Текст книги "Жаба расправила крылья"
Автор книги: Александр Розов
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 30 страниц)
– ОК, мы договорились по обоим этим пунктам, – сказал комбриг, – Теперь решаем по времени. Есть ли возражения против 7 утра послезавтра? Нет возражений? Тогда мы договорились. Укомплектованный «Птеродактиль» и проводник будут здесь в 6:45.
…
7. Концлагерь – понятие относительное.
Дата/Время: 21.01.25 года Хартии.
Хат-Хат – Тимор – Атауро
=======================================
Высшему советнику АПС по проблемам 4-го мира, еще во времена работы в ООН приходилось летать на разных аппаратах. В основном это были административные самолеты, по комфорту не уступающие лайнерам с салонами бизнес-класса. Реже – армейские легкие самолеты и вертолеты. На них даже само понятие о комфорте отсутствовало, а воздушные ямы дарили незабываемое ощущение, после которого аттракцион «американские горки» казался поездкой по хорошему автобану. Советник Джентано Монтегю воспринимал такие полеты спокойно, без особого страха. Он мог объективно гордиться своей выдержкой. Но сейчас он испытал ужас при первом же взгляде на «птеродактиля», напоминающего гибрид маленького спортивного катера с гигантской бабочкой из триллера, придуманного режиссером, употребляющим LSD. Глубоко вздохнув несколько раз, Монтегю убедил себя, что это ничуть не страшнее моторного дельтаплана (тем более, имелось даже некоторое сходство дизайна)…
Все попытки успокоиться разрушил Гисли Орквард. Усевшись позади пилота, он, с прямолинейностью сексуально-озабоченно кабана, спросил:
– Слушай, Сиггэ, а мы не навернемся к дьяволу на этом адском сапоге с говном?
– Не делай из этого проблемы, Гисли, – посоветовал пилот.
– Что, рыжий, страшно, а? – подколола подружка Оркварда, усаживаясь позади него, рядом с подружкой пилота.
– Это классная машина, – с нескрываемой гордостью сообщил тиморский тинэйджер-проводник по имени Хуго, занявший место рядом с Сиггэ Марвином.
– Кому и корыто – машина, – язвительно ответил гренландец, и похлопал по спинке сидения рядом с собой (единственного, оставшегося свободным), – Смелее, мистер Монтегю. Сиггэ сказал, что в центре меньше колбасит, а Сиггэ чертовски хорошо разбирается в летающих корытах и всяких таких штуках с крылышками.
– Если ты будешь до меня догребываться, – не поворачиваясь, ответил пилот, – то я проверю, можно ли на этом «Ptero» сделать мертвую петлю… Да, кстати, ребята, не забудьте пристегнуться… Мистер Монтегю, я пошутил на счет мертвой петли, не обращайте внимания. Но пристегнуться, все-таки, надо. Положено по инструкции.
– Я пристегнулся, – проинформировал советник, защелкнув ремень безопасности.
Мысль о том, чтобы предупредить пассажиров о взлете, видимо даже не приходила в голову пилоту. Он молча выполнил какое-то действие на пульте управления, четыре крыла двинулись сначала вперед и вверх, затем назад и вниз. «Птеродактеля» мягко подбросило, как воздушный шарик от легкого пинка ноги.
– Fuck you! – выдохнул Орквард, изумленно глядя на проваливающийся вниз пирс.
– Это разве «fuck!»? – безмятежно отозвался Марвин, – Это максимум «damn!». Вот у орнитоптеров начала века, где была одна пара крыльев с вертикальным ходом, был действительно «fuck!». Эти штуки болтало вверх-вниз при каждом взмахе, а перед взлетом, они пару раз шлепались на полосу… Кстати, они не всегда взлетали. Часто получалось шлеп-шлеп-шлеп, а потом на бок или на нос, и зови санитаров.
– А ты здорово умеешь обгадить настроение, – уважительно сказал ему Орквард, и посмотрел вверх, где две пары крыльев в противофазе описывали косые восьмерки, а потом вниз, где уже расстилалось серое с синеватым оттенком море.
Тиморский тинэйджер бросил взгляд на компас и потрогал пилота за плечо.
– Товарищ Сиггэ, надо держать курс полчетвертого, а мы идем на три с четвертью.
