Текст книги "Том 11. Былое и думы. Часть 6-8"

Автор книги: Александр Герцен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 48 (всего у книги 58 страниц)

Анекдот Щепкина с Гедеоновым передан мною в другом месте… – В статье «Михаил Семенович Щепкин» (см. т. XVII наст. изд.).

…напечатанный в «Колоколе» отчет о тайном заседании Государственного совета по крестьянскому делу. – В К от 1 марта 1861 г. были помещены материалы об обсуждении проекта крестьянской реформы на заседании Государственного совета 28 января 1861 г. (см. т. XV наст. изд.).

БескорыстныйМуравьев ~ жираф в андреевской ленте, Панин… – М. Н. Муравьев и В. Н. Панин, названный Герценом жирафом за его длинный рост, были объектом систематических разоблачений в «Колоколе», первый, в частности, как казнокрад и крупный взяточник.

Горчаков, игравший между этими «мертвыми душами» роль Мижуева… – А. М. Горчакова, выразившего сомнение в возможности подкупа издателя «Колокола», Герцен уподобляет Мижуеву, «зятю» Ноздрева, принадлежавшему, по словам Гоголя, к тем, кто «согласятся именно на то, что отвергали» («Мертвые души», том первый, гл. IV).

…от благодарности, подписанной князем Хованским… – Взятка, дававшаяся в начале XIX в. бумажными деньгами, на которых была подпись князя А. Н. Хованского, управляющего государственным банком.

…прозвали губернской Миной Ивановной… – В «Колоколе» часто печатались материалы, разоблачавшие различные финансовые махинации придворно-правительственной среды, в которых видную и грязную роль играла, в частности, Мина Ивановна Буркова – наглая и корыстолюбивая фаворитка министра двора В. Ф. Адлерберга.

…«свиней в ермолках», как выразился бессмертный автор гениального «Ревизора». – Выражение Хлестакова из «Ревизора» Н. В. Гоголя (действие пятое, явление VIII).

…казненными, как Сливицкий, Арнгольдт… и убитыми, как Потебня, и сосланными на каторгу, как Красовский, Обручев и пр. – П. М. Сливицкий и И. Н. Арнгольд за участие в революционной военной организации были расстреляны по приговору военно-полевого суда в 1862 г. Герцен в заметке «Арнгольдт, Сливицкий и Ростковский», напечатанной в К от 1 августа 1862 г. (см. т. XVI наст. изд.), назвал день их казни «чернымднем», который будет памятен полякам, за чью свободу они боролись. А. А. Потебня дважды был у Герцена в Лондоне (см. гл. «М. Бакунин и польское дело»), принял участие в польском восстании и был убит в бою с русскими войсками 4 марта 1863 г.; в «Колоколе» за 1863 г. был помещен ряд статей, посвященных Потебне. А. А. Красовский за распостранение среди солдат прокламаций был в 1862 г. приговорен к смертной казни, замененной 12 годами каторжных работ, которые он отбывал в Нерчинске на Александровском заводе одновременно с Н. Г. Чернышевским. «Колокол» 1 января 1863 г. откликнулся на приговор сочувственной статьей. Во время неудачной попытки бежать с каторги Красовский в 1868 г. покончил жизнь самоубийством. В. А. Обручев в 1862 г. был приговорен к каторжным работам за распространение прокламации «Великорусс».

…беседы в Alpha road? – Лондонская улица, на которой Герцен жил с мая по ноябрь 1860 г.

Между моряками ~ славные юноши, о которых мне писал Ф. Капп из Нью-Йорка… – Ф. Капп, принимавший участие в революционных событиях 1848–1849 гг. в Париже, в это время познакомился с Герценом (см. о нем в гл. XXXVII «Былого и дум»). Переехав вскоре в Соединенные Штаты Америки, Капп поддерживал переписку с Герценом (см. письмо Герцена к Н. П. Огареву от 3 марта 1864 г. О содержании письма Каппа к Герцену см. в разделе «Варианты», стр. 610 наст. тома). Упоминаемые в письме Каппа русские моряки – из эскадры Лесовского, прибывшие в Нью-Йорк в сентябре 1863 г. Две русские эскадры (вторая под командованием адмирала Попова стояла в Сан-Франциско), направленные в 1863 г. в США в связи с обострением напряженности в отношениях между Россией и Англией и Францией, усилили позиции Севера в гражданской войне с рабовладельческим Югом.

