Текст книги "Жаба расправила крылья"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 9 (всего у книги 30 страниц)
– Когда мы с тобой были на частном party у Папы Климента, – напомнила Зирка, – Ты говорил то же самое, что он сейчас. Почему ты теперь упрекаешь его в милитаризме?
– Я его не упрекаю, я констатирую факт. Кроме того, я там говорил не о религии, а о защите реальных детей от насилия. Это существенно разные вещи…
– Он тут дальше про это пишет, – перебила Скиппи, – Типа, вот: «Тот, кто допускает, чтобы его дети росли в унижении, и в страхе перед окружающим миром, чтобы они приучались смиряться перед насилием со стороны других людей и дурных обществ, недостоин замысла Бога. Такой человек идет против воли нашего Творца, и нет ему никакого оправдания, какими бы словами он не пытался прикрыть этот грех».
– Именно этот момент меня и удивил, – заметил Орквард.
– Что тебя удивило? – слегка агрессивно спросила Зирка.
– Не то, чтобы удивило. Но в вашей в библии написано, что все люди – рабы, и…
– Ты неправильно читаешь библию! – резко ответила она, – Там просто неудачный перевод! И вообще, почему ты всегда приписываешь всему на свете свои оценки?
– Расслабься, пожалуйста, и не дыши, как гоночный пароходик, – попросил Чинкл, положив руку ей на затылок и ласково почесав за ухом, – Ты еще не привыкла, что обижаться на Гисли бессмысленно?.. Гисли, а что было дальше?
Гренландец откупорил очередную банку пива, и сделал мощный глоток.
– Значит, дальше, я спросил этого кардинала: что они практически делают в этом направлении? Болтать на проповеди легко, а реально запрессовать какого-нибудь архиерея, который сексуально фрустрирует, когда хлещет детей по заднице, это значительно сложнее. И тогда кардинал показал мне «Interdyn».
– Вот такой? – спросила Скиппи, вытащив из кармана плоский пистолет-автомат.
– Нет. Слово вылетела из головы. «Interdyn» это оружейная фирма, а там был...
– …Interdict? – подсказала Зирка.
– Точно! – обрадовался Орквард, – Интердикт! Это пенальти, вроде локаута, когда владелец закрывает предприятие, где забастовщики переборщили с требованиями. Прекращаются все церковные мумба-юмба: крещения, отпевания, венчания…
– Гисли, блин! – возмутилась она.
– Ладно, не дуйся. Я просто объяснил по-своему, чтоб было понятно. Папа Климент наложил интердикт на эту католическую школу в Сантьяго-де-Компостела, на ее попечительский совет, и на администрацию. Это по их понятиям очень жестко.
– Tahuna loa tapu te huru o roaroa, – сказала Скиппи.
– По смыслу, так, – согласился Чинкл.
– А как на счет перевода? – спросил гренландец.
Папуаска покрутила руками в воздухе и объяснила:
– Очень сильное злое колдовство, которое может сделать только великий колдун.
– Похоже на то, – Орквард кивнул, – Попечительский совет школы сразу уволил всю администрацию, а потом объявил самороспуск и передал дела школы специальному управляющему, которого Климент прислал из Ватикана. В общем, реально сильное колдовство. Меня впечатлил такой подход к делу, и я разрешил кардиналу Жюсту пообщаться с ребятами. Тем более, он хотел просто поговорить с ними о том, как наладить отношения с родителями. Понимаете, у большинства этих ребят родители нормальные. Школа считалась престижной, а когда выяснилась реальная ситуация, родители обалдели от ужаса. Они считали себя достойными гражданами, с хорошим социальным статусом в бизнесе или политике, и вдруг оказались по самые ноздри в дерьме. И в смысле семьи, и в смысле отношений с соседями, и в смысле карьеры… Разумеется, я присутствовал при разговоре. Так, на всякий случай. Кардинал Жюст, между прочим, отлично умеет ладить с подростками. К тому же, его считают героем католического сопротивления Франции, плюс инициатором космического прорыва, в частности – марсианского проекта. Ребятам было интересно. Мне, кстати, тоже.
