросток. Удивительно что он до сих пор не спалил сам себя. Сегодня, с Перуновыми Огнями – серьёзный звоночек.

   Снова тягостное молчание, но на этот раз было прервано бабушкой.

   – Какие ещё травмы получил хулиган? Который Фёдор Шпинёв.

   Вопрос тот ещё. Видно действительно бабушка всерьёз готовилась к чему-то более серьёзному чем простая «административная мера пресечения колдовства» по отношению к внуку.

   Но ответ был неожиданным.

   – Лёгкое сотрясение мозга. И это не удивительно, в виду того как его приложило к дереву. Но сейчас не о нём речь. Речь о Коле. Я ведь не зря пришла к вам именно сегодня и на ночь глядя. Пусть уж лучше я составлю правильный протокол, так как уже сталкивалась с подобными случаями. И знаю как оно реально бывает. А не прочие, кто будет лепить вам неведомо что. Встречала и таких дуболомов. Хорошо, что у вашего внука имеются обстоятельства облегчающие вину – нападение группы хулиганов на два года старше него. Все показания свидетелей, которых я успела обойти, на этом сходятся. Вплоть до деталей.

   «Вот это поворот! – не выдержал и изумлённо вытаращился на инспектора Коля. – Выходит, Ира всё-таки попросила за меня? И её мама пришла не для того, чтобы наказывать, а что бы спасать? Впрочем... если наказания не будет... Да даже думать не стоит! Будет! Но не такое суровое, как предполагалось... А... какое предполагалось?!»

   Пока Коля в обалдении мусолил эти нехитрые мысли, родители сами пришли в себя и перешли на чисто деловой лад предварительно рассыпавшись в благодарностях.

   – Так что нашему обалдую предполагается в наказание? – спросила бабушка кивнув на внука. Внук, сообразив, что наконец-то реально решается его судьба, поспешил испугаться.

   – На учёт он будет поставлен в любом случае. Даже если судебный отдел Комиссии Ка его оправдает. Всё-таки он очень сильно колдовал. – ответила Людмила. – Но на чём я буду безусловно настаивать, так это на применении ограничителей. Полных.

   – Ему?!! – изумилась мама. – Зачем?!

   – Подожди... – попробовала остановить её бабушка, но мама не унималась.

   – На него уже напали! Взрослые хулиганы!

   То, что Федькины дружки были «взрослыми», мама конечно, загнула.

   – У нас в городе бандитизм! Недавно пришёл с синяком на пол лица! В грязи вываляли всего. С ног до головы!

   Мама хотела продолжить дальше, но была мягко остановлена Зверевой.

   – Шпинёв из той же школы, что и ваш сын. – и после секундной паузы добавила. – И моя дочь тоже там же учится. Так что нам стоит с этим разбираться вместе. Предлагаю завтра же идти в школу. Плюс, с моей стороны, обещаю, что там же будет и инспекция по делам несовершеннолетних. Дело и впрямь из ряда вон выходящее.

   Бабушка с укоризной посмотрела на папу, но мама этих взглядов не заметила.

   – Ну а если ему мстить будут?! Вдруг не о всех мы знаем?!

   – Да, мы не все обстоятельства знаем. И, возможно, что мы дуем на холодную воду, но считаю, что надо перестраховаться.

   – Перестраховаться?! За счёт Коли?! Чтобы кому-то было удобнее его избивать?! – ехидно заметила бабушка.

   – Синяки и ссадины вы сами легко у него сведёте. Но... что будет, если он примет проклятие... пусть не третьего уровня, так второго!... Что вы будете делать?!!... Да, пусть второго вам по силам... снять... – поправилась она, вероятно вспомнив, что перед ней одна из сильнейших ведьм Китежа. – С трудом, большой ценой, снимете. А если третьего?! Что тогда?!!

   – Ну... не всё же так... – потерялась бабушка от напора Людмилы. – Да и как это возможно, чтобы аж третьего?

   – А я видела... Уж поверьте. Третий уровень. Триггер-эффект со второго уровня на третий. И как снять его до сих пор никто не знает.

   – Заблокировали, но не сняли. – как утверждение бросила бабушка.

   – Именно! – сверкнула Зверева глазами на бабушку.

  – 7 апреля. Среда. Комиссия по делам несовершеннолетних... колдунов

  

  – Глава сорок шестая,

   Где раскрывается важная тайна.

