Текст книги "Хулиганы города Китежа (СИ)"

Автор книги: Александр Богатырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 36 (всего у книги 39 страниц)

   Сколько его помнила Ярослава, он всё был таким же долговязым и худым. А от времён только наряды менялись. От кафтанов-камзолов в далёком прошлом, и до, как сейчас, серо-серебристой деловой тройки.

   Вспомнив, что он всегда встречи начинал с дружеской пикировки, Ярослава Владиславовна решила и здесь не отходить от традиции.

   – Та-ак! И чему плохому ты, Старый, мою дочку учишь? – подбоченившись грозно бросила она.

   Хорошо она выдрессировала дочку. Дочка даже не вздрогнула. Лишь глаза скосила и губы поджала, продолжая что-то ворожить над пускающим пар перегонным кубом. Причём, как уже издали было видно, изрядно переделанным.

   – О! – выпрямился во весь свой немаленький рост патриарх, оскаливаясь в ехидной ухмылке. – Весьма и очень страшному колдунству учу! Чуешь, как пахнет сие варево?

   – Вкусно. – Согласилась Ярослава Владиславовна постепенно также расплываясь в улыбке.

   – Вот! – поднял он в восклицании свой тощий и длинный указательный палец и кому-то погрозил в пространство. – Не «вкусно», а «супервкусно»!

   – Дай я тебя обниму, Старый, – полезла обниматься главведьма. – Как давно я тебя не видела. Лет десять, поди!

   – Больше! – Раскрыв объятия выговорил Предок. – Но я всегда возвращаюсь!

   – Эх! Кабы все как ты. – вздохнув, с печалью сказала Ярослава Владиславовна. – Многие норовят уйти и не вернуться. Совсем.

   – То у них на роду так написано. – обняв пра-пра...внучку, также печально ответил Патриарх. – Не многие выносят тяжесть бытия. Даже если «Хайда» изгонят.

   – Но не «Хайдом» единым жив человек! – скорчив мудрую мину важно изрёк Старый. – Ищщо и антирес надо иметь! Вечный. Для жизни вечной.

   И, кстати сказать, сию истину Кощей, а это был лично он, в своей неповторимой светлой и вечной ипостаси, повторял часто и на разные лады.

   – Так всё-таки, что печёте? – снова полюбопытствовала Ярослава Владиславовна.

   – Кофе, дорогая, кофе!

   – Кофе?! – удивилась главведьма.

   – Представь себе, у нас Рассеюшке никто не умеет его варить! Даже на Востоке, сие искусство доступно лишь немногим.

   – А пошто так? – от удивления перейдя на помесь старославянского и новорусского спросила Ярослава.

   – Так потому, что не каждому дано свою собственную магию, свою радость в напитке запечатывать!

   – Ах вот оно что-о! – протянула главведьма Китежа, совершенно другими глазами посмотрев на напиток, сливающийся в здоровенную кружку, из аппарата, собранного совсем, видно, недавно.

   – Вот! – наконец разогнулась Элеонора и вид у неё был такой, как у кота Василия, когда он иногда приволакивал к порогу дома очередной выводок задушенных крыс. Довольством исполненного долга она так и лучилась.

   – О-от! Я ж говорил, что получится! – похвалил Предок. – Давай ещё одну кружку. Вкушать будем!

   Элеонора повела бровью, новая кружка вылетела из раскрывшегося настенного шкафчика и тихо приземлилась на стол рядом с пускающим ароматный пар аппаратом. Стулья поближе к столу уже каждый сам по себе притягивал-призывал. И также не заморачиваясь куда-то отходить.

   Несколько минут прошло в молчании. Каждый дегустировал получившийся напиток. Но, всё хорошее имеет нехорошее свойство заканчиваться.

   – Век живи, век учись! – оценив высочайшие качества продукта и с сожалением глядя на донышко изрекла Ярослава Владиславовна. От тебя, Предок, всегда так: то что-то отчебучишь магическое, что никто понять не может, то вот так... Что притащишь наисследованное.

   – Хе-хе! А ведь хорошо получилось!

   – А то ж! – с восторгом подтвердила Элеонора пытаясь нацедить добавки.

   – И как это? – тут же перешла на деловой тон Ярослава.

