Текст книги "Юнга Северного флота (СИ)"

Автор книги: Александр Бондарев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 25 страниц)

  Налёты на Мурманск не прекращались, поэтому перегрузка шла сразу же на железнодорожные платформы и вывозилась за пределы порта.

  Как только Генри вышел на крыльцо управления порта то сразу же увидел того кого больше всего хотел видеть сейчас. Паренёк в морской форме как всегда поджидал его недалеко от входа в здание. Встретившись взглядами с ним, тот как всегда на безупречном английском поздоровался с ним:

  – Здравствуйте мистер Генри Джеймс, как ваши дела? – поинтересовался он, немного помолчав, добавил, – и как наши общие дела?

  Уже по внешнему его виду, Генри понял, что и эта сделка будет осуществлена, своё он возьмёт.

  – Благодарю вас, всё нормально, – произнёс он, – наши дела тоже идут хорошо. Может быть, пройдём ко мне на корабль и всё обсудим более подробно?

  – С удовольствием, – улыбнувшись, проговорил паренёк, – обсудим более подробно.

  Уже поднявшись по трапу на свою «Викторию», – Генри пропустил вперёд паренька и отдал указание дожидавшемуся здесь стюарду принести в его каюту две чашечки кофе.

  Как только они удобно расположились в креслах в его каюте, он начал подробно рассказывать о том, что прибыло на кораблях, для него попутно говоря, сколько это будет стоить, прервались они только тогда, когда постучавший стюард, принёс заказанное кофе.

  Так же молча паренёк достал из своего кармана несколько крупных алмазов, четыре сапфира, два средних изумруда и отдал их Генри.

  – Аванс, к авансу уже выданному, – проговорил паренёк, – остальное потом, после передачи суден, согласны?

  Генри, рассматривая в своих руках лежащие там камни, они уже полностью окупали с прибылью, все его вложения, согласно закивал головой.

  Про разгрузку морских охотников и торпедного катера, договорились на раннее утро 4 часа, остальное артиллерийское вооружение и боеприпасы и так находились на судах, которые будут передаваться. Подписывать документы решили как всегда в 8 утра, всё как всегда передавалось и оформлялось на Ледяева.

  На том и расстались до 4 часов утра.

  Генри проводил паренька до самого трапа. Перед трапом кроме дежурного стоял с двумя мешками и стюард.

  – Презент, – улыбнувшись, произнёс Генри, – бразильское кофе, индийский чай.

  Ещё у входа на катер, дежуривший там краснофлотец Малышев, сразу же предупредил, чтобы я шёл в кают-компанию, меня там уже ждали. За столом сидели Ледяев, Оточин, Петрович, Валишев, Кобызев, Репин, Арбузов.

  – Не томи, – не выдержал, первым заговорил Ледяев. Все остальные хоть и сидели с кружками чая, но пить перестали, все заинтересованно смотрели на меня.

  Взяв протянутую Кобызевым кружку, с ещё горячим дымящимся чаем, отхлебнув из неё, поставил на стол и сказал, – расслабьтесь, всё нормально. Больше всех повезло Валишеву, ну и остальным перепадёт.

  – Подробнее, – всё так же нетерпеливо произнёс Ледяев.

  – Четыре пришедших сюда транспорта после разгрузки передаются нам, как и тогда в 8 часов утра. С вас, – я посмотрел на Валишева, – после 8 утра, как только будут подписаны документы организация охраны судов. Мы забираем следующие транспорты: грузопассажирские судна, «AMERICAN» (водоизмещением 4846 тонн, длинна 123,4 метра), «MELVIN H.BAKER» (водоизмещением 5000 тонн, длинна 122,3 метра), «ALCOA CADET» (водоизмещением 4823 тонн, длинна 118 метра) и грузовое судно «TILLE LYKES» (водоизмещение 2572 тонн, длинна 78,9 метров).

  – Кроме того для нас прибыло и будут выгружаться в 4 часа утра, – тут я посмотрел сначала на Петровича, потом на Репина, – три РС тип, тот же РС-461 и один торпедный катер серии 78– ft «РТ-197».

  Что за серия, – нетерпеливо спросил Репин, – характеристики?