   Коля шёл в школу и чувствовал себя арестантом под конвоем. Хоть и «конвоировал» его папа, вызвавшийся с утра пораньше, как он выразился, «прогуляться до страшного-страшного и опасного учебного заведения», но наручи, скрытые под повязками на запястьях, добавляли ещё и ощущение наручников.

   Та собственно, чем они являлись эти наручи?! Как раз наручниками на Колиной Силе. Той, к которой он с таким восторгом совсем недавно «прислонился», с которой он НАКОНЕЦ-ТО почувствовал хоть какую-то, но безопасность. И да: ощутил всем организмом реальную возможность поквитаться за многолетние издевательства над «слабаком» и «заучкой».

   Соблазн был. И очень великий. Слишком уж долго и помногу шпана школы измывалась над учеником, вся вина которого была в том, что умнее многих и слабее некоторых.

   Коле было обидно. Донельзя обидно за наказание.

   Да, он понимал, что за такое серьёзное нарушение запрета оно должно было быть. Но вот так – взять и лишить его единственной, на этот момент, надежды отбиться от любителей возвысить самооценку за счёт слабого...

   А тут ещё и отца в сопровождение приставили. Тому и так видно, что обязанность неприятна. Да, охранять сына от хулиганов. Но он понимал, что такой «конвой» опускает Колю в глазах одноклассников на самое дно престижа.

   Вчера инспектор – мама Иры – и родители как-то очень быстро сговорились. Что-то слишком уж сильное впечатление произвела неожиданная реплика насчёт некоего неснимаемого проклятия.

   Проняло всех.

   Жаль Коля ничего не понял. Сразу спросить как-то постеснялся, а после, когда и инспектор, и родители перешли к деловому обсуждению, было уже поздно. Да и смотрели они на него как на предмет обсуждения, но никак не личность, имеющую собственное мнение.

   А обсуждалось ими что нужно предпринять, «так как обстановка в школе сложилась совсем нетерпимая». По Коле – так давно пора там наводить порядок, а то сволота из двоечников совсем распоясалась. Ведь если бы не вчерашнее нападение Шпинделя, то и самого «инцындента» с грубым нарушением закона колдунов не было бы. Но... как говорится, лучше поздно, чем никогда.

   Родители договорились назавтра же, после обеда, устроить родительское собрание с участием Детской Комнаты Милиции, представителя КГБ(«Подразделение К» – наверное это будет сама мама Иры), а пока в школу и из школы «провинившихся» будет сопровождать кто-то из родителей. Конкретно первым, это будет папа Коли. А после него – бабушка.

   Вот так, Коля – чуть впереди, папа – чуть позади, они и вышли на детскую площадку где всегда собирались перед походом в школу.

   Хитрый Андейка подошёл с подветренной стороны. Так, чтобы Колин папаня не заметил даже случайно, что от него тоже несёт озоном. Да и на всякий случай даже близко не стал подходить. А просто кинул как ни в чём ни бывало «догоняй», умотал быстрым шагом в сторону школы. Благо ещё и ветер дул в ту же сторону.

   – Что-то твой друг слишком деликатный! – с неудовольствием заметил папа. Но тут Коле стала ясна причина, почему Андрей попросту сбежал. Со стороны дома номер восемь подходили Ира с её мамой. Хитрый друг помнит кем работает мама Иры, а раз так, то по здравому размышлению, постарался даже на глаза ей не попадаться. Чтобы не вызвать к себе нежелательных вопросов. Особенно по вчерашнему.

   У Иры вид был обиженный. К тому же мама её крепко держала за руку. И даже на простое приветствие она с трудом промычала что-то типа «привет» и бросила многозначительный взгляд на свою мать. Снизу вверх. Типа: «вот такие обстоятельства» и «помалкивай».

   Так и дошли до школы в молчании.

   Лишь когда уже зашли в класс и сели на свои места, а родители остались в коридоре Ира тихо сказала.

   – Мама очень сильно испугалась. И сегодня очень злая.

   Коля с изумлением и страхом вытаращился на Иру.

   – Вы там что-то такое сказали ей. Я не поняла. Она теперь переживает. И... мне на руки...

   Она осторожно оттянула рукав своего свитера. Там, на запястье красовалась повязка. Явно скрывающая такое же украшение, что и у Коли.