   – Просто! – вальяжно махнул рукой Кощей. – заряжаешь радостью собственную ману и накачиваешь в напиток.

   – Так просто? – скептически прищурилась Ярослава.

   – Ну... – замялся Старый, – ещё надо чуть-чуть поворожить со вкусом. Тут уже главное... равновесие.

   – И это – самое главное. – припечатала Ярослава Владиславовна.

   – Ну? – хмыкнул Кощей, увидев что Элеонора аж сгорает от любопытства. – Что спросить хотела.

   – Ну... этот... – поборов стеснение выговорила Эля. – Вы говорили что-то насчёт «Хайда». Это случаем не как у Стивенсона в его...

   – Ага! «Странной истории доктора Джекила и мистера Хайда»! Молодец! Изучаешь наследие предков! – похвалил Кощей и тут же дополнил. – Это я ему сюжет подбросил. На основании своих изысканий.

   – А «Хайд»...

   – Я его на опыты сдал в НИИЧАВО. – как от чего-то малосущественного отмахнулся Кощей. – всё одно ему там и интересно, и никому вреда не чинит.

   – Ото я и думала, почему вас двое... – обескураженно вымолвила Эля.

   – Думала братец мой, непутёвый. – хохотнул патриарх. – Можно сказать и так, что братец единокровный. Только я в него сложил всё плохое, что у меня было. Надоедал сильно. Ведь как и я, исследователь же. Только тянуло его на исследования... гм! Страшноватенькие!

   Каждый представил какие это такие «страшноватенькие» если они даже в устах Самого Кощея таковы. Видать жуть несусветная, кровь леденящая.

   – А на что вы намекали, Старший, когда о долгой жизни поминали? – не унималась Эля.

   – Да тут всё просто! – не выдержала Ярослава Владиславовна и вмешалась в разговоры. Она знала что если Патриарх заведётся, то часа на два лекцию уж точно выдаст. – Я тебе постоянно говорю-повторяю: чтобы вечно жить, надо постоянный, нескончаемый интерес иметь. А его имеют только учёный люд. Бо познание мира – бесконечно.

   – Но Ратенфенгеры... – попыталась возразить Эля.

   – Дык творческие ж личности! – удивилась непонятливостью дочки Ярослава Владиславовна. – Это же одно и то же. Всё одно совершенствуют и исследуют то, что бесконечно разнообразно.

   – Я это понял на немагах. – подтвердил Кощей. – Если исследователь, учёный, он даже в глубокой старости, что дитё малое – любопытен. Жаль, что до сих пор мы только у себя можем жизнь так длить. А то бы... Многие достойные люди уходят... Мерзавцы, что характерно, тоже... Но достойных и правда очень жалко.

   Кощей тяжко вздохнул.

   – Ладно, не будем о грустном. – постаралась закруглить Ярослава Владиславовна, долгую и очень философскую тему. Оборачиваясь к дочери. – Что за дичь в нашем Техникуме творится? Меня на входе за дубля приняли!

   Пару секунд и Кощей и Элеонора ошарашено смотрели на Главную По Ковену. Но долго не выдержали. Покатились со смеху. Кощей аж со стула чуть не навернулся.

   – У-у... Вам смешно! А мне было не до смеха. – сварливо заметила Ярослава Владиславовна. – Меня одна конопатая коза готовилась уже магией аж через умклайдет приласкать. Пока документик им не продемонстрировала.

   Пришлось ждать, когда оба собеседника успокоятся. Слишком уж развеселились.

   – Кстати, ты, случаем, не по этому поводу в Техникум завалился? – с подозрением спросила главведьма у Кощея.

   – Нет! – тут же решительно открестился Кощей. – просто с оказией заглянул, так сказать, на огонёк... А тут такие дела творятся.

   – И каково твоё экспертное мнение?

   – Сам такой был!.. Когда-то. – повинился Кощей.

   – Но это ты и когда! В те времена, незапамятные ещё как чудили! И чую, что ты там был далеко не самый-самый хулиган.