  – Водоизмещение полное – 48 т.; длина – 23,9 м.: ширина – 6,1 м.; осадка – 1,6 м.; силовая установка – 3 бензиновых двигателя, мощность – 4,1 – 4,5 тыс. л.с.; максимальная скорость – 41 узлов; запас топлива – 10,8 тыс. т. бензина; дальность плавания – 500 миль; экипаж – 17 человек. Вооружение: 2х1 – 20-мм или 1х1 – 40-мм зенитный автомат и 2х2 – 12,7-мм пулемета; 4х1 – 533-мм торпедных аппарата; 2 бомбосбрасывателя; 8 глубинных бомб.

  По мере моего перечисления Репин удовлетворённо кивал головой.

  – Ещё что-то есть? – уточнил Оточин.

  – Есть американские 127-мм корабельные орудия Mark 12 5″/38, всего 30 штук, у всех вариант исполнения один – «универсальный» с открытым щитом, открытым сзади. Орудия были предназначены для установки в одно орудийных установках. Кроме того, есть: «Бофорсы» 25 штук, «Эрликоны» 50 штук. Ну и полный трюм боеприпасов.

  Я думаю, – произнёс я, – что всё американские 127-мм корабельные орудия пойдут на транспорты, плюс туда же половина «Бофорсов» и «Эрликонов». Туда же пойдут немецкие четыре 88-мм зенитных орудия 8,8 cm FlaK 18/36/37, и четыре 20-мм автоматических зенитных орудия 2.0 cm FlaK 30/38 с комплектами боеприпасов, к примеру, на тот же «TILLE LYKES», чтобы вооружение было однотипным. А три детектора звука, шесть 150-см прожекторов в комплекте с дизель-генератором, передаём на батарею, которая прикрывает порт. Остальное на усиление бригады Оточина.

  Валишев и Оточин кивали головами как заведённые, ещё бы и тот и этот, усиливались основательно.

  – У Валишева теперь в общей сложности семь судов, тянет на бригаду ВК, можно уже сейчас подымать этот вопрос. Кстати экипажи на ВК есть? Обратился я к Валишеву.

  – Привезли из Архангельска, – сказал Валишев, человек под сто на каждый будет, мало конечно, но постараюсь ещё выбить по столько же.

  – А на катера? – уточнил я.

  – По тридцать в экипаж будет, – покивал головой Ледяев, Петрович с ним согласился.

  – Я до 4-х часов утра спать, – сказал я, – с 4 часов утра разгрузим катера, перепишем транспорты, а дальше ваша работа. Как-то так.

  – Кстати, – вспомнил я, – необходимо переименовать корабли, думаю, никто против не будет если тип РС получит следующие номера РС-515, РС-516, РС517, а торпедный катер С-25?

  Все сидящие в кают-компании закивали головами в знак согласия.

  – А грузопассажирские: «AMERICAN» в «Песец», «MELVIN H.BAKER» в «Полярный лис», «ALCOA CADET» в «Полярная лиса» и грузовое судно «TILLE LYKES» в «Арктическая лиса», как вам названия?

  А в чём прикол? – зная меня очень хорошо, спросил Петрович.

  – Тут кто-то понимает по-немецки? – спросил я.

  – Я знаю, – ответил Оточин.

  – И я немного, – сказал Репин.

  – А вы названия, что я сказал, переведите на немецкий, – попросил я их.

  Первым начал хохотать Репин, потом дошло до Оточина, тот его поддержал. Остальные были в недоумении.

  Репин сквозь приступы хохота, с трудом пояснил, – Polarfuchs, все они имеют одно название по-немецки, – Polarfuchs. Все четыре названия.

  Смеяться начали все, до всех, наконец, дошёл смысл названия.

  – Принимается, – сквозь смех сказал Валишев, – переименуем и именно так, костьми лягу за такие названия.

  – Ну я пошёл, – встав из за стола сказал я, – мне ещё на камбуз мешки тащить.

  – А что там? – поинтересовался Кобызев.

  – Чай и кофе, – ответил я, – презент от Генри Джеймса, за удачную сделку. Надо же чем-то хорошим, спаивать комсостав в вечернее время.