– Молодец, Хуго, – одобрил пилот, и слегка двинул штурвал вправо. Птеродактиль несколько раз качнулся, как гирька гигантского маятника, и лег на новый курс.
– Я чертовски умно поступил, что не стал завтракать, – проворчал Орквард.
– Ну, и правильно! – одобрил тиморец, – В концлагере отлично кормят.
– Это была шутка, мистер Хуго? – спросил немного пришедший в себя Монтегю.
– Нет, там реально вкусно кормят. Правда, мы опоздаем к завтраку, но комендант обязательно нам что-нибудь организует, не сомневайтесь.
– Если только мы долетим, – уточнил Орквард и заржал.
– Скиппи, дай ему подзатыльник, – попросила Йи.
– Нельзя, – вздохнула та, – он великий фантаст.
– Тогда пусть не приманивает проблемы. Пусть лучше расскажет что-нибудь.
– Слышишь, рыжий, – крикнула Скиппи ему в ухо, – foa требуют сагу.
Гренландец вздохнул и взъерошил обеими руками свою рыжую шевелюру.
– Незавидна судьба сказителя. Его швыряет ветер от земли до неба, да к тому же, на голодный желудок, а злые ведьмы грозят ему расправой за молчание…
– За злых ведьм ты точно схлопочешь по тыкве, – перебила Скиппи.
– Ладно, – он снова вздохнул, – добрые ведьмы вдохновляют его ласковыми словами, поэтому сейчас зачерпнет сказитель ковшом мед Одина…
– Чего зачерпнет? – спросила Йи.
– Это, типа, иносказание, – сообщила Скиппи, – Один это главный гренландский бог, который помогает литераторам сочинять. Такие дела.
…
Через два часа, на Атауро.
Резиденция мэра-короля Атауро, похожая на огромную перевернутую шляпу-цилиндр оранжевого цвета, поставленную на шесть ножек-опор обвитую винтовой лестницей в полтора оборота, не была самым оригинальным домом в Pueblo-Militar (в поселке уже давно переставшем быть военным лагерем, но сохранившим название). Соседние fare отличались еще большей эксцентричностью. Здесь можно было увидеть пирамиду с вырезанной серединой, куб, стоящий на одном из углов, и даже сферу с фигурными вырезами окон и лоджий. В основном этот креатив был делом рук (и мозгов) Оури Хитуоно, уроженца Элаусестере и зам-командира 2-го экипажа 1-й флотилии «Yeka», пришедшей на Атауро в памятный день 1 марта прошлого года. Зам-командира, по некоторому автоматизму размещения экипажа на берегу, стал соседом мэра-короля, а стрелок этого экипажа, непосредственная папуасская девушка Алул, составила ему компанию. Fare Оури напоминал маленький зеленый холм с естественно-мягкими очертаниями, висящий в полутора метрах над грунтом на ножках из стеклопластика. Двери и окна заменяли круглые норы, как в обиталищах мифических гномов, или толкиеновских хоббитов – как это обычно показывают художники-иллюстраторы.
За домиком-холмом располагалось поле для пляжной игры в мяч (песчаный пляж, выровненный бульдозером). С другой его стороны Pueblo-Militar продолжался еще несколькими коттеджами, более традиционной океанийской формы, и башенкой телестудии «Atauro-Diz», в небе над которой, на тонком кабеле парил серебристый дирижабль передающей антенны. Между башенкой и коммунальными пирсами располагалось одно сооружение – приземистый бетонный корпус мини-АЭС.
На площадке-пляже в данный момент молодежь азартно рубилась в изобретенный несколько месяцев назад бублобол (аналог мини-футбола, но с мячом – надувным бубликом). Шестеро мужчин, собравшихся на некое совещание на верхней террасе королевской резиденции (или на полях шляпы), с легкой завистью посматривали на игроков. Они бы с удовольствием тоже пошли гонять мячик, но…
– Коллеги, – произнес Ним Гок, – Я считаю, что информация, которую сообщил нам младший командир Даом Вад, позволяет иначе взглянуть на интерес доктора Чен Мо к блюдцу, сделанному нашими юниорами, и на саму блюдцу. Мы не заметили каких-то возможностей этой магнитной игрушки.