   – Говорит, что если я и дальше так буду колдовать, то снова заболею. – ещё более мрачно добавила Ира.

   – Переживём! – стиснув зубы процедил Коля. – На меня тоже дома окрысились.

   Мрачные мины у соседей не заметить Маша и Юля не могли. А особо зоркая Юля заметила даже повязки на запястьях Коли.

   – Ого! С кем на этот раз бои вёл? – спросила она. – Что тебя такими украшениями наградили.

   Но в ответ получил обоюдное мрачное молчание.

   – Не переживайте. Дело житейское. На нас тоже вешали. – как-то легкомысленно добавила Маша. – Эт чтобы мы берега не путали и не борзели слишком. Как надели, так и снимут.

   Коля лишь со слабой надеждой, вопросительно на неё посмотрел.

   – Воспитательная мера. – добавила Юля и тут же снова спросила.

   – Так кого вы там приложили, что вас так обоих...

   Садясь за парту, Ира согнула руки в локтях и рукав свитера слегка натянулся, обнажая краешек повязки. Да. Юля зоркая!

   – От Шпинделя отбивались.

   – И как? Успешно? – скептически спросила Маша.

   – Пополам! – вдруг зло ответила Ира не оборачиваясь.

   – Это как?! – не отстала любопытная Юля.

   – Отбились. Но вот... родители узнали и навесили. – Коля слегка оттянул рукав показывая повязку.

   – От Шпинделя отбились?! – удивилась Юля.

   – И его друганов. Их там пятеро было. Думал забьют до смерти. Потому и кинулся во все тяжкие.

   – А то-то я думаю: «С чего это в школе так тихо с утра?». – заметила Маша. – Так это оказывается Шпинёва с дружками нет!

   – И чем вы их так? – ещё больше загорелась любопытством Юля.

   – Кулаками! – процедил Коля.

   – И она тоже? – почти насмешливо спросила Маша.

   – Тоже.

   – Научите?! – с энтузиазмом спросила Юля, от чего Маша на неё с непониманием покосилась.

   – Смотрите чаще индийское кино. Внимательно. – с серьёзной миной и чванливо задрав нос, заявила Ира. – И сами научитесь как руками и ногами махать.

   Маша и Юля переглянулись. Сказано было это так серьёзно, что они потерялись.

   – Так ты что, собиралась с Димоевой вот так... без... нашего... ногами-руками? – растерянно спросила Юля.

   – А как ещё, если нельзя «с нашим»?! – вдруг с апломбом заявила Ира.

   Маша и Юля снова переглянулись, и видно, догадавшись, что Ира над ними просто издевается, в дальнейшие расспросы решили не вдаваться.

   Впрочем на перемене они обе были введены в сильное смущение тем, что донесли сплетницы из других классов: Шпинёв попал в больницу после того, как кто-то его самого и его дружков люто отдубасил. Они уже совершенно иными глазами посмотрели на всё ещё мрачную Иру, молча слушающую сплетни и тщательно прятавшую повязки на запястьях.

   Коле с повязками было проще.

   Как только парни заметили у него повязки на руках, так тут же сделали вывод.

   – Чё, Змий, перекачался? Подорвал связки?

   Коля аж споткнулся на ровном месте. Но быстро сообразил, что это просто шикарная отмазка.

   – Ага! – с деланной печалью выговорил он и уже не таясь продемонстрировал окружающим повязки на обоих руках.

   – Чё, готовишься к новому пришествию Новосилина? После поноса. – спросил его Борис Хохлов хлопая по плечу. Окружающие с готовностью хихикнули. – Пр-раильна! Так и надо! Он придёт, а ты его в нюхальник хр-рясть! И всё нормально! Это по-пацански!

   Видно вопрос был риторический потому что никто дожидаться ответа не стал, а просто начали хлопать обалдевшего Колю по плечу. Хохлов, Чуев... Даже староста, Миша Островцев по дружески пихнул Змиева кулаком в плечо и выдал: «Так держать, Змий!».

   – Но ты всё равно, осторожно! – выдал дружеский совет Хохлов. – Постарайся не рвать больше. А то, как говорит мой тренер «излишний энтузазизм до добра не доводит!».

   – Энтузиазм? – на автомате поправил его Коля.

   – Ну... это... оно самое! – отозвался Борис.