  В 4 утра я был около транспорта «Виктория», где меня уже ждал Генри Джеймс, с транспортов всю ночь разгружали в первую очередь боеприпасы, потом выгружали танки. До остального ещё не дошли. Выгрузка катеров произошла за три с половиной часа. К 8 утра мы с Ледяевым, как раз подходили к управлению порта. Там нас уже ждал мистер Генри Джеймс.

  Оформление бумаг не заняло много времени, за час управились, Ледяев поспешил к стоянке нашего дивизиона морских охотников тип РС, там вовсю работали краснофлотцы, принимая на катерах технику и вооружение, монтируя дополнительно новое вооружение, в виде всё тех же «Бофорсов» и «Эрликонов».

  Когда мы остались одни я отдал оставшиеся камни – сапфиры, изумруды, рубины, мистеру Джеймсу, говоря, – в расчёте?

  – В расчёте, – проговорил мистер Генри Джеймс, проверяя камни, останавливаясь на особо крупных экземплярах. Пожав друг другу руки, мы разошлись по своим делам. Мистер Джеймс, направился в сторону своей «Виктории», он уже мысленно подчитывал барыши, от получившийся сделки, и молил бога, чтобы тот помог добраться ему до Америки благополучно (Бог как раз в этот момент, на что-то отвлёкся, и не услышал его молитвы. На подходе к Англии примерно за 100 миль до неё, военный транспорт «Виктория» находящийся в составе Арктического конвоя был торпедирован немецкой подводной лодкой. Одновременное попадание в него двух торпед, не дало ему ни каких шансов. Английский противолодочный корабль, подошедший для спасения оставшихся в живых, среди спасённых, капитана и владельца судна мистера Генри Джеймса, не обнаружил).

  Петрович был там же и не покидал дивизион, подсказывая вновь назначенным командирам катеров, объёмы работ по монтажу вооружения, выписывая накладные на получение, как боеприпасов, так и продовольствия.

  Тем же самым занимался командир дивизиона торпедных катеров, старший лейтенант Репин, разрываясь между С-25 и С-27.

  Около всех судов, которые передавались нам, капитан третьего ранга Валишев выставил усиленные наряды. Через несколько часов с них начали сходить гражданские экипажи, переходя на «Викторию», на борт тут же начали подыматься командиры и краснофлотцы, назначенные в экипажи кораблей, и занялись, приёмкой судна, в первую очередь, поднимая военно-морские флаги РККФ. К обеду на всех транспортах уже развивались флаги РККФ, у трапов стояли вооружённые дежурные краснофлотцы.

  Пока экипажи принимали суда, Валишев используя БДБ «Ударник», сходил на ней, до морремзавода и перегрузил на неё часть листов металла, предназначенных для усиления палубы кораблей, в местах установки орудийных систем.

  Эпизод 28

  14 марта 1942 года, в 9 часов утра капитан первого ранга Гизатулин был на военном аэродроме Мурманска. Через полчаса на него, должен приземлиться, транспортный самолёт с сопровождением. В Мурманск прилетал начальник штаба СФ контр-адмирал Кучеров. Какие вопросы в этот раз будут решать начальник штаба СФ, Гизатулин не знал, но извещённый шифр телеграммой прибыл на легковой машине заранее, пригнав ещё и автобус из гаража Мурманского обкома.

  Самолёт приземлился в 9.40 утра, дождавшись, когда контр-адмирал Кучеров спустится по трапу, Гизатулин доложил ему, о состоянии дел Мурманской базы. Пожав руку, ему Кучеров, предложил проехать в штаб базы. Когда все расселись по машинам и тронулись, сидевший на заднем сиденье Кучеров повернулся к рядом сидевшему Гизатулину и сказал:

  – Нет, больше Мурманской базы, с 13 марта 1942 года, есть приказ подписанный Кузнецовым, народным комиссаром Военно-морского флота СССР о расформировании Мурманской базы, – ненадолго замолчал, посматривая на Гизатулина. Тот от такого сообщения казалось, впал в ступор, – вы сняты с должности начальника Мурманской базы, лицо Гизатулина, ещё сильнее осунулось от такой новости, и добавил он, – назначены на новую должность.

  – Готов служить куда пошлют, – твёрдым голосом произнёс Гизатулин, – в любой должности.

