Текст книги "Жажда познания. Век XVIII"
Автор книги: Александр Радищев
Соавторы: Василий Татищев,Михаил Ломоносов,Николай Советов
Жанр:
Историческая проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 40 (всего у книги 44 страниц)
– Но сколь ни блистательны, сколь ни славны, ни восхитительны для всякого благомыслящего сердца сии качества сына отечества и хотя всяк сроден иметь оные, но не могут, однако ж, не быть нечисты, смешаны, темны, запутаны, без надлежащего воспитания и просвещения науками и знаниями, без коих наилучшая сия способность человека удобно, как всегда то было и есть, превращается в самые вреднейшие побуждения и стремления и наводняет целые государства злочестиями, беспокойствами, раздорами и неустройством. Ибо тогда понятия человеческие бывают темны, сбивчивы и совсем химерические. Почему прежде, нежели пожелает кто иметь помянутые качества истинного человека, нужно, чтобы прежде приучил дух свой к трудолюбию, прилежанию, повиновению, скромности, умному состраданию, к охоте благотворить всем, к любви отечества, к желанию подражать великим в том примерам, також к любви к наукам и художествам, сколько позволяет отправляемое в общежитии звание; применился бы к упражнению в истории и философии или любомудрии, не школьном, для словопрения единственно обращённом, но в истинном, научающем человека истинным его обязанностям; а для очищения вкуса возлюбил бы рассматривание живописи великих художников, музыки, изваяния, архитектуры или зодчества.
– Весьма те ошибутся, которые почтут сие рассуждение тою платоническою системою общественного воспитания, которой события никогда не увидим, когда в наших глазах род такового точно воспитания и на сих правилах основанного введён богомудрыми монархами[627]627
...введён богомудрыми монархами... – В XVIII в. была популярна мысль о «мудрецах на троне» – просвещённых правителях, которые установят справедливость в обществе.
[Закрыть], и просвещённая Европа с изумлением видит успехи оного, восходящие к предположенной цели исполинскими шагами!
О ДОЛЖНОСТЯХ ЧЕЛОВЕКА И ГРАЖДАНИНА[628]628
Печатается по кн.: О должностях человека и гражданина... (И. И. Фельбигер – авт.) Спб., 1787.
[Закрыть]
Кинга к чтению, определённая в народных городских училищах
Российской империи, изданная по высочайшему повелению
царствующей императрицы Екатерины Вторыя в Санктпетербурге, 1787 года
О БЛАГОПОЛУЧИИ ВООБЩЕ
1. Всяк человек желает себе благополучия и не довольно того, чтоб другие о нас думали, что мы благополучны; но всяк хочет быть в самом деле благополучным и сего благополучия желает не на короткое время, но навсегда и вечно.
2. Во всяком звании можно быть благополучным. Часто думают люди, что одни только цари, князья, благородныя и знатныя особы благополучную жизнь имеют; сие однако ж несправедливо: благость божия ни единаго человека не исключила от благополучия; граждане, ремесленники, поселяне, также рабы и наёмники могут быть благополучными людьми.
3. Можно также быть и во всяком звании неблагополучным; не надобно думать о людях низкаго и убогаго состояния, чтоб они были неблагополучны: ибо часто знатные и богатые бывают ещё гораздо неблагополучнее простых и неимущих людей.
4. Правда, что во всяком звании есть нечто приятное, чего другия звания не имеют, но за то и всякое звание имеет собственный свои тягости. Самое естество вещей мира сего приносит сие с собою и сам бог тако устроил.
И так, кто иное звание себе избирает, или кого бог в иное звание поставляет, тот должен и тягости звания того на себя принять и терпеливо оныя сносить.
Не должно нам никогда того желать, что званию нашему непристойно, по тому что и получить того не можно: тщетное желание мучило бы только наше сердце; а мы можем по мере состояния нашего быть благополучными, хотя и лишены того, что другие в вышших степенях имеют.
5. Не терзались бы люди толь многими суетными желаниями, когда бы знали, что благополучие не содержится в вещах, вне нас находящихся. Не состоит оно в богатстве, то есть: в землях, многоценных одеждах, великолепных украшениях или в других вещах, кои видим и округ себя имеем. Богатые удобно себе таковыя вещи могут доставить; но чрез то они ещё не суть благополучны, и сие доказывает, что благополучие не состоит в обладании таковых вещей.