   – Эт точно! – мечтательно закатил глаза Кощей. – Чудили от души. И не только дублями швырялись! Представь себе, однажды мы целого кардинала так подкузьмили. Послали ему его копию. Голема. Так этот боров только на четвёртые сутки понял, что эта глина в сутане как-то подозрительно серьёзно на него похожа! Привык к собственному отражению в зеркале, а тут его копия! Как бы не то и то одновременно. Первое, что подумал, что это его дальний родственник тоже кардиналом стал и в гости проведать приехал! А потом ,как у этих некродеятелей принято – «Сатану изгонял». Долго-долго! Изгоняет, а оно как было так и остаётся. Ведь их ритуалы, для подобной нежити, что слону дробина. Вот мы повеселились!

   – Тут тоже големов под иллюзией засылали.

   – Вот я говорю: кто-то меня того ещё, когда я студиозусом в их университетах обретался, копирует.

   – Остаётся лишь узнать, кто этот ловкач и откуда он твои похождения знает.

   Но в их диалог тут вмешалась внезапно посерьёзневшая Эля.

   – Не про хулиганство надо думать! – вымолвила она. – Слишком уж нарочито всё делалось. Со смыслом. Как будто кто-то что-то искал. И нас на прочность, сообразительность проверял.

   – Ну, если искал, да так топорно, то видать время у того «некто» сильно поджимает. – немедленно перейдя на серьёзный тон возразил Кощей.

   – Может пресловутый Саламандер снова чудит? – высказала вольное предположение главведьма. – Его и так уже больше полусотни лет ни слышно, ни видно. Ни его самого, ни его последышей.

   – Не он! – решительно отмёл Кощей.

   – А что так категорично?

   – А это и была моя оказия. Видался я с этим хулиганом. Не так давно. Тот клялся и божился всеми богами, что давно отошёл от дел шкоднических, остепенился и не желает никуда влезать. И просил всех понять его и простить, – тут Кощей для значимости поднял к верху указательный палец и процитировал. – бо «Много воды с тех времён утекло и пора бы уже примиряться, забыть старое и жить с чистого листа».

   – И ты ему поверил?! – изумилась Ярослава Владиславовна.

   – Постольку-поскольку. – пожал плечами тот. – На контроле он у меня. Действительно давно не шкодит. Да ещё он поведал мне что к нашему Китежу слишком уж сильный интерес среди магического ворья прорезался. Типа рыцари тени, кого ещё до сих пор не изловили, чего-то замышляют, подзуживаемые некими силами заморскими.

   – Провокацию готовят! – сделала вывод Ярослава.

   – Похоже на то. Только Саул не при делах и не ведает что готовят. К нему подкатывались некие, но он их послал.

   – Так почему ты ему поверил? – не сдавалась Ярослава Владиславовна.

   – Я сильнее его и могу его морок просветить, – это раз. Второе – он сам меня нашёл. Эти вести были как плата за то, что его в покое оставят.

   – Ну оставим мы его в покое, а он утечёт и снова за старое примется.

   – Не примется. Он у меня как мыш под веником.

   – Наблюдаешь?

   Кощей лишь кивнул.

   – И не скажешь нам где этот нечестивец?

   – Нет. Одно скажу, что далеко отсюда. Метка моя на нём. А если попытается вывернуться из-под – вот тогда и побегаю. Да что-то мне подсказывает, не будет он этого делать. Выглядел уж сильно уставшим. От жизни.

   – В Большой Китеж заходил? Они что говорят?

   – Пока нет. Вот к Вам зашёл. После, уже туда. В Университет зайду. Посмотрю как там у них дела ведутся.

   – А Безопасникам как? Что они?

   – Был у них. Сами гадают что происходит. Но что Саул не при делах – их сильно удивило. Лом там у них нарисовался. Преинтересный. После Большого Китежа придётся ещё трясти Саула. Что-то не договаривает.... Впрочем, может статься, что потерял тот лом давно. Плюнул и растёр. Да и забыл думать. По его нынешнему положению, настроению и состоянию – похоже на то. Но всё равно проверю.

  – Суббота

  

  – Глава двадцать вторая

   Полшестого утра. Пахнет сыростью от только что прошедшего дождя. Темень ещё такая, что за кругом света под фонарём, кажется, что чёрная стена стоит. А в центре освещённого круга – личная Прелесть гражданина Шпинёва.