Историю Трувеллера изложить стоит. – В. В. Трувеллер в 1861–1862 гг. находился в заграничном плавании на фрегате «Олег», посетил Герцена в Лондоне и приобрел революционные издания лондонской типографии для распространения в России, в первую очередь – среди моряков. Трувеллер при помощи гардемарина В. Дьяконова пытался также приобрести типографский шрифт для организации в России нелегальной типографии. По доносу судового священника по прибытии судна в июне 1862 г. в Кронштадт был произведен обыск, при котором обнаружены герценовские издания. Трувеллер был арестован, приговорен к каторжным работам, замененным ссылкой в Западную Сибирь, откуда вернулся в 1865 г. больным.

…переписка с частью офицеров «Великого адмирала». – Переписка с офицерами фрегата «Генерал-адмирал», о которой упоминает Герцен, завязалась в связи со статьей «Константин Николаевич за линьки», напечатанной в «Колоколе» от 15 декабря 1860 г. (см. т. XIV наст. изд.). О письмах офицеров, бравших под защиту командира фрегата И. И. Шестакова или сообщавших новые сведения об истязаниях матросов на корабле, часто писалось в «Колоколе» (например, в листах 93, 95, 114, 212).

Командир его, помнится – Андреев… – Андреев был командиром другого фрегата – «Олег», на котором также систематически избивали матросов, о чем в «Колоколе» от 15 октября 1861 г. была помещена специальная заметка «„Олег” и Андреев» (см. т. XV наст. изд.).

…константиновский либерал ~ в фавёре у великого князя… – Вокруг великого князя Константина Николаевича группировались сторонники умеренных реформ.

…был лейтенант Стофреген ~ защищал в теории (как впоследствии князь Витгенштейн) военное палачество. – Герцен имеет в виду выступление в 1861 г. Э. Витгенштейна в защиту телесных наказаний в армии (см. заметку «Плач „Московских ведомостей” о Шварце, равнодушие к Пейкеру» в т. XVII наст. изд.). К. К. Штофреген служил на фрегате «Генерал-адмирал» под командованием И. И. Шестакова и был в числе офицеров, о зверском обращении которых с матросами сообщалось в «Колоколе» (см. заметки «Собственное сознание о взрыве „Пластуна”», «Еще раз о „Генерал-адмирале”» в тт. XV и XVI наст. изд.).

Вот его ответы и письмо к матери. – Эти материалы не были приведены Герценом. В «Колоколе» были опубликованы лишь некоторые сведения о Трувеллере и его деле (лл. 143, 152). Материалы «Из военно-судного дела о гардемарине 8 флотского экипажа Владимире Трувеллере» (опубликованы в «Историческом архиве», 1955, № 5, стр. 114–137) включают ответы Трувеллера на вопросы следствия, в которых он смело и откровенно изложил свои революционные убеждения.

Park House, Fulham. – Дом в предместье Лондона – Фуламе, в котором Герцен и Огарев жили с ноября 1858 г. до мая 1860 г.

На это письмо капитан парохода отвечал… – Далее Герцен цитирует письмо капитана русского парохода С. Лазаревича от 3/15 февраля 1860 г. (см. ЛН, т. 62, стр. 787).

Green Dry Dock, Блакволь. – Название места стоянки парохода в лондонских доках на р. Темзе.

…совершилось великое несчастие… – Арест П. А. Ветошникова, повлекший за собой массовые аресты в России (см. комментарий к стр. 328).

…вы участвовали в петербургском пожаре? – Большие пожары в Петербурге, начавшиеся 28 мая 1862 г., продолжались несколько дней. Царское правительство воспользовалось этим поводом для проведения ряда репрессивно-террористических мер против революционного лагеря и стремилось распространением провокационных слухов о том, что пожары якобы являлись делом рук студентов, подстрекаемых Герценом и Н. Г. Чернышевским, поднять волну ненависти к революционной молодежи и ее идейным руководителям.

…играть роль Шарлотты Кордэ ~ я сижу не в ванне. – Герцен иронически сравнивает свою посетительницу с Ш. Кордэ, убившей в 1793 г. кинжалом Ж. П. Марата, из-за болезни работавшего сидя в ванне.

