Текст книги "Хулиганы города Китежа (СИ)"

Автор книги: Александр Богатырев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 39 страниц)

   – Ты видел, что все её раны не кровоточат? Вот! Видел! – распинался один из рыцарей. – Да и что там ещё надо, чтобы понять, что она ведьма? Пока везли её до замка, многие из ран успели затянуться! Сра-азу видно, что Силой Великой обладает. Да делиться отказалась! Но барона так не проведёшь! Он знает что делать! Потому она у нас задержится надолго! Да! Надолго! Пока мы всю кровь из неё не выпьем!

   – Это как?!! Как «выпьем»?!! – изумился Николас.

   Поняв, что проговорился, уже пьяный рыцарь крякнул и понизив голос приказал.

   – Помалкивай! – и оглянувшись на своих друзей, продолжавших гульбище, ещё больше понизив голос, почти до шёпота, пояснил.

   – Барон нашёл в древнем свитке, что если взять кровь именно у ведьмы и выпить её, то обретёшь её Силу! Ведьма должна быть девственницей. Вот! А эта – как раз! Её собирались выдать за муж. Скоро. Только-только в возраст вошла. Вот мы её и того... изловили. Теперь мы будем понемногу брать её кровь. Будем пить. Все. Барон обещал всем. А ещё поймаем другую ведьму – и её выпьем. И так мы будем ловить и пить. Пока не достигнем наивысшего могущества! И... Ты тоже в доле, музыкант! Хоть ты и слаб, но в тебе изначально есть Сила Волшебства. И ты показал нам верность. Будешь служить нам и мы поделимся с тобой. Тоже Сила твоя возрастать будет.

   Николас учтиво поклонился и отбыл. Ему было всё ясно.

   Но его не прельстили посулы пьяного рыцаря. Не нужна была ему Сила, да ещё такой ценой. И вознамерился он освободить обречённую. Но вот как... Это ещё надо было решить.

   Просто украсть её из замка было ой как не просто! Точнее почти невозможно. Когда он пришёл в казематы, где содержалась ведьма, её уже успели приковать к стене. И быстро снять кандалы, да так, чтобы никто этого не увидел и не услышал, уже было немыслимо – много стражи. Да и каземат был такой, что снаружи – из прохода между узилищами, – было видно всё, что делается с узником. Потому, что от коридора это узилище отделялось решёткой и такой же железной дверью, состоявшей из железных прутьев.

   Но через день, к барону пришёл отец пойманной.

   Долго умолял отпустить и помиловать её дочурку. Но барон наотрез отказался, сказав, что "если кому и отдавать ведьму, то только в руки Святой Инквизиции. И тут же напустив туману, сказал, что «у меня есть способ избавить её от ведьминого проклятия». А посему, он «как благородный дворянин, постарается приложить все усилия, чтобы так и сделать».

   Николас уже знал, что барон врёт. И какая участь уготована узнице. Но под конец и отец девицы и сам Николас были обнадёжены: барон заявил, что если кто-то принесёт великий выкуп золотом, то он отпустит её.

   Вот про выкуп золотом скорее всего барон не врал. Ведь алчность у него превосходила все остальные недостатки.

   И надо было этому случиться, как раз в то время, аккурат перед похищением бароном девицы, Николас знакомится с неприметным пареньком. На вид лет пятнадцати. И что удивило Николаса, он сразу же почувствовал, – этот паренёк тоже имеет Силу.

   Они долго ходили вокруг друг друга. Один не знал как расспросить мальчишку о таких же как он. Другой – просто побаивался музыканта, так как знал в каком кругу тот обретается.

   В те времена Николас лишь слышал о «вольных музыкантах», да ещё и обладающих Силой. Знал, что верований они весьма странных, но, что удивительно, христианских. Правда сильно отличающихся от верований католиков. И звали их – катары.

   Тогда катары были ещё в силе... Они проповедовали по всей Европе. Католики их люто ненавидели, так как катары проповедовали быть добрым ко всему живому. Быть добрыми к людям. Не убивать и не мучить. И под эту свою идею, подвели тексты Библии.... Впрочем и апокрифы туда же притянули. Но главной причиной ненависти католиков по отношению к катарам, были две вещи – то, что они не подчиняются Ватикану, ни гроша им не платят, и... то, что среди них много людей с Силой.