   Жорж Шпинёв обошёл свою «Волгу» с наслаждением касаясь её холодного бока. Пальцы скользили по серому блестящему покрытию собирая капельки, которой была покрыта машина. Он опасался, что где-то что-то ему попортят, покорёжат или открутят. Но всё было на месте. Даже весьма вероятного, хулиганского трёхбуквенного, накарябанного гвоздём рукой подростка и то не было. Всё чисто. Всё цело.

   Шпинёва-старшего таки выпустили. Выпустили, так как не нашли ничего, чтобы ему можно было бы предъявить. Его прогнали по всем проверкам на магию, проверили даже на детекторе лжи. Но... Ничего, что могло бы заинтересовать магов «Подразделения К».

   И всё-таки, ПОКА не нашли. А раз не нашли с налёту – пришлось отпускать.

   Однако, ОБХСС всё-таки заинтересовалось «случаем». С подачи КГБ. Но им ещё много «копать». А то, что сам «Жорж» Шпинёв об этом никаким боком не знал и не подозревал... Так это его проблемы.

   Да, внимание такой уважаемой «конторы» как КГБ «пачкает».

   Ведь в глазах многих обывателей, «дыма без огня не бывает» (а в данном случае даже очень «не бывает»!). Следовательно... Кое-кто, (и этих «кое-кто» случается очень много в некоторых кругах), начинают шарахаться от «запачкавшегося», чтобы самим не попасться в списки проверяемых и подозреваемых.

   Чаще всего, такие ожидания и опасения – чушь. Ведь если кого-то проверяют, проверили, то и круг его друзей, приятелей и знакомых проверяют. Так что если и надо было шарахаться от таких как Шпинёв, то весьма заранее и задолго до.

   Однако Жорж мыслил прагматично и считал, что даже такую неприятность, как внимание «органов» можно и нужно повернуть в свою пользу. А для этого, по его мнению, сгодятся и наглая ложь с самовосхвалениями, и многозначительные намёки с лично распространяемыми слухами.

   Его проверяло само КГБ? Так ведь ничего не нашли! И если он на свободе, то он ещё покажет разным, на него ногу задравшим! Ведь если не нашли, значит он чист! И это же значит всеми «инсинуациями», что многие распространяют про его тёмные делишки, займётся уже само КГБ чтобы защитить его попранную честь.

   И вообще – КГБ его защищает так как он выполнял его задания (последнее уже как слух и намёки) у чёрта на куличках, аж на самой Камчатке.

   Всегда нелишне прикинуться эдаким «тайным агентом», сексотом «Великой И Ужасной Конторы» чтобы боялись и смотрели только снизу вверх.

   Именно с такими мыслями он вышел рано по утру к своей машине, намереваясь выехать в райцентр и пробежаться по своим «связям», обозначив не только возвращение, но и пустив нужные слухи. Ясно дело слухи про себя. С намёками на Высокое Покровительство. Но так как ехать до райцентра аж три часа, то и отправиться он решил пораньше, чтобы приехав туда часам к девяти, иметь возможность пробежаться по точкам как общепита, так и торговым. Ясное дело, в последние заходя «со двора». Ведь «кто рано встаёт, тому сам Бог подаёт!».

   Но Жорж Шпинёв был бы не Жоржем Шпинёвым, если бы не заявил о своём намерении куда-то поехать максимально громко. А что? У него есть машина. Двигатель надо прогреть. А что с «Волгой» всё в порядке, так само КГБ(!) его лично уверило, что с она в полном порядке.

   Кстати, ещё одно свидетельство, что За Ним Контора! Ведь если следили – значит, следили! За сохранностью его драгоценного личного транспортного средства. Надо на этом же сыграть.

   Открыв переднюю дверцу, он придирчиво осмотрел салон, принюхался. Салон был в порядке. И запахи были привычные – пахло кожаной обивкой кресел. Сам лично заказывал дорогую обивку! Чтобы заменить заводскую, и всем сразу было видно, – не просто так у него машина! Не поскупился! Ещё немного пахло смазкой, немного горючим и дорогим французским одеколоном, который он долго «доставал» и которым орошал физиономию, когда собирался на встречу С Очень Уважаемыми Людьми. Одеколон был, судя по всему, ядрёным, если запах так въелся в обивку салона автомобиля.