…на выставку… – Всемирная выставка 1862 г. в Лондоне.

…зале Orset House'a… – Название дома в Лондоне, в котором Герцен жил с ноября 1860 г. до июня 1863 г.

Это был князь Юрий Николаевич Голицын. – Некоторые эпизоды из своей жизни в Лондоне Ю. Н. Голицын описал в мемуарах «Прошедшее и настоящее», СПб., 1870. Голицын рассказывает также, не называя Герцена и Огарева, о своих встречах с ними в Лондоне.

…императора Николая, победившего лондонских дам. – Николай I посетил Англию в 1844 г.

…с «регентом» ~ с отцом Филиппа Орлеанского. – Регентом Франции в 1715–1723 гг. в период малолетства Людовика XV был сам Филипп II Орлеанский, а не отец его (Филипп I Орлеанский).

…гласом контрбомбардосным. – По названию музыкального духового инструмента бомбардона – басовой трубы (франц. bombarde, англ. bombardon).

…Бетговен посвятил ему одну из симфоний. – Речь идет, по-видимому, о трех струнных квартетах Бетховена (Es-dur, A-moll, B-dur), написанных им в 1823 г. по заказу Н. Б. Голицына, отца Ю. Н. Голицына.

…никем не преследуемый, как Людвиг-Филипп, приехал в Лондон. – Герцен проводит ироническую аналогию с бегством в Англию французского короля Луи Филиппа, свергнутого февральской революцией 1848 г.

…шеф Павловского полка… – Николай I был шефом Измайловского полка.

…пишет к Бруннову письмо… – Герцен подразумевает русского представителя в Лондоне, которым в это время (1856–1858 гг.) был не Бруннов, а М. И. Хребтович. Ф. И. Бруннов был русским полномочным представителем в Англии в период 1840–1854 гг. и в 1858–1874 гг (с 1860 г. в ранге посла).

…было летом 1862. – В автографе ошибочно написано – 1852.

…один из гостей… – Среди гостей Герцена находился агент III отделения Г. Г. Перетц, который донес о возвращении П. А. Ветошникова с «опасными» документами (см. М. Лемке. Политические процессы в России 1860-х гг. М.–Л., 1923, стр. 179).

Ветошникова схватили на пароходе; остальное известно. – Все письма, переданные П. А. Ветошникову, оказались после его ареста в руках III отделения. В июле 1862 г. были арестованы Н. Г. Чернышевский и Н. А. Серно-Соловьевич. Особо назначенная следственная комиссия под председательством А. Ф. Голицына начала вести «Дело о лицах, обвиняемых в сношениях с лондонскими пропагандистами», по которому было привлечено 32 человека. Дело Н. Г. Чернышевского было выделено из «процесса 32-х» в самостоятельное (см. Мих. Лемке. Очерки освободительного движения «шестидесятых годов», СПб., 1908). Массовые аресты в России серьезно ослабили связи Герцена и Н. П. Огарева с русским революционным движением.

<Глава II>

Впервые опубликовано по рукописи в Сб, стр. 151–164. Печатается по черновому автографу ЛБ (Г-О-I-13, стр. 1-11, 30–35). После заголовка: « „В. И. Кельсиев ”(продолжение) „Былое и думы” VI часть. За главой „Апогей и перигей”» стоит отсылочный значок; таким же значком и пометой Герцена «В начале» начинается отрывок: «Имя В. Кельсиева ~ по законам» (стр. 329–330, строки 3–7). После слов: «в слоге» (стр. 331, строка 5) – выносной знак, но подстрочное примечание отсутствует. На стр. 334, строка 21, после слов «без веры» Герцен делает пометку: «В начало книги». Далее, перед текстом: «Настоящий русский» и т. д. – снова заголовок: «В. И. Кельсиев (продолжение)». В конце главы помета Герцена: «Отрывки из писем».

На л. 17 об. вклеена вырезка из «Московских ведомостей», – сообщение о возвращении Кельсиева в Россию (см. стр. 713).

В этой главе на основе краткой биографической канвы дан портрет В. И. Кельсиева, этого временного попутчика в среде политической эмиграции, разночинца, ставшего одним из первых ренегатов в истории русского освободительного движения. Характеристику Кельсиева Герцен связывает с особенностями идейного формирования последовательно сменявшихся поколений участников революционного движения в России.