Кватро Чинкл вытащил из пачки сигарету, прикурил и поинтересовался.
– Чего еще хотел от тебя кардинал? Я понимаю, чего он хотел от юниоров, но если я адекватно интерпретировал старт твоего рассказа, у него было что-то и лично к тебе.
– Верно. Я с этого и начал. Просто, предисловие вышло длинное. Так вот, когда мы с ребятами и с кардиналом начали болтать о космосе, он двинул критику моих саг. Ну, сначала он сказал, что ему нравится, а потом спросил: «Мистер Орквард, а вы вполне уверены, что в эпоху межзвездных путешествий, в мире останется только одна ваша языческая религия? Почему бы людям не сохранить большее разнообразие?».
– Хэй, рыжий! – Скиппи игриво пихнула гренландца плечом, – Этот поп предложил впихнуть в твою следующую сагу пару-тройку христианских героев, ага?
– Не то, чтобы вот так, в лоб, – задумчиво произнес Орквард, – …Хотя, такой намек присутствовал. Тонкий намек, скажем так. Жюст перечислил мне не меньше дюжины самобытных религий, и католицизм в том числе. Я, конечно, подколол его, в смысле, спросил: а какой католицизм, ваш или океанийский? Но этот кардинал, хитрая лиса, сделал вид, будто ему по хрену, тот католицизм или другой. Короче сполз с вопроса.
– Ага! – сказала Скиппи, – Ясно. А ты что решил? Впихнешь или нет?
Орквард сделал еще один глоток пива и отрицательно покачал головой.
– Не получится. Кардинал Жюст просто не вник в описанную у меня религиозную систему. В эпоху «Парусов Прадедов» нет отдельных вероучений. Есть микс, где присутствует множество богов, каждый из которых, как принято считать, связан с некоторыми явлениями или действиями. И у любого уважающего себя капитана нейтронного драккара есть диск с тем или иным набором сказаний и заклинаний, описывающих характеры богов, их роль в мироздании, и способы обращения к ним. Христос до сих пор выпадал из этого реестра и, наверное, это неправильно. Такому самобытному персонажу надо было найти место. Я решил, что он станет богом, к которому обращаются при космической непогоде: иррегулярных метеоритных или лучевых потоках, флуктуациях гравитационного поля, и прочих таких явлениях. В следующей саге герои непременно с этим столкнутся, и капитан найдет на своем специальном диске соответствующие висы и рунетейнны.
– Толковый подход к религии, – одобрил Чинкл, – Я не уверен, что это понравится кардиналу Жюсту, но это его проблемы. Его никто за язык не тянул. Хотя, с другой стороны, Римская церковь сейчас просто вынуждена строить интриги…
– Папа Климент играет честно и открыто! – перебила Зирка, – Ты сам мне говорил!
– Я говорил, что он играет открыто, – уточнил математик, – а второй эпитет…
– Это синонимы, – снова перебила она.
Чинкл надул щеки, чтобы изобразить серьезность, и погрозил ей пальцем.
– Нет, о почитательница великого бога космических флуктуаций.
– Прикалываешься? – обиженно буркнула она, – А объяснить?
– Да, – поддержала Скиппи, – Объясняй уже. А то у нас возникнет острый приступ женского любопытства, и тогда просто ужас, что будет.
– Я поступлю проще, – сказал он, – я покажу вам отличный репортаж о заседании Верховного суда от 8 января. Там все разложено по полочкам.
–
08.01. AUT-amateur-media. NZ Auckland University of Technology.
Дейдра Вакехиа, спец-репортер.
Меганезия – Ватикан. Сверхновая история религии.