– Я человек новый в этом деле, – сказал Кватро Чинкл, – и мое мнение, в общем, не профессионально. Но, мне кажется, нам надо состыковать вот какие факты. Первое: доктор Мо уговорил ребят на немедленный тест-драйв, и очень обрадовался, когда прототип показал взлет на высоту сорок миль и формально-гиперзвуковую скорость пикирования. Второе: доктор Мо выкупил этот прототип, и обязался выкупить любые следующие прототипы с улучшенными характеристиками, пусть даже далекими от заказанных. Я полагаю, он толкает ребят к предельно-быстрой постройке высотного носителя-гиперсоника для неизвестных мелких грузов.
– Известных грузов, – поправил Кайемао Хаамеа, – Британский эсминец блокировал переброску 4 тонн кокаина из колумбийской Картахены на транзитный склад в Гаити, причем в Британии этот кокаин уже ждут покупатели. Извини, Даом Вад, что я кратко пересказываю содержание твоего рапорта.
– Aita pe-a, товарищ мэр-директор, – дисциплинированно ответил младший командир.
– А как они перемещают этот груз с Гаити в Британию? – спросил Руперт.
– На туристах через соседнюю Доминикану, – сказал Даом Вад, – Там большой поток европейских туристов, а граница Гаити-Доминикана почти прозрачная.
– Ага, ясно… И что, хороший табаш?
– Да, товарищ Руперт. Цена чистого продукта около полста US-долларов за грамм.
– Ни хрена себе… Но при чем тут микро-флайер с полезной загрузкой 150 граммов?
Его коллега, соц-тиморский адмирал Ройо Исо, пару раз пыхнул толстой кубинской сигарой и медленно кивнул головой.
– Я знаю дона Белозо, владельца этой ветки кокаинового бизнеса. Он решительный человек, и он не захочет сокращать трафик в несколько раз из-за одного британского эсминца. За свой «снежок» Белозо готов взорвать кого угодно. Было бы чем. Обер-лейтенант Ив Козак не просто так улетел в Меганезию для консультаций сразу после разговора в мото-клубе. Я думаю, он сразу заподозрил, что «Католическое братство моряков» решило продать дону Белозо маленький боевой дрон-гиперсоник.
– Планирующая гиперзвуковая атомная микро-мина? – уточнил Руперт.
– Это очевидно, – ответил Исо.
– …Но, – продолжил Руперт, – это летучее блюдце может достигать высоких скоростей только в стратосфере. В плотных слоях атмосферы его размажет об воздух.
– Возможно, – предположил Ним Гок, – есть способ сделать блюдце прочнее.
– Да. Но вес, тяга и площадь! В плотном воздухе скорость блюдца не выше ста узлов.
– Hei foa, – вмешался Хаамеа, – никому не нужна новая война в Карибском море. После доклада Козака, полковник Лаполо свяжется с доктором Ляном, лидером «Братства», и очень вежливо попросит его не участвовать в этой авантюре дона Белозо.
– Доктор Мо, я полагаю, знал, что так будет, – заметил Чинкл.
– По ходу, знал, – согласился король-мэр.
– …И, тем не менее, – продолжил математик, – он обсуждал эту тему при Козаке, как нарочно, чтобы тот сразу доложил шефу INDEMI.
– Отвлекающий маневр? – предположил Ним Гок.
Возникла пауза. Кайемао поцокал языком, что-то сопоставляя в уме.
– Hei foa, а зачем доктор Мо выкупил этот первый прототип? Если бы доктор Мо был человек ниоткуда, тогда это была бы демонстрация его платежеспособности. А так… Просто красивый жест ценой с китайский автобус? Не верю!
– Ты хочешь сказать, что ему нужна именно эта игрушка? – спросил Ним Гок.
– Типа, да, – Кайемао кивнул, – А заказ на микро-гиперсоник с почти космической скоростью, это прикрытие, и повод обучить своего оператора для этого дрона.
Руперт задумчиво порисовал что-то пальцем по столу и утвердительно кивнул.
– ПВО британского эсминца не сможет перехватить такой гиперзвуковой носитель, Вопрос: есть ли A-bomb весом 150 граммов, и хватит ли у дона Белозо смелости.
– Дон Белозо отморозок, – заметил адмирал Исо, – Он легко применит эту бомбу.
– Но доктор Лян и доктор Мо не отморозки, – возразил Ним Гок.