  – Знаю, – кивнул головой Кучеров, – будете служить на должности начальника штаба Мурманской флотилии, меня, кстати, назначили этим же приказом её командующим.

  Протянув руку Гизатулину, Кучеров сказал, – ну что будем работать вместе.

  – Будем, – пожав руку, ответил Гизатулин, – я уже начал работать.

  – Это когда вы успели начать работать? – с улыбкой спросил Кучеров.

  – Несколько дней назад, – ответил Гизатулин, рассказывая о преобразованиях которые происходили здесь на базе, несколько дней назад.

   – Очень интересно, – произнёс Кучеров, – главное своевременно и в нужный момент, приедем, на месте всё ещё раз обсудим, вместе с начальниками. Заодно сообщим им, о преобразовании Мурманской базы в Мурманскую флотилию. Думаю к 12 дня собрать всех начальников подразделений и соединений для совещания. Но после того как заедим в Мурманский обком, там тоже необходимо решить несколько вопросов.

  В обкоме задержались на три часа, решая организационные вопросы по формированию Мурманской флотилии, заодно и пообедали с первым секретарём обкома.

  Как только прибыли к зданию штаба Мурманской базы, пришлось отложить совещание на несколько часов. На доклад в кабинет начальника Мурманской базы, где расположился Кучеров, прибыл начальник особого отдела капитан Соловьёв. Доклад его, был о том, что оба начальника пропустили с утра. Сообщение заставило Кучерова и Гизатулина направится в порт к кораблям теперь уже их флотилии.

  Все корабли располагались строго по своим подразделениям и соединениям.

  Бригада охраны водного района капитана второго ранга Ледяева в составе: дивизиона морских охотников тип МО капитан-лейтенанта Арбузова в одном месте, дивизиона морских охотников тип РС капитан-лейтенанта Корнейчука тоже в одном месте. Все корабли бригады «траления» капитана третьего ранга Оточина, расположились один около другого.

  Корабли отряда ВК капитана третьего ранга Валишева, стояли у причалов один за другим, занимая довольно много места. Около каждого стояли вооружённые дежурные краснофлотцы с белыми повязками.

  Кучерова и Гизатулина в первую очередь интересовали грузопассажирские корабли. Как только они подошли до них по трапу сбежал капитан третьего ранга Валишев, с докладом о ходе приёмке переданных кораблей, их вооружению уже установленному, а так же о наличии артиллерийских систем, которые будут монтироваться на них.

  – Почему не доложили сразу в штаб базы? – поинтересовался Кучеров у Валишева.

  – Был в штабе, начальника Мурманской базы, не было, дежурный сказал, что будет после обеда, выехал встречать Вас, – доложил Валишев.

  Оба начальника поднялись на борт сначала «AMERICAN» краснофлотцы закрашивали старые названия и уже начали наносить новое – «ПЕСЕЦ».

  – Почему «Песец»? – спросил Кучеров, Гизатулин тоже вопросительно уставился на Валишева.

  – Все судна будут переименованы, например «AMERICAN» в «Песец», «MELVIN H.BAKER» в «Полярный лис», «ALCOA CADET» в «Полярная лиса», «TILLE LYKES» в «Арктическая лиса». Почему именно в эти названия, вы поймёте, когда вам переведут их названия на немецкий язык.

  – Ты знаешь, – спросил Кучеров, после утвердительного кивка Валишева, – переведи.

  – Для всех четырёх перевод ОДИН – «POLARFUCHS», – ответил Валишев, улыбаясь, – нам в море так будет удобно работать в эфире, а немцы пусть переводят и ломают голову.

  Кучеров и Гизатулин так же заулыбались, когда до них дошёл смысл сказанного Валишевым.

  – Ну, командир приглашай смотреть, ваше приобретение, – сказал Кучеров.

  На корабле он с Гизатулиным, обошли всё помещения, спустились к силовым установкам, осмотрели ещё не установленные американские 127-мм корабельные орудия Mark 12 5″/38.