–
09:45. Я нахожусь на атолле Тинтунг, архипелаг Норд-Кук, в Лантон-сити, столице Меганезии. Многие зрители уже узнали пейзаж у меня за спиной: Центральный парк, памятник королеве Лаоникеа, и чуть дальше, через дорогу, небольшое, оригинальное здание. Офис Верховного суда. Через четверть часа там начнется слушание по делу о контактах с Римской Католической церковью. Дело открыто по заявлению эксперта-волонтера Верховного суда, известного меганезийского математика, доктора Кватро Чинкла. Он передал в суд предложения Ватикана, т.н. «Гваделупский меморандум».
Напомню: более 20 лет назад, Народная Католическая Церковь Океании объявила об отделении от Рима, и декларировала свое вероучение. Верховный суд конфисковал в пользу новой церкви все имущество Римской Католической церкви на территории Меганезии, а после резкого протеста Папы, объявил состояние войны с государством Ватикан. До боевых операций дело не дошло, но все священники, верные Риму, были депортированы. Рим, со своей стороны, объявил океанийское учение опасной формой сатанизма. В общем, расставшиеся конфессии обменялись любезностями.
Весной прошлого года, в связи с новыми политическими обстоятельствами, позиция Ватикана резко изменилась. Папа Адриан VII отказался от продолжения диалога с исламом, и начал одностороннее сближение с океанийским католицизмом. Несколько смешанных студенческих тусовок римских и океанийских католиков, проведенных по инициативе Ватикана, показали, что молодежь не склонна замечать доктринальные разногласия этих двух конфессий. Ряд аналитиков предсказывал, что следующий шаг навстречу сделает океанийская сторона, но нет. Меганезийцы благосклонно приняли авансы Ватикана, но не сдвинулись со своей жесткой позиции 20-летней давности.
В декабре прошлого года, новый Папа Климент XV, сделал новый шаг навстречу. Он объявил океанийский католицизм разновидностью канонического (на что не решался Адриан VII), и предложил восстановить в Меганезии представительство одной из структур Римской Католической церкви, а именно: Папской Академии наук (Pontificia Accademia delle Scienze). Если перемещение центра европейских астронавтических программ в Меганезию, на Муруроа в прошлом году можно назвать авансом в сфере прикладной науки, то филиал Папской Академии это очень большой вклад в сфере фундаментальных исследований (которые в Меганезии пока еще довольно слабы). Климент XV предлагает отдать ряд важных направлений Папской Академии, но при условии, что священники Римской церкви смогут без помех посещать Меганезию. Собственно, это предложение и есть основа «Гваделупского меморандума», который сегодня будет обсуждать коллегия из шести Верховных судей.
По правилам Хартии, в зале соберутся только трое судей, а трое остальных будут участвовать в процессе по телемосту. Хотя прямо это не говорится, но инициатива процесса – в руках очного председателя. Сегодня это Брют Хапиа, геолог из Новой Каледонии, судья по рейтингу. В зале также будут работать двое судей по жребию: Баикева Иннилоо из деревни утафоа на атолле Тероа и Нен-Ю, хиппи с восточного Туамоту. Из экспертов в зал будут приглашены: доктор Кватро Чинкл и полковник военной разведки (INDEMI) Жерар Лаполо. Я тоже отправляюсь в зал и перехожу к прямому репортажу о ходе этого процесса.
10:00. Прямой репортаж из зала Верховного суда Меганезии.
Брют Хапиа (листая сшитую распечатку): Так… Ну, начали… В смысле, у всех есть материал, так что задаем вопросы. Сен Чинкл, вы оценили выигрыш от размещения филиала этой Академии у нас на Таити примерно в 3 года. Значит ли это, что, приняв предложение Климента, мы в среднем будем получать важные фундаментальные результаты на 3 года раньше, чем если мы продолжим работать по старым методам привлечения отдельных специалистов, а также получения готовых работ?
Кватро Чинкл: Да, сен судья, в общих чертах так.