   Кстати многие из Наших, из живущих тогда в Европе, потянулись к катарам. Некоторые из них даже рисковали показывать свою Силу на людях. Но как ни странно, все эти показы люди воспринимали как ловкость рук и фокусы. Ведь показывали их «бродячие комедианты» – трубадуры, ваганты.

   – А это те самые, что на трубе играли? Да? – встрял с вопросом Коля.

   – Нет, Коля! Их название происходит не от слова «труба». И на трубе они не играли. Как правило. Слово «трубадуры» произошло от провансальского, или как тогда говорили, окситанского, слова trobar – «находить», «изобретать», отсюда «создавать поэтические и музыкальные произведения», «слагать песни». Трубадуры были средневековыми провансальскими поэтами-лириками, составителями песен на старопровансальском языке, который и есть окситанский. Обычно они и были певцами-исполнителями своих произведений. Лишь некоторые из них ограничивались составлением только поэтического текста и музыкальной мелодии, поручая исполнение их жонглеру. Кстати слово «жонглёр» изначально означало исполнителя мелодии и лишь значительно позже жонглёр стал тем, кто «жонглирует предметами».

   – А Ваганты?

   – Ваганты? Их самоназвание происходит от слова vagantes – странствующие, способные к сочинительству и к исполнению песен или, реже, прозаических произведений. Чаще всего это были студенты тогдашних университетов подавшиеся в странники. После они часто становились теми же трубадурами, менестрелями..

   И вот однажды, наш паренёк-трубадур решился. Ведь видел он, что Николас – добрый человек. И подошёл к нему с разговором об общей, как он понимал, теме – музыке, представлениях на публике. С бочоночком вина, как в те времена бывало. Когда допили бочонок, поняли, что давно уже неразлейвода и думают одинаково. А раз так – Николас стал-таки новообращённым катаром.

   Вот так сразу.

   Он честно вникал во все детали учения катаров. И чем больше вникал, тем больше ему оно нравилось.

   И тут... случилось то, что случилось – похитили одну из тех, кто обладал Силой. Причём выяснилось это в самый последний момент – когда уже далеко утащили.

   Катары старались вытаскивать таких бедолаг. Не всегда удавалось, но как минимум, пытались. Даже инквизиторов убивали, а списки сжигали. Было дело...

   Перед Альбигойскими войнами именно так и было – истребили целый странствующий отряд инквизиторов, охотящихся на катаров и находившийся на тот момент в городе Авиньоне-Лораге. Инквизиторы были убиты, их реестры уничтожены, а население взялось за оружие устроив восстание против папства*. Это же послужило как «казус белли» для развязывания войны против катаров и походу на замок Монсегюр.

   *(Реальная история Альбигойских войн.)*

   И ради спасения несчастной, собрались трубадуры, что гостили в ближайших городах, на одной поляне, что оказалась недалеко от Хаммельна. Собрались решать что делать. И так как Николас знал больше всех, его тоже пригласили. И он же предложил сделать то, что дальше вошло в легенды.

   В то время Хаммельн страдал от жуткого нашествия крыс. И оно не удивительно! Ведь город буквально утопал в нечистотах и мусоре. Ну не было у них тогда ни канализации – все нечистоты сливались просто из окон на улицу, и дальше они текли по сточным канавам по направлению к реке, – ни мусорщиков с уборщиками. Да, иногда убирали, чистили. Но не так часто, как надо бы. Вот крысы и расплодились.

   Но для плана, предложенного Николасом, стоило усугубить положение в городе. Поэтому менестрели и трубадуры, ваганты и прочие комедианты из катаров, кто обладал Силой, решили согнать всех крыс со всех окрестностей в этот город.

   И город взвыл!