– Минутку! – Чинкл поднял палец к небу, – Если дон Белозо такой исключительный отморозок, то британцы наверняка об этом знают. Но они вряд ли знают, что наши знакомые из «Католического братства моряков» не отморозки. Следовательно, они серьезно воспримут версию, которую, между делом, высказал Кай.
Снова возникла пауза. Ройо Исо побарабанил по столику марш.
– Допустим, кто-то им скажет. Ты думаешь, они испугаются и уберут эсминец?
– Нет, я думаю, они примут меры… Какие обычно принимают меры в этом случае?
– Я бы, – скзал Руперт, – перевел все дальние зенитные автоматы в боевой режим. В первую очередь – зенитные автоматы на дронах воздушного прикрытия. Плюс, я бы усилил эсминец чем-нибудь… Надо посмотреть, что есть у британцев.
– А какие будут последствия у такого усиления? – спросил Чинкл.
Адмирал ВВС Атауро изумленно посмотрел на математика.
– Док Кватро, варит же у тебя мозг! Hei foa! Док догадался, зачем нужно юниорская блюдце! Это атомная летающая мина, которая не будет атомной летающей миной, и вообще не будет миной! Поэтому, она устроит британским оффи гораздо больше неприятностей, чем если бы она была атомной летающей миной!
– Руперт, ты сам-то понял, что сказал? – поинтересовался Хаамеа.
…
Восточный Тимор. Особая зона Матут.
Гисли Орквард похлопал себя по пузу, потом посмотрел на небо и глубокомысленно сообщил окружающим:
– Почему-то, если я хорошо пожрал, то погода сразу улучшается.
– Типа, спонтанное колдовство, – предположил Марвин.
– А наука говорит, товарищ Сиггэ, что колдовства не бывает, – заметил тиморский лейтенант Бетто, парень лет 20, встретивший гостей час назад на аэродроме.
– Это которая наука так говорит? – подозрительно спросила Скиппи.
– Ну… – лейтенант почесал в затылке, – …Наверное, физика.
– Точно, физика, – поддержал Хуго, – Был такой физик Вуд, он разоблачал спиритизм.
– Что такое спиритизм? – поинтересовалась Йи.
Хуго задумался на несколько секунд, а потом пожал плечами.
– Хер его знает. Наверное, какое-то колдовство, которого нет.
– Непонятно, – резюмировала Йи, – Гисли, что такое спиритизм?
– Это вера в духов, – ответил гренландец, – По-вашему, называется: «mana».
– Духов нет?! – изумленно переспросила Йи, – А откуда тогда все?
– По науке, все само получилось, – авторитетно сообщил Хуго.
– Само никогда не получается, – возразила она, – Все получается почему-то.
– Послушайте, – вмешался Джентано Монтегю, – А где концлагерь?...
– Вот, – ответил лейтенант, обводя рукой окружающий пейзаж, – Только не «конц», а лагерь трудового перевоспитания. Концлагеря бывают только в Западном мире, где империализм и у власти буржуазные псевдодемократы или другие фашисты.
Советник АПС окинул взглядом холмы, изрезанные узкими каньонами, и покрытые островками низкорослого леса и кустарника, а кое-где – просто желто-серым грунтом. Среди этой довольно однообразной природы были разбросаны группы по несколько десятков домиков, тоже однообразных по стилю, но ярко раскрашенных во все цвета радуги. Кое-где торчали группы мачт ветряков, и одиночные башенки с ажурными основаниями, увенчанные чем-то вроде красных в белую крапинку шляпок грибов– мухоморов. Внизу, между холмами наблюдалось что-то напоминающее реку с очень грязной водой и очень бурным течением. Вдоль ее берегов кое-где располагались широкие бетонированные площадки с группами бульдозеров, автопогрузчиков и еще каких-то строительных машин раскрашенных в «тропический камуфляж» (неровные болотные и песочно-желтые пятна). Выше по склонам холмов можно было увидеть многочисленные поля, нарезанные уступами, и густо заросшие яркой зеленью. На небольшой высоте между склонами курсировали толстые серебристые сардельки тепловых дирижаблей, игравшие тут роль воздушных паромов.
– …Э… – протянул советник, – Простите, я не понял, а где же лагерь?
– Вот, – повторил Бетто и снова сделал тот же жест рукой.