6. Истинное благополучие есть в нас самих. Когда душа наша хороша, от безпорядочных желаний свободна, и тело наше здорово; тогда человек благополучен: и так те люди только на свете прямо благополучны, кои состоянием своим довольны; ибо без довольствия, спокойныя совести, благочестия и благоразумия самой богатой и знатной столько же мало может быть прямо благополучен, как и самаго низкаго состояния человек.
Для приобретения же добрыя совести, здравия и довольствия обязаны мы:
а. Напаять душу нашу добродетелию.
б. Пещись надлежащим образом о теле нашем.
в. Исполнять общественный должности, на который мы от бога определены.
г. Знать правила хозяйства.
О ОБРАЗОВАНИИ ДУШИ
1. Не одно только тело, которое видим, составляет человека. В теле сем ещё нечто обитает, чего мы не видим. Кто сему верить не хочет, того самое искуство научает, что он многия вещи памятует, кои издавна видал, слыхал, осязал, вкушал и обонял. В теле же человеческом нет ни единаго члена, которой бы памятовал прошедшее.
Чувства телесный ощущают настоящее, но не прошедшее; а как человек и прошедшее себе напоминает, следовательно, есть в нём от тела нечто различное, кое прежняя чувствования познает; и сие существо, которое в нас прочия вещи познает, называется душа.
2. Душа может прошедшее памятовать; то есть она имеет:
а. Память. Человек внимательный может много в памяти содержать; по тому что многому прилежно внимает: он совершенно памятует все вещи и их обстоятельства, кои внимательно видел или слышал. Память тем более укрепляется, чем более и долее употребляет человек внимание; напротив же того, легкомысленный и невнимательный ничего или весьма мало памятует, потому что примечает по большой части в половину или неправильно.
б. Что душа в память впечатлена, о том она далее размышляет: одна мысль рождает другую, и так душа разсуждает и заключает; а когда душа о всём том, что в память свою вместила, далее размышлять и разсуждать может, то говорится: она имеет ум или разум. Буде, кто какую вещь правильно приметил и оную правильно на память себе приводит, тот может и правильно о ней разсуждать. Легко видеть можно, что великая в том нужда, дабы душа правильно разсуждала. Почти все вещи в свете имеют в себе нечто, кое нам или полезно или вредительно быть может. Часто злое кажется весьма приятным, а доброе часто имеет в себе нечто нам неприятное, и кто всё сие в памяти своей довольно не затвердил, а токмо себе то представляет, что ему приятно или неприятно показалось, истинное же зло или добро забывает, тот неправильно разсуждает, и почитая иногда злое за доброе, а доброе за злое, причиняет себе часто несказанный вред.
в. Что нам угодно, того мы хотим и желаем, а не получая онаго, скоро предприемлем делать то, чем бы могли желаемое нами получить. Сие действие души называется воля. Желания и намерения бывают часто столь сильны, что человек ни сил своих, ни имения, ни здоровья, ни жизни не щадит, лишь бы только желаомое получить; а из сего ясно, сколь нужно ведать, в самом ли деле те вещи, коих мы желаем, хороши или вредны или только хорошими кажутся. Кто о вещах неправильно разсуждает, тот хочет и делает злое, думая при том о себе, что он хочет и делает доброе. Память, ум или разум, воля, желания и намерения называются душевными силами.
3. Когда сии душевныя силы частым упражнением не изощряются, не руководствуются, и добрым наставлением не исправляются: тогда воображения, кои человек себе о вещах света и благополучия делает, часто ложны и неправильны бывают. Не научается он тогда правильно различать добраго от злаго и почитает то за доброе, чем желания и склонности сердца своего успокоить может. И так великое для человека благодеяние, когда его научают, как правильно мыслить, а по тому и как правильно поступать.
О ДОБРОДЕТЕЛЯХ ЧЕЛОВЕЧЕСКИХ
1. О праводушии.
Кто всегда по тому поступает, что за справедливое признал, тот есть праводушный человек. Праводушный при делах своих не испытывает, что склонности и желанию его сходно, но что праведно.
И так праводушие есть склонность и старание как должности звания своего, так и должности к богу и людям исполнять. Не надлежит нам думать, что свет сей ради нас токмо сотворён: подобно как мы жить и благополучны быть хотим, так и другие того же хотят и желают.