   Крысы чуть ли не строем маршировали по улицам города, бегали по голове бургомистра и его челяди, кусали всех «уважаемых людей города» и наносили их запасам колоссальный урон. Ведь грызли с голодухи всё, что только поддавалось их зубам. Согнали-то крыс в город со всей округи!

   Ну и когда отчаяние богатеев и жителей города подошло к краю, за которым оставалось лишь повальное бегство из города, приходит Николас и предлагает помощь в изгнании крыс. Знали его все. И знали, что честный он, порядочный. И если говорит, что сделает, значит действительно сделает. Так что согласились быстро. И условием была плата за выполненную работу – золото в количестве «сколько унести сможешь». А Николас, хоть и выглядел худым и немощным, на самом деле был жилистым и сильным. Так что золота на выкуп должно было хватить.

   Но этого купцы и прочие «уважаемые люди города» не знали. Они рассчитывали лишь на то, что Николас, взявшись за дело, применит то, что до него делалось не раз – расставит много ловушек и хоть как-то но уменьшит поголовье крысиного племени. То есть проблему не решит, но сильно уменьшит её остроту.

   А раз не выгонит всех крыс, то и платить не надо будет!

   Именно из таких соображений согласились пройдохи-богатеи на условия Николаса.

   А дальше всё было так, как написали в своих сказках братья Гримм.

   Николас вышел ночью на улицы города и заиграл на своей свирели. Было полнолуние, и все крысы, которых поманила мелодия, были хорошо видны всем, кто рискнул выглянуть на улицу. Мерзкие грызуны шли сплошным потоком – как река. Полностью скрыв под своими тушками и мостовые, где они были, и весь мусор, что лежал толстым слоем на улицах. Крысы толкались, пищали, лезли друг на друга, лишь бы успеть добежать туда, куда звала флейта крысолова – такова была сила волшебства Николаса! Уж очень сильно он желал спасти ту девочку и это желание вылилось в волшебство невиданной там и тогда силы!

   Так они и шли, через весь город – впереди Николас со своей волшебной мелодией, а за ним сплошная серая живая масса – крыс. Он тогда всех утопил в реке. Ни одной крысы не осталось. И долго-долго в тех местах не встречали серых хвостатых вредителей. Ведь со всей округи их трубадуры собирали!

   Когда утром жители города вышли на улицы, и сначала с опаской, а затем всё смелее стали проверять не осталось ли какой крысы где-нибудь, – ни одной не нашли!

   Простые жители были безмерно рады.

   А богатеи города в шоке.

   Ведь поняли, что обязательство придётся выполнять!

   А не хочется!

   Ведь слишком много, по их понятиям, они пообещали.

   Пообещали, надеясь, что обманули. Но обманулись сами.

   Ещё несколько дней они пребывали в шоке, ожидая, что появится хоть одна крыса и тогда можно будет объявить, что крысолов потерпел фиаско и не надо платить. Но сколько бы ни проходило дней, а крысы не появлялись.

   Даже слуги, посланные во все стороны по окрестным полям и лесам, не нашли ни одной.

   И тогда поняли «уважаемые», что беда пришла откуда не ждали. Но ведь платить надо было много и из своего кармана. Жадность застила им глаза.

   Когда Николас пришёл за золотом, над ним гнусно посмеялись и вышвырнули из муниципалитета, как какого-то нищеброда-попрошайку не дав ни гроша.

   Ушёл Николас из города в отчаянии.

   Но всё равно не терял он надежды.

   И как многие в отчаянии поступил опрометчиво – донёс в инквизицию на барона. Донёс качественно – и то, что барон занимается колдовством (то, что у него не получается, естественно умолчал), и то, что барон поклоняется смерти, и что поймал и утаил в своих казематах ведьму, желая выпить её кровь и увеличить, тем самым, свою колдовскую силу.

   Николас рассчитывал на то, что когда девочку заберут у барона и будут перевозить в город, её можно будет отбить. Трубадуры, кого он известил об этом плане, согласились с ним. Так как иного выхода не оставалось – слишком уж хорошо был укреплён замок барона и надежда была на то, что он добровольно, убоявшись гнева Ватикана и, как следствие, отлучения от церкви, отдаст ведьму в руки инквизиции.