– Но я не вижу! – возразил Монтегю.
Тиморский лейтенант удивленно посмотрел на него, и повернулся к Марвину.
– Товарищ Сиггэ, я не понимаю, о чем спрашивает мистер советник.
– Не парься, бро, – Марвин похлопал его по плечу, – сейчас разберемся…
– Чего тут разбираться? – проворчал Орквард, не отрываясь от видоискателя своей портативной фото-камеры, – Все ясно. Мистер Монтегю хочет увидеть исхудавших заключенных в цепях, каменоломни, газовые камеры, и охранников с собаками.
– А! Сейчас! – лейтенант повернулся к фанерному сооружению столовой, откуда они вышли пять минут назад, и крикнул, – Chiquita vir aqui, quer ver uma pessoa!
– Agora eu venho, – послышался в ответ женский голос.
– Сейчас она выйдет, – пояснил Бетто, – и вы посмотрите, мистер Монтегю.
Из дверей появилась стройная тиморка, примерно ровесница лейтенанта, одетая в короткий однотонный халат оливкового цвета, как и у всего персонала столовой.
– Худая, заключенная, с цепью! – гордо объявил лейтенант, показывая на изящную центральную часть тела девушки, на серебристое кольцо у нее на шее, и на золотой крестик-распятие, прикрепленный к этому кольцу цепочкой.
– Voce disse que eu era magro? – возмутилась она – Voce esta magro idiota!
Начался эмоциональный обмен репликами на смеси португальского и тетум. Хуго с удовольствием взялся переводить: «Эта девушка обиделась, что лейтенант назвал ее худой, и сказала, что он сам худой идиот… А лейтенант ответил, что она сама дура, и худая женщина это называется фитнесс, и это красиво, а она сказала, что у него это… Сексуальная ориентация не та, что надо… Вот, совсем обиделась и ушла»
– Эх, бро, – Марвин снова похлопал лейтенанта по плечу, – Не умеешь ты говорить комплименты женщинам.
– Да ну, – Бетто махнул рукой, – Чикита вообще любит поругаться. Такой характер...
– Кольцо на шее прикольное, – заметила Скиппи, – телеметрический ошейник, ага?
– Нет, мы не так богаты, как Меганезия, у нас в ошейниках для заключенных только радиомаяк и аудио-передатчик, а телеметрия это дорого… – лейтенант повернулся к Монтегю, – …Мистер советник, если вы хотите посмотреть каменоломню и газовую камеру, то надо немного проехать на машине. Километра четыре.
– Газовую камеру? – переспросил Монтегю.
– Да, – лейтенант кивнул, – она там, где каменоломня.
…Каменоломня была грандиозна, и напоминала кратер потухшего вулкана, на дно которого вела широкая, но безобразная по качеству дорога. Или даже не дорога, а выровненная бульдозером полоса гравия. Грузовики, экскаваторы и спецтехника на самоходных шасси выглядели сверху игрушечными, а люди казались букашками…
Бетто уверенно провел армейский трицикл по спуску, затем по дну, ловко объезжая глубокие лужи и кучи дробленого камня, и затормозил рядом с одним из самоходных шасси, на котором располагалась мощная гидравлическая пушка. Флегматичный португало-тетумский метис, одетый в рыжий комбинезон и каску, и с каторжным серебристым кольцом на шее сидел в операторском жестком кресле, курил длинную толстую самокрутку и с помощью джойстика управлял движениями рабочего ствола пушки. Прямая, как рапира, струя воды под давлением взламывала пласты скального грунта, обрушивая их на дно кратера, где бульдозеры сгребали битый камень в кучи.
– Каменоломня! – объявил лейтенант, затем встал на сидение и постучал пальцами по цилиндрической емкости на корме самоходного шасси, – Газовая камера! Там газ от компрессора. 200 атмосфер! Хорошая газовая камера. Австралийская. Но дорогая.
…
В это же время, на Атауро.
Молодежь, радикально набегавшись, бросила на берегу мячик-бублик и немногие предметы одежды, и всей компанией двинулась в море. Кайемао несколько секунд наблюдал за их возней в воде, а затем сообщил:
– Я думаю, примерно через полчаса они вылезут и займутся обедом. Алул обещала сегодня сотворить барбекю из чипи. В общем, еще часа два у нас есть.