Герценовская оценка Кельсиева во многом совпадает с оценкой, данной Кельсиеву Н. А. Добролюбовым, знавшим его до выезда из России в 1856–1857 гг. (см. Н. А. Добролюбов. Полн. собр. соч., т. VI, М., 1939, стр. 459).

В. И. Кельсиев, сын мелкого чиновника-дворянина, окончив в 1855 г. петербургское коммерческое училище, поступил вольнослушателем на филологический факультет Петербургского университета, одновременно работая переводчиком в Российско-Американской компании. С 1859 г. начинается девятилетний период эмигрантской жизни Кельсиева. Уезжая из России, он не собирался стать эмигрантом; Герцен и Огарев отговаривали его от такого шага, но, как писал в своей «Исповеди» Кельсиев, он «остался в Лондоне против их желания, без определенной цели, без выясненной задачи» (ЛН,т. 41–42, стр. 269).

С 1859 г. до осени 1862 г. Кельсиев жил в Лондоне, выполняя вспомогательную работу при редакции «Колокола». С начала марта по конец мая 1862 г. он с паспортом турецкого подданного купца Василия Яни тайно ездил в Россию – побывал в Петербурге и Москве. Герцен пишет, что поездка была предпринята с целью установить прочные связи с раскольниками. Однако, очевидно, программа поездки этим не исчерпывалась. Кельсиев встречался не только с представителями верхушки старообрядческих общин, но и с видными участниками революционного движения: братьями H. A. и А. А. Серно-Соловьевичами, В. И. Касаткиным, А. Бени. Об этих встречах и беседах Кельсиев рассказывает в «Исповеди» (ЛН, т. 41–42, стр. 309–329). В письмах, отправленных в Россию с П. А. Ветошниковым и попавших в руки III отделения, Кельсиев пишет о тех задачах «общего дела» – революционной работы, над решением которых он работал во время пребывания в России. В письме к Н. А. Серно-Соловьевичу он писал: «Как центр склеится, Г<ерцен> и Ог<арев> объявят в «Колоколе», что они пристали к нему, вы подтолкнете к нему всякие кружки, и мои мыслепроводы, сочувствователи, пойдут в дело» (Мих. Лемке. Очерки освободительного движения «шестидесятых годов», СПб., 1908, стр. 38). Таким образом, поездка Кельсиева в Россию весной 1862 г., о которой так осторожно и глухо пишет Герцен, очевидно, была связана с осуществлением планов объединения революционных сил. Вернувшись в Лондон, Кельсиев, обуреваемый честолюбием и желанием играть руководящую роль, не мог примириться с той скромной работой, которая в действительности была ему по силам.

Осенью 1862. Кельсиев уехал на Восток, и с этого времени началась его кочевая жизнь. Потеряв брата, двух детей, жену, он скитался последние два года своей эмигрантской жизни: побывал в Вене, Венгрии, Галиции, Яссах, пытался заниматься научной и литературной деятельностью. В эти годы в мировоззрении Кельсиева намечается перелом, приведший его к измене революционному делу и переходу в лагерь реакции. В Константинополе и Тульче он еще продолжал революционную работу, рассматривая себя как представителя нелегальной организации «Земля и воля» и лондонского центра. Он пытался наладить связи с югом России для пересылки революционной литературы, составил и отпечатал прокламацию «Слушная пора приходит» (см. ЛН,т. 41–42, стр. 323), хлопотал об организации типографии и более всего стремился установить контакт со старообрядцами, проживавшими в Добрудже. Кельсиев вначале переоценил успех своей агитации и полагал, например, что один из представителей старообрядческой верхушки, О. С. Гончаров, стал сторонником «Земли и воли». Герцен после беседы с приехавшим в Лондон Гончаровым (см. «памятный листок», в котором подведены итоги бесед Герцена и Огарева с Гончаровым, – ЛН, т. 62, стр. 74–75) разгадал хитрую и своекорыстную политику этого деятеля старообрядчества и скептически расценивал возможность установления союза с ним и его друзьями. Вскоре и Кельсиев убедился в полной нереальности своих планов приобщения старообрядцев к революционному движению. Уже в это время Кельсиев в письмах к Герцену начинает выражать сомнение в целесообразности продолжения революционной работы, в правильности и жизненности революционных идей; все более и более внутренне отходит он от революционно-демократического лагеря. 19 мая 1867 г. Кельсиев, явившись в Скулянскую таможню, на русско-румынской границе, добровольно отдал себя русским пограничным властям. Раскаявшись и выразив верноподданнические чувства, он получил быстрое и полное прощение.