   Даже такие плохие люди, занимающиеся злыми делами, отрицающие католическую веру, боялись публичного отлучения. Отлучённые становились изгоями. И с ними, после отлучения, никто не мог иметь дела.

   Инквизиторы восприняли пергамент с доносом, который им подбросил Николас, весьма серьёзно. Но не учли, что и в их среде тоже есть друзья и осведомители барона.

   Когда инквизиторы пришли в замок, к ним вышел барон сияющий улыбкой довольства. И когда инквизиторы потребовали выдать ведьму, тот нагло заявил, что не имеет таковой, а если кто сомневается, то он готов провести по всему замку и показать все закоулки. И провёл. Показал.

   Какой-то ушлый инквизитор из молодых и хитрых, даже умудрился найти тайные проходы и там посмотреть. Но также ничего не нашёл. Так что инквизиции пришлось уйти ни с чем. Но, тем не менее, они чего-то заподозрили. Ведь до похода в замок барона они опросили и тех, кто хоть как-то но знавал предполагаемую ведьму и знал кто её поймал.

   Николас же рискнул сам явиться в баронский замок и выяснить что к чему.

   Во-первых, над ним посмеялись. За то, что он остался ни с чем. Что его обманули богатели города Хаммельна. И что «никто не сомневался, что у Николаса ничего с этими мошенниками не выгорит». А потом.... Потом Николас узнал самое страшное.

   У того же самого нетрезвого рыцаря, что и ранее, Николас под большим секретом узнал, что узницу... съели! Чего-то барону взбрело в голову – видно совсем в уме повредился на почве поиска волшебного могущества – что он решил причаститься. Но не «плотью и кровью христовой» в виде красного вина и варёной говядины, освящённой церковниками в католическом храме, а в виде реальной плоти и крови узницы.

   Николас в диком ужасе покинул замок барона. Потому, что понял, что нетрезвый рыцарь, выболтавший такое, сказал ПРАВДУ! В этот же вечер все катары округи узнали о происшедшем. А через них и другие трубадуры.

   Собрались они в тот же вечер, как к ним пришёл с горькими известиями Николас. Сели в кружок у большого костра судить-рядить что же делать. Ведь поняли, что на этом безумный барон со своим сумасшедшими приближёнными, не остановится. И когда те безумцы узнают, что среди катаров много людей обладающих Силой, будут ловить и жрать их – всех катаров и трубадуров вообще!

   По началу решили просто уйти из этой страны. Но быстро сообразили что если так поступить, то не факт, что барон остановится на своих согражданах и, захватив власть и земли, не перейдёт к ловле людей для своего людоедства в других странах. Тогда и всплыла снова идея штурмовать замок и просто истребить тамошнюю нечисть.

   Однако трубадуров возле Хаммельна было мало. А собирать людей для такого дела – выйдет очень долго. Да и последствия могло это иметь прямо противоположные ожидаемому. Ведь негодяя и безумца барона вполне могли выставить невинной жертвой, а самих трубадуров подлыми злодеями и исчадиями ада, устроив за ними охоту.

   И вот, когда все упёрлись, казалось бы в окончательный тупик, выступила в круг старая ведьма Асгерда, пришедшая из далёкой Сигтуны. Она поведала собравшимся, что через несколько дней состоится очень редкое событие: звёзды лягут так, что можно будет открыть врата в один из миров Валгаллы. И если присутствующие опасаются за себя, то она готова увести всех туда. Но если присутствующие хотят свершить месть, то надо её свершить до этой Ночи Открытия Врат. И поведала она ещё о том, что открыть те врата можно только раз в столетие. Потому и стоит поспешить.

   Появившаяся надежда, окрылила. Начали снова решать что делать и тут Николас предложил купить у того самого купца, дочерью которого была убитая бароном ведьмочка, особый порошок привезённый из далёкого Китая. Тот порошок обладал свойством, что кто его отведает погружается в сон со сладкими грёзами. И если во время пира в замке подсыпать порошка в вино...