   Шпинёв осмотрел последствия «диверсии».

   Дырка в крыше салона была заделана так, что даже следов не осталось. И это удивило. В то время как дырка в коже сидения от проклятой железяки так и осталась. Придётся же теперь переобивку делать. Заштопанное отверстие не будет смотреться. Это ведь только нищеброды заштопанными дырками светят. У Уважаемых же Людей всё должно быть с иголочки!

   Жорж плюхнулся на сиденье, и злобно хлопнул дверцей. То, что раннее утро субботы, предполагает то, что большинство отсыпаются после трудовой недели, его не волновало ничуть.

   Наоборот!

   «Ничего! – билось у него злорадное в голове. – Пусть все знают, что сейчас Жорж Шпинёв, на СВОЕЙ „Волге“ выезжает! Пусть завидуют!».

   Взревел двигатель.

   И вдруг во дворе стало чуть светлее. И ещё светлее. А всё потому, что в двух девятиэтажках, стоящих рядом с площадкой, где находилось транспортное средство Шпинёва-старшего, стремительно загорались окна в квартирах. Спустя полминуты сияли обе девятиэтажки.

   Тут бы Шпинёву задуматься: «А с чего бы это?». Но он был занят своим любимым делом – Объявить О Выезде Важного Лица. А это: погазовать, проверить как сигнал работает...

   Зря он так.

   Да и не знал он, что те заклинания, что обнаружила в своё время Людмила Зверева, никто и не думал снимать.

   А что? Очень даже странные и... полезные заклятья! Ведь защищают пассажиров!

   Но вот другая часть того же заклятья...

   Что не всё так просто в этом мире, возвестил Шпинёву страшный грохот. Первый из многих.

   Старый засохший фикус, в простеньком глиняном горшочке воткнулся прямо в капот. Шрапнелью разметало осколки разбившегося горшка вместе с засохшей землёй окатив грязью лобовое стекло. Но это было лишь начало. Прямо вслед цветочному горшку, прилетела бутылка из-под шампанского, наполненная, для весомости, водой. Вот этот снаряд проделал вмятину в капоте почему-то гораздо большую, нежели безвременно погибший, от отсутствия полива, цветок.

   И как прорвало.

   Град тяжёлых и не тяжёлых, мелких и больших предметов обрушился на бедное авто. Казалось, весь мусор и накопившиеся ненужные предметы в одну минуту отправились в свой последний путь – с балконов возмущённых внезапной побудкой (в субботу!!!) граждан, на ненавистную «Волгу», ненавистного хама.

   Надколотые банки, что не пошли в закатку, остатки запасов бутылок, что остались с последнего праздника; кирпичи, что использовались где как подставка, где как наковальня, где... да много ли как, но отправились в свой последний полёт. В «Волгу» внизу. Чтобы разбиться. Чтобы пробить багажник, чтобы смять и уничтожить.

   Как ни странно, никто не желал Шпинёву смерти. Даже увечия. Даже ушиба. Все, как один, почему-то были уверены, что городской хам надёжно укрыт под крышей своего авто и ему ничего не будет. ...Даже от массивного шлакоблока, только что воткнувшегося в салон, в районе заднего сиденья... Даже от пропавшей рыбной тушёнки, неким товарищем закатанной аж в трёхлитровый баллон, и только что пробившего лобовое стекло.

   А хлам всё падал, падал и падал...

   Странно: процесс выкидывания хлама и мусора, у граждан обоих девятиэтажек, занял всего-ничего – от силы минуту-полторы. Но находящемуся в салоне "обстреливаемой «Волги» Шпинёву, казалось что сей Армагеддон всё длится, длится и длится. Нескончаемо.

   Уши «Жоржику» давно заложило от грохота. Он весь был в протухшей рыбе, земле, осколках эмали и ещё чёрт его знает в чём, что либо прилетело сверху и разметалось по капоту, либо откололось, отшелушилось, оторвалось от бедной машины под действием грандиозной бомбардировки.

   Никто не промахнулся. Всё кинутое в авто Жоржа Шпинёва попало в цель – в авто Жоржа Шпинёва. И это действовала вторая часть заклятия, так и не снятого Людмилой Зверевой.