Совершая измену, Кельсиев сохранил видимую объективность, рассчитывая на большой политический эффект. Слухи о том, что он многих выдал, оказались ошибочными. «Я еще больше убеждаюсь, – писал Герцен 29 октября 1867 г. Огареву, – что он пакостей политических не делал». Кельсиеву, вопреки его надеждам, не удалось после ренегатства играть какую-либо заметную роль в общественно-литературной жизни. Он занимался литературным трудом, не принесшим ему ни известности, ни достатка, и умер в 1872 г.

Герцен раскрыл идейные и нравственные предпосылки, определившие возможность трусливого бегства Кельсиева из революционного лагеря, связь этого поступка с факторами общественно-исторического порядка. В период революционной ситуации в водоворот политической борьбы вовлекались новые и новые слои интеллигенции, и среди них к революционному движению примыкали случайные, неустойчивые элементы. Когда же наступила реакция, тогда те, у кого не было необходимой стойкости, понимания перспектив революционного движения, отошли от революции и демократии. По-своему такую эволюцию проделал и Кельсиев.

…всенародной исповеди… – Мемуары В. И. Кельсиева, вышедшие под названием «Пережитое и передуманное», СПб., 1868. Эти воспоминания являются подцензурной редакцией обширной «Исповеди» Кельсиева, написанной им в тюрьме при III отделении и адресованной шефу жандармов (см. ЛН,т. 41–42).

…вооружило против него лучшую часть нашей журналистики. – Публичная исповедь и ренегатство В. И. Кельсиева были встречены резкими отзывами в ряде органов русской легальной печати (см. «Вестник Европы», 1868, № 7; «Неделя», 1868, №№ 11, 27, 46; 1869, № 1–4; «Отечественные записки», 1868, № 12). Возвращению Кельсиева в Россию Герцен посвятил в 1868 г. статью «В. И. Кельсиев» (см. т. XX наст. изд.).

…не пощадило Пушкина за одно или два стихотворения… – Герцен имеет в виду стихотворения А. С. Пушкина «Клеветникам России», «Бородинская годовщина» и, очевидно, «Стансы», которые передовые современники рассматривали как отход поэта от его свободолюбивых позиций. Об этом писал и В. Г. Белинский в 1847 г. в своем «Письме к Гоголю».

…в Ситку или Уналашку… – Ситха – поселение и один из островов архипелага Александра у берегов Аляски; Уналашка – один из Алеутских островов; острова принадлежали России до 1867 г., когда были вместе с Аляской проданы Соединенным Штатам Америки.

…mi-carême… – Четверг на третьей неделе великого поста у католиков; здесь – середина тридцатилетнего царствования Николая I, разгул реакции.

В Лондоне он поселился ~ в глухом переулке Фулама… – Герцен далее дает яркое описание лондонских трущоб, населенных ирландскими рабочими-эмигрантами, влачившими полуголодное существование и нещадно эксплуатировавшимися английскими капиталистами. Яркая характеристика этого района Лондона дана Энгельсом в 1845 г. в его работе «Положение рабочего класса в Англии».

…великой страдалицей сложила голову свою на дальнем Востоке ~ двух последних малюток. – 29 августа 1863 г. В. Т. Кельсиева с дочерью приехала в Константинополь. После смерти сына и дочери она умерла 15 октября 1865 г. в Галаце. Герцен в некрологе «Две кончины», напечатанном в К от 15 ноября 1865 г. (см. т. XVIII наст. изд.), с большой теплотой писал о В. Т. Кельсиевой. Она, очевидно, верила в прочность революционных убеждений своего мужа и именно поэтому перед смертью, по словам В. И. Кельсиева, завещала ему «ехать на Запад» (см. ЛН,т. 41–42, стр. 397).

…в Белокринице… – Селение в Буковине, входившей в состав Австрии, ставшее с 40-х годов XIX в. местом пребывания главы «австрийской» иерархии старообрядцев-поповцев.