   Но тут на дальних подступах показался Андрей и Коля поспешил к нему.

   – Ну как? – в лоб спросил его Андрей отходя от всех прочих подальше и понижая голос.

   – Чё как?! – тяжко вздохнул Коля. – Пришла вечером, (ты не поверишь!) маман Ирки. Оказалось точно – она там инспектор. В этом... как его... «Подразделении К». Ну... по делам несовершеннолетних как-бы...

   – Нифигас-себе! А я то думаю – откуда у неё такая осведомлённость?

   – Ну она же сама говорила, что мама у неё в КГБ работает.

   – Ну... да. Тока не говорила, что инспектором по делам несовершеннолетних.

   – Вот она и... Короче, как и говорила Ирка... Она была права, что-бы мы тебя как-бы забыли. Вчера. Что ты тоже типа-колдун.

   – И чё?! – настороженно переспросил Андрей.

   – А то, что на нас обоих «ограничители» навесили. Браслетики такие, которые колдовать не позволяют.

   И Коля показал повязки на руках.

   – Сур-рово однако! – с непонятной интонацией сказал Андрей. Не было ясно – то ли испугался, то ли не поверил. Скорее всего сам ещё не решил как к этому относиться.

   – Так что... если чё – ты для нас главный колдунский защититель.

   – Выходит, твоя Ирка была права. – брякнул Андрей, но Коля на него лишь хмуро покосился. Видно не до разборок было.

   Вместо этого Коля быстро и кратко пересказал то, что было у них дома вчера. Андрей впечатлился.

   – ...Так что сегодня ближе к вечеру или вечером в школе будут крутые разборки родителей с учителями и директором. Типа – собрания родителей. Будут решать как сделать так, чтобы такой фигни как шпиндельская банда в нашей школе не было. – закончил Коля.

   – Думаешь их уберут? – с надеждой спросил Андрей имея в виду Федьку Шпинёва с дружками.

   – Не думаю. – отрицательно помотал головой Коля.

   – Я тоже... Но как нам от этих хмырей отбиваться?!

   И тут Коле пришла в голову мысль, что ранее только вертелась где-то на задворках сознания. Как нечто из смутных догадок, превращающееся в уверенность.

   – Слушай! Я кажется, понял, почему у нас тогда со стрелой получилось! – внезапно поменял тему Коля. Причём сказал последнее с энтузиазмом.

   – А это к чему? – нахмурился Андрей.

   – Если отбиваться придётся – то мне и Ирке – только кулаками. А тебе придётся всей мощью.

   – Дык у меня её... хрен да нихрена! – возразил Андрей обескураженно. – Это мы вместе можем запулить того же Федьку почти на Луну.

   – А почему так вчера получилось, разве не дошло?

   – Не-а! – с разгорающимся интересом ответил Андрей.

   – На стрелу действительно надо было накладывать «найди врага»! И злости побольше. – Выдал Коля. – Только после этого она полетела прямо и далеко.

   – Но нашла шар-зонд метеорологов.

   – То-то и оно! Видно что-то в этой магии такое есть, что даже метеошары принимает за врага. Но главное в этих колдунствах – вкладывать побольше желания.

   У Андрея на секунду вытянулось лицо.

   – Э... Понял!!! – с хищным выражением лица воскликнул он.

   Видно и ему что-то такое в голову приходило, а Коля лишь подтвердил догадки.

   ******

   На четвёртом уроке привычное течение дня было грубо сломано. Вдруг в самом начале, в класс, даже не постучавшись влетела взмыленная завуч. Обвела ошалелым взглядом класс, и даже не сказав ничего замершей с открытым ртом и прервавшейся на полуслове училке рявкнула: Змиев и Зверева!

   Коля с Ирой переглянулись и молча поднялись из-за парты.

   – Немедленно к директору!

   И только после этого кивок училке:

   – Извините, Зинаида Петровна! Я их у вас забираю. До конца урока.

   Класс, учуяв, что творится что-то экстраординарное, округлившимися глазами, с изумлением, проводил пару своих соучеников до выхода. До сего дня никто не мог себе и представить, что тихоню Колю вот так будут выдёргивать посреди урока к директору. Ведь так поступали только с очень сильно проштрафившимися хулиганами.