  – Mark 12 5″/38 – американское 127-мм корабельное орудие, – пояснял Валишев, по ходу их осмотра, – 5″ – калибр орудия в дюймах, 38 – длина ствола в калибрах. Вариант исполнения – «универсальный» с открытым щитом, открытым сзади. Орудия предназначены для установки в одно орудийных установках. Подача снарядов в универсальном варианте осуществляется до угла подъёма ствола в 85№. В отличии от «не универсального», там подача снарядов осуществляется при угле подъёма ствола до 35№. Масса 1.810 килограмм, заряжание раздельное, скорострельность 15 выстрелов в минуту.

  – На каждое из трёх ВК, что будут переделаны из грузопассажирских кораблей, – сообщил Валишев, – планируем установить по восемь орудий. По курсу будут работать три орудия, по борту четыре орудия. Кроме того на них устанавливаются по четыре «Бофорсов» и шесть «Эрликонов» к уже имеющимся шести, на верхних палубах. Всего планируется установить восемнадцать орудий, к шести имеющимся. Если будет позже возможность установим ещё и ДШК хотя бы по четыре, шесть штук.

  – А на ВК что грузовой, «Арктическая лиса», кажется, – уточнил Кучеров.

  – Там расклад другой, на него будут установлены немецкие четыре 88-мм зенитных орудия 8,8 cm FlaK 18/36/37, и четыре 20-мм автоматических зенитных орудия 2.0 cm FlaK 30/38, взятые как трофей, в порту Лиинахамари, кроме того добавим ещё по четыре «Бофорса» и четыре «Эрликона» к шести имеющимся. Так будем соблюдать унификацию артиллерийских систем, что очень удобно.

  – Откуда столько дополнительных «Бофорсов» и «Эрликонов»? – наконец уловил ускользающую мысль Кучеров.

  – Так капиталисты подарили, товарищ контр-адмирал, – пожимая плечами, ответил Валишев, сделав тупое лицо, – а нам всё в тему.

  – И много подарили? – уточнил Кучеров.

  – Я не знаю, – тут же отморозился Валишев, – я восемнадцать «Бофорсов» и двадцать четыре «Эрликона» взял. Остальные забрали Оточин, Корнейчук, Арбузов, Репин на свои подразделения.

  – Понятно, – проговорил Кучеров, – пошли дальше на «Полярный лис», «Полярную лису», «Арктическую лису», посмотрим, что там и как, чтобы ориентироваться в дальнейшем.

  Осмотр ещё трёх ВК прошёл быстро, занял часа два, на всех шла работа полным ходом. Когда они уже собирались уходить с последнего ВК «Арктической лисы», по порту раздались звуки сирен воздушной тревоги.

  К городу и порту приближались около тридцати «Юнкерс-87» под защитой восьмёрки «Ме-109».

  Но в этот раз им не повезло, притом это случилось с утра. Так как, пока не подвезли листы металла под усиление палубы в местах размещения Mark 12 5″/38, Валишев отдал распоряжение об установке всех «Бофорсов», «Эрликонов» в первую очередь, опасаясь, налёта авиации противника, до фронта было около 35 километров. Их то, как раз и успели установить, по не опробовать, а тут как раз подвернулся авиа налёт. За это время в бригаде охраны водного района и бригаде «траления», так же успели смонтировать оставшиеся «Бофорсы», «Эрликоны», к уже имевшимся зенитным средствам.

  В общем, когда случился авиа налёт, немцев встретило не сотня зенитных стволов, а две сотни, увеличивая процент попаданий в два раза.

  Меня, сирена воздушной тревоги застала на камбузе, мы с коком Серёгой только начали приготовления к готовке на ужин. Срывая с себя, белый фартук и цилиндрическую белую шапочку, в которой постоянно работал на кухне, рванул на выход.

  Весь экипаж занимал свои места согласно, боевого расписания. Кобызев с биноклем находился на боевой рубке катера и смотрел ещё подлетающие самолёты.

  – Может попробовать достать их из «Бофорса»? – спросил я у него, – высота, подходящая около 5 километров.

  – Ну, попробуй, – согласился тот, – может, что и получится ещё до пикирования.

  О том, как я стреляю, знал весь экипаж и видел это не раз. Поэтому когда я сказал наводчику у носового «Бофорса», – я попробую достать их на высоте, тот молча, без возмущений уступил мне место, взяв бинокль, в дальнейшем корректируя мой огонь. Все прекрасно понимали, что главное, чтобы поменьше отсюда их улетело. Накинув на себя заклинание зоркого глаза, примерился к летящим самолётам через прицел орудия. К порту приближались три девятки «Юнкерс-87», в сопровождении четвёрки «Ме-109», ещё четвёрка «Ме-109» находилась с превышением по высоте на два километра.