– Вполне достаточно, – сказал Ним Гок, – нам осталось обсудить только информацию, которую товарищ Даом Вад собрал относительно Папы Климента XV. Я считаю, нам следует выработать общую позицию по этому персонажу.
– В смысле, разрешим мы ему посещать Тимор или нет? – уточнил мэр-король.
– Да, Кай. Он прислал официальные письма нам обоим, возможно, рассчитывая, что получит разрешение, если не от одного, так от другого.
– Логично, – Хаамеа кивнул, – А ты склоняешься к тому, чтобы ответить отказом?
– Нет. Я пока ни к чему не склоняюсь. Сначала надо разобраться, что он такое.
– Преобладающая часть нашего населения – католики, – добавил Ройо Исо, – В этой ситуации, отказывать Папе без объяснения причин, будет социально-неправильно.
– В рапорте Даом Вада не хватает одного элемента, – заметил Руперт, – Даом Вад, не обижайся, я смотрю с позиции меганезийских стандартов разведки. Рапорт должен содержать личное мнение агента о свойствах и поведении целевого объекта.
– Я не обижаюсь, товарищ Руперт, – ответил младший командир, – Ты часто даешь полезные советы, но здесь я считаю, что ты не прав. Мое мнение субъективно, и оно могло бы плохо повлиять на общее решение. Поэтому, я его не привел.
Ним Гок внимательно посмотрел в глаза младшему командиру.
– У тебя есть предположение, Даом Вад, но у тебя нет достаточных доказательств, и поэтому опасаешься ошибки. Это так?
– Да, товарищ комбриг.
– Очень хорошо, – Ним Гок кивнул, – Сообщи нам, какие у тебя подозрения.
– Я подозреваю, – сказал Даом Вад. – что Климент XV сам сбил свой самолет.
– Поясни, – сказал красный комбриг, – Я не понимаю.
– А я понимаю, – вмешался Руперт, – У меня тоже возникла такая версия. Стрекоза и хамелеон поют дуэтом.
– А можно на языке простых коммандос? – спросил Хаамеа.
– Aita pe-a. Ты берешь самолет с негорючим движком, или лучше с двумя движками, вынесенными на консолях, и такой портативный ракетный комплекс, где ракеты, во-первых, малокалиберные, во-вторых – с лазерным удержанием цели, а в-третьих – с болванками вместо эксплозивной БЧ. Комплекс, разумеется, автомат, робот. Ты сам настраиваешь его, как тебе нужно, и в момент «Z» получаешь болванку в движок. У ракеты достаточная кинетическая энергия, чтобы все выглядело натурально. Движок разрушен и ты, с криком «joder conio!», организованно покидаешь машину, которая продолжает штатно планировать еще пару минут после попадания.
– …А в это время, – добавил Чинкл, – твои друзья убирают лишних лидеров в твоей собственной команде. У тебя алиби: ты героически падал в океан, и плюнешь в лицо любому засранцу, который попробует озвучить подозрения.
Кайемао выпучил глаза и издал носом громкое гудение.
– Ни хрена себе!... Док, ты хочешь сказать, что архикардиналов в Риме зачистили по приказу Климента XV?!
– Архиепископов и кардиналов, – поправил математик, – А так, все верно.
– Для меня это было первым пунктом подозрения, – добавил Даом Вад. – Нелояльных командиров РКЦ очень удачно собрали для зачистки именно в этот день. Я смотрел в прессе. Это был единственный случай, когда собрались вместе только нелояльные и нейтральные командиры, и ни одного лояльного.
– А что заставило их собраться вместе именно в таком составе? – спросил Ним Гок.
– Я не знаю, товарищ комбриг, но думаю, что у них была мысль составить реальный заговор против Климента. В прессе были слухи о формирующейся оппозиции.
– Хэх… – произнес Кайемао, – Все это очень красиво смотрится, кроме одной детали. Каким образом катер с роботом-стрелком был выведен в нужную точку в океане?
– Его отправили из какого-то порта своим ходом, – предположил Даом Вад.
Ним Гок отрицательно покачал головой.
– Слишком много случайностей возможны по дороге. Я бы так не делал.
– Сбросили с парашютом с малого грузового самолета, – предположил Руперт, – На маневрах имитирующие зенитки всегда так расставляют.