   Заканчивать Николасу не пришлось. Все поняли что и как надо сделать. Уже в ту ночь стали готовиться к великой мести.

   Казалось бы всё, конец истории. Николас во время пира подсыпает в вино барону сонный порошок, впускает своих друзей в замок, те вырезают нечестивцев-рыцарей вместе с их бароном и после уходят через открытые Асгердой Врата в иной мир, где никто их не достанет.

   Но Николасу стало жаль детей из Хаммельна, с которыми он так сдружился, что не попадут те в райский мир. Потому и выпросил право увести детей с собой. Все с ним согласились. Потому что доброе дело задумал Николас.

   И вот за два дня до той самой Ночи Открытия Врат, вечером, отправился Николас в замок барона. Он знал, что каждый вечер барон и его челядь нажираются вина. И этот пир у них шёл уже целых две недели. Никак не могли нарадоваться негодяи, что съели бедняжку колдунью и, как они думали, обрели её Силу. Только вот Силы они не обрели и не могли таким методом её обрести, да и радовались они вообще зря. Ведь скоро их ждало возмездие.

   Николас играл на своих инструментах, когда слуга внёс кувшины с отравленным вином. Он видел, как то вино лилось в кубки людоедов и от этого музыка его становилась всё радостней. Но в ней же струилась и грусть по ушедшей.

   Замерли рыцари слушая волшебную музыку и не заметили как один за другим они валятся в беспробудный сон, когда отхлёбывали они из своих кубков. Не насторожились они, так как видели, что товарищи не валятся замертво, а просто засыпают. Ведь это было обычным делом. Они просто подумали, что товарищи уже перебрали. И когда последний из пьянчуг уронил свою голову на стол, разразившись громогласным храпом, Николас опустил скрипку.

   В дальнейшем он не участвовал. Трубадуры и без него быстро управились.

   Перелез крепостную стену со спящими стражниками (их тоже напоили вином с сонным порошком), и направился к городу Хаммельн. Ему предстояло ещё одно дело.

   Вошёл он в город утром, когда открылись ворота.

   Естественно, что о произошедшем в замке барона никто ещё ничего не знал.

   Николас не стал заходить в магистратуру. Не стал разговаривать с богатеями города, так подло обманувшими его. Он просто начал играть. Собирая вокруг себя детей. И так, с небольшими перерывами на отдых он играл весь день. И когда солнце коснулось своим краем дальних холмов он пошёл из города. А за ним – все дети города Хаммельна. Но не суждено было этим детям разделить участь крыс. Ведь Николас не был злодеем. И волшебство его музыки было таково, что никто из взрослых жителей города не забил тревогу. А когда таки взрослые очнулись от морока, было уже поздно – дети были слишком далеко.

   Шли дети, во главе с Николасом долго и далеко. И лишь к полночи они, обогнув по тропе большое болото, вышли к холмам где ворожила Асгерда. Вот этот момент и увидел случайный свидетель – бродячий монах, остановившийся в тех местах на ночлег.

   Отверзлись Врата. И казалось что ведут они внутрь холма. Только за Вратами были не внутренности подземного замка, а совершенно иной мир. Светлый и красивый.

   Первыми прошли те, кто участвовал в уничтожении барона-злодея и его дружков – людоедов и кровопийц. Следом, те, кто возжелал пройти в другой мир. И их было много. И лишь после них, пошли дети.

   Когда последний подросток прошествовал через врата, и перед ними остались лишь Асгерда с небольшой группой провожавших, колебавшийся до тех пор Николас решился.

   – Я остаюсь! – сказал он, тем самым сильно удивив всех – и провожавших, и тех кто уже был за Порогом Врат. – Я выполнил свою миссию. Теперь я свободен. И от долга и от обязательств ранее принятых. Я пойду своим путём и путь мой – на юг. В Окситанию.

   После уже трубадуры, со слов тех, кто провожал, кто был свидетелем событий, разнесли сказки о замке людоедов и вампиров по городам и весям Европы. Сказки те пересказывались и переиначивались. И уже значительно позже родились из этой истории сказки о Тёмном Властелине В Высоком Замке, о замке вампиров и прочей нечисти, обитавшей при Тёмном Властелине, которого победил бродячий герой. И было тех сказок великое множество в бесчисленных вариантах.