Но сии другие люди, с которыми нам жить надобно, не всегда бывают добрые и умные люди: и так научаться нам должно, как между людьми всякаго состояния, между добрыми и злыми благополучно и безопасно жить: а сего и достигнем, когда мы не токмо знания нашего должности, но и обязательства к ближним нашим исполнять стараться будем. Ибо не токмо добрые имеют благоволение к праводушным людям, но и те, кои о исполнении должностей своих мало пекутся и стараются, некоторым благоволением мало по малу к ним прилепляются. Добродетель толикую имеет в себе приятность, что и от самых ея врагов почтена.
2. О любочестии.
Любочестие есть склонность чести достойным себя учинить и старание делать то, чем истинная честь приобретается. Должность к самому себе есть всё то делать, что нас в глазах других людей достойными чести сделать, то есть что нам почтение приобресть может. И так дозволяется нам радоваться о том, когда нас другие почитают. Но не должно сердца своего к единой только славе прилеплять, и безмерно о том досадовать, когда другие не признают того, что в нас доброе есть. Может быть, что другие основательный иногда имеют причины, кои им возбраняют о делаемом нами добре, так как бы нам хотелось, разсуждать. Не надлежит нам ни беззаконными делами чести искать, ниже честь едину намерением дел наших поставлять: исполнение должностей наших да будет самое их намерение. Первое ложныя открывает правила, а второе суету. Честь не состоит во власти того, кто почитаем быть желает, но во власти почитающаго нас. Одни только разумные могут нас по истинне почитать. Подлец ничего не делает без награждения или принуждения; а любочестивый, желающий снискать похвалу от разумных, делает добро без корысти и принуждения.
3. О спокойствии духа.
Спокойствие духа есть склонность и старание, злыя обстоятельства и обиду терпеливо и без роптания сносить.
Спокойствием духа умаляем неудовольствие и печали, происходящия от бедности и злоключений в жизни. Есть нещастия, коих никакой разум и никакая власть отвратить не могут, и сии надлежит нам терпеливо сносить, тем наипаче, что нетерпение и роптание нас от таковых нещастий избавить никак не могут, но ещё несноснее нам оныя делают. Разумный человек из всех возможных средств действительнейшее всегда избирает, которым бы он состояние своё, есть ли не совсем облегчит, то по крайней мере толь сносным делать мог, поколику во власти его состоит; и для того надлежит нам непостоянство и тленность внешних благ часто вспоминать и искать небольших дозволенных забав, кои всякое людей состояние позволяет, дабы тем спокойствие духа нашего укрепить. А дабы нам спокойным быть, то помыслим, что всё, что в свете ни случается, есть добро, и когда не каждому особо, то по крайней мере к общему благосостоянию человеческаго рода служит. При сём помышлении можно быть всегда довольну и веселу, и душу от лишней скорби избавлять. Предадим себя токмо воли божией и станем уповать на промысл его.
4. О любоведении.
Любоведение есть склонность и старание, полезное себе познание приобретать, добрым наставлениям, примерам и увещаниям других охотно последовать. Надлежит нам стараться должности наши основательно разуметь; ибо чрез то побудительный причины к деланию их ясно и обстоятельно узнаем, и ко исполнению их тем более склонны бываем. По приобретении же нами основательнаго познания о должностях наших надлежит нам от заблуждений, то есть от ложных мнений, удаляться; ибо человек ложными мнениями одержимый истнннаго добра не познает и избирать не может, что ему полезно. И для того, от самых ещё младых лет наших должно нам научиться познавать самих себя и других, подражать добрым и честным людям, мудрших наставления принимать с охотою, злых же и порочных убегать тщательно, на каждой день поступки свои наперёд разумно располагать и по окончании дня испытывать, каковы дела наши были и в чём мы того дня познание наше распространили.
5. О правдивости.
Правдивость есть свойство честнаго человека, которое его заставляет никогда не говорить инако, как он мыслит и знает, и которое его от лжи удерживает, прямое от порока сего омерзение в нём насаждает, и никогда его не допускает до употребления таковых худых средств.
О ДОЛЖНОСТЯХ К БОГУ
Должности, кои надлежит воздавать богу, предлагаются обстоятельно в катихизисе. Здесь токмо скажем, что честному человеку надлежит быть благочестиву, и что истинное благочестие не только в радетельном хранении к службе божией касающихся обрядов и в совершенном ведении закона и онаго должностей, но наипаче в том состоит, чтоб любить и почитать бога всем сердцем, волю его исполнять, всегда по ней жить: и сие для того, что мы от бога на то сотворены.