  Выдохнув, открыл огонь, предупредив наводчика-корректировщика, что стреляю по последней девятке. Выпуская за раз все четыре снаряда магазина.

  Стоящий рядом наводчик орудия, тут же выкрикивал результат моей стрельбы.

  На пятом магазине всё же удалось попасть-таки в ведущий девятку самолёт.

  – Оторвали ему два метра хвоста, – прокомментировал стоящий рядом с биноклем наводчик, – начал неуправляемо падать, пилот выпрыгнул.

  – Есть один, – прокричал сверху боевой рубки Кобызев, не отрывая глаз от бинокля.

  К тому моменту по подлетевшим «штукам» стреляло около пятидесяти стволов калибром не менее 40-мм, а то и более. Кто попал в «Ме-109» – один из четырёх которые непосредственно сопровождали «Юнкерс-87», было непонятно, но тот просто взорвался, раскидывая обломки, впрочем в никого не попавшие.

  Видя, что сейчас пикирующие бомбардировщики начнут пикировать, даже не встав в круг, я, сказав наводчику, чтобы стрелял в замыкающие самолёты, побежал к своему «Эрликону». Немецкие лётчики и в этот раз, решили изменить тактику, в пике стали заходить одновременно сразу три ведущих самолёта первой девятки. По всей видимости, они решили взять нас за счёт своего напора и мастерства, но не учли одного – дождавшись, когда самолёты пройдут трёх километровый рубеж, по ним ударили ещё полторы сотни зенитных стволов.

  Плотность огня была настолько высокой, что во все три самолёта, пикирующие с воем включённой сирены, почти одновременно начались попадания. Один из них взорвался огненным шаром, раскидывая вокруг себя осколки самолёта. От остальных двух начали, отваливаться части самолётов, большие и маленькие. Их экипажы предпочли покинуть самолёты.

  Дальнейший плотный огонь, был перенесён на следующую пикирующую тройку «Юнкерс-87», как только они прошли рубеж в три километра. В этот раз не повезло, двоим, они взорвались, так и не достигнув рубежа сброса бомб, на стоящие у пирса корабли отряда ВК нашей базы. Ещё с одного, кто-то один успел выпрыгнуть, как только от самолёта отвалилось пол крыла, и тот перешёл из управляемого пикирования в неуправляемый штопор.

  Следующая тройка ещё не прошла четыре километра, как со стороны аэродрома Мурманска показалась шестёрка самолётов с красными звёздами на крыльях.

  Тут терпение оставшихся пилотов закончилось, они начали сбрасывать с пяти километровой высоты, бомбовой груз куда придётся, в основном удар пришёлся по районам города Мурманска. Два их самолёта уже имели попадания, заранее сбросив бомбы, они уходили со шлейфами дыма за собой.

  Ещё один самолёт, взорвался от попаданий во время пикирования, преодолев двух километровый рубеж, от одного шёл шлейф дыма, его пилот в экстренном порядке сбрасывал бомбовой груз куда придётся, чтобы попробовать уйти в сторону фронта. Ещё один продолжал пикировать, несмотря на немногочисленные попадания, из пикирования он не вышел, по всей видимости, кто-то попал по кабине, убив пилота, в воду порта он попытался войти в пятнадцати метрах, от борта американского военного транспорта «Гаргона», от удара об воду произошла детонация бомб. Какие повреждения понёс военный транспорт, с места стоянки нашего катера не было видно. На последним третьим, из пикирующих бомбардировщиков, в результате попаданий образовались какие-то неисправности, пилот начал досрочный сброс бомб, как в него кто-то попал из крупного калибра, самолёт взорвался в воздухе.

  Но на этом, бой в воздухе не кончился, самолёты с красными звёздами «И-16» в просторечии «ишаки», с ходу атаковали немцев, то, что на них падала сверху четвёрка «Ме-109», они видели, поэтому вовсю использовали свои возможности в горизонтальном маневре и атаках.