   – Что за ужасы вы, маменька, Коле рассказываете? – раздалось с порога дома. У мамы как всегда слух был исключительно острый.

   Мама как раз вернулась со двора – что-то там делала. И застала только конец истории.

   – Да вот... Должон Коленька знать!

   – Знать что?! – спросила с вызовом мама подбочениваясь на пороге комнаты.

   – То, как было раньше. И почему мы так ненавидим служителей мёртвого бога.

   – А причём тут мёртвый бог, если речь о Замке Людоедов?

   – Так это всё про Николу Ратенфенгера. Он в городе. И наш остолоп умудрился с ним задружиться.

   – Разве что... – с неохотой признала мама опуская руку. – Да всё равно! Такие истории и на ночь! Бр-р!

   Бабушка хмыкнула и с вызовом посмотрела на Колю. Тот съёжился.

   – Крепче будет! – бросила она.

   – Нет уж о Бременских музыкантах рассказать как оно правильно было. – всё равно не сдавалась мама.

   – Дык!.. А кста-ати!

   – ЧТО?!! – выпучился Коля на бабушку. – И там кого-то съели?!!

   Взрослые разразились смехом. Даже папа сидящий на кухне и что-то там рассчитывавший по бумагам, разложенным по столу.

   – Нет. Не съели. – отсмеявшись сказала бабушка. – Дело в том, что... Мультик видел?

   – А то ж! – возмутился Коля неявному навету.

   – Вот! А рассказал сценаристу, как оно реально было, сам Ратенфенгер. Ведь у братьев Гримм – о том, что ту группу животных собрал именно наш Никола, – ни слова. Да и вообще о его участии.

   – Да и всё равно переврали сценаристы. – добавила мама.

   – Ну не без того. Но то, что он дочку местного графа увёл – факт! Все катары это знают.

   – Так они до сих пор, что-ли...

   – Ну... Кто был с Силой – вовремя разбежались. И затаились. – Попыталась мама изобразить знающую. Бабушка лишь с одобрением кивнула. – Только они и уцелели в бойне Альбигойских войн. А после создали своё учение, уже не называвшееся «Катары». Хотя многое от них взяли. Наверное кто-то из Детей Мокоши на них повлиял.

   – И не «кто-то». – загадочно заявила бабушка посмеиваясь. – А вполне себе известный ведьмак. И вы его знаете. Оба.

   – Я?!! – удивился Коля.

   – Да не ты! – отмахнулась бабушка. – а батя твой.

   – Да неужели?!! – раздалось с кухни.

   – Родственников Дети Мокоши всех знают! – ещё более загадочно добавила бабушка. – Да ещё ТАКИХ.

   – Э-э... -попыталась что-то выговорить мама, явно догадавшись о ком речь.

   – Да не может быть! Он мне на этот счёт ничего не говорил! – послышалось изумлённое с кухни. Тот, похоже, тоже догадался.

   – Потому, может, и не говорил, что посчитал мелким и не важным.

   Под конец этой «содержательной» дискуссии, Коля уже ничего не понимал. Но что взрослых что-то изрядно удивило – факт. Да и Васька, судя по его харе, веселился от души. Наверное, нашёл всю ситуацию крайне забавной.

  – Пятница

  

  – Глава седьмая

   Где Коля хвастается, а Андрей отыгрывается

   В субботу вечером папа объявил Коле, что «завтра едем в Лес, по делу». И что если есть такое желание Коля может поехать вместе со всеми. «Всеми» тут предполагалось, что едет папа, мама, Васька. И едут естественно на той же самой «Волге» Семёна Олеговича. Что и тогда, на посвящение.

   Коля удивился. Но так как желание пошататься по лесу было большое, немедленно согласился изобразив радость. Да и сама радость была не только от того, что будет ему где поприключаться – а в лесу было где и как – но и потому, что, похоже, до родителей так и не дошли его с Андрейкой, приключения в школе.