Хапиа: Не сочтите за недоверие, но я не понимаю, как наш выигрыш может оказаться настолько большим. В комментариях сена Лаполо говорится: мы получаем любой перспективный фундаментальный отчет в среднем через полгода после того, как его признают потенциально перспективным в странах условного Запада.
Чинкл: Наверное, полковник прав, но в странах условного Запада цикл признания перспективности фундаментальной работы составляет 2 – 3 года. Наша стратегия «проследили и схватили» позволяет отставать от условного Запада не более, чем на полгода. Но стратегия «сделали сами и оценили» позволяет нам опережать западные школы, которые, в силу своих традиций, осуществляют оценку слишком медленно. Добавлю также, что западная бочка с медом скоро может показать дно. Их научный потенциал развивается недостаточно быстро, и скоро у них просто не хватит сил охватывать все фундаментальные тематики, которыми бы следовало заниматься. Я предполагаю, что лучшая стратегия для нас – смешанная. Департамент сена Лаполо продолжает реализовывать «проследили и схватили», плюс отслеживает, на что не хватило сил у западных школ. А наш филиал Академии реализует «сделали сами и оценили», исходя, в частности, из добытой информации. По-моему, так.
Нен-Ю: Я не поняла, кто будет управлять всей этой научной системой.
Чинкл: Это есть в моей записке. Я считаю, что управлять может «камбуз» доктора Винсмарта. Это, в общем, не чисто наша, а международная структура, но…
Нен-Ю: Ага, до меня дошло. Да, это нормально. А зачем вы назвали еще нескольких сотрудников INDEMI и одного… Ну, типа, бывшего сотрудника?
Чинкл: При смешанной стратегии, в «камбузе» необходимы такие специалисты.
Нен-Ю: Сен Лаполо, вы согласны с доктором Чинклом?
Жерар Лаполо: В этом вопросе, да, если не считать деталей, в которых мы сами разберемся. Я имею в виду специфические тонкости работы нашей спецслужбы.
Баикева Иннилоо: Все это вкусно выглядит, но бесплатные креветки бывают только на крючке, а крючок – на удочке. Они предлагают целую академию по физике, а взамен просят только разрешить их попам ползать по нашей терракватории. 20 фунтов против хвоста селедки, что тут спрятан крючок.
Хапиа: Доктор Чинкл, как вы думаете, коллега Иннилоо прав?
Чинкл: Конечно, он прав. Там есть крючок. Я даже написал в записке, как он может действовать, но, в этом вопросе я дилетант. Лучше вам спросить сена Лаполо.
Хапиа: Полковник, что вы скажете о крючке? Можно ли его нейтрализовать?
Лаполо: Крючок не один, их несколько. Но они довольно банальны. Они заведомо нейтрализуются стандартными методами оперативной работы.
Хапиа: Так… Давайте отбросим эту аллегорию и будем называть все, как есть. Мне понятно, что римская корпорация преследует свои цели. Мне понятно, что они как-то угрожают нашей безопасности. Вопрос: какие цели, какие угрозы, и как с этим можно бороться, если предположить, что мы приняли предложение Климента?
Лаполо: Римский католицизм, как и вся средневековая генерация оффи-религий, преследует две цели: расширение территорий влияния и достижение социально-психологического и политического господства на этих территориях. В этом он не отличается от исламского суннизма и шиизма, или от христианского пуританизма Всемирного совета церквей. Но римский католицизм создал значительно более регулярную систему спецслужб и политических институтов, чем все остальные.
Нен-Ю: А почему тогда пуританские и мусульманские мафии то и дело отпихивают римско-католическую мафию от штурвала и от кормушки?