О ДОЛЖНОСТЯХ К БЛИЖНЕМУ
1. О дружелюбии.
Дружелюбие называется склонность и старание с другими доброхотно, без досады и отвращения обходиться. Иногда и малейшая вещи могут сделать нас у других любезными.
Единаго токмо поклона или посещения, когда кто из знакомых наших болен, а иногда и единаго благоприятная взора довольно, чтоб нам ближних наших благосклонность и дружество снискать. Людям же, имеющим всегда мрачное и досадою наполненное лице, по большой части весьма трудно друзей себе приобрести, хотя бы и многия иныя имели в себе похвальный качества, ибо к невесёлому и угрюмому не очень кто прилепляется.
2. О миролюбии.
Миролюбие в том состоит, чтоб со всяким ужиться и ни с кем не ссориться, да и тогда уступать, когда к тому и не обязаны.
3. О услужливости.
Услужливость называется склонность и старание с охотою то делать, что другим угодно, полезно и нужно.
Когда люди увидят, что мы благосклонны им помогать, где только сие без великая нашего ущерба быть может, когда увидят, что мы их от настоящаго им вреда остерегаем, или им при начинании чего-нибудь к благополучию их доброй совет подаём, или когда в обхождении нашем некое дозволенное удовольствие найдут, тогда они столько же, а часто ещё и более ради нас сделают, нежели мы ради их сделать хотим. И так не должно пренебрегать никакого случая, где мы ближним нашим услужить можем.
Весьма благополучно было бы света сего состояние, когда бы все люди в сём случаю должное исполняли. Когда бы всяк всех других людей любил, как себя самого; тогда бы ничего инаго не желал, как видеть их благополучными; и когда бы во всяком усердное доброжелание ко другому было, то бы каждый все силы свои употреблял помогать благополучию другаго. Не токмо словом и делом искренно и усердно помогали бы друг другу, но ещё и радовалися бы о том, когда бы других желания домыслом постигали и всякая угождением и услугою предваряли.
Правда, что люди не все таково услужливы, однако сего ради не надлежит нам в исполнении должностей наших леностными быть, ниже ждать, пока нас в том все прочие предуспеют.
4. О искренности.
Искренность называется склонность и старание, другим не обинуясь, то сказывать, что им полезно, и остерегать их от того, что им вредно.
Кто в обхождении с людьми не искренно поступает, того вскоре все возненавидят. Невозможно людям всех намерений и мыслей ближних своих постигнуть, также и вообще невозможно им всего ведать; а по тому и нужно им часто на то полагаться, что другие скажут. Когда же люди скажут нам не самую истинну, то мы неведением многое такое делаем, которое нам необходимый вред нанесёт. И сего ради лжецы во всякое время всеми людьми ненавидимы бывают; а искреннему, о коем известно, что истинну любит, ложь же и лесть ненавидит, в словах, обещаниях, уговорах и повестях его без божбы и клятвы верят. Всяк, кому он что обещает, толь твёрдо на слово его надеется, как бы от инаго письменное обязательство получил. Искренные люди сию вообще имеют за собою слабость (буде сие слабостию назвать можно), что о всех других по своему примеру судят, и от всех той же им свойственной искренности ожидают: а как часто принуждены они бывают с ложными людьми в то или иное дело вступать; то и случается иногда, что ложные искренность их во зло употребляют, и таковым образом обманывая их, вред им причиняют. И так великая при сем потребна осторожность, дабы мы с одной стороны от опасности себя берегли, быть обманутыми. Мы недоверчивым поступком известнаго в честности человека могли бы озлобить; напротив того безумно бы было иному, коего искренность ещё не испытана, неосмотрительно вверяться.
5. О честности.
Честность называется склонность и старание, благосостоянию других с искренностию споспешествовать, а особливо, когда мы к тому или обещанием, или каким либо образом обязаны. Честность надобно более делами и сердцем, нежели словами и лицем показывать. Лукаво тот поступает, а не честно, кто к другим людям на словах приязнен, в сердце же своём хитр и злоковарен. Кто же к другим столь добросердечен, что и о своём благосостоянии забывает, тот поступает неразсудно.
6. О почтительности
Почтительность в том состоит, дабы мы о других ничего, кроме добра, не помышляли и им почтение наше при всяком случае и словом и делом оказывали.