  Наблюдать за тем как крутились «ишаки», я не стал, а бросив свой «Эрликон», вновь побежал к «Бофорсу» стоящему перед рубкой катера. У меня ещё было время достать по расстоянию, хоть один самолёт немцев, к этому времени как я встал за прицел орудия, за ещё одним «Юнкерс-87» шёл шлейф дыма, а один падал вниз и с него выпрыгнул экипаж.

  Немецкие пилоты истребители, используя большую скорость своих истребителей, связали боем наши «ишаки», оттягивая их в сторону от «штук». Тем самым дали нашей зенитной артиллерии 40-мм и более, возможность попасть в ещё один самолёт, уходили немцы плотной группой, чтобы в случае чего отогнать прорвавшиеся краснозвёздные истребители. Наше последнее попадание в «штуку», для той, было фатальным, всё же калибр снаряда 40-мм и более, это не крупнокалиберный патрон 12,7-мм, самолёт резко пошёл вниз, разваливаясь на куски, пилот и стрелок радист успели выпрыгнуть из него.

  На этом воздушный бой закончился, немецкие истребители, оттянув, «ишаки» в сторону, не стали продолжать бой с ними, а по вертикали на скорости ушли вдогонку за своими бомбардировщиками.

  Эпизод 29

  Кучеров и Гизатулин наблюдали бой, стоя на пирсе около ВК «Арктическая лиса». Только теперь, новый командующий Мурманской флотилией, понял, почему юнга тащил так много зенитных средств на корабли. Из прилетевших на налёт тридцати семи самолётов, одиннадцать было сбито, а четыре повреждено, и ещё, не известно дотянут ли они до своего аэродрома или нет. Плотность огня по самолётам была настолько высокой, что такую он даже не видел при налёте, на Архангельск, а там помогали зенитные средства, установленные на кораблях охраны Северного конвоя, в том числе и на английском крейсере ПВО.

  Все ВК, которые имелись в Мурманской флотилии, имели зенитных средств больше чем на английском крейсере ПВО каждый, да и с других кораблей флотилии стреляло очень значительное количество зенитных средств.

  Совещание состоялось через два часа в восемнадцать часов, на него были вызваны все командиры кораблей и катеров, а так же начальники всех служб и подразделений находящиеся в порту.

  Собирались в кают-компании ВК ПВО «Победитель», на котором в первую очередь был зачитан приказ о формировании на базе Мурманской базы Мурманской флотилии, о назначении её командующим контр-адмирала Кучерова Степана Григорьевича, начальником штаба флотилии был назначен капитан первого ранга Гизатулин Руслан Габбасович. В ближайшее время будет назначены начальник Политотдела флотилии и Члены Военного совета флотилии.

  По составу флотилии: было принято решение о сформировании из отряда ВК, бригады ВК в составе трёх дивизионов: дивизион ПВО ВК (ВК «Победитель», ВК «Арктический лис»), дивизион ВК артиллерийский (ВК «Песец», ВК «Полярный лис», ВК «Полярная лиса») и дивизион ВК (ВК «Мурманск», и БДБ «Ударник»).

  Возглавил бригаду ВК капитан третьего ранга Валишев.

  Когда Валишеву дали слово он доложил, что для быстрого ввода в строй ВК необходимо максимальное содействие морремзавода Мурманска, для подкрепления металлом мест, где будут устанавливаться артиллерийские орудия, а так же необходимо ещё 400 краснофлотцев и около 20 командиров комсостава на корабли, людей просто не хватает. В настоящий момент установлено только четыре артиллерийских орудия на ВК «Песец».

  После него выступил Ледяев, тот тоже сказал, о нехватке людей привёл, в качестве примера, что на морских охотниках тип РС экипажи состоят из 30-33 человек, а надо по штатному расписанию этого типа катеров 53-54 при трёх командирах. Это при том, что на всех катерах усилено вооружение в лучшую сторону, и оно требует дополнительные людские ресурсы.