– Ага, – Хаамеа фыркнул, – Прекрасный способ закричать на весь океан: «Hei foa! Смотрите, что летит! Хотите знать больше? Подождите, когда оно стрельнет».
– Ты такой умный, – Руперт тоже фыркнул, – предложи сам что-нибудь.
– Лично я не эксперт по таким фокусам, – ответил мэр-король, и раскрыл на столике ноутбук, – Но мы с тобой знаем одного парня, который, сейчас на маневрах…
…Весь экран заняли две скрещенные дубины, с которых свисало что-то похожее на полупрозрачные щупальца гигантского кальмара, на фоне лазурного неба с легкими облачками.
– Что за херня? – удивленно произнес Ройо Исо.
– Aloha, Rojo! – отозвался несколько невнятный голос Пак Ена, а затем в поле зрения появилось его лицо. Челюсти адмирала ВМФ Атауро медленно двигались.
– Hola, En! – сказал Исо, – А что за ерунда была перед камерой секунду назад?
– Это лапша. Я выполз на открытый мостик и кушаю самую настоящую ихонскую стеклянную лапшу с рыбным хэ, – Поясняя свое сообщение, Пак Ен пощелкал перед камерой палочками для еды, – Наш новый кок-стажер классно готовит. Кстати, Кай, слышишь меня?
– Да, – ответила Хаамеа.
– Я прислал тебе два предложения по новым назначениям капитанов и еще два – по военно-инженерному составу. Завизируй, если не возражаешь.
– Да, Ен. А у нас тут возник вопрос по военно-жонглерскому искусству.
– Звучит прикольно, – сказал адмирал ВМФ, – и что за вопрос?
– Вопрос простой: нам надо вывести на позицию в океане маленькую авто-штуку с сюрпризом типа «Stinger». Но так, чтобы никто не знал, даже те, кто выводит.
– Ждем плохих птичек? – спросил Пак Ен.
Хаамема отрицательно покачал головой.
– Уже дождались. И не мы. А мы теперь разбираем полеты.
– А-а… Понятно. Я, кажется, даже догадался, о ком вы… Но будем считать, что не догадался. Мало ли, кто еще у нас на связи. Болтаются тут всякие… Короче, я тебе популярно объясняю. На берегу есть яхт-клуб… На не нашем берегу, понимаешь?
– Ага, – подтвердил король-мэр.
– Вот. Оттуда летит гидроплан, и доставляет в нужную точку маленький парусник с туристами. Типа, романтический отдых парочки посреди океана. Очень удобно. А то, поблизости от берега лезут всякие. Советы дают в самый ответственный момент…
– Где существует такой авиа-сервис для туристов? – спросил Ним Гок.
– В большинстве стран 3-го и 4-го мира с выходом в океан и развитым free-yachting, вокруг яхт-клубов и отелей болтаются авиа-рикши и поднимают на этом деньги.
– Тогда это действительно наилучший вариант, – сказал Ройо Исо.
Пак Ен кивнул, и отправил в рот еще одну порцию лапши с хэ.
– Верно. Наилучший. А если надо, то какой-нибудь авиа-рикша, за умеренную сумму подтвердит, что он возил в такой-то день таких-то людей, и что эти люди оставили в такой-то точке океане пустую мини-яхту, будто бы для своих друзей, ага.
– Зачетная подстава, – прокомментировал Руперт.
– А то ж! – Пак Ен снова кивнул, – hei foa, а вы сможете продержать гренландского фантаста до моего возвращения? Ужас, как хочется на него посмотреть живьем.
– Мы предложили ему много интересного, – сообщил Хаамеа, – И, ты же знаешь: его hoahine, Скиппи – подружка моей Чуки, так что, я думаю, мы справимся.
– Iri! Классно! Что-нибудь еще интересное есть?
– Есть, – сказал король-мэр, – Но не по far-link связи. Вернешься – расскажем. Aloha!
– OK! Aloha! – отозвался адмирал ВМФ и отключился.
Ним Гок помассировал кисти рук и резюмировал:
– Вот что такое Римская церковь, которая учит западный мир морали.
– Элвире не говори, а то она расстроится, – посоветовал Хаамеа.
– Не скажу. И давайте определимся с нашим ответом Клименту XV.