О ДОЛЖНОСТЯХ К САМОМУ СЕБЕ
1. О порядке.
Порядок называется склонность и старание, дела свои так порядочно располагать и совершать, как их качество само собою требует; все вещи свои на известном некоем месте иметь и оныя там сохранять, чтобы всякую в нужном случае скоро и невредиму сыскать было можно.
Человеку, которой платье своё, обувь и проч. с вечера на известное некое и обыкновенное место положит, поутру не будет нужды одного здесь, а другаго инде искать: по окончании игры надлежит также всё на прежнее место класть.
В доме, в коем нет порядка, приходит всё в замешательство; в таковом, чтобы поутру сделать надлежало, то в полдень или под вечер исполняется. Тамо не знают, кто дому господин или раб, госпожа или рабыня, кто повар или ключник.
2. О трудолюбии.
Кто всегда в деле упражняется, которое он по состоянию своему и по должностям звания своего отправлять должен, тот называется трудолюбив.
Трудолюбие есть склонность и старание делать то, чем кто себе и своим, по обстоятельствам состояния своего, потребное содержание честно приобретает, приобретённое же имение праведно сохраняет. Труд и работа служат не только к приобретению нужнаго к жизни, но и к потребному ума и телесной крепости упражнению, следовательно и к сохранению здравия.
А как первое, так и второе к произведению человеческаго совершенства способствует, то и должность наша есть трудиться.
Работаю же или трудом называем все те упражнения, которыя мы или ради себя или ради других предпринимаем.
В государстве нет ничего полезнее и нужнее трудолюбия и прилежания подданных: ничего же нет вредительнее лености и праздности. Леность лишает даже здравия. Кто долго проспал, тот не весело идёт на работу; пища же и питие никогда толь приятны не бывают, как по довольном движении. Любящий труд прилежен, а ненавидящий оный, ленив. Труд есть должность наша и твердейший щит против порока. Ленивый и праздный человек есть бесполезное бремя земли и гнилой член общества.
3. О довольствии.
Довольствие есть склонность и старание, праведно приобретённым имением довольствоваться.
Убогой человек, которой тем, что имеет, доволен, гораздо счастливее богатого, который всегда более желает и никогда не доволен.
Многие уже сему примеры в свете бывали, что люди никогда более заботы не имели, как в то время, когда имение их умножилось.
Что господом дано, то тем и наслаждайся;
Чего же не дано, о том не сокрушайся.
На всякой степени приятная есть часть,
На всякой степени есть также и напасть.
О, смертный! не дерзай ты мыслью заблуждаться.
Чтоб благость божия могла тебя чуждаться,
Чего достойны мы, бог больше нам даёт;
А удаляет то всегда, что нам во вред.
Довольный человек не много себе желает, а поелику мало желает, то часто больше получает, нежели надеется; и так часто причину к нечаянной радости имеет.
4. О хозяйстве.
Хозяйство называется склонность и старание доходы свои так располагать, чтобы всё нужное в доме нашем водилось.
В хозяйстве не довольно того, чтобы стараться о приобретении честнаго достатка; но надлежит и о том думать, чтобы приобретённое сохранить, и денег на ненужный вещи не тратить.
Сколько бы родительское наследство ни было велико, однако вскоре расточится, когда кто сохранять его не будет.
5. О бережливости.
Бережливость называется склонность и старание имение своё или нажиток так располагать, дабы за всеми нужными издержками ещё нечто оставить и будущия ради нужды отложить.
Понеже мы будущих нам приключений знать не можем, чрез который мы или мнения нашего лишиться, или к приобретению потребнаго неспособны быть можем: того ради должность наша есть и о таковых приключениях помышлять и от настоящаго имения нечто зберегать, дабы в случае оных нужды не претерпеть.
Бережливый человек как от расточения, так и от гнусныя скупости удаляется.
Расточитель более проживает, нежели надобно, и сие есть порок; а скупой всегда более хочет скопить, нежели сколько ему без ущерба содержания своего, или благопристойности зберечь можно, и сие равным образом есть порок.
Расточением сами себя у других в подозрение приводим, что мы безразсудны; за скупость же почтут нас подлыми, да и пред самим богом ответ мы дать повинны, когда дары, кои от превелики» его благости прияли, в пользу нашу разумно употреблять не станем.