   Его соседку Иру – тут всё понятно – тёмная лошадка. Почти никто о ней пока ничего конкретного не знает. А раз так, то и привыкнуть к чему-то определённому не успели.

   Но двое за четвёртой партой, – Юля и Маша, – глядели на них со страхом.

   – Всё! Кончилась белая мышка! – обречённо прошептала Маша. – И кто кого утопил? Если нас за мелочь так шпыняли... То что они такого сотворили, если за ними аж в школу пришли?!

   – Думаешь за ними пришли? Невыразимцы? – тихо спросила Юля.

   – А кто же ещё? Стала бы наша завучка бегать с выпученными глазами если б просто милиция припёрлась?!

   Вопрос был риторический.

   Тем временем в коридоре...

   – Чё-та рано они забегали! – прошептал Коля Ире. – Ты говорила что к вечеру.

   – Кто-то важный приехал. Мама про какое-то расследование говорила.

   – Шевелитесь! И нечего там!.. Я вам попереговариваюсь! – рявкнула завуч по воспитательной работе от чего ученики вздрогнули и ощутимо прибавили ходу.

   Но тут Коля обострившимся слухом уловил чьи-то голоса на лестничном марше между первым и вторым этажами. Говорили скороговоркой, но тихо. Явно, не для чужих ушей. Но...Колю что, зря бабушка этому учила? «Слушать ветер»...

   Говорили двое. Первый голос, злой, принадлежал мужчине. Вторая, видно молодая стажёр-лейтенант. Которых чаще всего на Детскую Комнату Милиции и ставили.

   – Ну ты... Тебя спасает то, что ты пока новичок. И нихрена не знаешь. «Вот то белобрысое недоразумение», как ты её назвала... Не вздумай где-нибудь брякнуть! Потому что «оно» из КаГеБе и из секретного подразделения! В немалых чинах. И «оно» ещё вдобавок очень злое «это КаГеБе». Потому, что здесь её дочка учится. И дочка – одна из жертв. Так что если «белобрысая» вздумает нам устроить неприятности, то эти неприятности не только будут, но и очень большие.

   – Но что она здесь, тогда забыла?! Чего она командует если просто родитель?! – испуганно возразила лейтенантша. – Это наше дело! А она...

   – ...Потому, что при том подразделении есть подобное нашему – по детям. – перебил её собеседник. – Не знала? Теперь знаешь! И она, если я не ошибаюсь в их иерархии, там почти зам начальника подразделения. Так что не вздумай ей показывать гонор! Хоть и в гражданке но, она сейчас главная. Потому... Работаем!

   На лестнице забухали сапоги и зацокали каблуки.

   Пока завуч с учениками шли, представители милиции как раз поднялись на этаж и целеустремлённо зашагали в сторону кабинета директора.

   – Слышал? – шепнула Ира.

   Коля просто молча кивнул, чтобы лишний раз не провоцировать завучку. Так тихо говорить как Ира, он ещё не умел.

   – Живём! Это мама пришла за нас биться. А не кто-то нас...

   – Скажешь ей? – не удержался Коля и с ехидной улыбочкой кивнул в сторону ушедших вперёд милиционеров.

   – А то! – озорно подтвердила Ира. – «Недоразумение», да? На маму?!

   И Ира погрозила спинам милиции своим худеньким кулачком.

   Завучка, сзади рыкнула на них для порядку, таки услышав новые перешёптывания. Но уже пришли. Но не к кабинету директора. А к учительской.

  – Глава сорок седьмая,

   Спектакль Белой Лисы.

   Завуч загнала учеников в учительскую, примерно также как загоняет курей в курятник местная хозяйка – открыла дверь и разве что не шлепками отправила обоих внутрь. Коле это сильно не понравилось. Но как вошли тут же огляделся.

   В учительской не было вездесущего запаха мастики, так как это помещение одно из немногих в школе, где паркет был покрыт лаком. Размером оно было со стандартный класс, только у стен стояли два дивана а посреди сдвинутые сейчас вместе столы, за которыми сидела представительная компания. Впрочем, кое-кто ещё не успел усесться – вошедших перед ними представителей милиции, цокая высокими каблуками как коза копытами, виляя своим обширным задом, усаживала на почётные места самолично директриса школы – Муза Григорьевна Дубовая.