Сборник о раскольниках шел успешно; он издал шесть частей… – « Сборник правительственных сведений о раскольниках», составленный В. И. Кельсиевым на основе материалов, переданных ему Герценом, был издан Вольной русской типографией в четырех выпусках в течение 1860–1862 гг. Кроме четырех выпусков этого сборника, в 1863 г. были изданы две книги «Сборника постановлений по части раскола».

…выпущенные ливрезоны разошлись мгновенно… – В 1860 г. в издании Трюбнера вышла «Библия» в переводе В. И. Кельсиева под псевдонимом «Вадим» и с его предисловием. Кельсиев в своей «Исповеди», в противоположность Герцену, утверждает, что книга распродавалась плохо (см. ЛH, т. 41–42, стр. 283–284).

Поездку эту он когда-нибудь должен сам рассказать. – Своей поездке и пребыванию в России с начала марта по конец мая 1862 г. В. И. Кельсиев посвятил второй отдел «Исповеди» (см. ЛН, т. 41–42, стр. 297–342).

…обратно Цезарю, Дон Карлосу и Вадиму Пасеку ~ взята мною на плечи. – Герцен иронически противопоставляет честолюбивое хвастовство В. И. Кельсиева самооценке названных лиц. При этом Герцен имеет в виду слова Цезаря, который, читая о жизни Александра Македонского, сказал своим друзьям: «…в моем возрасте Александр уже правил столькими народами, а я до сих пор еще не совершил ничего блестящего!» (Плутарх. Юлий Цезарь, 11); Дон-Карлос в одноименной драме Шиллера восклицает: «Мне двадцать третий год! А что успел я сделать для бессмертья?» (действие II, явление 2). О сходных рассуждениях университетского товарища Герцена, В. В. Пассека, см. в гл. XXV «Былого и дум».

…другой – чтоб схоронить себя ~ злоба мстящих помещиков-сенаторов. – Вернувшись добровольно в Россию, 12 апреля 1863 г. П. А. Мартьянов был арестован и осужден сенатом на 5 лет каторжных работ и вечное поселение в Сибирь. В сентябре 1865 г. он умер в Иркутской тюремной больнице. Во время пребывания Мартьянова в Лондоне в «Колоколе» 8 мая 1862 г. было напечатано его «Письмо к Александру II». В конце 1862 г. в издании Трюбнера вышла написанная им брошюра «Народ и государство». Во взглядах Мартьянова причудливо сочетались ненависть к дворянству и чиновничеству с утопической верой в «хорошего» царя и в возможность созыва царем Земской думы. Мартьянов выступал против идеи русско-польского революционного союза и не одобрял отношения Герцена к восстанию в Польше.

Теперь воротимся к Кельсиеву. – Этой фразе в рукописи предшествовал первоначально текст главы «Молодая эмиграция» (см. текстологический комментарий к гл. «Молодая эмиграция» – стр. 713 наст. тома).

Он сблизился с старым атаманом некрасовцев, с Гончаром, и вначале превозносил его до небес. – В. И. Кельсиев в письме к Герцену от 11 июня 1863 г. сообщал, что он установил контакт с О. С. Гончаровым (он же Гончар). Гончаров принимал участие в осуществлении различных мероприятий, направленных против России, а в 60-х годах вступил в сношения с представителями царского правительства, которым давал информацию о русских эмигрантах.

Летом 1863 подъехал к нему его меньшой брат Иван, прекрасный даровитый юноша. – Герцен и Н. П. Огарев высоко оценивали И. И. Кельсиева как одного из талантливых представителей молодого революционного поколения. Он отличался от своего брата В. И. Кельсиева политической зрелостью, последовательностью революционно-демократических убеждений, стремлением к активной деятельности, к сближению с народными массами (см. письма И. И. Кельсиева к Герцену и Огареву – ЛН,т. 62, стр. 229–253). В письме к Е. В. Салиас от 2 октября 1863 г. Огарев писал об И. И. Кельсиеве: «Мне иногда в голову приходит – не перевести ли его сюда. Пожалуй, что мы стары становимся. Надо наследников» (ЛН,т. 61, стр. 821).