  После первого совещания Мурманской флотилии, Кучеров был вынужден ехать опять в Мурманский обком ВКП(б), только там в кабинете секретаря обкома, был телефон ВЧ, по которому он связался напрямую с Командующим СФ Головко. Ему он сообщил о том, что произошло здесь за последнее время, а точнее сутки, Мурманская флотилия за это время пополнилась четырьмя ВК и тремя морскими охотниками тип РС и одним торпедным катером серии 78– ft, и здесь срочно необходимо как минимум человек 200 краснофлотцев 30 командиров для их комплектования. В основном из хозяйства Начальника ПВО СФ генерал-майора артиллерии Пименова Алексея Фёдоровича. Попросил уже завтра к обеду перекинуть транспортной авиацией сюда в Мурманск.

  К вечерним посиделкам на РС-513 он успел вовремя, заодно и перекусил на нём, готовили там вкусно и разнообразно, только непонятно где брали.

  Там уже присутствовали Ледяев, Оточин, Корнейчук, Репин, Соловьёв, Валишев, и Кобызев как начальник катера, – Северного вызвали после его прихода, когда все перешли на кофе и чай.

  Тот нисколько не стесняясь, сразу же предложил, очень неплохую идею. За завтрашний день довооружить артиллерийский ВК «Песец» и ВК ПВО «Арктическая лиса», и укомплектовать их до полного штата. Завтра же подготовить из краснофлотцев наземных служб и желающих с кораблей всего около роты (человек 100), морской отряд особого назначения, предназначенный исключительно для захвата кораблей противника.

  – По новому морскому отряду особого назначения, – Ваник посмотрел на особиста Соловьёва, теперь уже начальника отдела при Мурманской флотилии, – здесь критерий подбора такой. Брать самых шустрых и подвижных из экипажей, у которых шило в одном месте, и которым не сидится на месте, а хочется постоянно двигаться, вот те как раз идеально пойдут в отряд. Им объяснить, чем они будут заниматься и что риск у них будет запредельный. Такие из экипажей сами вызовутся.

  При действии около Норвегии поменять тактику, – по возможности захватывать ТОЛЬКО транспортные или грузовые суда с грузами, а вот военные корабли сопровождения, уничтожать или брать по возможности, как получиться.

  Информацию о прохождении со стороны Киркенеса в сторону Петсамо, можно получать через подводные лодки которые дежурили в том районе, с Северным флотом это согласовать нетрудно, чтобы от них эта информация могла поступать не только в авиацию флота, но и сюда во флотилию.

  Сформировать «малую эскадру ПЕРЕМЕННОГО состава», флотилии в составе: флагман – артиллерийский ВК «Песец», ВК ПВО «Победитель», ВК ПВО «Арктическая лиса», морские охотники РС-513, РС-514, РС-515, торпедные катера С-23 и С-25, С-27, а так же морской отряд особого назначения. Эта эскадра уже завтра уходит к берегам Норвегии, для роботы в ночное время в течении нескольких дней.

  На вопрос Ледяева, – почему эскадра переменного состава? Ответил, что корабли через операцию будут проводить ротацию. То есть периодически меняться составом, для отдыха и наработки навыков, так же менять место своей роботы – районы, можно в конце попробовать атаковать конвои и днём, снижая численность авиации противника до минимальной.

  – Всё это должно сработать в течении недели – двух. Потом немцы будут вынуждены притащить сюда что-то тяжёлое, – ради чего это и затевается, – проговорил я, – тут уже действовать, как говорилось ранее один, два торпедных катера плюс один ДБ-3Ф, остальные на подхвате. Как то так, ну пусть оперативный отдел флотилии прорабатывает конкретно, в зависимости от того кого сюда притащат немцы.

  – А что есть разница? – спросил Кучеров.

  – Есть разница, – ответил я, – а если это будет финский броненосец береговой обороны «Vainamoinen», или, к примеру, зенитные плавбатареи «Thetis» и «Nimphe» (норвежские броненосцы береговой обороны «Harald Haardfagre» и «Tordenskjold») или немецкие: тяжёлый крейсер типа «Дойчланд», «Лютцов» или прибудет «Адмирал Шеер», «Принц Ойген». Вы их технические характеристики знаете, есть ли разница или нет? Хотя бы по той же скорости хода?

  Каждый из сидящих в кают-компании, продумывал ответы на мои вопросы, по всей видимости, большинство пришло к одному и тому же мнению – разница есть, особенно если это будут тяжёлые крейсера немцев.