Мэр-король повернулся к Чинклу.
– Док, что рекомендует в таких случаях математическая экономика?
– Математическая экономика рекомендует рассматривать РКЦ, как бизнес, в чем-то аналогичный «Католическому братству моряков».
– В смысле, как мафию? – уточнил Руперт.
– Да, – Чинкл кивнул, – Мы знаем, что с некоторыми мафиями можно иметь дело, при условии, что они соблюдают ряд правил, и что мы можем контролировать, насколько четко они держатся в рамках этих правил. Например, доктор Мо регулярно посещает Тимор, Атауро и Хат-Хат, совершает коммерческие сделки и участвует в культурной жизни, но он не занимается пропагандой, вербовкой, коррупцией и далее по списку.
– Какие рамки ты рекомендуешь поставить? – спросил Ним Гок.
– Лучше, если Климент сам себе поставит рамки, – сказал Чинкл, – предложите ему приехать на Хат-Хат, но не как попу, а как ученому. Это будет аналогично позиции Верховного Суда Меганезии по вопросу о папских эмиссарах. Разумеется, можно устроить ему экскурсии по окружающим территориям, но именно экскурсии.
– Почему именно Хат-Хат? – поинтересовался красный комбриг.
– Потому, что Климент прислал одинаковые запросы и на Восточный Тимор, и на Северный, а Хат-Хат как раз посредине. Как бы, такая у нас политкорректность.
– Ты думаешь, он согласится так потерять лицо? – удивился Хаамеа.
– Папа не считает, что это потеря лица – возразил Чинкл, – Он уже согласился на меганезийские правила, почему бы ему не согласиться с этим и в Австронезии?
Ним Гок кивнул и повернулся к Хаамеа.
– Я думаю, это интересный вариант.
– Давай попробуем, – король-мэр кивнул, глянул на море, откуда приближался аквабас Дили – Виа-Койн и добавил, – Если меня не обманывает зрение, то там Элвира и Зирка. Надеюсь, Зирке понравился коммунистический кафедральный собор.
– Я не понимаю, что тут смешного, – сказал Ним Гок, – У Великого Кормчего Мао ясно сказано: коммунизм творчески развивает народную культуру, песни, пляски, музыку, фольклор, традиционные виды спорта и прикладное искусство. Католицизм в наших условиях является элементом фольклора, и Партия творчески его развивает.
– Папа Римский обалдеет, когда увидит, как вы его развили, – заметил Кайемао.
– Мы проведем с ним разъяснительную работу, – спокойно ответил красный комбриг и повернулся к Чинклу, – А ты тоже не скажешь своей жене про папский самолет и про взорванных архипопов?
– Не скажу. Зачем ее расстраивать? Зирка так радовалась. Она полагает, что главное католическое божество вмешалось в естественные процессы и совершило чудо.
– Чудо? – переспросил Руперт, – А в котором из двух случаев?
– Вероятно, в первом, – с улыбкой ответил математик, – …Хотя я не спрашивал.
…
Восточный Тимор. Особая зона Матут. Вечер.
Старший унтер офицер жилого сектора бодро выкатился к воротам и отрапортовал:
– Товарищ лейтенант! В секторе по списку: 24 охраны 373 контингента. По факту из охраны 18, 6 в увольнении на сутки, больных нет. Из контингента по факту 347, 21 в призовом отпуске, 5 на медпункте с некритичными проблемами. Расстрелянных нет. Докладывал сержант Ибрари, старший по сектору номер 114.
– Вольно, сержант, – сказал Бетто, – Почему так много больных?
– Больных двое, товарищ лейтенант. Фельдшер сказал: объелись фруктами. Один с травмой ноги. Две беременные женские единицы на профилактике по инструкции.
– Ясно. А травма ноги на производстве или в быту?
– На производстве, товарищ лейтенант. Он с трактора спрыгнул, в промзоне-8.
– Ясно. Завтра разберусь, что там с техникой безопасности. Теперь так, Ибрари. Вот шестеро гостей, а вот на них бумаги. Распишись… Да тут… И возьми свою копию. Разместишь их до завтра. В 7:30 я за ними приеду. Все, я уехал. Hola, amigos.
Бетто сел за руль трицикла, махнул рукой, врубил скорость… Только его и видели. Сержант внимательно прочел список гостей.