…говорят даже, что его возили к Наполеону, – от него я этого не слыхал. – По поводу встречи О. С. Гончарова с Наполеоном III В. И. Кельсиев категорически утверждал: «Это неправда; я знаю дело от него самого и от его переводчика». По словам Кельсиева, Гончаров был принят французским министром иностранных дел Э. Тувенелем (см. ЛН,т. 41–42, стр. 368–369).

…письмо, в котором, называя меня «графом», спрашивал, может ли приехать к нам и как нас найти. – О. С. Гончаров 21 и 30 июня 1863 г. отправил к Герцену два письма из Марселя (см. ЛН,т. 62, стр. 72–74). Первое письмо начиналось обращением: «Его сиятельству господину Герцену». В этих письмах Гончаров рассказывал о своих беседах с В. И. Кельсиевым и выражал сомнения в возможности своей поездки в Лондон.

Мы жили тогда в Теддингтоне… – Район Лондона, в котором Герцен жил с июня 1863 г. В. Т. Кельсиева с дочерью до своего отъезда в Константинополь жила в доме Герцена.

Гончар прожил у нас три дня. – О. С. Гончаров прожил у Герцена с 14 по 19 августа 1863 г.

…с такой Палестиной. – Т. е. с Россией.

Он и от нас уехал, качая головой. Написал потом два-три письма ~ и подал, вопреки нашего мнения, адрес государю. – Герцен справедливо не разделял надежд Кельсиева на возможность прочного союза русских революционеров со старообрядцами и скептически оценивал обещания Гончарова оказывать помощь революционной работе. В тех письмах, о которых упоминает Герцен (письма Гончарова к Герцену и Огареву от 2 февраля и 24 мая 1864 г. опубликованы в ЛН,т. 62, стр. 75–78), Гончаров писал о столкновениях с Кельсиевым в связи с отказом верхушки старообрядцев содействовать созданию русской типографии в Константинополе. Второй причиной конфликта был адрес на имя Александра II с просьбой прекратить гонение старообрядческой веры, проект которого (см. Л XVI, стр. 166–168) был Гончаровым переслан в Лондон и вызвал возражения Герцена и Огарева (см. письма Огарева к Гончарову от 10 марта и 4 июля 1864 г.).

В начале 1864 поехали в Тульчу два русских офицера, оба эмигранты, Краснопевцев и В<асильев>(?) – Обосновавшись в Тульче, В. И. Кельсиев обращался в письме к Герцену от 23 февраля 1864 г. с просьбой: «Если у вас в Лондоне есть эмигранты, порядочные люди, желающие честно жить и честно работать, пусть едут к нам» (ЛН,т. 62, стр. 193). О приезде и жизни в Тульче П. И. Краснопевцева и М. С. Васильева Кельсиев писал в «Исповеди» (см. ЛН, т. 41–42, стр. 382–383) и сообщал в письмах к Герцену от 11/23 июля и 25 июля 1864 г. (см. ЛН, т. 62, стр. 200, 203).

…эта ужасная «Тульчинская агенция» ~ в «Полицейских ведомостях» Каткова. – Статья «Агенция Герцена в Тульче» была помещена в газете Каткова «Московские ведомости» 2 сентября 1865 г. Герцен в своих статьях «Агентство Герцена в Тульче и „Московские ведомости”» и «Агентство в Тульче» тогда же опроверг клевету Каткова и раскрыл ее истинный, провокационный смысл (см. т. XVIII наст. изд.).

Кельсиев писал еще нам свои юмористические рассказы о их водворении… – Герцен, очевидно, имеет в виду письмо В. И. Кельсиева, написанное 23 февраля 1864 г. (см. ЛН,т. 62, стр. 190–195). Однако последовательность событий у Герцена спутана: М. С. Васильев приехал в Тульчу в июле, а П. И. Краснопевцев – в августе 1864 г., уже после смерти И. И. Кельсиева, последовавшей 21 июня 1864 г.

Гончар писал, что Кельсиев сильно пьет. – В письме к Герцену от 2 февраля 1864 г. (см. ЛН,т. 62, стр. 76).

…писала незадолго до своей смерти его жена. – Очевидно, имеется в виду приписка, сделанная В. Т. Кельсиевой на письме своего мужа к Герцену от 25 июля 1864 г. Однако прямых жалоб на нужду в этой приписке нет (см. ЛН, т. 62, стр. 204).