   Да, она обнаружила его. Да, расшифровала, что для эксперта-криминалиста «Подразделения К» является основой профессии и как бы само собой разумеющимся навыком.

   Но вот снять... А собственно зачем? Ведь по «Кодексу К» всё чисто! Ведь даже защищает тех, кто едет в этом авто.

   Впрочем, защищает от повреждений, но не от конфузов.

   Первое, что почувствовал Шпинёв, после бомбардировки, так это дикую вонь испортившейся тушёнки. Банка с нею, пробив ветровое стекло, разметалась по салону. Попытка выскочить наружу провалилась – заклинило дверь. Желудок не выдержал и изверг содержимое на руль и дорогущую дублёнку, которой Шпинёв щеголял перед Высоким Начальством.

   Попытался выбить дверь, но ничего не получилось. Заклинило намертво. Видно злость всех жильцов обеих девятиэтажек поспособствовала этой неприятности, чуть «подправив» изначальное заклятие, запечатав виновника всех ранних побудок в салоне побитого авто.

   Вот тут Жоржа охватила паника. Спешная попытка эвакуироваться другим путём также потерпела неудачу – противоположная дверца также не открывалась. А в проёме выбитого ветрового стекла он банально застрял – смятая крыша, упавшим с девятого этажа тяжёлым ящиком, настолько сузила проём, что вылезши по-пояс, Жорж позорно застрял. Причём так, что ни туда и ни сюда.

   К тому же он почувствовал: штаны у него – мокрые.

   Рёв раненого мамонта огласил округу.

   Видать точно: это умение у Шпинёвых – родовое.

   ***

   Утром, мимоидущие школяры были донельзя заинтригованы зрелищем извлечения застрявшего «Жоржа» Шпинёва из его же автомобиля. Жители близлежащих девятиэтажек и не почесались кого-либо вызывать для помощи ему. Кто по злобе, а кто в надежде, что это же сделает кто-то другой – например, сосед. Так и надеялись друг на друга, со злорадством прислушиваясь к воплям Шпинёва-старшего.

   Тот по-началу, просто матерился, посыпал проклятиями «диверсантов» и «вредителей», после просто кричал «Помогите!». Под конец вообще принялся умолять «придти– помочь кого-нибудь».

   Но всё было по прежнему: одни – злорадствовали, другие просто тихо надеялись, что Шпинёву кто-то поможет, но только не он. Ведь если кто-то сунется помочь, то именно на него после будет переведена вся та нерастраченная злость к Шпинёву, что всё равно оставалась у каждого. Злость на ранние и несвоевременные побудки как в рабочие, так и в выходные дни.

   Где-то к началу восьмого часа, таки появились редкие прохожие, которые не имели отношения ни к какой из «конфликтующих сторон» и вообще часто вообще не знали кто такой Шпинёв-старший. Но получалось как обычно: пара мужиков мастеровитого вида, суетились вокруг побитого авто, изумляясь попутно количеству хлама, которой она усыпана, и довольно стыдному положению пострадавшего. Ведь застрял именно задницей.

   Попытались поначалу, просто попытаться отогнуть, прижавшую Шпинёвский зад, крышу. Однако чуть не порезавшись об осколки остановились, соображая как ловчее подцепиться. Пришли к выводу, что стоит таки выпилить.

   К этому времени, мало-помалу вокруг собралась уже изрядная толпа зевак, среди которой мелькала пушистая шерстяная шапочка эксперта-криминалиста «Подразделения К», Людмилы Зверевой.

   Та тоже заинтересовалась что такое происходит. А обнаружив, с кем и из-за чего происходит, решила проконтролировать лично. Она явилась как раз к тому моменту, когда один из мастеровых прилаживал ножовку по металлу к краю изломанной крыши «Волги».

   Также стало ясно, что никто из присутствующих, и никто из жителей соседних девятиэтажек не позвонил ни в милицию, ни ещё куда, кто мог бы помочь в извлечении Шпинёва. Иначе бы тут от милиции и прочих служб было бы не протолкнуться.

   Коля застал Иру и Андрея на детской площадке, где они, забравшись на детскую горку, сверху наблюдали за процессом выпиливания из автомобиля «Большого Человека и Высокого Начальника». Андрей просто пялился, широко открыв глаза и приоткрыв рот, а Ира, будучи всё-таки невеликого роста подпрыгивала на месте, пытаясь хоть как-то подсмотреть побольше деталей поверх голов зевак. Причём подпрыгивала, с портфелем в руках. Наверняка забыла про него.