Лаполо: В отношении пуритан – потому, что римский католицизм обходился гораздо дороже тем обществам, на территории которых он доминировал. Ряд правительств в позднем средневековье поддержали пуритан просто из экономических соображений. Позже, в период Второй мировой войны, Папа Пий XII неосмотрительно заключил конкордат с европейскими фашистами. Когда они проиграли войну, ряд спецслужб и силовых структур Ватикана были разгромлены. Следующий Папа, Иоанн XXIII, не располагая силовым потенциалом. Поэтому, он занялся пропагандой пацифизма и религиозно-идеологического диалога с пуританским евро-социализмом и с исламом. Следующие три Папы продолжили эту линию по инерции, уже без всяких реальных оснований, и поставили свою мафию на грань военно-экономического краха на всем Европейско-Азиопейском театре. В итоге им пришлось обратиться к бразильским и чилийским спецслужбам, и к нам. Но это не отменяет того, что я сказал в начале.
Нен-Ю: Короче, теперь, когда Климент XV с помощью южноамериканцев и нас, радикально поимел конкурентов в Европе, он почувствовал себя супергероем и хочет построить свою оффи-структуру в нашей терракватории?! Что мы тут обсуждаем? Существует Великая Хартия. Если полковник считает, что этого не достаточно для соответствующих действий против оффи-агрессии, давайте подпишем приказ, и…
Хапиа: Подождите, коллега. Давайте, все-таки, сначала разберемся. Климент пока не делает попыток инфильтрации… Сен Лаполо, я правильно употребила этот термин?
Лаполо: Да, сен судья. Климент не проводил спецопераций по вербовке и внедрению агентуры. Он лишь воспользовался частным каналом, чтобы предложить нам некую сделку. Я имею в виду, он передал известный вам материал через доктора Чинкла. Я полагаю, что Климент действовал в рамках военно-политических приличий и показал отсутствие агрессивных намерений. Конечно, это не повод доверять Клименту, но по моему мнению, сейчас у нас нет необходимости превентивно применять силу. Хотя, возможность силового ответа имеется, и если суд даст соответствующий приказ…
Иннилоо: Нет необходимости – значит нет. Давайте тоже в рамках этих приличий, вежливо предложим Клименту никогда не направлять форштевень в нашу сторону.
Нен-Ю: Прикинь Баикева, Отделение физики Папской Академии это ценная вещь. Там работали Бор, Планк, Шредингер, Дирак, великие физики… Я вот думаю: а что, если поторговаться? Жерар, а мы можем доторговаться до чего-то безопасного для нас?
Лаполо: Я хочу внести ясность. Участие в любом большом международном проекте развития влечет риск инфильтрации чьей-то агентуры. В прошлом году реализованы очень крупные космические проекты «Ballista-Astarta» и «Caravella-Mars», и там не обошлось без проблем такого рода. Я считаю, что мы справились этими проблемами ценой минимальных силовых действий с незначительным резонансом в mass-media.
Хапиа: Но без силовых операций против агентуры, все же, не обошлось, так?
Лаполо: Это есть в разделах под литерой «N» в отчетах «INDEMI» по проектам. Я не хотел бы сейчас распространяться… Да, сен судья... Я возвращаюсь к предложению Климента. Мы могли бы действовать таким же путем, но количество священников, которые появятся в роли полупрофессиональных агентов, при таком пути решения приведет к не очень желательным реакциям в mass-media. Я уже сказал о резонансе.
Нен-Ю: Один поп, сломавший шею, поскользнувшись на банановой шкурке, это еще ничего, и два попа – ничего, но если их будет две дюжины…
Лаполо: Вы очень упростили ситуацию, сен судья. Все несколько тоньше… Я хочу добавить, что меры специальной нейтрализации будут не массовыми, а точечными, однако, обычные судебно-полицейские меры, которые тоже придется применять в условиях такого потока прямой агентуры влияния, окажутся как раз массовыми, и в комплексе, это создаст очень неэстетичную картину.
Хапиа: Значит, пускать попов без ограничений нельзя. Вопрос: можно ли пускать их выборочно, ограниченно? И готов ли Климент к торгу в этом направлении?