«Милуша» – так звали старшую дочь… – Дочь В. И. Кельсиева – Мария, «Малуша», как ее называли родители (а не «Милуша»), – умерла осенью 1865 г. в Галаце в возрасте около пяти лет.

И она еще раз улыбнулась ~ и умерла. – В письме к Герцену 26 октября 1865 г. В. И. Кельсиев подробно описал последние минуты своей жены, умершей в больнице Галаца 15 октября 1865 г. Из этого письма Герцен и взял приведенный им диалог умирающей В. Т. Кельсиевой со своим мужем (см. ЛН,т. 62, стр. 204–206).

Далее в автографе подклеена газетная вырезка из «Московских ведомостей» от 11 июня 1867 г.:

«Нам пишут из Петербурга, что на днях начальник скулянской таможни получил, за подписью „В. Кельсиев”, письмо, предварявшее его, что пассажир, имеющий прибыть на эту таможню с правильным турецким паспортом на имя Ивана Желудкова, есть не кто иной, как он, г. Кельсиев, и что он, желая предать себя в руки русского правительства, просит арестовать себя и препроводить в Петербург».

<Глава III>

Впервые опубликовано по рукописи в Сб, стр. 165–177, под редакционным заголовком «Общий фонд», не соответствующим содержанию главы. Печатается по автографу ЛБ (Г-О-I-14, стр. 11–28). На л. 1 рукописи помета Герцена: «Вслед за главой о Кельсиеве». Этот текст ранее был частью главы «В. И. Кельсиев», затем Герцен изъял его из этой главы, пометив на об. л. 12 рукописи главы о Кельсиеве: «Особая тетрадь. Об них мы поговорим после».

На рукописи имеется исправление, сделанное карандашом, которое нельзя с достаточным основанием ни приписать Герцену, ни считать авторизованным:

Слова: не только католики, но и деисты – исправлены на: не только не католики, но и не деисты (стр. 342, строки 5–6).

Основным содержанием главы являются отношения между Герценом и «молодой эмиграцией», сложившиеся в последний период существования «Колокола». После наступления реакции 60-х годов впервые в истории русского освободительного движения образуется, особенно в Швейцарии, сравнительно широкая политическая эмиграция. Вопрос об установлении контакта и сотрудничества между «старыми» лондонскими эмигрантами и «молодой эмиграцией» в Швейцарии становится важным вопросом русского революционного движения.

В кругах «молодой эмиграции» вынашивается план консолидации всех эмигрантских сил, превращения «Колокола» в общеэмигрантский орган, возрождения революционных организаций в России. Эта программа была в развернутом виде изложена в письме Н. И. Утина к Герцену от 16 декабря 1864 г. (см. ЛН,т. 62, стр. 673–678). Автор письма и его друзья отдавали себе отчет в том, что их план может быть отвергнут Герценом, и не остановились перед ультиматумом, заявив, что имеют в виду «печальную альтернативу» возможного разрыва между «учителем и учениками». Герцен, стремясь к достижению практического компромисса, принял участие в съезде эмигрантов, состоявшемся в Женеве в конце декабря 1864 г. – начале января 1865 г. Однако эта попытка объединения всех эмигрантских сил закончилась полной неудачей и стала исходным этапом дальнейшего роста напряженности в отношениях между Герценом и «молодой эмиграцией» (истории этого съезда и отношений Герцена с «молодой эмиграцией» посвящены исследования Б. П. Козьмина «Герцен, Огарев и „молодая эмиграция”» – ЛН,т. 41–42 и тт. 61 и 62). Герцен и в дальнейшем стремился установить контакт с некоторыми представителями молодого поколения. Он перевел в марте 1865 г. в Женеву свою типографию и «Колокол», привлек к сотрудничеству отдельных молодых эмигрантов, оказывал нуждающимся материальную поддержку. Но наладить широкое и систематическое сотрудничество так и не удалось. Выступления А. А. Серно-Соловьевича в 1866–1867 гг. с критикой Герцена и Огарева (листовка «Польский вопрос. Протест русского против „Колокола”», брошюра «Наши домашние дела») еще более обострили отношения между Герценом и «молодой эмиграцией», хотя впоследствии и делались попытки установления взаимных контактов.