   Коле тоже стало интересно и он бесшумно взбежал на горку. Вот захотелось так, чтобы друзья его не услышали. Магии в этом приёме не было совершенно, но эффект превзошёл ожидания.

   Тихо подкравшись сзади к Ире и Андрею, он громко спросил.

   – И что тут происходит?!

   Ира подпрыгнула и с разворота чуть не влепила Коле между глаз. Тот еле увернулся.

   Андрей же поступил предсказуемо: вздрогнул и резко пригнулся втянув голову в плечи при этом разворачиваясь навстречу угрозе. У него всегда так: сначала – оборониться, а после – навалять обидчику.

   А вот Ира удивила своей реакцией.

   – У-у, какие вы страшные! – шутливым тоном произнёс Коля. – Чуть что – и сразу в драку.

   – А ты не подкрадывайся! – почти прорычала Ира. С её невеликого роста это смотрелось забавно.

   – Но реакция – правильная! – изобразив профессора, решил похвалить Коля и тем самым съехал с темы.

   Расчёт был верный: Ира растерялась. То ли её похвалили, то ли Коля так тонко издевается, она так и не решила.

   Для острастки топнув ногой и грозно сверкнув глазами она снова повернулась к происходящему зрелищу.

   – Так вы не ответили. – напомнил Коля.

   Андрей начал было, пространно объяснять что же это такое деется, но был прерван напрягшейся Ирой.

   – Сейчас!...

   – Что «сейчас»? – Не понял Коля.

   – Я у мамы «тихой речью» спросила... Сейчас ответит.... Она вон там!

   И показала пальцем.

   Спустя секунд десять Ира начала говорить.

   – Говорит, что старшего Шпинёва, жильцы обоих домов наказали... Когда он ночью снова устроил побудку, вышли на балконы и спустили весь хлам, что под руку попался прямо на его авто. Так как Шпинёв-старший был внутри, то ему ничего не прилетело, но машину побило....

   Замолчав ещё секунд на десять, завершила.

   – Говорит, что на авто, кто-то поставил хитрое заклятие. Всякий предмет, что будет брошен в авто – попадёт. Но попадёт так, чтобы не досталось пассажирам.... Короче, ей очень интересно, кто такой этот искуссник, что поставил его!

   – Эт не мы! – испугавшись, немедленно выпалил Андрей.

   – Да-а? – прищурившись с подозрением спросила Ирина.

   – ... Но если бы знали как, то обязательно поставили! – завершил Коля, и хищно оскалился.

   Ира снова растерялась не зная что сказать. Пока она хлопала глазами, возле авто вдруг рассмеялась Зверева-мама. Видно, подслушивала диалог через дочку. Синхронно с ней и Ира стала подхихикивать.

   – Что? – нахмурился Коля.

   – Маме понравился твой ответ.

   – И что? – всё равно подозрительно протянул Коля. Ему всё казалось, что в этой реплике есть ещё одно дно, где всё против него. Колина мама любила так разводить сына, чтобы тот не расслаблялся.

   – Говорит, «Не по Сеньке шапка», в смысле не вашего уровня и умений колдовство, и «Месть – плохой советчик».

   «Да-да! – внезапно „услышал“ Коля „тихую речь“. – Не рискуйте, а то увлечётесь и я буду вынуждена вас наказывать».

   – Ой! – сконфузился Коля и покраснел. Он почему-то на минуту забыл, где мама Иры работает. Как-то автоматом воспринял её как и других родителей – одноклассников-обычников. Да и стояла она далековато.

   «Кстати вам пора в школу. А то опоздаете! – снова прилетело „тихой речью“. – И раз уж такой серьёзный и умелый – позаботься там об Ире!».

   Последнее было «сказано» с некоей ухмылкой. Как это было передано «тихой речью», было загадкой, но обстоятельный Коля воспринял всё серьёзно.

   Также почему-то всплыло в памяти как папа его наставлял:

   – Я вижу, что ты очень подружился со своей соседкой по парте. Будь осторожен.