   А там вышла ещё та сатанизма...

   Началось в пятницу.

   С утра пораньше, когда вся троица сошлась на детской площадке.

   – Ты чё такой... радостный? – удивился Андрей увидев сияющую физиономию Коли.

   – Да так... Кое-что узнал. – нагнал тот таинственности.

   – Что такое?! – тут же воспылала любопытством Ирина.

   – Э-э... Ну... Я с интересным человеком познакомился! – сказал он подмигивая Андрею и старательно пряча взгляд от Иры. Вот что-то не хотелось говорить при ней. Ведь мама у неё была... Из той самой «конторы», из-за которой у него на руках наручи-ограничители. Потому и решил перестраховаться, не говорить при ней чего-то важного и компрометирующего. Ведь наручи навесили не потому, что хулиган, а потому, что колдовал! А новости для Андрюхи как раз касались того самого предмета – как колдовать.

   Ну а для отвода глаз – рассказал в красках вчерашнее приключение. У Ирки глаза уже в самом начале стали круглые-круглые! Особенно когда Коля стал хвастаться тем, кем оказался тот самый Дудочник. Особо подчеркнул, что «это тот самый, который в мультике про Бременских музыкантов» и что «там всё правда, потому что он сам лично рассказал рисовавшим мультик».

   Андрюха долго с недоверием переспрашивал: «Да ладно! Не врёшь?!». Но потом обратил внимание на Иру. Та уже не раз Андрею предметно показала, что умеет влёт распознавать лгут ей или нет. Чем и заработала у Андрея негласное прозвище «ходячий детектор лжи».

   А уж когда это до него дошло, был сам поражён. До глубины души. Да так впечатлился, что начисто забыл про всякие Колины намёки и подмигивания.

   В классе, кстати, две кумушки с задней парты также обратили внимание на то, что Ира на Колю как-то странно посматривает – снизу вверх и с превеликим почтением. Да и сам Коля выступал весь аж распираем от важности. Почему-то он не вчера, а именно сегодня, в пятницу, полностью осознал с какой легендарной личностью не только познакомился, но и умудрился сдружиться. И понял это по круглым глазам своих друзей по их придыханию, когда они пытались вызнать как и им самим получить маленький кусочек Колиной славы. Как они осторожно и с малой надеждой пытались вызнать как самим тоже набиться к Ратенфенгеру в ученики. А ведь тогда, возле церкви и на реке, он выглядел как совершенно обычный человек. И не скажешь, что за ним ТАКАЯ слава и ТАКИЕ приключения.

   Коля, старательно держа спину прямой, задирая нос, подошёл к своей парте и «со знанием дела» поставил на неё свой портфель.

   – Чего это он? – полушёпотом спросила Юля у Иры.

   Перемена в лице Иры была мгновенная. Та влёт сообразила, как может подняться в самооценке прямо сейчас и намного. Ведь она знала ТАКУЮ новость!

   – Ратенфенгер в городе! Вот! – выпалила она эту новость как будто сообщала важнейшую мировую тайну.

   – А-а?!! Чего? – не поняла Юля. – Какой такой Ратенфенгер?!

   – Ну темнота! Тот самый, который из Гамельна! – продолжила давить на неё Ира.

   – Ратен.... Фенгер... – по слогам произнесла Маша, изучавшая немецкий. – Из Гамельна? Крысолов из Гамельна?

   Теперь и до Юли дошло.

   – А он разве до сих пор живой?

   – Ищ-що как! – не выдержав зашипел возмущённо Коля на такое явное неуважение к кумиру. – У него этот... который... подряд! Вот! От ГорСовета! На изничтожение крыс!

   – И как? С крысами... – недоверчиво спросила Маша.

   – Он их всех в реке утопил! – понизив для чего-то голос выпалил Коля. – Сам видел!

   – Да ну?! А ты тогда тут причём если только видел? – не сдавалась Юля.

   – Так он не только видел, но и успел набиться к нему в ученики! – «сдала» его Ира.

   – Ты лично видела? – ещё более скептически спросила Юля.