Чинкл: У меня есть предположение по второму вашему вопросу, сен судья. Когда я непосредственно общался с Климентом на Гваделупе, мне показалось, что его цель выходит за рамки обычных шпионско-агентурных игр. Понятно, что, эти игры тоже присутствуют, как же без них? Но есть и нечто более интересное. Климент считает необходимым сохранить оригинальный классически-европейский стиль научной деятельности. Он называет это интеллектуальной культурой Старой Европы. Я не согласен с его оценкой значимости этого феномена, но не могу отрицать, что такой феномен существует. Климент опасается, что в ходе… Скажем так: вялотекущей 3-й Мировой войны… научно-гуманитарный ресурс Западной Европы будет разрушен. Перспективных ученых из Европы растащат по одному и общий стиль исчезнет. Я не считаю, что это будет серьезной потерей, но с самим выводом я согласен. Климент старается убедить нас, что его мотив не в обеспечении доступа попов, или агентов в Меганезию, а в построении оазиса для интеллектуальной школы Старой Европы.
Иннилоо: Зачем ему это? Ведь Папы Римские всегда были против науки.
Чинкл: Как минуту назад выразился сен Лаполо, тут все тоньше. Отношение римских католических лидеров к науке менялось в зависимости от социально-экономической формации и от субъективных взглядов. Так, по мнению Климента, интеллектуальный стиль Старой Европы это основа католицизма, потому что внутри этого стиля сидит представление, что Вселенная построена неким субъектом похожим на человека, и способным превращаться в человека, а угадывание мотивов этого субъекта является сверхзадачей человечества. Субъективный деизм, как выражаются экоисторики.
Нен-Ю: Надо же… А как другие римские католики на это смотрят? Я не эксперт по римско-библейским историям, но там что-то про плоскую Землю, которую главный ютайский бог сделал за 6 дней, и про небо – хрустальный купол со звездочками…
Чинкл: Для римских католиков мнение Папы более значимо, чем их библия.
Хапиа: Любопытно… Ваша vahine – римская католичка, так сен Чинкл?
Чинкл: Да, поэтому я ознакомился с римской религиозной аксиоматикой.
Хапиа: Ясно. Значит, вы считаете, что требование допуска попов в нашу страну, это просто ритуальный жест, от которого Климент готов отказаться в процессе торга?
Чинкл: Он не сможет вообще отказаться от этого, иначе потеряет лицо. Но если ему предложат ограниченный допуск… Например, допускать к нам только тех римских католических жрецов, которые участвуют в научной деятельности Академгородка на Таити. Конкретно, поименно, с указанием тематики научной работы.
Хапиа: Сен Лаполо, что вы скажете по поводу предложения доктора Чинкла?
Лаполо: Конечно, такой четко-ограниченный доступ полностью меняет дело. Это позволит проводить мягкий мониторинг и решать проблемы гуманно. Но, даже если доктор Чинкл угадал главный мотив, я сомневаюсь, что все это устроит Климента.
Иннилоо: А разве римско-католический жрец может быть настоящим ученым?
Чинкл: Как ни странно, может. Расхожий пример: Жорж Леметр, физик, живший в середине XX века, был одним из авторов фундаментальной теории расширяющейся Вселенной и римско-католическим аббатом. Разумеется, это редкий случай.
Нен-Ю: Кстати, где гарантия, что Климент не продаст нам чешую вместо рыбы?
Лаполо: Наши ребята уже проверили список персонала. В этом смысле все честно. Я допускаю версию доктора Чинкла о мотивах Климента, как возможную, и поэтому добавлю: эта версия объясняет, почему Климент не попытался сдать нам шестерки и семерки вместо королей и тузов. Это бы противоречило его идее построения оазиса научной культуры Старой Европы у нас на Таити.
Хапиа: А мы могли бы получить спецов в том же количестве и качестве, без этой сомнительной сделки, обычными методами выкачивания мозгов?
Лаполо: Да. Я могу представить план и бюджет такой операции.