   Директрисе уже давно было за пятьдесят. Но она продолжала молодиться, применяя тонны косметики, которой её снабжал всё тот же Шпинёв-старший. И ярко-рыжий, возвышающийся башней над головой, импортный парик – тоже был подарком от него.

   Вообще для Коли директриса школы представляла отдельный объект для ненависти. Он хорошо помнил, очень неприятную историю, когда пришедших к ней жаловаться на Шпинделя знакомых Колиных младшеклассников, она уже через полчаса «сдала» в беседе самому Шпинделю. Назвав обоих бедолаг пофамильно. Причём вся её «профилактическая беседа» свелась всего-то к повторяемой через предложение фразе «ну ты же понимаешь, что так нельзя!».

   Вполне естественно, что уже через двадцать минут после такой «профилактики» и «наказания», озверевший Федька выловил жалобщиков и жестоко избил. Да, те младшеклассники, поступили «не по-пацански», так грубо «заложив» Федьку директору. Но у тех просто не оставалось никакого выхода так как Шпиндель их регулярно грабил, а родители дрожали перед «всесильным начальником» – его папой.

   Впрочем и сейчас, только-только усадив с угодливой улыбочкой прибывших милиционеров, директриса, стрельнув «строгим» взглядом на прибывших учеников, отправилась на своё «председательское» место за столом.

   Коля наконец обвёл взглядом сидящих перед ним взрослых.

   Посередине восседала директриса. Справа от неё – двое из милиции. Слева – неизвестный дядечка лет сорока, в серой тройке, с непроницаемым лицом закоренелого бюрократа, как такой типаж любил обзывать папа. Рядом с ним села зам директора по воспитательной работе, и по совместительству парторг школы. И с другой стороны от директора – группа незнакомых людей непонятной ведомственной принадлежности. Впрочем на двоих были депутатские значки.

   Отдельно на диване, не за столом, сидели родители из Родительского Комитета. С ними же, Коля заметил и папу.

   Папа строго посмотрел на сына и кивнул в сторону стола, занятого, как теперь ясно, комиссией.

   «Делать так, как она скажет!» – услышал Коля «тихую речь» отца.

   «Кто?» – мимолётно удивился Коля, но тут же вдруг обнаружил сидящую с края, с торца составленных столов, маму Иры.

   «Она что, до этого времени поставила отвод глаз? Зачем?!!» удивился он ещё больше.

   Видно «думал» он слишком громко, так как Ирина мама сдержанно ухмыльнулась и, взглядом показав на сидящих представителей детской комнаты милиции, сама в ответ просигналила.

   «Пока я прямо не спрошу фамилию или имя вашего обидчика, никаких фамилий и имён не называть!».

   У Коли отпала челюсть. Растерялся. Но тут же получил резкий толчок в бок от Иры. Та грозно, как только могла глянула на Колю:

   «Делай как сказано!».

   Коля рефлекторно кивнул Ире и посмотрел на комиссию.

   Милиционерша только-только заметила «белобрысое недоразумение» и вздрогнула.

   «Ну точно отвод глаз ставился! – резко успокоившись уверился Коля. – А по сравнению с мамой Иры, эта тётенька действительно проигрышно смотрится».

   Как бы ни стройнила форма, но лейтенантша выглядела как раздобревшая лошадь рядом с поджарой, стройной... Лисой! Даже небольшой рост Людмилы Зверевой, в сочетании со строгим деловым женским костюмом делавшим её похожей на школьницу, почему-то это «лисье» впечатление подчёркивал.

   «Действительно... может поэтому маму Иры назвали Белой Лисой?» – подумал Коля.

   «Поэтому!» – раздалось ворчание на «тихой речи» справа.

   «Я что, так громко думаю?!» – спросил он у Иры.

   «Ещё как! Тебя что, не учили управлять тихой речью?» – ответила Ира.

   «Учили но мало».

   «Соберитесь! – последовала команда от мамы Иры. – И ничего не бойтесь! Вы – правы! Но это ещё надо доказать».

   «Так тут что... представление, а не комиссия намечается?!» – Изумился Коля, до которого наконец дошёл главный посыл.

   Видно все давно были друг другу представлены, так как милиция лишь молча кивнула в обе стороны и достав свои папки приготовилась слушать что за дело тут будет разбираться. Впрочем, по их же репликам в коридоре, ясно что о вчерашнем избиении Шпинделя и его банды.