   – Он сказал! – тыча пальцем в Колю как обвинение высказала Ира.

   – Не знала что ты умеешь распознавать... И когда тебя успели научить, если ты не Статусная? – с немалым удивлением спросила Юля.

   – Хм! – задрала носик Ира. – Если ваши – Статусные, то моя мама – Эксперт-криминалист! Она всё знает! Вот!

   – Ведьма и эксперт-криминалист? – с ещё большим подозрением спросила Юля. – И она случаем не в той самой конторе, которая по контролю за нами?

   – Угу! В том самом, которое «Ка»! – явно хвастаясь выпалила Ира.

   – Во, чего мы не знали! – изумилась Маша и тут же домыслила. – И это не из-за тебя ли, случаем, на Колю наручи навесили?

   Да: «язык мой – враг мой!». Маша только вымолвив сообразила, что сделала большую глупость. Ира с полоборота перешла в состояние «злобная фурия». Юля еле успела её остановить.

   – Ну нет, так нет! – торопливо сказала она выставив обе ладони в сторону подпрыгивающей Иры. – Что, просто сказать нельзя? Что, язык отсохнет? Зачем так сразу и в драку?!

   Ира остановилась. Посверлила яростным взглядом обоих кумушек и медленно выпустила воздух из груди.

   – И нечего меня сдерживать! Я тебе не тренажёр по отработке щитов!

   На последние слова Коля, и так внимательно прислушивающийся к перепалке, навострил уши.

   – И вообще! – перевела Ира злой взгляд на Машу. – Выбирай выражения, а то следующий раз – порву! На лоскуты!

   Маша растерянно глянула на внезапно разозлившуюся Иру и покосилась на сильно заинтересованную физиономию Коли. Тот тут же посмурнел и тоном завзятого эксперта вымолвил.

   – Может! Лично видел.

   И кивнул для весомости, припоминая как Ира приложила Шпинделя заклинанием «стан». Последнее было важно, так как если Юля определяет, также как Ира, ложь и правду...

   – Бедная Димоева! – расслабляясь и начиная веселиться вымолвила Юля.

   – И Журкина тоже. – добавила Маша и обе рассмеялись.

   Ира, медленно расслабляясь тоже стала подхихикивать.

   Но продолжение было.

   И какое!

   Как обнаружил Коля уже на первой же перемене, Андрей, под впечатлением от рассказа о Крысолове, полностью забыл намёки. Он даже не сразу понял о чём речь. Коле пришлось оттаскивать друга подальше от одноклассников и полушёпотом втолковывать.

   – Так вот! Я те грю! То, что я теперь знаком с Николаем Генриховичем и он меня обещал обучить – фигня! Так, просто: фигня!

   – А чё не фигня? – с подозрением оглядываясь на свой класс спросил Андрей.

   – А то, что мы просто валенки! Ведь ворожить мы можем не только на кого-то, но и на себя. И я, вчера опробовал: кандалы...

   Коля красноречиво поднял руки на уровень пояса, показывая запястья, где торчали наручи.

   – ...Они не препятствуют, если я буду себя лечить или колдану чё-нить такое...

   – А нас не порвёт? – засомневался Андрей имея в виду вполне конкретное, отработанное друзьями, заклинание.

   – Так ведь не обязательно «силу ветра» на себя!.. А и... её тоже можно. Просто надо знать как. Мне вчера два перца из второй школы объяснили на пальцах... Ага. Они тоже... наши оказались. Я просто не всё рассказал.... До той церквухи их встретил... Но это всё фигня, главное, я уже дома сообразил что они мне сказали.

   Коля ещё сильнее понизил голос и Андрею пришлось сильно напрячься чтобы во всегдашнем оре школьников на перемене услышать что ему говорят.

   – Всё просто как валенок! Прикинь! Помнишь как я тебе показывал как лечить? Себя.

   – Угу. – заинтересованно согласился Андрей, перестав оглядываться.

   – Так вот... Ведь можно усилить себя. Ненадолго. Но если ты... А... Ну представь, что ты бьёшь кулаком. Но силу свою, колдунскую, посылаешь во всю руку...