Чинкл: Позвольте встрять. Набор одиночных специалистов примерно в 6 раз менее эффективен, чем уже организованный коллектив. Это т.н. «эмерджентный эффект школы». Климент считает важным, что Папская Академия это старейшая в Европе научная школа. Ей более 400 лет. Я не думаю, что он прав, но такова его позиция.
Хапиа: Мерси, док Чинкл. Ваше замечание понятно. Это существенный момент.
Иннилоо: А почему ученые разрешают, чтобы попы ими вот так торговали?
Лаполо: Мы примерно установили мотивы. Кто-то из ученых просто хочет сменить обстановку. Кто-то даже предпочитает нашу страну из-за более высокого уровня безопасности, или большей индивидуальной свободы, или из-за климата. А кто-то согласился по мотивам трудовой этики, аналогичным японскому «Giri».
Хапиа: А они будут работать в наших условиях так же качественно, как дома?
Чинкл: Если ученый добровольно и информировано меняет географическое место обитания и работы, то новые условия, как правило, не особенно влияют. Хотя, я бы сказал, что надо помочь людям адаптироваться.
Хапио: Ответ понятен. Коллеги, если ни у кого нет вопросов… Так… Объявляется закрытая дискуссия для вынесения решения. Всех, кроме судей прошу покинуть зал. Примерно через час мы объявим решение. Вы успеете попить кофе и все такое.
11:50. Брют Хапиа зачитала решение. Верховный суд, в общих чертах принял вариант ответа Папе Клименту XV, предложенный Кватро Чинклом с учетом комментариев Жерара Лаполо. Римские священники могут приехать только как научные сотрудники филиала Папской Академии, и (цитирую): «Должны избегать той специфической деятельности, которая свойственна миссионерам, а также воздерживаться от любого сотрудничества с миссионерскими организациями в какой бы то ни было стране». О конкретном размещения Академгородка было сказано, что оно: «Будет уточняться в предложенном районе, в пределах системы муниципалитетов Большого Таити». Это значит, что Папскому Академгородку дадут площадку не на самом острове Таити (как предлагает Климент XV в своем меморандуме), а на каком-то из близких островов.
Зная наших северных соседей, примерно такого решения и следовало ожидать.
Окленд – Лантон 08.01.
–
Дочитав репортаж, Зирка несколько раз сжала и разжала кулаки, как всегда делала, чрезмерно нервничая.
– Ну, почему так!!! Папа Климент замечательный человек, а вы ему так ответили!
– Загадочная моя, мне тоже, в общем-то, симпатичен док Климент, но когда от меня требуется экспертное заключение, я должен следовать объективности.
– Зачем было начинать хорошее дело с таких обидных подозрений? – расстроено пробурчала она, – Почему нельзя было ответить по-человечески?
– Вот такие мы плохие, – ответил математик, и пощекотал ее подмышкой.
– Ай! Ты щекочешься, потому что ответить нечего!
– Конечно. Ты же знаешь, я всегда так делаю.
– Ребята! – вмешался гренландец, – Я, между прочим, сочинил первую хронику «Охотников за космическим льдом». По-моему, это куда веселее, чем политика.
ПЕРВАЯ ХРОНИКА.
…Фонд экстренного спасения при ООН выделил 50 миллиардов долларов, чтобы переселить на Марс виртуальный народ крошечной гималайской страны Угум, оказавшейся в зоне виртуальной эпидемии смертоносной лихорадки Джонса-Райта.
Половина денег ушла на откаты международным чиновникам и банкирам, а другая половина досталась маленькой фирме «Mars Melioration Mechanics, Inc.» (MMM).