   – А чего? Она, что-ли, может мне подкузьмить?

   – Не она. А учителя.

   – А они с чего? – ещё больше удивился Коля.

   – Дело в том, что среди них имеются такие вздорные тётки, которым подобная дружба очень не по нраву.

   – Почему?!

   – Завидовать будут! – послышался мамин смех с кухни.

   Коля и не подозревал, что нарвётся в этот же день.

   Известия, принесённые в школу троицей друзей, вызвали фурор. Федька Шпинёв сегодня отсутствовал и мгновенно распространившаяся по школе новость если и злила его подручных, но те вынуждены были скрипеть зубами и помалкивать. Организующей силы в виде атамана рядом как-то не наблюдалось, и они побаивались.

   Побаивались как гнева учителей, так и других школяров. Ведь с недавних пор повелось, – могли и накостылять. Причём не в одиночку, а скопом. Как и они когда-то, но по отношению к отдельным школярам. Школьное сообщество внезапно изменилось. Резко и в худшую для хулиганов сторону.

   Если для шпинёвских прихлебателей это было и в загадку, то для остальных... Просто почувствовали, что отныне, учителя не будут наказывать за благие дела. Не будут за то, что отбился от хулиганов. И общество сплотилось. Слишком уж сильно их допекла безнаказанность и кураж маленьких негодяев под предводительством Шпинделя.

   Шпинёвская банда почувствовала, что отныне их будут бить часто и помногу. Только повод дай. Внезапно стали изгоями, хотя совсем недавно конкретно они устанавливали кто будет «королём», а кто изгоем.

   Перед уроками Иру, Колю и Андрея замучили расспросами. Всем хотелось узнать как поломали «Волгу» Шпинёвского папика и как тот, – ненавистный гад, – «встрял».

   Поперву было приятно рассказывать. Но когда одно и то же просили повторить раз «-надцатый», Андрей стал звереть, а Коля заикаться.

   Хитрая Ира, спрятавшись за широкие спины друзей, по началу избегла сей участи, но подкравшиеся с тылу Юля и Маша быстро взяли в оборот и её.

   Одно хорошо, что эти ведьмочки, памятуя личную лютую антипатию Иры к Димоевой и Журкиной, этих стервочек до источника информации попросту не допустили. И на том спасибо. Но после...

   Говорят, что злорадствовать – нехорошо! Но почему-то, несчастия, обрушившиеся на семейство Шпинёвых, школяров обрадовали. А некоторых, кто реально и очень сильно натерпелся от Шпинёва-младшего, – вообще несказанно обрадовали. Коля как раз и относился к тем самым. Ведь Фёдор, будучи двоечником, пылал особой «любовью» к «заучкам» и «очкарикам». Особенно тем, кто младше него и заведомо сдачи дать не могут.

   Ира тоже имела «большой зуб» на эту семейку. Ведь именно её, вместе с Колей и Андреем, Шпинёв-старший окатил с ног до головы грязью.

   Всё было бы хорошо, но не стоило на радостях забывать об окружающих. А Коля и Ира как раз забыли. Они весело обсуждали прямо на уроке как выглядела побитая «Волга» которой когда-то (не так давно) её хозяин, окатил ребят грязью. Как жалко выглядел сам хозяин, нелепо застрявший в проёме лобового окна. Как его пытались выпиливать и какие ядовитые реплики отпускал по этому поводу народ, собравшийся вокруг.

   Обсуждение велось «тихой речью», поэтому со стороны было похоже, что двое активно жестикулируют друг другу и строят рожицы.

   Две соседки на задней парте, с интересом прислушивались к «тихой речи» Коли, тем более, что тот по лени так и не научился её скрывать. И поэтому весь рассказ был широковещательный. Особо интересно было им слушать потому, что в отличие от сухого пересказа «как это было» выданного Колей до урока, сейчас он блистал деталями, эмоциями и красками.

   Но всё равно стоило подумать, чем так «светиться».

   Старая грымза, училка географии, такое поведение школьников на дух не переносила. Всё ей казалось, что если даже не шёпотом, но обсуждают её лично. Да и то, что эти двое увлёкшиеся «разговором» даже не слышали что говорила учительница, тоже имело огромное значение.