Совладельцы МММ (четверо симпатичных авантюристов) собирались попилить 25 миллиардов, составить в течение полугода несколько фальшивых протоколов для отчетности, а затем раствориться в джунглях Амазонки. Но не тут-то было. Некий международный чиновник, в пароксизме жадности, пустил свою долю отката в нелегальный оборот, и спалился на покупке гигантской партии героина. Началось расследование, и совладельцам МММ пришлось срочно придавать проекту черты материальной действительности. Они завербовали в какой-то абсолютно нищей высокогорной гималайской деревне сорок молодых шерпов (парней и девчонок), носильщиками для экспедиции в Антарктические горы. Те, ничего не подозревая, погрузились на space-shuttle (полагая, что это просто такой самолет), получили специальные инъекции (полагая, что это прививки от антарктического гриппа), благополучно впали в химический анабиоз, и очнулись уже при посадке на Марс.
Поскольку деревня была выбрана самая дремучая, и ребята понятия не имели ни об Антарктиде, ни о Марсе, они совершенно спокойно восприняли инструкции робота-пилота по поводу использования кислородных масок и защитной мази для кожи (это обычное дело в горах), и по поводу организации базового лагеря для альпинистов. Оставаясь в уверенности, что это просто такие странные горы, они занялись этой привычной работой. Через пару недель им сообщили по рации, что из-за мощного циклона, прибытие альпинистов откладывается, но за все это время носильщикам выплатят зарплату, причем в двойном размере. «No problem», сказали шерпы, и продолжали жить в базовом лагере привычной гималайской жизнью… А четверо авантюристов, тем временем, дурили голову членам международной комиссии по расследованиям, показывая видео-ролики с шерпами и оттягивая момент прибытия инспекции непосредственно на место. Задача авантюристов: успеть сторговаться по деньгам с бандой «Черных астрогаторов», которые придумали, как изменить орбиты потока комет, обрушить его на Марс, и вызвать тысячелетнюю весну. А дальше, на примете имеется еще дюжина деревень шерпов... В общем, есть шанс выкрутиться.
ПОКА ЭТО ВСЕ.
…
Зирка глянула на Чинкла и, после его кивка, сообщила:
– Ну, Гисли, здесь столько лажи, что глаза разбегаются. Я пока даже не говорю про перелет, но как эти шерпы работают на Марсе без скафандров?!
– Ты что, не видела, как Текс Киндава гуляла по Марсу в бикини? – удивился он.
– Сколько минут она гуляла? – спросила Зирка.
– Не помню… Вроде бы, минут пять, а что?
– А то! Фридайверы могут 5 минут вообще не дышать. Хотя, Текс, как раз дышала, кислородная маска у нее была. Слизистые оболочки носоглотки можно защитить от закипания только маской, а вот кожу, при марсианском давлении и температуре, на несколько минут можно защитить кремом-герметиком вместо скафандра. Потом этот герметик надо быстро смыть, иначе с кожей будет такое, что мало не покажется.
– Так это был рекламный трюк? – немного расстроено спросил гренландец.
– Нет, – вмешался Чинкл, – Это был серьезный биологический и психологический эксперимент. Доказано, что марсианская среда не так опасна для человека, как это считалось. Но она все равно несравнимо опаснее, чем земное высокогорье.
– Да? Вот, дьявол! Если там без скафандра никак, то у меня сюжет не склеивается.
– С полетом, с анабиозом, и с кометами, у тебя еще больше лажи, – утешила Зирка.
Орквард вздохнул и сделал глоток кофе с капелькой самогона чуф-чуф.
– Ты не понимаешь, крошка! Остальное можно поменять, а в этом главная фишка.
– Я же тебе говорила, рыжий, – встряла Скиппи, – Нужен купол, а то будет фигня.
– Купол не торкает, – лаконично возразил он.
Зирка сочувственно посмотрела на гренландца и повернулась к Чинклу.
– Кватро, а может, есть какой-нибудь способ? Давай его найдем? Не пропадать же хорошему сюжету! Мы впятером на Гваделупе так здорово придумали…
– А что будем делать с законами физики, химии и биологии? – спросил математик.
– Ну, давай их как-нибудь обойдем! Я знаю: если ты захочешь, то все получится!
– Так! – произнес Чинкл, – Я ничего не обещаю, но попробовать можно.
…
